Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 21 июня 2023 г. по делу N 8Г-10612/2023[88-12870/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Стешовиковой И.Г, судей Козловой Е.В, Лепской К.И, с участием прокурора Андреевой Н.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Г.С.О. на решение Выборгского районного суда города Санкт-Петербурга от 21 марта 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 31 января 2023 года по гражданскому делу N 2-178/2022 по иску Г.С.О. к АО "Инвестиции. Инжиниринг. Строительство" (АО "И.И.С.") о признании трудовых отношений действующими, договоров - заключенными на неопределенный срок, оспаривании приказов и дополнительного соглашения, увольнения, восстановлении на работе, оспаривании записи в трудовой книжке, обязании совершить определенные действия, взыскании денежных средств.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Лепской К.И, выслушав объяснения представителя истца Кирпичниковой Е.В, действующей по доверенности от 24 марта 2023 года, поддержавшей доводы кассационной жалобы в полном объеме, представителя ответчика Полякова В.Д, действующего по доверенности от 09 января 2023 года, возражавшего против удовлетворения доводов кассационной жалобы в полном объеме, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Андреевой Н.А, полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, а обжалуемые судебные акты отмене, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Г.С.О. обратился в суд с иском, в котором просил взыскать с АО "Инвестиции. Инжиниринг. Строительство" (АО "И.И.С.") невыплаченную заработную плату за январь 2020 года - 165 518 руб, проценты за задержку выплаты заработной платы за период с 16 февраля 2020 года по 25 февраля 2021 года - 19 873, 20 руб, ссылаясь на то, что 26 августа 2019 года между ним и АО "И.И.С." был заключен трудовой договор N К-478, в соответствии с которым он был принят на должность начальника планово-экономического отдела с окладом 137 932 руб. в месяц и ежемесячной надбавкой - 27 686 руб.; однако заработная плата за январь 2020 года ему не выплачена.

Г.С.О. также обратился в суд с иском, в котором просил признать действующими трудовые отношения между работником и работодателем; признать трудовой договор N К-478 от 26 сентября 2019 года заключенным на неопределенный срок в силу отсутствия достаточных оснований для его заключения на определенный срок; признать трудовой договор N К-09/2 от 3 февраля 2020 года заключенным на неопределенный срок в силу отсутствия достаточных оснований для его заключения на определенный срок; отменить приказ от 2 февраля 2021 года об увольнении работника 2 февраля 2021 года по трудовому договору N К-09/2 от 03 февраля 2020 года; признать незаконным увольнение на основании указанного приказа; восстановить на работе с 3 февраля 2021 года на должность "ведущий экономист в дирекции по ДНУР"; признать запись об увольнении в трудовой книжке незаконной и внести соответствующую запись в трудовую книжку об отмене указанной записи об увольнении; признать дополнительное соглашение N 1 от 22 июня 2020 года к трудовому договору N К-09/2 и приказ N 22-пр от 22 июня 2020 года незаконными и недействительными, отменить их; взыскать с работодателя среднюю заработную плату за время вынужденного прогула за период с 3 февраля 2021 года по дату вынесения решения суда (на 1 марта 2021 года) - 220 686, 83 руб.; взыскать невыплаченную заработную плату в размере 402 298, 85 руб. с учетом НДФЛ (350 000 руб. за вычетом НДФЛ) за период с 1 июля 2020 года по 31 января 2021 года; взыскать компенсацию за задержку выплаты заработной платы за период с февраля 2020 года по август 2020 года в размере 21 351, 88 руб.; взыскать компенсацию за невыплаченную заработную плату в размере 11 560 руб. за период с 1 июля 2020 года по 1 марта 2021 года; взыскать с работодателя в пользу работника компенсацию морального вреда - 50 000 руб.; расходы на юридические услуги - 50 000 руб, ссылаясь на то, что 3 февраля 2020 года заключил с ответчиком срочный трудовой договор N К-09/2, в соответствии с которым был принят на должность

ведущего экономиста в дирекцию по ДНУР на срок с 3 февраля 2020 года по 2 февраля 2021 года в связи с заведомо временным расширением производства и увеличением объема работ, выполняемых собственными силами; 2 февраля 2021 года работодателем был издан, а работником - подписан приказ об увольнении. Полагая, что срочный трудовой договор был заключен в отсутствие законных оснований, а дополнительное соглашение и приказ от 22 июня 2020 года носят фиктивный характер, указал, что такой договор подлежит признанию заключенным на неопределенный срок, а приказ об увольнении - подлежит отмене с восстановлением на работе и внесением соответствующих записей в трудовую книжку, взысканием среднего заработка за время вынужденного прогула.

Определением Выборгского районного суда города Санкт-Петербурга от 24 мая 2021 года указанные дела были объединены в одно производство.

Решением Выборгского районного суда города Санкт-Петербурга от 21 марта 2022 года исковые требования Г.С.О. к АО "Инвестиции. Инжиниринг. Строительство" (АО "И.И.С.") о признании трудовых отношений действующими, договоров - заключенными на неопределенный срок, оспаривании приказов и дополнительного соглашения, увольнения, восстановлении на работе, оспаривании записи в трудовой книжке, обязании совершить определенные действия, взыскании денежных средств оставлены без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 31 января 2023 года решение Выборгского районного суда города Санкт-Петербурга от 21 марта 2022 года оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Г.С.О. ставится вопрос об отмене судебных актов как постановленных с нарушением норм материального и процессуального права.

В судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции иные участники процесса, извещенные судом о времени и месте рассмотрения дела по кассационной жалобе, не явились.

С учетом части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела кассационную жалобу в отсутствии не явившихся участников процесса (их представителей).

Проверив законность и обоснованность судебных актов в пределах доводов кассационной жалобы согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обсудив доводы кассационной жалобы и представленных на неё возражений, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, не находит оснований для ее удовлетворения и отмены судебных актов нижестоящих судов.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемых судебных постановлениях, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для отмены или изменения судебных постановлений, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений (часть 3 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

По настоящему делу таких нарушений с учетом доводов кассационной жалобы не имеется.

При рассмотрении дела установлено, что 3 февраля 2020 года между сторонами заключен трудовой договор, в соответствии с которым Г.С.О. принят в АО "И.И.С." на должность ведущего экономиста в дирекцию по ДНУР (дноуглубительным работам) (пункт 1.1), с должностным окладом 114 943 руб. (пункт 5.2) и ежемесячной персональной стимулирующей надбавкой в размере 114 942 руб. (пункт 5.3), на срок с 3 февраля 2020 года по 2 февраля 2021 года (т.1 л.д.147-152); с должностной инструкцией ознакомлен при трудоустройстве (т.2 л.д.122-124).

При этом в качестве основания для заключения трудового договора на определенный срок, как в самом договоре, так и в приказе, указано заведомо временное расширение производства и увеличение объема работ, выполняемых собственными силами.

В тот же день работодателем издан соответствующий приказ, с которым работник ознакомлен под подпись.

Из объяснений стороны ответчика, подтвержденных представленными в материалы дела документами, также следует, что 3 февраля 2020 года между сторонами был заключен срочный трудовой договор на должность ведущего экономиста в дирекцию по ДНУР, в связи с наличием у АО "И.И.С." договора с АО "Центр судоремонта "Звездочка" от 5 июля 2019 года, в рамках которого в период с 3 февраля 2020 года по 2 февраля 2021 года требовалось сопровождать как сам договор, так и ряд сопутствующих заключаемых договоров субподряда.

Распоряжением организации ответчика в штатное расписание внесены изменения от 20 января 2020 года N 6, в соответствии с которым, в связи с производственной необходимостью сопровождения договора от 5 июля 2019 года, заключенного с АО "ЦС "Звездочка", поручено осуществить прием временного сотрудника на вакантную должность ведущего экономиста в дирекцию по ДНУР в срок до 15 февраля 2020 года; должностной оклад по данной должности увеличен с 64 368 руб. до 114 943 руб.

В рамках договора от 5 июля 2019 года, заключенного в соответствии с Федеральным законом от 18 июля 2011 года N 223-ФЗ "О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц" заведомо были определены работы для государственных нужд, которые ограничены конкретными объемами и сроками их начала и окончания, что исключало возможность принятия истца на работу по трудовому договору без определения срока его действия ввиду невозможности обеспечения работника работой, обусловленной трудовым договором; именно по этой причине заключенный сторонами 3 февраля 2020 года трудовой договор носил срочный характер.

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 14 сентября 2020 года признано обоснованным заявление ПАО "Сбербанк России" о признании АО "И.И.С." несостоятельным (банкротом), в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден ФИО7

28 сентября 2020 года обществом было издано распоряжение о подборе специалиста на вакантную должность, в соответствии с которым, в связи с определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 14 сентября 2020 года и запросом временного управляющего о предоставлении пакета документов, заместителю генерального директора по кадровой работе получено осуществить прием сотрудника на вакантную должность экономиста в отдел экономического планирования и анализа в срок до 12 октября 2020 года, с возложением на указанного сотрудника контрольной функции по отработке запроса временного управляющего, а именно - контроль сбора, консолидацию и передачу требуемой документации временному управляющему в срок до 31 декабря 2020 года.

В связи с отсутствием объема работ в дирекции по ДНУР и процедурой банкротства АО "И.И.С.", а также необходимостью в срок до 31 декабря 2020 года подготовить определенный объем документов для конкурсного управляющего истцу Г.С.О. было предложено перейти на должность ведущего экономиста в отдел экономического планирования и анализа, в связи с чем, после получения согласия со стороны работника, в полном соответствии с требованиями статьей 72 Трудового кодекса Российской Федерации, 16 октября 2020 года между сторонами было подписано дополнительное соглашение, в соответствии с которым Г.С.О. переведен на предложенную должность без изменения иных условий трудового договора; с должностной инструкцией работник был ознакомлен в день подписания дополнительного соглашения, как и с соответствующим приказом.

27 января 2021 года АО "И.И.С." уведомило ФИО8 о предстоящем прекращении трудового договора от 3 февраля 2020 года, что подтверждается собственноручной подписью истца в уведомлении от 26 января 2021 года.

В период с 27 января 2021 года по 2 февраля 2021 года вакантные должности в АО "И.И.С." отсутствовали; число штатных единиц значительно сократилось; в связи с чем вакантные должности истцу не предлагались, что также соответствует требованиям действующего трудового законодательства, права работника не нарушает.

2 февраля 2021 года работодателем издан приказ N 3-у о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении) на основании пункта 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации - в связи с истечением срока трудового договора; с указанным приказом Г.С.О. ознакомлен в тот же день, что подтверждается его собственноручной подписью, истцом в ходе рассмотрения дела не оспаривалось.

В тот же день соответствующая запись внесена в трудовую книжку работника.

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 17 ноября 2021 года по делу N А56-13195/2020 в отношении АО "И.И.С." завершена процедура наблюдения; общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыта процедура конкурсного производства сроком на 6 месяцев; прекращены полномочия временного управляющего ФИО7; конкурсным управляющим утвержден С.Р.Ф, 29 ноября 2021 года в ЕГРЮЛ внесены сведения о конкурсном управляющем как о лице, имеющем право без доверенности действовать от имени юридического лица.

В качестве доказательств наличия задолженности по заработной плате за январь 2020 года истец представил подлинник и заверенную копию трудового договора N К-478 от 26 августа 2019 года.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, что в суде первой инстанции по ходатайству представителя ответчика была назначена судебная экспертиза.

В соответствии с заключением N 552/01 от 26 ноября 2021 года, установить кем, самим Ф.С.Н. (генерального директора АО "И.И.С.") или другим лицом (лицами) выполнены исследуемые подписи, а также наличие признаков подражания или намеренного изменения подписей, расположенных:

- в левой нижней части оборотной стороны третьего листа (страница 6) трудового договора N К-478 от 26 августа 2019 года, заключенного от имени АО "И.И.С." в лице генерального директора Ф.С.Н. и Г.С.О, слева от слова "/ Ф.С.Н./";

- в средней части нижней лицевой стороны приказа (распоряжения) о приеме работника на работу N 479-П от 26 августа 2019 года, подписанного от имени Ф.С.Н. и Г.С.О, на пересечении с бланковой строкой, справа от слов "Генеральный директор", не представляется возможным, поскольку при совпадении всех общих признаков не удалось выявить достаточной для почерковой идентификации совокупности совпадающих или различающихся частных признаков из-за малого объема графического материала, содержащегося в исследуемых подписях и образцах. При этом экспертом указано, что малый объем графического материала обусловлен краткостью и простым конструктивным строением исследуемых подписей и образцов подписей, а также их вариационностью.

При имеющихся сочетаниях различающихся признаков совпадения не образуют индивидуальной совокупности, необходимой для положительного вывода. Различающиеся признаки нельзя положить в основу отрицательного вывода, поскольку не удалось проследить устойчивость и вариационность выявленных признаков, так как их появление может зависеть от различных причин - неудобная поза при письме, непривычный пишущий прибор, необычное состояние исполнителя и др. Отобразившиеся признаки малочисленны, имеют малую идентификационную значимость и могли быть легко воспроизведены лицом, обладающим почерком средней и выше средней степени выработанности. Отсутствие однозначности в оценке различий не позволило решить вопрос об исполнителе подписей ни в категорической, ни в вероятностной форме.

Исследуемые подписи, выполненные от имени Ф.С.Н. и Г.С.О. в трудовом договоре N К-478 от 26 августа 2019 года, заключенном от имени АО "И.И.С." в лице генерального директора Ф.С.Н. и Г.С.О, а также в приказе (распоряжении) о приеме работника на работу N 479-П от 26 августа 2019 года, подписанном от имени Ф.С.Н. и Г.С.О, исполнены рукописным способом, пишущим узлом шариковой ручки, красящим веществом синего цвета, непосредственно на исследуемых документах; каких-либо признаков предварительной подготовки и применения технических средств и приемов при их выполнении не имеется; признаков, свидетельствующих об изменении первоначального содержания подписи путем подчистки, дописки, дорисовки, травления, смывания и др. не имеется.

Полное совпадение структурно-геометрических характеристик подписей и изображений подписей, выполненных от имени Ф.С.Н. и Г.С.О, расположенных в нижней части оборотной стороны третьего листа (страница 6) трудового договора N К-478 от 26 августа 2019 года, заключенного от имени АО "И.И.С." в лице генерального директора Ф.С.Н. и Г.С.О, и в нижней части оборотной стороны третьего листа (страница 6) копии трудового договора N К-478 от 26 августа 2019 года, заключенного от имени АО "И.И.С." в лице генерального директора Ф.С.Н. и Г.С.О, исключает возможность монтажа исследуемых подписей и независимого изготовления копии трудового договора N К-478 от 26 августа 2019 года, отдельно от представленного оригинала. Исследуемая копия полностью тождественна оригиналу и является отображением (копией), полученной с оригинала трудового договора N К-478 от 26 августа 2019 года.

Согласно заключению N 524/02 от 27 января 2022 года, установить, соответствует ли дата изготовления трудового договора N К-478 от 26 августа 2019 года и приказа о приеме на работу N 479-П от 26 августа 2019 года, истинной дате составления документов, в каком месяце какого года были изготовлены трудовой договор N К-478 от 26 августа 2019 года и приказ о приеме на работу N 479-П от 26 августа 2019 года, какой из документов (трудовой договор или приказ о приеме на работу) был изготовлен раньше другого и на сколько времени, - не представляется возможным в связи с отсутствием в штрихах высококипящих летучих растворителей (следовые количества в подписи от имени Г.С.О. в приказе о приеме на работу N 479-П от 26 августа 2019 года).

Экспертом также указано, что на исследованных документах присутствуют признаки агрессивного воздействия, приводящие к ускоренному состариванию реквизитов документа, а именно:

- наличие следов агрессивного воздействия на оригинал трудового договора N К-478 от 26 августа 2019 года, изготовленного на лицевой и оборотной сторонах 3-х листов бумаги белого цвета формата А4: равномерное изменение цветового оттенка всех листов; изменение видимой люминесценции всех листов; повышенная оплавленность штрихов; изменение состава красителей подписей на ТСХ;

- наличие следов агрессивного воздействия на оригинал приказа о приеме на работу N 479-П от 26 августа 2019 года, изготовленного на лицевой стороне 1-го листа бумаги белого цвета формата А4: равномерное изменение цветового оттенка бумаги; изменение видимой люминесценции бумаги; повышенная оплавленность штрихов печатного текста; изменение состава красителей на ТСХ рукописных штрихов.

Указанные признаки свидетельствуют о несейфовых условиях хранения документа (яркий свет, повышенная температура - нагрев от источников света, обогревательного оборудования, повышенная аэрация) и возможной повышенной эксплуатации, в том числе, частое копирование. Повышенная оплавленность знаков печатного текста может быть вызвана нагревом от печатающего устройства при печати большого количества документов, либо нагревом до температуры более 100?С или СВЧ-воздействием.

В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции ответчик в обоснование возражений пояснил, что 26 августа 2019 года между сторонами не заключался представленный истцом трудовой договор, что подтверждается представленными в материалы дела документами, в том числе: штатным расписанием от 15 августа 2019 года, действовавшим в период по 31 декабря 2019 года, которым в штате АО "И.И.С." предусмотрена одна должность начальника планово-экономического отдела, с окладом 91 954 руб, документами, подтверждающими размещение обществом на сайте hh.ru в сети Интернет 23 сентября 2019 года объявления о поиске сотрудника на указанную должность; трудовым договором и приказом от 25 октября 2019 года, приказом об увольнении от 30 июня 2020 года, в соответствии с которыми в период с 25 октября 2019 года по 30 июня 2020 года указанную должность занимал ФИО9, в отношении которого ответчиком сдавалась необходимая отчетность и уплачивался НДФЛ.

Из представленных стороной ответчика документов следует, что 4 сентября 2019 года между АО "И.И.С." и ООО "Региональное СМУ" был заключен договор подряда сроком с 4 сентября 2019 года по 31 декабря 2019 года.

29 ноября 2019 года между АО "И.И.С." и ООО "Региональное СМУ" также был заключен договор подряда с иным предметом.

При этом, как указано ответчиком в суде первой инстанции, между ООО "Региональное СМУ" и истцом Г.С.О. в статусе индивидуального предпринимателя в рамках исполнения ООО "Региональное СМУ" обязательств перед АО "И.И.С." по договорам подряда от 4 сентября 2019 года и от 29 ноября 2019 года были заключены:

- договор N 10/21 от 18 октября 2019 года об оказании консультационных услуг, в соответствии с которым истец Г.С.О, как исполнитель, обязуется оказать услуги, связанные с анализом экономической эффективности заключенного заказчиком (ООО "Региональное СМУ") договора подряда от 4 сентября 2019 года с составлением развернутой финансовой модели проекта в формате электронных таблиц Excel, а заказчик обязуется принять результат оказания услуг и выплатить предусмотренное вознаграждение; срок выполнения работ составляет 50 календарных дней со дня выполнения заказчиком обязательств, указанных в пункте 2.1.2 договора; в соответствии с пунктом 4.1 договора вознаграждение по договору составляет 2 100 000 руб.; факт выполнения Горбачевым С.О. работ по договору от 18 октября 2019 года подтверждается актом оказанных услуг от 9 декабря 2019 года к договору;

- договор N 11/22 от 15 ноября 2019 года об оказании консультационных услуг, в соответствии с которым истец Г.С.О, как исполнитель, обязуется оказать услуги, связанные с анализом экономической эффективности заключенного заказчиком (ООО "Региональное СМУ") договора подряда от 05 ноября 2019 года с составлением развернутой финансовой модели проекта в формате электронных таблиц Excel, а заказчик обязуется принять результат оказания услуг и выплатить предусмотренное вознаграждение; результатом финансового моделирования будет анализ прибыльности проекта при фиксированной в договоре подряда стоимости работ; срок выполнения работ составляет 25 календарных дней со дня выполнения заказчиком обязательств, указанных в пункте 2.1.2 договора; в соответствии с пунктом 4.1 договора вознаграждение по договору составляет 1 650 000 руб.; факт выполнения Г.С.О. работ по договору от 15 ноября 2019 года подтверждается актом оказанных услуг от 9 декабря 2019 года к договору.

Истцом в материалы дела представлен протокол осмотра доказательств от 28 мая 2021 года, из которого следует, что нотариусом проводился осмотр хранящихся на телефоне истца в папке по адресу: "Компьютер / S88Pro / Internal shared storage / Pictures / Screenshots" файлов, содержащих изображения экрана неустановленного телефона, сделанных 24 мая 2021 года и 28 мая 2021 года, в неустановленном месте, с использованием неустановленных устройств.

Разрешая спор, и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 11, 15, 16, 21, 22, 56, 57, 61, 67-68, 72, 79, 127, 129, 140, 236 Трудового кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в пунктах 10, 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", оценив заключение судебной экспертизы, исходил из того, что в представленной на исследование копии, которая согласно заключению экспертизы, изготовлена именно с представленного истцом подлинника, графа "экземпляр трудового договора получил" также не заполнена, что опровергает доводы истца о том, что такая копия была выдана ему 26 марта 2020 года, путем копирования подлинника, находящегося у работодателя.

Кроме того, суд первой инстанции, пришел к выводу о том, что выявленные в ходе экспертизы следы агрессивного воздействия возникли в результате умышленных осознанных действий стороны истца.

При этом суд первой инстанции, оценив представленные соглашения между ООО "И.И.С.", ООО "Региональное СМУ" и ИП Горбачевым С.О, указал на то, что договорами об оказании консультационных услуг N 10/21 от 18 октября 2019 года и N 11/22 от 15 ноября 2019 года подтверждается, что истец Г.С.О. в период с 18 октября 2019 года по 9 декабря 2019 года в качестве индивидуального предпринимателя оказывал ООО "Региональное СМУ" услуги и получал доход за оказание соответствующих услуг по объектам, являющимся предметом договоров, заключенных между ООО "Региональное СМУ" (подрядчик) и АО "И.И.С." (заказчик), в связи с чем имел доступ к информации и документации АО "И.И.С.".

При этом суд первой инстанции отметил, что в представленной в районный суд копии трудовой книжки на имя Г.С.О, заполненной 3 февраля 2020 года, имеются записи о работе только с 3 февраля 2020 года, в АО "И.И.С." в должностях ведущего экономиста в дирекции по ДНУР (с 3 февраля 2020 года), ведущего экономиста в отделе экономического планирования и анализа (с 16 октября 2020 года), увольнении в связи с истечением срока трудового договора (2 февраля 2021 года); при этом согласно объяснениям ответчика данным в районном суде, именно по просьбе работника ему была оформлена новая трудовая книжка в связи с утратой старой.

При указанных выше обстоятельствах, суд первой инстанции пришёл к верному выводу, что отсутствие со стороны истца требований о внесении в трудовую книжку сведений о трудоустройстве с 26 августа 2019 года вызывает сомнения в обоснованности заявленных им требований в части взыскания задолженности за январь 2020 года по трудовому договору от 26 августа 2019 года.

Не соглашаясь с доводами истца о наличии задолженности по заработной плате, суд указал, что доводы Г.С.О. опровергаются объяснениями истца данными в судебном заседании от 21 марта 2022 года суда первой инстанции, согласно которым заработная плата по трудовому договору от 26 августа 2019 года в период действия такого договора ему вообще не выплачивалась, в связи, с чем при заключении трудового договора 3 февраля 2020 года сторонами был согласован размер заработной платы и стимулирующей надбавки таким образом, чтобы за их счет произвести погашение задолженности перед истцом по заработной плате по договору от 26 августа 2019 года; при этом за счет такой премии по договоруот 3 февраля 2020 года за период с марта по июнь 2020 года истец фактически получил в счет погашения ранее возникшей задолженности за 2019 год по договору от 26 августа 2019 года денежные средства в сумме около 250 000 руб, что по утверждению истца примерно соответствует половине задолженности.

При этом суд первой инстанции принял во внимание тот факт, что в случае действительного заключения сторонами трудового договора от 26 августа 2019 года такое соглашение не имело практического значения, так как обязанность по выплате заработной платы подлежала бы исполнению работодателем в рамках указанного трудового договора.

Отклоняя доводы истца со ссылкой на представленный истцом протокол осмотра доказательств от 28 мая 2021 года, суд первой инстанции исходил из того, что данное доказательство не соответствует принципам относимого и допустимого доказательства по делу, поскольку из представленного протокола следует, что нотариусом проводился осмотр хранящихся на телефоне истца в папке по адресу: "Компьютер / S88Pro / Internal shared storage / Pictures / Screenshots" (т.4 л.д.111) файлов, содержащих изображения экрана неустановленного телефона, сделанных 24 мая 2021 года и 28 мая 2021 года, в неустановленном месте, с использованием неустановленных устройств, а непосредственный осмотр хранящейся в памяти одного из мессенджеров переписки при этом не производился; при этом часть представленных скриншотов не содержит сведений о датах отраженной на них переписки, что не позволяет установить их внутреннюю хронологию.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца в части взыскания заработной платы за январь 2020 года, поскольку в соответствии с представленными в материалы дела доказательствами, факт наличия между сторонами трудовых отношений в спорный период не нашёл своего подтверждения.

При этом, учитывая заключение между сторонами срочного трудового договора от 3 февраля 2020 года, в соответствии с которым Г.С.О. был принят в АО "И.И.С." на должность ведущего экономиста в дирекцию по ДНУР (дноуглубительным работам) (пункт 1.1), с должностным окладом 114 943 руб. (пункт 5.2) и ежемесячной персональной стимулирующей надбавкой в размере 114 942 руб. (пункт 5.3), на срок с 3 февраля 2020 года по 2 февраля 2021 года; а также ознакомление истца с должностной инструкцией при трудоустройстве, приказом о приеме на работу, с которыми Г.С.О. был ознакомлен под роспись, суд учитывал то, что в качестве основания для заключения трудового договора на определенный срок как в самом договоре, так и в приказе, указано заведомо временное расширение производства и увеличение объема работ, выполняемых собственными силами.

Также суд первой инстанции учитывал пояснения ответчика, согласно которым 3 февраля 2020 года между сторонами был заключен срочный трудовой договор на должность ведущего экономиста в дирекцию по ДНУР, в связи с наличием у АО "И.И.С." договора с АО "Центр судоремонта "Звездочка" от 5 июля 2019 года, в рамках которого в период с 3 февраля 2020 года по 2 февраля 2021 года требовалось сопровождать как сам договор, так и ряд сопутствующих заключаемых договоров субподряда, которые подтвердились фактом внесения изменений в штатное расписание ответчика распоряжением от 20 января 2020 года N 6, в соответствии с которым, в связи с производственной необходимостью сопровождения договора от 5 июля 2019 года, заключенного с АО "ЦС "Звездочка", поручено осуществить прием временного сотрудника на вакантную должность ведущего экономиста в дирекцию по ДНУР в срок до 15 февраля 2020 года; должностной оклад по данной должности увеличен с 64 368 руб. до 114 943 руб.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в рамках договора от 5 июля 2019 года, заключенного в соответствии с Федеральным законом от 18 июля 2011 года N 223-ФЗ "О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц" заведомо были определены работы для государственных нужд, которые ограничены конкретными объемами и сроками их начала и окончания, что исключало возможность принятия истца на работу по трудовому договору без определения срока его действия ввиду невозможности обеспечения работника работой, обусловленной трудовым договором; именно по этой причине заключенный сторонами 3 февраля 2020 года трудовой договор носил срочный характер.

Как указано судом первой инстанции, истец, давая согласие на заключение трудового договора на определенный срок, заранее знал о возможности его прекращения по истечении срока, на который он был заключен, поскольку лично подписывал данный договор и согласился на исполнение трудовых обязанностей на оговоренных в срочном трудовом договоре условиях, а также был ознакомлен с приказом о приеме на работу на тех же условиях.

Отклоняя доводы истца, основанные на неверном понимании действующего законодательства, о неисполнении работодателем обязанности указать в трудовом договоре конкретные обстоятельства (причины), послужившие основанием для заключения срочного трудового договора со ссылкой на отсутствие у него сведений о том, в чем конкретно выражалось заведомо временное расширение производства и увеличение объема работ, выполняемых собственными силами, суд первой инстанции исходил из того, что указанные в договоре сведения являются достаточными для вывода о соблюдении работодателем требований действующего законодательства, обратив внимание на то, что факт заведомо временного увеличения объема работ подтверждается представленными в материалы дела ответчиком документами.

Оценивая доводы истца о подложности дополнительного соглашения от 22 июня 2020 года со ссылкой на его отсутствие в офисе в указанный день по согласованию с работодателем и непосредственным руководителем по семейным обстоятельствам, в связи с оформлением отпуска на 1 день, суд первой инстанции пришел к выводу об их отклонении, указав на то, что данные доводы не подтверждены объективными доказательствами: из представленных выписок из табелей учета рабочего времени и расчетных листков следует, что в указанную дату отпуск истцу не предоставлялся, начисление заработной платы за 22 июня 2020 года произведено за рабочий день, обратив внимание на то, что в ходе рассмотрения дела истец не оспаривал факт подписания представленного дополнительного соглашения и принадлежность ему подписи, проставленной от его имени в соответствующей графе.

Проверяя законность решения в апелляционном порядке, суд апелляционной инстанции не усмотрел оснований для его отмены, так как согласился с выводами суда первой инстанции, ввиду чего судебная коллегия по мотивам, изложенным в апелляционном определении, оставила решение суда без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы Г.С.О. о том, что выводы суда основаны исключительно на судебной экспертизе, выполненной с нарушениями, суд апелляционной инстанции исходил из того, что заключение судебной экспертизы отвечает принципам относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств, основания сомневаться в ее правильности отсутствуют, в связи с чем, вопреки доводам апелляционной жалобы, заключение судебной экспертизы было обосновано принято судом первой инстанции в качестве надлежащего доказательства. Кроме того экспертное заключение является одним из доказательств, оцененных судом первой инстанции в совокупности с иными собранными по делу доказательствами в соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Не соглашаясь с доводами апелляционной жалобы Г.С.О. о том, что табельный номер истца (N 01375) присвоен ранее табельного номера начальника планово-экономического отдела ФИО9 (N 01526), что подтверждает наличие трудовых отношений между сторонами спора ранее, чем трудовые отношения с ФИО9, суд апелляционной инстанции обратил внимание на то, что число табельного номера не может рассматриваться в качестве доказательства, свидетельствующего о возникновении трудовых отношений в заявленный истцом период.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы Г.С.О. о допущенных судом процессуальных нарушениях, выразившихся в ненадлежащей подготовке дела к судебном рассмотрению, не истребовании значимых для разрешения спора доказательств (в том числе "реестров табельных номеров работников"), суд апелляционной инстанции указал на то, что в мотивировочной части судебного постановления изложены выводы суда первой инстанции относительно представленных сторонами доказательств.

Также отклоняя доводы апелляционной жалобы Г.С.О. о том, что в процессе рассмотрения дела им были заявлены ходатайства об истребования документов (которые включают переписку с иными работниками) по существу дела, находящихся у работодателя, однако, данные документы предоставлены не были, суд апелляционной инстанции исходил из положений статей 35, 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и обратил внимание на то, что заявленные стороной истца ходатайства в суде первой инстанции не соответствуют вышеуказанным принципам, истцом не мотивирована необходимость истребования данных сведений у ответчика, в том числе переписок с работниками ответчика.

Не согласилась судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда и с доводами апелляционной жалобы истца о том, что представитель ответчика не мог физически ознакомиться с документом в количестве 30 страниц в течение пары минут, указав на то, что данные обстоятельства не имеют правового значения по настоящему делу.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы Г.С.О. о том, что при заключении срочного трудового договора между ним и представителем работодателя была достигнута устная договоренность о фактическом бессрочном характере трудовых отношений и формальном указании в договоре срока его действия, суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, отклонившим данный довод, как надуманный.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает, что вопреки доводам кассационной жалобы, выводы, содержащиеся в обжалуемых судебных постановлениях, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанции, и нормам материального права, регулирующим спорные отношения сторон.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции правильно определилхарактер правоотношений сторон и нормы закона, которые их регулируют, исследовал обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора.

Нарушений процессуального закона, исходя из доводов кассационной жалобы и материалов гражданского дела, при апелляционном рассмотрении дела также не допущено.

Доводы кассационной жалобы Г.С.О. о том, что судами были неверно установлены юридически значимые обстоятельства, связанные с наличием оснований для установления трудовых отношений на определенный срок, не могут быть приняты во внимание, поскольку объективно материалами дела не подтверждены.

Положениями статей 58, 59 рудового кодекса Российской Федерации закреплены правила заключения срочных трудовых договоров.

Согласно части первой статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые договоры могут заключаться как на неопределенный срок, так и на определенный срок не более пяти лет (срочный трудовой договор), если иной срок не установлен названным кодексом и иными федеральными законами.

Срочный трудовой договор заключается, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения, а именно в случаях, предусмотренных частью первой статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации. В случаях, предусмотренных частью второй статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации, срочный трудовой договор может заключаться по соглашению сторон трудового договора без учета характера предстоящей работы и условий ее выполнения (часть вторая статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации).

Трудовой договор, заключенный на определенный срок при отсутствии достаточных к тому оснований, установленных судом, считается заключенным на неопределенный срок (часть 5 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации).

Запрещается заключение срочных трудовых договоров в целях уклонения от предоставления прав и гарантий, предусмотренных для работников, с которыми заключается трудовой договор на неопределенный срок (часть 6 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации).

В статье 59 Трудового кодекса Российской Федерации приведены основания для заключения срочного трудового договора.

В части первой статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации закреплен перечень случаев (обстоятельств), при наличии которых трудовой договор заключается на определенный срок в силу характера предстоящей работы или условий ее выполнения. Среди них - заключение срочного трудового договора с лицами, принимаемыми для выполнения заведомо определенной работы в случаях, когда ее завершение не может быть определено конкретной датой (абзац восьмой части первой статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 2 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации определен перечень случаев, при наличии которых по соглашению сторон допускается заключение срочного трудового договора.

В пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 разъяснено, что, решая вопрос об обоснованности заключения с работником срочного трудового договора, следует учитывать, что такой договор заключается, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения, в частности в случаях, предусмотренных частью 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации, а также в других случаях, установленных Трудовым кодексом Российской Федерации или иными федеральными законами (часть 2 статьи 58, часть 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 19 мая 2020 года N 25-П "По делу о проверке конституционности абзаца восьмого части 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина И.А. Сысоева", законодательное ограничение случаев применения срочных трудовых договоров фактически направлено на предоставление работнику как экономически более слабой стороне в трудовом правоотношении защиты от произвольного определения работодателем срока действия трудового договора, что не только отвечает целям и задачам трудового законодательства, социальное предназначение которого заключается в преимущественной защите интересов работника, включая его конституционно-значимый интерес в стабильной занятости, но и согласуется с вытекающим из Конституции Российской Федерации (статья 17, часть 3) требованием соблюдения баланса конституционных прав и свобод работника и работодателя (абзац шестой пункта 3 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2020 года N 25-П).

Одним из случаев заключения трудового договора на определенный срок в связи с характером предстоящей работы или условиями ее выполнения является заключение трудового договора с лицами, принимаемыми для выполнения заведомо определенной работы, если ее завершение не может быть определено конкретной датой (абзац восьмой части 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации). Заключение срочного трудового договора по названному основанию будет правомерным только тогда, когда работа, для выполнения которой заключается соответствующий трудовой договор, объективно носит конечный, и в этом смысле срочный, характер, исключающий возможность продолжения трудовых отношений между сторонами данного договора после завершения указанной работы. В этом случае в трудовом договоре с работником должно быть в обязательном порядке указано, что договор заключен на время выполнения именно этой конкретной работы, окончание (завершение) которой будет являться основанием для расторжения трудового договора в связи с истечением срока его действия.

С учетом представления стороной ответчика сведений о том, что принятие истца на работу было обосновано наличием у АО "И.И.С." договора с АО "Центр судоремонта "Звездочка" от 5 июля 2019 года, в рамках которого в период с 3 февраля 2020 года по 2 февраля 2021 года требовалось сопровождать как сам договор, так и ряд сопутствующих заключаемых договоров субподряда, в связи с чем ответчиком были внесены изменения в штатное расписание распоряжением от 20 января 2020 года N 6, в соответствии с которым, в связи с производственной необходимостью сопровождения договора от 5 июля 2019 года, заключенного с АО "ЦС "Звездочка", поручено осуществить прием временного сотрудника на вакантную должность ведущего экономиста в дирекцию по ДНУР в срок до 15 февраля 2020 года; должностной оклад по данной должности увеличен с 64 368 руб. до 114 943 руб.

Как следует из материалов дела, в рамках договора от 5 июля 2019 года, заключенного в соответствии с Федеральным законом от 18 июля 2011 года N 223-ФЗ "О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц" заведомо были определены работы для государственных нужд, которые ограничены конкретными объемами и сроками их начала и окончания, что исключало возможность принятия истца на работу по трудовому договору без определения срока его действия ввиду невозможности обеспечения работника работой, обусловленной трудовым договором; именно по этой причине заключенный сторонами 3 февраля 2020 года трудовой договор носил срочный характер.

Вопреки доводам кассационной жалобы, все юридически значимые обстоятельства были установлены судами первой и апелляционной инстанций, при этом суды, оценив представленные доказательства в соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пришли к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных исковых требований.

Разрешая заявленный спор, суд исходил из положений статей 56, 59, 60, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, представленных лицами, участвующими в деле, доказательств, учитывая, что истребование, принятие и оценка доказательств относится к исключительной компетенции суда первой инстанции. Все заявленные ходатайства разрешены как судом первой, так и апелляционной инстанций в соответствии с положениями статьи 166 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, после заслушивания мнения участников процесса, в связи с чем несогласие с результатами рассмотрения судами ходатайств, само по себе, применительно к обстоятельствам данного дела, не свидетельствует о нарушении норм действующего гражданского процессуального законодательства и не является основанием для отмены вступивших в законную силу судебных постановлений.

Согласно действующему процессуальному законодательству суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне их надлежит доказывать, принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Таким образом, в силу закона право определения доказательств, имеющих значение для дела, принадлежит суду. Право суда удовлетворить либо, напротив, отклонить заявленное ходатайство, связано исключительно с установлением и исследованием фактических обстоятельств конкретного дела.

Оценка представленных доказательств относится к компетенции судов первой и апелляционной инстанций (статьи 198 и 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Принципы диспозитивности, состязательности и равноправия сторон в гражданском судопроизводстве не подразумевают произвольного использования участвующими в деле лицами процессуальных прав, которое должно подчиняться также принципам добросовестности, разумности и разумного срока судопроизводства, отраженных в том числе в статьях 2, 61, 35 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Стороны самостоятельно избирают способы реализации процессуальных прав в установленных законом пределах, и несут соответствующие, в том числе негативные последствия реализации процессуальных прав, в том числе относительно отсутствия опровержения установленных законом презумпций доказывания и подтверждения приводимых возражений теми или иными допустимыми доказательствами.

В свою очередь, объективных препятствий к реализации участвующими в деле лицами процессуальных прав, в том числе по представлению своей позиции по существу спора, тому или иному процессуальному вопросу, тех или иных доказательств, ознакомлению с ними и принятию участия в их исследовании судом судебными инстанциями, не допущено, а само по себе отклонение данных доводов судом по результатам оценки доказательств с соблюдением правил статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не свидетельствует о нарушении судом принципа состязательности и равноправия сторон, незаконности и необоснованности судебного акта.

При этом, обжалуемые судебные акты постановлены в соответствии с требованиями Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, так как содержит в соответствии со статьями 198, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации мотивированные суждения по существу заявленного иска, а также по доводам апелляционной жалобы и не содержат суждений, ставящих под сомнение обоснованность выводов судов.

Иные доводы кассационной жалобы Г.С.О, выводов суда первой и апелляционной инстанции не опровергают, по существу направлены на иную оценку доказательств и фактических обстоятельств дела, что в силу статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации выходит за пределы полномочий суда кассационной инстанции.

При разрешении доводов кассационной жалобы заявителя, направленных на оспаривание выводов судов относительно установленных ими фактических обстоятельств, учитывается, что по смыслу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции, в силу своей компетенции, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и второй инстанций, тогда как правом переоценки доказательств он не наделен.

Соответственно, не имеется оснований для повторного обсуждения вопроса о допустимости, относимости, достоверности и достаточности доказательств, положенных в основу судебного акта, либо отвергнутых судом, включая те из них, на которые заявитель ссылается в кассационной жалобе.

Несогласие заявителя с установленными по делу обстоятельствами и оценкой судами доказательств, с выводами судов, иная оценка им фактических обстоятельств дела, иное толкование положений законодательства не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не является основанием для пересмотра судебных актов кассационным судом общей юрисдикции.

Признав, что доводы кассационной жалобы не свидетельствуют о наличии обстоятельств, предусмотренных в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, кассационный суд не находит оснований для их удовлетворения и пересмотра обжалуемых судебных актов.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Выборгского районного суда города Санкт-Петербурга от 21 марта 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 31 января 2023 ода оставить без изменения, кассационную жалобу Г.С.О. - без удовлетворения.

Председательствующий

судьи