Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 17 октября 2023 г. по делу N 8Г-19755/2023[88-20102/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

Председательствующего Фроловой Т.В.

Судей Кожевниковой Л.П, Латушкиной С.Б, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-10/2022, УИД 38RS0014-01-2020-000077-83 по иску прокурора Казачинско-Ленского района Иркутской области в защиту интересов Карпачёвой Светланы Леонидовны к Областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Казачинско-Ленская районная больница" о взыскании недоначисленной заработной платы, компенсации морального вреда, по кассационной жалобе представителя Карпачёвой Светланы Леонидовны по доверенности Федорец Надежды Наильевны на решение Казачинско-Ленского районного суда Иркутской области от 27 января 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 24 апреля 2023 г, Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Латушкиной С.Б, выслушав объяснения представителя процессуального истца прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационный) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С, возражавшей против удовлетворения кассационной жалобы, поддержавшей доводы письменных возражений прокуратуры Иркутской области на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

прокурор Казачинско-Ленского района Иркутской области обратился в суд с иском в защиту интересов Карпачёвой С.Л. к Областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Казачинско-Ленская районная больница" (далее - ОГБУЗ "Казачинско-Ленская районная больница") о взыскании недоначисленной заработной платы, компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований прокурор Казачинско-Ленского района Иркутской области указал, что в период с 1 января 2018 г. по 1 марта 2019 г. в ОГБУЗ "Казачинско-Ленская районная больница" действовало Положение об оплате труда работников, утверждённое приказом от 29 декабря 2017 г. Указанное Положение включало в себя, в том числе, выплаты компенсационного характера в размере 15% оклада для среднего персонала. Данный размер выплат за работу с вредными и (или) опасными условиями труда установлен был по результатам проведённой специальной оценки условий труда. Более мероприятий по специальной оценке условий труда в больнице не проводилось. Приказом от 26 ноября 2018 г. N334/1-од/в утверждено новое Положение об оплате труда работников, введённое в действие с 1 марта 2019 г. В соответствии с Приложением N 3 к данному Положению, установленные ранее компенсационные выплаты медицинским работникам за работу с вредными и (или) опасными условиями труда снижены до 4% к окладу. Данные действия работодателя не соответствуют действующему законодательству, произведены без проведения специальной оценки условий труда. Размер заработной платы остался на прежнем уровне.

Карпачёва С.Л. работает в должности медицинской сестры палатной инфекционного отделения. В соответствии с новым Положением об оплате труда работников её оклад установлен в размере 7 750 руб, но снижена компенсационная надбавка за работу с вредными и (или) опасными условиями труда до 4%, а за период с марта по август 2019 г. ей выплачена заработная плата из оклада 4 891руб.

В связи с чем, заработная плата Карпачёвой С.Л. за период март-ноябрь 2019 г. должна быть пересчитана с учётом нового оклада и незаконно сниженной компенсационной надбавки за работу с вредными и (или) опасными условиями труда в размере 15% и новым размером оклада.

В нарушение требований статьи 152 Трудового кодекса Российской Федерации Карпачёвой С.Л. не оплачена сверхурочная работа.

Прокурор Казачинско-Ленского района Иркутской области просил взыскать в пользу Карпачёвой С.Л. недоначисленную заработную плату за период с марта по ноябрь 2019 г. в размере 100 298, 41 коп руб. и компенсацию морального вреда в размере 5 000 руб.

Решением Казачинско-Ленского районного суда Иркутской области от 6 июля 2020 г. в удовлетворении исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 7 декабря 2020 г. принят отказ прокурора Казачинско-Ленского района от апелляционного представления на решение Казачинско-Ленского районного суда Иркутской области от 6 июля 2020 г, производство по апелляционному представлению прекращено, решение Казачинско-Ленского районного суда Иркутской области от 6 июля 2020 г. по данному делу оставлено без изменения.

Определением Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 13 мая 2021 г. решение Казачинско-Ленского районного суда Иркутской области от 6 июля 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 7 декабря 2020 г. отменены, дело на новое рассмотрение направлено в суд первой инстанции.

Решением Казачинско-Ленского районного суда Иркутской области от 27 января 2022 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 24 апреля 2023 г, исковые требования удовлетворены частично: с ОГБУЗ "Казачинско-Ленская районная больница" в пользу Карпачёвой С.Л. взыскана компенсация морального вреда в сумме 4 000 руб. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель Карпачёвой С.Л. - Федорец Н.Н. просит отменить решение Октябрьского районного суда г. Иркутска от 27 января 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 24 апреля 2023 г.

На кассационную жалобу прокуратурой Иркутской области принесены письменные возражения, в которых прокурор просит кассационную жалобу оставить без удовлетворения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции истец Карпачёва С.Л. её представитель Федорец Н.Н, представитель третьего лица Министерства здравоохранения Иркутской области не явились, о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции извещены надлежащим образом, что подтверждается уведомлениями о вручении заказного почтового отправления, сформированными официальным сайтом Почты России, телефонограммой в адрес Карпачёвой С.Л.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, с учётом мнения прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационный) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С, руководствуясь статьями 61, 35, 113, 118, частями 3, 5 статьи 167, частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), считает возможным рассмотреть дело по существу в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, в письменных возражениях прокуратуры Иркутской области на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно части первой статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения не были допущены судами первой и апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела.

Судом установлено и следует из материалов дела, что Карпачёва С.Л. состоит в трудовых отношениях с ответчиком в должности операционной медицинской сестры палатной инфекционного отделения.

По условиям трудового договора от 1 ноября 2016 г. за выполнение трудовых обязанностей Карпачёвой С.Л. установлена заработная плата в размере: базовый оклад в месяц, повышающий коэффициент к окладу по занимаемой должности 30%, выплата за вредные и опасные условия труда 15%, районный коэффициент 70%, процентная надбавка 50%, а также выплата за стаж непрерывной работы 30%, выплата за интенсивность и высокие результаты труда до 50 баллов.

Из действующего на 2018 год Положения об оплате труда работников ОГБУЗ "Казачинско-Ленская районная больница", утверждённого приказом N 104-од/п от 29 декабря 2017 г, Карпачёва С.Л. получала, в том числе, оклад в размере 4 891 руб, выплату за вредные и опасные условия труда в размере 15%.

Приказом министерства здравоохранения Иркутской области от 22 ноября 2018 г. N 92-мпр внесены изменения в Примерное положение об оплате труда работников организаций, подведомственных министерству здравоохранения Иркутской области от 6 ноября 2015 г. N 119-мпр, в том числе, в части рекомендуемого размера оклада работников, в части рекомендуемого порядка исчисления стимулирующих выплат за продолжительность непрерывной работы в медицинских организациях, и в части рекомендуемых размеров повышения оплаты труда за работу с вредными и (или) опасными условиями труда.

С учётом указанных изменений ответчик разработал новое Положение об оплате труда работников ОГБУЗ "Казачинско-Ленская районная больница" с применением системы оплаты труда, отличной от тарифной системы оплаты труда на 2019 год, которое утверждено приказом от 26 ноября 2018 г. N 334/1-од/е.

Согласно новой редакции указанного Положения размер оклада истца увеличен до 7750 руб, при этом надбавка за работу с вредными и (или) опасными условиями труда снижена с 15 до 4 %.

25 октября 2018 г. Карпачёва С.Л. уведомлена работодателем об изменении с 1 января 2019 г. существенных условий трудового договора в части оплаты труда.

26 февраля 2019 г. Карпачёвой С.Л. предложено подписать дополнительное соглашение N к трудовому договору, согласно которому ей установлена заработная плата с повышением оклада до 7 750 руб. и одновременным снижением выплаты за вредные и (или) опасные условия труда до 4 %, с которым она не согласилась, но продолжила работать. При этом работодателем за период с марта по август 2019 г. размер заработной платы истца исчислялся и выплачивался, исходя из прежнего оклада 4 891 руб. и компенсационной выплаты за работу во вредных и (или) опасных условиях в размере 15%, за период с сентября по ноябрь расчёт заработной платы работодателем производился из расчёта: оклад 7750 руб. и компенсационной выплаты в размере 4%.

Разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции (решение Казачинско-Ленского районного суда Иркутской области от 6 июля 2020 г.), исходил из отсутствия нарушения трудовых прав Карпачёвой С.Л. при начислении и выплате ей заработной платы за период с марта по ноябрь 2019 года.

Суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что действия работодателя по установлению новой системы оплаты труда не свидетельствуют о дискриминационном характере трудовых прав истца, поскольку заработная плата истца после изменения и установления новых окладов и процентной надбавки за работу с вредными и (или) опасными условиями труда фактически увеличилась. Доказательств нарушения работодателем статьи 153 Трудового кодекса Российской Федерации при оплате Карпачёвой С.Л. рабочего времени в выходные и праздничные дни стороной истца не представлено.

Отказывая в удовлетворении требований о перерасчёте заработной платы за период с 1 марта 2019 г. по август 2019 г. исходя из размера нового должностного оклада, суд первой инстанции исходил из того, что в соответствии с предписанием государственного инспектора по труду N 38/7-4700-19/3 от 25 сентября 2019 г. ответчик издал приказ N-од/в о перерасчёте заработной платы Карпачёвой С.Л, согласно расчётному листу за май 2020 г, произведён перерасчёт заработной платы Карпачёвой С.Л. и выплачен ей 15 июня 2020 г.

Принимая во внимание, что при рассмотрении дела не было установлено нарушений трудовых прав истца, суд первой инстанции отказал в удовлетворении требований о взыскании компенсации морального вреда.

Суд апелляционной инстанции (апелляционное определение Иркутского областного суда от 7 декабря 2020 г.), соглашаясь с выводами суда первой инстанции указал, что изменение размера компенсации за работу с вредными условиями труда с 15% оклада до 4% оклада произведено в связи с введением новой системы оплаты труда.

Соглашаясь с выводами суда в части отсутствия оснований для взыскания задолженности по заработной плате за сверхурочную работу, за работу в выходные и праздничные дни, суд апелляционной инстанции, проверив представленный истцом расчёт заработной платы за сверхурочную работу, за работу в выходные и праздничные дни, не согласился с приведённым в апелляционной жалобе расчётом оплаты за сверхурочную работу в марте, апреле, июне, июле, августе, ноябре и декабре 2019 г, указав, что расчёт сделан без заключённых трудовых договоров на внутреннее совместительство. Проанализировав представленные в материалы дела доказательства, суд апелляционной инстанции установил, что в апреле, в июне, в июле, в ноябре 2019 г. истец к сверхурочной работе не привлекалась, а оплата труда за декабрь 2019 г. не являлась предметом спора.

Соглашаясь с выводами суда в части отсутствия оснований для перерасчёта заработной платы за период с 1 марта 2019 г. по август 2019 г. исходя из размера нового должностного оклада, суд апелляционной инстанции указал, что работодатель обоснованно производил выплату заработной платы исходя из размера оклада, установленного Положением об оплате труда от 29 декабря 2017 г, так как Карпчёва С.Л. фактически не согласилась с изменениями, произведёнными в системе оплаты труда, продолжив осуществлять свои трудовые функции.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции (определение от 13 мая 2021 г.) согласилась с выводами судов первой и апелляционной инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца о взыскании с ответчика в пользу Карпачёвой С.Л. задолженности по заработной плате с учётом ранее установленной надбавки за вредные условия труда в размере 15 %, а также о взыскании задолженности по заработной плате за сверхурочную работу, за работу в выходные и праздничные дни.

При этом суд кассационной инстанции исходил из того, что изменение размера компенсации за работу с вредными условиями труда с 15% от должностного оклада истца (который увеличен по сравнению с ранее установленным с 4 891 руб. до 7 750 руб.) до 4% произведено в связи с введением новой системы оплаты труда Приказом министерства здравоохранения Иркутской области от 6 ноября 2015 г. N 119-мпр, в редакции приказа министерства здравоохранения Иркутской области от 12 декабря 2017 г. N 73-мпр, которое распространяется на отношения, возникшие после введения его в действие, в том числе в части недопустимости уменьшения установленных этим постановлением размеров повышения оплаты труда без подтверждения улучшения условий труда результатами специальной оценки условий труда. Введение новой системы оплаты труда и применение её к истцу в части размера компенсации за вредные условия труда с 1 марта 2019 г. не влечёт удовлетворения требований истца о взыскании в её пользу задолженности по заработной плате с 1 марта 2019 г. с учётом ранее установленной компенсации за вредные и (или) опасные условия труда исходя из размера 15%. Выводы судов нижестоящих инстанций об отсутствии оснований для взыскания задолженности по заработной плате за сверхурочную работу, за работу в выходные и праздничные дни, основаны на установленных фактических обстоятельствах дела, правильном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.

Вместе с тем, суд кассационной инстанции признал преждевременными выводы судов нижестоящих инстанций о выплате Карпачёвой С.Л. заработной платы за период с 1 марта 2019 г. по август 2019 г. исходя из размера нового должностного оклада в полном объёме и отсутствии нарушений трудовых прав истца со стороны работодателя.

Отменяя принятые по делу судебные акты и направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, суд кассационной инстанции указал, что поскольку Положением об оплате труда, действующим у ответчика, предусмотрено увеличение должностных окладов с 1 марта 2019 г, заработная плата Карпачёвой С.Л. должна была выплачиваться с 1 марта 2019 г. исходя из нового размера должностного оклада, что не было сделано работодателем, в связи с чем нельзя признать правильным выводы нижестоящих судов об отсутствии нарушений трудовых прав истца и, как следствие, об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца о взыскании компенсации морального вреда.

Вывод судов первой и апелляционной инстанций о том, что предписанием государственного инспектора по труду N 38/7-4700-19/3 от 25 сентября 2019 г. ОГБУЗ "Казачинско-Ленская районная больница" обязано произвести выплату заработной платы работникам, в мае 2020 г. такой перерасчёт произведён, и сумма недоплаты выплачена истцу 15 июня 2020 г, в связи с чем отсутствуют основания для удовлетворения требований о взыскании в пользу Карпачёвой С.Л. задолженности по заработной плате, сделан без оценки доводов истца в части представленного ею расчёта по заработной плате за спорный период, без проверки правильности произведённого ответчиком перерасчёта заработной платы истца за спорный период с учётом доводов истца.

Сославшись на расчётный листок в подтверждение исполнения работодателем предписания государственного инспектора по труду, суды оставили без внимания, что в расчётном листке указано, что за период с 1 марта по 31 августа 2019 г. истцу произведено начисление оплаты простоя по независящим от работодателя причинам в сумме 12 717 руб. 84 коп. Каких-либо расчётов в обоснование данной суммы не представлено, что не позволяет сделать вывод о том, в полном ли размере произведён перерасчёт заработной платы истцу за спорный период исходя из нового размера должностного оклада. При этом, проверяя доводы истца о неполной выплате заработной платы за сверхурочную работу, суд апелляционной инстанции, делая вывод о том, что оплата за сверхурочную работу в марте 2019 г. и августе 2019 г. произведена работодателем в полном объёме, в апелляционном определении привёл расчёты, из которых следует, что суд апелляционной инстанции произвёл расчёт сверхурочной работы из размера должностного оклада 4 891 руб, в то время как с 1 марта 2019 г. размер должностного оклада истца составляет 7 750 руб.

Кроме того, вывод суда первой инстанции о том, что сумма заработка с учётом перерасчёта выплачена истцу 15 июня 2020 г. допустимыми и достоверными доказательствами не подтверждён.

Суд первой инстанции при новом рассмотрении дела, разрешая спор по существу и частично удовлетворяя исковые требования прокурора Казачинско-Ленского района Иркутской области о взыскании в пользу Карпачёвой С.Л. задолженности по заработной плате, исходил из того, что на основании приказа работодателя от 21 мая 2020 г. N-од/в о перерасчёте заработной платы в соответствии с новой системой оплаты труда с 1 марта 2019 г. по 31 августа 2019 г. истцу была выплачена заработная плата, исходя из нового размера платёжными поручениями от 29 мая 2020 г, от 15 июня 2020 г, то есть несвоевременно, в связи с чем, принимая во внимание конкретные обстоятельства дела, степень вины ответчика в нарушении трудовых прав истца, характера и объёма причинённых Карпачёвой С.Л. нравственных страданий, с учётом требований разумности и справедливости, счёл возможным взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 4 000 руб.

Оснований для удовлетворения остальных исковых требований суд первой инстанции не усмотрел.

Суд апелляционной инстанции, соглашаясь с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца о взыскании с ответчика заработной платы с 1 марта 2019 г. исходя из нового размера должностного оклада 7 750 руб. и компенсационной выплаты за работу во вредных условиях труда 15%, дополнительно указал, что изменение размера выплаты за работу с вредными условиями труда с 15% до 4% оклада произведено в связи с введением новой системы оплаты труда, размер фонда оплаты труда бюджетных учреждений ограничен лимитом выделяемых на цели выплаты заработной платы бюджетных средств, обязанность ответчика по выплате компенсационной части оплаты труда также ограничена лимитом бюджетных обязательств на эти цели, в связи с чем, с введением новой системы оплаты труда составные части заработной платы могут быть пересмотрены и перераспределены. В данном случае, несмотря на уменьшение процентного выражения выплаты за работу во вредных условиях труда, с учётом произведённого увеличения размера окладов, размер оплаты труда истца снижен не был.

Установив, что в период с 1 марта 2019 г. по август 2019 г. заработная плата истцу начислялась и выплачивалась исходя из оклада 4 891 руб. и компенсационной выплаты за работу во вредных условиях 15%, в то время как с 1 марта 2019 г. размер заработной платы должен быть исчислен из нового размера должностного оклада, приказом работодателя от 21 мая 2020 г. N-од/в произведён перерасчёт заработной платы истца с 1 марта 2019 г. по 31 августа 2019 г, произведено доначисление заработной платы за указанный период времени в размере 12 717 руб. 85 коп, данная сумма была выплачена в мае 2020 г, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу об отсутствии оснований для взыскания в пользу Карпачёвой С.Л. задолженности по заработной плате за указанный период, ввиду отсутствия таковой.

Поскольку ответчиком были нарушены права Карпачёвой С.Л. на своевременное и полное получение заработной платы за период с марта по август 2019 г, суд апелляционной инстанции признал правильными выводы суда первой инстанции о наличии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда.

Оснований не согласиться с выводами судов первой и апелляционной инстанций по доводам кассационной жалобы представителя Карпачёвой С.Л. - Федорец Н.Н. и материалам дела не имеется, поскольку выводы судов соответствуют материалам дела, нормам права, регулирующим спорные отношения, и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

Доводы кассационной жалобы о необоснованном снижении ответчиком компенсации за вредные условия труда, при отсутствии изменений в организационно-технологических условиях труда истца, отмену обжалуемых судебных актов не влекут.

В соответствии с частями первой - третьей статьи 144 Трудового кодекса Российской Федерации системы оплаты труда (в том числе тарифные системы оплаты труда) работников государственных и муниципальных учреждений устанавливаются:

в федеральных государственных учреждениях - коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации;

в государственных учреждениях субъектов Российской Федерации - коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации;

в муниципальных учреждениях - коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации и нормативными правовыми актами органов местного самоуправления.

Правительство Российской Федерации может устанавливать базовые оклады (базовые должностные оклады), базовые ставки заработной платы по профессиональным квалификационным группам.

Заработная плата работников государственных и муниципальных учреждений не может быть ниже установленных Правительством Российской Федерации базовых окладов (базовых должностных окладов), базовых ставок заработной платы соответствующих профессиональных квалификационных групп.

В силу части пятой статьи 144 Трудового кодекса Российской Федерации системы оплаты труда работников государственных и муниципальных учреждений устанавливаются с учетом единого тарифно-квалификационного справочника работ и профессий рабочих, единого квалификационного справочника должностей руководителей, специалистов и служащих, а также с учетом государственных гарантий по оплате труда, рекомендаций Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений (часть третья статьи 135 настоящего Кодекса) и мнения соответствующих профсоюзов (объединений профсоюзов) и объединений работодателей.

Едиными рекомендациями по установлению на федеральном, региональном и местном уровнях систем оплаты труда работников государственных и муниципальных учреждений на 2019 год" (утв. решением Российской трёхсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений от 25 декабря 2018 г, протокол N 12) (далее - Единые рекомендации), определено, что системы оплаты труда работников государственных и муниципальных учреждений на федеральном, региональном и муниципальном уровнях формируются на основе в том числе принципов недопущения снижения и (или) ухудшения размеров и условий оплаты труда работников государственных и муниципальных учреждений по сравнению с размерами и условиями оплаты труда, предусмотренными Трудовым кодексом Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления; обеспечения равной оплаты за труд равной ценности, в том числе при установлении размеров окладов (должностных окладов), ставок заработной платы, выплат компенсационного и стимулирующего характера, а также недопущение какой бы то ни было дискриминации - различий, исключений и предпочтений, не связанных с деловыми качествами работников и результатами их труда, а также результатами деятельности учреждений.

Пунктом 6 Единых рекомендаций предусмотрено, что системы оплаты труда (в том числе тарифные системы оплаты труда) работников государственных и муниципальных учреждений устанавливаются:

а) в федеральных государственных учреждениях - соглашениями, коллективными договорами, локальными нормативными актами в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации;

б) в государственных учреждениях субъектов Российской Федерации - соглашениями, коллективными договорами, локальными нормативными актами в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации;

в) в муниципальных учреждениях - соглашениями, коллективными договорами, локальными нормативными актами в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации и нормативными правовыми актами органов местного самоуправления.

В соответствии с пунктом 7 указанных Единых рекомендаций установление и изменение (совершенствование) систем оплаты труда работников государственных и муниципальных учреждений осуществляются в том числе, с учётом:

а) обеспечения в 2019 году уровня заработной платы отдельных категорий работников бюджетной сферы в размерах не ниже уровня, достигнутого в 2018 году при реализации указов Президента Российской Федерации от 7 мая 2012 г. N 597 "О мероприятиях по реализации государственной социальной политики", от 1 июня 2012 г. N 761 "О Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы" и от 28 декабря 2012 г. N 1688 "О некоторых мерах по реализации государственной политики в сфере защиты детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей";

б) создания условий для оплаты труда работников в зависимости от результатов и качества работы, а также их заинтересованности в эффективном функционировании структурных подразделений и учреждения в целом, в повышении качества оказываемых услуг;

в) обеспечения достигнутого уровня оплаты труда, в том числе по отдельным категориям работников (определяется на основе статистических данных Федеральной службы государственной статистики);

г) обеспечения государственных гарантий по оплате труда.

В соответствии с подпунктами "б" и "ж" пункта 37 Единых рекомендаций органам государственной власти субъектов Российской Федерации, органам местного самоуправления, руководителям государственных и муниципальных учреждений здравоохранения при формировании систем оплаты труда работников необходимо учитывать, что в целях сохранения кадрового потенциала, повышения престижности и привлекательности работы в медицинских учреждениях, снижения внутрирегиональной дифференциации в оплате труда рекомендуется продолжить работу по совершенствованию систем оплаты труда работников в части увеличения доли выплат по окладам в структуре заработной платы, сбалансировав её таким образом, чтобы без учета выплат компенсационного характера за работу в местностях с особыми климатическими условиями 55 - 60 процентов заработной платы направлялось на выплаты по окладам, 30 процентов структуры заработной платы составляли стимулирующие выплаты преимущественно за достижение конкретных результатов деятельности по показателям и критериям эффективности, повышение квалификации, 10 - 15 процентов структуры заработной платы составляли выплаты компенсационного характера в зависимости от условий труда работников.

Повышение оплаты труда работников учреждений, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, производится по результатам специальной оценки условий труда в размере не менее 4% оклада (должностного оклада), установленного для различных видов работ с нормальными условиями труда.

Конкретные размеры повышенной оплаты труда работникам устанавливаются работодателем в порядке, установленном статьёй 372 Трудового кодекса Российской Федерации для принятия локальных нормативных актов, либо коллективным договором, трудовым договором.

Приказом министерства здравоохранения Иркутской области от 6 ноября 2015 г. N 119-мпр утверждено примерное Положение об оплате труда работников организаций, подведомственных министерству здравоохранения Иркутской области, пунктом 33 которого, в редакции Приказа министерства здравоохранения Иркутской области от 12 декабря 2017 г. N 73-мпр, вступившего в силу с 1 февраля 2019 г, определено, что выплаты работникам, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, устанавливаются в соответствии со статьёй 147 Трудового кодекса Российской Федерации. Размер повышения оплаты труда за работу с вредными и (или) опасными условиями труда иным работникам медицинских организаций осуществляется по результатам специальной оценки рабочих мест по условиям труда. Конкретные размеры повышенной оплаты труда за работу с вредными и (или) опасными условиями труда медицинским и иным работникам организаций устанавливаются работодателем по результатам специальной оценки условий труда в размерах не менее 4% оклада (должностного оклада), установленного для различных видов работ с нормальными условиями труда, с учетом мнения представительного органа работников в порядке, установленном статьёй 372 Трудового кодекса Российской Федерации.

В связи с принятием названного Примерного положения об оплате труда работников организаций, подведомственных министерству здравоохранения Иркутской области, ответчик разработал новое Положение об оплате труда работников ОГБУЗ "Казачинско-Ленская районная больница" на 2019 г. в соответствии с которым размер оклада истца увеличен до 7 750 руб, надбавка за работу с вредными и (или) опасными условиями труда уменьшена с 15% до 4 % (Приложение N 1 и Приложение N 3).

Таким образом, изменение размера компенсации за работу с вредными условиями труда с 15% от должностного оклада истца (который увеличен по сравнению с ранее установленным с 4 891 руб. до 7 750 руб.) до 4% произведено в связи с введением новой системы оплаты труда Приказом министерства здравоохранения Иркутской области от 6 ноября 2015 г. N 119-мпр, в редакции приказа министерства здравоохранения Иркутской области от 12 декабря 2017 г. N 73-мпр, которое распространяется на отношения, возникшие после введения его в действие, в том числе в части недопустимости уменьшения установленных этим постановлением размеров повышения оплаты труда без подтверждения улучшения условий труда результатами специальной оценки условий труда.

Утверждённым приказом Министерства здравоохранения Иркутской области от 6 ноября 2015 г. N 119-мпр, в редакции приказа министерства здравоохранения Иркутской области от 12 декабря 2017 г. N 73-мпр, Примерным положением об оплате труда работников организаций, подведомственных министерству здравоохранения Иркутской области, произведено перераспределение средств в структуре заработной платы на увеличение (за счёт оптимизации иных видов доплат и надбавок) должностных окладов, которые в свою очередь, устанавливаются с учётом финансирования этих расходов соответствующими бюджетами и их возможностей.

Учитывая, что размер фонда оплаты труда бюджетных учреждений ограничен лимитом выделяемых на цели выплаты заработной платы бюджетных средств, обязанность ответчика по выплате стимулирующей части оплаты труда также ограничена лимитом бюджетных обязательств на эти цели, в связи с чем с введением новой системы оплаты труда составные части заработной платы (оклад, надбавки, доплаты и т.д.) могут быть пересмотрены и перераспределены.

При этом, несмотря на уменьшение процентного выражения компенсации за работы с вредными условиями труда с 15% до 4% при изменении с 1 марта 2019 г. системы оплаты труда в учреждении, с учётом произведённого увеличения размеров окладов установленные выплаты компенсационного характера занятым на работах с вредными и (или) опасными) условиями труда работникам в абсолютном выражении снижены не были.

При изложенных обстоятельствах выводы судов первой и апелляционной инстанций об отсутствии оснований для перерасчёта заработной платы с учётом прежнего размера компенсации за вредные и (или) опасные условия труда являются правильными, поскольку введение новой системы оплаты труда и применение её к истцу Карпачёвой С.Л. в части размера компенсации за вредные условия труда с 1 марта 2019 г. не влечёт удовлетворения требований Карпачёвой С.Л. о взыскании в её пользу задолженности по заработной плате с 1 марта 2019 г. с учётом ранее установленной компенсации за вредные и (или) опасные условия труда исходя из размера 15%.

Иных доводов кассационная жалоба не содержит.

Изучение материалов дела показало, что выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на установленных фактических обстоятельствах дела, приведённом правовом регулировании спорных правоотношений, и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

В кассационной жалобе не приведено доводов и доказательств, опровергающих установленные судами обстоятельства и их выводов, как и не приведено оснований, которые в соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могли бы явиться безусловным основанием для отмены судебных постановлений.

Таким образом, при изложенной совокупности обстоятельств, доводы жалобы нельзя квалифицировать в качестве нарушения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, приведших к судебной ошибке, а потому принятые по делу решение суда и апелляционное определение отмене в кассационном порядке не подлежат.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Казачинско-Ленского районного суда Иркутской области от 27 января 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 24 апреля 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу представителя Карпачёвой Светланы Леонидовны по доверенности Федорец Надежды Наильевны - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи