Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 23 мая 2024 г. по делу N 8Г-7412/2024[88-9142/2024]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Козиной Н.М.

судей Жуковой Н.А, Карповой О.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское делоN2-193/2023 по иску Зилановой Ольги Ивановны к Фонду пенсионного и социального страхования Российской Федерации, Отделению Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Ямало-Ненецкому автономному округу о признании незаконными действий и решений, возложении обязанности устранить нарушение прав, назначить страховую пенсию по старости, по кассационной жалобе Зилановой Ольги Ивановны на решение Губкинского районного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 20 февраля 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 30 ноября 2023 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Жуковой Н.А. об обстоятельствах дела, принятых судебных актах, доводах кассационной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Зиланова О.И. обратилась в суд с иском к Пенсионному фонду России в лице Клиентской службы (на правах отдела) в г. Губкинский о признании незаконными действий по не направлению решений от 22 июня 2022 года и от 30 сентября 2022 года, признании незаконными данных решений, возложении обязанности по направлению истцу данных решений, а также возложении обязанности назначить страховую пенсию по старости с 29 мая 2022 года.

В обоснование иска указала, что в связи с достижением необходимого пенсионного возраста она 10 марта 2022 года обратилась через портал Госуслуг в пенсионный орган с заявлением о назначении ей страховой пенсии по старости, заявление было принято на обработку, впоследствии ей приходили сообщения о соблюдении условий приобретения права на страховую пенсию, о возрасте, с которого ей может быть назначена пенсия по старости, однако сведений о принятом решении на портале Госуслуг не было. 29 июня 2022 года ей позвонили и сообщили об отказе в назначении пенсии по старости, предложив написать новое заявление, что ею и было сделано. При личном обращении в октябре 2022 года в пенсионный орган в г. Губкинский ей стало известно, что по второму заявлению также принято отрицательное решение. Вместе с тем, ни первое, ни второе решение от ответчика она не получила. Считала действия ответчика по не направлению решений, а также решения об отказе в назначении пенсии незаконными, поскольку, несмотря на то, что она является получателем пенсии за выслугу лет в связи с работой в органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, она имеет право на одновременное получение страховой пенсии по старости. Кроме того, полагала, что в том числе должен быть включен её стаж работы в качестве адвоката.

Определением Губкинского районного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 17 января 2023 года к участию в деле в качестве соответчика привлечено Отделение Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Ямало-Ненецкому автономному округу (далее - ОСФР по Ямало-Ненецкому автономному округу).

Решением Губкинского районного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 20 февраля 2023 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 30 ноября 2023 года, исковые требования Зилановой О.И. оставлены без удовлетворения.

В кассационной жалобе Зиланова О.И. ставит вопрос об отмене судебных актов первой и апелляционной инстанции, в связи с неправильным применением норм материального и процессуального права, несоответствием выводов судов фактическим обстоятельствам дела, просит принять новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

На кассационную жалобу поступили возражения от представителя ответчика ОСФР по Ямало-Ненецкому автономному округу, в которых просит судебные акты первой и апелляционной инстанции оставить без изменения, кассационную жалобу истца - без удовлетворения.

Лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке извещены надлежащим образом. Информация о времени и месте судебного разбирательства по настоящему делу также заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В соответствии со статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено данным Кодексом.

В силу части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы и возражений на нее, изучив материалы дела, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы.

Как установлено судами и следует из материалов дела, Зиланова О.И. с 18 мая 2007 года поставлена на налоговый учет в качестве адвоката, учредившего адвокатский кабинет. Согласно пояснениям истца в какой-либо коллегии адвокатов она не состояла, осуществляла деятельность самостоятельно.

С 1 октября 2016 года Зиланова О.И. является получателем пенсии по выслуге лет, назначенной в соответствии с Законом Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1 "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, органах принудительного исполнения Российской Федерации, и их семей" (далее - Закон Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N4468-1).

10 марта 2022 года Зиланова О.И, "данные изъяты", посредством Госуслуг обратилась в пенсионный орган с заявлением о назначении страховой пенсии по старости, в котором указала свой адрес - "данные изъяты"" (без указания микрорайона).

Решением от 22 июня 2022 года N 23466 истцу отказано в установлении пенсии, в связи с тем, что она является получателем пенсии в соответствии с Законом Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N4468-1.

Согласно представленной копии почтового реестра указанное решение направлено истцу 05 октября 2022 года по адресу, указанному в заявлении от 26 июня 2022 года.

29 июня 2022 года истец вновь посредством Госуслуг обратилась к ответчику с заявлением о назначении ей страховой пенсии по старости, в котором указала свой адрес - "данные изъяты"

Решением от 30 сентября 2022 года истцу отказано в установлении пенсии, в связи с отсутствием права на досрочное назначение пенсии на дату подачи заявления 29 июня 2022 года, поскольку стаж её работы составил: страховой стаж - 14 лет 1 месяц 17 дней; стаж в районах Крайнего Севера - 12 лет 1 месяц 15 дней; величина индивидуального пенсионного коэффициента - 20, 267, что менее установленных на 2022 год требуемого стажа продолжительностью не менее 13 лет и индивидуального пенсионного коэффициента величиной 23, 4. В стаж, дающий право на получение страховой пенсии дополнительно к назначенной пенсии за выслугу лет, не включены периоды службы в органах внутренних дел Российской Федерации с 01 сентября 1985 года по 22 октября 1989 года, с 23 октября 1989 года по 13 мая 1994 года, с 14 мая 1994 года по 30 июня 2003 года, с 01 июля 2003 года по 20 марта 2007 года.

Согласно представленным истцом скриншотам из "личного кабинета" на Едином портале Госуслуг она была уведомлена о принятых пенсионным органом решениях.

07 декабря 2022 года решение от 30 сентября 2022 года пенсионным органом пересмотрено, принято решение об отказе в установлении страховой пенсии истцу, поскольку стаж работы истца в районах Крайнего Севера составил 12 лет 1 месяц 15 дней (менее необходимых 13 лет), страховой стаж - 14 лет 1 месяц 17 дней, величина ИПК составила 20, 267 (менее необходимых 23, 4). В стаж не включен период работы истца адвокатом с 13 июня 2007 по 31 декабря 2009 года, за который уплата страховых взносов на обязательное пенсионное страхование не производилась

Из письменных пояснений ответчика следует, что величина ИПК - 20, 267 указана ошибочно, на 29 июня 2022 года она у истца составила - 14, 395, представлен расчет величины ИПК.

Истец, полагая оспариваемые решения ответчика незаконными, обратилась в суд с настоящим иском.

Суд первой инстанции учел, что органом, принявшим оспариваемые решения, и надлежащим ответчиком является ОСФР по Ямало-Ненецкому автономному округу, а Клиентская служба (на правах отдела) в г.Губкинский является территориальным представительством данного Отделения.

Разрешая спор о признании незаконными решений об отказе в назначении пенсии, возложении обязанности назначить пенсию и отказывая в удовлетворении этих требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями Конституции Российской Федерации, статьи 8, части 1 статьи 11, части 4 статьи 13, части 2 статьи 14, пункта 2 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N400-ФЗ "О страховых пенсиях", пункта 6 статьи 3 Федерального закона от 15 декабря 2001 года N 166-ФЗ "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации", части 4 статьи 7 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N4468-1, правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации, изложенными в определении от 24 мая 2005 года N223-О и постановлении от 28 января 2020 года N5-П, разъяснениями, приведенными в пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 года N30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии", оценив в совокупности предоставленные доказательства, установив, что страховой стаж Зилановой О.И. составлял 14 лет 1 месяц 16 дней, стаж работы в районах Крайнего Севера - 12 лет 1 месяц 15 дней, величина ИПК - 14, 395, то есть продолжительность стажа работы в районах Крайнего Севера и величина ИПК не достигли требуемых пенсионным законодательством значений, пришел к выводу, что оснований для признания оспариваемых решений незаконными и назначении истцу страховой пенсии по старости с 29 мая 2022 года не имеется. При этом суд первой инстанции учел, что оспариваемые решения от 22 июня 2022 года и 30 сентября 2022 года были пересмотрены ответчиком и 07 декабря 2022 года принято новое решение об отказе в установлении страховой пенсии, пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для возложения на пенсионный орган обязанности по назначению истцу пенсии по старости.

При разрешении требований иска о признании незаконным бездействия ответчика, выразившегося в не направлении оспариваемых решений от 22 июня 2022 года и 30 сентября 2022 года истцу, возложении обязанности направить данные решения истцу, суд первой инстанции, руководствуясь положениями абзацев 2-4, 7 пункта 5, пунктов 15, 85, 109 Административного регламента предоставления Пенсионным фондом Российской Федерации государственной услуги по установлению страховых пенсий, накопительной пенсии и пенсий по государственному пенсионному обеспечению, утвержденного постановлением Правления Пенсионного фонда Российской Федерации от 23 января 2019 года N 16п, исходил из того, что в заявлении от 10 марта 2022 года истцом указан неполный адрес без указания микрорайона, в заявлении от 26 июня 2022 года истцом указан адрес "Ямало-Ненецкого автономного округа, г. Губкинский, 1-й мкр, д. 12, кв. 72". Согласно представленной копии почтового реестра, решение об отказе направлено истцу 05 октября 2022 года, по адресу, указанному в заявлении от 26 июня 2022 года. При этом представленные истцом скриншоты из "личного кабинета" на Едином портале свидетельствуют о том, что истец была уведомлена о принятых решениях.

Отклоняя доводы истца о том, что при подаче заявления в форме электронного документа с использованием "личного кабинета" на Едином портале ею были указаны номер телефона и адрес электронной почты, что ответчику был известен адрес места жительства истца из переписки, которая ранее велась между истцом и ответчиком, суд первой инстанции указал, что ответчик действовал в соответствии с порядком, установленным Административным регламентом, направил решение по адресу, указанному истцом в заявлении при обращении, при этом Административный регламент не возлагает на ответчика обязанность уточнения адреса заявителя, а желание по направлению решения на адрес электронной почты истцом в заявлениях не выражено, в связи с чем, пришел к выводу о том, что оснований для удовлетворения требований иска в части признания бездействия ответчика незаконным, возложении обязанности направить оспариваемые решения, не имеется.

Проверяя законность и обоснованность решения, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что судом первой инстанции при рассмотрении дела нарушений норм материального и процессуального права не допущено, в связи с чем оставил решение без изменения.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с постановленными судебными актами и считает, что они приняты в соответствии с нормами материального права, регулирующими спорные правоотношения, при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Представленным сторонами доказательствам судами дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств суды отразили в постановленных судебных актах. Нарушений требований процессуального законодательства, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора, судами не допущено.

Доводы кассационной жалобы о несогласии с выводами судов первой и апелляционной инстанций о том, что страховая пенсия по старости ей назначена быть не может в связи с недостаточностью страхового стажа и размера индивидуального пенсионного коэффициента, необходимости назначения ей страховой пенсии в связи с достижением предельного возраста, который наступил 29 мая 2022 года, ошибочном указании судами о получении ею пенсии за выслугу лет с 01 июня 2016 года, назначении ей такой пенсии до постановки на налоговый учёт в качестве адвоката 18 мая 2007 года, наличии у неё права на одновременное получение пенсии по государственному пенсионному обеспечению за выслугу лет и страховой пенсии не могут служить основанием для отмены судебных актов, поскольку основаны на неверном толковании норм материального права и переоценке установленных судом обстоятельств дела на основании исследованных доказательств (справки УМВД России по Ямало-Ненецкому автономному округу от 22 сентября 2022 года N 1090 в отсутствие иных доказательств даты назначения истцу пенсии по выслуге лет).

Согласно пункту 6 статьи 3 Федерального закона от 15 декабря 2001 года N 166 "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации" военнослужащие (за исключением граждан, проходивших военную службу по призыву в качестве солдат, матросов, сержантов и старшин) при наличии условий для назначения им страховой пенсии по старости, предусмотренных статьей 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400 "О страховых пенсиях", имеют право на одновременное получение пенсии за выслугу лет или пенсии по инвалидности, предусмотренных Законом от 12 февраля 1993 года N 4468-1 "О пенсионном обеспечении лиц, проходившим военную службу, службу в органах внутренних дел, государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, органах принудительного исполнения Российской Федерации, и их семей", и страховой пенсии по старости, устанавливаемой на условиях и в порядке, которые предусмотрены Федеральным законом "О страховых пенсиях".

В соответствии с частью 4 статьи 13 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400 "О страховых пенсиях" (далее - Федеральный закон "О страховых пенсиях") при исчислении страхового стажа, требуемого для приобретения права на страховую пенсию по старости гражданами, получающими пенсию за выслугу лет либо пенсию по инвалидности в соответствии с Законом от 12 февраля 1993 года N 4468-1 "О пенсионном обеспечении лиц, проходившим военную службу, службу в органах внутренних дел, государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, органах принудительного исполнения Российской Федерации, и их семей", в страховой стаж не включаются периоды службы, предшествовавшие назначению пенсии по инвалидности, либо периоды службы, работы и (или) иной деятельности, учтенные при определении размера пенсии за выслугу лет в соответствии с указанным Законом. При этом учтенными считаются все периоды, которые были засчитаны в выслугу лет, в том числе периоды, не влияющие на размер пенсии за выслугу лет либо пенсии по инвалидности, в соответствии с указанным Законом.

Согласно частям 1, 2, 3 статьи 8 Федерального закона "О страховых пенсиях" право на страховую пенсию по старости имеют лица, достигшие возраста 65 и 60 лет (соответственно мужчины и женщины) (с учетом положений, предусмотренных приложением 6 к Федеральному закону). Страховая пенсия по старости назначается при наличии не менее 15 лет страхового стажа. Страховая пенсия по старости назначается при наличии величины индивидуального пенсионного коэффициента в размере не менее 30.

Статьей 35 Федерального закона "О страховых пенсиях" установлены переходные положения, согласно части 3 этой статьи с 1 января 2015 года страховая пенсия по старости назначается при наличии величины индивидуального пенсионного коэффициента не ниже 6, 6 с последующим ежегодным увеличением на 2, 4 до достижения величины индивидуального пенсионного коэффициента 30. При этом необходимая величина индивидуального пенсионного коэффициента при назначении страховой пенсии по старости определяется на день достижения возраста, предусмотренного статьей 8 Федерального закона, а при назначении страховой пенсии по старости ранее достижения возраста, предусмотренного статьей 8 Федерального закона, - на день установления этой страховой пенсии.

В 2022 году для назначения страховой пенсии по старости по достижении установленного пенсионного возраста требовались 13 лет страхового стажа и величина индивидуального пенсионного коэффициента не ниже 23, 4 балла (Приложение 3 к Федеральному закону "О страховых пенсиях").

Согласно части 1 статьи 32 Федерального закона "О страховых пенсиях" страховая пенсия по старости назначается ранее достижения возраста, установленного статьей 8 данного Федерального закона, при наличии величины индивидуального пенсионного коэффициента в размере не менее 30 следующим гражданам: женщинам, родившим двух и более детей, достигшим возраста 50 лет, если они имеют страховой стаж не менее 20 лет и проработали не менее 12 календарных лет в районах Крайнего Севера либо не менее 17 календарных лет в приравненных к ним местностях (пункт 2); мужчинам по достижении возраста 60 лет и женщинам по достижении возраста 55 лет (с учетом положений, предусмотренных приложениями 5 и 6 к этому Федеральному закону), если они проработали не менее 15 календарных лет в районах Крайнего Севера либо не менее 20 календарных лет в приравненных к ним местностях и имеют страховой стаж соответственно не менее 25 и 20 лет. Гражданам, работавшим как в районах Крайнего Севера, так и в приравненных к ним местностях, страховая пенсия устанавливается за 15 календарных лет работы на Крайнем Севере. При этом каждый календарный год работы в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера, считается за девять месяцев работы в районах Крайнего Севера. Гражданам, проработавшим в районах Крайнего Севера не менее 7 лет 6 месяцев, страховая пенсия назначается с уменьшением возраста, установленного статьей 8 данного Федерального закона, на четыре месяца за каждый полный календарный год работы в этих районах. При работе в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера, а также в этих местностях и районах Крайнего Севера каждый календарный год работы в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера, считается за девять месяцев работы в районах Крайнего Севера (пункт 6).

В соответствии с частью 1 статьи 11 Федерального закона "О страховых пенсиях" в страховой стаж включаются периоды работы и (или) иной деятельности, которые выполнялись на территории Российской Федерации лицами, указанными в части 1 статьи 4 названного Федерального закона, при условии, что за эти периоды начислялись и уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации.

В силу пункта 3 статьи 3 Федерального закона "О страховых пенсиях" индивидуальный пенсионный коэффициент - параметр, отражающий в относительных единицах пенсионные права застрахованного лица на страховую пенсию, сформированные с учетом начисленных или уплаченных в Фонд пенсионного и социального страхования Российской Федерации страховых взносов на страховую пенсию, предназначенных для ее финансирования, продолжительности страхового стажа, а также отказа на определенный период от получения страховой пенсии;

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 04 декабря 2007 года N 950-О-О, гарантируя права застрахованных лиц (работников), законодатель установилправило, согласно которому неуплата работодателями взносов на государственное социальное страхование не лишает работников права на обеспечение за счет средств государственного социального страхования, а значит, на пенсию (статья 237 Кодекса законов о труде Российской Федерации в редакции Закона Российской Федерации от 25 сентября 1992 года N 3543-1). Однако это правило не распространяется на лиц, самостоятельно обеспечивающих себя работой (индивидуальные предприниматели, адвокаты, главы фермерских хозяйств и т.п.), осуществляющих свободно избранную ими деятельность на основе частной собственности и на свой страх и риск, которые уплачивают страховые взносы сами за себя, - в силу требований статьи 89 Закона Российской Федерации "О государственных пенсиях в Российской Федерации" в общий трудовой стаж им засчитывались лишь те периоды, за которые они производили уплату страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Как следует из разъяснений, изложенных в абзаце 3 пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 года N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии", неуплата страховых взносов физическими лицами, являющимися страхователями (к примеру, индивидуальные предприниматели, адвокаты, нотариусы, занимающиеся частной практикой, главы фермерских хозяйств), исключает возможность включения в страховой стаж этих лиц периодов деятельности, за которые ими не уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Таким образом, положения действующего пенсионного законодательства возможность назначения страховой пенсии по старости, зачета периодов адвокатской деятельности в страховой стаж и расчета величины индивидуального пенсионного коэффициента ставят в зависимость от уплаты гражданином страховых взносов в период осуществления этой деятельности. Адвокаты, являясь одновременно страхователями по обязательному пенсионному страхованию и застрахованными лицами, своевременно и в полном объеме уплачивая страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации, самостоятельно обеспечивают свое право на получение страховой пенсии по старости. Юридически значимым обстоятельством для определения права на страховую пенсию по старости является наличие у гражданина необходимых условий, а именно возраста, страхового стажа и величины ИПК, а для их определения необходимо установить периоды уплаты за спорный период страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации и их размер.

Указание в кассационной жалобе на ошибочность вывода суда о том, что неуплата ею страховых взносов в Пенсионный фонд в период 2007 года по 2009 год послужила основанием для отказа в назначении ей страховой пенсии, так как в этот период законодатель не возлагал на неё как на военного пенсионера такой обязанности, не может быть принято во внимание, поскольку ни ранее действовавшим, ни действующим законодательством не предусмотрен особый порядок исчисления ИПК для военных пенсионеров, осуществлявших адвокатскую деятельность без уплаты страховых взносов.

Ссылки в кассационной жалобе на то, что судами не учтено постановление Конституционного суда Российской Федерации от 28 января 2020 года N5-П, которым части 2 и 3 статьи 8 Федерального закона "О страховых пенсиях" частично признаны не соответствующими Конституции Российской Федерации, потому что для застрахованных лиц из числа военных пенсионеров не позволяли им приобрести право на страховую пенсию по старости к моменту достижения пенсионного возраста, согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации отсутствие необходимого страхового стажа и недостаточность величины индивидуального пенсионного коэффициента при уплате обязательных страховых взносов военными пенсионерами, занимающимися частной адвокатской практикой, не могут являться основаниями для отказа в назначении страховой пенсии по старости, являются необоснованными, поскольку такая правовая позиция в указанном постановлении Конституционным Судом Российской Федерации не высказывалась.

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 28 января 2020 года N5-П подпункт 2 пункта 1 статьи 6, пункт 2.2 статьи 22, пункт 1 статьи 28 Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации", подпункт 2 пункта 1 статьи 419 Налогового кодекса Российской Федерации, часть 4 статьи 7 Закона Российской Федерации "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, органах принудительного исполнения Российской Федерации, и их семей", части 2 и 3 статьи 8, часть 18 статьи 15 Федерального закона "О страховых пенсиях" в их взаимосвязи с абзацем третьим пункта 1 статьи 7 Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации" признаны не противоречащими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они, признавая адвокатов из числа военных пенсионеров страхователями по обязательному пенсионному страхованию, возлагают на них обязанность по уплате страховых взносов на обязательное пенсионное страхование с целью обеспечения их права на получение обязательного страхового обеспечения по обязательному пенсионному страхованию (пункт 1).

Эти же нормы признаны не соответствующими статьям 7 (часть 1), 8 (часть 2), 19 (части 1 и 2), 35 (часть 1), 39 (части 1 и 2) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они характеризуются неопределенностью нормативного содержания применительно к объему и условиям формирования и реализации в системе обязательного пенсионного страхования пенсионных прав адвокатов из числа военных пенсионеров, надлежащим образом исполняющих обязанности страхователя по уплате страховых взносов на обязательное пенсионное страхование (пункт 2).

Федеральному законодателю предписано, исходя из требований Конституции Российской Федерации и с учетом данного Постановления - незамедлительно принять меры по устранению неопределенности нормативного содержания подпункта 2 пункта 1 статьи 6, пункта 2.2 статьи 22 и пункта 1 статьи 28 Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации", подпункта 2 пункта 1 статьи 419 Налогового кодекса Российской Федерации, части 4 статьи 7 Закона Российской Федерации "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, органах принудительного исполнения Российской Федерации, и их семей", частей 2 и 3 статьи 8, части 18 статьи 15 Федерального закона "О страховых пенсиях" применительно к объему, а также условиям формирования и реализации в системе обязательного пенсионного страхования пенсионных прав адвокатов из числа военных пенсионеров в соответствии с правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации, выраженными в этом Постановлении.

Согласно правовой позиции, изложенной Конституционным Судом Российской Федерации в указанном Постановлении, важнейшим элементом правового статуса застрахованного лица является право на своевременное и в полном объеме получение обязательного страхового обеспечения за счет средств бюджета Пенсионного фонда Российской Федерации. Его реализация гарантируется в первую очередь возложением на страхователя обязанностей по уплате страховых взносов (индивидуальная часть тарифа которых непосредственно направлена на формирование пенсионных прав застрахованных лиц), представлению в территориальные органы страховщика документов, необходимых для ведения индивидуального (персонифицированного) учета, а также для назначения (перерасчета) и выплаты обязательного страхового обеспечения (абзац третий статьи 3, пункт 1 статьи 6, пункт 1 статьи 7, статья 8, абзацы второй - четвертый пункта 2 статьи 14 и абзац четвертый пункта 1 статьи 15 Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации"). Следовательно, для обязательного пенсионного страхования характерна такая взаимосвязь прав и обязанностей страхователя и застрахованного лица, при которой право застрахованного лица на получение обязательного страхового обеспечения обусловлено возложением на страхователя обязанности по уплате страховых взносов на обязательное пенсионное страхование и ее надлежащим исполнением (начислением и уплатой взносов) (абзацы 2, 3 пункта 3 Постановления).

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, отнесение самостоятельно обеспечивающих себя работой к числу лиц, которые подлежат обязательному пенсионному страхованию, и возложение на них обязанности по уплате за себя страховых взносов - с учетом цели обязательного пенсионного страхования, социально-правовой природы и предназначения страховых взносов - само по себе не может расцениваться как не согласующееся с требованиями Конституции Российской Федерации. Напротив, оно направлено на реализацию принципа всеобщности пенсионного обеспечения, вытекающего из статьи 39 (часть. 1) Конституции Российской Федерации, тем более что самозанятые лица подвержены такому же социальному риску в связи с наступлением страхового случая, как и лица, работающие по трудовому договору, а уплата ими страховых взносов обеспечивает формирование их пенсионных прав, приобретение права на трудовую пенсию (пункт 3.1 Постановления).

Соответствующий правовой механизм был установлен Федеральным законом от 22 июля 2008 года N 156-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам пенсионного обеспечения", которым лицам, проходившим военную службу по контракту, и приравненным к ним в области пенсионного обеспечения лицам при наличии условий для назначения трудовой пенсии по старости, закрепленных статьей 7 Федерального закона от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", было предоставлено право на одновременное получение пенсии за выслугу лет или пенсии по инвалидности, предусмотренных Законом Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1, и трудовой пенсии по старости (за исключением ее базовой части), устанавливаемой в соответствии с Федеральным законом "О трудовых пенсиях в Российской Федерации". Тем самым в системе обязательного пенсионного страхования застрахованным лицам, приобретшим названный статус после назначения им пенсии за выслугу лет или по инвалидности в соответствии с Законом Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1, была предоставлена возможность реализации пенсионных прав, формирование которых обеспечивалось уплатой страховых взносов на обязательное пенсионное страхование. В отношении самозанятых граждан из числа военных пенсионеров была осуществлена необходимая корреляция их статуса в качестве страхователей - плательщиков страховых взносов и застрахованных лиц - получателей трудовых пенсий в размере, соотносимом с уплаченными ими в Пенсионный фонд Российской Федерации и отраженными на их индивидуальных лицевых счетах страховыми взносами.

Поскольку правовой механизм участия самозанятых граждан из числа военных пенсионеров в системе обязательного пенсионного страхования был сохранен в действующем законодательстве, подпункт 2 пункта 1 статьи 6, пункт 2.2 статьи 22 и пункт 1 статьи 28 Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации", подпункт 2 пункта 1 статьи 419 Налогового кодекса Российской Федерации, часть 4 статьи 7 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1, части 2 и 3 статьи 8, часть 18 статьи 15 Федерального закона "О страховых пенсиях" в их взаимосвязи с абзацем третьим пункта 1 статьи 7 Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации" не противоречат Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они, признавая адвокатов из числа военных пенсионеров страхователями по обязательному пенсионному страхованию, возлагают на них обязанность по уплате страховых взносов на обязательное пенсионное страхование с целью обеспечения их права на получение обязательного страхового обеспечения (пункт 3.2 Постановления).

Во исполнение Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 28 января 2020 года N5-П был принят Федеральный закон от 30 декабря 2020 года N 502-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации", которым устанавливается право адвокатов, являющихся военными пенсионерами, добровольно вступать в правоотношения по обязательному пенсионному страхованию и уплачивать страховые взносы по данному виду страхования, определять и исчислять размер добровольно уплачиваемых страховых взносов, а также предусмотрено исключение из числа страхователей по обязательному пенсионному страхованию и застрахованных лиц, на которых распространяется обязательное пенсионное страхование, адвокатов, являющихся получателями пенсии за выслугу лет или пенсии по инвалидности в соответствии с Законом Российской Федерации "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, органах принудительного исполнения Российской Федерации, и их семей" и не вступивших добровольно в правоотношения по обязательному пенсионному страхованию или прекративших такие правоотношения в соответствии со статьей 29 Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации". Такое исключение влечет освобождение указанной категории плательщиков от уплаты страховых взносов на обязательное пенсионное страхование.

Вопреки доводам кассационной жалобы, судебная коллегия считает, оснований для включения в страховой стаж периодов осуществления адвокатской деятельности, за которые не были уплачены страховые взносы на обязательное пенсионное страхования, и учета этих периодов для исчисления величины ИПК с учетом правовой позиции, изложенной в указанном Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации, не имеется.

Доводы кассационной жалобы о том, что ответчик и суды неверно ссылались на досрочность назначения пенсии по старости, поскольку она имеет право на пенсию по достижении возраста 57 лет, не могут служить основанием для отмены судебных актов, поскольку условие о требуемой величине ИПК распространяется, в том числе и на назначение страховой пенсии по старости по статье 8 Федерального закона "О страховых пенсиях".

Иные доводы жалобы направлены на несогласие с произведенной судом оценкой доказательств, фактически являются субъективным мнением ответчика о том, как должно быть рассмотрено дело, оценены имеющиеся доказательства и каков должен быть его результат. Между тем, стороны не вправе требовать отмены решения суда только в целях проведения повторного слушания и получения нового судебного постановления другого содержания. Иная точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены решения.

С учетом изложенного, суд кассационной инстанции считает, что обжалуемые судебные акты приняты с соблюдением норм материального и процессуального права, оснований для их отмены в соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не имеется.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Губкинского районного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 20 февраля 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 30 ноября 2023 года оставить без изменения, кассационную жалобу Зилановой Ольги Ивановны - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи