Кассационное постановление Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 20 августа 2024 г. по делу N 7У-4879/2024[77-2223/2024]

дело N 77-2223/2024

г. Краснодар 20 августа 2024 года

Судья судебной коллегия по уголовным делам Четвёртого кассационного суда общей юрисдикции Коротаев С.К, при ведении протокола секретарём судебного заседания Борисовой А.В.

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе осуждённого Гончарова В.П. на приговор Шовгеновского районного суда Республики Адыгея от 22 февраля 2024 года и апелляционное постановление Верховного Суда Республики Адыгея от 22 апреля 2024 года, согласно которым

Гончаров В.П, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", несудимый, осуждён по ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, сроком на 2 года.

На осуждённого возложена обязанность самостоятельно следовать к месту отбывания наказания в колонию-поселение за счёт государства. Срок отбывания наказания в виде лишения свободы исчислен со дня прибытия в колонию-поселение.

В приговоре решён вопрос о мере пресечения и о судьбе вещественных доказательств.

Принято решение по гражданскому иску. Взыскано с Гончарова В.П. в пользу ФИО6 в качестве компенсации морального вреда 1 000 000 рублей.

Апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Адыгея от 22 апреля 2024 года приговор оставлен без изменения.

Доложив дело, заслушав выступление осуждённого Гончарова В.П. и адвоката Викторовой Н.И, поддержавших кассационную жалобу, выслушав мнение прокурора Демьяненко В.А, предлагавшего приговор и апелляционное постановление изменить, судья

УСТАНОВИЛ:

согласно приговору Гончаров В.П. признан виновным и осуждён за нарушение правил дорожного движения при управлении автомобилем, повлекшее по неосторожности смерть человека.

Преступление совершено ДД.ММ.ГГГГ при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе осуждённый Гончаров В.П. выражает несогласие с приговором и апелляционным постановлением, находит их вынесенными с существенным нарушением уголовного и уголовно-процессуального законов. Настаивая на своих доводах, заявленных в ходе рассмотрения уголовного дела по существу, и повторяет, что он двигался на автомобиле с соблюдением скоростного режима, не создавал помех другим участникам дорожного движения и видел несовершеннолетнего потерпевшего ФИО11, который в неустановленном для перехода дороги месте внезапно бросился к его автомобилю, разбил кулаком лобовое стекло и отпрыгнул назад. Указывает, что такие действия свидетельствуют о неадекватном поведении и похожи на инсценировку дорожно-транспортного происшествия (далее - ДТП), но исследование крови потерпевшего не произведено, то есть не установлено его состояние на момент происшествия. В то же время заявляет, что принятое им экстренное торможение не позволило избежать наезда на потерпевшего, поскольку расстояние до него было минимальным. Выражает несогласие с выводами эксперта о том, что скорость его автомобиля составляла 85, 8 км/ч. Находит экспертное заключение незаконным и необоснованным, хотя не отрицает, что эксперт учитывал указанные им данные о скорости, с которой передвигался пешеход, и выводы эксперта в этой части не подтверждают наличие у него технической возможности предотвратить ДТП. В то же время учтены данные, заданные свидетелем, на основании которых эксперт пришёл к выводу о наличии такой возможности, что свидетельствует о противоречиях.

Заявляет, что поскольку указанные сведения были представлены им 28 сентября 2023 года в ходе осмотра места происшествия, проведённого до возбуждения уголовного дела без участия адвоката, а также были отражены следователем неточно ввиду применения лишь секундомера мобильного телефона, то такой осмотр вызывает сомнения и необходимо было провести повторную автотехническую экспертизу для выяснения вопроса о наличии у него возможности предотвратить ДТП. Однако суд учёл лишь показания потерпевшего и свидетелей обвинения, которые, по мнению автора жалобы, являются недостоверными и не подтверждают его вину, необоснованно отверг доводы стороны защиты, соответствующие показаниям свидетеля ФИО15, оставил без внимания действия пешехода и не назначил повторную автотехническую экспертизу, чем проявил необъективность. В то же время осуждённый ссылается на данные о своей семье, на своё здоровье и находит завышенным размер компенсации морального вреда. Утверждает, что суд апелляционной инстанции необоснованно отказал в приобщении к уголовному делу фотографий, сделанных им после ДТП, на которых запечатлено место происшествия, а также повреждения на кузове автомобиля, которые появились уже в период его хранения на стоянке правоохранительного органа, что требует отдельного расследования, поскольку возникло препятствие для проведения новой экспертизы. Просит приговор и апелляционное постановление отменить и вынести оправдательный приговор.

В возражениях и. о. прокурора Шовгеновского района Республики Адыгея Джанчатов З.Н. приводит доводы о несогласии с кассационной жалобой и просит оставить её без удовлетворения.

Выслушав мнение сторон, проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений, судья приходит к следующему выводу.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Такие нарушения по данному уголовному делу не допущены.

Вопреки доводам жалобы осуждённого предварительное следствие и судебное разбирательство проведены объективно и всесторонне, с соблюдением требований УПК РФ о состязательности и равноправии сторон и выяснением всех юридически значимых для правильного разрешения уголовного дела обстоятельств, подлежащих в силу ст. 73 УПК РФ доказыванию при производстве по делу.

Из протокола судебного заседания видно, что суд создал сторонам необходимые условия для исполнения процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, в том числе права на защиту, которыми они реально воспользовались.

Все ходатайства, заявленные сторонами в ходе судебного разбирательства, были рассмотрены судом в полном соответствии с положениями ст. 256 УПК РФ. По каждому из них судом приняты мотивированные решения. Необоснованных отказов в удовлетворении ходатайств суд не допустил.

Кроме того, в силу ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 15 УПК РФ судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. При этом функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты, а лишь создаёт необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Приведённые требования Основного закона и УПК РФ суд выполнил.

Данные о том, что суд препятствовал сторонам в представлении доказательств, материалы дела не содержат и судом кассационной инстанции не установлены.

Постановленный в отношении Гончарова В.П. приговор соответствует требованиям ст. 304, 307-309 УПК РФ, во исполнение которых в приговоре содержится описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени его совершения, формы вины, последствий преступления, дана надлежащая правовая оценка всем исследованным доказательствам, как в отдельности, так и в совокупности.

Обстоятельства, при которых осуждённый совершил преступление, установлены правильно.

Из показаний потерпевшего ФИО10, подтверждённых им на очной ставке с осуждённым, усматривается, что его несовершеннолетний сын ФИО11, родившийся ДД.ММ.ГГГГ, переходил проезжую часть в районе перекрёстка и был сбит встречным автомобилем в тот момент, когда уже находился на полосе его движения. Водитель автомобиля "Шевроле Нива" двигался на высокой скорости и применил торможение лишь после наезда.

Приведённые показания потерпевшего согласуются с показаниями свидетеля ФИО12, подтверждёнными ею на очной ставке с Гончаровым В.П, а также свидетелей ФИО13 и ФИО14 о том, что наезд автомобиля произошёл в районе перекрёстка, при этом ФИО11 уже пересёк половину проезжей части и был сбит на полосе, по которой с высокой скоростью двигался автомобиль под управлением Гончарова В.П.

Какие-либо сведения о заинтересованности потерпевшего и свидетелей, чьи приведённые показания учтены судом в качестве основных, об оговоре ими осуждённого, не установлены. Существенные противоречия в показаниях, ставящие их под сомнение, которые бы повлияли или могли повлиять на выводы суда о виновности осуждённого, отсутствуют.

Доводы жалобы Гончарова В.П. о неадекватном поведении пешехода, требующем исследование крови, об инсценировке ДТП, основаны на предположениях и не соответствуют фактическим обстоятельствам.

Вопреки доводам жалобы приведённые показания согласуются с фактическими доказательствами, содержащимися в протоколах следственных действий, в экспертных заключениях, а также в других доказательствах, положенных в основу приговора.

Все доказательства суд в соответствии с требованиями ст. 87 и 88 УПК РФ проверил, сопоставив их между собой, и дал им правильную оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения дела и постановления обвинительного приговора.

Так, надлежащая оценка дана протоколу осмотра места происшествия от 20 июля 2023 года, которым подтверждаются установленные судом обстоятельства ДТП и место наезда на пешехода - на полосе движения автомобиля под управлением Гончарова В.П. Следовательно, потерпевший ФИО11, находившийся в районе перекрёстка и переходивший дорогу с противоположной для Гончарова В.П. стороны, уже пересёк половину проезжей части и фактически заканчивал переход, когда на него совершил наезд автомобиль под управлением осуждённого. При этом Гончаров В.П, который в жалобе не отрицает, что видел пешехода, не принял меры к снижению скорости движения автомобиля вплоть до полной остановки, а свернул на обочину. Видимость пешехода подтвердила и свидетель ФИО15, находившаяся в салоне автомобиля "Шевроле Нива" в качестве пассажира. Такие обстоятельства соответствуют обнаруженным на месте ДТП биологическим следам, а также следу шин автомобиля, которые согласно схеме ДТП смещаются относительно места наезда вправо в сторону обочины. Аналогичные сведения подтвердил свидетель ФИО16, проводивший осмотр.

Вопреки доводам жалобы вышеуказанные фактические обстоятельства объективно учтены экспертом при производстве судебной автотехнической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ N. Согласно данному заключению, водитель Гончаров В.П. двигался с превышением ограничения скорости (не менее 85, 8 км/ч, хотя допускалось движение со скоростью не более 60 км/ч) и при возникновении опасности не принял меры к её снижению вплоть до полной остановки автомобиля, что не соответствует п. 10.1 и 10.2 Правил дорожного движения Российской Федерации (далее - ПДД РФ) и повлекло наезд на пешехода.

Также эксперт указал, что вопрос о наличии у водителя автомобиля технической возможности предотвратить наезд на пешехода решается в случае соблюдения скоростного режима движения. Поэтому именно в контексте соблюдения этого условия, то есть в случае, если бы автомобиль под управлением осуждённого двигался с разрешённой скоростью 60 км/ч, эксперт исходил из данных, заданных самим Гончаровым В.П. в ходе проведения осмотра места происшествия 28 сентября 2023 года, по которым вычисленная скорость перемещения несовершеннолетнего потерпевшего составила 16, 8 км/ч. Лишь в этом случае Гончаров В.П. в основном не располагал технической возможностью предотвратить наезд на пешехода.

Однако суд правильно установил, что такие доводы Гончарова В.П. вызывают объективные сомнения, не соответствуют совокупности допустимых и достоверных доказательств, в том числе данным, заданным свидетелем ФИО13 в ходе проведения того же осмотра, по которым вычисленная скорость движения ФИО11 составила 6, 6 км/ч. В этом случае Гончаров В.П. при соблюдении скоростного режима движения располагал технической возможностью предотвратить наезд на пешехода.

Приведённые выводы эксперта не свидетельствуют о противоречиях и не указывают на невиновность Гончарова В.П. Согласно закону, ни экспертное заключение, ни другие доказательства не имеют заранее установленной силы (ст. 17 УПК РФ), а подлежат проверке и оценке в совокупности по правилам ст. 87, 88 УПК РФ. Более того, в силу ст. 29 УПК РФ лишь суд, установив все обстоятельства, подлежащие доказыванию, вправе признать лицо виновным в совершении преступления.

Указанные требования закона суд выполнил и с учётом достаточных доказательств, не требующих проведения новой экспертизы, пришёл к убедительному выводу не только о нарушении Гончаровым В.П. пунктов ПДД РФ, но и о причинной связи между этими нарушениями и наступившими общественно-опасными последствиями - смертью ФИО11

Проведение осмотра места происшествия 28 сентября 2023 года, то есть до возбуждения уголовного дела, не является существенным нарушением закона, не повлекло нарушение права на защиту и не ставит под сомнение выводы суда. Сам протокол осмотра составлен в соответствии со ст. 166 УПК РФ, а отказ Гончарова В.П. от его подписания удостоверен следователем правильно (ст. 167 УПК РФ).

Таким образом, доводы осуждённого о недопустимости приведённых доказательств, являются необоснованными.

Выводы суда о виновности Гончарова В.П. основаны также на экспертном заключении о характере, локализации повреждений, обнаруженных на теле потерпевшего ФИО11, и о причине его смерти (заключение от ДД.ММ.ГГГГ N).

Назначенные и проведённые по делу экспертизы, которые суд учёл при постановлении приговора, являются допустимыми и достоверными доказательствами. Оснований сомневаться в правильности выводов, изложенных в данных экспертных заключениях, исследованных в судебном заседании, у суда не имелось, так как они соответствуют требованиям закона, являются обоснованными, выполнены квалифицированными экспертами, предупреждёнными об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения.

Все версии, выдвинутые в защиту Гончарова В.П, а именно о его невиновности, тщательно проверены и мотивированно отвергнуты, поскольку такие версии не соответствуют совокупности доказательств.

Что касается доводов жалобы осуждённого о необходимости расследовать обстоятельства повреждения автомобиля в период его нахождения на охраняемой стоянке, то такие доводы оценке не подлежат, поскольку в силу ст. 252 УПК РФ пределы судебного разбирательства ограничены предъявленным Гончарову В.П. обвинением, а суд не является органом уголовного преследования (ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации, ст. 15 УПК РФ).

Несогласие автора жалобы с оценкой доказательств, приведённой в приговоре, не может свидетельствовать о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, недоказанности виновности осуждённого, неправильном применении уголовного закона, как и об обвинительном уклоне суда.

Таким образом, действия Гончарова В.П. квалифицированы правильно.

Исходя из изложенного, суд при назначении наказания учёл характер и степень общественной опасности данного преступления, все сведения о личности виновного, влияние назначенного наказания на исправление осуждённого и на условия жизни его семьи, а также смягчающие наказание обстоятельства, указанные в приговоре.

Данные об иных обстоятельствах, предусмотренных ч. 1 ст. 61 УК РФ, которые не были учтены судом, материалы уголовного дела не содержат.

Обстоятельства, отягчающие наказание, не установлены.

Поскольку выводы суда о фактических обстоятельствах преступления, о виновности Гончарова В.П. и юридической оценке содеянного по ч. 3 ст. 264 УК РФ, то есть как неосторожное преступление (ст. 26 УК РФ), являются правильными, то ссылка в приговоре на совершение умышленного преступления является явной опиской, которая не повлекла существенное нарушение закона и не повлияла на назначение наказания, следовательно, не является основанием для изменения приговора.

Выводы суда о том, что исправление осуждённого Гончарова В.П. должно быть связано с изоляцией от общества, а также мотивы, по которым суд не применил положения ч. 6 ст. 15, ст. 64, 73 УК РФ, соответствуют закону и сомнений не вызывают.

Вид исправительного учреждения назначен правильно.

Выводы суда о снижении размера компенсации морального вреда являются мотивированными. Вопреки доводам жалобы осуждённого такой размер определён на основании положений ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Поскольку фактические обстоятельства суд установилправильно, то их учёт при оценке характера физических и нравственных страданий, причинённых потерпевшему ФИО10 при указанных обстоятельствах, принимая во внимание её индивидуальные особенности, является обоснованным.

Положения ст. 151, 1101 ГК РФ устанавливают лишь общие принципы определения размера компенсации морального вреда, поэтому при разрешении спора о такой компенсации необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав.

Исходя из указанных требований, тяжесть причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учётом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела. Учитывается, помимо прочего, вид и степень тяжести повреждения здоровья, продолжительностью его расстройства, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни. Кроме того, при определении размера компенсации морального вреда суд устанавливает, допущено ли причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага (п. 25, 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

Вопрос о разумности присуждаемой суммы решается с учётом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (п. 30 того же постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации).

Требования закона и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации суд первой инстанции при рассмотрении гражданского иска выполнил, учёл все заслуживающие внимание сведения, среди которых обстоятельства произошедшего дорожно-транспортного происшествия, индивидуальные особенности потерпевшего, а также требования разумности и справедливости. Оснований полагать, что суд не учёл характер и степень физических и нравственных страданий потерпевшего, не имеется.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 июня 2019 года N 19 "О применении норм главы 47.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", круг оснований для отмены или изменения судебного решения в кассационном порядке ввиду неправильного применения уголовного закона и (или) существенного нарушения уголовно-процессуального закона в отличие от производства в апелляционной инстанции ограничен лишь такими нарушениями, которые повлияли на исход уголовного дела, в частности на решение по гражданскому иску.

Такие нарушения не установлены. Несогласие с приведёнными выводами суда, их переоценка не являются основаниями для изменения приговора.

Изложенные в кассационной жалобе доводы были предметом проверки судом апелляционной инстанции при рассмотрении апелляционной жалобы осуждённого. Суд второй инстанции тщательно проверил такие доводы, объективно отказал в удовлетворении ходатайства защиты о приобщении к уголовному делу дополнительных материалов и привёл в апелляционном постановлении мотивы, по которым согласился с выводами районного суда о виновности Гончарова В.П. Апелляционное постановление соответствует требованиям ст. 389.28 УПК РФ.

Поскольку существенные нарушения закона, которые путём лишения или ограничения прав участников судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путём повлияли на исход дела, не допущены, то кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь ст. 401.14 УПК РФ, судья

постановил:

кассационную жалобу осуждённого Гончарова В.П. на приговор Шовгеновского районного суда Республики Адыгея от 22 февраля 2024 года и апелляционное постановление Верховного Суда Республики Адыгея от 22 апреля 2024 года в отношении Гончарова В.П. оставить без удовлетворения.

Кассационное постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке гл. 471 УПК РФ.

Судья С.К. Коротаев