"Когда подросток исключен из школы..." (Петров А., "Российская юстиция", 1999, N 1)

Когда подросток исключен из школы...

Закон Российской Федерации "Об образовании" (в редакции Федерального закона от 13 января 1996 г.; далее - Закон) является фундаментальным нормативным правовым актом в сфере образования. В соответствии с ним принимаются другие федеральные законы и законы субъектов Федерации (например, Закон Хабаровского края от 25 июня 1997 г. "Об основных направлениях развития и дополнительных гарантиях приоритетного образования в Хабаровском крае"), а также подзаконные акты. Поэтому важно, чтобы такой закон был совершенен и желательно безупречен. При анализе же комментируемого Закона и практики его применения возникает немало вопросов.

В преамбуле Закона сказано, что образование в Российской Федерации осуществляется в соответствии с законодательством Российской Федерации и нормами международного права. Однако ст.3 Закона источниками правового регулирования отношений в области образования признает Конституцию Российской Федерации, настоящий Федеральный закон, принимаемые в соответствии с ним другие законы и иные нормативные правовые акты Российской Федерации, а также законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации в области образования.

Указанные положения не только не совсем последовательны, но и вряд ли соответствуют ч.4 ст.15 Конституции Российской Федерации, согласно которому лишь общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Не учтена в данном контексте и ст.17 Конституции. В ней закреплено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.

На практике пытаются в какой-то мере исправить тот разброс источников права, который закрепил Закон. Так, ст.1 Устава Хабаровской государственной академии экономики и права предусматривает, что академия осуществляет свою деятельность в соответствии с Конституцией Российской Федерации, Федеральными законами "Об образовании", "О высшем и послевузовском профессиональном образовании", Типовым положением об образовательном учреждении высшего профессионального образования (высшем учебном заведении) Российской Федерации, другими законодательными актами и настоящим Уставом.

Но и такой "системный" подход (на первый взгляд, позитивный), видимо, недостаточно точен, ибо Закон и уставы образовательных учреждений должны отражать в системе источников правового регулирования образования и локальные нормативные правовые акты (кроме устава).

В п.6 ст.15 Закона предусмотрено, что дисциплина в образовательном учреждении поддерживается на основе уважения человеческого достоинства обучающихся, воспитанников, педагогов. Тем самым исключаются такие важные и признанные методы, как убеждение, поощрение и т.д.

В принципиальном смысле нужно поддержать точку зрения В.Молодцовой, что "при чтении нового Закона вопросы возникают не один раз. Он предусматривает, к примеру, возможное исключение из образовательных учреждений детей 14-15-летнего возраста. Куда они пойдут, выброшенные из учебных заведений? В рэкетиры, в бандиты, в воры или бомжи? Конечно, трудно доучивать того, кто нарушил устав образовательного учреждения, но еще труднее потом всему обществу бороться, тратить средства, биться за то, чтобы подросток стал нормальным законопослушным гражданином. Авторы поправок к Закону об этом, как видим, не подумали" (Российская газета. 23 января 1996 г.).

В ст.28 Закона определена компетенция Российской Федерации в лице ее федеральных органов государственной власти и органов управления образованием. Вопрос же о разграничении компетенции последних определяется, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, законом, регулирующим деятельность Правительства Российской Федерации. Разграничение компетенции в области образования между федеральными органами исполнительной власти определяется Правительством Российской Федерации (ст.30 Закона).

Названные положения носят отсылочный характер и тем самым создают сложность в применении этой статьи Закона на практике. Поэтому было бы желательно, чтобы именно Закон "Об образовании" конкретно и четко разграничил компетенцию между федеральными органами государственной власти и органами управления образованием.

Согласно ст.49 Закона государство в лице уполномоченных органов управления образованием в случае некачественной подготовки выпускников аккредитованным образовательным учреждением вправе предъявить ему иск по возмещению дополнительных затрат на переподготовку этих выпускников в других образовательных учреждениях. С учетом того, что в последние годы такая категория дел приобретает исключительную актуальность, следовало бы отразить здесь право прокурора на предъявление иска. Ведь прокурор имеет право обратиться в суд с заявлением в защиту прав и охраняемых законом интересов других лиц или вступить в дело в любой стадии процесса, если этого требует охрана государственных или общественных интересов или прав и охраняемых законом интересов граждан (ст.41 ГПК).

В п.2 ст.49 Закона закреплено, что иск подлежит рассмотрению в суде по месту нахождения (регистрации) образовательного учреждения в двухмесячный срок. И тем самым, видимо, Закон отразил современные реалии и потребности судов общей компетенции (в связи с их загруженностью и некоторыми иными причинами). Вместе с тем ч.4 ст.99 ГПК устанавливает, что гражданские дела должны рассматриваться не позднее одного месяца со дня окончания подготовки дел к судебному разбирательству (чч.2, 3 ст.99 ГПК предусматривают сокращенные процессуальные сроки). А подготовка гражданских дел к судебному разбирательству должна быть проведена не позднее чем в семидневный срок со дня принятия заявления (за исключением дел особой сложности). Каким же законом должен руководствоваться суд?

В свете демократизации общественных процессов в нашей стране представляется не совсем объяснимым положение ст.49 Закона о том, что решение суда данной инстанции является окончательным. Оно вступило в коллизию со ст.282 ГПК, которая предусматривает право кассационного обжалования и опротестования решения.

Без учета общепризнанной системы трудового законодательства сформулирована ст.56 Закона, посвященная трудовым отношениям в сфере образования. Усиливает эту ситуацию ст.55 Закона - "Права работников образовательных учреждений, их социальные гарантии и льготы". В ней вновь встречаются нормы трудового права, в частности о дисциплинарном расследовании нарушений педагогическим работником образовательного учреждения норм профессионального поведения и (или) устава данного образовательного учреждения, о ходе дисциплинарного расследования, об установлении сокращенной продолжительности рабочего времени, об отпусках и др. Данная статья является образцом смешения норм трудового права и права социального обеспечения.

В соответствии с п.З ст.56 Закона, помимо оснований прекращения трудового договора по инициативе администрации, предусмотренных законодательством Российской Федерации о труде, мотивами увольнения педагогического работника образовательного учреждения до истечения срока действия трудового договора (контракта) являются: повторное в течение года грубое нарушение устава образовательного учреждения; применение, в том числе однократное, методов воспитания, связанных с физическим и (или) психическим насилием над личностью обучающегося, воспитанника; появление на работе в состоянии алкогольного, наркотического или токсического опьянения.

Увольнение педагогического работника за повторное грубое нарушение устава образовательного учреждения не требует наличия у него дисциплинарного или общественного взыскания (за первый такой дисциплинарный проступок). В этом отличие Закона "Об образовании" от п.3 ст.33 КЗоТ, по которому трудовой договор (контракт), заключенный на неопределенный срок, а также срочный трудовой договор до истечения срока его действия могут быть расторгнуты администрацией в случае систематического неисполнения работником без уважительных причин обязанностей, возложенных на него трудовым договором (контрактом) или правилами внутреннего трудового распорядка, если к работнику ранее применялись меры дисциплинарного или общественного взыскания.

"Повторное грубое нарушение устава образовательного учреждения" отражает определенную лояльность законодателя к педагогическому работнику. Специфика же труда педагогического работника требует повышенных требований к его личности, а не послаблений. Достаточно сравнить: дворника, слесаря и т.д. можно уволить за повторный "рядовой" дисциплинарный проступок по п.3 ст.33 КЗоТ, а учителя, преподавателя и т.д. - только за "повторное грубое нарушение".

Но в большей мере надуманным является третье основание увольнения педагогического работника: появление на работе в состоянии алкогольного, наркотического или токсического опьянения, так как оно, по существу, дублирует п.7 ст.33 КЗоТ. Однако если учесть, что приоритет должен быть отдан общему основанию прекращения трудового договора (контракта), а не дополнительному, то следует констатировать рождение декларативной нормы (по данным Комитета образования администрации Хабаровского края, на практике применяется КЗоТ, а не п.З ст.56 Закона). И это обоснованно.

В заключение хотелось бы напомнить тезис Микеланджело: "Не пренебрегайте мелочами, ибо без мелочей не бывает совершенства, а совершенство - это не мелочь".

Доктор юридических наук, профессор

(г.Хабаровск)

Петров А.