Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 30 июля 2019 г. N Ф02-2203/19 по делу N А19-7913/2015

город Иркутск

30 июля 2019 г.

Дело N А19-7913/2015

Резолютивная часть постановления объявлена 23 июля 2019 года.

Полный текст постановления изготовлен 30 июля 2019 года.

Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Юшкарёва И.Ю.,

судей: Бронниковой И.А., Уманя И.Н.,

при участии в судебном заседании Амзельт Ирины Юрьевны (паспорт) и её представителя Федотовой Марии Шамильевны (доверенность от 22.07.2019, паспорт), Кирилюка Владимира Ефимовича (паспорт), представителя конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью "Ремонтно-строительное управление-3" Козлова Игоря Владиславовича - Зыкова Александра Валерьевича (доверенность от 02.04.2019, паспорт), представителя Федеральной налоговой службы Ханаровой Елены Владимировны (доверенность от 12.12.2018, служебное удостоверение),

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационные жалобы Кирилюка Владимира Ефимовича и Амзельт Ирины Юрьевны на постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 21 марта 2019 года по делу N А19-7913/2015 Арбитражного суда Иркутской области (суд апелляционной инстанции: Даровских К.Н., Корзова Н.А., Оширова Л.В.),

установил:

Определением Арбитражного суда Иркутской области от 16 июня 2015 года возбуждено производство по делу N А19-7913/2015 о признании общества с ограниченной ответственностью "Ремонтно-строительное управление-3" (ОГРН 1023800519038, ИНН 3801063505, г. Ангарск, Иркутская область, далее - ООО "РСУ-3", должник) несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 03 августа 2015 года в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим должником утвержден Козлов Игорь Владиславович; решением этого же суда от 30 декабря 2015 года должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим должником утвержден Козлов Игорь Владиславович (далее - конкурсный управляющий Козлов И.В.).

Конкурсный управляющий Козлов И.В. обратился в суд с заявлением к Кирилюку Владимиру Ефимовичу (далее - Кирилюк В.Е.) и Амзельт Ирине Юрьевне (далее - Амзельт И.Ю.) о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности.

Определением Арбитражного суда Иркутской области от 09 октября 2018 года в удовлетворении заявленного конкурсным управляющим требования отказано.

Постановлением Четвёртого арбитражного апелляционного суда от 21 марта 2019 года определение суда первой инстанции от 09 октября 2018 года отменено. Заявление конкурсного управляющего удовлетворено: Кирилюк В.Е. и Амзельт И.Ю. привлечены к субсидиарной ответственности.

Не согласившись с постановлением суда апелляционной инстанции, Кирилюк В.Е. и Амзельт И.Ю. обратились в Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа с кассационными жалобами, в которых просят обжалуемый судебный акт отменить, оставить в силе определение суда первой инстанции, ссылаясь на неправильное применение апелляционным судом норм материального права, несоответствием вывода суда фактическим обстоятельствам дела.

В отзыве на кассационную жалобу уполномоченный орган выражает несогласие с доводами, изложенными в жалобах, просит обжалуемый судебный акт оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

В судебном заседании Амзельт И.Ю. и Кирилюк В.Е. поддержали изложенные в кассационных жалобах доводы. Представитель конкурсного управляющего возразил им, ссылаясь на законность обжалуемого постановления суда апелляционной инстанции. Представитель уполномоченного органа поддержала доводы отзыва на кассационную жалобу.

Определением Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 11 июня 2019 года рассмотрение кассационных жалоб отложено до 12 часов 40 минут 09 июля 2019 года на основании статьи 158 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Определением суда от 09 июля 2019 года судебное заседание по рассмотрению кассационных жалоб отложено до 12 часов 40 минут 23 июля 2019 года.

Определением суда от 22 июля 2019 года в соответствии со статьей 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в составе судей, рассматривающих дело, произведена замена судьи Парской Н.Н. на судью Бронникову И.А.

Рассмотрение кассационных жалоб произведено с самого начала.

Кассационные жалобы рассматриваются в порядке, установленном главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Предметом рассмотрения суда округа является судебный акт, по результатам рассмотрения которого удовлетворено заявление конкурсного управляющего о привлечении Кирилюка В.Е. (бывшего руководителя должника) и Амзельт И.Ю.

(главного бухгалтера) к субсидиарной ответственности по долгам должника в размере 56 086 098 рублей 03 копеек, вмененных должнику в результате проведенной налоговым органом проверки.

Отказывая в удовлетворении заявленного конкурсным управляющим требования, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для привлечения Кирилюк В.Е. и Амзельт И.Ю. к субсидиарной ответственности на основании подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), ввиду отсутствия в материалах дела доказательств, безусловно свидетельствующих о наличии противоправного характера поведения лиц, о привлечении к ответственности которых заявлено, их вины, вреда, причинно-следственной связи между противоправным поведением и причиненным вредом.

Отменяя определение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о наличии совокупности обстоятельств, образующих состав объективной стороны субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, в связи с чем привлёк Кирилюка В.Е. и Амзельт И.Ю. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Проверив в пределах, установленных статьей 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения Четвертым арбитражным апелляционным судом норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов суда установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и отзыве относительно жалобы, Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа пришел к следующим выводам.

Судом первой инстанции сделан вывод об отсутствии достаточных и безусловных оснований, которые позволили бы установить признаки и основания для возложения субсидиарной ответственности на бывших руководителя должника и главного бухгалтера должника. Выводы суда сделаны на основе оценки представленных в дело доказательств по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), в том числе постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

Как следует из определения суда, постановлением Второго отдела по расследованию особо важных дел Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Иркутской области от 11.02.2016 в возбуждении уголовного дела в отношении Амзельт И.Ю. отказано за отсутствием состава преступления. В частности, указанным постановлением установлено, что умысел, вина Амзельт И.Ю. в уклонении от уплаты налогов отсутствуют. В отношении генерального директора ООО "РСУ-3" Кирилюком В.Е. также отказано в возбуждении уголовного дела по аналогичным основаниям, в связи с отсутствием умысла, направленного на уклонение от уплаты налогов.

Судом апелляционной инстанции сделан противоположный вывод о том, что именно в результате виновных действий руководителя должника и главного бухгалтера Амзельт И.Ю. наступило банкротство должника, и требования кредиторов остались непогашенными. Начисление налогов, пеней, привлечение должника к налоговой ответственности, произошло в результате совершения Кирилюком В.Е. и Амзельт И.Ю. действий по искажению бухгалтерской документации, уклонению от уплаты налогов в установленные сроки при наличии на счете денежных средств, по необоснованному увеличению налоговых вычетов и занижению налоговой базы.

При этом оснований, по которым суд апелляционной инстанции не согласился с выводами об отсутствии вины Кирилюка В.Е. и Амзельт И.Ю., изложенными в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела и судебном акте суда первой инстанции, не приведено.

Кроме этого, суд кассационной инстанции полагает необходимым обратить внимание на следующее.

Судом апелляционной инстанции сделан верный вывод о том, что заявитель привел обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения директора и главного бухгалтера должника к субсидиарной ответственности, которые имели место в 2011 - 2013 годах, поэтому основания ответственности (материально-правовые нормы) должны применяться те, которые действовали в момент совершения правонарушения.

С учетом обстоятельств дела и названных конкурсным управляющим оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности, при разрешении настоящего спора применению подлежали положения пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" (далее - Закон N 134-ФЗ); применение судом первой инстанции новых положений Закона о банкротстве (в редакции Закона N 266-ФЗ) является ошибочным.

Однако в настоящем случае, по мнению суда кассационной инстанции, это не привело к принятию неправильного судебного акта.

В силу пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам. Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств: - причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Закона; - документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Как следует из заявления конкурсного управляющего, ни одно из соответствующих оснований не только не доказано, но и не приведено конкурсным управляющим. Данных о совершении конкретных сделок, причинивших вред имущественным правам кредиторов, об их оспаривании также не приведено. Сведений о том, каким образом в результате непредставления или искажения бухгалтерской документации затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы, не представлено. Более того, исходя из имеющихся материалов дела, формирование конкурсной массы завершено. Соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности не приведено и судом апелляционной инстанции.

Несмотря на применение указанной редакции Закона о банкротстве (в редакции Закона N 134-ФЗ) при толковании данных норм применимы разъяснения Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление Пленума N 53) о том, что применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также: невозможность определения основных активов должника и их идентификации; невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Федеральным законом от 23.06.2016 N 222-ФЗ пункт 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона N 134-ФЗ) дополнен абзацем 4, содержащей новую презумпцию, в соответствии с которой пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств: - требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают на дату закрытия реестра требований кредиторов пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов.

Несмотря на отсутствие соответствующей нормы в 2011 - 2013 годах, по мысли законодателя действие соответствующей презумпции возможно, если соответствующие требования кредиторов превышают пятьдесят процентов общего размера требований. Как следует из материалов дела, в данном деле о банкротстве требования уполномоченного органа составляют 37, 23 процентов.

Ответственность, предусмотренная статьей 10 Закона о банкротстве, является гражданско-правовой и при ее применении должно быть доказано наличие состава правонарушения, включающего наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом, вину причинителя вреда.

При установлении вины контролирующих должника лиц (органа управления и акционеров должника) необходимо подтверждение фактов их недобросовестности и неразумности при совершении спорных сделок, и наличия причинно-следственной связи между указанными действиями и негативными последствиями (ухудшение финансового состояния общества и последующее банкротство должника).

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", при разрешении вопросов, связанных с ответственностью учредителя (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Из разъяснений Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенных в постановлении от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица", следует, что арбитражным судам необходимо принимать во внимание, что негативные последствия, наступившие для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входил директор, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), так как возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности. Поскольку судебный контроль призван обеспечивать защиту прав юридических лиц и их учредителей (участников), а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых директорами, директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия (бездействие), повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска.

Судом апелляционной инстанции сделан вывод о наличии оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности без учета перечисленных норм Закона о банкротстве, установленных ими презумпций и разъяснений практики их применения, приведенных в разъяснениях постановления Пленума N 53, а также без установления вины ответчиков в совершении конкретных действий, которые привели должника к банкротству либо причинили убытки кредиторам. При этом суд апелляционной инстанции, в качестве основания для привлечения к ответственности, использовал факт привлечения общества к ответственности за совершение налогового правонарушения, установленный решением Управления Федеральной налоговой службы России по Иркутской области N 26-13/008901@ от 06.06.2016.

По мнению суда кассационной инстанции, без учета указанных норм законодательства о банкротстве, а также вины ответчиков, привлечение к субсидиарной ответственности, в данной ситуации, необоснованно.

В постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 08 декабря 2017 года N 39-П обращено внимание на то, что в соответствии с Налоговым кодексом Российской Федерации лицом, ответственным за неуплату налогов и сборов в бюджет, является, как правило, сам налогоплательщик, - возложение каких-либо налоговых обязанностей или налоговой ответственности на иных лиц (например, налоговых агентов) возможно лишь в силу прямого указания закона. Применительно к налогоплательщику-организации это означает, что совершившей собственно налоговое правонарушение признается именно организация как юридическое лицо, которое может быть привлечено к ответственности, предусмотренной налоговым законодательством. Что касается ответственности учредителей, руководителей, работников организации-налогоплательщика и иных лиц за неуплату организацией налогов и сборов, то Налоговый кодекс Российской Федерации не устанавливает ее в качестве общего правила: взыскание с указанных физических лиц налоговой недоимки и возложение на них ответственности по долгам юридического лица - налогоплательщика перед бюджетом допускаются лишь в случаях, специально предусмотренных налоговым и гражданским законодательством.

Такое законодательное решение обусловлено тем, что размер налоговой обязанности налогоплательщика - организации рассчитывается исходя из показателей ее предпринимательской деятельности, принадлежащего ей имущества, обособленного от имущества ее учредителей и участников, и т.п., переложение же налоговой обязанности организации на иных лиц без учета их причастности к хозяйственной деятельности данной организации и (или) влияния на ее действия неизбежно привело бы к нарушению принципов соразмерности, пропорциональности и равенства налогообложения и тем самым - к нарушению конституционного баланса частных и публичных интересов.

Несовпадение оснований уголовно-правовой, налоговой и гражданско-правовой ответственности (в части определения момента наступления и размера вреда, а также его наличия для целей привлечения к ответственности по отдельным составам преступлений) обусловливает невозможность разрешения вопроса о виновности физического лица в причинении имущественного вреда, в том числе наступившего в результате преступных действий, исходя исключительно из установленности совершения им соответствующего преступления.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно подчеркивал, что обязанность возместить причиненный вред как мера гражданско-правовой ответственности применяется к причинителю вреда при наличии состава правонарушения, включающего, как правило, наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступлением вреда, а также его вину (постановления от 15 июля 2009 года N 13-П и от 07 апреля 2015 года N 7-П; определения от 4 октября 2012 года N 1833-О, от 15 января 2016 года N 4-О, от 19 июля 2016 года N 1580-О и другие). Тем самым предполагается, что привлечение физического лица к ответственности за деликт в каждом случае требует установления судом состава гражданского правонарушения, - иное означало бы необоснованное смешение различных видов юридической ответственности, нарушение принципов справедливости, соразмерности и правовой определенности вопреки требованиям статей 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (части 1 - 3), 49 (часть 1), 54 (часть 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации (пункт 3.4).

Доводы ответчиков об отсутствии доказательств наличия их вины и доказательств причинения вреда кредиторам, изложенные в кассационных жалобах, признаны судом округа обоснованными и соответствующими материалам дела.

Учитывая данные обстоятельства, судом кассационной инстанции сделан вывод о том, что судом апелляционной инстанции неправильно применены нормы права - статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона N 134-ФЗ), не учтены разъяснения практики их применения, приведенные в постановлении Пленума N 53, выводы о наличии вины ответчиков не соответствуют установленным по делу обстоятельствам. В связи с чем, постановление суда апелляционной инстанции подлежит отмене с оставлением в силе определения суда первой инстанции.

Кроме этого, судом кассационной инстанции обращается внимание и на то, что конкурсным управляющим не обоснован вывод о том, что неплатежеспособность предприятия утрачена именно вследствие привлечения ООО "РСУ-3" к ответственности за совершение налогового правонарушения, согласно решению от 08.07.2015 N 12-54-3. Как следует из судебных актов по состоянию на последнюю отчетную дату, предшествовавшую дате введения соответствующей процедуры, применяемой в деле о банкротстве - 31.12.2014, балансовая стоимость активов должника составила 150 646 000 рублей. Налогов, пеней и штрафных санкций доначислено на общую сумму 56 086 000 рублей. В связи с чем, вред, причиненный должнику и кредиторам, действиями контролирующих должника лиц, составил 37, 23 процентов.

В постановлении суда апелляционной инстанции при этом указано, что вышеуказанные обстоятельства подтверждают, что должник в 2011-2013 годах имел достаточные финансовые возможности для исполнения своих обязанностей по уплате налогов, в результате занижения налоговой базы и неперечисления в бюджет удержанного НДФЛ налоговым органом ООО "РСУ-3" начислены НДС и НДФЛ, предприятие привлечено к налоговой ответственности в виде штрафов, что и явилось по существу основанием для признания должника банкротом.

При этом каких либо доводов о том, какие обстоятельства препятствовали должнику реализовать часть активов либо привлечь дополнительные финансовые средства для погашения задолженности по налогам, конкурсным управляющим не приведено. Процедура банкротства возбуждена не по заявлению уполномоченного органа, а по заявлению общества с ограниченной ответственностью "Полимеризоляция".

Как было отмечено выше, в настоящее время законодательство о банкротстве содержит презумпцию, в соответствии с которой пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств - требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают на дату закрытия реестра требований кредиторов пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов (пункт 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 222-ФЗ и подпункт 3 пункта 2 статьи 61.11 в действующей редакции). Однако, принимая во внимание, что размер требований уполномоченного органа составил менее 50 процентов общего размера требований, данная презумпция не может быть применена.

Между тем, учитывая отсутствие оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности, указанные обстоятельства не влияют на результат рассмотрения данного обособленного спора.

Таким образом, суд кассационной инстанции считает, что у апелляционного суда отсутствовали основания для отмены определения суда первой инстанции.

Поскольку выводы суда первой инстанции основаны на правильном применении норм материального и процессуального права и соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам, определение Арбитражного суда Иркутской области от 09 октября 2018 года по делу N А19-7913/2015 подлежит оставлению в силе в соответствии с пунктом 5 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 274, 286-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Четвёртого арбитражного апелляционного суда от 21 марта 2019 года по делу N А19-7913/2015 Арбитражного суда Иркутской области отменить, оставить в силе определение Арбитражного суда Иркутской области от 09 октября 2018 года по тому же делу.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

И.Ю. Юшкарёв

Судьи

И.А. Бронникова И.Н. Умань