Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 5 апреля 2021 г. N Ф09-1559/17 по делу N А71-12884/2015

Екатеринбург

05 апреля 2021 г.

Дело N А71-12884/2015

Резолютивная часть постановления объявлена 29 марта 2021 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 05 апреля 2021 г.

Арбитражный суд Уральского округа в составе:

председательствующего Шершон Н.В.,

судей Соловцова С.Н., Плетневой В.В.

рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы Администрации муниципального образования "Ярский район" (далее - Администрация) и Щербакова Сергея Геннадьевича на определение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 23.09.2020 по делу N А71-12884/2015 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.12.2020 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте судебного разбирательства, в том числе публично, путем размещения этой информации на официальном сайте Арбитражного суда Уральского округа.

В судебном заседании приняли участие представители:

общества с ограниченной ответственностью "Яр Энерго" (далее - общество "Яр Энерго") - Яровой Д.С. (доверенность от 22.03.2021);

Федеральной налоговой службы в лице Управления по Свердловской области (далее - Уполномоченный орган) - Теплякова А.А. (доверенность от 01.02.2021).

Определением от 09.11.2015 Арбитражным судом Удмуртской Республики принято к рассмотрению заявление Уполномоченного органа о признании несостоятельным (банкротом) муниципального унитарного предприятия "Жилищно-коммунальное хозяйство" (далее - предприятие "ЖКХ", Должник), возбуждено производство по настоящему делу о банкротстве.

Определением от 26.02.2016 в отношении предприятия "ЖКХ" введена процедура наблюдения, его временным управляющим утвержден Хабибуллин Илсур Хасибович.

Решением от 21.06.2016 предприятие "ЖКХ" признано банкротом, в его отношении открыто конкурсное производство.

Определением от 01.08.2016 конкурсным управляющим имуществом Должника утвержден Бессонов Олег Сергеевич.

Конкурсный управляющий Бессонов О.С. обратился 31.10.2018 в Арбитражный суд Удмуртской Республики с заявлением о привлечении Администрации, Щербакова С.Г. и Барышникова Юрия Николаевича к субсидиарной ответственности по обязательствам Должника.

В дальнейшем Бессонов О.С. отстранен от исполнения обязанностей конкурсного управляющего имуществом Должника; определением от 02.08.2019 в названном качестве утвержден Брылов Андрей Юрьевич.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 30.09.2019 производство по настоящему делу о банкротстве прекращено на основании абзаца 8 пункта 1 статьи 57 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве).

Определением от 23.09.2020, оставленным без изменения постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.12.2020, Администрация и Щербаков С.Г. привлечены солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам предприятия "ЖКХ" в общем размере 6 848 318 руб. 69 коп. (подробная разбивка по каждому кредитору приведена в резолютивной части названного выше определения).

В кассационной жалобе Администрация просит указанные судебные акты отменить. Заявитель данной кассационной жалобы акцентирует внимание на том, что согласно бухгалтерской отчетности за 2013 год Должник сработал с прибылью в 29 тыс. руб., по результатам деятельности в 2014 году убыток составил 40 тыс. руб., о чем Администрация могла узнать не ранее первого квартала 2015 года, однако данные сведения не позволяли прийти к выводу о наличии у Должника признаков несостоятельности (банкротства), в 2015 году Администрацией проведена инвентаризация имущества Должника, ревизия его финансово-хозяйственной деятельности, получить информацию о значительной убыточности деятельности предприятия "ЖКХ" в 2015 году и предпринять меры к его ликвидации Администрация могла не ранее первого квартала 2016 года, однако к тому времени заявление о признании Должника банкротом уже было предъявлено Уполномоченным органом, ввиду чего вывод судов о систематическом бездействии Администрации не является обоснованным. Администрация также ссылается на то, что действующее в 2015 году законодательство о банкротстве не обязывало контролирующее должника лицо принимать решение о признании его банкротом, по состоянию на 28.01.2015 у Администрации как учредителя Должника обязанность по принятию решения о его ликвидации, об обращении с заявлением о его банкротстве отсутствовала, с соответствующим заявлением обязан был обратиться сам Должник, а пункт 3.1 введен в статью 9 Закона о банкротстве 30.07.2017 с введением в действие Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон N 266-ФЗ). Как указывает Кассатор, предприятие "ЖКХ" было наделено необходимым для осуществления предусмотренной уставом хозяйственной деятельности имуществом, при этом, вопреки мнению судов, даже если бы в ЕГРЮЛ были внесены изменения о последующем уменьшении уставного фонда, кредиторы - поставщики коммунальных ресурсов продолжили бы оказывать Должнику соответствующие услуги, так как прекращение указанной деятельности являлось невозможным без проведения процедур, требующих значительных затрат и времени, а также по техническим причинам, а Уполномоченный орган продолжил бы начислять недоимку по налогам, вследствие чего находит вывод судов о создании Администрацией условий для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов Должника и размером его обязательств путем невнесения в ЕГРЮЛ сведений об уменьшении его уставного фонда несостоятельным. На взгляд Кассатора, материалы дела не подтверждают, что банкротство Должника явилось вследствие действий (бездействия) Администрации, ссылки конкурсного управляющего на абзац 3 пункта 4 статьи 10 названного Закона необоснованны, никаких сделок Администрация не совершала и не одобряла, ввиду чего она не подпадает под презумпцию вины, таковая подлежала доказыванию, однако соответствующие доказательства конкурсным управляющим представлены не были. Кроме того, Администрация просит обратить внимание на поведение самого конкурсного управляющего, который уже по состоянию на январь 2018 года осознавал, что имущества Должника недостаточно для погашения расходов, однако с заявлением о прекращении производства по делу не обратился, потребление теплоресурса не приостановил, тем самым способствуя наращиванию кредиторской задолженности и расходов по делу о банкротстве, исходя из чего его действия по обращению с рассматриваемым заявлением о субсидиарной ответственности направлены на сокрытие собственного необоснованного бездействия, приведшего к росту кредиторской задолженности и невозможности ее погашения за счет имущества предприятия "ЖКХ".

Щербаков С.Г. в своей кассационной жалобе также просит обжалуемые акты отменить. Данный Кассатор сообщает о том, что в действительности он трудился на предприятии "ЖКХ" в должности руководителя в период с 12.05.2015 по 31.03.2016, соответственно, с указанной даты Барышников Ю.Н. являлся контролирующим Должника лицом; при трудоустройстве от Администрации ему были переданы лишь некоторые лицензии; документы бухгалтерской отчетности предприятия "ЖКХ" фактически не передавались, акт приема-передачи не составлялся. На взгляд Щербакова С.Г., вывод судов о том, что Барышников Ю.Н. не имел физической возможности получить документацию Должника, несостоятелен, так как, являясь главным бухгалтером на предприятии "ЖКХ", он имел непосредственный и прямой доступ к его бухгалтерской документации и документам по кредиторской и дебиторской задолженности, имуществе и основным средствам. Кроме того, Щербаков С.Г. отмечает, что из исходящих от Администрации документов не представлялось возможным достоверно установить финансовое состояние Должника.

В отзывах на кассационные жалобы общество "Яр Энерго" полагает приведенные в них доводы несостоятельными, просит в удовлетворении кассационных жалоб отказать, обжалуемые судебные акты - оставить в силе.

Представленный Уполномоченным органом 26.03.2021 отзыв на кассационные жалобы судом округа не принимается, поскольку к нему в противоречие требованиям абзаца 2 части 1 статьи 279 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не приложены доказательства его заблаговременного направления или вручения иным лицам, участвующим в обособленном споре, в том числе ответикам по данному спору. Названный документ представлен в электронном виде через систему "Мой Арбитр", в связи с чем фактическому возврату на бумажном носителе не подлежит.

Как установлено судами и следует из материалов дела, в том числе, сведений ЕГРЮЛ, учредителем предприятия "ЖКХ" с даты его создания 21.04.1993 и по настоящее время является Администрация муниципального образования "Ярский район" Удмуртской Республики; руководителями являлись: в период с 28.08.2013 по 13.01.2015 - Ушаков Алексей Владимирович, в период с 12.02.2015 по 17.04.2015 - Щепин Сергей Александрович, в период с 12.05.2015 по 13.06.2016 - Щербаков С.Г. и в период с 14.06.2016 по 21.06.2016 - Барышников Ю.Н.; основной вид деятельности - оказание жилищно-коммунальных услуг.

Конкурсный управляющий Должником, полагая, что имеются основания для привлечения контролировавших Должника лиц - Администрации, Щербакова С.Г. и Барышникова Ю.Н. к субсидиарной ответственности по обязательствам предприятия "ЖКХ", обратился в арбитражный суд с рассматриваемым в данном споре заявлением.

В качестве оснований ответственности Администрации конкурсными управляющими Бессоновым О.С. и Брыловым А.Ю. указано на непринятие ею каких-либо мер к обращению с заявлением о банкротстве Должника, а также ненаделение предприятия "ЖКХ" имуществом в размере, соответствующем размеру его уставного фонда, что повлекло невозможность погашения за счет его стоимости кредиторских требований; руководителям Щербакову С.Г. и Барышникову Ю.Н. в вину вменена непередача конкурсному управляющему бухгалтерской и иной документации Должника.

Привлекая Администрацию и Щербакова С.Г. к субсидиарной ответственности, суды обеих инстанций исходили из того, что по состоянию на 28.12.2014 Должник обладал признаками неплатежеспособности, вследствие чего решение о его ликвидации, об обращении в арбитражный суд с заявлением о признании его банкротом должно было быть принято Администрацией не позднее 28.01.2015, чего ею сделано не было; Администрацией не приняты меры к наделению предприятия "ЖКХ" имуществом в размере, соответствующем его уставному фонду, что способствовало введению кредиторов в заблуждение относительно действительного положения дел на предприятии "ЖКХ" и размере его уставного фонда, при этом Администрация фактически устранилась от исполнения своих обязанностей по отношению к предприятию "ЖКХ"; Щербаков С.Г. не передал документацию, в частности касающуюся дебиторской задолженности, и имущество Должника исполняющему обязанности руководителя Барышникову Ю.Н., в распоряжение конкурсного управляющего такая документация, также не поступила.

Проверив законность обжалуемых определения Арбитражного суда Удмуртской Республики от 23.09.2020 и постановления Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.12.2020 по делу N А71-12884/2015 в порядке, установленном статьями 284 - 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд округа пришел к следующим выводам.

При принятии решения суд оценивает доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений; определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены, и какие - не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по данному делу; обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, определяются судом на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, в соответствии с подлежащими применению нормами материального права. Мотивировочная часть решения суда должна содержать указание на доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил доводы лиц, участвующих в деле (статьи 65, 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Суды обеих инстанций верно исходили из того, что к спорным правоотношениям, на которые указывает конкурсный управляющий в части установления наличия/отсутствия правовых оснований для привлечения Администрации и Щербакова С.Г. к субсидиарной ответственности, имевшим место в период 2014 - 2016 годов, подлежат применению положения Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям".

При этом, учитывая, что предусмотренные пунктами 2 и 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) основания для привлечения к субсидиарной ответственности по существу мало чем отличаются от оснований, предусмотренных действующими в настоящее время статьями 61.11, 61.12, к статье 10 Закона о банкротстве может быть применен значительный объем разъяснений, изложенных постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53).

Из указанных разъяснений, прежде всего, следует, что субсидиарная ответственность по обязательствам несостоятельного должника является разновидностью гражданско-правовой ответственности и наступает в связи с причинением вреда имущественным правам кредиторов подконтрольного лица, в связи с чем в части, не противоречащей специальному регулированию законодательства о банкротстве, к данному виду ответственности подлежат применению положения глав 25 и 59 Гражданского кодекса Российской Федерации за нарушение обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда (пункт 2 Постановления N 53).

Привлечение к ответственности за причинение вреда допустимо в случае доказанности состава правонарушения, включающего, в числе прочего, причинно-следственную связь между вменяемыми контролирующему должника лицу деяниями (бездействием) и негативными последствиями на стороне должника и его кредиторов.

Так, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам (пункт 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции, подлежащей применению к спорным правоотношениям).

При установлении того, повлекло ли поведение ответчиков банкротство должника, необходимо принимать во внимание следующее:

наличие у ответчика возможности оказывать существенное влияние на деятельность должника;

реализация ответчиком соответствующих полномочий привела (ведет) к негативным для должника и его кредиторов последствиям; масштаб негативных последствий соотносится с масштабами деятельности должника, то есть способен кардинально изменить структуру его имущества в качественно иное - банкротное - состояние (однако не могут быть признаны в качестве оснований для субсидиарной ответственности действия по совершению, хоть и не выгодных, но несущественных по своим размерам и последствиям для должника сделки);

ответчик является инициатором такого поведения и (или) потенциальным выгодоприобретателем возникших в связи с этим негативных последствий (пункты 3, 16, 21, 23 Постановления N 53).

Судебное разбирательство о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по основанию невозможности погашения требований кредиторов в любом случае сопровождается изучением причин несостоятельности должника. Удовлетворение подобного рода исков свидетельствует о том, что суд в качестве причины банкротства признал недобросовестные действия ответчиков, исключив при этом иные (объективные) варианты ухудшения финансового положения должника. И напротив, отказ в иске указывает на то, что в основе несостоятельности лежат иные обстоятельства, связанные с объективными рыночными факторами, либо что принятая предприятием стратегия ведения бизнеса хотя и не являлась недобросовестной, но ввиду сопутствующего ведению предпринимательской деятельности риску не принесла желаемых результатов.

Определению наличия второго из перечисленных выше критериев способствуют закрепленные в Законе о банкротстве презумпции существования причинно-следственной связи между поведением контролирующего лица и невозможностью погашения требований кредиторов. Такими презумпциями, в частности, являются совершение контролирующим лицом существенно убыточной сделки, повлекшей нарушение имущественных прав кредиторов, непередача им документов бухгалтерского учета и (или) отчетности (пункт 4 статьи 10 Закона о банкротстве).

В рассматриваемом случае, как видно из обжалуемых судебных актов, суды обеих инстанций по основанию, предусмотренному пунктом 4 Закона о банкротстве, вменили Администрации то, что она, как учредитель, изначально не обеспечила предприятие "ЖКХ" имуществом в размере, соответствующем уставному капиталу, указанному в уставе Должника.

С учетом изложенного выше судами фактически признано, что объективное банкротство Должника явилось следствием того, что он не был наделен со стороны Администрации имуществом в объеме, в точности соответствующем размеру его уставного фонда согласно учредительным документам.

При этом согласно сведениям, размещенным в отношении предприятия "ЖКХ" в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве, в частности, опубликованным материалам, приложенным к отчету оценщика, за Должником в 2008 году на праве хозяйственного ведения закреплено недвижимое имущество, расположенное по адресу: Удмуртская Республика, поселок Яр, ул. Гагарина, 13, (административно-бытовой корпус, склад, гараж, пилорама, мастерская); имеются сведения о последующем разграничении объектов производственной базы между предприятием "ЖКХ" и Ярским муниципальным унитарным предприятием "Тепловодоснабжение"; в процедуре конкурсного производства конкурсным управляющим реализовано четыре объекта недвижимого имущества: часть здания административно-бытового корпуса (Литер А), площадь 219,5 кв.м., часть здания пристроя (склада) (Литер А1), площадь 79,8 кв.м., здание пилорамы (Литер А), площадь 116,5 кв.м., расположенные по указанному выше адресу, а также баня, площадь 135,8 кв.м., расположенная по адресу: Удмуртская Республика, поселок Яр, ул. Пролетарская, 16в. Кроме того, согласно опубликованным конкурсным управляющим инвентаризационным ведомостям, у Должника выявлено и включено в конкурсную массу и иное имущество, в том числе, оборудование и транспортные средства; данное имущество также являлось предметом реализации (определение от 10.03.2017).

Согласно материалам дела и пояснениям участников процесса, Должник с использованием принадлежащего ему на праве хозяйственного ведения имущества осуществлял хозяйственную деятельность по оказанию жилищно-коммунальных услуг, при этом, как пояснили участники процесса, деятельность предприятия "ЖКХ" осуществлялась на основании регулируемых тарифов.

Таким образом, предприятие "ЖКХ" было наделено со стороны учредителя имуществом, необходимым для осуществления своей уставной деятельности, осуществляло ее в течение длительного времени, исполняло обязательства.

При этом какого-либо экономического анализа причин убыточности деятельности предприятия "ЖКХ", соотношения ее доходной и расходной составляющей с учетом специфики деятельности в сфере жилищно-коммунального хозяйства, движения его активов, в судебных актах не приведено; совершение органами управления Должника каких-либо сделок, кардинально изменивших структуру его имущества и способствовавших возникновению объективного банкротства, не установлено; при этом то, каким образом само по себе несоответствие стоимости предоставленного Администрацией Должнику имущества для ведения хозяйственной деятельности размеру заявленного уставного капитала, пусть бы даже это и не соответствовало законодательству о юридических лицах, привело к возникновению кризисной ситуации и переходу ее в стадию объективного банкротства, с экономической точки зрения не обосновано.

С учетом изложенного позиция судов обеих инстанций, согласно которой именно названное бездействие Администрации и только оно явилось причиной объективного банкротства Должника, не может быть признана обоснованной.

Щербакову С.Г., в свою очередь, вменена непередача конкурсному управляющему документации Должника.

Согласно пункту 2 статьи 126 Закона о банкротстве руководитель должника в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязан обеспечить ему передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей.

Указанное требование закона обусловлено, в том числе, тем, что отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника и совершенных им сделках и исполнять обязанности, предусмотренные пунктом 2 статьи 129 Закона о банкротстве, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве.

В связи с этим, как разъяснено в пункте 24 Постановления N 53, заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также невозможность определения основных активов должника и их идентификации, невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы, невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

При этом, как уже указано выше, приведенные в абзацах 2 и 4 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве обстоятельства отсутствия документов бухгалтерского учета и (или) отчетности и прочих обязательных документов должника-банкрота, по сути, представляют собой лишь презумпцию, облегчающую процесс доказывания состава правонарушения с целью выравнивания процессуальных возможностей сторон спора. Признаки презумпции не могут подменять обстоятельства самого правонарушения. Смысл этой презумпции в том, что если лицо, контролирующие должника, привело его в состояние невозможности полного погашения требований кредиторов, то во избежание собственной ответственности оно заинтересовано в сокрытии следов содеянного. Установить обстоятельства содеянного и виновность контролирующего лица возможно по документам должника-банкрота. В связи с этим, если контролирующее лицо, обязанное хранить документы должника-банкрота, скрывает их и не представляет арбитражному управляющему, то подразумевается, что его деяния привели к невозможности полного погашения требований кредиторов. Таким образом, правонарушение контролирующего должника лица выражается не в самом факте непередачи документации должника конкурсному управляющему, а в его противоправных деяниях, повлекших банкротство подконтрольного им лица и, как следствие, невозможность погашения требований кредиторов.

Между тем суды, привлекая Щербакова С.Г. к субсидиарной ответственности, фактически вменили ему в вину сам факт непередачи документации Должника следующему руководителю и далее - конкурсному управляющему, не проанализировав и не раскрыв в судебном акте, каким образом это негативно сказалось на возможности проведения мероприятий процедуры конкурсного производства и их итоговом результате, то есть признали его виновным в доведении Должника до состояния объективного банкротства и невозможности погашения требований кредиторов, исходя из наличия признаков, составляющих опровержимую презумпцию, без установления иных юридически значимых элементов, определяющих в совокупности состав правонарушения, влекущий применение ответственности.

Щербаков С.Г., в частности, в суде апелляционной инстанции пояснял, что бухгалтерская документация Должника, сведения о кредиторской и дебиторской задолженности, печать и штампы предприятия "ЖКХ" хранились на предприятии, директорами друг другу по акту не передавались, документация, которой он располагал, передана временному управляющему; при этом Щербаков С.Г. представил суду копию своей трудовой книжки, согласно которой уволен с должности директора предприятия "ЖКХ" 31.03.2016, то есть за три месяца до открытия процедуры конкурсного производства. Критически относясь к данным пояснениям и документам, суд апелляционной инстанции не учел, что вынесение учредителем соответствующего распоряжения либо иного внутреннего корпоративного документа, опосредующего смену единоличного исполнительного органа, находится вне сферы влияния Щербакова С.Г., являющегося наемным сотрудником.

В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 9 Закона о банкротстве руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд при наличии одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 названной статьи, а также в иных случаях, предусмотренных Законом о банкротстве, в кратчайший срок, но не позднее, чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

Нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых Законом о банкротстве возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 названного Закона.

При применении данной нормы следует исходить из того, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 18.07.2003 N 14-П, нормальное финансовое состояние общества предполагает, что его чистые активы, стоимость которых представляет собой разницу между балансовой стоимостью активов (имущества) и размером обязательств данного общества, с течением времени растут по сравнению с первоначально вложенными в уставный капитал средствами. Уменьшение стоимости чистых активов без тенденции их увеличения свидетельствует о неудовлетворительном управлении делами общества. Если же стоимость чистых активов принимает отрицательное значение, это означает, что средств, полученных от продажи имущества общества, может не хватить для того, чтобы расплатиться со всеми кредиторами. Из этого следует, что формально-нормативные показатели, с которыми законодатель связывает необходимость ликвидации общества, должны объективно отображать наступление критического для такого общества финансового состояния, создающего угрозу нарушений прав и законных интересов других лиц.

Делая вывод о неисполнении Администрацией установленной пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве обязанности, а также о том, что таковая возникла с 28.01.2015, суды сослались на данные бухгалтерской отчетности Должника за 2013 - 2015 годы, однако оставили без внимания то обстоятельство, что обозначенные ими же сведения иллюстрируют существенное ухудшение имущественного положения предприятия "ЖКХ" лишь по результатам 2015 года, которые могли стать известны Администрации лишь по его окончании, при этом заявление о банкротстве Должника подано Уполномоченным органом в суд уже 05.11.2015; судами не аргументировано то, что именно конец декабря 2014 года явился для хозяйственного положения Должника таким критическим моментом, в который обычный добросовестный и разумный менеджер, а в настоящем случае - Администрация как собственник имущества Должника, должен был объективно определить, что дальнейшее осуществление деятельности вверенным ему предприятием повлечет за собою принятие дополнительных долговых обязательств при заведомой невозможности их исполнения, а равно не дано правовой оценки возражениям Администрации со ссылкой на предпринятые ею в спорный период меры по установлению действительного финансового положения Должника в целях разрешения вопроса о его дальнейшей судьбе.

Кроме того, если исходить из установленного судами периода неплатежеспособности, предшествовавшего возбуждению дела о банкротстве (2013 - 2015 годы), то к спорным отношениям подлежит применению Закон о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ. При этом данная редакция в отличие от ныне действующих правил (пункт 3.1 статьи 9 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ, пункт 13 Постановления N 53) не предусматривала ни права, ни обязанности органа управления, к компетенции которого отнесено разрешение вопроса о ликвидации должника, обращаться в суд с заявлением о банкротстве должника.

Судебное решение является обоснованным лишь тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании, а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов, а законным - когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права.

Однако обжалуемые судебные акты указанным требованиям не отвечают, поскольку привели к применению к Администрации и Щербакову С.Г. меры ответственности, являющейся исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов, без должной проверки и установления наличия на то соответствующих оснований. Вместе с тем, без установления и проверки совокупности обозначенных выше обстоятельств применительно к каждому из заявленных конкурсным управляющим оснований ответственности выводы судов о наличии оснований для привлечения Администрации и Щербакова С.Г. к субсидиарной ответственности этим основаниям нельзя признать в достаточной степени обоснованными и мотивированными.

В связи с тем, что в противоречие положениям статей 8, 9, 65, 70, 71, 133, 168 и 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации выводы судов о доказанности наличия оснований для привлечения Администрации и Щербакова С.Г. к субсидиарной ответственности по обязательствам Должника сделаны без исследования и установления необходимой совокупности фактических обстоятельств, оценки всех доводов сторон и представленных с их стороны доказательств, обжалуемые судебные акты приняты при существенном нарушении судами норм материального и процессуального права (части 2 и 3 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), повлиявшем на итог рассмотрения спора, а изложенные в них выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам спора (часть 1 статьи 288 названного Кодекса), определение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 23.09.2020 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.12.2020 по тому же делу подлежат отмене, обособленный спор - направлению на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции.

При новом рассмотрении спора суду надлежит устранить отмеченные в мотивировочной части настоящего постановления недостатки, определить круг подлежащих исследованию и установлению фактических обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора, правильно распределив между сторонами бремя их доказывания, исследовать и оценить весь комплекс имеющихся в деле доказательств и приведенные участвующими в споре лицами в обоснование своих требований и возражений доводы и пояснения, указав конкретные мотивы их принятия либо отклонения, по результатам чего принять законное, обоснованное и мотивированное решение в соответствии требованиями действующего материального и процессуального законодательства.

Приложенные к кассационной жалобе Щербакова С.Г. дополнительные доказательства (приложения N 1 - 3) судом округа к материалам дела не приобщаются, а заявленные им ходатайства об истребовании в порядке части 4 статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дополнительных доказательств - отклоняются без рассмотрения по существу, поскольку в силу статей 284, 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации принятие, исследование и оценка дополнительных доказательств не входят в компетенцию суда кассационной инстанции. При этом поскольку обособленный спор направляется на новое рассмотрение арбитражного суда первой инстанции, Щербаков С.Г. вправе представить данные доказательства на указанной стадии процесса в качестве документального обоснования своей позиции по спору.

Руководствуясь статьями с 286 по 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 23.09.2020 по делу N А71-12884/2015 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.12.2020 по тому же делу отменить.

Обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Удмуртской Республики.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Н.В. Шершон

Судьи

С.Н. Соловцов В.В. Плетнева