Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 25 сентября 2023 г. N Ф09-3670/21 по делу N А71-18274/2017

Екатеринбург

25 сентября 2023 г.

Дело N А71-18274/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 18 сентября 2023 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 25 сентября 2023 г.

Арбитражный суд Уральского округа в составе:

председательствующего Шавейниковой О.Э.,

судей Калугина В.Ю., Оденцовой Ю.А.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Никифоровой К.Ю. рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу Красноперова Владимира Николаевича, Яушева Андрея Анатольевича и Яушева Данила Андреевича на определение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 21.03.2023 по делу N А71-18274/2017 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.06.2023 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, в том числе публично, путем размещения данной информации на официальном сайте Арбитражного суда Уральского округа в сети Интернет, в судебное заседание в суд округа не явились, явку своих представителей не обеспечили.

Судебное заседание проведено с использованием систем видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Удмуртской Республики.

В судебном заседании в помещении Арбитражного суда Удмуртской Республики принял личное участие конкурсный управляющий обществом с ограниченной ответственностью "Финансово-строительная компания "КОРД" Рудин Руслан Анатольевич, а также его представитель Сорокин А.Н. (доверенность от 06.12.2022).

Решением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 12.07.2019 общество с ограниченной ответственностью Финансово-строительная компания "КОРД" (далее - общество ФСК "Корд", должник) признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Рудин Р.А.

(далее - конкурсный управляющий).

Конкурсный управляющий 20.02.2021 обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении Косухина Бориса Владимировича, Яушева Данила Андреевича, Леконцевой Татьяны Сергеевны (далее - ответчики) к субсидиарной ответственности и взыскании с них в солидарном порядке денежных средств в сумме 19 313 395 руб. 86 коп.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 19.04.2021 к участию в рассмотрении спора в качестве соответчика привлечен Красноперов Владимир Николаевич (далее - ответчик).

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 25.08.2021 к участию в рассмотрении обособленного спора в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью Управляющая компания "ИжСМК" и его бывший руководитель Яушев А.А.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 24.02.2022 к участию в рассмотрении спора в качестве соответчика привлечен Яушев А.А. (далее - ответчик).

С учетом уточнений, принятых судом первой инстанции в порядке, предусмотренном статьей 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, конкурсный управляющий просил солидарно привлечь к субсидиарной ответственности Косухина Б.В. и Леконцеву Т.С., взыскать убытки с Яушева Л.А., с Яушева А.А., Красноперова В.Н. и Леконцевой Т.С.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 21.03.2023. оставленным без изменения постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.06.2023, требования конкурсного управляющего удовлетворены частично: Косухин Б.С., Леконцева Т.С., Яушев Д.А., Яушев А.А. и Красноперов В.Н. привлечены к субсидиарной ответственности по обязательствам общества ФСК "Корд", производство по заявлению в части определения размера субсидиарной ответственности привлеченных лиц приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.

В удовлетворении заявления конкурсного управляющего о взыскании убытков с Яушева Д.А., Яушева А.А., Красноперова В.Н., Леконцевой Т.С. отказано.

Не согласившись с вынесенными судебными актами, Яушев Д.А., Яушев А.А. и Красноперов В.Н. обратились в Арбитражный суд Уральского округа с кассационной жалобой, в которой просят определение суда первой инстанции от 21.03.2023 и постановление апелляционной инстанции от 16.06.2023 отменить в части привлечения Красноперова В.Н., Яушева Д.А. и Яушева А.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и принять в данной части новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований, ссылаясь на нарушение судами норм права, несоответствие выводов судов обстоятельствам дела.

В обоснование доводов кассационной жалобы заявители выражают несогласие с выводами судов о намеренном выводе ими активов должника, сокрытии или уменьшении стоимости его имущества, полагают данные обстоятельства недоказанными. Податели жалобы указывают, что должник в 2016 году осуществлял полноценную хозяйственную деятельность путем заключения договоров и выполнения работ, для чего приобретал технику, в том числе посредством заключения договоров лизинга для выполнения работ по договорам, заключенным между должником и публичным акционерным обществом "Удмуртнефть" (далее - общество "Удмуртнефть"), а также с обществом с ограниченной ответственностью ПМК "Воткинская" (далее - общество ПМК "Воткинская"), ссылаются на то, что на момент их выхода из состава участников должника у последнего имелось ликвидное имущество, в том числе вагон-дома, предназначенные для проживания рабочих. Кроме того, кассаторы приводят доводы о том, что на момент совершения спорных сделок они не являлись участниками должника, не осуществляли фактического руководства обществом ФСК "Корд" и не имели доступа к его документации.

Законность обжалуемых судебных актов проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Поскольку судебные акты обжалуются только в части привлечения к субсидиарной ответственности Яушева Д.А., Яушева А.А. и Красноперова В.Н., то законность судебных актов в части привлечения к субсидиарной ответственности Косухина Б.С. и Леконцевой Т.С. и в части отказа в удовлетворении требований конкурсного управляющего о взыскании убытков судом кассационной инстанции не проверяется.

Как установлено судами и следует из материалов дела, общество ФСК "Корд" зарегистрировано в качестве юридического лица 26.06.2012, в период с 24.07.2014 по 25.10.2016 Красноперов В.Н. являлся участником должника с долей участия в уставном капитале 33 %, в период с 10.06.2014 по 26.04.2016 участником должника являлся Яушев А.А. с долей в уставном капитале 33 %, в период с 26.04.2016 по 10.07.2017 участником должника с долей в уставном капитале 33 % являлся Яушев Д.А.

(сын Яушева А.А.).

На основании решения уполномоченного органа от 30.08.2016 N 31 в период с 30.08.2016 по 07.04.2017 в отношении общества ФСК "Корд" проведена выездная налоговая проверка по вопросу правильности исчисления и своевременности уплаты налогов и сборов за период с 01.01.2013 по 31.12.2015, по результатам которой принято решение от 29.06.2017 N 13-46/11 о привлечении должника к налоговой ответственности и доначислении недоимки по налогу в сумме 7 300 875 руб. 38 коп.

В период проведения налоговой проверки, между обществом ФСК "Корд" (продавец) и обществом с ограниченной ответственностью "Урдмуртстройкомплект" (далее - общество "УСК") (покупатель) заключен договор купли-продажи от 28.01.2017 N 1, по которому должник передал в собственность покупателю фронтальный погрузчик Mitsuber ML333N по цене 100 000 руб.

Затем между обществом "УСК" (поставщик) и обществами с ограниченной ответственностью "УралБизнесЛизинг" (далее - общество "УралБизнесЛизинг", покупатель) и "ЭнергоСтройСервис" (далее - общество "ЭнергоСтройСервис", лизингополучатель) заключен договор поставки от 01.06.2017 N 578/2017-КП, в соответствии с которым должник передал спорный погрузчик в собственность покупателя по цене 1 097 000 руб., а последний на основании договора лизинга от 01.07.2017 N 05-17/426-л предоставил спорное имущество обществу "ЭнергоСтройСервис" во временное владение.

Общество "ЭнергоСтройСервис" (субарендодатель) в свою очередь предоставило вышеуказанное имущество во временное владение и пользование обществу с ограниченной ответственностью Торговый дом "Металл-Маркет" (далее - общество ТД "Металл-Маркет", субарендатор) на основании договора аренды от 01.06.2017 N 05-17/426-А, по условиям которого имущество по окончании срока аренды переходит в собственность арендатора.

Впоследствии между обществами "УралБизнесЛизинг" (продавец) и "ЭнергоСтройСервис" (покупатель) во исполнение договора лизинга от 01.06.2017 заключен договор купли-продажи имущества от 10.06.2018 N 1358/2018-кп, согласно которому продавец передал в собственность покупателя спорный погрузчик по цене 417 904 руб. 80 коп.

Актом приема-передачи от 20.08.2018 оформлена передача продавцом покупателю спорного погрузчика, а по акту приема-передачи от 21.08.2018 спорый погрузчик передан от общества "ЭнергоСтройСервис" обществу ТД "Металл-Маркет" по договору субаренды от 01.06.2017 N 05-17/426-А.

После этого, между обществом ТД "Металл-Маркет" (продавец) и Яушевым Д.А. (покупатель) 26.02.2019 заключен договор купли-продажи, в соответствии с условиями которого в собственность Яушева Д.А. передана строительная техника - спорный погрузчик, стоимость имущества определена сторонами в сумме 200 000 руб.

В рамках настоящего дела о банкротстве определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 15.02.2021, оставленным без изменения постановлениями Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 30.04.2021 и Арбитражного суда Уральского округа от 23.07.2021, вышеизложенная цепочка сделок признана недействительной по основаниям статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), статей 10, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, применены последствия недействительности сделки в виде возложения на Яушева Д.А. обязанности по возврату спорного имущества обществу ФСК "Корд".

Определением того же суда от 03.11.2022 изменен способ исполнения судебного акта на взыскание с Яушева Д.А. в пользу должника стоимости спорного имущества в сумме 989 000 руб.

Кроме того, 27.10.2016 между обществом ФСК "Корд" (продавец) и обществом УК "ИжСМК" (покупатель) в лице руководителя Яушева А.А. заключен договор купли-продажи N 1, по условиям которого в собственность покупателя передан экскаватор HITACHI ZX 200-5G, заводской номер машины HCMDCD90 С00302270. Стоимость предмета договора составила 3 410 000 руб.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 27.08.2020 данная сделка признана недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, применены последствия недействительности сделки в виде взыскания с приобретателя общества УК "ИжСМК" денежных средств в сумме 3 410 000 руб.

Помимо прочего, 15.12.2016 между обществом ФСК "Корд" (продавец) и Емельяновым Александром Анатольевичем (покупатель) заключен договор купли-продажи, в соответствии с которым к покупателю перешло право собственности на экскаватор HITACHI ZX 200-5G, заводской номер машины HCMDCD91 Н00302963, стоимость отчуждаемого имущества составила 4 645 511 руб. 96 коп. Затем указанное имущество отчуждено Емельяновым А.А. в пользу Кунаева Андрея Васильевича по договору купли-продажи от 14.02.2017 по цене 4 900 000 руб.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 30.11.2020 указанная цепочка взаимосвязанных сделок признана недействительной на основании статей 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, применены последствия недействительности сделки в виде обязания Кунаева Андрея Васильевича возвратить спорное имущество обществу ФСК "Корд".

В последующем установлено, что Кунаевым А.В. спорное имущество передано в собственность Красноперова В.Н. на основании договора купли-продажи от 30.06.2020 по цене 400 000 руб.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 31.08.2021 данный договор также признан недействительной сделкой как по общегражданским (статья 170 Гражданского кодекса Российской Федерации), так и по общим основаниям (статья 61.2 Закона о банкротстве), применены последствия недействительности сделки в виде обязания Красноперова В.Н. возвратить спорное имущество.

Определением суда от 03.11.2022 изменен способ исполнения судебного акта на взыскание с Красноперова В.Н. в пользу должника стоимости спорного имущества в размере 4 645 511 руб. 96 коп.

Указывая на то, что данные сделки совершены в период возникновения у должника признаков неплатежеспособности исключительно в целях вывода имущества и ухода должника от исполнения обязательств перед кредиторами, в результате их совершения должник фактически прекратил осуществление хозяйственной деятельности, конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности, ссылаясь на невозможность погасить требования кредиторов в результате действий ответчиков по выводу ликвидного имущества должника.

Устанавливая наличие оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности за невозможность погашения требований кредиторов, суды исходили из следующего.

Поскольку субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью гражданско-правовой ответственности, материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности).

Судами установлено и следует из материалов дела, что основанием для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности по обязательствам общества ФСК "Корд" стало совершение ответчиками действий по выводу имущества должника и последующее прекращение его деятельности. Таким образом, исходя из правил действия закона во времени применению подлежит редакция Федерального закона от 29.12.2014 N 482-ФЗ "О внесении изменения в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве) и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях".

Согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в том числе при наличии следующих обстоятельств: причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Федерального закона, требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают на дату закрытия реестра требований кредиторов пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов.

Из системного толкования абзаца второго пункта 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве необходимым условием возложения субсидиарной ответственности на участника является наличие причинно-следственной связи между использованием им своих прав и (или) возможностей в отношении контролируемого хозяйствующего субъекта и совокупностью юридически значимых действий, совершенных подконтрольной организацией, результатом которых стало ее банкротство.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление Пленума N 53), под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов, следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

При установлении того, повлекло ли поведение ответчиков банкротство должника, необходимо принимать во внимание следующее: наличие у ответчика возможности оказывать существенное влияние на деятельность должника; реализация ответчиком соответствующих полномочий привела (ведет) к негативным для должника и его кредиторов последствиям; масштаб негативных последствий соотносится с масштабами деятельности должника, то есть способен кардинально изменить структуру его имущества в качественно иное - банкротное - состояние; ответчик является инициатором такого поведения и (или) потенциальным выгодоприобретателем возникших в связи с этим негативных последствий (пункты 3, 16, 21, 23 постановления Пленума N 53).

Применительно к третьему критерию к ответственности подлежит привлечению то лицо, которое инициировало совершение подобной сделки (по смыслу абзаца третьего пункта 16 постановления Пленума N 53) и (или) получило (потенциальную) выгоду от ее совершения; исходя из этого, в предмет судебного исследования подлежат включению также обстоятельства, связанные с определением степени вовлеченности каждого из ответчиков в процесс вывода активов должника и их осведомленности о причинении данными действиями значительного вреда его кредиторам.

По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

В пункте 23 постановления Пленума N 53 указано, что презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Оценивая доводы конкурсного управляющего о наличии оснований для привлечения Яушева А.А., Яушева Д.А. и Красноперова В.Н. к субсидиарной ответственности, предусмотренной пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве, обратив внимание, что на момент заключения спорных договоров у должника существовали подтвержденные вступившими в законную силу судебными актами обязательства перед обществом с ограниченной ответственностью "Спецавтотранс+" и Штоколовым Антоном Александровичем, учитывая, что сделки были совершены в период проведения налоговой проверки, по результатам которой установлено умышленное создание должником формального документооборота в целях занижения налоговой базы и последовательный вывод денежных средств путем обналичивания их через номинальные структуры и физических лиц, принимая во внимание, что Красноперов В.Н. и Яушев А.А. являлись участниками должника в период, за который проводилась выездная налоговая проверка, а Красноперов В.Н. и Яушев Д.А. являлись участниками должника на момент начала выездной налоговой проверки, при этом они принимали участие в налоговой проверке в качестве свидетелей, то есть должны были быть осведомлены о последствиях и возможном доначислении недоимки по налогу, исходя из того, что в результате совершения сделок спорные объекты (основные средства), ранее принадлежавшие должнику, перешли в собственность Яушева Д.А., Красноперова В.Н. и фактически Яушева А.А., являющегося участником и руководителем общества УК "ИжСМК", при этом стоимость отчуждения имущества была значительно ниже его рыночной стоимости, отметив, что должник после начала проведения выездной налоговой проверки (август 2016 года) прекратил хозяйственную деятельность, суды констатировали, что заключение договоров купли-продажи фактически имело своей экономической целью вывод ликвидного имущества, фактическое прекращение хозяйственной деятельности должника и намеренное уклонение контролирующих должника лиц от налоговой ответственности и погашения требований кредиторов общества ФСК "Корд".

При этом суды учли отсутствие разумных пояснений действиям по отчуждению основных средств должника, используемых при осуществлении им своей деятельности, и нераскрытие ответчиками, настаивающими на наличии у должника иного имущества для осуществления хозяйственной деятельности, обстоятельств последующего неосуществления должником такой деятельности.

Кроме того, суды оценили и критически отнеслись к доводам ответчиков о возмездном характере сделок и представленным в подтверждение этого документам. Исследовав представленные ответчиками платежные документы, суды установили, что они не могут быть признаны надлежащими, достаточными, допустимыми и относимыми доказательствами по делу в связи с невозможностью их соотнесения со спорными договорами, так все платежные документы произведены до заключения договоров купли-продажи и имеют иное назначение платежей.

Суды также признали несостоятельными указания ответчиков на то, что оплата по договору от 15.12.2016 была произведена путем оплаты лизинговых платежей за должника на основании соответствующих писем и подписания соглашения о зачете от 27.10.2016, поскольку данные документы содержат ссылку на иной договор - договор купли-продажи от 01.10.2016.

При таких обстоятельствах, принимая во внимание, что вышеуказанные документы согласно пояснениям ответчиков были получены ими от бывшего руководителя должника в 2022 году, который ранее в обособленных спорах утверждал об утере всех документов должника, учитывая наличие вступивших в законную силу судебных актов о признании сделок недействительными, при вынесении которых данные документы сторонами не представлялись, в связи с чем суды констатировали отсутствие равноценного встречного предоставления со стороны покупателей, отмечая, что доводы о возмездности договоров также являлись предметом исследования и оценки судов при рассмотрении заявлений ответчиков о пересмотре судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам, суды применительно к совокупности установленных обстоятельств и процессуальному поведению сторон отклонили данные доводы ответчиков как несостоятельные и не опровергающие выводы, сделанные судом в рамках указанных обособленных споров.

Наравне с изложенным суды с сомнением отнеслись и к доводам ответчиков о поступлении на счета должника в 2016 году денежных средств в сумме более 20 млн руб. от контрагентов, в том числе от общества ПМК "Воткинская", открытого акционерного общества "Можгинское строительное объединение", отметив, что из анализа выписки по счетам должника следует отсутствие с сентября 2016 года значительных поступлений денежных средств. При этом судами принято во внимание, что в ходе налоговой проверки был установлен факт вывода денежных средств из оборота должника, в том числе поступивших по договорам подряда, заключенным обществом ФСК "Корд" с генеральными подрядчиками - обществами с ограниченной ответственностью ПМК "Боткинская", СМУ "Дом", открытым акционерным обществом "Можгинское строительное объединение", на сумму более 12 млн руб. через номинальные структуры и физических лиц, что в рамках настоящего спора не опровергнуто допустимыми и относимыми доказательствами.

С учетом этого, исследовав доводы и возражения сторон, представленные в материалы дела доказательства, оценив относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности и в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, принимая во внимание, что стоимость спорного имущества составляет 50,65 % от величины всех требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов должника, при этом обязательства перед уполномоченным органом составляют более 50 % от обязательств третьей очереди реестра требований кредиторов должника, установив, что банкротство должника явилось следствием согласующихся между собой действий контролирующих должника лиц, имеющих единый центр принятия решений, указанные сделки по выводу имущества с учетом масштабов и характера деятельности должника являлись существенными, повлекли за собой фактическую невозможность осуществления должником своей хозяйственной деятельности и значительно усугубили ситуацию имущественного кризиса (отчуждение техники, непосредственно используемой в деятельности общества ФСК "Корд", повлекшее невозможность функционирования общества и формирования источников доходов для расчетов с кредиторами), в связи с чем признав доказанным наличие прямой причинно-следственной связи между действиями (бездействием) контролирующих должника лиц и возникшим ухудшением финансового состояния должника, суды первой и апелляционной инстанции пришли к выводам о доказанности наличия виновных действий (бездействия) контролирующих должника лиц и, как следствие, совокупности условий, необходимых для привлечения Яушева А.А., Яушева Д.А. и Красноперова В.Н. к субсидиарной ответственности по обязательствам общества ФСК "Корд" за совершение действий, приведших к его банкротству.

Судами правильно установлены фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, им дана надлежащая правовая оценка, верно применены нормы материального права, регулирующие спорные отношения. Выводы судов первой и апелляционной инстанций соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам и действующему законодательству.

Доводы кассаторов о недоказанности материалами дела факта причинения вреда должнику в результате спорных сделок не принимаются, так как судами по результатам оценки представленных им документов и обстоятельств данного спора сделан аргументированный вывод об обратном.

Вопреки доводам кассационной жалобы суды надлежащим образом исследовали указанные заявителями обстоятельства и мотивированно их отклонили, посчитав достаточными представленные конкурсным управляющим доказательства; нарушений норм процессуального права в части распределения бремени доказывания и оценки доказательств не допущено. Приведенные ответчиками возражения об осуществлении должником хозяйственной деятельности после продажи имущества не доказаны.

Содержащиеся в кассационной жалобе доводы о том, что в указанный период ответчики не являлись участниками должника, не осуществляли фактического руководства обществом ФСК "Корд" и не имели доступа к его документации, отклоняются судом округа.

В соответствии с пунктом 3 постановления N 53, по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника лиц является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве). Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов управления должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Как неоднократно указывал Верховный Суд Российской Федерации, установление фактического контроля не всегда обусловлено наличием юридических признаков аффилированности (пункт 3 постановления Пленума N 53). Напротив, конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, в раскрытии своего статуса контролирующего лица не заинтересован и старается завуалировать как таковую возможность оказания влияния на должника. Следовательно, статус контролирующего лица устанавливается в том числе через выявление согласованных действий между бенефициаром и подконтрольной ему организацией, которые невозможны при иной структурированности отношений.

О наличии подконтрольности, в частности, могут свидетельствовать следующие обстоятельства: действия названных субъектов синхронны в отсутствие к тому объективных экономических причин; они противоречат экономическим интересам должника и одновременно ведут к существенному приросту имущества лица, привлекаемого к ответственности; данные действия не могли иметь место ни при каких иных обстоятельствах, кроме как при наличии подчиненности одного другому и т.д.

В данном случае суды при установлении оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности исходили из того, что отчуждение основных активов должника, используемых им при осуществлении своей хозяйственной деятельности, в пользу лиц, подконтрольных контролирующим должника лицам, или в пользу самих контролирующих лиц явилось причиной объективного банкротства должника, при этом обоснованно учли, что совокупная стоимость безвозмездно выбывшего в пользу ответчиков имущества должника составила более половины совокупного размера требований кредиторов, что объективно свидетельствует о значительности размера причиненного вреда в контексте масштабов деятельности должника, поскольку последний в результате отчуждения спорного имущества прекратил осуществлять хозяйственную деятельность. Ответчиками в нарушение положений статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказательств, безусловно опровергающих данные выводы судов, не представлено. Суд округа оснований для иных выводов не усматривает.

Иные приведенные в кассационной жалобе доводы и обстоятельства, вопреки мнению заявителей кассационных жалоб, являлись предметом детальной проверки судов, получили исчерпывающую правовую оценку, ее обоснованности не опровергают и не свидетельствуют о нарушении судами норм права при принятии обжалуемых судебных актов, касаются фактических обстоятельств, доказательственной базы по спору и вопросов их оценки, что выходит за пределы компетенции и полномочий суда кассационной инстанции, установленных статьями 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. При этом само по себе несогласие заявителей жалоб с выводами судов, основанными на оценке фактических обстоятельств и имеющихся в деле доказательств, не свидетельствует о наличии в принятых по спору судебных актах существенных нарушений норм материального и (или) процессуального права, повлиявших на исход судебного разбирательства, или допущенной судебной ошибке.

Нарушений норм материального или процессуального права, влекущих отмену решения суда первой инстанции и постановления апелляционного суда (статья 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), судом кассационной инстанции не установлено.

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты следует оставить в силе, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 21.03.2023 по делу N А71-18274/2017 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.06.2023 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу Красноперова Владимира Николаевича, Яушева Андрея Анатольевича и Яушева Данила Андреевича - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

О.Э. Шавейникова

Судьи

В.Ю. Калугин Ю.А. Оденцова