Участие защитника в предварительном расследовании (А. Александров, А. Стуликов, "Российская юстиция", N 11, ноябрь 2001 г.)

Участие защитника в предварительном расследовании

Российский законодатель последовательно проводит линию на демократизацию и гуманизацию уголовного процесса. При активной помощи судов общей юрисдикции здесь достигнут значительный прогресс.

Ярким подтверждением этого следует считать принятие Федерального закона 20 марта 2001 г. "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с ратификацией Конвенции о защите прав человека и основных свобод", который внес изменения в ст.ст.47, 52, 405 УПК РСФСР, регламентирующие участие защитника в производстве предварительного расследования.

Анализ новой редакции ч.1 ст.47 УПК позволяет сделать выводы о появлении ряда новшеств.

Срок задержания подозреваемого начинает исчисляться не с момента доставления в орган дознания или к следователю, прокурору, а с момента фактического его задержания.

До вступления в силу комментируемого Закона порядок исчисления срока задержания регулировался Правилами внутреннего распорядка изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел. Согласно п.2.3 Правил срок задержания подозреваемого в совершении преступления исчислялся с момента доставления его в орган дознания или к следователю, а если задержание производится на основании постановления, вынесенного органом дознания или следователем, то с момента фактического его задержания.

Под "фактическим задержанием", о котором говорится в ч.1 ст.47 УПК, следует понимать реальное ограничение свободы и личной неприкосновенности гражданина, осуществленное компетентным государственным органом (должностным лицом). Процессуальное задержание в порядке ст.122 УПК теперь совпадает по времени с моментом фактического лишения лица свободы. Отныне моментом задержания лица по подозрению в совершении преступления следует считать действия органа (должностного лица), ведущего уголовное дело, которые повлекли реальное ограничение свободы лица, лишают его возможности самостоятельно в полном объеме пользоваться своим правом, гарантированным ст.22 Конституции РФ. Это может проявляться в объявлении лицу о его задержании по подозрению в совершении преступления и предложения проследовать в правоохранительный орган, в применении спецсредств, например наручников, физического воздействия.

Орган, производящий задержание, обязан разъяснить лицу права подозреваемого, в том числе право на допуск защитника. Если задержанный изъявит также желание, то дальнейшее производство следственных действий должно осуществляться с участием защитника, в том числе личный обыск, но не досмотр, результаты которого могут быть оформлены рапортом должностного лица, осуществившего фактическое задержание.

Следует считать, что все следственные действия, производимые с участием задержанного в отсутствие защитника, если в последующем их законность и обоснованность будут оспорены в суде стороной защиты, могут быть признаны судом не имеющими доказательственного значения.

Поскольку задержание является следственным действием, которое полномочно производить исключительно органы предварительного расследования по возбужденному уголовному делу, постольку "фактическое задержание", произведенное не в связи с производством по уголовному делу или не уполномоченными субъектами, указанных юридических последствий оно не влечет. Фактическое задержание лица, произведенное, например, "дружинниками", становится процессуальным с момента передачи задержанного компетентному государственному органу (должностному лицу) или доставления его в таковой орган, с порождением у соответствующего органа (должностного лица) обязанностей, вытекающих из ст.ст.47, 122 УПК РСФСР.

"Фактическое задержание", произведенное до возбуждения дела, не является процессуальным задержанием в порядке ст.122 УПК. Должностное лицо, осуществившее фактическое задержание лица по подозрению в совершении преступления, обязано как можно скорее доставить задержанного к судье, прокурору, следователю, в орган дознания, чтобы решить вопрос о возбуждении уголовного дела и обеспечить ему право на защиту. В случае возбуждения уголовного преследования время задержания будет исчисляться с момента фактического задержания данного лица.

Согласно п.1 ч.1 ст.52 УПК РСФСР (в ред. Закона от 20 марта 2001 г.) подозреваемым считается лицо, в отношении которого на основаниях и в порядке, установленном настоящим Кодексом, возбуждено уголовное дело.

Поэтому, если к лицу, в отношении которого возбуждено уголовное дело, применены иные меры процессуального принуждения или его права и свободы затронуты действиями, связанными с его уголовным преследованием, защитник допускается к участию в деле с начала реального осуществления этих мер или действий.

Мерами процессуального принуждения являются любые процессуальные действия, объективно ограничивающие права и свободы человека и гражданина.

"Иные меры процессуального принуждения" (т.е. не меры пресечения), которые применяются на стадии предварительного расследования, - это предусмотренные законом процессуальные средства принудительного характера, объективно ограничивающие права и свободы человека и гражданина. Они применяются уполномоченным на это государственным органом (должностным лицом), ведущим уголовное дело, при наличии оснований и в порядке, установленном законом в отношении обвиняемого, подозреваемого и других участников уголовного процесса для предупреждения или пресечения неправомерных действий этих лиц в целях выполнения задач уголовного судопроизводства.

Законодатель упоминает также "действия, затрагивающие права и свободы подозреваемого, связанные с его уголовным преследованием". К таковым следует отнести, например, запрос в кредитное учреждение предоставить сведения о банковском вкладе подозреваемого, запрос в медицинское учреждение направить сведения о подозреваемом, составляющие врачебную тайну, и пр.

Мерами процессуального принуждения и иными действиями, ограничивающими права и свободы подозреваемого, следует считать: отстранение от должности обвиняемого (ст.153 УПК); выемку, обыск (ст.ст. 167, 168 УПК); наложение ареста на почтово-телеграфную корреспонденцию (ст.174 УПК) и наложение ареста на имущество (ст.175 УПК), а также получение сведений об операциях, счетах и вкладах тех клиентов и корреспондентов банков и кредитных учреждений, в отношении которых возбуждено уголовное дело; наложение ареста на денежный вклад в банках и иных коммерческих кредитных учреждениях, привод (ст.ст.73, 147, 247 УПК); получение образцов для сравнительного исследования (ст.186 УПК); помещение подозреваемого или обвиняемого в медицинское учреждение для производства экспертизы (ст.188 УПК); освидетельствование (ст.181 УПК); контроль и запись телефонных и иных переговоров (ст.174 УПК); задержание (ст.122 УПК) и т.п.

Формальным признаком принудительности процессуального или иного действия, как правило, следует считать оформление решения о его производстве постановлением или же получение особого разрешения на его осуществление.

Следовательно, после объявления постановления о применении той или иной меры процессуального принуждения следователь обязан разъяснять лицу право на допуск защитника.

Некоторые следственные и иные действия, ограничивающие права и свободы человека и гражданина, закон разрешает проводить в тайне от лица, правовой статус которого подвергается ограничению, как-то: контроль и запись телефонных и иных переговоров; получение сведений об операциях, счетах и вкладах тех клиентов и корреспондентов банков и кредитных учреждений, в отношении которых возбуждено уголовное дело; наложение ареста на денежный вклад в банках и иных коммерческих кредитных учреждениях.

В подобных случаях лицо, в отношении которого указанные действия осуществлялись, уведомляется об имевших место ограничениях его прав и свобод постфактум. Государственный орган, ведущий уголовное дело, обязан разъяснить право за допуск защитника и предоставить его лицу, в отношении которого проводились указанные следственные и иные действия, по требованию последнего.

Требование лица, к которому применяются меры процессуального принуждения, о допуске защитника является обязательным для следователя. Проведение в отсутствие защитника следственных действий с участием этого лица следует считать нарушением его права на защиту с вытекающими отсюда последствиями, предусмотренными ст.50 Конституции РФ и ч.3 ст.69 УПК.

Отказ от услуг защитника, сделанный в присутствии адвоката, в дальнейшем лишает сторону защиты права на обжалование в суде законности проведенного действия по данному основанию.

Законодатель связывает возможность участия защитника в уголовном деле не с осуществлением уголовного преследования вообще, а только с фактом применения мер процессуального принуждения или действиями, связанными с его уголовным преследованием, которыми затрагиваются его права и свободы.

Поэтому защитник допускается не с момента вынесения постановления о возбуждении уголовного дела в отношении лица, а только с началом осуществления действий, фактически ограничивающих его права и свободы.

Из ч.2 ст.52 УПК вытекает, что подозреваемый, будучи наделен правом приносить жалобы на действия и решения лица, производящего дознание, следователя, прокурора, может обжаловать их. Конституционный Суд РФ в постановлении от 23 марта 1999 г. прекратил производство по жалобе Борисова, в которой утверждалось, что положения ст.218 УПК нарушают его конституционные права, поскольку исключают возможность оспорить в суде постановление о возбуждении уголовного дела, признав ее недопустимой.

Между тем это не значит, что подозреваемый не может воспользоваться своим правом, гарантированным ст.46 Конституции РФ, на судебное обжалование постановления о возбуждении в отношении него уголовного дела.

Таким образом, обжаловать постановление о возбуждении уголовного дела можно не только прокурору, но и в суд. Хотя последний может не принять жалобу к рассмотрению.

А. Александров,

доцент, кандидат юридических наук

А. Стуликов,

преподаватель (Нижегородская академия МВД РФ)

"Российская юстиция", N 11, ноябрь 2001 г.