Организация правового регулирования трудовых отношений: федеральный и региональный аспекты (А.Ф. Нуртдинова, "Журнал российского права", N 7, июль 2003 г.)

Организация правового регулирования трудовых отношений:
федеральный и региональный аспекты

Согласно статье 72 Конституции РФ трудовое законодательство находится в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов, что должно в полной мере обеспечить гибкость государственного регулирования трудовых отношений, создать возможность для учета региональных особенностей организации труда и производства, реализации трудовых прав работников. Однако достижение этих целей - непростая задача.

Институт совместного ведения изначально носит черты некоторой искусственности*(1). Совместное ведение не гарантировано от наличия конфликта интересов Федерации и субъектов, поскольку реализовать права, в общем виде закрепленные Конституцией, можно либо постоянно создавая противоречия между нормативными правовыми актами различного уровня (федеральные и региональные), либо разграничив конкретные полномочия федеральных и региональных органов государственной власти. Поэтому с момента принятия Конституции важнейшей практической задачей являлось разграничение полномочий органов государственной власти по формированию трудового законодательства.

Проблема разграничения полномочий по осуществлению правового регулирования трудовых отношений осложнялась и тем, что в отличие от некоторых других предметов совместного ведения, например, в сфере управленческого воздействия или государственных задач (защита прав и свобод человека и гражданина; обеспечение законности, правопорядка, общественной безопасности; общие вопросы воспитания, образования, науки, культуры, физической культуры и спорта и др.), трудовое законодательство предполагает реализацию только правотворческих полномочий. Таким образом, исключается возможность разграничения прав и обязанностей федеральных и региональных органов государственной власти по их правовому характеру (правотворческие, организационно-управленческие, контрольные и т.п.), необходимо выделить сферы влияния федерального и регионального законодателя.

Первая попытка разграничить полномочия правотворческих органов различных уровней была предпринята в ст.37 Конституции, закрепляющей основные права в сфере труда. В основу разграничения были положены два критерия: предмет регулирования и содержание регулирования. То есть были выделены институты трудового права и некоторые конкретные вопросы, которые решаются только на федеральном уровне.

В частности, к полномочиям федерального законодателя отнесено установление:

- способов разрешения индивидуальных и коллективных трудовых споров;

- минимального размера оплаты труда;

- продолжительности рабочего времени;

- выходных и праздничных дней;

- оплачиваемого ежегодного отпуска.

Как видно из приведенного перечня, в некоторых случаях делится сам предмет правового регулирования, то есть определенные отношения предписывается регулировать исключительно на федеральном уровне. При формировании других институтов (как правило, определяющих условия труда) полномочия делятся по характеру правового воздействия (содержанию регулирования): на федеральном уровне устанавливается гарантированный минимум обеспечения конституционных и иных трудовых прав работников, на региональном - гарантии могут быть повышены.

Разграничение полномочий, предусмотренное Конституцией РФ, нельзя назвать, во-первых, полным, поскольку оно касалось лишь некоторых институтов трудового права, во-вторых, четким, поскольку использование сразу двух критериев, которые применяются к разным институтам отрасли без связи между собой, размывает основы разделения сфер влияния.

Намеченный в ст.37 Конституции подход долгое время нигде не применялся. Разграничение предметов ведения и полномочий между федеральными и региональными органами государственной власти осуществлялось на основе договоров между Федерацией и конкретным субъектом РФ. Однако подавляющее большинство не содержало упоминания о трудовом законодательстве. Только с принятием Трудового кодекса РФ проблема разграничения полномочий по регулированию трудовых отношений начала решаться.

Статья 6 ТрК РФ, определяющая правила разграничения полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов РФ в сфере трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений, использует способ, нашедший отражение в ст.37 Конституции.

В соответствии со ст.6 ТрК к ведению федеральных органов государственной власти отнесены все институты трудового права, не связанные с установлением условий труда. На федеральном уровне устанавливается также минимум трудовых прав, свобод и гарантий работников, обеспечиваемый государством. Кроме того, к полномочиям федеральных органов государственной власти отнесено определение основных направлений государственной политики в сфере трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений, а также установление особенностей правового регулирования трудовых отношений отдельных категорий работников.

Органы государственной власти субъектов РФ наделены правом принимать законы и иные нормативные правовые акты по вопросам, не отнесенным к полномочиям федеральных органов. Однако таких вопросов немного, и они не носят принципиального характера: например, вопрос создания и регламентации деятельности региональных и территориальных трехсторонних комиссий по регулированию социально-трудовых отношений (ст.35 ТрК).

Вторым направлением правотворческой деятельности субъектов РФ в соответствии со ст.6 ТрК является принятие законов по вопросам, не урегулированным федеральным законодательством и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. Другими словами - опережающее регулирование, то есть принятие законов и иных нормативных правовых актов по вопросам, отнесенным к полномочиям федеральных органов государственной власти в том случае, когда федеральное законодательство еще не принято. После принятия федерального нормативного правового акта законодательство субъектов РФ должно быть приведено в соответствие с федеральным.

Оценивая в целом разграничение полномочий, предложенное ТрК РФ, надо подчеркнуть, что оно, во-первых, основано на признании права Федерации определить компетенцию различных органов власти по предмету совместного ведения; во-вторых, закрепляет верховенство федеральных органов государственной власти в формировании системы источников трудового права. Согласно положениям ТрК практически все правовое регулирование трудовых отношений должно осуществляться на федеральном уровне. Таким образом, складывается система преимущественно централизованного (федерального) регулирования трудовых отношений.

Разграничение полномочий и заложенный таким образом механизм развития системы источников трудового права основаны на сложившихся традициях и фактически закрепляют существующее соотношение федеральных и региональных нормативных актов, при котором федеральное законодательство выступает основным регулятором, а региональному законодателю обеспечивается возможность учета местных особенностей в организации и использовании зависимого (несамостоятельного) труда.

Роль федеральных актов в регулировании трудовых отношений обусловлена как сложившейся традицией, так и объективными закономерностями социально-экономического развития.

Рынок (в том числе рынок труда) в его современном понятии немыслим без системы регуляторов, направленных на смягчение социальных последствий конкурентной борьбы и, следовательно, на создание относительно равных условий для так называемой справедливой конкуренции. Одним из таких регуляторов выступает унификация издержек на рабочую силу, то есть установление примерно одинаковых условий труда при выполнении работ равной сложности. Это возможно лишь при существовании определенной централизации регулирования трудовых отношений.

По признанию современных экономистов, необходимым фактором нормального функционирования рыночного механизма является создание для работодателей одинаковых условий при вступлении в трудовые отношения с работниками. Трудовое законодательство объективно тяготеет к централизации настолько, насколько это обусловлено масштабами рыночного хозяйства. Оно составной частью входит в законодательный массив, создающий правовые основы рынка. И это обстоятельство также оказывает влияние на формирование трудового законодательства преимущественно из актов, принятых на федеральном уровне, поскольку установление правовых основ единого рынка Конституция РФ отнесла к ведению Федерации (ст.71).

Тяготение трудового законодательства к централизации в определенной степени может быть объяснено и тем, что оно содержит нормы, провозглашающие права человека в сфере труда, а это направление (регулирование и защита прав и свобод человека и гражданина) отнесено к ведению Российской Федерации (ст.71 Конституции). Исходя из этого, необходимо признать, что основные права работника и гарантии их реализации должны быть закреплены в федеральном законодательстве.

Кроме того, нельзя не учитывать тот факт, что система трудового права не только является многоуровневой, но и включает в себя нормативные акты различной правовой природы. На сегодняшний день смягчение централизации правового регулирования трудовых отношений проводится не только и не столько по направлению "Федерация - субъект Федерации", сколько по направлению "государственное - коллективно-договорное - локальное регулирование".

Избранный в ТрК РФ подход учитывает ряд объективных факторов, обуславливающих определенную централизацию правового регулирования трудовых отношений, и в целом соответствует теоретическим представлениям, нашедшим отражение в современной юридической литературе*(2).

Признавая концептуальную состоятельность произведенного ст.6 ТрК разграничения полномочий по регулированию трудовых и иных непосредственно связанных с ними отношений, необходимо отметить, что ряд важных вопросов остался нерешенным.

Среди недостатков формулировки этой статьи необходимо назвать допущенную нечеткость разграничения полномочий. Например, часть 3 ст.6 допускает так называемое опережающее регулирование. То есть субъекты Федерации в сфере формирования трудового законодательства фактически обладают конкурирующей законодательной компетенцией по всему предмету совместного ведения, поскольку не оговорено иного. Это полномочие, кстати, вполне соответствует положениям Федерального закона от 24 июня 1999 г. N 119-ФЗ "О принципах и порядке разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации" (в ред. ФЗ от 20 мая 2002 г. N 52-ФЗ)*(3), однако применительно к трудовому праву вызывает ряд сомнений.

Объективно возникает вопрос: обоснованно ли право субъекта Федерации принять закон о порядке разрешения индивидуальных или коллективных трудовых споров, порядке проведения коллективных переговоров; установить основы правового регулирования трудовых отношений и т.п. в отсутствие федерального законодательства?

Представляется, что право на опережающее регулирование должно распространяться только на условия труда (обеспечиваемый государством уровень трудовых прав, свобод и гарантий) и лишь некоторые процедурные вопросы (порядок ведения коллективных переговоров, порядок заключения трудового договора и т.п.). По важнейшим вопросам, имеющим принципиальное значение и связанным с правовым регулированием иных общественных отношений (судоустройство, гражданский процесс, административно-правовые отношения и т.п.), субъекты Федерации не должны принимать свои законы даже в случае отставания федерального законодательства от потребностей правового регулирования.

Основная часть полномочий государственных органов Российской Федерации, которые должны при любых обстоятельствах остаться исключительно в ведении Федерации, включает следующий перечень:

- установление основных направлений государственной политики в сфере трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений;

- основ правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений;

- основ социального партнерства;

- порядка ведения коллективных переговоров и заключения соглашений на федеральном уровне;

- порядка разрешения индивидуальных и коллективных трудовых споров;

- принципов и порядка осуществления государственного надзора и контроля за соблюдением трудового законодательства (в широком смысле слова), а также системы и полномочий федеральных органов государственной власти, осуществляющих указанный надзор и контроль;

- системы и порядка проведения государственной экспертизы условий труда и сертификации производственных объектов на соответствие требованиям по охране труда;

- системы государственной статистической отчетности по вопросам труда и охраны труда.

Часть указанных полномочий касается установления основ или основных направлений правового регулирования трудовых отношений, то есть фундаментальных положений отрасли, и совершенно очевидно, что такие положения должны быть едиными для всей Федерации и могут быть определены только на федеральном уровне. Другая часть полномочий касается определения системы и полномочий федеральных органов государственной власти (например, органов надзора и контроля за соблюдением трудового законодательства). Эти вопросы также могут быть решены только на федеральном уровне.

Порядок заключения федеральных (генерального, отраслевых, межотраслевых) соглашений также по вполне понятным причинам не может определяться региональным законодательством.

Процедуру разрешения индивидуальных трудовых споров, даже в условиях наличия пробелов в федеральном законодательстве, нельзя устанавливать законодательством субъектов РФ, поскольку она связана и с законодательством о судоустройстве, и с гражданским процессуальным законодательством, которые отнесены к предмету ведения Федерации.

Порядок разрешения коллективных трудовых споров также, очевидно, может устанавливаться (в условиях пробельности федерального законодательства) только в той части, которая не касается деятельности специальной Службы по урегулированию коллективных трудовых споров, судов, Правительства РФ, федеральных органов исполнительной власти, то есть сводится к определению порядка создания и деятельности примирительной комиссии, проведения примирительных процедур в ходе забастовки и некоторых элементов порядка объявления забастовки.

Следующая проблема, которая встает в связи с применением ст.6 ТрК РФ, - это предоставление субъектам РФ права повышать уровень трудовых прав, свобод и гарантий работников.

В соответствии с ч.2 ст.6 ТрК это возможно лишь по вопросам, не отнесенным к компетенции федеральных органов государственной власти. Отсюда следуют два основных вывода:

- нельзя повышать уровень трудовых прав, свобод и гарантий работников, установленный федеральными законами и иными нормативными правовыми актами в пределах предоставленных федеральным органам государственной власти полномочий;

- повышение трудовых прав, свобод и гарантий возможно лишь по отношению к условиям труда, поскольку все процедурные и процессуальные нормы устанавливаются на федеральном уровне (ч.1 ст.6 ТрК).

Если рассмотреть указанные выводы в практической плоскости, то можно прийти к утверждению, что субъекты РФ фактически могут повышать уровень трудовых прав, свобод и гарантий лишь путем установления дополнительных трудовых прав, которые не предусмотрены федеральным законодательством. Повышение гарантий, установленных федеральным законодательством, вряд ли возможно, поскольку определение обеспечиваемого государством уровня трудовых прав, свобод и гарантий работникам (включая дополнительные гарантии отдельным категориям работников) отнесено к компетенции федеральных органов государственной власти.

Такое толкование нормы ч.2 ст.6 ТрК уже нашло подтверждение в судебной практике. Так, решением Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 5 июня 2002 г. признан противоречащим федеральному законодательству, недействующим и не подлежащим применению со дня вступления решения в законную силу Закон города Москвы от 7 декабря 2001 г. N 69 "О городском минимуме оплаты труда"*(4). Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 2 августа 2002 г. N 5-ГО2-101 решение городского суда оставлено в силе.

Основным аргументом судебных органов явилось отнесение установления минимума размера оплаты труда к компетенции федеральных органов законодательной власти. По этой причине они сочли неправомерным установление иного, пусть и превышающего установленный на федеральном уровне, минимума оплаты труда.

Предложенное Верховным Судом РФ толкование нормы ст.6 ТрК основано на ее буквальном прочтении. Действительно, в соответствии с ч.2 ст.6 ТрК органы государственной власти субъектов РФ принимают законы и иные нормативные правовые акты по вопросам, не отнесенным к полномочиям федеральных органов государственной власти. Иными словами, закон субъекта Российской Федерации не вправе определять "обеспечиваемый государством уровень трудовых прав, свобод и гарантий работникам (включая дополнительные гарантии отдельным категориям работников)", поскольку это отнесено к полномочиям федеральных органов государственной власти (ч.1 ст.6 ТрК). Однако следующее за этим положение предусматривает право государственных органов субъекта РФ за счет собственных средств установить более высокий уровень трудовых прав и гарантий работникам по сравнению с установленным федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Очевидно, что понятие "более высокий уровень трудовых прав и гарантий" имеет сравнительный характер и должно соотноситься с неким базовым уровнем. Этот базовый уровень, как следует из текста закона (ч.2 ст.6 ТрК), устанавливается федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. Следовательно, субъекту РФ дозволяется вторгаться в сферу полномочий Российской Федерации и устанавливать такие же (или аналогичные) трудовые права и гарантии, однако более благоприятные для работника. В противном случае сравнение с уровнем гарантий, установленным федеральными актами, не имело бы смысла.

Приведенный анализ нормы ч.2 ст.6 ТрК позволяет сделать вывод о внутренней противоречивости указанной нормы. Это противоречие можно преодолеть, используя общий доктринальный принцип построения системы источников трудового права - принцип неухудшения положения работников (in favorem). Суть его сводится к следующему: каждый нормативный акт меньшей юридической силы не может ухудшить положение работника по сравнению с актом большей юридической силы. Однако он может улучшить положение работника (установить дополнительные права, расширить гарантии). Улучшение положения работника по сравнению с актом большей юридической силы не может считаться противоречием ему. То есть при определении наличия или отсутствия противоречия между нормативным правовым актом субъекта РФ и федеральным законодательством основным критерием должно выступать значение соответствующей нормы для работника.

Начиная с 1989 года установление дополнительных прав, а равно количественное увеличение гарантий (повышение размера заработной платы, увеличение продолжительности отпуска, уменьшение продолжительности рабочего времени) не считалось противоречием законодательству.

Эта позиция в полной мере соответствует международным стандартам. Устав Международной организации труда (МОТ) в ред. 1972 г. практически закрепляет правило, в соответствии с которым установление законом, судебным решением, обычаем или соглашением более благоприятных условий для работников, по сравнению с конвенцией или рекомендацией МОТ, не считается противоречием соответствующей конвенции или рекомендации (п.8 ст.19)*(5).

Иное толкование нормы ч.2 ст.6 ТрК будет противоречить принципам построения системы источников трудового права. Вместе с тем надо признать, что правовая норма, вызывающая подобные трудности толкования и применения, безусловно должна быть изменена. Тем более что предлагавшиеся в ходе обсуждения проекта Трудового кодекса варианты разграничения полномочий органов государственной власти Российской Федерации и ее субъектов содержали более удачные в редакционном отношении формулировки. В частности, проект кодекса, подготовленный Правительством РФ, в ст.10 предусматривал, что "по вопросам, отнесенным к ведению органов государственной власти РФ, субъекты Российской Федерации могут принимать законы и иные нормативные правовые акты только в том случае, если в целях улучшения положения работников ими устанавливается более высокий уровень трудовых прав и социальных гарантий работникам по сравнению с уровнем, установленным федеральными законами и иными федеральными нормативными правовыми актами"*(6).

Приведенная норма, если дополнить ее положением о том, что повышение уровня трудовых прав и гарантий допускается лишь в отношении условий труда (размера оплаты, режима рабочего времени, продолжительности отпуска и т.п.), представляется более правильным вариантом разграничения полномочий в сфере правового регулирования трудовых отношений.

От решения рассмотренной выше проблемы зависит и определение полномочий субъектов РФ при установлении особенностей правового регулирования труда отдельных категорий работников.

Статья 6 ТрК РФ предусматривает возможность установления таких особенностей только на уровне Федерации. Предложенная модель, обладая привлекательностью простого и логичного решения, не учитывает, что нормы, предусматривающие особенности для отдельных категорий работников, принадлежат к различным институтам и образуют в совокупности некий комплекс (с определенной долей условности можно назвать его комплексным институтом трудового права).

Такой комплекс подчас включает в себя нормы институтов права, формируемых исключительно на федеральном уровне (например, особый порядок разрешения индивидуальных трудовых споров государственных служащих). Эти нормы, безусловно, принимаются лишь федеральными органами государственной власти.

Наряду с указанными положениями особенности правового регулирования могут проявляться в установлении изъятий из общих правил, ограничении трудовых прав. Это также прерогатива федерального законодателя. А если особенности касаются предоставления льгот и преимуществ, как это нередко происходит, возможно ли принятие соответствующего акта субъекта Федерации? Буквальное прочтение ч.1 ст.6 ТрК не оставляет сомнений в отрицательном ответе на поставленный вопрос. Однако если допустить возможность улучшения условий труда работников (повышения уровня трудовых прав и гарантий) региональными актами, то было бы странно отказать субъектам Федерации в праве установить какие-либо льготы и преимущества для отдельных категорий работников (например, для работников бюджетной сферы, финансируемых из региональных бюджетов).

Последнее, на чем необходимо остановиться и что, к сожалению, не нашло отражения в ТрК РФ, это вопрос о возможности разграничения полномочий между федеральными и региональными органами государственной власти в других федеральных законах помимо Кодекса.

Такой возможности ст.6 ТрК не предусматривает, однако было бы опрометчиво исключать ее по всем вопросам, поскольку в целом разграничение полномочий, предложенное Кодексом, проведено достаточно схематично. Это можно проиллюстрировать на таком примере: ст.6 ТрК относит к полномочиям федеральных органов государственной власти установление порядка заключения и изменения соглашений; в то же время ст.35 ТрК предусматривает возможность образования региональных и территориальных трехсторонних комиссий, основной задачей которых является подготовка и заключение соответствующего трехстороннего соглашения. Деятельность этих комиссий регулируется законодательством субъектов РФ (ст.35 ТрК). В такой ситуации совершенно неизбежна некоторая детализация порядка подготовки и заключения регионального или территориального трехстороннего соглашения, что и находит отражение в региональных законах о социальном партнерстве.

Таким образом, норма, посвященная конкретному вопросу, по существу, несколько "перераспределила", уточнила полномочия органов власти субъектов РФ. В принципе такой подход следует признать целесообразным, то есть федеральный закон в сфере труда, не вступая в противоречие со ст.6 ТрК, может уточнить разграничение полномочий федеральных и региональных органов власти по конкретному вопросу.

* * *

Завершая рассмотрение проблемы разграничения полномочий по регулированию трудовых отношений, необходимо констатировать, что в целом законодатель исходил из объективных потребностей развития отрасли, основывался на сложившихся традициях. Это, безусловно, является шагом вперед от полной неопределенности и хаотичного формирования регионального законодательства, практически вступающего в конкуренцию с федеральной системой трудового права, к становлению более или менее упорядоченного соотношения между федеральными и региональными актами.

Однако осталось довольно много нерешенных вопросов. Главной причиной такого положения, на наш взгляд, является отсутствие четкости в построении самой концепции разграничения полномочий. Это обстоятельство привело к изобретению довольно сложных конструкций, сочетанию элементов разных моделей разделения компетенции между федеральными и региональными органами власти и, как следствие, возникновению дополнительных проблем. В то же время законодательство зарубежных стран о разграничении полномочий по предметам совместного ведения предлагает до обидного простые способы разделения сфер влияния федерации и ее субъектов.

Так, в результате специального исследования специалисты пришли к выводу о существовании трех основных моделей разграничения полномочий по предметам совместного ведения.

1. В предмете совместного ведения выделяются вопросы, которые находятся в исключительном ведении федерации, то есть, по существу, происходит как бы "вторичное" деление сфер совместного ведения.

2. По вопросам совместного ведения федерация определяет общие принципы, основы, а субъекты федерации издают законы, развивающие и конкретизирующие эти принципы.

3. По вопросам совместного ведения субъекты федерации принимают законы лишь постольку, поскольку по конкретному вопросу не принят федеральный закон*(7).

Теперь, если обратиться вновь к ст.6 ТрК РФ, становится ясно, что российский законодатель использовал первую модель, дополнив ее третьей, плюс к этому практически допустил возможность повышения уровня трудовых прав и гарантий на региональном уровне. По сути, использованы три различных способа разграничения полномочий, каждый из которых мог бы быть единственным. В результате положения ст.6 ТрК представляют собой основы разграничения правотворческих полномочий в сфере труда (а не детальное разграничение, которое можно было бы эффективно применять на практике), причем эти основы нуждаются в дальнейшей детализации и снятии некоторых противоречий. Очевидно, это можно сделать, дополнив ТрК специальной главой. При этом особое внимание необходимо уделить четкому определению компетенции субъектов РФ.

Правотворческая компетенция субъектов Федерации по вопросам регулирования трудовых отношений видится следующим образом:

- во-первых, установление правового режима институтов, создаваемых на региональном уровне (трехсторонние комиссии, региональные соглашения и т.п.);

- во-вторых, повышение уровня трудовых прав в узком смысле слова, то есть прав, касающихся условий труда (установление дополнительных прав, их гарантий, льгот и преимуществ);

- в-третьих, опережающее регулирование по вопросам установления условий труда.

Установление всех процедур в трудовом праве, включая порядок разрешения индивидуальных и коллективных трудовых споров, относится к полномочиям федеральных органов власти.

А.Ф. Нуртдинова,

заведующая отделом законодательства о труде

и социальном обеспечении ИЗиСП,

доктор юридических наук

"Журнал российского права", N 7, июль 2003 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Карасев М.Н. Институт совместного ведения Российской Федерации и субъектов Федерации: необходимы серьезные изменения // Журнал российского права. 2001. N 9. С.37-42.

*(2) См., например: Забрамная Е.Ю. Разграничение правотворческой компетенции между Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации в области регулирования трудовых отношений: Автореф. дисс. : канд. юрид. наук. М., 1999. С.10.

Надо признать, что эта проблема не пользовалась популярностью в науке трудового права, и единой позиции по поводу разграничения правотворческих полномочий выработать не удалось. Существующие концепции развития трудового законодательства лишь обозначают наличие этой проблемы, не предлагая конкретных решений, а мнения авторов научных публикаций, затрагивающих указанную тему, колеблются от предложения отказаться от совместного ведения и отнести все регулирование трудовых отношений к ведению Российской Федерации до предложения оставить в ведении Федерации лишь те институты трудового права, которые непосредственно касаются основных прав человека (свобода труда, свобода профсоюзов, запрещение дискриминации труда, коллективные переговоры, забастовки), передав полномочия по формированию других институтов трудового права субъектам РФ.

*(3) См.: СЗ РФ. 1999. N 26. Ст.3176; 2002. N 21. Ст.1915.

*(4) См.: Вестник Московской городской Думы. 2002. N 2. Ст.300.

*(5) См: Устав Международной организации труда и Регламент Международной конференции труда. Женева: Международное бюро труда, 1996. С.5-23.

*(6) Ваше право. 2001. N 28.

*(7) См.: Федерация в зарубежных странах/ Отв. ред. Д.А. Ковачев. М.: Юридическая литература, 1993.