Определение Конституционного Суда РФ от 24 декабря 2020 г. N 3085-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Евсеева Владислава Владимировича на нарушение его конституционных прав статьей 70 и частью третьей.1 статьи 72 Уголовного кодекса Российской Федерации, статьей 102 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснением Верховного Суда Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина В.В. Евсеева к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданин В.В. Евсеев просит признать не соответствующими статьям 2, 17-19, 45, 46 и 120 Конституции Российской Федерации:

статью 70 "Назначение наказания по совокупности приговоров" УК Российской Федерации, которая, как он полагает, неконституционна, поскольку не предусматривает зачет в окончательное наказание, назначаемое по правилам данной статьи, отбытого по первому приговору суда наказания;

часть третью.1 статьи 72 "Исчисление сроков наказаний и зачет наказания" того же Кодекса, утверждая, что она нарушает его права в той мере, в какой запрещает распространять предусмотренный ею повышенный коэффициент на период нахождения лица в следственном изоляторе в порядке статьи 77.1 УИК Российской Федерации, если этому лицу не избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу, а также на период содержания в следственном изоляторе после вступления приговора в законную силу;

статью 102 "Подписка о невыезде и надлежащем поведении" УПК Российской Федерации, которая, как считает заявитель, позволяет содержать лицо под стражей, не изменяя ему меру пресечения на заключение под стражу;

разъяснение, содержащееся в утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 31 июля 2019 года ответах на вопросы, поступившие из судов, по применению положений статьи 72 УК Российской Федерации, а именно в ответе на вопрос 12, дискриминирующем, по мнению В.В. Евсеева, осужденных, находящихся в следственных изоляторах в порядке статьи 77.1 УИК Российской Федерации, если им не избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу.

Согласно жалобе и приложенным к ней материалам, постановлением от 2 сентября 2019 года отменено условное осуждение В.В. Евсеева по приговору от 21 марта 2019 года и принято решение о направлении его для отбывания лишения свободы в колонию общего режима; в связи с уклонением осужденного от отбывания наказания он был задержан и начал отбывать наказание только 3 октября 2019 года. До 21 января 2020 года осужденный оставлен в следственном изоляторе для участия в следственных действиях и судебном разбирательстве по уголовному делу о другом преступлении, совершенном в период испытательного срока; при этом дополнительно избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Приговором от 21 января 2020 года (с учетом изменений, внесенных кассационным определением от 25 августа 2020 года) В.В. Евсеев признан виновным в совершении указанного преступления, к вновь назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по предыдущему приговору.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Конституция Российской Федерации, закрепляя в статье 22 право каждого на свободу и личную неприкосновенность, вводит единые гарантии этого права при заключении под стражу и содержании под стражей и при лишении свободы (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 февраля 2003 года N 1-П). Соответственно, в основе зачета в срок наказания периода, в течение которого лицо подвергается изоляции от общества, лежит сопоставление характера применяемых при этом уголовно-правовых или уголовно-процессуальных ограничений (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2018 года N 212-О, от 17 июля 2018 года N 2030-О и от 27 сентября 2018 года N 2140-О).

При необходимости участия в следственных действиях или судебном разбирательстве в качестве свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого осужденные к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии, воспитательной колонии или тюрьме могут быть оставлены в следственном изоляторе либо переведены в следственный изолятор из названных исправительных учреждений на основании статьи 77.1 УИК Российской Федерации. Сам факт оставления осужденных к лишению свободы в следственном изоляторе либо их перевод туда для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве не меняет и не может менять основания и условия исполнения наказания, определенные вступившим в силу приговором суда, и обусловленное приговором правовое положение лица как осужденного. В этой связи, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, в случаях привлечения осужденных к лишению свободы к участию в следственных действиях или судебном разбирательстве они содержатся в следственном изоляторе в порядке, установленном Федеральным законом от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", и на условиях отбывания ими наказания в исправительном учреждении, определенном приговором суда (часть третья статьи 77.1 УИК Российской Федерации) (определения от 25 апреля 2019 года N 1165-О, от 25 июня 2019 года N 1805-О и от 24 октября 2019 года N 2718-О). Тем самым такие лица сохраняют свой статус осужденных к лишению свободы с присущими этому статусу правами и обязанностями, закрепленными уголовно-исполнительным законом. Следовательно, соответствующий период входит в отбываемый таким осужденным срок лишения свободы и, вопреки позиции В.В. Евсеева, не предполагает применения к нему меры уголовно-процессуального пресечения в виде заключения под стражу, а потому к нему неприменимы и положения части третьей.1 статьи 72 УК Российской Федерации.

Что же касается статьи 102 УПК Российской Федерации, регламентирующей меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, то эта мера не влечет ограничений, соизмеримых с таким уголовным наказанием, как лишение свободы (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 20 декабря 2018 года N 3401-О и от 26 марта 2020 года N 755-О).

В свою очередь, часть первая статьи 70 УК Российской Федерации, регулирующей назначение наказания по совокупности приговоров, прямо устанавливает, что к наказанию, назначенному по последнему приговору суда, частично или полностью присоединяется лишь неотбытая часть наказания по предыдущему приговору суда. Указанная норма основывается на конституционных принципах справедливости и соразмерности ответственности защищаемым уголовным законом ценностям и предполагает дифференциацию публично-правовой ответственности с учетом наказания, которое ранее было назначено приговором суда, но не исполнено (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16 февраля 2012 года N 298-О-О, от 22 ноября 2012 года N 2037-О и от 29 сентября 2015 года N 1962-О). При этом согласно постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания" при решении вопроса о назначении наказания по совокупности приговоров следует выяснять, какая часть основного или дополнительного наказания реально не отбыта лицом по предыдущему приговору на момент постановления приговора, и указать это во вводной части приговора; в случае совершения нового преступления лицом, отбывающим наказание в виде лишения свободы, неотбытой частью наказания следует считать срок, оставшийся на момент избрания меры пресечения в виде содержания под стражей за вновь совершенное преступление; если указанная мера пресечения не избиралась, неотбытой частью наказания является срок, оставшийся ко времени постановления последнего приговора (пункт 55) (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 июля 2016 года N 1702-О и от 27 сентября 2019 года N 2354-О).

Таким образом, оспариваемые законоположения не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителя в обозначенном им аспекте. Проверка же в порядке конституционного судопроизводства разъяснения, содержащегося в утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации ответах на вопросы, поступившие из судов, по применению положений статьи 72 УК Российской Федерации, не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктами 1 и 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Евсеева Владислава Владимировича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой, а также поскольку разрешение поставленного в ней вопроса Конституционному Суду Российской Федерации не подведомственно.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин