Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 28 января 2021 г. N 309-ЭС20-17090 по делу N А60-41839/2019 Дело о взыскании неустойки за просрочку оплаты выполненных работ передано на новое рассмотрение, поскольку суды неверно истолковали условия договора на выполнение проектно-изыскательских работ

Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 28 января 2021 г. N 309-ЭС20-17090 по делу N А60-41839/2019

Резолютивная часть определения объявлена 21 января 2021 г.

Полный текст определения изготовлен 28 января 2021 г.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего судьи Борисовой Е.Е.,

судей Золотовой Е.Н., Хатыповой Р.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу акционерного общества "КБ ВиПС" на решение Арбитражного суда Свердловской области от 23.09.2019 по делу N А60-41839/2019, постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.02.2020, постановление Арбитражного суда Уральского округа от 10.07.2020 по тому же делу

по иску акционерного общества "КБ ВиПС" к акционерному обществу "Научно-производственная корпорация "Уралвагонзавод" имени Ф.Э. Дзержинского" о взыскании 175 044 848,18 руб. неустойки за просрочку оплаты выполненных работ,

при участии в судебном заседании представителей сторон:

акционерного общества "КБ ВиПС" - Кондратьева Л.А., Корнеева Ю.А.,

акционерного общества "Научно-производственная корпорация "Уралвагонзавод" имени Ф.Э. Дзержинского" - Белова С.Н., Беликова Л.Г.

Заслушав и обсудив доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Борисовой Е.Е., а также выступление представителей сторон, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

УСТАНОВИЛА:

акционерное общество "Научно-производственная корпорация "Уралвагонзавод" имени Ф.Э. Дзержинского" (далее - заказчик, завод) и акционерное общество "КБ ВиПС" (далее - исполнитель, общество) заключили договор от 11.03.2016 N 636/849 (далее - договор), по условиям которого исполнитель принял на себя обязательства на основании технических заданий на выполнение проектно-изыскательских работ в объемах, предусмотренных техническим заданием, а заказчик обязался принять эти работы и оплатить их.

В пункте 2.1 договора стороны согласовали дату окончания работ - 15.03.2018, в пункте 3.1 установили общую стоимость работ - 1 945 691 860 руб., из них стоимость работ по инженерным изысканиям составляет 79 426 492,14 руб., стоимость работ по разработке проектной документации - 1 126 124 341,02 руб., стоимость работ по разработке рабочей документации - 740 141 026 руб.

Дополнительным соглашением от 30.01.2017 N 2 (далее - дополнительное соглашение N 2) в связи с изменением объемов работ стороны изложили пункт 1.1 договора в иной редакции, предусмотрев выполнение проектно-изыскательских работ по следующим проектам: реконструкция и техническое перевооружение сборочно-сдаточного производства, реконструкция кузнечно-прессового производства, реконструкция и техническое перевооружение цехов бронекорпусного производства, реконструкция и техническое перевооружение производства испытаний, реконструкция сетей водоотведения и общезаводских очистных сооружений, реконструкция центрального гальванического цеха 690 БИС (оси 1-11/А-Ж), разработка предпроектных решений по оптимизации схемы энергоснабжения (электроснабжение, теплоснабжение), техническое обследование надземных строительных конструкций объекта незавершенного строительства цеха 120 (115) БИС и кабельной эстакады, попадающих в зону влияния строительства по проектам "Реконструкция и техническое перевооружение сборочно-сдаточного производства" и "Реконструкция и техническое перевооружение цехов бронекорпусного производства", в объемах, предусмотренных техническими заданиями (Приложения N 1.1, 1.2, 1.3, 1.4, 1.5, 1.6, 1.7, 1.8 к договору).

При этом ранее согласованные сторонами технические задания к договору (Приложения N 1.1, 1.2, 1.3, 1.4, 1.5) признаны утратившими силу.

Также сторонами изменена стоимость работ по договору, определенная расчетом стоимости проектных и изыскательских работ (Приложение N 2 к договору), которая составила 1 749 870 787 руб., датой окончания работ согласовано 15.11.2018.

Впоследствии в дополнительном соглашении N 3 дата окончания работ определена сторонами 18.06.2019.

Согласно пункту 4.1.1.1 договора стороны предусмотрели выплату заказчиком 389 138 372,64 руб. аванса для выполнения работ по инженерным изысканиям и разработке проектной документации, который был перечислен обществу.

Истцом в период действия договора выполнены работы по инженерным изысканиям и разработке проектной документации, в связи с чем сторонами спора подписаны акты сдачи-приемки N 1-15 на общую сумму 827 289 811,01 руб.

Пунктом 9.3 договора установлено, что в случае просрочки оплаты работ заказчик выплачивает пени в размере 1/300 ставки рефинансирования Центрального Банка Российской Федерации от стоимости соответствующего вида (этапа) работ за каждый день просрочки, но не более 10% от стоимости работ по договору начиная со дня, следующего после дня истечения срока исполнения обязательств по оплате.

Пунктом 4.3.2 договора стороны согласовали, что в случае неисполнения и/или несвоевременного исполнения заказчиком обязательств по перечислению платежей, причитающихся исполнителю в соответствии с условиями настоящего договора, заказчик уплачивает исполнителю проценты за пользование чужими денежными средствами в соответствии со статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский кодекс).

Ссылаясь на нарушение ответчиком сроков оплаты работ, принятых по актам сдачи-приемки N 1-15, общество обратилось в суд с требованиями о взыскании с завода 175 044 848,18 руб. неустойки, а также 12 680 011,82 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами, начисленных на сумму аванса, уплаченного с нарушением срока.

Суд первой инстанции, частично удовлетворяя требование о взыскании неустойки, руководствуясь статьями 309, 310, 329, 330, 431 Гражданского кодекса, истолковав пункт 9.3 договора по установлению предела ответственности за нарушение сроков оплаты работ, пришел к выводу, что за исполнителем сохраняется право требовать взыскания неустойки в пределах 10% от стоимости работ по каждому акту, что обеспечивает применение мер ответственности в пределах 10% от цены договора. При этом суд посчитал, что сторонами согласовано ограничение ответственности заказчика не более 10% от стоимости выполненных работ, за просрочку которых предъявлено требование о взыскании неустойки, а не от цены всего контракта. С учетом такого толкования условия суд взыскал сумму неустойки, равную 10% от суммы задолженности за выполненные работы (82 728 981,10 руб.).

При этом суд не установил оснований для применения положений статьи 333 Гражданского кодекса по заявлению ответчика об уменьшении неустойки, отклонив также его доводы о возможности начисления неустойки только до момента расторжения договора, как основанные на ошибочном толковании норм права.

Отказывая в удовлетворении требования в части взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами, суд первой инстанции руководствовался статьями 328, 395 Гражданского кодекса, учел содержание пункта 4.3.1 договора и исходил из того, что, согласно условиям указанного пункта, проценты за пользование чужими денежными средствами не подлежат начислению на сумму несвоевременно уплаченных авансовых платежей.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции в части наличия оснований для взыскания неустойки, рассчитанной из стоимости работ, выполненных истцом и отраженных в актах N 1-15, ограничив ее размер путем толкования пункта 9.3 договора в пределах 10% стоимости фактически выполненных работ (827 289 811,01 руб.).

Изменяя решение суда первой инстанции и удовлетворяя требование истца о взыскании 12 680 011,82 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами, суд апелляционной инстанции учел условия пунктов 4.1 и 4.3.2 договора и исходил из того, что ответчиком был нарушен срок уплаты авансовых платежей.

Суд кассационной инстанции согласился с выводами судов первой и апелляционной инстанций о толковании пункта 9.3 договора. Суд также принял во внимание, что сторонами по договору подписано 22 акта формы КС-2, по части из них истцом заявлены требования о взыскании долга и неустойки в рамках иных судебных дел (NN А60-58490/18, А60-47899/19, А60-64139/2019). По сути, точный размер выполненных работ и возможных неустоек при наличии ряда судебных споров (не рассмотренных судами на настоящий момент, либо при наличии актов, не вступивших в законную силу) на данный момент установить не представляется возможным.

Обращаясь в Верховный Суд Российской Федерации с кассационной жалобой, общество ссылается на нарушение судами норм материального и процессуального права и просит отменить обжалуемые судебные акты в части отказа в удовлетворении требования истца о взыскании 92 315 867,08 руб. неустойки за просрочку оплаты работ по актам N 1-15.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 29.12.2020 кассационная жалоба общества передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

Основаниями для отмены или изменения судебных актов в порядке кассационного производства в Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации являются существенные нарушения норм материального и (или) норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод, законных интересов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, а также защита охраняемых законом публичных интересов (часть 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Проверив обоснованность доводов, изложенных в кассационной жалобе, отзывах завода на нее, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации пришла к выводу, что жалоба подлежит удовлетворению в силу следующего.

Спор между сторонами возник в связи с длительной просрочкой заводом принятой на себя обязанности по уплате стоимости выполненных обществом в соответствии с заключенным сторонами договором работ, принятых ответчиком, отдельные периоды нарушения срока оплаты составляют более двух с половиной лет, в связи с чем истцом был заявлен иск о взыскании предусмотренных договором неустойки и процентов. В части взыскания судом апелляционной инстанции суммы процентов заявитель судебные акты не оспаривает.

Исходя из предмета заявленного требования о взыскании неустойки, судами при рассмотрении дела подлежали применению условия договора, предусматривающие основания и порядок начисления неустойки как меры ответственности за просрочку оплаты выполненных истцом работ, в том числе пункт 9.3 договора.

В соответствии с положениями статьи 431 Гражданского кодекса при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

В пункте 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" (далее - Пленум о толковании договора) условия договора подлежат толкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 Гражданского кодекса, другими положениями Гражданского кодекса, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статьи 3, 422 Гражданского кодекса).

Условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.

Согласно пункту 11 постановления Пленума N 16 "О свободе договора и ее пределах" (далее - Пленум о свободе договора) при разрешении споров, возникающих из договоров, в случае неясности условий договора и невозможности установить действительную общую волю сторон с учетом цели договора, в том числе исходя из текста договора, предшествующих заключению договора переговоров, переписки сторон, практики, установившейся во взаимных отношениях сторон, обычаев, а также последующего поведения сторон договора (статья 431 Гражданского кодекса), толкование судом условий договора должно осуществляться в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора либо предложила формулировку соответствующего условия.

Заявитель кассационной жалобы полагает, что выводы судов в части толкования пункта 9.3 договора, на котором основан иск по настоящему делу, сделаны с нарушением вышеуказанных положений закона и разъяснений Пленумов Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и Верховного Суда Российской Федерации, поскольку искажают буквальное значение этого пункта, сделаны без учета обстоятельств, установленных судами при рассмотрении иных дел о взыскании неустойки по пункту 9.3 договора, и недобросовестного поведения ответчика, которое позволило ему извлечь преимущество из неправомерного уклонения от оплаты работ.

Истец указывает, что с учетом установленных судами дат подписания указанных актов у ответчика возникла обязанность по оплате спорных работ в соответствии с условиями договора: по актам N 1-5 с 20.01.2017, по акту N 6 с 13.02.2017, по актам N 7-8 с 17.02.2017, по актам N 9, 12-14 с 24.02.2017, по актам N 10,11 в размере 90% с 01.04.2017, в размере 10% с 05.07.2017 и 29.07.2017, по акту N 15 с 10.06.2017.

Оплата спорных работ произведена ответчиком частично авансом и в рамках исполнительного производства в период с 30.07.2018 по 03.07.2019, совокупная просрочка составила 2,5 года (с 20.01.2017 по 03.07.2019).

Как следует из пункта 3.1 договора, стоимость работ определена расчетом стоимости проектных и изыскательских работ (Приложение N 2 к договору) и которая, с учетом дополнительного соглашения N 2, составляет 1 749 870 787,10 руб., в том числе: стоимость работ по инженерным изысканиям (этап 1) - 103 183 459,80 руб., стоимость работ по разработке проектной документации (этап 2) - 1 072 835 604,88 руб., стоимость работ по разработке рабочей документации (этап 3) - 573 851 722,42 руб.

В соответствии с пунктом 6.1. договора приемка этапов работ производится согласно актам сдачи-приемки выполненных работ (этапа работ).

Ссылаясь на содержание пункта 9.3 договора, истец обращал внимание судов на буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений, в том числе на то, что предусмотренные этим пунктом пени в размере 1/300 ставки рефинансирования Центрального Банка Российской Федерации, как прямо указано в договоре, исчисляются от стоимости соответствующего вида (этапа) работ за каждый день просрочки, а не стоимости работ по каждому акту КС-2, как посчитали суды; ограничитель суммы неустойки в размере 10% установлен в отношении стоимости работ соответствующего вида (этапа) работ, а не суммы задолженности, как полагали суды, то есть ограничитель размера по каждому виду (этапу) работ должен применяться при превышении неустойки стоимости работ всего договора.

При этом общество, также со ссылкой на пункт 3.1.1 договора, указывало, что, поскольку стороны определили понятие видов и этапов работ, это позволяло при расчете суммы неустойки применять пункт 9.3 в том виде, как он был согласован сторонами.

Как следует из судебных актов по делу, суды при взыскании суммы неустойки не принимали во внимание ни стоимость выполненных работ по видам (этапам), ни стоимость работ по всему договору, согласованных сторонами соответствующими условиями договора. Сумма взысканной неустойки составила 10% от суммы задолженности, срок уплаты которой был нарушен ответчиком.

По мнению заявителя, суды, ошибочно истолковав пункт 9.3 договора, который прямо и недвусмысленно указывает на ограничение размера неустойки от всей суммы договора в отношении каждого вида (этапа) работ, необоснованно признали неверным произведенный истцом расчет размера неустойки и удовлетворили требование частично, неправомерно ограничив ее размер стоимостью выполненных по актам N 1-15 работ, снизив ее размер более чем в два раза положенной ко взысканию суммы.

Поскольку присужденная ко взысканию сумма неустойки вследствие неправильного толкования пункта 9.3 договора оказалась даже меньше той, которая была бы начислена на сумму долга исходя из однократной учетной ставки Банка России, по мнению истца, позиция судов противоречит абзацу 2 пункта 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.12.2011 N 81 "О некоторых вопросах применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации", в соответствии с которым, разрешая вопрос о соразмерности неустойки последствиям нарушения денежного обязательства и с этой целью определяя величину, достаточную для компенсации потерь кредитора, суды могут исходить из двукратной учетной ставки (ставок) Банка России, существовавшей в период такого нарушения.

При этом суды, толкуя спорное условие договора с целью выяснения действительной воли сторон при его заключении, не проверили довод общества о том, что при выбранном судами подходе к толкованию неустойки, рассчитанной от стоимости работ по всем актам N 1-22 в размере 1 387 270 676,64 руб. и при ограничении ее в соответствии с пунктом 9.3 договора 10% от цены выполненных работ, неустойка никогда не достигнет 10% цены договора (174 987 078,71 руб.); введение ограничителя, по сути, теряет свое назначение, и по этой причине стороны при заключении договора со всей очевидностью не могли исходить из такого понимания этого условия.

Указанный довод истца подлежал проверке на основании пункта 43 постановления Пленума о толковании договора, предусматривающего, что толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.

Судебная коллегия также принимает во внимание, что ответчик является заказчиком выполненных для него работ, сам подготовил проект договора и предложил формулировку пункта 9.3.; договор заключен в соответствии с требованиями Федерального закона от 18.07.2011 N 223-ФЗ "О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц" и Положением о закупках по результатам закрытого запроса предложений, предусматривающего направление самим заказчиком предложения о заключении договора возможным участникам, без размещения информации о закупке в единой информационной системе. На таких условиях договор был подписан истцом. В силу указанного обстоятельства, как было разъяснено в пункте 11 постановления Пленума о свободе договора, толкование судом условий договора должно осуществляться в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора либо предложила формулировку соответствующего условия.

Общество при рассмотрении дела также обращало внимание на иное толкование пункта 9.3 договора при рассмотрении других дел с участием сторон, в частности по делу N А60-58490/2018, при рассмотрении которого суд кассационной инстанции, оставляя судебные акты судов первой и апелляционной инстанций о взыскании в пользу истца с ответчика 33 670 284,02 руб. задолженности и 3 732 233,79 руб. неустойки без изменения, не признал довод ответчика о том, что неустойка рассчитана с нарушением пункта 9.3 договора, поскольку составляет 11,08% от суммы задолженности, влияющим на результат рассмотрения спора, по существу, не согласившись, таким образом, с толкованием ответчика этого условия договора. Определением Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2020 N 309-ЭС20-5405 в передаче дела N А60-58490/2018 для пересмотра судебных актов отказано.

Судебная коллегия полагает, что неверное толкование судами условия договора без должной проверки всех обстоятельств, на которые было обращено внимание постановлением Пленума о толковании договора, постановлением Пленума о свободе договора, отсутствие единообразия подходов судов при рассмотрении споров с участием тех же сторон и толкованием того же условия договора, несоблюдение требования о недопущении позволять какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения могут повлечь существенное нарушение прав другой стороны обязательства, обратившегося за защитой своих нарушенных прав в суд.

Таким образом, поскольку суды допустили существенные нарушения норм материального права, повлиявшие на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод, законных интересов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, а также защита охраняемых законом публичных интересов, обжалуемые судебные акты подлежат отмене на основании части 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суды должны учесть изложенное, принять законные и обоснованные судебные акты.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 176, 291.11 - 291.15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Арбитражного суда Свердловской области от 23.09.2019 по делу N А60-41839/2019, постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.02.2020, постановление Арбитражного суда Уральского округа от 10.07.2020 по тому же делу отменить.

Дело направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Свердловской области.

Настоящее определение вступает в законную силу со дня его вынесения и может быть обжаловано в порядке надзора в Верховный Суд Российской Федерации в трехмесячный срок.

Председательствующий судья

Е.Е. Борисова

Судьи

Е.Н. Золотова

Р.А. Хатыпова