Определение Конституционного Суда РФ от 25 марта 2021 г. N 588-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб граждан Ильинова Павла Владимировича, Шульпина Бориса Дмитриевича и других на нарушение их конституционных прав статьей 333.18 Налогового кодекса Российской Федерации, рядом положений Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, статьями 14, 25, 28 и 31 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", Федеральным законом "Об аквакультуре (рыбоводстве) и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", а также пунктом 62 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах..."

Определение Конституционного Суда РФ от 25 марта 2021 г. N 588-О
"Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб граждан Ильинова Павла Владимировича, Шульпина Бориса Дмитриевича и других на нарушение их конституционных прав статьей 333.18 Налогового кодекса Российской Федерации, рядом положений Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, статьями 14, 25, 28 и 31 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", Федеральным законом "Об аквакультуре (рыбоводстве) и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", а также пунктом 62 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалоб граждан П.В. Ильинова, Б.Д. Шульпина и других к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Граждане П.В. Ильинов и Б.Д. Шульпин, индивидуально, совместно, а также с гражданами Ю.И. Литвиным, З.И. Литвиной и В.А. Семочкиным в своих индивидуальных и коллективных жалобах, поданных в связи с одними и теми же правоприменительными решениями, принятыми по их конкретным делам, оспаривают конституционность:

Федерального закона от 2 июля 2013 года N 148-ФЗ "Об аквакультуре (рыбоводстве) и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации";

статей 14 "Вопросы местного значения городского, сельского поселения", 25 "Сход граждан, осуществляющий полномочия представительного органа муниципального образования", 28 "Публичные слушания, общественные обсуждения" и 31 "Опрос граждан" Федерального закона от 6 октября 2003 года N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации";

статьи 8 "Равенство всех перед законом и судом", пункта 1 части 1 и части 2 статьи 31 "Отвод судьи", статьи 32 "Недопустимость повторного участия судьи в рассмотрении административного дела", части 2 статьи 35 "Порядок разрешения заявления о самоотводе и об отводе", части 1 статьи 46 "Изменение основания или предмета административного иска, отказ от административного иска, признание административного иска, заключение сторонами соглашения о примирении", главы 6 "Доказательства и доказывание" (статьи 59-84), статей 111 "Распределение судебных расходов между сторонами", 125 "Форма и содержание административного искового заявления", 126 "Документы, прилагаемые к административному исковому заявлению", 127 "Принятие административного искового заявления", 132 "Задачи подготовки административного дела к судебному разбирательству", 133 "Определение суда о подготовке административного дела к судебному разбирательству", 134 "Срок проведения подготовки административного дела к судебному разбирательству", 135 "Действия сторон и суда при подготовке административного дела к судебному разбирательству", 136 "Объединение административных дел и выделение административных исковых требований", 198 "Порядок вынесения определения суда", 199 "Содержание определения суда" и 220 "Требования к административному исковому заявлению о признании незаконными решений, действий (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями", части 2 статьи 227 "Решение суда по административному делу об оспаривании решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями" и части 2 статьи 329 "Полномочия суда кассационной инстанции" КАС Российской Федерации;

статьи 333.18 "Порядок и сроки уплаты государственной пошлины" Налогового кодекса Российской Федерации.

Кроме того, заявители оспаривают конституционность пункта 62 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2016 года N 36 "О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации", в котором разъясняется, что суд не осуществляет проверку целесообразности оспариваемых решений органов публичной власти и должностных лиц, принимаемых ими в пределах своего усмотрения в соответствии с установленной компетенцией.

Как следует из представленных материалов, решениями суда, оставленными без изменения судами вышестоящих инстанций, заявителям было отказано в удовлетворении их требований о признании незаконными действий (бездействия) главы местной администрации муниципального образования по выявлению и учету мнения населения по вопросу о создании товарной аквакультуры на озерах, расположенных вблизи мест проживания граждан. Суды указали, что данный вопрос не отнесен к вопросам местного значения поселения, для решения которых граждане по инициативе органов муниципального образования могут непосредственно участвовать в осуществлении местного самоуправления. При этом суды установили, что в результате проведения должностными лицами уполномоченного органа государственной власти повторных мероприятий по выявлению мнения граждан, проживающих в местах создания объектов товарной аквакультуры, правовой акт данного органа об утверждении границ рыбоводных участков на соответствующих водоемах был отменен. В связи с этим суды пришли к выводу о том, что оспариваемыми действиями (бездействием) главы муниципального образования права административных истцов не были нарушены. Кроме того, суды отклонили доводы и ходатайства Б.Д. Шульпина об отводе судьи, указав на отсутствие представленных доказательств прямой либо косвенной заинтересованности судьи в исходе дела.

По мнению заявителей, статьи 14, 25, 28 и 31 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" противоречат статье 3 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации, поскольку препятствуют определению условий и порядка выявления и учета мнения местного населения по вопросу создания объектов товарной аквакультуры вблизи мест проживания граждан и не позволяют учитывать ранее принятое на сходе граждан решение о запрете создания таких объектов. Заявители также полагают, что Федеральный закон "Об аквакультуре (рыбоводстве) и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" не соответствует той же статье Конституции Российской Федерации, поскольку не содержит ясных требований по учету мнения населения при принятии решения о создании объектов товарной аквакультуры.

Кроме того, заявители утверждают, что оспариваемые положения Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и пункт 62 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации" допускают отказ в принятии измененных исковых требований, не позволяют осуществить проверку целесообразности оспариваемых действий должностного лица муниципального образования, препятствуют установлению юридически значимого факта нарушения прав граждан, не устанавливают требования беспристрастности суда при оценке обстоятельств, являющихся основанием для отвода судьи, не позволяют возместить судебные расходы по оспариванию законности действий (бездействия) должностных лиц и не содержат ясных критериев выделения материальных требований из принятого к производству административного искового заявления. В то же время статьи 125, 126 и 220 КАС Российской Федерации и статья 333.18 Налогового кодекса Российской Федерации позволяют возвращать административные исковые заявления в случае, если уплата государственной пошлины подтверждается платежным поручением без отметки банка об исполнении. В связи с этим, по мнению заявителей, оспариваемые положения противоречат статьям 46 (части 1 и 2) и 53 Конституции Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данных жалоб к рассмотрению.

2.1. В силу статьи 132 (часть 3) Конституции Российской Федерации органы местного самоуправления и органы государственной власти входят в единую систему публичной власти в Российской Федерации и осуществляют взаимодействие для наиболее эффективного решения задач в интересах населения, проживающего на соответствующей территории.

Примером такого конституционного взаимодействия, в частности, является предусмотренная Водным кодексом Российской Федерации обязанность органов государственной власти и органов местного самоуправления обеспечить возможность участия граждан в подготовке решений, реализация которых может оказать воздействие на водные объекты при их использовании и охране, в порядке и в формах, которые установлены законодательством Российской Федерации (пункт 6 статьи 3).

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что Конституция Российской Федерации не предопределяет исчерпывающий перечень вопросов местного значения, компетенция местного самоуправления в соответствии с общими принципами его организации, установление которых является предметом совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации (статья 72, пункт "н" части 1), подлежит определению на основе Конституции Российской Федерации в федеральном законе. При реализации правотворческих задач в сфере регулирования общих принципов организации местного самоуправления, включая установление правовых основ компетенции муниципальных образований, законодатель, обладающий достаточно широкой свободой усмотрения, призван при наполнении вопросов местного значения конкретным содержанием учитывать как объективные обстоятельства развития местного самоуправления, включая социально-культурные, финансово-экономические, организационные и иные институциональные факторы публично-территориальной самоорганизации населения, так и необходимость наиболее эффективной реализации на местном уровне задач, которые ставит перед собой государство в области социального, экономического, экологического, культурного и иного развития (постановления от 16 октября 1997 года N 14-П, от 30 ноября 2000 года N 15-П, от 29 марта 2011 года N 2-П и от 26 апреля 2016 года N 13-П). В связи с этим само по себе отсутствие в установленном законом перечне вопросов местного значения вопроса, связанного с созданием объектов аквакультуры (рыбоводства), не может рассматриваться как основание для вывода о нарушении конституционных прав заявителей в связи с невозможностью их участия в решении данного вопроса в предусмотренных Федеральным законом "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" формах прямого участия граждан в осуществлении местного самоуправления.

2.2. Федеральный закон "Об аквакультуре (рыбоводстве) и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" устанавливает правовые основы регулирования в области аквакультуры (рыбоводства), в том числе в части защиты прав и интересов физических лиц и юридических лиц, осуществляющих предпринимательскую и иную деятельность в данной области; целями данного Федерального закона являются обеспечение производства рыбной и иной продукции аквакультуры, сохранение водных биологических ресурсов (статья 1); при этом участие граждан, общественных объединений, объединений юридических лиц (ассоциаций и союзов) в решении вопросов, касающихся аквакультуры (рыбоводства), является одним из принципов правового регулирования отношений в области аквакультуры (рыбоводства), согласно которому указанные субъекты имеют право принимать участие в подготовке решений, реализация которых способствует развитию аквакультуры (рыбоводства), а органы государственной власти, органы местного самоуправления, субъекты хозяйственной и иной деятельности обязаны обеспечить возможность такого участия в порядке и в формах, которые установлены законодательством (пункт 3 части 3 статьи 3).

В силу статьи 4 названного Федерального закона границы рыбоводных участков определяются в порядке, установленном Правительством Российской Федерации (части 1 и 2).

В соответствии с Правилами определения береговых линий (границ водных объектов) и (или) границ частей водных объектов, участков континентального шельфа Российской Федерации и участков исключительной экономической зоны Российской Федерации, признаваемых рыбоводными участками (утверждены постановлением Правительства Российской Федерации от 11 ноября 2014 года N 1183), определение границ рыбоводных участков осуществляется уполномоченными органами государственной власти, в частности органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации в отношении рыбоводных участков во внутренних водах Российской Федерации (подпункт "в" пункта 2); орган государственной власти при определении границ рыбоводных участков учитывает предложения граждан, общественных объединений, юридических лиц, крестьянских (фермерских) хозяйств и индивидуальных предпринимателей, объединений юридических лиц (ассоциаций и союзов), муниципальных образований (подпункт "а" пункта 5), а также может самостоятельно инициировать определение границ рыбоводных участков (пункт 6); по результатам рассмотрения предложений, а также инициативы органа государственной власти комиссия по определению границ рыбоводных участков (в состав которой могут входить представители муниципальных образований, общественных объединений) принимает соответствующее решение, на основании которого орган государственной власти принимает правовой акт, содержащий сведения о рыбоводных участках с указанием их границ (пункты 3, 7, 11 и 12). Таким регулированием Правительство Российской Федерации в пределах полномочий, предоставленных ему федеральным законодателем, одновременно определяет порядок и формы участия граждан и их объединений в подготовке решений, реализация которых способствует развитию аквакультуры (рыбоводства), а именно направление в комиссию по определению границ рыбоводных участков предложений, которые подлежат рассмотрению и учету, а также членство в данной комиссии.

Таким образом, оспариваемый Федеральный закон "Об аквакультуре (рыбоводстве) и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", принятый в пределах конституционных полномочий федерального законодателя, в системе приведенного регулирования содержит гарантии по выявлению уполномоченным органом государственной власти мнения местного населения по вопросу о создании объектов товарной аквакультуры и направлен на его сбалансированный учет по отношению к правам и интересам лиц, осуществляющих предпринимательскую и иную деятельность в данной области, а также публичным целям обеспечения производства рыбной и иной продукции аквакультуры, сохранения водных биологических ресурсов. Следовательно, данный Федеральный закон не может рассматриваться как нарушающий конституционные права заявителей.

Формально оспаривая Федеральный закон "Об аквакультуре (рыбоводстве) и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", а также статьи 14, 25, 28 и 31 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", заявители выражают свое несогласие с отнесением вопроса о создании объектов товарной аквакультуры к полномочиям органов государственной власти и фактически требуют перераспределить данную компетенцию в сфере публичной власти в пользу органов местного самоуправления, обязав их создавать такие объекты только с согласия граждан, проживающих вблизи соответствующих водоемов. Между тем разрешение этого вопроса - прерогатива федерального законодателя и не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, установленной статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

2.3. Оспариваемая заявителями статья 8 КАС Российской Федерации, принятая в развитие конституционного принципа равенства всех перед законом и судом (статья 19 Конституции Российской Федерации), во взаимосвязи с другими предписаниями этого же Кодекса, в том числе закрепленными в статье 3, части 1 статьи 176, части 1 статьи 178 и части 4 статьи 180, обязывающими суд принять законное и обоснованное решение по заявленным истцом требованиям, указывать в мотивировочной части решения обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, и доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства, не предполагает ее произвольного применения, направлена на обеспечение осуществления правосудия на основе состязательности и равноправия сторон (статья 123, часть 3, Конституции Российской Федерации), создание условий для вынесения законного и обоснованного судебного акта, является процессуальной гарантией права на судебную защиту.

Кроме того, в соответствии с Кодексом административного судопроизводства Российской Федерации каждому заинтересованному лицу гарантируется право на обращение в суд за защитой нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов, в том числе в случае, если, по мнению этого лица, созданы препятствия к осуществлению его прав, свобод и реализации законных интересов либо на него незаконно возложена какая-либо обязанность, а также право на обращение в суд в защиту прав других лиц или в защиту публичных интересов в случаях, предусмотренных данным Кодексом и другими федеральными законами (часть 1 статьи 4). В силу части 8 статьи 226 указанного Кодекса при рассмотрении административного дела об оспаривании решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, суд проверяет законность решения, действия (бездействия) в части, которая оспаривается, и в отношении лица, которое является административным истцом, или лиц, в защиту прав, свобод и законных интересов которых подано соответствующее административное исковое заявление; при проверке законности этих решения, действия (бездействия) суд не связан основаниями и доводами, содержащимися в административном исковом заявлении о признании незаконными решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, и выясняет обстоятельства, указанные в частях 9 и 10 данной статьи, в полном объеме.

При этом суд, осуществляя согласно Кодексу административного судопроизводства Российской Федерации проверку законности и обоснованности оспариваемых актов, определяет обстоятельства, подлежащие доказыванию (часть 3 статьи 62), принимает только относимые и допустимые доказательства (статьи 60 и 61) и руководствуется общими правилами их оценки (статья 84). Доказательствами по такому административному делу являются полученные в предусмотренном названным Кодексом и другими федеральными законами порядке сведения о фактах, на основании которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения административного дела (часть 1 статьи 59 данного Кодекса).

Граждане в любом случае имеют возможность реализовать право на судебный контроль за действиями органов местного самоуправления (их должностных лиц). Несмотря на то, что суды не уполномочены проверять целесообразность решений, действий (бездействия) должностных лиц муниципальных образований, которые действуют в рамках предоставленных им законом дискреционных полномочий, необходимость обеспечения баланса частных и публичных интересов в данной сфере властной деятельности предполагает возможность проверки законности соответствующих действий, совершаемых в ходе осуществления местного самоуправления от имени и в интересах местного населения, в том числе действий по выражению мнения населения по тому или иному общественно значимому вопросу. Такого же подхода Конституционный Суд Российской Федерации придерживается и по вопросам осуществления судебного контроля за действиями органов государственной власти (постановления от 16 июля 2004 года N 14-П и от 17 февраля 2015 года N 2-П; определения от 24 февраля 2005 года N 84-О, от 16 марта 2006 года N 70-О, от 16 февраля 2012 года N 270-О-О, от 14 мая 2015 года N 1076-О и др.).

В свою очередь, предоставление суду полномочий по соединению или разъединению нескольких требований при подготовке административного дела к судебному разбирательству (пункт 4 части 3 статьи 135 и статья 136 КАС Российской Федерации) вытекает из принципа самостоятельности судебной власти и является проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия. Гарантией процессуальных прав лиц, участвующих в деле, в данном случае являются установленные названным Кодексом процедуры проверки судебных решений судами вышестоящих инстанций и основания для их отмены или изменения.

Часть 2 статьи 227 КАС Российской Федерации, оспариваемая заявителями, устанавливает виды решений, которые могут приниматься судом по результатам рассмотрения административного дела об оспаривании решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями (об удовлетворении полностью (в части) заявленных требований или об отказе в их удовлетворении). При этом данное законоположение не определяет каких-либо требований к принимаемому судебному решению; такие требования устанавливаются иными положениями названного Кодекса (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 20 декабря 2016 года N 2603-О, от 26 октября 2017 года N 2485-О, от 29 мая 2018 года N 1133-О, от 19 декабря 2019 года N 3553-О и др.).

Оспариваемое заявителями положение статьи 329 КАС Российской Федерации, находясь в системной взаимосвязи с другими нормами этого Кодекса, определяет компетенцию суда кассационной инстанции и пределы ее осуществления. Тем самым оно является процессуальной гарантией правильного рассмотрения и разрешения судом административных дел.

Что касается статей 111, 127, 132-135, 198 и 199 КАС Российской Федерации, то Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что возмещение судебных расходов осуществляется той стороне, в пользу которой вынесено решение суда, и на основании того судебного акта, которым спор разрешен по существу. При этом процессуальное законодательство исходит из того, что критерием присуждения судебных расходов является вывод суда о правомерности или неправомерности заявленного истцом требования. Данный вывод, в свою очередь, непосредственно связан с содержащимся в резолютивной части судебного решения выводом о том, подлежит ли иск удовлетворению, поскольку только удовлетворение судом требования подтверждает правомерность принудительной реализации его через суд и влечет восстановление нарушенных прав и свобод, что в силу статей 19 (часть 1) и 46 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации и приводит к необходимости возмещения судебных расходов (определения от 19 октября 2010 года N 1349-О-О, от 21 марта 2013 года N 461-О, от 22 апреля 2014 года N 807-О, от 23 июня 2015 года N 1347-О, от 19 июля 2016 года N 1646-О, от 25 июня 2019 года N 1531-О, от 30 января 2020 года N 29-О и др.). Соответственно, принятие административного искового заявления к производству суда (статья 127), подготовка административного дела к судебному разбирательству (статьи 132-135) и принятие иных определений суда по административному делу с соблюдением требований статей 198 и 199 КАС Российской Федерации сами по себе не могут являться основаниями для возмещения судебных расходов, понесенных административными истцами.

Учитывая, что в демократическом обществе участники судебного разбирательства должны испытывать доверие к суду, которое может быть поставлено под сомнение только на основе достоверных и обоснованных доказательств, свидетельствующих об обратном, законодатель установил в статьях 31, 32 и 35 КАС Российской Федерации механизм отвода судьи, а в части 2 статьи 31 указанного Кодекса предусмотрел, что судья не может участвовать в рассмотрении административного дела и подлежит отводу, если имеются иные, не предусмотренные частью 1 данной статьи, обстоятельства, которые могут вызвать сомнение в его объективности и беспристрастности. Соответственно, беспристрастность судей, рассматривающих административное дело, презюмируется, пока не доказано иное. Гарантией соблюдения принципа беспристрастности судьи являются процедуры проверки вынесенных судебных актов вышестоящими судебными инстанциями. При этом вопрос об объективности и беспристрастности состава суда подлежит разрешению в каждом конкретном деле с учетом фактических обстоятельств, установление которых находится в компетенции судов общей юрисдикции (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 26 января 2017 года N 109-О, от 26 марта 2020 года N 559-О, от 25 ноября 2020 года N 2828-О и др.).

Таким образом, оспариваемые нормы Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, действующие в системе правового регулирования данного Кодекса, направлены на обеспечение осуществления правосудия на основе состязательности и равноправия сторон на всех стадиях административного судопроизводства, на защиту имущественных интересов заявляющего обоснованные требования лица и не препятствуют беспристрастной оценке законности и обоснованности решений уполномоченных органов и должностных лиц судами общей юрисдикции в рамках административного судопроизводства. Следовательно, данные нормы не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителей в указанных в их жалобах аспектах.

Что касается оспариваемого совместно с указанными процессуальными нормами положения постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации", то Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, будучи актами толкования закона, не могут - в силу статьи 125 Конституции Российской Федерации и статьи 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" - выступать самостоятельным предметом проверки Конституционного Суда Российской Федерации (определения от 25 января 2018 года N 224-О, от 24 октября 2019 года N 2745-О, от 29 октября 2020 года N 2539-О, от 28 января 2021 года N 37-О и др.).

2.4. Кодекс административного судопроизводства Российской Федерации устанавливает требования к форме и содержанию административного искового заявления и прилагаемых к нему документов (статьи 125, 126 и 220), соблюдение которых административным истцом необходимо для правильного разрешения судом административного дела. В случае, если судья устанавливает, что административное исковое заявление подано с нарушением предъявляемых к нему требований, он выносит определение об оставлении административного искового заявления без движения, в котором указываются основания для этого и устанавливается разумный срок для устранения лицом, подавшим административное исковое заявление, обстоятельств, послуживших основанием для принятия такого решения (часть 1 статьи 130 и часть 3 статьи 222). Если же выявленные недостатки не исправлены в срок, установленный в указанном определении, то это является основанием для возвращения административного искового заявления (пункт 7 части 1 статьи 129 и часть 2 статьи 222). Следовательно, данные законоположения, как закрепляющие порядок действий суда в случае несоблюдения административным истцом порядка подачи административного искового заявления, не предполагают произвольного применения и не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявителей.

В свою очередь, статья 333.18 Налогового кодекса Российской Федерации, регулирующая порядок и сроки уплаты государственной пошлины, устанавливает, что факт уплаты государственной пошлины плательщиком в безналичной форме подтверждается платежным поручением с отметкой банка о его исполнении (абзац второй пункта 3 данной статьи). Приведенное законоположение не исключает возможности подтверждения уплаты государственной пошлины в безналичной форме при обращении в суд путем представления платежного поручения в электронной форме при условии, что оно содержит отметку банка о его исполнении, и также не может расцениваться как нарушающее конституционные права заявителей.

Разрешение же вопроса о соответствии документов, представленных заявителями в суд для подтверждения уплаты ими государственной пошлины, установленным требованиям не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации (статья 125 Конституции Российской Федерации, статья 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации").

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалоб граждан Ильинова Павла Владимировича, Шульпина Бориса Дмитриевича и других, поскольку они не отвечают требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данным жалобам окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин