Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 14 февраля 2020 г. N Ф10-5402/16 по делу N А14-6488/2016

г. Калуга

14 февраля 2020 г.

ДелоN А14-6488/2016

Резолютивная часть постановления объявлена 11.02.2020.

Постановление изготовлено в полном объеме 14.02.2020.

Арбитражный суд Центрального округа в составе:

Председательствующего	Ахромкиной Т.Ф.
Судей	Ипатова А.Н. Лупояд Е.В.
При участии в заседании:
от АО "УзАвто Моторс"		Черныхов А.Д. - представитель (дов. от 27.12.2019, срок до 30.06.2020); Купцов Д.А. - представитель (дов. от 27.12.2019, срок до 30.06.2020);
от ООО "Финансовый консультант N 1"		Телешова Э.Х. - представитель (дов. от 13.12.2019, срок 1 год);
от АКБ "ПЕРЕСВЕТ" (ПАО)		Волкова Н.С. - представитель (дов. от 25.07.2019, срок до 25.07.2020);
от иных лиц, участвующих в деле		не явились, извещены надлежаще;

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу АО "УзАвто Моторс" на определение Арбитражного суда Воронежской области от 06.03.2019 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.09.2019 по делу N А14-6488/2016,

УСТАНОВИЛ:

Определением суда от 26.05.2016 по заявлению открытого акционерного общества "Альга-РЭП" возбуждено производство по делу о признании закрытого акционерного общества Предприятие с иностранными инвестициями "УзДЭУавто-Воронеж" (далее - ЗАО ПИИ "УзДЭУавто-Воронеж", должник) несостоятельным (банкротом).

На основании определения Арбитражного суда Воронежской области от 26.08.2016 (резолютивная часть оглашена 19.08.2016) в отношении закрытого акционерного общества Предприятие с иностранными инвестициями "УзДЭУавто-Воронеж" введена процедура наблюдения.

Временным управляющим должника утвержден Богун Роман Александрович.

Сообщение о введении в отношении должника процедуры наблюдения опубликовано в газете "Коммерсантъ" от 27.08.2016 N 157.

Решением Арбитражного суда Воронежской области от 26.04.2017 (резолютивная часть от 20.04.2017) ЗАО ПИИ "УзДЭУавто-Воронеж" признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев.

Конкурсным управляющим утвержден Парфенов Олег Вячеславович.

Сообщение об открытии в отношении должника конкурсного производства опубликовано в газете "Коммерсантъ" от 29.04.2017 N 76.

Определением Арбитражного суда Воронежской области от 07.02.2018, оставленным без изменения постановлением Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.06.2018, отказано в удовлетворении заявления конкурсного управляющего закрытого акционерного общества Предприятие с иностранными инвестициями "УзДЭУавто-Воронеж" о признании недействительным договора залога транспортных средств N 710-13/З-2 от 28.12.2015.

Постановлением Арбитражного суда Центрального округа от 11.10.2018 определение Арбитражного суда Воронежской области от 07.02.2018 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.06.2018 отменены, дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд Воронежской области.

Определением Арбитражного суда Воронежской области от 06.03.2019 (судья Е.П. Гладнева) заявление конкурсного управляющего ЗАО ПИИ "УзДЭУавто-Воронеж" о признании недействительным договора залога транспортных средств N 710-13/З-2 от 28.12.2015 оставлено без удовлетворения.

Постановлением Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.09.2019 (судьи: Е.А. Безбородов, Г.В. Владимирова, И.Г. Седунова) определение Арбитражного суда Воронежской области от 06.03.2019 оставлено без изменения, апелляционная жалоба - без удовлетворения.

Не согласившись с указанными судебными актами, АО "Дженерал Моторс Узбекистан" обратилось в Арбитражный суд Центрального округа с кассационной жалобой, в которой просит их отменить и принять по делу новый судебный акт, которым удовлетворить заявление конкурсного управляющего о признании недействительным договора залога транспортного средства N 710-13/3-2 от 28.12.2015 в полном объеме. Заявитель жалобы полагает, что выводы судов не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и нормам материального и процессуального права.

В отзыве на кассационную жалобу АО "Пересвет" просит определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

В отзыве на кассационную жалобу конкурсный управляющий ЗАО ПИИ "УзДЭУавто-Воронеж" Парфенов О.В. просит определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отменить.

В силу части 1 статьи 286 АПК РФ арбитражный суд кассационной инстанции проверяет законность определений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Судебное заседание по рассмотрению кассационной жалобы по настоящему спору было назначено на 25.12.2019 на 14 час. 30 мин.

Определением Арбитражного суда Центрального округа от 25.12.2019 рассмотрение дела было отложено на 14.01.2020 на 11 час. 00 мин.

Определением Арбитражного суда Центрального округа от 14.01.2020 рассмотрение дела было отложено на 11.02.2020 на 15 час. 30 мин.

Представители АО "Дженерал Моторс Узбекистан" в судебном заседании поддержали доводы, изложенные в кассационной жалобе, в полном объеме.

Представитель АО "Пересвет" не согласился с позицией заявителя жалобы, полагает судебные акты законными и обоснованными.

Представитель ООО "Финансовый консультант N 1" в судебном заседании поддержал позицию АО "Пересвет".

Представители иных лиц, участвующих в деле, в судебное заседание не явились. Суд кассационной инстанции считает возможным рассмотреть дело в порядке ст. 284 Арбитражного процессуального кодекса РФ, в их отсутствие.

Изучив материалы дела, выслушав представителей сторон, оценив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия считает необходимым оспариваемые судебные акты оставить без изменения, в связи со следующим.

Как следует из материалов дела и установлено судами, в соответствии с условиями Дистрибьютерских соглашений N 4 от 05 января 2013 г., N 33 от 07 января 2014 г., N 4 от 07 января 2015 г., N 2 от 05 января 2016 г в период с 2013 г. по 2016 г. должник являлся единственным и эксклюзивным импортером - дистрибьютером продукции АО "Дженерал Моторс Узбекистан" на всей территории Российской Федерации.

В соответствии с условиями вышеуказанных дистрибьютерских соглашений основной формой деятельности ЗАО ПИИ "УзДЭУавто-Воронеж" являлась реализация автомобилей производства АО "Дженерал Моторс Узбекистан" на территории СНГ и бывшего СССР через независимые региональные дилерские центры, в том числе ООО "УзавтоРус" и ООО "УзДЭУ-Санкт-Петербург".

25 октября 2013 г. между АКБ "Пересвет" (АО) и ООО "УзавтоРус" был заключен кредитный договор N 710-13/КЛ.

В обеспечение своевременного и надлежащего исполнения ООО "УзавтоРус" принятых на себя обязательств по кредитному договору N 710-13/КЛ от 25 октября 2013 г. между ЗАО ПИИ "УзДЭУавто-Воронеж" и АКБ "Пересвет" (АО) были последовательно заключены следующие договоры залога:

- договор залога N 710-13/З-1 от 30.11.2015 (балансовая стоимость транспортных средств, передаваемых в залог - 319 912 500,00 руб.), расторгнутый по соглашению сторон 25.12.2015 г.;

- договор залога N 710-13/З-2 от 28.12.2015 (балансовая стоимость транспортных средств, передаваемых в залог - 63 802 950 руб.).

Из материалов дела следует, что между должником и АКБ "Пересвет" (АО) были также заключены договоры залога (последовательно, с учетом расторжения предыдущего) в обеспечение исполнения обязательств иного заемщика - ООО "УзДЭУ-Санкт-Петербург":

1. По кредитному договору N 513-11/кл от 12.12.2013 г.

- договор залога N 513-11/З-2 от 16.08.2013,

- договор залога N 513-11/З-3 от 04.04.2014,

- договор залога N 513-11/З-4 от 11.09.2014,

- договор залога N 513-11/З-5 от 30.11.2015,

- договор залога N 513-11/З-6 от 30.07.2015,

- договор залога N 513-11/З-8 от 30.11.2015,

- договор залога N 513-11/З-9 от 28.12.2015;

2. По кредитному договору N 302-14/кл от 16.05.2014 г.:

- договор залога N 303-14/З-1 от 30.07.2015,

- договор залога N 303-14/З-3 от 28.12.2015.

Конкурсный управляющий, обращаясь в суд с заявлением о признании договора залога N 710-13/З-2 от 28.12.2015 г. недействительной сделкой по основаниям абзаца 2 пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве, мотивировал свое заявление тем, что три договора залога, заключенные 28.12.2015 г., а именно: N 710-13/З-2, N 513-11/З-9, N 303-14/З-3; являются взаимосвязанными сделками, и размер принятых по ним обязательств составляет более 1% от балансовой стоимости активов (п. 2 ст. 61.4 Закона о банкротстве), при этом конкурсный управляющий ссылался на недобросовестность Банка, в связи с чем, по его мнению, спорная сделка не может быть отнесена к сделке, совершенной в обычной хозяйственной деятельности.

Принимая обжалуемое определение, суд первой инстанции пришел к выводу об оставлении заявления конкурсного управляющего без удовлетворения. С этой позицией согласился суд апелляционной инстанции.

Выводы судов обоснованы следующим.

Согласно части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В силу п. 3 ст. 129 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" конкурсный управляющий вправе подавать в арбитражный суд от имени должника заявления о признании недействительными сделок и решений, а также о применении последствий недействительности ничтожных сделок, заключенных или исполненных должником.

В силу пункта 1 статьи 61.1 Федерального закона N 127-ФЗ от 26.10.2002 "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Правила настоящей главы могут применяться к оспариванию действий, направленных на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Российской Федерации, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации (пункт 3 статьи 61.1 Федерального закона N 127-ФЗ от 26.10.2002 "О несостоятельности (банкротстве)").

В соответствии с абзацем вторым пункта 1 ст. 61.3 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в отношении отдельного кредитора или иного лица, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка влечет или может повлечь за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами в отношении удовлетворения требований, в частности при наличии условия, что сделка направлена на обеспечение исполнения обязательства должника или третьего лица перед отдельным кредитором, возникшего до совершения оспариваемой сделки.

Сделка, указанная в пункте 1 настоящей статьи и совершенная должником в течение шести месяцев до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом, может быть признана арбитражным судом недействительной, если в наличии имеются условия, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 настоящей статьи, или если установлено, что кредитору или иному лицу, в отношении которого совершена такая сделка, было известно о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать вывод о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества (п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве).

Из разъяснений, данных в пункте 12 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III. 1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление Пленума от 23.12.2010 N 63), следует, что в качестве сделок, предусмотренных абзацами вторым или третьим пункта 1 статьи 61.3 Закона, могут рассматриваться, в частности, сделки по установлению залога по ранее возникшим требованиям.

В силу пункта 12.2 постановления Пленума от 23.12.2010 N 63, следует, что сам по себе тот факт, что другая сторона сделки является кредитной организацией, не может рассматриваться как единственное достаточное обоснование того, что она знала или должна была знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника (пункт 2 статьи 61.2 или пункт 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве); оспаривающее сделку лицо должно представить конкретные доказательства недобросовестности кредитной организации.

Согласно пункту 2 статьи 61.4 Закона о банкротстве сделки по передаче имущества и принятию обязательств или обязанностей, совершаемые в обычной хозяйственной деятельности, осуществляемой должником, не могут быть оспорены на основании пункта 1 статьи 61.2 или статьи 61.3 Закона о банкротстве, если цена имущества, передаваемого по одной или нескольким взаимосвязанным сделкам, или размер принятых обязательств или обязанностей не превышает один процент стоимости активов должника, определяемой на основании бухгалтерской отчетности должника за последний отчетный период.

Согласно разъяснениям, изложенным в абзаце четвертом пункта 14 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63, при определении того, была ли сделка совершена в процессе обычной хозяйственной деятельности должника, следует учитывать, что таковой является сделка, не отличающаяся существенно по своим основным условиям от аналогичных сделок, неоднократно совершавшихся до этого должником в течение продолжительного периода времени. К таким сделкам, в частности, с учетом всех обстоятельств дела могут быть отнесены платежи по длящимся обязательствам (возврат очередной части кредита в соответствии с графиком, уплата ежемесячной арендной платы, выплата заработной платы, оплата коммунальных услуг, платежи за услуги сотовой связи и Интернет, уплата налогов и т.п.).

Как установлено судами, оспариваемый договор залога N 710-13/З-2 от 28.12.2015 г. не отличается по основным условиям от аналогичных договоров залога, неоднократно заключаемых между Банком и должником в длительный период времени.

Договоры залога транспортных средств как в обеспечение исполнения собственных обязательств, так и во обеспечение исполнения обязательств третьих лиц, входящих с должником в одну группу компаний и связанных с ним экономическими интересами по кредитным договорам, заключались между Банком и Должником, начиная с 2008 года, всего более 20 аналогичных сделок.

Предметом залога по указанным сделкам выступали принадлежащие должнику транспортные средства. Таким образом, представленные Банком в материалы дела доказательства (сводная таблица заключаемых между Банком и должником договоров залога транспортных средств, копии договоров залога и выписки по внебалансовым счетам по учету обеспечения) свидетельствуют о том, что оспариваемый договор залога заключался в процессе обычной хозяйственной деятельности должника и по своим условиях не отличается от неоднократно заключавшихся в продолжительный период времени аналогичных сделок.

Оспариваемый договор залога был заключен в обеспечение исполнения возврата получаемого основным заемщиком (ООО "УзавтоРус"), входящим в одну группу компаний с должником, финансирования от Банка. При этом кредитные средства выдавались по целевому назначению: на оплату за поставку автомобилей и на осуществление деятельности, предусмотренной Уставом Заемщика (п. 1.2.2 Договора залога транспортных средств N 710-13/З-2).

Суды пришли к обоснованному выводу, что спорный договор был заключен в процессе обычной хозяйственной деятельности должника.

Несогласие заявителя жалобы с вышеуказанным выводом суда первой инстанции со ссылкой на то, что договор залога обеспечивал исполнение обязательства иного лица, судом апелляционной инстанции не был принят, поскольку не опровергает законного и обоснованного вывода суда первой инстанции.

Судами установлено и не оспаривается лицами, участвующими в деле, что оспариваемая сделка по передаче имущества в залог (договор залога N 710-13/З-2 от 28.12.2015) совершена в течение полугода до возбуждения дела о банкротстве (26.05.2016).

Общая стоимость транспортных средств, переданных ЗАО ПИИ "УзДЭУавто-Воронеж" в залог АКБ "Пересвет" (АО) по договору залога N 710-13/З-2 от 28.12.2015 составляет 63 802 950,00 руб.

Согласно последней бухгалтерской отчетности (бухгалтерский баланс на 30 сентября 2015 года), предоставленной должником в АКБ "Пересвет" (АО) на дату заключения оспариваемой сделки, стоимость имущества (внеоборотные активы) составила 100 457 тыс. руб., оборотные активы - 15 661 995 тыс. руб. в том числе: запасы 4 781 024 тыс. руб., финансовые вложения 1 266 567 тыс. руб., денежные средства 51 355 тыс. руб. и т.д.; выручка (январь - сентябрь 2015) составила 5 848 016 тыс. руб.

Исходя из указанной отчетности общая стоимость транспортных средств, переданных должником в залог, составляет всего 0,5% от балансовой стоимости активов общества за последний отчетный период, предшествующий дате заключения сделки.

Таким образом, размер принятых ЗАО ПИИ "УзДЭУавто-Воронеж" обязательств по оспариваемому договору залога не превышает один процент стоимости активов должника, определяемой на основании бухгалтерской отчетности должника за последний отчетный период.

Суд округа соглашается с выводом судов первой и апелляционной инстанций об отсутствии взаимосвязанности оспариваемого договора с договорами залога от 28.12.2015 г. N 513-11/З-9, N 303-14/З-3 по иным кредитным обязательствам по следующим основаниям.

В действующем законодательстве отсутствуют четкие критерии выявления взаимосвязанности сделок, в связи с чем, необходимо исходить из существа рассматриваемых правоотношений. Соответственно, установление взаимосвязанности является предметом судебного усмотрения.

Между тем, судебная практика определяет ряд критериев для квалификации сделок как взаимосвязанных. К таким признакам относятся, в том числе: преследование единой цели при заключении сделок, однородный предмет, непродолжительный период времени между совершением нескольких сделок (Постановление Президиума ВАС РФ от 12.02.2008 г. N 13051/07 и от 22.09.2009 N 6172/09).

Как указывалось выше, рассматриваемые договоры залога заключены между Банком и ЗАО ПИИ "УзДЭУавто-Воронеж" с целью обеспечения исполнения кредитных обязательств разных заемщиков:

- Договор залога транспортных средств N 710-13/З-2 от 28.12.2015, заключен между Банком и должником в обеспечение исполнения обязательств ООО "УзавтоРус" по кредитному договору N 710-13/КЛ;

- Договор залога транспортных средств N 513-11/З-9 от 28.12.2015, заключен в обеспечение исполнения обязательств ООО "УзДЭУ-Санкт-Петербург" по кредитному договору N 513-11/КЛ;

- Договор залога транспортных средств N 303-14/З-3 от 28.12.2015 заключен в обеспечение исполнения обязательств ЗАО ПИИ "УзДЭУавто-Воронеж" по кредитному договору N 303-14/КЛ.

Вопрос о взаимосвязанности договоров залога должен устанавливаться, в том числе, исходя из наличия при совершении сделок их взаимовлияния и взаимозависимости.

Между тем, данные критерии при заключении трех рассматриваемых договоров залога отсутствовали. Поскольку оспариваемые договоры залога, заключались с целью обеспечения исполнения кредитных обязательств разных заемщиков перед Банком, в их заключении нет единства экономической цели, что также подтверждается тем, что заемные средства выдавались по целевому назначению: на оплату за поставку автомобилей и на осуществление деятельности, предусмотренной Уставом конкретного заемщика (п. 1.2.2 договора залога транспортных средств N 710-13/З-2).

Договор залога N 710-13/З-2 заключался с целью обеспечения исполнения обязательств ООО "УзавтоРус" и получения им финансирования от Банка. Договор залога N 513-11/З-9 обеспечивал обязательства ООО "УзДЭУ-Санкт-Петербург". При этом целью заключения договора залога транспортных средств N 303-14/З-3 от 28.12.2015 было обеспечение исполнения обязательств самого должника по возврату полученного в Банке финансирования.

Суды пришли к выводу, что взаимосвязанность сделок (договор залога N 710-13/З-2; N 513-11/З-9; N 303-14/З-3 заключенные 28.12.2015 г.) может просматриваться только в плоскости "договор залога - кредитный договор", но никак нельзя признать взаимосвязанными договоры залога по разным обязательствам.

По мнению судов по каждому отдельному кредитному обязательству прослеживается совершение взаимосвязанных сделок по обеспечению обязательств (залог), которые, несмотря на их последовательное расторжение, с одновременным заключением вновь (с частично измененным составом объекта залога), образуют единую сделку в рамках одного кредитного договора. В связи с чем договоры залога, заключенные 28.12.2015 г., нельзя рассматривать без взаимосвязи с аналогичными договорами залога, ранее заключенными в рамках соответствующего кредитного соглашения.

Как следует из материалов дела, каждый из договоров залога N 710-13/З-2; N 513-11/З-9; N 303-14/З-3 от 28.12.2015 г. образуют завершающее звено в единой "цепочке" залоговых обязательств, которые возникли в рамках разных кредитных договоров, и в различные временные периоды (начиная с 30.11.2015, с 16.08.2013 и с 30.07.2015 соответственно).

В связи с чем, при рассмотрении довода о взаимосвязанности договоров залога N 710-13/З-2; N 513-11/З-9; N 303-14/З-3, заключенных в одну дату (28.12.2015 г.), необходимо учитывать, что фактически залоговые отношения отдельно по каждому из кредитных договоров образуют единую сделку, обязательства по которой возникли ранее 28.12.2015 г., а именно начиная с 30.11.2015, с 16.08.2013 и с 30.07.2015 соответственно.

Указанное обстоятельство, свидетельствует о том, что нельзя считать, что залоговые обязательства по договорам залога N 710-13/З-2, договору залога N 513-11/З-9 и по договору N 303-14/З-3 фактически возникли в одно время, поскольку данные договоры должны рассматриваться в совокупности с иными договорами залога, заключенными ранее в обеспечение конкретного кредитного обязательства, которые фактически представляют собой единую сделку в рамках одного кредитного соглашения.

То есть имеет место продолжительный период времени (с 2013 по 2015 г.) между совершением сделок, о взаимосвязанности которых утверждали конкурсный управляющий и АО "Дженерал Моторс Узбекистан" (от четырех месяцев до двух лет).

При этом заключение каждого из рассматриваемых договоров залога порождает самостоятельные права и обязанности сторон.

Данный критерий выражается в том, что договоры не создают зависимые или подчиненные друг другу обязанности сторон и в их заключении не принимали участие взаимозависимые лица (Банк не является взаимосвязанным с должником лицом).

Вместе с тем, заключение договора залога N 710-13/З-2 не обуславливает заключение договора залога транспортных средств N 513-11/З-9 и договора залога транспортных средств N 303-14/З-3, каждый из которых является самостоятельной сделкой, обеспечивают разные обязательства, заключены в отношении различных транспортных средств, наступление неблагоприятных последствий для должника по одному из указанных договоров не свидетельствует о том, что такие же неблагоприятные последствия будут применимы к нему по другим оспариваемым сделкам.

Таким образом, необоснованным является довод АО "Дженерал Моторс Узбекистан", что в результате заключения оспариваемых сделок произошла консолидация всего отчужденного по сделкам имущества в собственности одного лица - Банка (единая цель).

Довод кредитора о том, что основной формой деятельности должника являлась реализация автомобилей производства АО "Дженерал Моторс Узбекистан" на территории СНГ и бывшего СССР через независимые региональные дилерские центры, в том числе ООО "УзавтоРус" и ООО "УзДЭУ-Санкт-Петербург", свидетельствует о том, что компании взаимосвязаны между собой, но не подтверждает взаимосвязанность сделок. Сделки, совершаемые обществом, не являются взаимосвязанными со сделками других обществ, входящих в ту же группу компаний. Такие сделки могут быть признаны взаимосвязанными в том случае, если заключение одной сделки поставлено во взаимосвязь и обуславливает заключение другой сделки. В рассматриваемом случае заключение обеспечительных сделок во исполнение обязательств разных заемщиков не поставлено во взаимосвязь друг с другом.

Таким образом, из совокупности установленных обстоятельств, суды пришли к правомерному выводу об отсутствии оснований считать, что договоры залога N 710-13/З-2; N 513-11/З-9; N 303-14/З-3 от 28.12.2015 г. являются взаимосвязанными сделками.

Довод конкурсного управляющего ЗАО ПИИ "УзДЭУавто-Воронеж" и АО "Дженерал Моторс Узбекистан" о том, что договор залога N 710-13/З-2 от 28.12.2015 г. не может быть отнесен к сделке совершенной в процессе обычной хозяйственной деятельности, ввиду того, что при ее совершении имели место обстоятельства, свидетельствующие о недобросовестности Банка (был уведомлен о неплатежеспособности), отклонен судами по следующим основаниям.

По мнению конкурсного управляющего и конкурсного кредитора, о неплатежеспособности должника АКБ "ПЕРЕСВЕТ" (АО) был уведомлен, исходя из наличия неисполненных обязательств более 2 млрд.руб, неудовлетворительной структуры баланса, низкого размера чистых активов должника по сравнению с объемом принимаемого на себя обязательства, что следовало из бухгалтерского баланса должника, представленного Банку.

Как установлено судами и не оспаривается Банком, последний имел в распоряжении бухгалтерский баланс должника за 2014 и 2015 г., в распоряжении Банка имелись также справки иных кредитных организаций о наличии задолженности ЗАО ПИИ "УзДЭУавто-Воронеж", кроме того, объем просроченной кредиторской задолженности непосредственно перед Банком также был известен кредитору.

Указанные обстоятельства, безусловно, свидетельствует о существенной кредитной нагрузке, повышенной зависимости Должника от заемного капитала, о непростом финансовом состоянии, но вместе с тем, нельзя в рассматриваемом случае говорить о безусловной недобросовестности Банка.

Предполагается, что при кредитовании одного из участников группы лиц, в конечном счете, выгоду в том или ином виде должны получить все ее члены, так как в совокупности имущественная база данной группы прирастает.

При этом действия, направленные на повышение вероятности возврата долга иным экономическим субъектом, сами по себе не могут быть квалифицированы в качестве недобросовестных.

Аналогичная правовая позиция изложена в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 15.02.2019 N 305-ЭС18-17611, определении Верховного Суда РФ от 08.04.2019 по делу N 305-ЭС18-22264.

Наличие корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и заемщиком объясняет мотивы совершения сделок, обеспечивающих исполнение кредитных обязательств. Внутренние отношения указанных солидарных должников, лежащие в основе предоставления ими обеспечения друг за друга, могут быть как юридически формализованными (юридически закрепленная аффилированность по признаку вхождения в одну группу лиц или совместные действия на основе договора простого товарищества и т.д.), так и фактическими (фактическая подконтрольность одному и тому же бенефициару либо фактическое участие неаффилированных заемщика и поручителя (залогодателя) в едином производственном и (или) сбытовом проекте, который объективно нуждается в стороннем финансировании, и т.д.).

При кредитовании одного из названных лиц банк оценивает кредитные риски посредством анализа совокупного экономического состояния заемщика и всех лиц, предоставивших обеспечение, что является стандартной банковской практикой. Поэтому само по себе получение кредитной организацией обеспечения не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в ее поведении и в ситуации, когда совокупные активы всех лиц, выдавших обеспечение, соотносятся с размером задолженности заемщика, но при этом каждый из связанных с заемщиком поручителей принимает на себя обязательства, превышающие его финансовые возможности. Выстраивание отношений подобным образом указывает на стандартный характер поведения как банка-кредитора, так и его контрагентов.

При рассмотрении вопроса о добросовестности Банка при заключении договора залога нельзя только учитывать наличие или отсутствие признаков неплатежеспособности должника, поскольку должны быть приняты во внимание все обстоятельства, связанные с рассматриваемыми правоотношениями.

Как следует из представленных в материалы дела доказательств, в соответствии с письмом ООО "УзавтоРус" от 10.08.2015 исх. N 10/08-01, заемщик обратился к Банку с просьбой о реструктуризации долга по Кредитному договору N 710-13/КЛ от 25.10.2013. Согласно данному письму Заемщик просил пролонгировать срок возврата кредита до 12.02.2016, обосновывая это тем, что экономически нецелесообразно отвлекать из оборота денежные средства на погашение кредита, так как планирует направить денежные средства на закупку и реализацию автомобилей производства АО "Дженерал Моторс Узбекистан".

Банком была проведена реструктуризация имеющейся задолженности в части увеличения срока возврата основного долга до 12.02.2016. Поскольку предоставление финансирования Банком поставлено во взаимосвязь от предоставления встречного ликвидного обеспечения, без заключения Договора залога Банк не предоставил бы кредит и в последующем не реструктуризировал задолженность, что отрицательно сказалось бы на хозяйственной деятельности заемщика и должника. В связи с чем был заключен договор залога N 710-13/З-1 от 30.11.2015, который по соглашению сторон был расторгнут 25.12.2015 и на следующий рабочий день - 28.12.2015, был заключен оспариваемый договор залога N 710-13/З-2.

По условиям п. 2.7 указанных договоров залога Должник был вправе по соглашению с Банком изменить состав предмета залога, т.е. заменить одни транспортные средства на другие, что оформляется подписанием нового перечня транспортных средств, находящихся в залоге, а также акта приема-передачи.

В данном случае стороны прибегли к конструкции, когда вместо заключения дополнительного соглашения о частичной замене состава залогового имущества, ими расторгался действующий договор залога с одновременным заключением нового договора с частично измененным составом залоговых транспортных средств. Связано это было с тем, что согласно п. 2.8 договоров залога, предмет залога может быть заменен иным имуществом только при условии, что стоимость нового предмета залога будет не менее, чем стоимость изначального переданных в залог транспортных средств. В связи с тем, что общая стоимость переданного в залог имущества по договору залога N 710-13/З-1 существенно в большую сторону отличается от стоимости транспортных средств, переданных в залог по оспариваемому договору N 710-13/З-2, изменить состав залогового имущества путем заключения дополнительного соглашения не представлялось возможным. В связи с чем Банк, не злоупотребляя своими правам залогодержателя и действуя в интересах клиента, осуществил шаги по выводу из залога большей части автомобилей, путем расторжения договора залога N 710-13/З-1 от 30.11.2015 и заключения (на следующий рабочий день) договора залога N 710-13/З-2 от 28.12.2015 г.

Судами обоснованно отклонен довод о явной недобросовестности Банка и отсутствии оснований для отнесения спорной сделки к сделкам, совершенным в обычной хозяйственной деятельности. В связи с чем, правомерен вывод суда первой инстанции о применении к рассматриваемым правоотношениям п. 2 ст. 61.4 Закона о банкротстве.

При этом судами отмечено, что судебная практика, на которую ссылался конкурсный кредитор, безусловно, отражает правовую позицию по вопросам оценки той или иной сделки применительно к сделкам, совершенным в обычной хозяйственной деятельности. Однако обстоятельства, установленные в настоящем споре и приведенной судебной практике не тождественны, и являются правовой позицией по конкретному спору. В связи с чем, доводы лиц, участвующих в настоящем споре, подлежат оценке, исходя из установленных в настоящем деле обстоятельств.

Пунктом 2 статьи 61.4 Закона о банкротстве, исключена возможность признания недействительными сделок (действий), повлекших предпочтительное удовлетворение требований кредиторов, если они совершены в обычной хозяйственной деятельности, осуществляемой должником (при условии соответствия цены сделки (операции) пороговому значению, установленному данной нормой).

Удовлетворяя требования кредитора в рамках своей обычной хозяйственной деятельности, должник не дает такому лицу разумных оснований сомневаться в правомерности своих действий. В связи с этим на добросовестного кредитора, не возлагаются негативные последствия, которые предусмотрены пунктом 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве.

Вместе с тем диспозиция пункта 2 статьи 61.4 Закона о банкротстве, не ставит в зависимость применение данной нормы от осведомленности кредитора о признаках неплатежеспособности должника.

Однако суд, исходя из особенностей рассмотрения дел о несостоятельности банкротстве, имеет возможность, при установлении явной недобросовестности кредитора и в целях восстановления баланса интересов, отказать в применении пункта 2 статьи 61.4 Закона о банкротстве при оспаривании сделки должника. Но данный механизм применим лишь в исключительных случаях (явная недобросовестность кредитора), поскольку ограничения в применении пункта 2 статьи 61.4 Закона о банкротстве Федеральным Законом "О несостоятельности (банкротстве)" не предусмотрены.

Таким образом, поскольку суд пришел к выводу, что договор залога N 710-13/З-2 от 28.12.2015 г. совершен в процессе обычной хозяйственной деятельности, при этом цена имущества, передаваемого в залог, не превышает один процент стоимости активов должника, то в соответствии с пунктом 2 статьи 61.4 сделка не может оспариваться по основаниям статьи 61.3 Закона о банкротстве, в связи с чем, в удовлетворении требований конкурсного управляющего правомерно отказано.

Судами принято во внимание следующее.

Из буквального толкования положений ст. 61.3 Закона о банкротстве усматривается, что для сделок, совершенных в пределах шести месяцев до возбуждения дела о банкротстве, обязательными условиями признания их недействительными являются наличие у должника признаков неплатежеспособности на момент совершения сделки и осведомленность об этом контрагента должника.

При этом, согласно статьи 2 Закона о банкротстве, под неплатежеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное. Таким образом, прекращение исполнения должником части своих обязательств перед кредиторами создает презумпцию недостаточности у него денежных средств. Данная презумпция может быть опровергнута представлением доказательств наличия достаточных денежных средств для исполнения денежных обязательств с наступившими сроками их исполнения (выписки по счетам в банковских учреждениях, документы бухгалтерского учета и отчетности).

Разрешая вопрос о наличии или отсутствии у должника на дату совершения сделки признаков неплатежеспособности, суды исходили из следующего.

В подтверждение задолженности по исполнительным производствам в размере более 300 000 000 руб. кредитор АО "Дженерал Моторс Узбекистан" прикладывал распечатку из неизвестного источника, датированную 27.10.2017, что объективно не может служить подтверждением того, что сведения об исполнительном производстве N 7301/15/36014-ИП и N 7298/15/36014-ИП, на которые ссылался кредитор, были размещены на официальном ресурсе УФССП РФ на дату совершения спорных сделок, а следовательно могли быть известны банку.

На дату заключения оспариваемого договора залога вступившими в законную силу были решения арбитражных судов по делам N А56-48851/2015 (5 154 508 руб.), N А56-25322/2015 (12 883 031 руб.) на общую сумму 18 037 539 руб. Таким образом, материалами дела подтверждается возможность знания банка о просроченных обязательствах должника на сумму 18 037 539 руб. Ссылка на иные просроченные обязательства, указанные в решении судов не была принята судами, поскольку на момент совершения сделки данные судебные акты не вступили в законную силу.

Довод АО "Дженерал Моторс Узбекистан" о наличии на дату совершения оспариваемых сделок просроченного платежа по мировому соглашению, утвержденного в рамках дела N А40-13650/2015, отклонен судами, поскольку первый платеж по данному мировому соглашению должен быть совершен только 31.12.2015, т.е. обязательство по нему не было просрочено.

Таким образом, для целей определения неплатежеспособности Должника на дату совершения оспариваемых сделок и знания об этом ответчика речь может идти только о просроченных обязательствах, сведения о которых могли быть известны АКБ "Пересвет" (АО), в размере 18 037 539 руб., которые были взысканы на основании вступивших в силу судебных актов (N А5-488551/2015, N А56-25322/2015), но в любом случае сумма просроченных обязательств составляет не более 44 723 846 руб., если не учитывать дату вступления судебного акта в законную силу.

Рассматривая вопрос о том, было ли прекращение исполнения обязательств в указанном размере вызвано недостаточностью средств у должника, суды отметили, что запасы организации, исходя из бухгалтерского баланса на 30.09.2015, составляли 4 781 024 000 руб. (строка 1210). Данные сведения подтверждают, что должник на дату совершения сделок обладал средствами в достаточном размере, чтобы погасить просроченные обязательства перед своими контрагентами и неисполнение данных обязательств надлежащим образом не было связано с отсутствием у должника средств в необходимом размере.

Кроме того, должник не имел просроченную ссудную задолженность как перед Банком, так и перед другими кредитными организациями, картотека неисполненных в срок расчетных документов по счетам, открытым в кредитных организациях, также отсутствовала, что подтверждается соответствующими справками кредитных учреждений.

Судами учтено, что, согласно выпискам по лицевым счетам за период 28.12.2015 в отношении АО "Дженерал Моторс Узбекистан", остаток денежных средств составил: - 6 853 264,58 руб., - 619 619 428,51 руб.

Суд апелляционной инстанции указал, что из выписки по р/с N 140702810500010001148 23.12.2015 должнику на счет были зачислены денежные средства в размере 603000000 руб. и 237000000 руб. (остаток внутри операционного дня 856585042,60 руб.). В связи с чем, должник не только на дату совершения сделки, но и в более ранние периоды обладал запасом денежных средств в объеме, достаточном для погашения просроченных обязательств.

Ссылка заявителя жалобы на то, что значительный объем денежных средств на счетах должника был создан искусственно, судом апелляционной инстанции не принята, поскольку не влияет на вывод о неосведомленности банка о признаках неплатежеспособности должника.

Сам факт статуса профессионального участника рынка - кредитной организации не может быть положен в основу презумпции осведомленности банка о неплатежеспособности должника при совершении банковской операции (п. 12.2 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63).

Ссылка на сообщение АО "Кредит Европа Банк", опубликованное 17.12.2015, о намерении обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом, судом апелляционной инстанции не принята, поскольку неоплата долга конкретному кредитору не свидетельствует о неплатежеспособности должника, а свидетельствует о намерении кредитора с целью получения долга использовать механизм предусмотренный Законом о банкротстве.

На дату заключения оспариваемого договора залога у АКБ "Пересвет" (АО) имелись данные бухгалтерской отчетности (бухгалтерский баланс на 30 сентября 2015 года - стоимость имущества (внеоборотные активы) составила 100 457 тыс. руб., оборотные активы - 15 661 995 тыс. руб. в том числе: запасы 4 781 024 тыс. руб., финансовые вложения 1 266 567 тыс. руб., денежные средства 51 355 тыс. руб. и т.д.; выручка (январь - сентябрь 2015) составила 5 848 016 тыс. руб.), указывающие на наличие активов и положительное финансовое состояние должника. Явных признаков, свидетельствующих о снижении платежеспособности должника в данный период, из представленных в материалы дела документов не усматривается.

В материалы дела не представлены бесспорные доказательства, свидетельствующие об осведомленности Банка о наличии у должника неисполненных обязательств (признак неплатежеспособности) перед иными кредиторами на дату совершения сделки.

Ссылка АО "Дженерал Моторс Узбекистан" на письмо от 10.08.2015 исх. N 10/08-01 не принята судами первой и апелляционной инстанции, так как оно изготовлено не должником, а иным лицом - ООО "УзавтоРус", при этом, с учетом положений статьи 431 ГК РФ, из указанного письма следует, что ООО "УзавтоРус" просит пролонгировать срок возврата кредита до 12.02.2016, обосновывая это тем, что экономически нецелесообразно отвлекать из оборота денежные средства на погашение кредита, так как планирует направить денежные средства на закупку и реализацию автомобилей производства АО "Дженерал Моторс Узбекистан".

Таким образом, с учетом фактических обстоятельств и представленных доказательств банком опровергнута презумпция осведомленности о неплатежеспособности должника. Материалами дела не доказано, что спорный договор залога транспортных средств N 710-13/З-2 от 28.12.2015 совершен при наличии обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности контрагента несостоятельного должника, то есть при наличии осведомленности АКБ "Пересвет" (АО) о факте неплатежеспособности (недостаточности средств) должника.

С учетом изложенного, судом апелляционной инстанции отклонен как не основанный на материалах дела довод заявителя жалобы об осведомленности банка о неплатежеспособности должника при заключении спорного договора залога.

Судом округа отклоняются доводы, изложенные в кассационной жалобе АО "УзАвтоМоторс", поскольку они повторяют доводы, заявленные в первой и апелляционной инстанциях, где им была дана надлежащая оценка. Кроме того, позиция заявителя жалобы о наличии у должника признаков неплатежеспособности на дату совершения оспариваемого договора и осведомленности об этом Банка противоречит вышеприведенной судебной практике (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 15.02.2019 N 305-ЭС18-17611, от 08.04.2019 N 305-ЭС18-22264). Согласно правовым позициям, изложенным в указанных судебных актах, чтобы признать обеспечительную сделку должника сомнительной, нужно доказать злоупотребление заимодавцем своими правами. Злоупотребление имеет место, если кредитор:

- участвовал в неправомерном выводе активов должника;

- получил безосновательный контроль над ходом дела о банкротстве;

- исполнял договоренности с предоставившим обеспечение лицом, направленные на причинение вреда другим кредиторам.

Вместе с тем, в рассматриваемом споре доказательств аффилированности Банка с кем-либо из участников спора или злоупотребления им своими правами не представлено.

Кроме того, позиция заявителя кассационной жалобе сформирована без учета того, что предметом оспаривания является не обязательство по предоставлению кредита, требующее от Банка необходимости проверки финансового состояния заемщика, а обеспечительное обязательство, направленное на повышение вероятности возврата долга иным лицом. Данные действия сами по себе не могут быть признаны недобросовестными.

Вместе с тем, суд при новом рассмотрении дела исследовал вопросы о наличии (отсутствии) на дату совершения сделки признаков неплатежеспособности у должника, осведомленности (неосведомленности) Банка о цели совершения сделки должником, провел анализ структуры договорных отношений Банка и должника в течение нескольких лет, на основании чего сделал вывод о совершении сделки в процессе обычной хозяйственной деятельности. У суда округа отсутствуют основания не согласиться с изложенными выводами судов в обжалуемых актах.

Доводы кассационной жалобы не могут быть приняты во внимание, так как по существу направлены на переоценку имеющихся в деле материалов и сделанных на их основе выводов судов первой и апелляционной инстанций, что не является основанием для изменения или отмены принятых по делу судебных актов. Оснований для переоценки у суда кассационной инстанции не имеется.

Руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 287, ст.ст. 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Воронежской области от 06.03.2019 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.09.2019 по делу N А14-6488/2016 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в двухмесячный срок в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке, предусмотренном ст. 291.1 АПК РФ.

Председательствующий

Т.Ф. Ахромкина

Судьи

А.Н. Ипатов Е.В. Лупояд