Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 18 августа 2020 г. N Ф10-6157/19 по делу N А35-1814/2019

город Калуга

18 августа 2020 г.

Дело N А35-1814/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 12 августа 2020 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 18 августа 2020 года.

Арбитражный суд Центрального округа в составе:

председательствующего	Ипатова А.Н.,
судей	Андреева А.В.,
	Гладышевой Е.В.,
при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Елистратовой Н.В., при участии в заседании:
от заявителя жалобы от АО "Мэриленд":		Богданов П.В. - представитель, доверенность от 29.03.2019;
от иных участвующих в деле лиц:		не явились, извещены надлежаще;

рассмотрев в открытом судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Воронежской области, а также Десятого арбитражного апелляционного суда кассационную жалобу АО "Мэриленд" на постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.03.2020 по делу N А35-1814/2019,

УСТАНОВИЛ:

Акционерное общество "Мэриленд" (далее - АО "Мэриленд", заявитель) обратилось в Арбитражный суд Курской области в рамках дела о признании общества с ограниченной ответственностью "Курский Завод Строительных Конструкций" (далее - ООО "Курский Завод Строительных Конструкций", ООО "КЗСК", должник) несостоятельным (банкротом) с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 27 108 602 руб. 74 коп.

Определением Арбитражного суда Курской области от 04.09.2019 требования АО "Мэриленд" в размере 27 108 602 руб. 74 коп. включены в реестр требований кредиторов должника в состав третьей очереди.

Постановлением Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.03.2020 определение суда области от 04.09.2019 отменено. В удовлетворении заявления АО "Мэриленд" о включении требования в размере 27 108 602 руб. 74 коп. в реестр требований кредиторов ООО "Курский Завод Строительных Конструкций" отказано.

Не согласившись с вышеуказанным апелляционным постановлением, ссылаясь на его незаконность и необоснованность, АО "Мэриленд" обратилось с кассационной жалобой, в которой просит апелляционное постановление отменить, оставить в силе определение суда первой инстанции.

В судебном заседании суда кассационной инстанции представитель АО "Мэриленд" поддержал доводы кассационной жалобы, просит ее удовлетворить.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, в суд округа не явились. Дело рассмотрено без их участия в порядке, предусмотренном ст. 284 АПК РФ.

Проверив законность обжалуемых судебных актов, правильность применения норм материального и процессуального права в пределах, установленных статьей 286 АПК РФ, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав представителя заявителя, судебная коллегия кассационной инстанции находит определение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции подлежащими отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, между ЗАО "Мэриленд" (в настоящее время - АО "Мэриленд") и ООО "КЗСК" 26.12.2017 заключен договор займа N 12/17/26, по условиям которого ЗАО "Мэриленд" (далее - займодавец) обязалось передать в собственность ООО "КЗСК" (далее - заемщик) денежные средства в размере 22 000 000 руб. на срок до 31.12.2018 включительно, а заемщик обязался вернуть сумму займа и проценты за пользование суммой займа в срок и на условиях договора.

Согласно пунктам 3.1, п. 3.2. указанного договора за пользование суммой займа заемщик выплачивает займодавцу проценты за пользование суммой займа по ставке 6% годовых. Расчет срока по начислению процентов за пользование суммой займа начисляется со дня, следующего за днем предоставления суммы займа заемщику, и заканчивается днем возврата суммы займа займодавцу в соответствии с условиями договора.

По платежному поручению N 4 от 26.12.2017 денежные средства в размере 22 000 000 руб. были перечислены АО "Мэриленд" на расчетный счет должника.

В дальнейшем между ЗАО "Мэриленд" и ООО "КЗСК" были заключены дополнительные соглашения N 1 от 23.04.2018 и N 2 от 01.10.2018 о внесении изменений и дополнений в договор займа N 12/17/26 от 26.12.2017, а также дополнительное соглашение от 31.12.2018 о пролонгации договора.

Так, указанными дополнительными соглашениями стороны внесли изменения в пункты 1.1., 2.1., 3.2. договора, определив, что займодавец передает заемщику денежные средства в размере 26 000 000 руб. до 30.04.2018 в безналичной форме, начисление процентов за пользование займом прекращается с 01.10.2018 и проценты за пользование займом начисляются со дня, следующего за днем предоставления суммы займа заемщику, по 30.09.2018 включительно (п. 1, п. 2 дополнительного соглашения N 1 от 23.04.2018, п. 1 дополнительного соглашения N 2 от 01.10.2018).

ЗАО "Мэриленд" по платежному поручению N 13 от 26.04.2018 перечислило на расчетный счет должника денежные средства в размере 4 000 000 руб.

Дополнительным соглашением от 31.12.2018 стороны внесли изменения в пункт 1.2. договора займа, продлив срок займа до 30.06.2019.

Таким образом, должнику был предоставлен займ на общую сумму 26 000 000 руб., а также начислены проценты за пользование займом за период с 27.12.2017 по 30.09.2018 в размере 1 108 602 руб. 74 коп.

В Акте сверки за период с 01.01.2018 по 01.04.2019 стороны зафиксировали задолженность должника в пользу АО "Мэриленд" в размере 27 108 602 руб. 74 коп.

06.03.2019 индивидуальный предприниматель Гурский Павел Витальевич обратился в арбитражный суд с заявлением о признании ООО "Курский Завод Строительных Конструкций" несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда Курской области от 13.03.2019 указанное заявление принято судом к производству.

Определением Арбитражного суда Курской области от 22.04.2019 (резолютивная часть от 15.04.2019) в отношении ООО "Курский Завод Строительных Конструкций" введено наблюдение, временным управляющим утвержден Бормотов Алексей Сергеевич.

Сведения о введении в отношении ООО "Курский Завод Строительных Конструкций" процедуры наблюдения опубликованы 27.04.2019 в официальном печатном издании, определенном регулирующим органом.

Ссылаясь на наличие указанной задолженности, а также на введение в отношении должника процедуры наблюдения, АО "Мэриленд" обратилось в арбитражный суд с настоящим заявлением.

Удовлетворяя заявленные требования и включая их в состав третьей очереди реестра требований кредиторов должника, суд первой инстанции исходил из того, что представленными в материалы дела доказательствами (платежными поручениями, банковской выпиской по счету должника) подтверждается, что 26.12.2017 на расчетный счет должника поступили денежные средства в размере 22 000 000 руб. от ЗАО "Мэриленд" с назначением платежа - "Предоставление процентного займа по договору займа N 12/17/26 от 26.12.2017, НДС не облагается" (графа выписки N 28), а 26.04.2018 на расчетный счет должника поступили денежные средства в размере 4 000 000 руб. от ЗАО "Мэриленд" с назначением платежа - "Предоставление процентного займа по договору займа N 12/17/26 от 26.12.2017, НДС не облагается" (графа выписки N 1356), при этом доказательства возврата указанных денежных средств кредитору материалы дела не содержат, так же как и доказательств того, что требования АО "Мэриленд" возникли из обязательств, вытекающих из факта участия, в силу чего к указанному кредитору подлежал бы применению абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве.

Суд области пришел к выводу, что вытекающие из данных правоотношений требования не носят корпоративный характер, и что сам по себе факт того, что займодавцем выступает участник должника, является недостаточным для вывода об отсутствии заемных отношений и направленности на реализацию внутрикорпоративных отношений.

Отменяя определение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении заявленных требований, руководствуясь ст.ст. 4, 16,71 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), п.26 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", ст.ст. 807,809,810 ГК РФ, исходя из правовой природы договора займа, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что требования АО "Мэриленд" в размере 27 108 602 руб. 74 коп. не подлежат включению в реестр требований кредиторов должника, при этом исходил из следующего.

Требования АО "Мэриленд" в данном случае основаны на договоре займа N 12/17/26 от 26.12.2017.

Факт перечисления денежных средств в размере 26 000 000 руб. на расчетный счет должника подтверждается представленными в материалы дела платежными поручениями N 4 от 26.12.2017 на сумму 22 000 000 руб. и N 13 от 26.04.2018 на сумму 4 000 000 руб.

Однако, как следует из выписки из ЕГРЮЛ, на дату заключения договора займа N 12/17/26 от 26.12.2017 АО "Мэриленд" являлось учредителем ООО "КЗСК" с размером доли 51% в уставном капитале.

Верховный Суд Российской Федерации в определениях Судебной коллегии по экономическим спорам от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556 (1, 2), от 12.02.2018 N 305-ЭС15-5734 (4, 5), от 21.02.2018 N 310-ЭС17-17994 (1, 2) сформировал подход, в соответствии с которым при оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и заимодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству.

Действительно, законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) с должником кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается. При этом сама по себе выдача займа участником должника не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату полученной суммы для целей банкротства (определения ВС РФ от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647, от 06.08.2015 N 302-ЭС15-3973).

Вместе с тем, в силу абзаца восьмого статьи 2 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (ст. 32 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", ст. 47 ФЗ "Об акционерных обществах") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.).

Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 ГК РФ) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи при оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и займодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству.

В частности, предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении займодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника. В такой ситуации заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

При таких условиях с учетом конкретных обстоятельств дела суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 ГК РФ либо при установлении противоправной цели - по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 ГК РФ, абзац 8 статьи 2 Закона о банкротстве), признав за прикрываемым требованием статус корпоративного, что является основанием для отказа во включении его в реестр.

При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного участником требования, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д.

Как следует из материалов дела, от ООО "Сталь", ООО "СтройАльянс", ООО ТК "Стройресурс" и уполномоченного органа поступили возражения относительно заявления АО "Мэриленд" об установлении требований и включении их в реестр требований кредиторов должника со ссылкой на то, что АО "Мэриленд" как учредитель ООО "КЗСК" с размером доли 51% в уставном капитале является аффилированным лицом к должнику, и что в данном случае заемные отношения носят корпоративный характер, таким образом, на АО "Мэриленд" возлагается обязанность доказать, что денежные средства по договору займа были предоставлены должнику не в связи с наличием корпоративных правоотношений, а как независимым участником гражданского оборота (определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556).

Как пояснил представитель АО "Мэриленд", фактически указанный займ был предоставлен должнику для целей его хозяйственной деятельности (закупка оборудования), и не являлся корпоративным вкладом в имущество должника.

При этом, в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие как приобретение должником какого-либо имущества либо имущественных прав, так и получение должником прибыли от пользования полученными от заявителя денежными средствами.

В то же время, из представленных доказательств (выписки по счету должника) усматривается, что спорный займ использовался должником для погашения имеющихся у него обязательств перед кредиторами, в частности, перед ИП Севериловым А.В. по договору аренды недвижимого имущества N 15/09/02-1 от 02.09.2015.

Согласно пункту 1 статьи 50 ГК РФ основной целью деятельности коммерческих организаций является извлечение прибыли.

Соответственно, интерес любого общества тем или иным образом должен быть связан с достижением этой цели.

В рассматриваемом случае АО "Мэриленд", заключив договор займа N 12/17/26 от 26.12.2017 на существенный размер (22 000 000 руб.), не приняло никаких мер по взысканию в принудительном порядке с ООО "КЗСК" задолженности и не потребовало в установленный договором срок возврата денежных средств, а, напротив, заключило с должником дополнительное соглашение N 1 от 23.04.2018, увеличивая сумму займа до 26 000 000 руб., а затем в день возврата займа (31.12.2018) заключило дополнительное соглашение о продлении срока возврата займа по 30.06.2019, и после введения в отношении должника процедуры наблюдения (резолютивная часть определения суда от 15.04.2019) обратилось 27.05.2019 в арбитражный суд с заявлением о включении его требований в реестр требований кредиторов должника.

Более того, дополнительным соглашением N 2 от 01.10.2018 стороны прекратили начисление процентов за пользование займом с 01.10.2018, и изложили пункт 3.2 договора займа в следующей редакции: "Проценты за пользование займом начисляются со дня, следующего за днем предоставления суммы займа заемщику по 30.09.2018 включительно".

Таким образом, стороны ограничили срок начисления процентов за пользование займом, что свидетельствуют о нестандартном характере сделки, поскольку кредитор является коммерческой организацией, цель которой - извлечение прибыли.

Установив данные обстоятельства, суд апелляционной инстанции сослался на п. 3.2 "Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц", (утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020), согласно которому, невостребование контролирующим лицом займа в разумный срок после истечения срока, на который он предоставлялся, равно как отказ от реализации права на досрочное истребование займа, предусмотренного договором или законом (например, пунктом 2 статьи 811, статьи 813 ГК РФ), или подписание дополнительного соглашения о продлении срока возврата займа по существу являются формами финансирования должника.

Если такого рода финансирование осуществляется в условиях имущественного кризиса, позволяя должнику продолжать предпринимательскую деятельность, отклоняясь от заданного пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве стандарта поведения, то оно признается компенсационным с отнесением на контролирующее лицо всех рисков, в том числе риска утраты данного финансирования на случай объективного банкротства. Данные действия следует расценивать как финансирование, осуществляемое путем отказа от принятия мер к истребованию задолженности.

Материалами обособленного спора подтверждается факт предоставления кредитором денежных средств должнику, реальность указанного правоотношения, пусть и носящего характер корпоративного.

Исходя из положений Обзора судебной практики ВС РФ, суд может признать финансирование компенсационным в том числе, следующих ситуациях: при предоставлении займа в ситуации имущественного кризиса (п. 3.1 Обзора); если участник выдал заем не в условиях имущественного кризиса, но в период кризиса не потребовал деньги обратно в разумный срок или не подписал дополнительное соглашение о продлении срока возврата займа (п. 3.2 Обзора).

Если такого рода финансирование осуществляется в условиях имущественного кризиса, позволяя должнику продолжать предпринимательскую деятельность, отклоняясь от заданного п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве стандарта поведения, то оно признается компенсационным с отнесением на контролирующее лицо всех рисков, в том числе риска утраты данного финансирования на случай объективного банкротства.

Вместе с тем, судами не были установлены или исследованы обстоятельства неплатежеспособности или имущественного кризиса в ООО "КЗСК" на дату заключения договора займа.

При рассмотрении дела в суде первой инстанции и апелляционном суде ООО Мэриленд" заявляли о том, что общество имело устойчивое финансовое положение, о чем свидетельствует поступление на счета общества в период предоставления займов с 26.09.2017 по 27.07.2018 более 400 000 000 рублей, указанные сведения заслуживают внимания и судами обеих инстанций надлежащим образом проверены не были.

При этом следует иметь ввиду, что, применительно к рассматриваемому спору, в п. 3.2 Обзора указано, что предоставление займа не в условиях имущественного кризиса также не препятствует его квалификации в качестве компенсационного финансирования, в силу чего к нему может быть применим соответствующий режим удовлетворения.

Таким образом, указанные обстоятельства не были предметом исследования судебных инстанций, надлежащая оценка им не дана.

Выводы судебных инстанций сделаны при неполном исследовании фактических обстоятельств дела, что служит основанием к отмене судебных актов, с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду надлежит учесть изложенное, вынести законное и обоснованное судебное решение при всестороннем и полном исследовании имеющихся в материалах дела доказательствах, правильном применении норм материального, процессуального права.

Руководствуясь п. 3 ч. 1 ст. 287, ч. 1 - ч. 3 ст. 288, ст.ст. 289,290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Курской области от 04.09.2019 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.03.2020 по делу N А35-1814/2019 отменить.

Дело направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Воронежской области.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в двухмесячный срок со дня вынесения в судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке, установленном ст. 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

А.Н. Ипатов

Судьи

А.В. Андреев Е.В. Гладышева