Постановление Европейского Суда по правам человека от 6 октября 2020 г. Дело "Агапов (Agapov) против Российской Федерации" (Жалоба N 52464/15) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Агапов (Agapov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 52464/15)

Постановление Суда

Страсбург, 6 октября 2020 г.

По делу "Агапов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Пауля Лемменса, Председателя Палаты Суда,

Георгия А. Сергидеса,

Хелен Келлер,

Дмитрия Дедова,

Марии Элосеги,

Джильберто Феличи,

Эрика Веннерстрёма, судей,

а также при участии Милана Блашко, Секретаря Секции Суда,

принимая во внимание:

жалобу (N 52464/15), поданную 6 октября 2015 г. против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Анатолием Анатольевичем Агаповым (далее - заявитель);

решение официально уведомить о жалобе власти Российской Федерации;

доводы сторон;

рассмотрев дело в закрытом заседании 15 сентября 2020 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Введение

1. Дело касается жалоб заявителя на предполагаемое нарушение пункта 2 статьи 6 Конвенции (презумпция невиновности) и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (обязанность заявителя возместить ущерб как следствие неуплаты налогов юридическим лицом, в котором заявитель осуществлял полномочия единственного исполнительного органа).

Факты

2. Заявитель родился в 1967 году и проживает в г. Краснодаре. В Европейском Суде интересы заявителя представлял адвокат А. Зекошев, практикующий в г. Краснодаре.

3. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным, затем руководителем аппарата Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде А.М. Федоровым, а после Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде М.Л. Гальпериным.

4. Обстоятельства дела, как они были представлены сторонами, могут быть изложены следующим образом.

I. Налоговая проверка в отношении общества с ограниченной ответственностью

5. С 1 января 2011 г. заявитель являлся управляющим директором Общества с ограниченной ответственностью "Арго-РусКом" (далее - компания "Арго-РусКом").

6. В неустановленную дату в 2013 году межрайонная инспекция Федеральной налоговой службы (далее - налоговая инспекция) провела финансовую проверку в отношении компании "Арго-РусКом". Согласно акту проверки в 2010 и 2011 годах компания уклонялась от уплаты налога на добавленную стоимость (далее - НДС), чем нарушила Налоговый кодекс Российской Федерации (далее - НК РФ). В частности, налоговая инспекция установила, что компания "Арго-РусКом" своевременно не представила документы об основаниях применения нулевой ставки НДС к операциям компании. Утверждения представителей компании о том, что соответствующие документы были похищены, были отклонены как неподтвержденные. Налоговая инспекция пересчитала сумму налогов, которые компания была обязана уплатить, и предписала погасить задолженность по налогам, выплатить проценты на сумму задолженности, а также пени в размере 14 948 778,61 рублей. Дело было передано на рассмотрение в арбитражные суды. Последние подтвердили законность требований налоговой инспекции. Окончательное постановление по делу было вынесено 3 июня 2015 г. Арбитражным судом Северо-Кавказского округа.

7. У компании "Арго-РусКом" не было возможности выплатить указанную сумму, и 3 декабря 2013 г. Арбитражный суд Краснодарского края объявил ее несостоятельной и начал производство по делу о ее банкротстве.

8. 2 июня 2015 г. Арбитражный суд Краснодарского края принял решение о ликвидации компании.

9. 16 июля 2015 г. сведения о компании "Арго-РусКом" были исключены из Единого государственного реестра юридических лиц.

II. Уголовное дело в отношении заявителя

10. В неустановленную дату межрайонный следственный отдел Следственного управления Следственного комитета РФ по Краснодарскому краю начал доследственную проверку по факту предполагаемого уклонения заявителя от уплаты налогов.

11. Следователь изучил представленное налоговой инспекцией заключение аудиторской проверки и несколько раз опросил заявителя и главного бухгалтера ООО.

12. 2 июня 2014 г. следователь постановил, что заключением аудиторской проверки был подтвержден факт уклонения заявителя от уплаты НДС, подлежавшего выплате компанией "Арго-РусКом". Однако следователь отказал в возбуждении уголовного дела, отметив, что соответствующие события произошли более двух лет назад и что истек срок давности. Заявитель не обжаловал постановление следователя.

III. Гражданский иск в отношении заявителя

13. 4 марта 2015 г. межрайонная налоговая инспекция обратилась в суд с иском к заявителю, требуя возмещения вреда, причиненного в связи с совершением последним такого преступления, как уклонение от уплаты налогов, в размере 14 948 778,61 рублей. Ссылаясь на Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 декабря 2006 г. N 64 "О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления", положения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) и на статью 199 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), представители налоговой инспекции утверждали, что у налоговых органов было право на возмещение вреда, причиненного таким преступлением, как уклонение от уплаты налогов. Они также ссылались на общие положения Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), которые предусматривали право на возмещение вреда лицом, причинившим вред (статья 1064 ГК РФ), и ответственность юридического лица за вред, причиненный его работником (статья 1068 ГК РФ). Наконец, они утверждали, что вред был причинен государству заявителем, когда последний являлся управляющим директором ООО.

14. 6 апреля 2015 г. Ленинский районный суд г. Краснодара удовлетворил исковые требования в полном объеме. Суд ссылался на заключение аудиторской проверки, согласно которому ООО уклонялось от уплаты налогов, и на Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 64, отметив следующее:

"Как было установлено судом и как следует из материалов дела, с 1 января до 31 декабря 2011 г. [заявитель] являлся управляющим директором [ООО]. Он был наделен правом подписывать финансовые документы и подавать налоговые декларации.

[ООО] не выполнило своей обязанности по уплате налога на добавленную стоимость и налога на прибыль...

[Заявитель], который являлся управляющим директором ООО, совершил противоправные действия с преступной целью уклониться от уплаты налогов и причинил материальный вред бюджету Российской Федерации, что было установлено в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела от 2 июня 2014 г.

В соответствии с указанным постановлением, в ходе аудиторской проверки, проведенной [налоговой инспекцией], было установлено, что [ООО] не уплатило налоги в размере 11 487 367 рублей за первую четверть 2010 года, а также за первую и вторую четверти 2011 года. Данные нарушения зафиксированы в заключении [аудиторской проверки] от 13 мая 2013 г.

2 июня 2014 г. старший следователь [межрайонного следственного отдела Следственного управления Следственного комитета РФ по Краснодарскому краю] вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела [по факту уклонения от уплаты налогов] в отношении [заявителя] ввиду [истечения сроков давности].

Данное постановление вступило в законную силу.

Суд не может принять довод [заявителя] о том, что его вина не была установлена, поскольку производство по его уголовному делу было прекращено по нереабилитирующим основаниям".

15. 9 июня 2015 г. Краснодарский краевой суд, рассмотрев дело в качестве апелляционной инстанции, оставил решение от 6 апреля 2015 г. в силе.

16. Заявитель подал кассационную жалобу, утверждая, что суды неверно (1) применили нормы материального и процессуального права и (2) определили размер вреда. Ссылаясь на пункт 2 статьи 6 Конвенции, заявитель утверждал, что, ввиду того, что он не был осужден, суды пришли к неверному выводу о том, что он совершил преступление, в результате которого государству был причинен вред.

17. 30 июля 2015 г. Краснодарский краевой суд определил, что нижестоящие суды правильно применили закон, и оставил кассационную жалобу заявителя без удовлетворения.

18. Опираясь на озвученные ранее доводы, заявитель подал еще одну кассационную жалобу.

19. 11 ноября 2015 г. Верховный Суд Российской Федерации, ссылаясь на выводы нижестоящих судов, оставил кассационную жалобу заявителя без удовлетворения.

20. По словам властей государства-ответчика, судебное решение от 6 апреля 2015 г. было исполнено частично. Служба судебных приставов получила от заявителя 15 871,06 рублей. По словам заявителя, на 27 февраля 2019 г. он выплатил 51 571,45 рублей.

Соответствующий правовой контекст

I. Презумпция невиновности

21. Конституция Российской Федерации (статья 49) и УПК РФ (часть 1 статьи 14) предусматривают, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

II. Нарушение налогового законодательства

22. В соответствии со статьей 122 НК РФ неуплата или неполная уплата сумм налога налогоплательщиком влечет за собой финансовую ответственность (штраф).

23. Статья 199 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за уклонение от уплаты налогов.

24. В Постановлении от 28 декабря 2006 г. N 64 "О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления" (действовавшем на момент событий настоящего дела) Пленум Верховного Суда Российской Федерации указал, что под уклонением от уплаты налогов и (или) сборов, ответственность за которое предусмотрена статьями 198 и 199 УК РФ, следует понимать умышленные деяния, направленные на их неуплату в крупном или особо крупном размере и повлекшие полное или частичное непоступление соответствующих налогов и сборов в бюджетную систему Российской Федерации (пункт 3). Что касается неуплаты налогов юридическим лицом, к субъектам преступления, предусмотренного статьей 199 УК РФ, могут быть отнесены руководитель организации-налогоплательщика, главный бухгалтер, в обязанности которых входит подписание отчетной документации, представляемой в налоговые органы, обеспечение полной и своевременной уплаты налогов и сборов, а равно иные лица, если они были специально уполномочены органом управления организации на совершение таких действий (пункт 7).

III. Проверка сообщения о преступлении до возбуждения уголовного дела

25. Дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа обязаны принять, проверить сообщение о любом совершенном преступлении. При проверке сообщения о преступлении дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа вправе получать объяснения, собирать доказательства, назначать судебную экспертизу, требовать производства ревизий и так далее. Лицам, участвующим в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, разъясняются их права, в том числе права не свидетельствовать против самого себя и пользоваться услугами адвоката. Полученные в ходе проверки сообщения о преступлении сведения могут быть использованы в качестве доказательств (статья 144 УПК РФ).

IV. Гражданско-правовая ответственность в виде возмещения вреда

26. ГК РФ предусматривает, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (статья 1064). Юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей (статья 1068).

V. Ответственность юридического лица, учрежденного в форме общества с ограниченной ответственностью (ООО)

27. В соответствии с Федеральным законом "Об обществах с ограниченной ответственностью"* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Федеральный закон от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью".) (статья 3) такое общество несет ответственность по своим обязательствам всем принадлежащим ему имуществом. В случае, если в результате недобросовестных или неразумных действий лица, которое уполномочено осуществлять управление деятельностью общества, общество объявлено банкротом и его имущества не достаточно для удовлетворения требований его кредиторов, на данное лицо может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам общества.

28. При толковании соответствующих положений законодательства Российской Федерации, касающегося производства по делам о банкротстве, Верховный Суд Российской Федерации счел, что для привлечения лица к субсидиарной ответственности по обязательствам общества необходимо установить причинно-следственную связь между его или ее действиями и действиями общества, которые привели к банкротству последнего (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2016), утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 6 июля 2016 г.).

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 2 статьи 6 Конвенции

29. Заявитель жаловался на то, что в ходе производства по гражданскому делу суды государства-ответчика признали его виновным в совершении преступления в нарушение пункта 2 статьи 6 Конвенции, который гласит:

"Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления считается невиновным, до тех пор пока его виновность не будет установлена законным порядком".

А. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

30. Европейский Суд сразу отмечает, что он должен убедиться в том, что наделен юрисдикцией рассматривать переданное ему дело, и потому обязан рассматривать вопрос о юрисдикции на любой стадии производства (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Блешич против Хорватии" (Blecic v. Croatia) от 8 марта 2006 г., жалоба N 59532/00, § 67). Следовательно, даже если власти государства-ответчика в своем меморандуме по делу не заявили о неприемлемости жалобы для рассмотрения по существу в связи с отсутствием юрисдикции ratione materiae, Суд, тем не менее, должен проверить по собственной инициативе, может ли заявитель утверждать, что пункт 2 статьи 6 Конвенции применим к соответствующему судебному производству.

31. В этой связи Европейский Суд напоминает, что, как ясно говорится в тексте данного положения, пункт 2 статьи 6 Конвенции применяется, если есть "обвиняемый в совершении уголовного преступления" в соответствии с автономным толкованием положений Конвенции (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Аллен против Соединенного Королевства" (Allen v. United Kingdom) от 12 июля 2013 г., жалоба N 25424/09, § 95). Он также напоминает, что предоставляемая пунктом 2 статьи 6 Конвенции защита имеет два аспекта. Во-первых, пункт 2 статьи 6 Конвенции защищает право лица считаться "невиновным, до тех пор пока его виновность не будет установлена законным порядком". В качестве процессуальной гарантии в контексте самого уголовного производства презумпция невиновности имеет еще один аспект. В этом втором аспекте ее общей целью является защита лиц, которые были оправданы в ходе производства по уголовному делу или производство по делу которых было прекращено, от того, чтобы должностные лица и власти обращались с ними так, как будто на самом деле они были виновны в совершении соответствующего преступления. В таких случаях презумпция невиновности уже привела в результате применения в ходе судебного разбирательства различных требований, присущих предоставляемой данной презумпцией процессуальной гарантии, к предупреждению несправедливого уголовного осуждения. Если бы презумпция невиновности не предполагала обеспечения соблюдения оправдательного приговора или постановления о прекращении производства по уголовному делу, гарантии справедливого судебного разбирательства, которые содержатся в пункте 2 статьи 6 Конвенции, рисковали бы стать теоретическими и иллюзорными. Кроме того, после прекращения производства по уголовному делу на карту также поставлена репутация лица и то, каким его видит общество (см. упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Аллен против Соединенного Королевства" (Allen v. United Kingdom), §§ 93-94, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Компания "G.I.E.M. С.р.л." и другие против Италии" (G.I.E.M. S.R.L. and Others v. Italy), от 28 июня 2018 г., жалоба N 1828/06 и две другие жалобы* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2018. N 9 (примеч. редактора).), §§ 314-315, с дальнейшими ссылками).

32. Ввиду вышеизложенного первый вопрос, на который Европейский Суд должен ответить, заключается в том, являлся ли заявитель "обвиняемым в совершении уголовного преступления" в соответствии с автономным толкованием положений пункта 2 статьи 6 Конвенции. Суд отвечает на этот вопрос положительно. Он признает, что положение заявителя было "существенно затронуто" проверкой сообщения о преступлении, проведенной следственными органами по факту его предполагаемого уклонения от уплаты налогов, в ходе которой его несколько раз допрашивали de facto в качестве подозреваемого (см. выше § 11). Таким образом, Суд полагает, что заявителя можно считать "обвиняемым в совершении уголовного преступления" в соответствии с автономным толкованием Конвенции и что он может требовать защиты статьи 6 Конвенции (ср. с Постановлением Европейского Суда по делу "Александр Зайченко против Российской Федерации" (Aleksandr Zaichenko v. Russia) от 18 февраля 2010 г., жалоба N 39660/02* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2010. N 9 (примеч. редактора).), §§ 41-43, и с Постановлением Европейского Суда по делу "Стирманов против Российской Федерации" (Stirmanov v. Russia) от 29 января 2019 г., жалоба N 31816/08* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2019. N 10 (примеч. редактора).), §§ 37-40).

33. Что касается последующего производства по гражданскому делу, Европейский Суд также признает факт наличия прямой связи между прекращенным производством по уголовному делу и производством по гражданскому делу о возмещении вреда, инициированным налоговыми органами. Соответствующие требования были основаны на материалах, собранных следователем в ходе проверки сообщения о преступлении, и на том, что налоговые органы квалифицировали их как вред, причиненный в результате совершения заявителем преступления (см. выше § 13).

34. С учетом вышеизложенного Европейский Суд полагает, что жалоба, таким образом, не может быть отклонена на основании подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции как несовместимая с Конвенцией ratione materiae. Он отмечает, что жалоба также не является явно необоснованной или неприемлемой для рассмотрения по существу по иным основаниям, указанным в статье 35 Конвенции. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу (см. противоположную ситуацию в Решении Европейского Суда по делу "Ларраньага Арандо и другие против Испании" (Larranaga Arando and Others v. Spain) от 25 июня 2019 г., жалоба N 73911/16 и три другие жалобы).

В. Существо жалобы

1. Доводы сторон

35. Заявитель утверждал, что в ходе производства по гражданскому делу его право считаться невиновным было нарушено.

36. Власти государства-ответчика не усматривали нарушения права заявителя, закрепленного в пункте 2 статьи 6 Конвенции. Они отметили, что, несмотря на то, что для уголовного преследования по обвинению в уклонении от уплаты налогов истек срок давности, заявитель не был реабилитирован. Заявитель не обжаловал соответствующее постановление следователя, что должно рассматриваться как признание заявителем своей вины. Он мог сделать выбор в пользу уголовного судопроизводства, чтобы добиться оправдания, однако решил не делать этого.

2. Мнение Европейского Суда

(а) Общие принципы

37. Общие принципы, касающиеся соблюдения презумпции невиновности, определены в хорошо устоявшейся практике Европейского Суда и изложены следующим образом в упомянутом выше Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Аллен против Соединенного Королевства" (Allen v. United Kingdom):

"119. ... [К]огда установлено наличие связи между двумя производствами, Европейский Суд должен определить, была ли, с учетом всех обстоятельств дела, соблюдена презумпция невиновности. Поэтому имеет смысл начать с обзора подхода, которого придерживался Суд в предыдущих аналогичных делах.

(а) Подход Европейского Суда в предыдущих аналогичных делах

120. В делах, которые касались заявленных в гражданском производстве требований потерпевших о компенсации, независимо от того, завершилось ли производство по уголовному делу постановлением о прекращении производства или оправдательным приговором, Европейский Суд подчеркнул, что, хотя постановление об освобождении от уголовной ответственности должно было соблюдаться в ходе производства по гражданскому делу, это не должно было исключать возможности установления гражданской ответственности для целей выплаты компенсации вреда, причиненного в результате тех же обстоятельств, с применением менее строгого стандарта доказывания. Однако, если судебное решение о компенсации содержит утверждение об уголовной ответственности ответчика, это может вызвать вопросы с точки зрения пункта 2 статьи 6 Конвенции... Суд придерживался данного подхода в делах, которые касались исков оправданных заявителей к страховым компаниям...

125. Из вышеизложенного анализа прецедентной практики Европейского Суда, касающейся пункта 2 статьи 6 Конвенции, следует, что отсутствует единый подход к установлению обстоятельств, при которых данный пункт будет нарушен в контексте процесса, следующего за завершением уголовного производства. Как показывает существующая прецедентная практика Европейского Суда, многое будет зависеть от характера и контекста производства, в рамках которого было вынесено оспариваемое решение.

126. Во всех делах и независимо от используемого подхода ключевое значение для оценки совместимости решения и его мотивировки с пунктом 2 статьи 6 Конвенции будут иметь формулировки, использованные принимающим решение лицом или органом... Так, в деле, в котором суд государства-ответчика счел "явно вероятным" то, что заявитель "совершил преступления... в которых он обвинялся, Европейский Суд постановил, что суд вышел за пределы гражданского форума и тем самым подверг сомнению правильность оправдательного приговора... Аналогичным образом, когда суд государства-ответчика указал, что в материалах уголовного дела содержалось достаточно доказательств совершения преступления, Суд признал, что использованная судом формулировка нарушила презумпцию невиновности... В делах, в которых в судебном решении однозначно указывалось, что подозрения в совершении преступления не были устранены, также был сделан вывод о том, что было допущено нарушение пункта 2 статьи 6 Конвенции... Однако когда во внимание принимались характер и контекст конкретного производства, даже использование неудачных формулировок могло не иметь решающего значения... В прецедентной практике Европейского Суда есть примеры случаев, когда нарушения пункта 2 статьи 6 Конвенции допущено не было, хотя формулировки, использованные властями и судами государства-ответчика, подвергались критике...".

(b) Было ли право заявителя считаться невиновным соблюдено в настоящем деле

38. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что 2 июня 2014 г. следователь вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении заявителя по обвинению в уклонении от уплаты налогов в связи с истечением срока давности. Другими словами, заявитель не был судим или осужден за данное преступление судом, уполномоченным разрешать вопросы виновности в соответствии с уголовным законодательством.

39. Европейский Суд также отмечает, что в ходе последующего гражданского производства суды государства-ответчика удовлетворили требования налоговых органов о возмещении вреда, причиненного в результате неуплаты ООО налогов. Суды сочли, что заявитель нес ответственность по долгам ООО, указав, что он совершил "противоправные действия с преступной целью уклониться от уплаты налогов". Они полагали, что данный факт был установлен в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела, в котором следователь сделал вывод, что заявитель уклонялся от уплаты НДС (см. выше § 13).

40. Вопрос, который Европейский Суд должен разрешить в настоящем деле, заключается в том, следует ли рассматривать формулировку, использованную судами, рассматривавшими гражданский иск, как приписывающую заявителю уголовную ответственность. Суд рассмотрит контекст производства в целом и его особые черты с целью определить, нарушало ли такое утверждение гражданскими судами пункт 2 статьи 6 Конвенции (ср. с Постановлением Европейского Суда по делу "Флейшнер против Германии" (Fleischner v. Germany) от 3 октября 2019 г., жалоба N 61985/12, § 65).

41. Что касается формулировки, использованной судами государства-ответчика, Европейский Суд полагает, что она действительно представляла собой утверждение о виновности заявителя в совершении преступления. Суды не ограничились в своем анализе установлением фактов. Они утверждали, что заявитель совершил противоправные деяния с преступной целью: суды государства-ответчика установили не только actus reus, что было бы допустимо при данных обстоятельствах (см., например, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Флейшнер против Германии" (Fleischner v. Germany), § 63). Они пошли дальше и утверждали, что деяния заявителя были осуществлены с необходимым mens rea.

42. Рассмотрев контекст производства, Европейский Суд не усматривает из представленных материалов каких-либо оснований для выбора судами государства-ответчика такой формулировки.

43. Во-первых, Европейский Суд принимает во внимание тот факт, что, обращаясь в суд с иском к заявителю о возмещении вреда, налоговые органы утверждали, что вред был причинен в результате совершения им преступления. Гражданские суды не предложили истцу изменить исковые требования. Они также не сделали этого по собственной инициативе. Европейский Суд также отмечает, что решение гражданских судов об удовлетворении иска было основано исключительно на выводах постановления следователя от 2 июня 2014 г. относительно уголовной ответственности заявителя. Они не оценивали какие-либо доказательства, обстоятельства или заключения следователя или налоговой инспекции. Вместо этого они просто сослались на сам факт существования постановления следователя и заключения аудиторской проверки об обязанности компании уплатить налоги. Они сочли отсутствие оправдательного приговора по уголовному делу заявителя автоматическим и достаточным основанием для привлечения его ответственности за вред, причиненный в результате неуплаты компанией налогов.

44. При таких обстоятельствах Европейский Суд полагает, что формулировка, использованная судами при рассмотрении гражданского иска, не была просто неудачной. Она отражала однозначное мнение данных судов о том, что это преступление было совершено и что заявитель был виновен в его совершении, хотя он не был осужден за него и не имел возможности осуществления своих прав на защиту в ходе судебного разбирательства по уголовному делу. По мнению Европейского Суда, заявление гражданских судов не было совместимым с тем, что производство по уголовному делу в отношении заявителя не было возбуждено, и представляло собой утверждение о том, что заявитель совершил преступление. Рассмотрев представленные материалы, Суд не находит оправдания для такого утверждения об уголовной ответственности заявителя (ср. с Постановлением Европейского Суда по делу "Фарзалиев против Азербайджана" (Farzaliyev v. Azerbaijan) от 28 мая 2020 г., жалоба N 29620/07, §§ 65-69, и противоположную ситуацию в упомянутом выше Постановлении Европейского Суда по делу "Флейшнер против Германии" (Fleischner v. Germany), §§ 61-69).

45. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд приходит к выводу о том, что то, каким образом обращались с заявителем, не было совместимо с его правом считаться невиновным и что по делу было допущено нарушение пункта 2 статьи 6 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

46. Заявитель жаловался, что решение суда государства-ответчика, которым на него была наложена обязанность погасить задолженность по налогам, а также выплатить штраф и пени, причитавшиеся с компании, в которой заявитель являлся управляющим директором, представляло собой вмешательство на беспрепятственное пользование своей собственностью, в нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, которая гласит:

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права Государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

А. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

47. Власти государства-ответчика утверждали, что наложенная на заявителя обязанность по возмещению вреда не являлась вмешательством в его право на уважение собственности. Денежные средства, который он должен был выплатить, не являлись его собственностью.

48. Заявитель утверждал, что наложенная на него обязанность возместить вред являлась вмешательством в его право на уважение собственности.

49. Европейский Суд отмечает, что гражданское производство, на которое главным образом жалуется заявитель, касалось возмещения вреда, предположительно причиненного государственному бюджету его действиями. В результате на него была возложена обязанность выплатить определенную сумму в качестве возмещения материального вреда. Суд полагает, что данная возложенная на заявителя обязанность представляла собой вмешательство в его право на уважение собственности, закрепленное в статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, и отклоняет довод властей государства-ответчика об обратном.

50. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является ни явно необоснованной, ни неприемлемой для рассмотрения по существу по каким-либо иным основаниям, перечисленным в статье 35 Конвенции. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

1. Доводы сторон

51. Заявитель утверждал, что вмешательство в его право на уважение собственности нарушило справедливый баланс между интересами общества и его правами.

52. Власти государства-ответчика утверждали, что заявитель в качестве законного представителя компании не уплатил налоги, подлежавшие уплате последней. Налоговые и судебные органы государства-ответчика правильно установили, что заявитель был виновен в совершении налоговых правонарушений и что он нес ответственность за вред, причиненный его действиями.

2. Мнение Европейского Суда

(а) Общие принципы

53. Общие принципы прецедентной практики Европейского Суда, касающиеся применения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, были изложены в упомянутом выше Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Компания "G.I.E.M. С.р.л." и другие против Италии" (G.I.E.M. S.R.L. and Others v. Italy) следующим образом:

"292. Европейский Суд напоминает, что статья 1 Протокола N 1 к Конвенции требует, прежде всего, чтобы любое вмешательство органов власти в мирное пользование собственностью соответствовало закону: согласно второму предложению первого параграфа данной статьи любое лишение имущества должно быть возможно только "на условиях, предусмотренных законом"; во втором параграфе закреплено право государств осуществлять контроль за использованием собственности путем обеспечения выполнения "законов". Кроме того, верховенство права, которое является одним из основополагающих принципов демократического общества, неотъемлемо от всех статей Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Амюур против Франции" (Amuur v. France) от 25 июня 1996 г., жалоба N 19776/92, § 50, и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Иатридис против Греции" (Iatridis v. Greece), § 58)".

(b) Применение в настоящем деле

54. Европейский Суд рассмотрит обжалуемую ситуацию в свете общего правила, закрепленного в первом предложении первого параграфа статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (ср. с Постановлением Большой Палаты Европейского Суда по делу "Бейелер против Италии" (Beyeler v. Italy) от 28 мая 2002 г., жалоба N 33202/96, § 106).

55. Первое и наиболее важное требование статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции состоит в том, что любое вмешательство органов власти в мирное пользование собственностью должно быть законным и не произвольным (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Иатридис против Греции" (Iatridis v. Greece) от 25 марта 1999 г., жалоба N 31107/96, § 58). Когда речь идет о "законе", статья 1 Протокола N 1 к Конвенции отсылает к тому же понятию, которое закреплено в других положениях Конвенции и охватывает как законодательство, так прецедентную практику. Оно также отсылает к качеству соответствующего закона, требуя, чтобы закон был доступен для соответствующих лиц, четким и предсказуемым в своем применении (см. Постановление Европейского Суда по делу "Карбонара и Вентура против Италии" (Carbonara and Ventura v. Italy) 11 декабря 2003 г., жалоба N 24638/94, § 64).

56. Толкование и применение законодательства государства надлежит осуществлять в первую очередь властям этого государства. Тем не менее, от Европейского Суда требуется установить, привело ли то, как был истолкован и применен закон, к последствиям, которые не противоречат принципам Конвенции (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Муллаи и другие против Албании" (Mullai and Others v. Albania) от 23 марта 2010 г., жалоба N 9074/07, § 114).

57. В этой связи Европейский Суд напоминает, что процессуальное завершение производства по уголовному делу, как в рассматриваемом деле, не должно исключать привлечения лица к гражданской ответственности с целью выплаты компенсации на основании тех же обстоятельств и менее строгого стандарта доказывания (см. общие принципы выше в § 37). При таких обстоятельствах сторона, которой причинен вред, должна иметь возможность обратиться с требованием о возмещении вреда в соответствии с общими принципами законодательства об ответственности за причинение вреда. Также Европейский Суд не может исключать возможности того, что преодоление "корпоративной завесы" может быть надлежащим решением для защиты прав кредиторов компании, в том числе государства (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ходорковский и Лебедев против Российской Федерации" (Khodorkovskiy and Lebedev v. Russia) от 25 июля 2013 г., жалобы NN 11082/06 и 13772/05* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2015. N 1 (примеч. редактора).), § 877).

58. Однако, рассмотрев материалы, представленные сторонами, Европейский Суд полагает, что при обстоятельствах настоящего дела по изложенным ниже причинам оспариваемые решения гражданских судов были лишены каких-либо правовых оснований, что нарушало статью 1 Протокола N 1 к Конвенции.

59. Европейский Суд сразу отмечает, что налоговые органы и затем и арбитражные суды установили, что компания "Арго-РусКом" не выполнила свою обязанность по уплате налогов и что в результате государственному бюджету был причинен вред (см. выше § 6). Когда компания не смогла выполнить данную обязанность и впоследствии была объявлена банкротом (см. выше § 7), налоговые органы решили обратиться с соответствующими требованиями к заявителю, утверждая, что вред был причинен в результате совершенного им преступления (см. выше § 13).

60. В этой связи Европейский Суд отмечает, что в соответствии с законодательством Российской Федерации лицо может быть признано виновным, только если его виновность будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда (см. выше § 21). В настоящем деле в отношении заявителя не было вынесено такого приговора. В возбуждении уголовного дела в отношении заявителя было отказано. Тем не менее суды государства-ответчика удовлетворили требования налоговых органов и сделали вывод о том, что заявитель нес ответственность за вред, причиненный в результате неуплаты компанией "Арго-РусКом" налогов, лишь ссылаясь на заключение следователя о том, что заявитель уклонялся от уплаты НДС, не исследовав доказательства и не сделав независимых выводов, в соответствии с положениями гражданского законодательства, о том, что заявитель действительно уклонялся от уплаты налогов. Кроме того, ни один из фактов, указанных следователем в соответствующем постановлении и впоследствии судами, не был исследован или установлен в ходе состязательного производства как в уголовных, так и в гражданских судах.

61. Конечно, суды государства-ответчика приняли во внимание тот факт, что заявитель был управляющим директором компании, которая уклонялось от уплаты налогов. Однако суды государства-ответчика не ссылались на какие-либо существующие законы или судебную практику, которые позволяли бы им поднять корпоративную завесу и привлечь заявителя к ответственности за то, что компания не платила налоги, пока сведения об этой компании еще не были исключены из ЕГРЮЛ (см. противоположную ситуацию в Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лекич против Словении" (Lekic v. Slovenia) от 11 декабря 2018 г., жалоба N 36480/07* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2019. N 2 (примеч. редактора).), §§ 96-104, в котором Европейский Суд проанализировал качество законодательства государства-ответчика, послужившее основой для преодоления корпоративной завесы в отношении заявителя).

62. Наконец, в отличие от того, что утверждали власти государства-ответчика в контексте пункта 2 статьи 6 Конвенции (см. выше § 36), Европейский Суд полагает, что тот факт, что заявитель не обжаловал постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела от 2 июня 2014 г., не имеет значения для рассматриваемого дела. В меморандуме властей государства-ответчика отсутствуют какие-либо указания на то, что такое отсутствие обжалования могло рассматриваться как доказательство вины или основание для привлечения к гражданской ответственности.

63. Принимая во внимание вышеизложенное Европейский Суд полагает, что решение, которым на заявителя была возложена обязанность возместить налоговым органам причиненный вред, было произвольным и потому не соответствовало требованию законности, закрепленному в статье 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Таким образом, Европейский Суд приходит к выводу о том, что по делу было допущено нарушение указанной статьи. Данный вывод снимает необходимость проверять, был ли соблюден справедливый баланс.

III. Применение статьи 41 Конвенции

64. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Материальный ущерб и моральный вред

65. Заявитель просил присудить ему 51 571,45 рублей в качестве возмещения материального ущерба, что соответствовало сумме, полученной от него службой судебных приставов в ходе исполнения судебного решения. Он также просил присудить ему 15 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

66. Власти государства-ответчика утверждали, что заявителю не следовало присуждать какие-либо суммы, поскольку не было допущено какого-либо вмешательства в право заявителя на уважение собственности.

67. Что касается требований заявителя о возмещении материального вреда, Европейский Суд напоминает, что приоритетом статьи 41 Конвенции является restitutio in integrum, поскольку от властей ожидается настолько полное, насколько это возможно, устранение последствий нарушения таким образом, чтобы по мере возможности восстановить ситуацию, существовавшую до него (см., среди других постановлений Постановление Европейского Суда по делу "Пьерсак против Бельгии" (Piersack v. Belgium) (статья 50) от 26 октября 1984 г., жалоба N 8692/79, § 12, Series A, N 85; Постановление Европейского Суда по делу "Чичинадзе против Грузии" (Tchitchinadze v. Georgia) от 27 мая 2010 г., жалоба N 18156/05, § 69; Постановление Европейского Суда по делу "Фенер Рум Патриклиги (Вселенский патриархат) против Турции" (справедливая компенсация) (Fener Rum Patrikligi (Ecumenical Patriarchy) v. Turkey) (just satisfaction) от 15 июня 2010 г., жалоба N 14340/05, § 35; и Постановление Европейского Суда по делу "Стойчева против Болгарии" (Stoycheva v. Bulgaria) от 19 июля 2011 г., жалоба N 43590/04, § 74). Следовательно, принимая во внимание выводы, к которым Европейский Суд пришел в настоящем деле, он полагает, что наиболее подходящей формой возмещения будет возврат заявителю сумм, взысканных с него службой судебных приставов. Так заявитель окажется настолько, насколько это возможно, в ситуации, аналогичной той, в которой он находился бы, если бы на было допущено нарушения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Таким образом, Суд присуждает заявителю 688 евро в качестве возмещения материального ущерба, что соответствует сумме, взысканной с него службой судебных приставов по судебному решению. Что касается суммы, которую заявитель был обязан выплатить, в остальной части, Суд отмечает, что вывод о нарушении Конвенции или Протоколов к ней является основанием для пересмотра судебных постановлений, в соответствии со статьей 392 Гражданского процессуального кодекса, в свете принципов Конвенции, установленных Европейским Судом.

68. Кроме того, Европейский Суд не сомневается в том, что заявитель испытал расстройство и разочарование в результате нарушения его прав, закрепленных в пункте 2 статьи 6 Конвенции и в статье 1 Протокола N 1 к Конвенции. Исходя из принципа справедливости, Суд присуждает заявителю 7 800 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любые налоги, которые могут быть начислены на данную сумму.

В. Расходы и издержки

69. Заявитель не представил требований о возмещении судебных издержек и расходов. Следовательно, Европейский Суд полагает, что отсутствуют основания для присуждения ему в этой связи каких-либо сумм.

С. Процентная ставка при просрочке платежа

70. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процентных пункта.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;

2) постановил, что по делу имело место нарушение пункта 2 статьи 6 Конвенции;

3) постановил, что по делу имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции;

4) постановил, что:

(a) власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, установленному на день выплаты:

(i) 668 (шестьсот шестьдесят восемь) евро плюс любые налоги, которые могут быть начислены на указанные суммы, в порядке возмещения материального ущерба;

(ii) 7 800 (семь тысяч восемьсот) евро в порядке компенсации морального вреда;

(b) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на указанные суммы начисляется простой процент в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, существующей на период невыплаты, плюс три процентных пункта;

5) отклонил остальную часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 6 октября 2020 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Милан Блашко Секретарь Секции Суда

Пауль Лемменс Председатель Палаты Суда