Постановление Европейского Суда по правам человека от 24 сентября 2009 г. Дело "Резванов и Резванова (Rezvanov and Rezvanova) против Российской Федерации" (Жалоба N 12457/05) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Резванов и Резванова (Rezvanov and Rezvanova)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 12457/05)

Постановление Суда

Страсбург, 24 сентября 2009 г.

По делу "Резванов и Резванова против Российской Федерации" Европейский суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты Суда,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штайнер,

Дина Шпильманна,

Сверре Эрика Йебенса,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 3 сентября 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой (N 12457/05), поданной 25 марта 2005 г. против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) двумя гражданами России - Султаном Резвановым и Шамсбану Резвановой (далее - заявители).

2. Заявители, которым была предоставлена юридическая помощь, были представлены адвокатом Л. Хамзаевой, практикующей в г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук.

3. 1 сентября 2005 г. Европейский Суд решил применить правило 41 Регламента Европейского Суда и предать жалобе приоритетный статус.

4. 28 сентября 2007 г. Европейский Суд принял решение уведомить власти государства-ответчика о поданной жалобе. Согласно положениям пункта 3 статьи 29 Конвенции Суд принял решение рассмотреть жалобу по существу одновременно с принятием решения по вопросу о ее приемлемости.

5. Власти Российской Федерации возразили против одновременного рассмотрения вопросов приемлемости и существа жалобы. Рассмотрев возражения властей, Европейский Суд отклонил их.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявители родились в 1941 и 1947 году соответственно и проживают в г. Урус-Мартане Чеченской Республики.

7. Заявители являются мужем и женой. Они являются родителями Ахмеда Резванова, 1984 года рождения.

A. Исчезновение Ахмеда Резванова

1. Версия заявителя

8. Около 7.15 утра 10 декабря 2002 г. шесть бронетранспортеров и две автомашины УАЗ прибыли к дому заявителей по адресу: г. Урус-Мартан, улица Маяковского, дом 6. Группа вооруженных людей в камуфляжной форме вышла из машин и ворвалась в дом. Заявители предположили, что это были военнослужащие федеральных сил.

9. Несколько военнослужащих наставили автоматы на вторую заявительницу и спросили ее на русском языке без какого-либо акцента, где находятся мужчины ее семьи. Остальные осматривали дом и пристройки к нему, не предъявляя каких-либо постановлений о проведении обыска. Позднее заявители обнаружили, что ворвавшиеся устроили беспорядок, разбили посуду, распотрошили постельное белье и рассыпали муку по всему полу.

10. В это время Ахмед Резванов прятался в прачечной, пристроенной к дому. В какой-то момент военнослужащие начали угрожать взорвать дом. Первый заявитель попросил их подождать, подошел к прачечной и убедил своего сына выйти оттуда. Ахмед Резванов вышел во двор; вооруженные лица задержали его и поместили во внедорожный автомобиль УАЗ ("таблетка") светло-голубого цвета с регистрационным номером 27695-RUS. Затем они присвоили себе некоторые вещи заявителей, включая кожаную куртку, видеомагнитофон, пару кроссовок и несколько других вещей. В какой-то момент ворвавшиеся сказали заявителям, что они являются сотрудниками Отдела внутренних дел (ОВД) Заводского района. Затем они сели в автомашины и уехали.

11. В тот же день вооруженные лица задержали двух племянников первого заявителя, Абдулу и Артура; их отпустили несколько часов спустя, и они вернулись домой. Абдула и Артур рассказали заявителям, что после задержания их доставили в военную комендатуру Урус-Мартановского района.

2. Сведения, предоставленные властями Российской Федерации

12. Утром 10 декабря 2002 г. неустановленные лица в камуфляжной форме, вооруженные автоматическим оружием, забрали Ахмеда Резванова из дома первого заявителя по адресу: г. Урус-Мартан, улица Маяковского, дом 6. Те же лица ограбили первого заявителя и забрали видеомагнитофон, кожаную куртку, кроссовки и некоторые другие вещи.

B. Расследование по факту исчезновения Ахмеда Резванова

1. Версия заявителя

13. 10 декабря 2002 г. первый заявитель подал заявление о похищении своего сына в Урус-Мартановский городской суд и в прокуратуру Урус-Мартановского района (далее - районная прокуратура). В своем заявлении первый заявитель отметил, что вооруженные лица сказали ему, что относятся к отделу внутренних дел Заводского района. Он также запросил информацию о местонахождении своего сына в местной администрации и военной комендатуре Урус-Мартановского района (далее - военная комендатура), но не получил какого-либо ответа.

14. 27 декабря 2002 г. прокуратура Чеченской Республики передала жалобу первого заявителя в районную прокуратуру.

15. 16 января 2003 г. Министерство юстиции Республики Ингушетия проинформировало прокуратуру Чеченской Республики, что в него поступила жалоба первого заявителя и его брата. В письме сообщалось следующее:

"По утверждению заявителей, лица, задержавшие А. Резванова, представились как сотрудники ФСБ [Федеральной службы безопасности] и [передвигались] на двух или трех бронетранспортерах и автомобиле ''Урал''. Задержанного под конвоем повезли в г. Грозный. Заявления родственников задержанного, [поданные] в различные органы власти, не принесли никаких положительных результатов".

16. Постановлением от 16 января 2003 г. районная прокуратура признала первого заявителя потерпевшим по уголовному делу N 34003, возбужденному 31 января 2003 г. в отношении похищения Ахмеда Резванова.

17. 31 января 2003 г. районная прокуратура начала расследование похищения Ахмеда Резванова на основании части 2 статьи 126 Уголовного кодекса Российской Федерации ("похищение человека при отягчающих обстоятельствах* (* Так в тексте. В соответствии с диспозицией части второй указанной статьи к отягчающим обстоятельствам отнесено похищение группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия и др. (примеч. переводчика).)") и кражи вещей Резванова на основании части 2 статьи 162 ("разбой при отягчающих обстоятельствах"* (* Так в тексте. Очевидно, имеется в виду "разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору, а равно с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия" (примеч. переводчика).)) УК Российской Федерации. Делу был присвоен номер 34003.

18. 31 марта 2003 г. районная прокуратура приостановила расследование по делу N 34003 в связи с неустановлением лиц, причастных к совершению преступления. 1 апреля 2003 г. прокуратура уведомила первого заявителя о данном решении и также сообщила, что несмотря на то, что производство было приостановлено, милиции были даны указания активизировать поиски Ахмеда Резванова.

19. 7 апреля 2003 г. первый заявитель подал ходатайство в районную прокуратуру об активизации поисков своего сына и сообщил, что час спустя после похищения сотрудник ФСБ сказал ему, что Ахмеда Резванова забрали на военную базу в Ханкале сотрудники Главного разведывательного управления Министерства обороны (ГРУ)* (* Так в тексте. Очевидно, имеется в виду Главное разведывательное управление Генерального штаба Вооруженных сил Российской Федерации (примеч. переводчика).).

20. 28 апреля 2003 г. первый заявитель обратился с заявлением в прокуратуру Чеченской Республики о помощи в установлении местонахождения своего сына.

21. 26 мая 2003 г. военная прокуратура - войсковая часть N 20102 сообщила первому заявителю, что были проведены допросы, в результате которых не было установлено каких-либо следов причастности военнослужащих к похищению его сына.

22. 10 июля 2003 г. военная прокуратура Объединенной группировки войск* (* Так в тексте. Очевидно, речь идет о военной прокуратуре Объединенной группировки войск (сил) по проведению контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона Российской Федерации (ОГВ (с)) (примеч. переводчика).) (прокуратура ОГВ) направила заявление первого заявителя в военную прокуратуру - войсковую часть N 20102 и дала указание о проведении допросов по поводу возможного участия военнослужащих в похищении Ахмеда Резванова.

23. 24 ноября 2003 г. первый заявитель обратился в Администрацию Чеченской Республики с заявлением о помощи в поисках своего сына.

24. 22 апреля 2004 г. районная прокуратура возобновила расследование по факту похищения Ахмеда Резванова и, соответственно, уведомила об этом первого заявителя.

25. 11 мая 2004 г. Министерство внутренних дел Чеченской Республики проинформировало второго заявителя, что поиски ее сына шли полным ходом.

2. Сведения, представленные властями Российской Федерации

26. 31 января 2003 г. районная прокуратура начала расследование по делу N 34003, возбужденному на основании части 2 статьи 126 и части 2 статьи 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

27. В неустановленные дни заявители были признаны потерпевшими по делу N 34003.

28. В неустановленный день первый заявитель был допрошен и заявил, что около 7 часов утра 10 декабря 2002 г. его разбудил стук в дверь. Он открыл дверь и увидел восемьдесят или девяносто* (* Так в тексте. Вместе с тем, исходя из контекста других параграфов постановления, возможно, это опечатка и речь идет о восемнадцати-девятнадцати человеках (примеч. переводчика).) человек в камуфляжной форме, вооруженных автоматами; некоторые из них были в масках. Он также заметил шесть бронетранспортеров и две автомашины УАЗ. Один из вооруженных людей потребовал предъявить документы, удостоверяющие личность первого заявителя, проверил их и вернул. Другой человек сказал, что кто-то спрятался в прачечной во дворе. Вооруженные люди окружили дом и сказали первому заявителю, что начнут стрелять, если человек, прячущийся в прачечной, не сдастся. Первый заявитель ответил, что это его сын. Получив разрешение, первый заявитель вошел в прачечную и увидел, что его сын вооружен пистолетом Макарова и гранатой. Ахмед Резванов сказал, что планирует взорвать себя. Первый заявитель убедил своего сына отдать ему пистолет и гранату и, выйдя наружу, передал их вооруженным людям, окружавшим дом. После этого эти люди обыскали Ахмеда Резванова, надели ему на голову полиэтиленовый мешок и увели его. С тех пор первый заявитель не видел своего сына. В тот же день двое племянников первого заявителя были задержаны и два часа спустя отпущены. Во время задержания Ахмеда Резванова вооруженные лица обыскали дом, сломали мебель, разбили посуду и порвали одежду, а также украли видеомагнитофон, кожаную куртку, кроссовки и другие вещи. Первый заявитель также сообщил, что не хотел изучать материалы дела до завершения его расследования.

29. Вторая заявительница была допрошена в неустановленный день и дала те же показания, что и ее муж.

30. В неустановленные дни племянники первого заявителя, Абдула и Артур, были допрошены в качестве свидетелей. Они показали, что приблизительно в 7 часов утра 10 декабря 2002 г. около двадцати человек в масках и камуфляжных формах, вооруженные автоматами, вошли в дом Абдулы и Артура, потребовали от них предъявить удостоверения личности и вывели их во двор. Вооруженные лица связали руки Абдуле и Артуру, завязали задержанным глаза и посадили их в машину. Свидетели не знали марку машины. После поездки в течение примерно двадцати минут вооруженные лица высадили Абдулу и Артура из машины и повели их вниз по лестнице. Задержанным задавали вопросы об Ахмеде Резванове. Затем их опять посадили в машину и везли куда-то в течение сорока минут. Вооруженные лица высадили Абдулу и Артура из машины, развязали им руки и приказали им не двигаться с места в течение двадцати минут. Когда машина отъехала, двое молодых людей сняли повязки с глаз и поняли, что они находятся на ферме возле Урус-Мартана. Затем они вернулись домой и узнали о похищении Ахмеда Резванова.

31. В неустановленную дату сосед заявителей Г. был допрошен как свидетель и заявил, что в 7.20 10 декабря 2002 г., находясь дома, он услышал голоса, доносящиеся снаружи. Он выглянул из окна и увидел вооруженных людей в масках и камуфляжной форме. Г. попытался выйти на улицу, но вооруженные лица приказали ему не делать этого. Позже Г. узнал, что эти люди забрали Ахмеда Резванова.

32. В неустановленный день Ш. был допрошен как свидетель и заявил, что 29 января 2003 г. его арестовали за хранение взрывных веществ и оружия, которые он получил от Ахмеда Резванова.

33. Следователи допросили пятнадцать жителей улицы Маяковского в г. Урус-Мартане, которые заявили, что у них отсутствует какая-либо информация относительно задержания Ахмеда Резванова.

34. Правоохранительные органы Чеченской Республики доложили в районную прокуратуру, что Ахмеда Резванова не задерживали и не содержали в местах ограничения свободы в Чеченской Республике и ему не предъявлялось каких-либо обвинений. Они также указали, что 10 декабря 2002 г. федеральные силы не проводили каких-либо специальных операций в Урус-Мартановском районе.

35. Автомобиль марки УАЗ с государственным номером 276-95 не был зарегистрирован в Государственной автомобильной инспекции Министерства внутренних дел Чеченской Республики.

36. 31 марта 2003 г. следствие по делу N 34003 было приостановлено в связи с неустановлением лиц, причастных к совершению преступления. Второй заявительнице сообщили о данном решении 3 июня 2003 г.

37. 22 апреля 2004 г. районная прокуратура отменила решение от 31 марта 2003 г. и возобновила расследование.

38. В неустановленный день расследование было приостановлено, а затем возобновлено 10 июня 2004 г. 10 июля 2004 г. оно было снова приостановлено.

39. Расследование по делу N 34003 было снова приостановлено, а затем возобновлено вследствие отмены решений о приостановлении вышестоящими прокурорами.

40. 25 октября 2007 г. Следственный комитет при прокуратуре Российской Федерации в Чеченской Республике* (* Так в тексте. Очевидно, имеется в виду Следственное управление Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Чеченской Республике (примеч. переводчика).) возобновил расследование по делу N 34003.

41. Власти Российской Федерации заявили, что следствию не удалось установить виновных и что оно продолжалось. Участие федеральных сил в данном преступлении не было доказано.

42. Несмотря на конкретные запросы Европейского Суда, власти Российской Федерации не раскрыли большинство документов из материалов дела N 34003, представив только несколько копий решений районной прокуратуры и уведомлений заявителя. Власти государства-ответчика утверждают, что следствие ведется и что раскрытие документов по делу было бы нарушением статьи 161 УПК Российской Федерации, поскольку в деле имеются военные сведения и сведения о частной жизни свидетелей и других участников уголовного судопроизводства.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации

43. Краткое изложение применимого законодательства Российской Федерации приведено в Постановлении Европейского Суда по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации" (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia) от 10 мая 2007 г., жалоба N 40464/02* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2006. N 12 (примеч. редактора).), §§ 67-69.

Право

I. Возражение властей Российской Федерации в отношении исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты

А. Доводы сторон

44. Власти Российской Федерации утверждали, что жалобу следует признать неприемлемой для рассмотрения по существу из-за неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. Власти также сообщили, что следствие по делу об исчезновении Ахмеда Резванова еще не окончено. Кроме того, заявители могли оспаривать действия или бездействие следственных органов в суде или в вышестоящей прокуратуре. Власти государства-ответчика также отметили, что заявители могли предъявить гражданский иск в суд и требовать возмещения ущерба, но они не сделали этого.

45. Заявители оспорили это возражение и утверждали, что уголовное расследование оказалось неэффективным.

B. Мнение Европейского Суда

46. Европейский Суд подчеркивает, что правило об исчерпании внутригосударственных средств правовой защиты в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции обязывает заявителей сначала использовать средства правовой защиты, которые доступны и достаточны в правовой системе государства-ответчика, чтобы обеспечить им получение возмещения за предполагаемые нарушения. Существование средств правовой защиты должно быть достаточно определено как в теории, так и на практике, в противном случае им будет не хватать требуемых доступности и эффективности. Пункт 1 статьи 35 Конвенции также требует, чтобы жалобы, которые предполагается впоследствии представить в Европейский Суд, были бы заявлены в соответствующий внутригосударственный орган, по крайней мере, по существу и в соответствии с формальными требованиями и сроками, предусмотренными правом соответствующей страны, а также, чтобы были использованы любые процессуальные средства, могущие предотвратить нарушение Конвенции. Вместе с тем не имеется обязательства обращаться к тем средствам правовой защиты, которые являются неадекватными либо неэффективными (см. Постановление Европейского Суда по делу "Аксой против Турции" (Aksoy v. Turkey) от 18 декабря 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-VI, §§ 51-52, и Постановление Европейского Суда по делу "Ченнет Айхан и Мехмет Салих Айхан против Турции" (Cennet Ayhan and Mehmet Salih Ayhan v. Turkey) от 27 июня 2006 г., жалоба N 41964/98, § 64).

47. Власти, утверждающие, что внутригосударственные средства правовой защиты не были исчерпаны, обязаны указать Европейскому Суду с определенной точностью те средства правовой защиты, к которым не обратились заявители, и объяснить Суду, что эти средства являлись в соответствующий период времени эффективными и доступными как в теории, так и на практике, то есть что имелась возможность обратиться к ним, что они могли предоставить возмещение в отношении жалоб заявителей и что имелись разумные перспективы успеха (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Ченнет Айхан и Мехмет Салих Айхан против Турции", § 65).

48. Европейский Суд отмечает, что в правовой системе Российской Федерации у жертвы неправомерных и противозаконных действий государства и его представителей в принципе имеется два способа восстановления нарушенных прав, а именно: гражданское и уголовное судопроизводство.

49. Что касается гражданского иска о возмещении ущерба, нанесенного незаконными действиями или противоправным поведением представителей государства, Европейский Суд уже постановил в ряде аналогичных случаев, что такой иск не является решением вопроса об эффективных средствах правовой защиты в контексте жалобы на нарушение статьи 2 Конвенции. Само по себе рассмотрение гражданского иска в суде не предполагает проведения независимого расследования и не способно в отсутствие результатов следствия по уголовному делу привести к установлению виновных в совершении убийств или похищений людей, а тем более привлечь их к ответственности (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia) от 24 февраля 2005 г., жалобы NN 57942/00 и 57945/00* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2005. N 12 (примеч. редактора).), §§ 119-121). В свете вышеизложенного Европейский Суд подтверждает, что заявители не были обязаны подавать гражданский иск.

50. Что касается уголовно-правовых средств защиты, предусмотренных законодательством Российской Федерации, то Европейский Суд отмечает, что заявители подали жалобу в правоохранительные органы Российской Федерации сразу же после исчезновения Ахмеда Резванова. Следствие по делу о похищении продолжается с 31 января 2003 г. Мнения заявителей и властей государства-ответчика в отношении эффективности следствия расходятся.

51. Европейский Суд считает, что эта часть предварительных возражений властей поднимает вопросы, связанные с эффективностью расследования уголовного дела, тесно связаны с существом жалоб заявителей, и поэтому рассмотрение указанного возражения должно быть объединено с рассмотрением дела по существу согласно статье 2 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

52. Заявители утверждали, что Ахмед Резванов исчез после задержания российскими военнослужащими и что государственные органы не провели эффективное расследование данного дела. Они сослались на статью 2 Конвенции, которая гласит:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

для защиты любого лица от противоправного насилия;

для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа".

A. Доводы сторон

53. Власти Российской Федерации утверждали, что отсутствуют убедительные доказательства того, что Ахмед Резванов мертв. Также не доказано, что он был задержан военнослужащими. Ни один из свидетелей не утверждал, что видел знаки отличия на камуфляжной форме вооруженных лиц, что доказывает, что они не могли быть военнослужащими.

54. Письма заместителя Прокурора Чеченской Республики и Министерства юстиции Республики Ингушетия, представленные заявителями, не доказали связь военных с преступлением, а просто изложили жалобы заявителей другими словами без всяких заключений по поводу личностей преступников.

55. Предположения заявителей о том, что Ахмед Резванов был задержан сотрудниками ФСБ России и привезен в военную комендатуру, являются спекулятивными. Власти Российской Федерации также отметили, что Абдула и Артур не заявляли представителям органов государственной власти, что их держали в военной комендатуре. Более того, первый заявитель изначально говорил, что вооруженные лица представились как военнослужащие ОВД Заводского района, а позже предположил, что они были сотрудниками ФСБ, что доказывает несостоятельность его утверждений.

56. Далее, власти Российской Федерации отметили, что различные группы украинских наемников ранее совершали преступления на территории Чеченской Республики, и подчеркнули, что тот факт, что преступники имели славянскую внешность и говорили на русском языке, не доказывает их принадлежность к российским вооруженным силам. Далее они отметили, что значительное количество оружия и военного транспорта, включая бронетранспортеры, было украдено незаконными вооруженными формированиями с российских складов в 1990 годах и что каждый имеет возможность приобрести камуфляжную форму.

57. Власти Российской Федерации подчеркнули, что Ахмед Резванов был вооружен, и заключили, основываясь на его намерении взорвать себя, что он боялся членов незаконных вооруженных формирований, которым поставлял оружие. Они сослались на показания Ш., что он получил оружие от сына заявителей. Власти также утверждали, что у представителей государства не было никаких причин похищать Ахмеда Резванова, так как они скорее стали бы использовать его в качестве свидетеля обвинения против боевиков.

58. В целом власти государства-ответчика настаивали, что причастность представителей государства к похищению Ахмеда Резванова не была доказана вне разумных сомнений.

59. Далее власти утверждали, что расследование похищения было эффективным и находилось в производстве независимого государственного органа. Заявителей информировали о ходе расследования в нужный срок и в установленном порядке. Повторяющиеся приостановления и возобновления расследования показали только то, что следственный процесс продолжался и что необходимые следственные меры принимались.

60. Заявители утверждали, что вне разумных сомнений люди, задержавшие Ахмеда Резванова, были представителями государства, так как нарушители передвигались на бронетранспортерах, которые могли использоваться только государственными органами. Далее они жаловались, что расследование похищения их сына затягивалось и было неэффективным.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость для рассмотрения по существу

61. С учетом замечаний сторон Европейский Суд считает, что в жалобе поднимаются серьезные вопросы в отношении фактов и права в рамках действия Конвенции, разрешение которых требует рассмотрения дела по существу. Далее, Суд уже установил, что возражение властей государства-ответчика относительно предполагаемого неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты должно быть приобщено к существу жалобы (см. выше § 51). Следовательно, жалоба в соответствии со статьей 2 Конвенции должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(а) Предполагаемое нарушение права на жизнь Ахмеда Резванова

Установление фактов

62. Европейский Суд напоминает, что, принимая во внимание значение, которое имеет предоставляемая статьей 2 Конвенции защита, он должен самым внимательным образом изучать обстоятельства лишения жизни и учитывать не только действия представителей государства, но и все сопутствующие им обстоятельства. Задержанные люди находятся в уязвимом положении и власти полностью ответственны за обращение с задержанным в том числе и в случае его смерти или исчезновения (см. Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey) от 18 июня 2002 г., жалоба N 25656/94, § 326). Когда обстоятельства дела известны, в своей совокупности или большей частью, исключительно государственным органам, как в случае содержания лица под стражей, причинение повреждений или смерти заключенному, контролируемому ими, порождает весомые предположения относительно обстоятельств дела. Действительно, бремя доказательства может рассматриваться как ложащееся на власти для обеспечения удовлетворительного и убедительного объяснения (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Салман против Турции" (Salman v. Turkey), жалоба N 21986/93, § 100, ECHR 2000-VII, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Чакичи против Турции" (Сakici v. Turkey), жалоба N 23657/94, § 85, ECHR 1999-IV).

63. Европейский Суд напоминает, что он разработал ряд основных принципов в отношении установления спорных фактов и, в частности, в случае если утверждения об исчезновении подпадают в сферу статьи 2 Конвенции (краткий обзор см. в Постановлении Европейского Суда по делу "Базоркина против Российской Федерации" (Bazorkina v. Russia) от 27 июля 2006 г., жалоба N 69481/01* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 2 (примеч. редактора).), §§ 103-109). Суд также указал, что при сборе доказательств должно приниматься во внимание поведение сторон (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г., § 161, серия A, N 25).

64. Европейский Суд отмечает, что, несмотря на просьбы представить копии всех материалов дела о похищении Ахмеда Резванова, власти государства-ответчика отказались выдать копии большинства материалов дела на том основании, что это запрещено статьей 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Суд отмечает, что в других делах он уже находил это объяснение недостаточным для обоснования отказа предоставления ключевой информации, требуемой Судом (см. Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), жалоба N 7615/02* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 2 (примеч. редактора).), § 123, ECHR 2006-... (извлечения)).

65. Ввиду вышеизложенного, а также с учетом принципов, указанных выше, Европейский Суд считает, что, исходя из поведения властей государства-ответчика, он может сделать выводы в этом отношении.

66. Заявители предположили, что лица, похитившие Ахмеда Резванова 10 декабря 2002 г., были представителями государства.

67. Их гипотеза подтверждается свидетельствами племянников первого заявителя, которые были похищены группой вооруженных лиц и допрошены по поводу Ахмеда Резванова (см. выше § 30), а также показаниями Г., который видел вооруженных лиц перед домом заявителей 10 декабря 2002 г. (см. выше § 31).

68. Власти Российской Федерации предположили, что похитители Ахмеда Резванова могли быть боевиками или наемниками. Но это утверждение было неопределенным, и для поддержки этой версии не было представлено каких-либо материалов. В связи с этим Суд хотел бы подчеркнуть, что оценка доказательств и установления фактов является делом Суда, и что на него возлагается установление доказательной силы предоставленных ему документов (см. Постановление Европейского Суда по делу "Челикбилек против Турции" (Celikbilek v. Turkey) от 31 мая 2005 г., жалоба N 27693/95, § 71). Суд считает, что тот факт, что Ахмед Резванов был вооружен во время задержания, сам по себе не доказывает, что он поставлял оружие незаконным вооруженным формированиям. Более того, как сообщили власти, в отношении Ахмеда Резванова ко времени его похищения не заводилось уголовного дела (см. выше § 34).

69. По мнению Европейского Суда тот факт, что сразу же после похищения первый заявитель стал утверждать, что вооруженные лица представились как сотрудники ОВД Заводского района, а позже сообщил, что данные лица сказали, что работают в ФСБ, не делает его версию событий менее вероятной.

70. Европейский Суд также подчеркивает, что бронетранспортеры, в отличие от обычных гражданских транспортных средств, как правило, не могут принадлежать частным лицам. Суд принял во внимание утверждение властей, что бронетранспортеры, оружие и камуфляжная форма, вероятно, были украдены боевиками с российских складов в 1990-е годы. Тем не менее Суд считает маловероятным, что несколько украденных бронетранспортеров с большим количеством вооруженных лиц в камуфляжной форме могли проследовать через российские военные контрольно-пропускные пункты, чтобы въехать в г. Урус-Мартан, а затем свободно передвигаться по городу, не будучи замеченными.

71. Следует заметить, что следователи приняли утверждения заявителей о фактических обстоятельствах так, как они были ими представлены, и рассматривали возможность причастности военных к преступлению (см. выше §§ 21 и 22).

72. Далее Европейский Суд обращает внимание на утверждение властей, что племянники заявителя Абдула и Артур не проинформировали следователей, что их удерживали в помещениях, используемых военной комендатурой. Однако Суд не может проверить, действительно ли они не сообщили об этом властям, так как власти Российской Федерации не представили протоколы их допросов следователями. В любом случае Суд не считает необходимым устанавливать, был ли Ахмед Резванов привезен в военную комендатуру после похищения, так как Суд полагает, что тот факт, что большая группа вооруженных людей в форме и с военной техникой смогла свободно передвигаться по г. Урус-Мартану и задержать Ахмеда Резванова у него дома, подкрепляет версию заявителей об участии военнослужащих федеральных сил в похищении их сына.

73. Европейский Суд отмечает, что, когда заявители подают жалобу prima facie и Суд не может сделать выводы относительно фактической стороны дела вследствие нехватки документов, власти государства-ответчика должны последовательно объяснить, почему рассматриваемые документы не могут служить подтверждением заявлений, сделанных заявителями, или обеспечить удовлетворительное и убедительное объяснение того, как произошли рассматриваемые события. Tаким образом, бремя доказывания переносится на власти государства-ответчика, и если они не предоставляют удовлетворительных доводов, то дело рассматривается в соответствии со статьей 2 и/или статьей 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Тогчу против Турции" (Togcu v. Turkey) от 31 мая 2005 г., жалоба N 27601/95, § 95, и Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), жалоба N 21894/93, § 211, ECHR 2005-II).

74. Принимая во внимание вышеупомянутые доводы, Европейский Суд удовлетворен тем, что заявители доказали справедливость своей позиции prima facie в данном деле, которая заключается в том, что Ахмед Резванов был похищен российскими военнослужащими. Утверждение властей о том, что расследование не нашло каких-либо доказательств в пользу причастности специальных сил к похищению, недостаточно, чтобы освободить власти от вышеупомянутого бремени доказывания. Делая вывод из отказа властей представить документы, которые были в их исключительном владении, или обеспечить другое убедительное объяснение рассматриваемых событий, Суд полагает, что Ахмед Резванов был похищен из своего дома военнослужащими федеральных сил во время непризнанной спецоперации сил безопасности.

75. Об Ахмеде Резванове не имеется каких-либо заслуживающих доверия сведений начиная с 10 декабря 2002 г. Его имя не фигурирует в каких-либо официальных документах мест ограничения свободы. Власти государства-ответчика не представили каких-либо объяснений относительно того, что случилось с Ахмедом Резвановым начиная с этого момента.

76. Учитывая предыдущие дела, связанные с исчезновением людей в Чеченской Республике, которые были рассмотрены Европейским Судом (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), жалоба N 69480/01* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 3 (примеч. редактора).), ECHR 2006-... ), Суд считает, что в контексте конфликта в Чеченской Республике задержание лица неустановленными представителями власти без последующего признания факта задержания может считаться обстоятельством, несущим угрозу для жизни. Отсутствие Ахмеда Резванова и каких-либо сведений о нем в течение более чем шести лет подтверждает данное предположение.

77. Соответственно, Европейский Суд считает установленным, что 10 декабря 2002 г. Ахмед Резванов был похищен представителями государства и что он должен быть признан умершим после его непризнаваемого задержания.

ii. Соответствие действий властей статье 2 Конвенции

78. Европейский Суд напоминает, что статья 2 Конвенции, которая защищает право на жизнь и устанавливает обстоятельства, при которых лишение жизни может быть оправданно, является одним из наиболее значимых положений Конвенции, отступления от которого недопустимы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom) от 27 сентября 1995 г., § 147, Series A, N 324).

79. Европейский Суд уже установил, что Ахмед Резванов должен быть признан умершим (см. выше § 77). В отсутствие какого-либо оправдания применению средств поражения представителями государства Суд считает, что ответственность за его смерть должна быть возложена на власти государства-ответчика.

80. Соответственно, Европейский Суд считает, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в отношении Ахмеда Резванова.

(b) Предполагаемая неэффективность расследования

81. Европейский Суд напоминает, что обязательство защищать право на жизнь согласно статье 2 Конвенции, предусмотренное в связи с общим обязательством государств по статье 1 Конвенции "обеспечить всем в пределах юрисдикции права и свободы, определенные в Конвенции", также требует, в порядке презумпции, проведения эффективного официального расследования в тех случаях, когда люди были убиты в результате применения силы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Кайя против Турции" (Kaya v. Turkey) от 19 февраля 1998 г., § 86, Reports of Judgments and Decisions 1998-I). Важной целью такого расследования является обеспечение эффективного применения национального законодательства, защищающего право на жизнь, и по тем делам, где к причинению смерти были причастны государственные органы или должностные лица, - привлечение к ответственности лиц, виновных в причинении смерти. Такое расследование должно быть независимым, доступным для семьи пострадавшего, должно выполняться в разумные сроки и с разумной быстротой. Также оно должно быть эффективным в том смысле, что оно должно быть способно привести к выводу о том, было или нет применение силы в данном случае оправданно и законно при таких обстоятельствах; кроме того, должен присутствовать достаточный элемент контроля со стороны общественности за расследованием или его результатами (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хью Джордан против Соединенного Королевства" (Hugh Jordan v. United Kingdom) от 4 мая 2001 г., жалоба N 24746/94, §§ 105-109, и Решение Европейского Суда по делу "Дуглас-Уильямс против Соединенного Королевства" (Douglas-Williams v. United Kingdom) от 8 января 2002 г., жалоба N 56413/00).

82. По настоящему делу похищение Ахмеда Резванова было расследовано. Европейский Суд должен решить, отвечало ли это расследование требованиям статьи 2 Конвенции.

83. Вначале Европейский Суд отмечает, что властями не было представлено большинство следственных документов. Поэтому Суд вынужден оценивать эффективность расследования, исходя из тех немногих документов, которые были предоставлены заявителями, а также скудной информации о ходе расследования, предоставленной властями Российской Федерации.

84. Европейский Суд для начала отмечает, что власти сразу же были проинформированы заявителями о похищении Ахмеда Резванова (см. выше § 13). В то же время расследование убийства началось лишь 31 января 2003 г., то есть спустя более чем шесть месяцев после похищения. Такая задержка сама по себе могла оказать влияние на проведение расследования похищения в условиях существования угрозы жизни, когда в первые же дни после происшествия необходимо было предпринять решительные действия.

85. Далее Европейский Суд указывает, что информация о ходе расследования похищения Ахмеда Резванова, находящаяся в его распоряжении, крайне неадекватна. Суд считает, что заявители, которым не предоставляли информацию о ходе расследования, не могли, в свою очередь, представить в Суд данную информацию вместе с перечнем следственных мер, реализуемых властями государства-ответчика.

86. Власти Российской Федерации, в свою очередь, весьма неопределенно ссылались на шаги, предпринимаемые для того, чтобы разобраться в деле о похищении Ахмеда Резванова. В частности, они утверждали, что было допрошено некоторое количество свидетелей (см. выше §§ 28-33). Однако они не упоминали, когда проводились эти допросы, и не сообщили каких-либо деталей, которые позволили бы Европейскому Суду оценить их эффективность.

87. Более того, некоторые важные следственные действия так и не были предприняты. Например, похоже, что такое важнейшее мероприятие, как изучение места преступления, так и не было осуществлено. Более того, ничто в материалах, имеющихся у Европейского Суда, не подкрепляет вывод о том, что следователи пытались допрашивать сотрудников военной комендатуры, ФСБ или ОВД Заводского района. Не пытались они и искать бронетранспортеры, описанные заявителями, или определить их владельцев.

88. Соответственно, Европейский Суд считает, что следственные органы государства-ответчика явно не смогли действовать по собственной инициативе и нарушили свое обязательство проявлять образцовое усердие и расторопность при работе с таким серьезным преступлением, как похищение человека (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Енэрылдыз против Турции" (Oneryildiz v. Turkey), жалоба N 48939/99, § 94, ECHR 2004-XII).

89. Европейский Суд также отмечает, что заявители не были безотлагательно проинформированы о серьезных подвижках в расследовании, и потому считает, что следователи не смогли гарантировать получение расследованием требуемого уровня общественного контроля или же защиты в рамках расследуемого дела интересов родственников жертвы (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Огюр против Турции" (Ogur v. Turkey), жалоба N 21594/93, § 92, ECHR 1999-III).

90. Наконец, Европейский Суд отмечает, что расследование похищения Ахмеда Резванова было неоднократно приостановлено и затем возобновлено, что привело к длительным периодам бездействия со стороны следователей, когда не велось никакого производства. Из-за того, что власти государства-ответчика не представили материалы дела в полном объеме, Суд не может установить точную хронологию расследования. Как бы то ни было, очевидно, что никакого производства не велось с 31 марта 2003 г. по 22 апреля 2004 г., то есть в течение более чем года. Такое ведение следствия могло повлиять только лишь негативным образом на перспективы установления преступников и выяснение судьбы сына заявителей.

91. Принимая во внимание часть возражений властей государства-ответчика, рассмотрение которых было Европейским Судом решено производить вместе с рассмотрением существа жалобы, поскольку оно касается того обстоятельства, что следствие по делу еще не завершено, Суд отмечает, что расследование, несколько раз отложенное, возобновленное и пострадавшее от необъясняемых задержек, продолжалось в течение более чем шести лет и не принесло никаких реальных результатов. Соответственно, Суд находит, что средство правовой защиты, на которое ссылались власти государства-ответчика, было неэффективно в сложившейся ситуации, и отклоняет их возражение в это части.

92. Власти Российской Федерации также указали, что у заявителей была возможность обращаться за судебным пересмотром решений следственных органов в контексте исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты и подавать жалобы вышестоящим прокурорам. Европейский Суд считает, что, учитывая количество времени, которое прошло с тех пор, как произошли события, на которые была подана жалоба, определенные следственные мероприятия, которые должны были быть реализованы гораздо раньше, сейчас уже не могут принести пользу. Таким образом, Суд сильно сомневается, что средства правовой защиты, на которые полагаются власти, могли бы иметь какие-либо перспективы успеха, и считает, что они были неэффективными, учитывая обстоятельства дела. Таким образом, Суд отклоняет возражения властей также и в этой части.

93. В свете вышеизложенного Европейский Суд находит, что власти Российской Федерации не провели эффективное уголовное расследование обстоятельств, сопутствовавших исчезновению Ахмеда Резванова, в нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте.

III. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

94. Заявители утверждали, что вооруженные лица, которые обыскали их дом 10 декабря 2002 г., обращались с ними грубо и бесцеремонно. Они также утверждали, что в результате исчезновения их сына и неспособности государства расследовать данное исчезновение должным образом, им пришлось перенести тяжелые душевные страдания. Заявители ссылались на статью 3 Конвенции, которая гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам. ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

А. Доводы сторон

95. Власти государства-ответчика не согласились с этими утверждениями и возразили, что заявители не подвергались бесчеловечному или унизительному обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции.

96. Заявители настаивали на своих жалобах.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

(a) Жалоба, касающаяся поведения вооруженных людей во время поисков

97. Для начала Европейский Суд повторяет, что для того, чтобы подпадать под статью 3 Конвенции, жестокое обращение должно достигать определенной степени (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom), § 162). Суд считает, что то, как с заявителями обращались федеральные военнослужащие, ворвавшиеся в их дом 10 декабря 2002 г., действительно могло быть грубым и неуважительным обращением. Тем не менее заявители не убедили Суд, что это обращение превышало минимальный уровень жестокости и нарушало статью 3 Конвенции.

98. Следовательно, в этой части жалоба в соответствии со статьей 3 Конвенции подлежит отклонению как явно необоснованная в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

(b) Жалоба, касающаяся душевных страданий заявителей

99. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Суд также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

100. Европейский Суд отмечает, что вопрос о том, является ли член семьи "исчезнувшего человека" потерпевшим по смыслу статьи 3 Конвенции, будет зависеть от наличия особых факторов, которые дифференцируют страдания заявителей от эмоционального потрясения, которое может быть расценено как неизбежное последствие для родственников жертвы серьезного нарушения прав человека. Соответствующие элементы включают в себя близость родства, особые обстоятельства отношений, степень участия члена семьи в данных событиях, причастность членов семьи к попыткам получить информацию об исчезнувшем лице и реакция органов государственной власти на такие запросы. Далее Суд подчеркивает, что суть такого нарушения заключается не столько в самом факте "исчезновения" члена семьи, но в большей степени в том, какова реакция и позиция властей на ситуацию, когда она доводится до их сведения (см. Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey) от 18 июня 2002 г., жалоба N 25656/94* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 8 (примеч. редактора).), § 358).

101. Европейский Суд отмечает, что у заявителей не было достоверной информации о судьбе их сына в течение более чем шести лет. В течение этого времени заявители лично обращались в различные официальные органы власти и направляли запросы об установлении места нахождения Ахмеда Резванова. Несмотря на эти попытки, они так и не получили правдоподобного объяснения или информации о том, что с ним стало. Выводы Суда в отношении процессуального аспекта статьи 2 Конвенции также имеют прямое отношение к данному делу.

102. Ввиду вышеизложенного Европейский Суд считает, что заявители испытывали и продолжают испытывать потрясение и страдание в результате исчезновения своего сына и неспособности выяснить, что с ним случилось. Процесс рассмотрения жалоб заявителей органами государственной власти можно приравнивать к бесчеловечному обращению, что составляет нарушение статьи 3 Конвенции.

103. Таким образом, Европейский Суд заключает, что в отношении заявителей было допущено нарушение статьи 3 Конвенции.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

104. Заявители утверждали, что Ахмед Резванов был задержан в нарушение гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции, в соответствующей части которой говорится следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом...

c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;

...

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "c" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

А. Доводы сторон

105. Власти Российской Федерации утверждали, что следствием не было получено каких-либо доказательств того, что Ахмед Резванов был задержан или заключен под стражу в нарушение гарантий, установленных в статье 5 Конвенции.

106. Заявители настаивали на своей жалобе.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

107. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Кроме того, Суд отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям, поэтому она должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

108. Ранее Европейский Суд уже отмечал фундаментальное значение гарантий, установленных статьей 5 Конвенции, для обеспечения в демократическом обществе права на свободу от произвольного задержания. Также Суд отмечал, что не признаваемое властями задержание лица является полным отрицанием названных гарантий и серьезнейшим нарушением статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Чичек против Турции" (Cicek v. Turkey) от 27 февраля 2001 г., жалоба N 25704/94, § 164, и Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), жалоба N 69480/01* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 3 (примеч. редактора).), § 122, ECHR 2006-XIII (извлечения)).

109. Европейский Суд также считает установленным, что 10 декабря 2002 г. Ахмед Резванов был похищен представителями федеральных сил. Его задержание не было признано властями и не было зафиксировано в журналах регистрации лиц, содержащихся под стражей, а официальные сведения о его дальнейшем местонахождении и судьбе отсутствуют. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда сам по себе этот факт должен рассматриваться как серьезнейшее упущение, поскольку он позволяет ответственным за акт лишения свободы скрыть свою причастность к преступлению, скрыть следы преступления и уйти от ответственности за судьбу задержанного. Кроме того, отсутствие записей о задержании с указанием даты, времени и места задержания, фамилии задержанного, а также причин задержания и фамилии лица, производившего задержание, следует считать несовместимым с главной целью статьи 5 Конвенции (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey), § 371.

110. Учитывая вышесказанное, Европейский Суд считает, что Ахмед Резванов был подвергнут непризнаваемому задержанию и был лишен гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции. Это является особенно серьезным нарушением права на свободу и безопасность, гарантированного статьей 5 Конвенции.

V. Предполагаемое нарушение статьи 6 Конвенции

111. Заявители утверждали, что после своего исчезновения Ахмед Резванов не был судим справедливым судом, в случае если против него были выдвинуты уголовные обвинения. Они обращались к статье 6 Конвенции, которая в части, применимой к настоящему делу, звучит следующим образом:

"При рассмотрении... любого уголовного обвинения, предъявленного ему, каждый имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом..."

112. Европейский Суд находит, что Ахмед Резванов не может считаться "потерпевшим" по предполагаемому нарушению права на справедливый суд, так как отсутствуют какие-либо доказательства, позволяющие предположить, что против него были выдвинуты уголовные обвинения.

113. Таким образом, данная часть жалобы несовместима с положениями Конвенции ratione personae по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции и подлежит отклонению в соответствии с пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

VI. Предполагаемое нарушение статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

114. Заявители утверждали, что проникновение российских военнослужащих в их дом 10 декабря 2002 г. и последующий обыск были незаконными и нарушали их право на уважение к дому, а также к частной и семейной жизни, гарантированное статьей 8 Конвенции. Далее заявители жаловались, что изъятие их вещей во время обыска 10 декабря 2002 г. не было оправданно по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Данные статьи в частях, имеющих отношение к делу, устанавливают следующее:

Статья 8

"1. Каждый имеет право на уважение к своей частной и семейной жизни, своему жилищу...

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц".

Статья 1 Протокола N 1

"Каждое физическое и юридическое лицо имеет право на беспрепятственное пользование имуществом. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не должны, однако, каким-либо способом умалять право государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

А. Доводы сторон

115. Власти Российской Федерации не признавали ответственность государства за предполагаемые нарушения статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции и настаивали, что неустановленные вооруженные лица, ворвавшиеся в дом заявителей, не были представителями государства. Далее они утверждали, что действия данных лиц квалифицировались согласно законодательству Российской Федерации как разбой и что в этой связи было начато уголовное судопроизводство.

116. Заявители настаивали на своих жалобах в соответствии со статьей 8 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

117. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Кроме того, Суд отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям, поэтому она должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

118. Европейский Суд нашел, что лица, похитившие 10 декабря 2002 г. Ахмеда Резванова, были представителями государства (см. выше § 74). Он также отмечает, что хотя власти Российской Федерации и отрицали свою ответственность за предполагаемые нарушения прав заявителей, гарантированных статьей 8 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, они согласились с утверждениями, что лица, похитившие Ахмеда Резванова, вошли в дом заявителей и забрали видеомагнитофон, кожаную куртку, кроссовки и другие вещи.

119. Власти не подвергали сомнению право собственности заявителей на данные вещи и не оспаривали довод, что указанные лица вошли в дом против воли заявителей. Поэтому Европейский Суд счел, что действия вышеуказанных лиц нарушили право заявителей на уважение к их жилищу, установленное статьей 8 Конвенции, и их права собственности, установленные статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Далее Суд отмечает, что ему не было представлено со стороны властей какое бы то ни было оправдание действий представителей государства в этом отношении. Суд, соответственно, считает, что произошло нарушение прав заявителей на уважение к их жилищу по смыслу статьи 8 Конвенции и их прав собственности по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

ГАРАНТ:

Нумерация разделов приводится в соответствии с источником

VIII. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

120. Заявители жаловались на то, что они были лишены эффективных средств правовой защиты в связи с заявленными нарушениями, указанными выше, что противоречит ст. 13 Конвенции, которая гласит:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

А. Доводы сторон

121. Власти государства-ответчика утверждали, что в распоряжении заявителей имелись эффективные средства правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции, и что органы государственной власти не препятствовали им в использовании этих средств. Заявители могли также подать жалобы в суды или вышестоящим прокурорам или потребовать возмещения ущерба согласно гражданско-правовому законодательству, но не сделали этого. Резюмируя, власти государства-ответчика утверждали, что нарушение статьи 13 Конвенции не имело места.

122. Заявители настаивали на своей жалобе.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

123. В той степени, в которой жалоба в соответствии со статьей 13 Конвенции касается существования внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жалоб в соответствии со статьей 3 Конвенции, касающихся бесцеремонного поведения федеральных военнослужащих по отношению к заявителям, и в соответствии со статьей 6 Конвенции, Суд отмечает, что они были признаны неприемлемыми для рассмотрения по существу соответственно в параграфах 98 и 113 выше. Также заявители не подавали "доказуемых жалоб" на нарушение ключевых положений Конвенции в этом отношении и поэтому статья 13 Конвенции неприменима.

124. Таким образом, жалобы в соответствии со статьей 13 Конвенции в этой части несовместимы ratione materiae с положениями Конвенции по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции и должны быть отклонены согласно пункту 4 статьи 35 Конвенции.

125. Европейский Суд отмечает, что в остальной части жалобы в соответствии со статьей 13 Конвенции не являются явно необоснованными по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Далее он отмечает, что они не являются неприемлемыми по каким-либо другим основаниям и поэтому должны быть признаны приемлемыми для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

126. Европейский Суд повторяет, что статья 13 Конвенции гарантирует доступность на внутригосударственном уровне эффективного средства правовой защиты прав и свобод Конвенции, в какой бы форме они ни были выражены в правовой системе государства - участника Конвенции. Согласно прецедентному праву Суда статья 13 Конвенции требует обеспечения предоставления средства правовой защиты, позволяющего компетентному внутригосударственному органу как рассматривать существо соответствующей жалобы по Конвенции, так и предоставлять надлежащее удовлетворения требований, хотя Договаривающимся государствам предоставляется определенная свобода действий в отношении того, каким именно образом они будут выполнять свои обязательства по этому положению Конвенции. Как бы то ни было, такое средство правовой защиты требуется только в отношении жалоб, которые могут рассматриваться как "доказуемые" в терминах, используемых в Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Халфорд против Соединенного Королевства" (Halford v. United Kingdom) от 25 июня 1997 г., § 64, Reports 1997III).

127. Что касается жалобы о недостатке эффективных средств правовой защиты в отношении жалобы в соответствии со статьей 2 Конвенции, Европейский Суд подчеркивает, что, учитывая фундаментальную важность права на защиту жизни, статья 13 Конвенции требует, в соответствующих случаях в дополнение к выплате компенсации, проведения тщательного и эффективного расследования, которое может увенчаться установлением и наказанием лиц, ответственных за лишение жизни, включая эффективный доступ заявителя к информации о ходе расследования, которое может привести к установлению и наказанию виновных (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ангелова против Болгарии" (Anguelova v. Bulgaria), жалоба N 38361/97, §§ 161-162, ECHR 2002-IV). Далее Европейский Суд напоминает, что требования статьи 13 Конвенции намного шире, чем обязательство Договаривающихся государств в соответствии со статьей 2 Конвенции о проведении эффективного расследования (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia), § 183).

128. В свете вышеупомянутых выводов Европейского Суда относительно нарушений статьи 2 Конвенции эта жалоба являлась, очевидно, "доказуемой" по смыслу статьи 13 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бойл и Райс против Соединенного Королевства" (Boyle and Rice v. United Kingdom) от 27 апреля 1988 г., § 52, Series A, N 131). Соответственно, по смыслу статьи 13 Конвенции заявители должны были иметь доступ к эффективным средствам правовой защиты, с помощью которых можно было бы установить и наказать преступников, а также получить компенсацию.

129. Таким образом, при подобных обстоятельствах расследование по уголовному делу об исчезновении сына заявителей было неэффективным, а эффективность любого другого средства правовой защиты, которое, возможно, и существовало, включая предложенные властями средства правовой защиты в рамках гражданского судопроизводства, была утрачена. Государство не исполнило свои обязательства по статье 13 Конвенции.

130. Соответственно, имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции.

131. В том смысле, в каком жалоба в соответствии со статьей 13 Конвенции касается существования внутригосударственных средств правовой защиты в отношении душевных страданий заявителей, Европейский Суд отмечает, что он установил соответствующее нарушение статьи 3 Конвенции. Как бы то ни было, Суд уже находил нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции касательно действий властей, которые привели к страданиям заявителей. Суд считает, что при имеющихся обстоятельствах не возникает отдельных вопросов в отношении статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции.

132. Что касается ссылки заявителей на статью 5 Конвенции, Европейский Суд повторяет, что согласно его прецедентному праву более узкие гарантии пунктов 4 и 5 статьи 5 Конвенции, будучи lex specialis по отношению к статье 13 Конвенции, включают в себя ее требования, и в свете вышеуказанных выводов по поводу нарушения статьи 5 Конвенции в виде незаконного задержания Суд считает, что не возникает отдельных вопросов в отношении статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 5 Конвенции.

133. Наконец, что касается жалобы заявителей в соответствии со статьей 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, Европейский Суд считает, что в ситуации, когда власти отрицают свою причастность к предполагаемому вторжению в дом заявителей и изъятию их вещей и когда следствие по делу не делает каких-либо содержательных выводов, у заявителей не было никаких эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении предполагаемых нарушений их прав, гарантированных статьей 8 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Соответственно, в этом отношении имело место нарушение.

IX. Применение статьи 41 Конвенции

134. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд находит, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Материальный ущерб

135. Заявители потребовали возмещения ущерба в отношении потерянного дохода своего сына. Хотя он был безработным, заявители предположили, что в конечном счете он бы получал по крайней мере минимальную ежемесячную заработную плату. Первый заявитель потребовал всего 69 000 российских рублей (1 865 евро), а второй заявитель потребовала 103 500 российских рублей (2 797 евро). Более того, заявители потребовали 10 000 евро в качестве компенсации за ущерб, вызванный обыском 10 декабря 2002 г. Они не предоставили каких-либо документов или расчетов, чтобы обосновать свои требования в этом отношении.

136. Власти рассматривали эти требования как необоснованные.

137. Европейский Суд повторяет, что должна быть ясная причинно-следственная связь между ущербом, указанным заявителями, и нарушением Конвенции. Более того, согласно правилу 60 Регламента Европейского Суда любое требование справедливой компенсации должно быть детализировано и представлено в письменном виде вместе с соответствующими обосновывающими и подтверждающими документами, "в случае непредоставления которых Палата может отклонить жалобу полностью или в части".

138. Для начала Европейский Суд отмечает, что компенсация за материальный ущерб может быть присуждена в отношении потери заработка. Суд считает, что существует прямая причинно-следственная связь между нарушением статьи 2 Конвенции в отношении сына заявителей и потерей заявителями финансовой поддержки, которую он мог бы предоставить. Суд считает, что будет разумным предположить, что Ахмед Резванов, в конце концов, имел бы некий заработок. Учитывая замечания заявителей и тот факт, что Ахмед Резванов не работал на время своего исчезновения, Суд считает уместным назначить обоим заявителям компенсацию в размере 1 500 евро в отношении материального ущерба плюс любые налоги, подлежащие уплате с этой суммы.

139. Далее Европейский Суд отмечает, что заявители не представили обоснования своей жалобы в отношении ущерба, вызванного обыском дома, и, таким образом, в этом отношении Суд не назначает какой-либо компенсации.

B. Моральный вред

140. Заявители потребовали компенсации морального вреда, нанесенного страданиями, которые они перенесли в результате потери своего сына и безразличия, продемонстрированного властями в их отношении. По этому пункту заявители требовали 100 000 евро каждому.

141. Власти сочли требуемые суммы завышенными.

142. Европейский Суд установил нарушение статей 2, 5 и 13 Конвенции ввиду исчезновения сына заявителей. Сами заявители были признаны пострадавшими в результате нарушений статей 3 и 8 Конвенции, равно как и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Суд соглашается с тем, что им был нанесен моральный вред, который не может быть компенсирован только фактом признания нарушений. Таким образом, Суд назначает заявителям совместно 40 000 евро в отношении компенсации за моральный вред плюс любые налоги, подлежащие уплате с этой суммы.

C. Судебные расходы и издержки

143. Заявители также потребовали 4 800 евро в качестве оплаты своему юристу, который подготовил их жалобу и замечания по поводу приемлемости жалобы и по сути дела. Они не представили никаких документов или счетов-фактур, подтверждающих, что заявленные суммы были выплачены представителю.

144. Власти указали, что заявители не продемонстрировали, что заявленные издержки на юридическое представительство действительно были понесены.

145. Европейский Суд может назначить компенсацию в отношении расходов и издержек, если они были действительно понесены и действительно необходимы (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Боттацци против Италии" (Bottazzi v. Italy), жалоба N 34884/97, § 30, ECHR 1999-V). Учитывая, что заявители не представили каких-либо доказательств в обоснование понесенных ими издержек и расходов, связанных с юридическим представительством, Суд не присуждает никакой компенсации по этому пункту.

D. Процентная ставка при просрочке платежей

146. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться, исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процентных пункта.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил исследовать возражение властей государства-ответчика о неисчерпании внутренних средств правовой защиты при рассмотрении жалобы по существу и отклонил его;

2) признал приемлемыми для рассмотрения по существу жалобы в соответствии со статьями 2, 5 и 8 Конвенции, жалобу в соответствии со статьей 3 Конвенции в отношении душевных страданий заявителей, жалобу в соответствии со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, жалобы в соответствии со статьей 13 Конвенции во взаимосвязи со статьями 2, 5 и 8 Конвенции, равно как и жалобу в соответствии со статьей 13 Конвенции во взаимосвязи с жалобой, касающейся душевных страданий заявителей, и во взаимосвязи со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, а жалобы в оставшейся части - неприемлемыми для рассмотрения по существу;

3) постановил, что в данном деле имело место нарушение статьи 2 Конвенции в отношении Ахмеда Резванова;

4) постановил, что в данном деле имело место нарушение статьи 2 Конвенции в связи с непроведением властями Российской Федерации эффективного расследования обстоятельств исчезновения Ахмеда Резванова;

5) постановил, что в данном деле имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении заявителей в связи с их душевными страданиями;

6) постановил, что в данном деле имело место нарушение статьи 5 Конвенции в отношении Ахмеда Резванова;

7) постановил, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в отношении заявителей;

8) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции;

9) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции в отношении заявителей;

10) постановил, что не возникает отдельных вопросов о нарушении статьи 13 Конвенции в связи с предполагаемым нарушением статьи 3 Конвенции в связи с душевными страданиями заявителей и в отношении предполагаемого нарушения статьи 5 Конвенции;

11) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить:

(i) 1 500 (одну тысячу пятьсот) евро обоим заявителям в качестве компенсации морального вреда, плюс любые налоги, подлежащие уплате с этой суммы; сумма должна быть переведена в российские рубли по курсу на день выплаты;

(i) 40 000 (сорок тысяч) евро обоим заявителям в качестве компенсации материального ущерба плюс любые налоги, подлежащие уплате с этой суммы; сумма должна быть переведена в российские рубли по курсу на день выплаты;

(b) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на данную сумму начисляется простой процент в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, существующей на период невыплаты, плюс три процентных пункта;

12) отклонил остальные требования заявителей о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 24 сентября 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда