Постановление Суда по интеллектуальным правам от 3 сентября 2021 г. N С01-1088/2021 по делу N А32-35134/2020 Суд оставил без изменения ранее принятые по делу судебные решения о взыскании компенсации за нарушение авторских прав, поскольку судами установлены факты наличия у истца указанных прав и их нарушения ответчиком, при этом последний не представил доказательств, совокупность которых позволяла бы снизить размер компенсации ниже низшего предела, установленного законом

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 3 сентября 2021 г. N С01-1088/2021 по делу N А32-35134/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 2 сентября 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 3 сентября 2021 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи - Борисовой Ю.В.,

судей - Погадаева Н.Н., Силаева Р.В.

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "1С-Софт" (Дмитровское шоссе, д. 9, эт. 6, комн. 38, Москва, 127434, ОГРН 1117746313508) на решение Арбитражного суда Краснодарского края от 28.10.2020 по делу N А32-35134/2020 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 02.04.2021 по тому же делу

по иску общества с ограниченной ответственностью "1С-Софт" к муниципальному унитарному предприятию Новопокровского сельского поселения Новопокровского района "Водоканал" (ул. Советская, д. 4, станица Новопокровская, Краснодарский край, 353020, ОГРН 1122360001280) о взыскании компенсации.

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "1С-Софт" (далее - истец, общество) обратилось в Арбитражный суд Краснодарского края с иском к муниципальному унитарному предприятию Новопокровского сельского поселения Новопокровского района "Водоканал" (далее - ответчик, предприятие) о взыскании компенсации за нарушение авторских прав в размере 756 600 рублей, о взыскании компенсации в размере 756 600 рублей за незаконную модификацию программного обеспечения.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 28.10.2020, оставленным без изменения постановлением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 02.04.2021, исковые требования удовлетворены частично: с предприятия в пользу общества взысканы 378 300 рублей компенсации за нарушение авторских прав, 7 033 рублей расходов по уплате государственной пошлины. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Не согласившись с указанными судебными актами, общество обратилось в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит изменить решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции, иск удовлетворить в полном объеме.

Податель кассационной жалобы считает судебные акты незаконными и необоснованными в части снижения суммы компенсации и в части отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации за нарушение авторских прав в связи с незаконной модификацией программного обеспечения.

В кассационной жалобе общество выражает несогласие с выводами судов о том, что недостаточность денежных средств на расчётном счете ответчика может являться основанием для уменьшения размера компенсации.

Общество утверждает, что судами необоснованно применены положения постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13.12.2016 N 28-П (далее - Постановление N 28-П), в частности, суды снизили размер компенсации без соответствующего письменного ходатайства ответчика, выраженного в надлежащей форме, которое является обязательным для снижения компенсации.

Податель кассационной жалобы утверждает, что даже при соблюдении соответствующей формы ходатайства о снижении размера компенсации обстоятельства дела фактически не позволяли судам снизить размер компенсации в связи с тем, что не были соблюдены обязательные требования, сформулированные в Постановлении N 28-П, необходимые для такого снижения.

Так, как указано в кассационной жалобе, ответчик хранил на своих компьютерах одиннадцать программ, что говорит о неоднократности нарушения прав истца с его стороны.

Проведение в отношении ответчика процессуальной проверки в порядке статей 144-145 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации свидетельствует о том, что было совершено тяжкое преступление и грубое нарушение прав и интересов общества. Данные выводы, по мнению истца, подтверждаются постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, заключением эксперта, протоколом осмотра места происшествия.

Податель кассационной жалобы утверждает, что виды деятельности юридического лица определяются в соответствии с ОКВЭД, любое предприятие организует систему бухгалтерского учета, что свидетельствует о неприменимости положений Постановления N 28-П в части того, что нарушение не должно составлять существенную часть предпринимательской деятельности нарушителя.

Как указано в кассационной жалобе, на основании положений Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) взыскатель компенсации не обязан доказывать размер убытков, а обществом выбран способ защиты в виде взыскания компенсации в двукратном размере стоимости спорного программного обеспечения. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что размер заявленной компенсации значительно не превышает размер возможных убытков правообладателя.

Общество также указывает, что судами первой и апелляционной инстанций дана неверная характеристика требованиям, заявленным обществом, в частности, основанием исковых требований по делу являлось осуществление без разрешения автора или иного правообладателя действий, направленных на то, чтобы устранить ограничения использования произведения, установленные путем применения технических средств защиты авторских прав (статья 1299 ГК РФ).

Ответчик представил отзыв на кассационную жалобу, в котором не согласился с изложенными в ней доводами, просил оставить обжалуемые судебные акты без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте ее рассмотрения, в судебное заседание своих представителей не направили, что не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в отсутствие их представителей в порядке части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Законность обжалуемых судебных актов проверена судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, общество является обладателем исключительных авторских прав на программное обеспечение "1С: Предприятие 8 Зарплата и управление персоналом (USB)"; "1С: Предприятие 8 Клиентская лицензия на 10 пользователей (USB)"; "1С: Бухгалтерия 8. Базовая версия".

В ходе проведения осмотра места происшествия в помещении, занимаемом предприятием, обнаружены и изъяты три системных блока, на которых согласно заключению эксперта от 16.03.2020 N 17/2-148-э записаны контрафактные программные продукты, правообладателем которых является истец, а именно: "1С: Предприятие 8 Зарплата и управление персоналом (USB)" 4 экземпляра; "1С: Предприятие 8 Клиентская лицензия на 10 пользователей (USB)" 5 экземпляров; "1С: Бухгалтерия 8. Базовая версия" 2 экземпляра.

Из протокола осмотра места происшествия от 05.02.2020 следует, что в помещении бухгалтерии предприятия по адресу: ст. Новопокровская, ул. Советская, 47 в ходе осмотра компьютеров главного бухгалтера Прокофьевой Н.А., бухгалтера Прокопчук Е.А. и бухгалтера Белоцерковцевой И.Е. обнаружены программные продукты общества с признаками контрафактности.

Ссылаясь на то, что предприятием незаконно использовались программные продукты правообладателя, общество обратилось в суд с настоящим иском.

В суд первой инстанции истец представил следующие доказательства нарушения его прав со стороны ответчика:

1) протокол осмотра места происшествия от 05.02.2020, оформленный старшим оперуполномоченным ОЭБ и ПК ОМВД России по Новопокровскому району Сиязевым Р.Р. с участием понятых, специалиста и программиста в помещении бухгалтерии учреждения по адресу: ст. Новопокровская, ул. Советская, 47, согласно которому в ходе осмотра компьютеров главного бухгалтера Прокофьевой Н.А., бухгалтера Прокопчук Е.А. и бухгалтера Белоцерковцевой И.Е. обнаружены программные продукты истца с признаками контрафактности;

2) заключение эксперта от 16.03.2020 N 17/2-148-э, выполненное старшим экспертом отела ЭКЦ ГУ МВД России по Краснодарскому краю майором полиции Меркуловым П.В., имеющим высшее техническое образование (специальность по диплому "инженер-программист"), стаж экспертной работы в области компьютерных экспертиз двенадцать лет;

3) объяснения работников МУП "Водоканал" Семеновой Е.В., Белоцерковцевой И.Е., Судейкина А.И., Прокопчук Е.А., Прокофьевой Н.А.

В исковом заявлении истец также указывает, что для защиты программного обеспечения, принадлежащего правообладателю, при правомерном использовании применяется ключ аппаратной защиты "HASP", однако на персональных ЭВМ ответчика была обнаружена возможность запуска спорной программы без указанного ключа защиты "HASP".

По мнению истца, данное обстоятельство свидетельствует о нарушении ответчиком требований статьи 1299 ГК РФ, поскольку ответчик без разрешения правообладателя устранил ограничения использования программы для ЭВМ, установленные путем применения технических средств защиты авторских прав.

Согласно представленному в материалы дела заключению от 16.03.2020 N 17/2-148-э в рамках экспертизы было произведено исследование программного обеспечения, находящегося на системных блоках персональных ЭВМ.

Перед экспертом были поставлены следующие вопросы:

"1. Находятся ли представленные системные блоки в работоспособном состоянии, то есть возможно ли осуществить запуск, работу с программным обеспечением, установленным на НЖМД системных блоков?

2. Имеются ли на НЖМД системных блоков, установленные программные продукты фирмы "1С"? Если да, то какие регистрационные данные указаны в программном обеспечении? Указать сведения, имеющиеся в разделе "о программе", в том числе наименование, установленные конфигурации, количество пользователей и т. д.

3. Имеются ли на НЖМД системных блоков дистрибутивы программных продуктов фирмы "1С"?

4. Имеются ли на НЖМД системных блоков рабочие базы данных программных продуктов фирмы "1С"? Если да, то прошу скопировать их на отдельный носитель информации.

5. Запускаются ли программные продукты фирмы "1С" без ключа аппаратной защиты "HASP"?

6. Имеются ли на представленных НЖМД программы, позволяющие модифицировать, снимать технические средства защиты программных продуктов "1С"?

При производстве экспертизы экспертом установлено, что объектом исследования является три системных блока.

При исследовании системного блока N 1 было обнаружено следующее программное обеспечение: "1С: Предприятие 8" (8.3.10.2580), установленное 20.02.2018, которое запускается без ключа аппаратной защиты HASP. Программный продукт "1C Предприятие", обнаруженный на жестком диске (указан в таблице N 4, в строке N 54), запускается без аппаратного ключа HASP. В сведениях "о программе" указано, что установлены программные продукты: "1С: Предприятие 8 Зарплата и управление персоналом (USB)"; "1С: Предприятие 8 Клиентская лицензия на 10 пользователей (USB)".

При исследовании системного блока N 2 было обнаружено следующее программное обеспечение: "1С: Предприятие 8" (8.3.6.2152), установленное 09.10.2019, которое запускается без ключа аппаратной защиты HASP; "1С: Предприятие 8" (8.3.9.1818), установленное 09.10.2019, запускается без ключа аппаратной защиты HASP; "1С: Предприятие 8" (8.3.10.2580), установленное 09.10.2019, которое запускается без ключа аппаратной защиты HASP; "1С: Предприятие 8" (8.3.14.1565), установленное 09.10.2019, которое запускается без ключа аппаратной защиты HASP.

В каталогах жесткого диска N 2 - раздел "\База\" обнаружены файлы с расширением "1CD", характерные для программного продукта "1C Предприятие 8".

В каталогах жесткого диска N 1 - раздел "\БАЗА 1С\" обнаружены файлы с расширением "1CD", характерные для программного продукта "1C Предприятие 8".

Обнаруженные на жестком диске N 2 программные продукты "1C Предприятие 8" были запущены с подключенной обнаруженной базой данных.

Программные продукты "1C Предприятие 8", обнаруженные на жестком диске, запускаются без аппаратного ключа HASP.

В сведениях "о программе" указано, что установлены программные продукты: "1С: Бухгалтерия 8."; "1С: Предприятие 8 Клиентская лицензия на 500 пользователей (USB)".

В сведениях "о программе" указано, что установлены программные продукты: "1С: Предприятие 8 Зарплата и управление персоналом (USB)"; "1С: Предприятие 8 Клиентская лицензия на 10 пользователей (USB)".

При исследовании системного блока N 3 было обнаружено следующее программное обеспечение: "1С: Предприятие 8" (8.3.10.2580), установленное 20.02.2018, которое запускается без ключа аппаратной защиты HASP. Программный продукт "1C Предприятие", обнаруженный на жестком диске указанные в таблице N 6, в строке N 28, запускается без аппаратного ключа HASP. В сведениях "о программе" указано, что установлены программные продукты: "1С: Бухгалтерия 8"; "1С: Предприятие 8 Клиентская лицензия на 10 пользователей (USB)".

Заключение эксперта от 16.03.2020 N 17/2-148-э принято судом первой инстанции в качестве надлежащего доказательства по делу. Ответчик не представил доказательств недостоверности выводов эксперта либо их несоответствия представленным доказательствам, не опроверг выводы эксперта документально.

В связи с вышеизложенным суд первой инстанции согласился с позицией истца о том, что наличие факта хранения программ в памяти ЭВМ свидетельствует об их использовании владельцем материального носителя посредством сохранения до тех пор, пока не доказано иное.

Учитывая доказанность факта использования в деятельности ответчика программного обеспечения, исключительные права на которое принадлежат истцу, а также отсутствие в материалах дела доказательств правомерности их использования ответчиком, суд первой инстанции пришел к выводу об обоснованности заявленных истцом требований о взыскании с ответчика компенсации за нарушение авторских прав.

Истец представил суду расчет компенсации за незаконное использование авторских прав, который произведен на основании данных, полученных в справочнике цен на лицензионное программное обеспечение, выпущенный НП ППП, кроме того данная стоимость права использования аналогична сведениям, отраженным на официальном сайте ООО "1С" http://1c.ru/rus/partners/pricelst.jsp.

Согласно расчету истца размер компенсация составляет:

"1С: Предприятие 8 Зарплата и управление персоналом (USB)" 27 300 руб. за один экземпляр Х 4 экземпляра = 109 200 руб.;

"1С: Предприятие 8 Клиентская лицензия на 10 пользователей (USB)" 51 900 руб. за один экземпляр Х 5 экземпляров = 259 500 руб.;

"1С: Бухгалтерия 8. Базовая версия" 4 800 руб. за один экземпляр Х 2 экземпляра = 9 600 руб.;

Итого 378 300 руб. Х 2 (в соответствии со статьей 1301 ГК РФ) = 756 600 руб."

Суд первой инстанции принял в качестве надлежащих доказательств стоимости права использования программ для ЭВМ справочник цен на лицензионное программное обеспечение, изданный некоммерческим партнерством поставщиков программных продуктов. При этом доказательств, достоверно свидетельствующих об иной стоимости права использования программного обеспечения на момент заявления исковых требований, ответчиком в материалы дела представлено не было, доказательств действительного существования иной стоимости права использования принадлежащих истцам программ для ЭВМ в материалах дела не содержится.

Расчет компенсации, произведенный истцом, судом первой инстанции проверен и признан арифметически и методологически правильным.

Принадлежность истцу исключительного права, в защиту которого предъявлен иск, установлена судом первой инстанции и подтверждена документально. Факт наличия на жестком диске ЭВМ, принадлежащего ответчику, программ, правообладателем которых является истец, подтверждается представленными в материалы дела доказательствами, в том числе экспертным заключением. Факт использования ответчиком принадлежащих истцу программ также подтвержден материалами дела. Доказательств наличия у ответчика лицензии, договора или иного разрешения правообладателя на использование спорной программы для ЭВМ ответчиком не представлено, в материалах дела не имеется.

Суд первой инстанции при рассмотрении дела также отметил, что хранение - это способ использования объектов авторского права, является самостоятельным правомочием и совершаемое без разрешения правообладателя составляет нарушение исключительных прав.

Поскольку компьютеры с контрафактным программным обеспечением были изъяты в помещении ответчика, в котором он осуществлял свою хозяйственную деятельность, предполагающую безусловное использование вышеназванных программ, суд первой инстанции констатировал, то обстоятельство, что ответчиком, по крайней мере, было допущено незаконное хранение нелицензионных программных продуктов.

Возражая против исковых требований в части размера подлежащей к взысканию компенсации, ответчик в ходе судебного разбирательства заявил о снижении размера компенсации ниже минимального предела, просил применить положения Постановления N 28-П.

В отзыве на иск ответчик указал, что он не привлекался к ответственности за незаконное использование чужих исключительных прав, то есть правонарушение совершено им впервые.

Кроме того, имущественное положение ответчика является неблагоприятным, что подтверждается бухгалтерским балансом на 30.09.2020, отчетом о финансовых результатах за январь-сентябрь 2020 года, бухгалтерской (финансовой) отчетностью за 2019 год, выпиской по счету клиента Банка РНКБ (ПАО), согласно которой доступный баланс для использования 43 750,87 руб.

Суд первой инстанции также учел, что ответчик является бюджетным учреждением, осуществляющим забор и очистку воды для питьевых и промышленных нужд, то есть использование программного обеспечения не является его основным видом деятельности.

На основании изложенного суды первой инстанции установили, что в данном случае размер компенсации в сумме 756 600 руб. является несоразмерным по отношению к обстоятельствам правонарушения и фактическим обстоятельствам дела, не будет направлен на восстановление нарушенного права.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу, что заявленный истцом размер компенсации является чрезмерным, противоречит принципам разумности и справедливости, носит "карательный" характер, не отвечает требованиям дифференциации ответственности в зависимости от всех имеющих существенное значение обстоятельств. Взыскание компенсации в испрашиваемом истцом размере, как указал суд первой инстанции, нарушит баланс интересов сторон, повлечет прекращение хозяйственной деятельности ответчика.

Таким образом, суд первой инстанции счел возможным снизить размер компенсации до 378 300 руб.

Возражая против требований истца, ответчик представил документы о приобретении программного обеспечения: "1С: Предприятие 8 клиентская лицензия на 1 рабочее место" 5 экземпляров; "1С: Предприятие 8 Бухгалтерия ПРОФ"; "1С: Предприятие 8 Зарплата и управление персоналом" 1 экземпляр.

Вместе с тем, изучив указанные документы, суд первой инстанции установил, что вышеуказанное программное обеспечение не является предметом спора по настоящему делу.

Довод ответчика о том, что он не использовал контрафактное программное обеспечение в своей деятельности, признан судом первой инстанции несостоятельным.

В части заявленных истцом требований о взыскании компенсации за нарушение авторских прав в размере 756 600 рублей за незаконную модификацию программного обеспечения в соответствии со статьей 1299 ГК РФ суд первой инстанции не нашел оснований для их удовлетворения.

Как указал суд первой инстанции, работоспособность программы обеспечивается за счет обмена кодами между программой и ключом защиты. Для каждого производителя программ ключи имеют различные серии. Внутри одной серии все ключи одинаковы и имеют единый код разработчика. Код разработчика "зашивается" в ASIC-чип (специализированную микросхему) при изготовлении ключа и не поддается изменению. Ключ защиты призван защищать программу от постороннего вмешательства и служит ограничением доступа к ней неопределенного круга лиц.

Следовательно, замена существующего ключа защиты какими-либо программными и/или аппаратно-программными средствами (эмуляторами) является незаконным вмешательством в работу защищенных программ (модификацией) и нарушением целостности автоматизированных аппаратно-программных комплексов, а также приводит к несанкционированному правообладателем воспроизведению и использованию программ для ЭВМ (несанкционированное блокирование, модификация компьютерной информации, нарушение работы ЭВМ).

Из вышеуказанного следует, что несанкционированное использование программы предполагает, что ответчик обошел существующую систему защиты от нелегального вторжения.

Как указал суд первой инстанции в оспариваемом решении, действия ответчика являются одной из операций, выполняемых нарушителем для доступа к программе, поскольку несанкционированное использование предполагает преодоление существующих ограничительных механизмов. Запуск программ без аппаратных ключей свидетельствует либо об использовании программ-эмуляторов - специальных программ, предназначенных для осуществления доступа к защищенным электронными средствами материальным и нематериальным объектам, в данном случае компьютерной информации, либо о модификации программы - стартера в составе спорной программы для ЭВМ.

Суд первой инстанции пришел к выводу, что иск о взыскании компенсации мотивирован совершением ответчиком в рамках нелегального использования программного продукта действий, предшествующих такому использованию и направленных на получение доступа к программе в обход существующих технических средств защиты программы.

В этой связи суд первой инстанции пришел к выводу, что такие действия не образуют применительно к данному конкретному спорному случаю самостоятельного правонарушения.

Суд апелляционной инстанции, изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в порядке статей 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не нашел оснований для отмены или изменения вынесенного судебного акта.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводом суда первой инстанции о том, что, учитывая характер нарушения, отсутствие грубого характера нарушения, незначительность вероятных имущественных потерь правообладателя, а также исходя из принципов разумности, справедливости и соразмерности компенсации последствиям нарушения, компенсация в размере 378 300 рублей является разумной и соразмерной последствиям допущенного нарушения.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзыве на нее, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу об отсутствии оснований для отмены обжалуемых судебных актов на основании следующего.

Согласно пункту 1 статьи 1229 ГК РФ гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением). Другие лица не могут использовать результат интеллектуальной деятельности без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных Кодексом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1259 ГК РФ программы для ЭВМ относятся к объектам авторских прав и охраняются как литературные произведения.

В силу статьи 1261 ГК РФ авторские права на все виды программ для ЭВМ (в том числе на операционные системы и программные комплексы), которые могут быть выражены на любом языке и в любой форме, включая исходный текст и объектный код, охраняются так же, как авторские права на произведения литературы. Программой для ЭВМ является представленная в объективной форме совокупность данных и команд, предназначенных для функционирования ЭВМ и других компьютерных устройств в целях получения определенного результата, включая подготовительные материалы, полученные в ходе разработки программы для ЭВМ, и порождаемые ею аудиовизуальные отображения.

Согласно пункту 2 статьи 1270 ГК РФ использованием произведения независимо от того, совершаются ли соответствующие действия в целях извлечения прибыли или без такой цели, считается, в частности, воспроизведение произведения, то есть изготовление одного и более экземпляра произведения или его части в любой материальной форме. При этом запись произведения на электронном носителе, в том числе запись в память ЭВМ, также по общему правилу считается воспроизведением.

В соответствии со статьей 1235 ГК РФ право использования результата интеллектуальной деятельности может быть предоставлено лицу (лицензиату) на основании лицензионного договора.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1270 ГК РФ автору произведения или иному правообладателю принадлежит исключительное право использовать произведение в соответствии со статьей 1229 ГК РФ в любой форме и любым не противоречащим закону способом (исключительное право на произведение), в том числе способами, указанными в пункте 2 статьи 1270 ГК РФ. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на произведение.

Кроме того, для характеристики понятия использования, помимо положений статьи 1270 ГК РФ, применительно к программам для ЭВМ необходимо также учитывать и ряд действующих на территории Российской Федерации норм Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений (Берн, 09.09.1886; вступила в силу для России 13.03.1995, далее - Бернская конвенция) и Договора ВОИС по авторскому праву (Женева, 20.12.1996; вступил в силу для России 05.02.2009, далее - Договор ВОИС), дополняющих положения статьи 1270 ГК РФ. В частности, нормы этих договоров по сравнению с подпунктом 1 пункта 2 статьи 1270 ГК РФ более полно характеризуют понятие воспроизведения как разновидности использования произведения.

В соответствии с частью 1 статьи 9 Бернской конвенции авторы литературных и художественных произведений, охраняемых этой Конвенцией, пользуются исключительным правом разрешать воспроизведение произведений любым образом и в любой форме. В соответствии с согласованными заявлениями по Договору ВОИС в отношении статьи 1(4) "право на воспроизведение, как оно определено в статье 9 Бернской конвенции, и допускаемые этой статьей исключения полностью применяются в цифровой среде и, в частности, в отношении использования произведений в цифровой форме. Понимается, что хранение охраняемого произведения в цифровой форме в электронном средстве является воспроизведением в смысле статьи 9 Бернской конвенции".

Таким образом, факт хранения спорных программ на электронном носителе (в памяти жестких магнитных дисков компьютеров) без согласия правообладателя также образует самостоятельный состав правонарушения.

В силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Статьей 1301 ГК РФ предусмотрено, что в случаях нарушения исключительного права на произведение автор или иной правообладатель наряду с использованием других применимых способов защиты и мер ответственности, установленных ГК РФ (статьи 1250, 1252 и 1253), вправе в соответствии с пунктом 3 статьи 1252 ГК РФ требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации.

Согласно пункту 1 статьи 1286 ГК РФ по лицензионному договору одна сторона - автор или иной правообладатель (лицензиар) предоставляет либо обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования этого произведения в установленных договором пределах.

Согласно пункту 5 статьи 1286 ГК РФ лицензионный договор с пользователем о предоставлении ему простой (неисключительной) лицензии на использование программы для ЭВМ или базы данных может быть заключен в упрощенном порядке.

Лицензионный договор, заключаемый в упрощенном порядке, является договором присоединения, условия которого, в частности, могут быть изложены на приобретаемом экземпляре программы для ЭВМ или базы данных либо на упаковке такого экземпляра, а также в электронном виде (пункт 2 статьи 434). Начало использования таких программы или базы данных пользователем, как оно определяется этими условиями, означает его согласие на заключение договора.

Кроме того, согласно пункту 1 статьи 1299 ГК РФ техническими средствами защиты авторских прав признаются любые технологии, технические устройства или их компоненты, контролирующие доступ к произведению, предотвращающие либо ограничивающие осуществление действий, которые не разрешены автором или иным правообладателем в отношении произведения.

В силу подпункта 1 пункта 2 статьи 1299 ГК РФ в отношении произведений не допускается осуществление без разрешения автора или иного правообладателя действий, направленных на то, чтобы устранить ограничения использования произведения, установленные путем применения технических средств защиты авторских прав.

В соответствии с положениями подпункта 2 пункта 2 статьи 1299 ГК РФ в отношении произведений также не допускается изготовление, распространение, сдача в прокат, предоставление во временное безвозмездное пользование, импорт, реклама любой технологии, любого технического устройства или их компонентов, использование таких технических средств в целях получения прибыли либо оказание соответствующих услуг, если в результате таких действий становится невозможным использование технических средств защиты авторских прав либо эти технические средства не смогут обеспечить надлежащую защиту указанных прав.

Согласно пункту 3 статьи 1299 ГК РФ в случае нарушения положений, предусмотренных пунктом 2 данной статьи, автор или правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации в соответствии со статьей 1301 ГК РФ.

Как разъяснено в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10), компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения, при этом правообладатель не обязан доказывать факт несения убытков и их размер.

При заявлении требований о взыскании компенсации правообладатель вправе выбрать один из способов расчета суммы компенсации, указанных в подпунктах 1, 2 и 3 статьи 1301, подпунктах 1, 2 и 3 статьи 1311, подпунктах 1 и 2 пункта 4 статьи 1515, подпунктах 1 и 2 пункта 2 статьи 1537 ГК РФ, а также до вынесения судом решения изменить выбранный им способ расчета суммы компенсации, поскольку предмет и основания заявленного иска не изменяются.

Суд по своей инициативе не вправе изменять способ расчета суммы компенсации. Таким образом, при предъявлении требования о взыскании компенсации за нарушение исключительного права доказыванию подлежит наличие прав правообладателя на произведение, а также факт его незаконного использования ответчиком. Установление указанных выше обстоятельств является существенным для дела и от их установления зависит правильное разрешение спора. При этом вопрос оценки представленных на разрешение спора доказательств на допустимость, относимость и достаточность является компетенцией суда, разрешающего спор.

Сумма компенсации определяется судом в пределах, установленных ГК РФ, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости (пункт 3 статьи 1252 ГК РФ). Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

При определении размера компенсации суд, учитывая, в частности, характер допущенного нарушения, срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности, степень вины нарушителя, наличие ранее совершенных лицом нарушений исключительного права данного правообладателя, вероятные убытки правообладателя, принимает решение, исходя из принципов разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в Постановлении N 28-П, положения подпункта 1 статьи 1301, подпункта 1 статьи 1311 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 Кодекса признаны не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1) и 55 (часть 3), в той мере, в какой в системной связи с пунктом 3 статьи 1252 Кодекса и другими его положениями они не позволяют суду при определении размера компенсации, подлежащей выплате правообладателю в случае нарушения индивидуальным предпринимателем при осуществлении им предпринимательской деятельности одним действием прав на несколько объектов интеллектуальной собственности, определить с учетом фактических обстоятельств конкретного дела общий размер компенсации ниже минимального предела, установленного данными законоположениями, если размер подлежащей выплате компенсации, исчисленной по установленным данными законоположениями правилам с учетом возможности ее снижения, многократно превышает размер причиненных правообладателю убытков (притом что эти убытки поддаются исчислению с разумной степенью достоверности, а их превышение должно быть доказано ответчиком) и если при этом обстоятельства конкретного дела свидетельствуют, в частности, о том, что правонарушение совершено индивидуальным предпринимателем впервые и что использование объектов интеллектуальной собственности, права на которые принадлежат другим лицам, с нарушением этих прав не являлось существенной частью его предпринимательской деятельности и не носило грубый характер.

Исходя из основных начал гражданского законодательства, а именно признания равенства участников регулируемых им отношений, учитывая правовую позицию, изложенную в Постановлении N 28-П, определение с учетом фактических обстоятельств конкретного дела общего размера компенсации ниже минимального предела, установленного данными законоположениями, может быть применено не только к индивидуальным предпринимателям и физическим лицам, но и юридическим лицам.

Аналогичный подход должен применяться как к размеру компенсации, определяемому по усмотрению суда, так и в двукратном размере стоимости контрафактных экземпляров произведений, или в двукратном размере стоимости права использования произведения, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

Снижение размера компенсации ниже минимального предела, установленного законом, с учетом требований разумности и справедливости должно быть мотивировано судом и подтверждено соответствующими доказательствами.

В части доводов кассационной жалобы о несогласии с судебными актами в части снижения размера подлежащей к взысканию компенсации судебная коллегия отмечает следующее.

Как следует из материалов дела (т. 2, л.д. 3-4), ответчик (вопреки доводам кассационной жалобы) в письменной форме заявил о снижении размера компенсации со ссылкой на положения Постановления N 28-П. В обоснование соответствующего заявления ответчик указал в числе прочего на то, что ранее к ответственности за нарушение чужих исключительных прав не привлекался, правонарушение совершено им впервые; организация является бюджетным учреждением, осуществляющим забор и очистку воды для питьевых и промышленных нужд, то есть использование программного обеспечения не является его основным видом деятельности; на счетах ответчика находится 48 154 рубля, имеется задолженность перед налоговым органом; грубого нарушения исключительных прав истца им не допущено.

Доводы общества о том, что ходатайство о снижении размера компенсации заявлено предприятием в ненадлежащей форме, обоснованно признаны судом апелляционной инстанции несостоятельными, поскольку процессуальный документ содержал соответствующие доводы и основания для снижения размера компенсации.

Оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суды первой и апелляционной инстанций с учетом мотивированного ходатайства ответчика о снижении компенсации, характера допущенного нарушения, отсутствия грубого характера нарушения, а также исходя из принципов разумности, справедливости и соразмерности компенсации последствиям нарушения, пришли к обоснованному выводу о том, что компенсация в размере 378 300 рублей является разумной и соразмерной последствиям допущенного нарушения.

Относительно доводов кассационной жалобы о том, что было совершено тяжкое преступление, что подтверждается проведением процессуальной проверки по пункту "г" части 3 статьи 146 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), судебная коллегия отмечает, что согласно материалам дела 24.04.2020 уполномоченным органом вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Судейкина А.И. по признакам вышеуказанного преступления на основании пункта 2 части 1 статьи 24 УПК РФ в связи с отсутствием в его действиях признаков состава вышеуказанного преступления.

В соответствии с частью 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд, рассматривающий дело в кассационной инстанции, не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Таким образом, поскольку определение размера компенсации отнесено к компетенции судов, рассматривающих спор по существу, у суда кассационной инстанции отсутствуют основания для переоценки выводов судов в части определения размера компенсации, так как суд кассационной инстанции не наделен полномочиями по переоценке фактических обстоятельств дела, установленных судами на основании собранных по делу доказательств. Определение размера подлежащей взысканию компенсации осуществлено судами в соответствии с нормами материального права, в рамках своих полномочий на основании исследования и оценки представленных в материалы дела доказательств в их совокупности.

Нарушений судами норм материального права при установлении размера компенсации судом кассационной инстанции не установлено.

Доводы кассационной жалобы о несогласии с отказом судов первой и апелляционной инстанций в удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации за незаконную модификацию программного продукта судебной коллегий отклоняются.

Как правильно указал суд апелляционной инстанции, отсутствие именно аппаратного ключа "HASP", который является средством защиты от нелегального копирования соответствующей программы, свидетельствует о контрафактности программного продукта предприятия. Замена существующего ключа является незаконным вмешательством в работу защищенных программ (модификацией) нарушением целостности автоматизированных аппаратно-программных комплексов.

Таким образом, суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о том, что вышеуказанные действия являются одной из операций, выполняемых нарушителем для доступа к программе, поскольку несанкционированное использование предполагает преодоление существующих ограничительных механизмов, то есть охватываются действиями по незаконному использованию программных продуктов на ЭВМ ответчика.

С учетом изложенного судебная коллегия по результатам рассмотрения доводов кассационной жалобы приходит к выводу о том, что судами первой и апелляционной инстанций правильно определен круг обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора и подлежащих исследованию, проверке и установлению по делу, верно определены законы и иные нормативные акты, которые следовало применить по настоящему делу, дана надлежащая оценка всем имеющимся в деле доказательствам с соблюдением требований законодательства.

Несогласие заявителя кассационной жалобы с результатами содержащейся в оспариваемых судебных актах оценки доказательств по делу не является основанием для их отмены, поскольку его доводы не свидетельствуют о неправильном применении судами норм материального или процессуального права, и не опровергают установленные ими обстоятельства.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 No 16549/12 сформулирована правовая позиция, согласно которой из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Поскольку фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами первой и апелляционной инстанций на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств, а окончательные выводы судов основаны на правильном применении норм материального права и соблюдении норм процессуального права, у суда кассационной инстанции отсутствуют основания для отмены либо изменения принятых по делу решения и постановления, в связи с чем кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

Суд кассационной инстанции не находит и безусловных оснований для отмены обжалуемых судебных актов, перечисленных в части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины по кассационной жалобе относятся на заявителя.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Краснодарского края от 28.10.2020 по делу N А32-35134/2020 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 02.04.2021 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "1С-Софт" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Ю.В. Борисова

Судья

Н.Н. Погадаев

Судья

Р.В. Силаев