Определение Конституционного Суда РФ от 20 июля 2021 г. N 1519-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Айнутдинова Рафика Хамзеевича на нарушение его конституционных прав пунктом 1 статьи 200, статьями 207, 330, 395 и 431 Гражданского кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина Р.Х. Айнутдинова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданин Р.Х. Айнутдинов оспаривает конституционность пункта 1 статьи 200 ГК Российской Федерации, согласно которому, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, а также статей 207 "Применение исковой давности к дополнительным требованиям", 330 "Понятие неустойки", 395 "Ответственность за неисполнение денежного обязательства" и 431 "Толкование договора" названного Кодекса.

Как следует из представленных материалов, определением суда апелляционной инстанции, с которым согласились вышестоящие суды, частично удовлетворен иск предпринимателя, получившего в порядке сингулярного правопреемства требования банка, о взыскании с Р.Х. Айнутдинова задолженности по кредитному договору и процентов.

По мнению заявителя, оспариваемые положения не соответствуют статьям 2, 8 (часть 1), 15 (часть 1), 17, 19 (часть 1), 22 (часть 1), 23, 24, 39 (часть 1), 47, 120 и 126 Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они в системе действующего правового регулирования по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, допускают уступку банком или иной кредитной организацией прав требования по кредитному договору, заключенному с потребителем (физическим лицом), третьим лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, нарушая при этом право заемщика на защиту его персональных данных, а также допускают нарушение прав заемщика при разрешении вопроса о применении исковой давности.

Кроме того, Р.Х. Айнутдиновым заявлено ходатайство о приостановлении исполнительного производства по его делу.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что установление в законе общего срока исковой давности (т.е. срока для защиты интересов лица, право которого нарушено), а также последствий его пропуска обусловлено необходимостью обеспечить стабильность гражданского оборота и не может рассматриваться как нарушающее какие-либо конституционные права (определения от 25 февраля 2010 года N 266-О-О, от 26 ноября 2018 года N 2946-О, от 29 сентября 2020 года N 2202-О, от 26 февраля 2021 года N 291-О и др.). При этом законодатель в пределах своих дискреционных полномочий вправе не только устанавливать, изменять и отменять сроки исковой давности в зависимости от целей правового регулирования и производить их дифференциацию при наличии к тому объективных и разумных оснований, но и определять порядок их течения во времени, момент начала и окончания, с тем чтобы обеспечить реальную возможность исковой защиты права, стабильность, определенность и предсказуемость правового статуса субъектов гражданских правоотношений (Определение от 23 сентября 2010 года N 1154-О-О).

Неустойка предусмотрена гражданским законодательством в качестве способа обеспечения исполнения обязательств и меры имущественной ответственности за их неисполнение или ненадлежащее исполнение. Таким образом, положения статьи 330 ГК Российской Федерации направлены на защиту интересов кредитора, нарушенных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 27 февраля 2018 года N 410-О, от 28 мая 2020 года N 1168-О и др.).

Институт взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами (статья 395 ГК Российской Федерации) является элементом механизма возмещения убытков, причиненных кредитору неправомерным пользованием его денежными средствами, и фактически устанавливает минимальный предел такого возмещения (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 12 ноября 2019 года N 2966-О).

Положения же статьи 431 ГК Российской Федерации, устанавливающие правила толкования условий договора, направлены на выявление общей воли сторон договора в целях правильного разрешения конкретного дела судом общей юрисдикции и тем самым - на реализацию возлагаемой Конституцией Российской Федерации на суд функции отправления правосудия (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 25 февраля 2016 года N 342-О, от 27 сентября 2018 года N 2301-О, от 29 сентября 2020 года N 2190-О и др.).

Исходя из этого, оспариваемые положения как сами по себе, так и с учетом положений части 3 статьи 12 Федерального закона от 21 декабря 2013 года N 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)", согласно которым лицо, которому были уступлены права (требования) по договору потребительского кредита (займа), обязано хранить ставшую ему известной в связи с уступкой прав (требований) банковскую тайну и иную охраняемую законом тайну, персональные данные, обеспечивать конфиденциальность и безопасность указанных данных и нести ответственность за их разглашение, не могут расцениваться как нарушающие в указанном в жалобе аспекте конституционные права заявителя, в деле которого суды пришли к выводу, что условия кредитного договора предусматривали право банка переуступить право требования к заемщику третьим лицам, в том числе не имеющим лицензии на осуществление банковских операций.

В целом же требования Р.Х. Айнутдинова и доводы, приведенные им в обоснование своей позиции, свидетельствуют о том, что нарушение конституционных прав он связывает не с содержанием оспариваемых норм, а с принятыми в отношении него судебными постановлениями, с которыми он фактически выражает несогласие. Между тем разрешение данного вопроса к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации, как они определены в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не относится.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Айнутдинова Рафика Хамзеевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин