Постановление Суда по интеллектуальным правам от 24 ноября 2021 г. N С01-1590/2021 по делу N А65-18321/2020 Отказывая в иске о взыскании компенсации за нарушение исключительного права на знак обслуживания, суд первой инстанции правомерно исходил из того, что ликвидация правообладателя рассматриваемого знака обслуживания свидетельствует о том, что средство индивидуализации не использовалось до момента перехода исключительного права к предпринимателю

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 24 ноября 2021 г. N С01-1590/2021 по делу N А65-18321/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 18 ноября 2021 г.

Полный текст постановления изготовлен 24 ноября 2021 г.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Ерина А.А.,

судей Голофаева В.В., Сидорской Ю.М. -

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича (г. Уфа, ОГРНИП 311028012400084) на решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 11.02.2021 по делу N А65-18321/2020 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.06.2021 по тому же делу

по исковому заявлению индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича к обществу с ограниченной ответственностью "Альпари-Волга" (ул. Краснококшайская, д. 162, оф. 25, г. Казань, Республика Татарстан, 420100, ОГРН 1151690036926) о взыскании компенсации за нарушение исключительного права на знак обслуживания.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Адель" (ул. Закиева, зд. 1, пом./эт. 3/3, г. Казань, Республика Татарстан, 420100, ОГРН 1141690002057).

В судебном заседании приняли участие представители:

Ибатуллин Азамат Валерьянович (лично);

представитель общества с ограниченной ответственностью "Адель" - Шумилова Т.А. (по доверенности от 09.07.2021 N юр-12/02/2020).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель Ибатуллин Азамат Валерьевич (далее - предприниматель) обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью "Альпари-Волга" (далее - общество "Альпари-Волга") о взыскании компенсации в размере 50 000 рублей за нарушение исключительного права на знак обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713, о признании незаконным использование ответчиком в отношении деятельности по реализации товаров обозначения, сходного до степени смешения с принадлежащим истцу знаком обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713, в том числе в фирменном наименовании.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Адель" (далее - общество "Адель").

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 11.02.2021, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.06.2021, в удовлетворении исковых требований отказано.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, предприниматель обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит отменить решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции.

Одновременно с кассационной жалобой предприниматель подал ходатайство о прекращении производства по делу на основании пункта 5 части 1 статьи 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с ликвидацией общества "Альпари-Волга", и об отмене на этом основании принятых по настоящему делу судебных актов.

Третье лицо представило отзыв на кассационную жалобу, в котором выразило несогласие с указанными в ней доводами, привело соответствующие аргументы.

В судебном заседании Ибатуллин А.В. поддержал доводы, изложенные в кассационной жалобе.

Представитель общества "Адель" против удовлетворения кассационной жалобы возражал, просил прекратить производство по кассационной жалобе в связи с ликвидацией общества "Альпари-Волга".

Законность обжалуемых судебных актов проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и в отзыве третьего лица на нее.

Как следует из материалов дела и установил суд первой инстанции, знак обслуживания "" по свидетельству Российской Федерации N 141713 зарегистрирован 17.05.1996 по заявке N 96700727, с приоритетом от 25.01.1996 в отношении услуг 36-го класса "страхование"; 37-го класса "строительство, ремонт и установка оборудования, за исключением сигнализации, срабатывающей в случае ограбления"; 39-го класса "упаковка товаров, организация путешествий"; 42-го класса "обеспечение пищевыми продуктами и напитками, промышленными товарами, обеспечение временного проживания, медицинский, гигиенический и косметический уход, ветеринарная и сельскохозяйственная службы, промышленные и научные исследования и разработки, программирование" Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ) на имя акционерного общества открытого типа финансовая группа "Новый мир" (переименовано в открытое акционерное общество "Новый мир"; далее - общество "Новый мир").

Срок действия регистрации знака обслуживания "" по свидетельству Российской Федерации N 141713 истек 25.06.2006 и 11.10.2006 был продлен до 25.01.2016.

В связи с ликвидацией общества "Новый мир" в Единый государственный реестр юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) 10.12.2013 внесена соответствующая запись.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 13.07.2016 по делу N А40-119393/2016 назначена процедура распределения обнаруженного имущества общества "Новый мир" среди лиц, имеющих на это право.

В адрес Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) поступило заявление арбитражного управляющего общества "Новый мир" Валеева А.Ф. о продлении срока действия исключительного права на знак обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713.

По результатам его рассмотрения Роспатент осуществил продление срока действия исключительного права на товарный знак, о чем 23.11.2016 внес соответствующую запись в Государственный реестр.

В рамках процедуры распределения обнаруженного имущества 09.06.2017 между арбитражным управляющим общества "Новый мир" и предпринимателем был заключен договор об отчуждении исключительного права на знак обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713 и 18.04.2018 в Государственный реестр внесена запись о государственной регистрации договора за N РД0249505 об отчуждении исключительного права на знак обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713.

Согласно пункту 1.7 указанного договора с момента государственной регистрации перехода исключительного права на знак обслуживания к приобретателю переходит исключительное право на знак обслуживания в отношении всех услуг, а также переходит весь объем прав, связанных с отчуждаемым знаком обслуживания, имевшихся у правообладателя на дату регистрации перехода исключительного права на знак обслуживания, в том числе, связанных с защитой нарушенного исключительного права.

Как указал суд первой инстанции, переход исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 141713 от общества "Новый мир" к предпринимателю зарегистрирован 18.04.2018, следовательно, к истцу перешло не только исключительное право на указанный знак обслуживания, но и право требования выплаты компенсации за использование этого средства индивидуализации иными лицами.

Общество "Альпари-Волга" в качестве юридического лица зарегистрировано 29.04.2015, что подтверждается записью в ЕГРЮЛ и доказательствами, свидетельствующими о начале ведения фактической деятельности; основным видом экономической деятельности данного лица является: торговля розничная косметическими и товарами личной гигиены в специализированных магазинах, а дополнительным - торговля оптовая зерном, необработанным табаком, семенами и кормами для сельскохозяйственных животных.

Предприниматель 29.01.2020 направил указанному лицу претензию о прекращении использования спорного обозначения и о выплате компенсации.

Неисполнение изложенных в претензии требований явилось основанием для обращения истца с соответствующим иском в арбитражный суд.

В обоснование исковых требований Ибатуллин А.В. ссылался на то, что указанное лицо в период с 29.01.2017 по 31.12.2018 незаконно использовало обозначение "Альпари" при осуществлении деятельности по реализации товаров, в том числе в фирменном наименовании, без заключения лицензионного договора на использование знака обслуживания, тогда как используемое ответчиком обозначение является сходным до степени смешения с рассматриваемым знаком обслуживания истца.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что ликвидация правообладателя рассматриваемого знака обслуживания (10.12.2013) свидетельствует о том, что указанное средство индивидуализации не использовалось до момента перехода исключительного права к предпринимателю (18.04.2018).

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что на момент создания и начала фактической деятельности ответчик мог и должен был полагаться на данные государственных реестров, обладающих признаком публичной достоверности как в части сведений о правообладателе знака обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713 и сроках действия исключительного права на него (до 25.01.2016), так и в части прекращения деятельности самого правообладателя (10.12.2013).

Исследовав вопрос о сходстве знака обслуживания истца с фирменным наименованием ответчика, суд первой инстанции пришел к выводу о средней степени их сходства по семантическому и графическому критериям.

Оценив однородность услуг, в отношении которых зарегистрирован знак обслуживания предпринимателя, с услугами, оказываемыми обществом "Альпари-Волга", суд первой инстанции установил отсутствие однородности услуг 36, 37, 39-го классов МКТУ, поскольку они различны по своей природе и назначению, не являются взаимодополняемыми и взаимозаменяемыми, относятся к разным видам хозяйственной деятельности, в связи с чем не могут быть отнесены потребителями к одному и тому же источнику происхождения.

В то же время суд первой инстанции пришел к выводу о том, что услуга 42-го класса МКТУ "обеспечение пищевыми продуктами и напитками, промышленными товарами", в отношении которой зарегистрирован знак обслуживания истца, в целом является однородной виду деятельности общества "Альпари-Волга" "розничная торговля косметическими товарами и товарами личной гигиены в специализированных магазинах", установив при этом низкую степень однородности, поскольку указанная деятельность ответчика осуществляется через специализированные магазины и в отношении конкретных товаров: косметические товары и товары личной гигиены.

Определяя вероятность смешения знака обслуживания истца и фирменного наименования ответчика, принимая во внимание среднюю степень их сходства по семантическому и графическому критериям, отсутствие однородности услуг 36, 37, 39-го классов МКТУ, низкую степень однородности услуги 42-го класса МКТУ "обеспечение пищевыми продуктами и напитками, промышленными товарами", в отношении которой зарегистрирован знак обслуживания истца, с деятельностью общества "Альпари-Волга" по розничной торговле косметическими товарами и товарами личной гигиены в специализированных магазинах, учитывая факт отсутствия использования знака обслуживания истца, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии такой вероятности.

При этом, оценив представленные ответчиком доказательства использования спорного знака обслуживания лицензиатом - обществом с ограниченной ответственностью "Искра" (далее - общество "Искра"), суд первой инстанции указал на то, что указанное лицо осуществляет деятельность по розничной торговле пищевыми продуктами, включая напитки, а учитывая численность жителей в деревне Искра (124 человека), реальных конкурентных отношений между истцом, ответчиком и указанным лицом не имеется; доказательств использования самим предпринимателем товарного знака после его приобретения для индивидуализации каких-либо товаров или услуг материалы дела не содержат.

Кроме того, суд первой инстанции определил, что поскольку запись о государственной регистрации договора от 09.06.2017 об отчуждении исключительного права на знак обслуживания N 141713 в отношении предпринимателя была внесена 18.04.2018, а до указанной даты данное средство индивидуализации не использовалось правообладателем, оснований для взыскания компенсации в размере 50 000 рублей за заявленный истцом период (с 29.01.2017 по 31.12.2018) в данном случае не имеется.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований, оставив обжалуемый судебный акт без изменения.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и в отзыве третьего лица на нее, выслушав присутствующих в судебном заседании истца и представителя третьего лица, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судом первой и апелляционной инстанций норм материального и соблюдение норм процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы в силу следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1225 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) фирменные наименования и товарные знаки являются объектами интеллектуальной собственности - средствами индивидуализации, имеющими целью индивидуализировать участника гражданского оборота и (или) товары и услуги, производимые им.

Пунктом 1 статьи 1229 ГК РФ предусмотрено, что гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную этим Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается Кодексом.

Пунктом 1 статьи 1252 ГК РФ предусмотрено, что защита исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления требования о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, - к лицу, совершающему такие действия или осуществляющему необходимые приготовления к ним; о возмещении убытков - к лицу, неправомерно использовавшему результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без заключения соглашения с правообладателем (бездоговорное использование) либо иным образом нарушившему его исключительное право и причинившему ему ущерб.

В силу положений пункта 6 статьи 1252 ГК РФ, если различные средства индивидуализации (фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания, коммерческое обозначение) оказываются тождественными или сходными до степени смешения и в результате такого тождества или сходства могут быть введены в заблуждение потребители и (или) контрагенты, преимущество имеет средство индивидуализации, исключительное право на которое возникло ранее, либо в случаях установления конвенционного или выставочного приоритета средство индивидуализации, которое имеет более ранний приоритет.

Обладатель такого исключительного права в порядке, установленном данным Кодексом, может требовать признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку, знаку обслуживания, признания недействительным патента на промышленный образец либо полного или частичного запрета использования фирменного наименования или коммерческого обозначения.

Для целей этого пункта под частичным запретом использования в отношении фирменного наименования понимается запрет его использования в определенных видах деятельности.

Из положений части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также положений вышеназванных норм гражданского законодательства следует, что в круг обстоятельств, подлежащих установлению при разрешении вопроса о частичном запрете использования фирменного наименования, входят: 1) соотношение даты возникновения исключительного права на фирменное наименование, охраняемое на территории Российской Федерации, и даты приоритета товарного знака; 2) наличие или отсутствие тождества либо сходства до степени смешения фирменного наименования (его отдельных элементов) и спорного товарного знака; 3) однородность товаров и услуг, в отношении которых зарегистрирован товарный знак, и видов деятельности юридического лица с противопоставленным фирменным наименованием (товаров и услуг, относящихся к сфере такой деятельности).

Установление указанных обстоятельств является существенным для дела, от них зависит правильное разрешение спора. При этом вопрос оценки представленных на разрешение спора доказательств на допустимость, относимость и достаточность является компетенцией суда, разрешающего спор по существу.

Кроме того, исходя из положений статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 12 ГК РФ, судебная защита предоставляется лицу, чье право суд признает нарушенным.

Согласно пункту 1 статьи 1473 ГК РФ юридическое лицо, являющееся коммерческой организацией, выступает в гражданском обороте под своим фирменным наименованием, которое определяется в его учредительных документах и включается в ЕГРЮЛ при государственной регистрации юридического лица.

В силу пункта 1 статьи 1474 ГК РФ юридическому лицу принадлежит исключительное право использования своего фирменного наименования в качестве средства индивидуализации любым не противоречащим закону способом (исключительное право на фирменное наименование), в том числе путем его указания на вывесках, бланках, в счетах и иной документации, в объявлениях и рекламе, на товарах или их упаковках, в сети "Интернет".

При исследовании вопроса о том, являются ли виды деятельности, осуществляемые лицами, аналогичными в смысле пункта 3 статьи 1474 ГК РФ, учитывается фактически осуществляемая деятельность.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1475 ГК РФ исключительное право на фирменное наименование возникает со дня государственной регистрации юридического лица и прекращается в момент исключения фирменного наименования из ЕГРЮЛ в связи с прекращением юридического лица либо изменением его фирменного наименования.

В пункте 146 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10) отмечено, что какой-либо специальной регистрации фирменного наименования, указанного в учредительных документах юридического лица, ГК РФ не предполагает.

Следовательно, именно государственная регистрация юридического лица, являющегося коммерческой организацией, либо внесение изменений в его учредительные документы в части фирменного наименования как акт уполномоченного органа государственной власти является тем юридически значимым действием, которым обусловлено возникновение исключительного права юридического лица на фирменное наименование.

Тот факт, что приоритет исключительного права истца на знак обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713 возник ранее даты государственной регистрации общества "Альпари-Волга", установлен судами и заявителем кассационной жалобы не оспаривается.

Доводы заявителя кассационной жалобы о неправильной оценке судами первой и апелляционной инстанций сходства между спорным знаком обслуживания и фирменным наименованием ответчика и однородности услуг, в отношении которых зарегистрирован указанный знак обслуживания, а также деятельности, осуществляемой ответчиком, подлежат отклонению в силу следующего.

Суд кассационной инстанции проверяет не результаты оценки фактических обстоятельств, а соблюдение судами методологии установления сходства сравниваемых товарных знаков и вероятности их смешения (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 02.02.2017 N 309-ЭС16-15153).

Ключевые правовые подходы, касающиеся методологии установления сходства сравниваемых объектов интеллектуальной собственности, однородности товаров и услуг, сформулированы на основе практики применения ГК РФ, Правил составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденные приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила N 482), разъяснений, содержащихся в Постановлении N 10.

В соответствии с пунктом 41 Правил N 482 обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением (товарным знаком), если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные различия.

В силу пункта 42 Правил N 482 словесные обозначения сравниваются со словесными обозначениями и с комбинированными обозначениями, в композиции которых входят словесные элементы.

Сходство словесных обозначений оценивается по звуковым (фонетическим), графическим (визуальным) и смысловым (семантическим) признакам, а именно:

1) звуковое сходство определяется на основании следующих признаков: наличие близких и совпадающих звуков в сравниваемых обозначениях; близость звуков, составляющих обозначения; расположение близких звуков и звукосочетаний по отношению друг к другу; наличие совпадающих слогов и их расположение; число слогов в обозначениях; место совпадающих звукосочетаний в составе обозначений; близость состава гласных; близость состава согласных; характер совпадающих частей обозначений; вхождение одного обозначения в другое; ударение;

2) графическое сходство определяется на основании следующих признаков: общее зрительное впечатление; вид шрифта; графическое написание с учетом характера букв (например, печатные или письменные, заглавные или строчные); расположение букв по отношению друг к другу; алфавит, буквами которого написано слово; цвет или цветовое сочетание;

3) смысловое сходство определяется на основании следующих признаков: подобие заложенных в обозначениях понятий, идей (в частности, совпадение значения обозначений в разных языках); совпадение одного из элементов обозначений, на который падает логическое ударение и который имеет самостоятельное значение; противоположность заложенных в обозначениях понятий, идей.

Приведенные признаки учитываются как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.

Как отмечено в пункте 162 Постановления N 10, для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

При наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе:

используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров;

длительность и объем использования товарного знака правообладателем;

степень известности, узнаваемости товарного знака;

степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены);

наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

При определении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Степень однородности товаров, для индивидуализации которых зарегистрированы сравниваемые знаки обслуживания, подлежит учету наряду со степенью сходства самих обозначений, при определении вероятности их смешения в гражданском обороте.

Осуществив анализ знака обслуживания истца и фирменного наименования ответчика, а также однородности услуг, с учетом приведенных норм права и правовых подходов высшей судебной инстанции, суд апелляционной инстанции пришел к выводам о наличии средней степени их сходства по семантическому и графическому критериям, об отсутствии однородности в отношении услуг 36, 37, 39-го классов МКТУ, о низкой степени однородности услуги 42-го класса МКТУ "обеспечение пищевыми продуктами и напитками, промышленными товарами", в отношении которой зарегистрирован знак обслуживания истца, с деятельностью общества "Альпари-Волга" по розничной торговле косметическими товарами и товарами личной гигиены в специализированных магазинах.

Суд по интеллектуальным правам полагает, что, вопреки соответствующим доводам предпринимателя, методология установления сходства сравниваемых обозначений и однородности услуг судом апелляционной инстанции в целом соблюдена.

Определение судом первой инстанции средней степени сходства сравниваемых обозначений действительно не соответствует вышеприведенным разъяснениям высшей судебной инстанции, однако, по мнению суда кассационной инстанции, это не привело к принятию в целом неправильного судебного акта, поскольку степень сходства в рассматриваемом случае, вопреки доводу предпринимателя, не может быть определена как высокая.

При этом суды первой и апелляционной инстанций, устанавливая вероятность смешения сравниваемых обозначений, помимо степени их сходства и однородности услуг (деятельности), обоснованно приняли во внимание факты длительного неиспользования спорного знака обслуживания предыдущим правообладателем (с 10.12.2013 до 18.04.2018), имевшейся неопределенности в действии исключительного права на спорный знак обслуживания, неиспользования этого знака самим предпринимателем, использования указанного знака лицензиатом в течение непродолжительного времени для индивидуализации лишь услуг по реализации продовольственных товаров и ограниченность его использования микропредприятием на территории одной деревни в Республике Башкортостан, в связи с чем пришли к правильному выводу об отсутствии вероятности смешения знака обслуживания истца и фирменного наименования ответчика.

Вышеназванные дополнительные обстоятельства правомерно учитывались судом апелляционной инстанции применительно к "старшему" средству индивидуализации. Аналогичная правовая позиция выражена в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 23.11.2020 по делу N СИП-631/2019.

Коллегией судей не принимается ссылка заявителя кассационной жалобы на то, что поскольку в Государственный реестр сведения о прекращении правовой охраны спорного знака обслуживания не вносились, ответчик должен был воздержаться от использования сходного обозначения.

Суд апелляционной инстанции в рассматриваемой конкретной ситуации обоснованно исходил из того, что поскольку при наличии сведений о ликвидации правообладателя в Государственном реестре длительное время имелась запись, что срок действия исключительного права спорного знака обслуживания истек 25.01.2016, ответчик действовал добросовестно и полагался на сведения из открытых источников.

Суд кассационной инстанции считает, что при той степени разумности и осмотрительности, которая требовалась от ответчика, он не мог предполагать произошедшее по истечении длительного времени последующее продление срока действия исключительного права на знак обслуживания и его отчуждение предпринимателю, имевшие место в рамках процедуры распределения обнаруженного имущества ликвидированного юридического лица.

Довод предпринимателя о том, что суды первой и апелляционной инстанций не приняли во внимание, что использование знака обслуживания не самим правообладателем, а иным лицом, с которым правообладателем заключен лицензионный договор, на основании положений статьи 1486 ГК РФ является правомерным способом использования товарного знака, не может быть признан обоснованным, поскольку в обжалуемых судебных акта отсутствует вывод о том, что знак обслуживания должен использоваться исключительно самим правообладателем.

Ссылка заявителя кассационной жалобы на неправомерность выводов судов о том, что в материалы дела истцом не представлены доказательства того, что ответчик оказывал какие-либо услуги, для которых зарегистрирован знак обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713, или предлагает их оказывать, подлежит отклонению, поскольку такие доказательства в материалы дела действительно не представлялись, а суды первой и апелляционной инстанций, в том числе при установлении однородности услуг, исходили из того, что ответчик осуществляет деятельность по розничной торговле косметическими товарами и товарами личной гигиены в специализированных магазинах, что утверждалось и самим истцом.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций относительно отсутствия оснований для взыскания компенсации за период с 29.01.2017 по 31.12.2018 ввиду внесения записи об отчуждении исключительного права на рассматриваемый знак обслуживания 18.04.2018, не имеют данном случае правового значения, поскольку судами установлен факт отсутствия нарушения ответчиком исключительного права истца на данное средство индивидуализации.

С учетом изложенного коллегия судей, рассмотрев кассационную жалобу предпринимателя в пределах изложенных в ней доводов, полагает, что фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судом апелляционной инстанции на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны в целом на правильном применении норм материального и процессуального права.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что приведенные в кассационной жалобе доводы в основном заявлены без учета компетенции суда кассационной инстанции, поскольку переоценка имеющихся в материалах дела доказательств и установленных судами первой и апелляционной инстанций обстоятельств не входит в полномочия суда кассационной инстанции, определенные главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Оснований для прекращения производства по делу и отмене судебных актов ввиду ликвидации общества "Альпари-Волга", а также для прекращения производства по кассационной жалобы судом кассационной инстанции не установлено.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 42 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции" при наличии оснований для прекращения производства по делу, предусмотренных статьей 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд кассационной инстанции со ссылкой на пункт 6 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации прекращает производство по делу при условии, если данные основания возникли до принятия решения арбитражным судом первой инстанции. При этом если после принятия решения судом первой инстанции и подачи кассационной жалобы ликвидирована организация либо наступила смерть гражданина, подавших кассационную жалобу, и у них отсутствуют правопреемники, то подлежит прекращению производство по кассационной жалобе.

Из представленной предпринимателем выписки из ЕГРЮЛ по состоянию на 13.09.2021 следует, что 09.06.2021 общество "Альпари-Волга" ликвидировано, о чем межрайонной инспекцией Федеральной налоговой службы N 18 по Республике Татарстан внесена запись о прекращении юридического лица (ГРН 2211600648940).

Таким образом, в силу вышеприведенных разъяснений, процессуальные основания для прекращения производства по делу и отмены судебных актов, а также о прекращении производства по кассационной жалобе отсутствуют, поскольку на момент вынесения обжалуемых судебных актов (11.02.2021 и 01.06.2021 соответственно) ответчик являлся правоспособным юридическим лицом, деятельность которого была прекращена только 09.06.2021. При этом кассационная жалоба подана предпринимателем после указанной даты (10.08.2021).

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции", при проверке соответствия выводов арбитражных судов первой и апелляционной инстанций о применении нормы права установленным ими по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам (часть 3 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) необходимо исходить из того, что суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции (часть 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Поскольку фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами первой и апелляционной инстанций на основании исследования имеющихся в деле доказательств, с учетом доводов и возражений участвующих в деле лиц, а окончательные выводы судов соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, у суда кассационной инстанции отсутствуют предусмотренные статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основания для их отмены.

Нарушений норм материального и процессуального права, являющихся в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебных актов, судом кассационной инстанции не установлено.

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты подлежат оставлению без изменения.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины по кассационной жалобе относится на ее заявителя.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 11.02.2021 по делу N А65-18321/2020 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.06.2021 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий

А.А. Ерин

Судьи

В.В. Голофаев

Ю.М. Сидорская