Определение Конституционного Суда РФ от 30 ноября 2021 г. N 2615-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Мармура Павла Павловича на нарушение его конституционных прав пунктом 7 части второй статьи 389.17 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя B.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, C.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина П.П. Мармура к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданин П.П. Мармур, в отношении которого по правилам статьи 255 УПК Российской Федерации продлевался срок содержания под стражей, утверждает, что пункт 7 части второй статьи 389.17 "Существенные нарушения уголовно-процессуального закона" УПК Российской Федерации противоречит статьям 21 (часть 1), 22, 45 и 46 Конституции Российской Федерации, поскольку позволяет не признавать существенным нарушением уголовно-процессуального закона непредоставление последнего слова подсудимому в судебном заседании суда апелляционной инстанции, на котором рассматривается жалоба на постановление суда первой инстанции о продлении срока содержания под стражей подсудимого.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно высказывал правовую позицию, согласно которой судебная процедура признается эффективным механизмом защиты прав и свобод, если она отвечает требованиям справедливости и основывается на конституционных принципах состязательности и равноправия сторон. При решении вопросов, связанных с содержанием под стражей в качестве меры пресечения, это предполагает исследование судом фактических и правовых оснований для избрания или продления данной меры пресечения при обеспечении лицу возможности довести до суда свою позицию, с тем чтобы вопрос о содержании под стражей не мог решаться произвольно или формально, а суд основывался на самостоятельной оценке существенных для таких решений обстоятельств, приводимых как стороной обвинения, так и стороной защиты (постановления от 13 июня 1996 года N 14-П, от 10 декабря 1998 года N 27-П, от 15 января 1999 года N 1-П, от 22 марта 2005 года N 4-П). Данная правовая позиция распространяется на правовое регулирование применения заключения под стражу в качестве меры пресечения, независимо от того, на каком этапе уголовного судопроизводства суд принимает соответствующее решение (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 22 марта 2005 года N 4-П; Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 21 октября 2008 года N 602-О-О).

В то же время право на судебную защиту, как оно сформулировано в статье 46 Конституции Российской Федерации, не предполагает возможности выбора гражданином по своему усмотрению конкретных способов и форм его реализации, которые устанавливаются федеральным законом.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации предусматривает особую гарантию права подсудимого довести до суда свою позицию по всем обстоятельствам дела - право после окончания прений сторон выступить с последним словом (часть первая статьи 293). Названная гарантия, предоставляемая подсудимому при рассмотрении уголовного дела по существу, не предусмотрена этим Кодексом в процедуре вынесения судом промежуточных судебных решений по вопросам, разрешаемым судом во время судебного заседания, включая вопросы избрания, изменения или отмены меры пресечения в отношении подсудимого, продления срока содержания его под стражей (статья 256). Следовательно, непредоставление последнего слова подсудимому в судебном заседании, на котором принимается решение о продлении срока его содержания под стражей или рассматривается апелляционная жалоба на такое решение, вопреки мнению заявителя, не только не подпадает под действие пункта 7 части второй статьи 389.17 или статьи 401.15 УПК Российской Федерации, но и вообще не является нарушением уголовно-процессуального закона.

Таким образом, оспариваемая П.П. Мармуром норма не может расцениваться как нарушающая его права в обозначенном им аспекте. Разрешение же вопроса о внесении целесообразных, по мнению заявителя, изменений в действующее законодательство (к чему, как следует из жалобы, фактически сводятся его требования) не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, как она установлена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Мармура Павла Павловича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин