Определение Конституционного Суда РФ от 28 декабря 2021 г. N 2702-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Тараевой Марианны Викторовны на нарушение ее конституционных прав пунктом 34 статьи 5, частью первой статьи 133, частью четвертой статьи 135 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя B.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, C.М. Казанцева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданки М.В. Тараевой к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Постановлением городского суда прекращено уголовное преследование гражданки М.В. Тараевой по части предъявленного ей обвинения за отсутствием в трех деяниях состава преступления с признанием за ней в этой части права на реабилитацию. Реализуя названное право, М.В. Тараева обратилась в суд с требованием о возмещении имущественного вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием. Однако в удовлетворении требования суд ей отказал, с чем согласились вышестоящие суды.

Суды исходили из того, что уголовное дело в отношении заявительницы в оставшейся части обвинения прекращено по нереабилитирующему основанию; причинно-следственная связь между фактом уголовного преследования М.В. Тараевой по самостоятельным преступлениям, состав которых в действиях осужденной не подтвердился, и применением к ней по иному обвинению меры процессуального принуждения, в результате которой она усматривает причинение ей имущественного вреда, отсутствует; заявительница же не лишена права требовать соответствующего возмещения исключительно в рамках той части самостоятельного уголовного преследования, в которой она была частично реабилитирована.

В этой связи М.В. Тараева оспаривает конституционность следующих положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации:

пункта 34 статьи 5 "Основные понятия, используемые в настоящем Кодексе", определяющего реабилитацию как порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда;

части первой статьи 133 "Основания возникновения права на реабилитацию", устанавливающей в числе прочего, что вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда;

части четвертой статьи 135 "Возмещение имущественного вреда", согласно которой не позднее одного месяца со дня поступления требования о возмещении имущественного вреда судья определяет его размер и выносит постановление о производстве выплат в возмещение этого вреда; указанные выплаты производятся с учетом уровня инфляции.

Кроме того, М.В. Тараева оспаривает конституционность постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 года N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве", а фактически - его пункта 3, в соответствии с которым право на реабилитацию имеет не только лицо, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным частью второй статьи 133 УПК Российской Федерации, по делу в целом, но и лицо, уголовное преследование в отношении которого прекращено по указанным основаниям по части предъявленного ему самостоятельного обвинения.

По мнению заявительницы, оспариваемые положения противоречат в том числе статье 17 Конституции Российской Федерации, поскольку при рассмотрении требований реабилитированного не позволяют учесть факт затягивания производства по основному обвинению из-за его дополнения незаконным и необоснованным обвинением в совершении новых преступлений. Как полагает М.В. Тараева, размер возмещения материального ущерба должен определяться пропорционально всему объему обвинения, включая те эпизоды преступлений, уголовное преследование за совершение которых прекращено по реабилитирующим основаниям.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Закрепленный главой 18 УПК Российской Федерации уголовно - процессуальный порядок признания права на возмещение имущественного вреда в связи с реабилитацией в соответствии с требованиями статей 45, 49, 52 и 53 Конституции Российской Федерации во всех случаях создает для реабилитированных лиц упрощенный - по сравнению с исковым порядком в гражданском судопроизводстве - режим правовой защиты, освобождающий их от бремени доказывания оснований и размера возмещения вреда и одновременно предоставляющий им возможность участвовать в доказывании объема компенсации. Изложенное вместе с тем не отрицает принципиальных оснований деликтной ответственности, среди которых причинно-следственная связь являет собой conditio sine qua non (непременное условие) обязательства возместить причиненный вред. Это буквально следует не только из гражданского законодательства, но и из положений самой Конституции Российской Федерации, прежде всего ее статей 52 и 53. Они обязывают государство обеспечивать возмещение именно причиненного вреда, т.е. вреда, в отношении которого установлено, что он причинно обусловлен деяниями, в частности, органов публичной власти и должностных лиц, а не просто с ними сопряжен - косвенно или предположительно (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 2 марта 2010 года N 5-П и от 23 сентября 2021 года N 41-П).

Приведенные правовые позиции распространяются и на возмещение вреда при так называемой частичной реабилитации, поскольку Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не содержит положений, исключающих возможность возмещения вреда лицу, в отношении которого прекращено уголовное преследование по реабилитирующему основанию, по той лишь причине, что одновременно в другой части обвинения это лицо признано виновным в совершении преступления или не было реабилитировано. В таких ситуациях с учетом обстоятельств конкретного уголовного дела и в соответствии с принципами справедливости и приоритета прав и свобод человека и гражданина суд вправе принять решение о частичном возмещении реабилитированному лицу вреда, если таковой был причинен в результате уголовного преследования по обвинению, не нашедшему подтверждения в ходе судебного разбирательства (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16 февраля 2006 года N 19-О, от 19 февраля 2009 года N 109-О-О, от 25 марта 2021 года N 437-О и др.).

Таким образом, оспариваемые заявительницей нормы не могут расцениваться как нарушающие ее право в обозначенном в жалобе аспекте. Вопрос же об установлении того, причинен ли вред в результате преследования именно по тому обвинению, которое не подтвердилось, требует исследования фактических обстоятельств конкретного дела и не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации.

Что же касается постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, то оно в соответствии со статьей 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" не может выступать самостоятельным предметом проверки Конституционного Суда Российской Федерации.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктами 1 и 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Тараевой Марианны Викторовны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой, и поскольку разрешение поставленного заявительницей вопроса Конституционному Суду Российской Федерации не подведомственно.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин