Определение Конституционного Суда РФ от 10 февраля 2022 г. N 193-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан М. и М. на нарушение их конституционных прав пунктом 2 статьи 48 и пунктом 1 статьи 52 Семейного кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя B.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, C.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.Г. Ярославцева,

заслушав заключение судьи Л.О. Красавчиковой, проводившей на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы граждан М. и М.,

установил:

1. Граждане М. и М. оспаривают конституционность следующих положений Семейного кодекса Российской Федерации:

пункта 2 статьи 48, в соответствии с которым в случае, если ребенок родился от лиц, состоящих в браке между собой, а также в течение трехсот дней с момента расторжения брака, признания его недействительным или с момента смерти супруга матери ребенка, отцом ребенка признается супруг (бывший супруг) матери, если не доказано иное (статья 52 названного Кодекса); отцовство супруга матери ребенка удостоверяется записью об их браке;

пункта 1 статьи 52, согласно которому запись родителей в книге записей рождений, произведенная в соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 51 названного Кодекса, может быть оспорена только в судебном порядке по требованию лица, записанного в качестве отца или матери ребенка, либо лица, фактически являющегося отцом или матерью ребенка, а также самого ребенка по достижении им совершеннолетия, опекуна (попечителя) ребенка, опекуна родителя, признанного судом недееспособным.

Как следует из представленных материалов, решением суда общей юрисдикции, оставленным без изменения определением суда апелляционной инстанции, заявителям отказано в удовлетворении требований о признании их умершего сына отцом ребенка, рожденного гражданкой Г. в период ее брака с гражданином Г., а их - дедушкой и бабушкой, а также о признании недействительной записи акта о рождении ребенка в части сведений об отце и внесении в нее соответствующих изменений. При этом суд первой инстанции указал на отсутствие у истцов права оспаривать запись о родителях ребенка, отметив со ссылкой на недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи (статья 1 Семейного кодекса Российской Федерации), что перечень лиц, имеющих в соответствии со статьей 52 Семейного кодекса Российской Федерации право на оспаривание записи об отце ребенка в книге записей рождений, расширительному толкованию не подлежит.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации М. и М. отказано в передаче кассационной жалобы на данные судебные постановления и определение суда кассационной инстанции, которым они оставлены без изменения, для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

По мнению заявителей, оспариваемые нормы Семейного кодекса Российской Федерации противоречат Конституции Российской Федерации, ее статьям 2, 7, 18, 35 и 46: пункт 2 статьи 48 - как предполагающий указание лица, состоящего в момент рождения ребенка в браке с его матерью, в качестве отца ребенка в записи акта о рождении ребенка, при наличии сведений о том, что в пределах трехсот дней до рождения ребенка его мать находилась в браке с другим лицом, а пункт 1 статьи 52 - поскольку он препятствует оспариванию отцовства родителями умершего предполагаемого отца ребенка.

2. Согласно Конституции Российской Федерации материнство и детство, семья находятся под защитой государства; забота о детях, их воспитание - равное право и обязанность родителей (статья 38, части 1 и 2).

Данным конституционным положениям, лежащим в основе регулирования правоотношений, содержание которых составляют родительские обязанности и коррелирующие им права детей, и предполагающим, что ущемление прав ребенка несовместимо с самой природой этих отношений, корреспондируют положения международно-правовых актов, являющихся в силу статьи 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации составной частью правовой системы Российской Федерации.

Так, в соответствии с Конвенцией о правах ребенка (принята Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1989 года) во всех действиях в отношении детей независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, занимающимися вопросами социального обеспечения, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка (пункт 1 статьи 3); государства-участники принимают все необходимые законодательные, административные и другие меры для осуществления прав, признанных в данной Конвенции (статья 4).

Статья 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, закрепляющая право на уважение частной и семейной жизни, в ее истолковании Европейским Судом по правам человека подразумевает, что при принятии любых решений в отношении детей первоочередное значение должны иметь их наилучшие интересы (постановление от 9 апреля 2019 года по делу "В.Д. и другие против России").

Семейное законодательство, конкретизируя положения Конституции Российской Федерации и актов международного права, как следует из статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации, исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (абзац второй пункта 1); регулирование семейных отношений осуществляется в соответствии с принципами добровольности брачного союза мужчины и женщины, равенства прав супругов в семье, разрешения внутрисемейных вопросов по взаимному согласию, приоритета семейного воспитания детей, заботы об их благосостоянии и развитии, обеспечения приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних и нетрудоспособных членов семьи (пункт 3).

Права и обязанности родителей и детей основываются на происхождении детей, удостоверенном в установленном законом порядке (статья 47 Семейного кодекса Российской Федерации), который конкретизирован в Федеральном законе от 15 ноября 1997 года N 143-ФЗ "Об актах гражданского состояния". Таким порядком является государственная регистрация рождения, осуществляемая посредством составления записи акта о рождении, в которую вносятся в числе прочего сведения о родителях ребенка (пункт 2 статьи 3, пункт 1 статьи 22 указанного Федерального закона).

Согласно пункту 1 статьи 48 Семейного кодекса Российской Федерации происхождение ребенка от матери (материнство) устанавливается на основании документов, подтверждающих рождение ребенка матерью в медицинской организации, а в случае рождения ребенка вне медицинской организации на основании медицинских документов, свидетельских показаний или на основании иных доказательств. В силу пункта 2 статьи 48 этого Кодекса, если ребенок родился от лиц, состоящих в браке между собой, а также в течение трехсот дней с момента расторжения брака, признания его недействительным или с момента смерти супруга матери ребенка, отцом ребенка признается супруг (бывший супруг) матери, если не доказано иное (статья 52 того же Кодекса), при этом отцовство супруга матери ребенка удостоверяется записью об их браке. Порядку внесения сведений о родителях в запись акта о рождении ребенка в соответствующих случаях посвящены пункты 1 и 2 статьи 17 Федерального закона "Об актах гражданского состояния".

Таким образом, как отметил Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 2 июля 2009 года N 1008-О-О, записи о регистрации брака между матерью ребенка и ее мужем федеральный законодатель придает значение доказательства происхождения ребенка от супруга матери, поэтому запись об отце ребенка в книге регистрации рождений (и в свидетельстве о рождении), если она не соответствует действительности, может быть оспорена лишь в судебном порядке по требованию лиц, перечисленных в пункте 1 статьи 52 Семейного кодекса Российской Федерации.

3. Конституционный Суд Российской Федерации, касаясь вопроса о круге лиц, имеющих право на оспаривание записи об отце ребенка в книге записей рождений, в частности формулируя правовые позиции относительно основополагающих принципов, лежащих в основе необходимости определения исчерпывающего перечня лиц, которые вправе обратиться с исковым заявлением об оспаривании отцовства, в Постановлении от 2 марта 2021 года N 4-П указал следующее.

В силу особой значимости правовых последствий совершения юридических действий, удостоверяющих происхождение ребенка, федеральный законодатель детально регламентировал порядок внесения записи о родителях ребенка в книгу записей рождений. Согласно пункту 1 статьи 51 Семейного кодекса Российской Федерации отец и мать, состоящие в браке между собой, записываются родителями ребенка в книге записей рождений по заявлению любого из них. Соответствующая запись может быть оспорена только в судебном порядке по требованию лица, записанного в качестве отца или матери ребенка, либо лица, фактически являющегося отцом или матерью ребенка, а также самого ребенка по достижении им совершеннолетия, опекуна (попечителя) ребенка, опекуна родителя, признанного судом недееспособным (пункт 1 статьи 52 Семейного кодекса Российской Федерации).

Как отметил в названном Постановлении Конституционный Суд Российской Федерации, ссылаясь на ранее принятые определения (от 26 мая 2011 года N 875-О-О, от 20 апреля 2017 года N 887-О, от 27 февраля 2020 года N 370-О и др.), пункт 1 статьи 52 Семейного кодекса Российской Федерации, определяющий круг лиц, наделенных правом оспаривать запись родителей в книге записей рождений, направлен на реализацию принципа обеспечения приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних и недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, что согласуется с конституционным принципом государственной поддержки и защиты семьи, материнства, отцовства и детства, закрепленным в статьях 7 (часть 2) и 38 (часть 1) Конституции Российской Федерации.

Согласно подходу Конституционного Суда Российской Федерации, учитывающему сформулированные им ранее правовые позиции, а также разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, содержащиеся, в частности, в пункте 25 постановления от 16 мая 2017 года N 16 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных с установлением происхождения детей", модель правового регулирования ситуации - когда исковое заявление об оспаривании записи об отце в книге записей рождений не может быть предъявлено лицом, не относящимся к перечню лиц, указанных в пункте 1 статьи 52 Семейного кодекса Российской Федерации, - является конституционно оправданной, поскольку позволяет обеспечить реализацию принципа приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних и недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи.

Соответственно, оспариваемый заявителями пункт 1 статьи 52 Семейного кодекса Российской Федерации не может расцениваться как нарушающий их конституционные права в обозначенном в жалобе аспекте, связанном с кругом лиц, имеющих право оспаривать запись об отце в книге записей рождений, равно как и пункт 2 статьи 48 данного Кодекса, посвященный установлению происхождения детей, родившихся от лиц, состоящих в браке между собой, а также, в частности, в течение трехсот дней с момента смерти супруга матери ребенка.

Установление же и исследование фактических обстоятельств конкретного дела, в том числе в части установления происхождения ребенка, родившегося от матери, состоящей в браке, оценка доказательств, послуживших основанием для применения в деле тех или иных норм права, не относятся к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы граждан М. и М., поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин