Постановление Суда по интеллектуальным правам от 3 марта 2022 г. N С01-2121/2021 по делу N А40-131263/2020 Суды установили, что на момент регистрации общества в качестве юридического лица спорный знак обслуживания не использовался первоначальным правообладателем, прекратившим свою деятельность в связи с ликвидацией, вплоть до регистрации перехода исключительного права к предпринимателю, а равно суды констатировали отсутствие доказательств использования предпринимателем спорного знака обслуживания, по крайней мере, до момента предоставления предпринимателем права использования такого знака своему лицензиату, оснований для отмены ранее принятых судебных решений нет

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 3 марта 2022 г. N С01-2121/2021 по делу N А40-131263/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 24 февраля 2022 г.

Полный текст постановления изготовлен 3 марта 2022 г.

Суд по интеллектуальным правам в составе: председательствующего судьи Силаева Р.В., судей Погадаева Н.Н., Химичева В.А.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Легковой Т.В.

рассмотрел в открытом судебном заседании с использованием системы веб-конференции кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича (г. Уфа, Республика Башкортостан, ОГРНИП 311028012400084) на решение Арбитражного суда города Москвы от 15.06.2021 по делу N А40-131263/2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 08.09.2021 по тому же делу

по иску индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича к обществу с ограниченной ответственностью "Альпари" (ул. Илимская, д. 5, корп. 2, эт. 3, пом. Z 315, Москва, 127576, ОГРН 1137746404344) о защите исключительного права на знак обслуживания.

В судебном заседании приняли участие Ибатуллин Азамат Валерьянович лично и представитель общества с ограниченной ответственностью "Альпари" - Бобров К.О. (по доверенности от 09.01.2022).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель Ибатуллин Азамат Валерьянович (далее - предприниматель, правообладатель) обратился в Арбитражный суд города Москвы с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Альпари" (далее - общество) о признании незаконным использования обозначения товаров, сходных до степени смешения со знаком обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713, в том числе в фирменном наименовании ответчика; о взыскании 50 000 рублей компенсации за нарушение исключительного права за период с 29.01.2017 по 31.12.2017.

В ходе производства по делу предприниматель неоднократно уточнял исковые требования и просил взыскать на основании подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) 850 000 рублей компенсации за период с 29.01.2017 по 31.12.2017 (заявление об уточнении исковых требований от 24.11.2020), а в конечной редакции - 850 000 рублей компенсации за период с 29.01.2017 по 31.12.2018 (заявление об уточнении исковых требований от 09.02.2021).

Решением Арбитражного суда города Москвы от 15.06.2021, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 08.09.2021, в удовлетворении исковых требований отказано.

Не согласившись с мотивировочной частью указанных судебных актов, предприниматель обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит исключить из обжалуемых судебных актов оспариваемые истцом выводы судов первой и апелляционной инстанций.

Предприниматель указывает, что судам при установлении факта нарушения исключительного права на знак обслуживания истца надлежало исходить из даты его приоритета, а не даты перехода к предпринимателю исключительного права на товарный знак.

При этом, как указывает заявитель кассационной жалобы, судами не была соблюдена методология установления сходства обозначений, используемых в качестве средства индивидуализации товаров, услуг и юридических лиц, предусмотренная пунктом 162 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10). В случае соблюдения такого методологии вывод о несходстве знака обслуживания "" и фирменного наименования "АЛЬПАРИ" исключен, поскольку сравниваемые обозначения являются тождественными.

В обоснование кассационной жалобы заявитель также ссылается на то, что суд апелляционной инстанции уклонился от оценки однородности услуги 42-го класса "обеспечение пищевыми продуктами и напитками, промышленными товарами" Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ), в отношении которой зарегистрирован спорный знак обслуживания, с деятельностью общества, сославшись на неоднородность услуг 36, 37, 39-го классов МКТУ спорного товарного знака с деятельностью ответчика. Вместе с тем указанная услуга 42-го класса МКТУ эквивалентна понятию реализация и сбыт любых товаров, что относится к деятельности ответчика. При этом истец настаивал на однородности именно названной услуги и деятельности, фактически осуществляемой ответчиком, которые соотносятся как общее и частное. Данные обстоятельства исключали вывод о низкой степени их однородности.

Предприниматель также оспаривает вывод суда апелляционной инстанции о неиспользовании ответчиком спорного знака обслуживания ввиду специфики деятельности общества по поставке нефтепродуктов, которые (нефтепродукты) не маркируются какими-либо обозначениями, кроме как "дизель", "масла", "бензин". Так, заявитель кассационной жалобы указывает, что основания его иска не были связаны с использованием ответчиком каких-либо обозначений на товарах; ответчику вменялось в вину использования знака обслуживания истца в фирменном наименовании общества при осуществлении деятельности, связанной с реализацией товаров (нефтепродуктов), что является однородным услуге 42-го класса МКТУ, для которой зарегистрировано средство индивидуализации истца с более ранним приоритетом.

По тем же мотивам истец оспаривает вывод апелляционного суда о неиспользовании ответчиком спорного обозначения на вывесках, на автомобилях, в наружной рекламе, топливных картах и пр., поскольку он не корреспондирует заявленному истцом основанию иска.

Заявитель кассационной жалобы также отмечает, что виды деятельности, не осуществляемые ответчиком, также не имеют правового значения для данного спора, в рамках которого, по мнению предпринимателя, суд должен был оценить вероятность смешения фирменного наименования общества, используемого при осуществлении конкретного вида деятельности, со знаком обслуживания истца, зарегистрированным в отношении услуги 42-го класса МКТУ "обеспечение пищевыми продуктами и напитками, промышленными товарами", которая в том виде как сформулирована, эквивалентна понятию реализация и сбыт товаров.

Предприниматель также не согласен с выводом суда о недоказанности принадлежности ответчику сайта alpari-oil.ru, поскольку принадлежность названного сайта ответчиком не оспаривалась и следовала из доказательств (скриншотов страниц указанного сайта) представленных самим ответчиком. Как следствие, соответствующий вывод суда не соответствует пункту 3.1 статьи 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Вывод апелляционного суда о том, что ответчик при начале деятельности под спорным фирменным наименованием в момент создания действовал разумно и осмотрительно, ка считает заявитель кассационной жалобы, противоречит данным Государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации, согласно которым знак обслуживания, в защиту которого в рамках настоящего дела предъявлен иск, охраняется с 25.01.1996 по настоящее время; срок правовой охраны, истекший 25.01.2016 был продлен 23.11.2016. При этом апелляционный суд не учел, что правообладателю товарного знака в соответствии с пунктом 154 Постановления N 10 не может быть отказано в его защите до признания предоставления правовой охраны недействительной в установленном законом порядке.

Заявитель кассационной жалобы также оспаривает, как не имеющие правового значения для настоящего спора, и выводы апелляционного суда о том, что использование спорного обозначения в фирменном наименовании ответчика не способствует его продвижению на рынке, так как сферы деятельности ответчика и способ использования знака обслуживания истцом различны.

Кроме того, предприниматель оспаривает правомерность вывода суда первой инстанции о непредставлении истцом лицензионного договора, поскольку при наличии в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации сведений о таком договоре и его действии, сам договор и его цена (размер лицензионных платежей) не имели значения для данного спора, поскольку заявленная истцом компенсация не была рассчитана как двукратная стоимость права использования знака обслуживания.

Равно заявитель кассационной жалобы отмечает, вопреки выводам судов, не имеет значение отсутствие конкурентных отношений между ответчиком и истцом, его лицензиатом. То обстоятельство, что истец самостоятельно не использует знак обслуживания, не имеет значения для исхода настоящего спора при наличии доказательств использования такого знака лицензиатом под контролем правообладателя.

Ссылка судов на то, что истец является обладателем большого числа товарных знаков, по мнению предпринимателя, также не имеет значения для настоящего спора, поскольку суды не пришли к выводу о злоупотреблении правом в действиях истца, и, кроме того, соответствующее указание судов, как указывает предприниматель, не основано на материалах дела.

В судебном заседании предприниматель поддержал изложенные в кассационной жалобе доводы.

Общество в отзыве и его представитель в ходе судебного заседания возражали против приведенных в кассационной жалобе доводов, считают обжалуемые судебные акты законными и обоснованными.

Законность обжалуемых судебных актов проверена судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, словесный знак обслуживания "" по свидетельству Российской Федерации N 141713 был зарегистрирован 17.05.1996 на имя акционерного общества открытого типа Финансовая группа "Новый Мир" (впоследствии переименовано в открытое акционерное общество "Новый мир", далее - общество "Новый мир") с приоритетом от 25.01.1996 для следующих услуг:

36-го класса МКТУ "страхование";

37-го класса МКТУ "строительство, ремонт и установка оборудования, за исключением сигнализации, срабатывающей в случае ограбления";

39-го класса МКТУ "упаковка товаров, организация путешествий";

42-го класса МКТУ "обеспечение пищевыми продуктами и напитками, промышленными товарами, обеспечение временного проживания, медицинский, гигиенический и косметический уход, ветеринарная и сельскохозяйственная службы, промышленные и научные исследования и разработки, программирование".

Срок действия регистрации указанного знака обслуживания истек 25.06.2006 и 11.10.2006 был продлен до 25.01.2016, впоследствии продлен 23.11.2016 до 25.01.2026.

В связи с ликвидацией общества "Новый мир" в Единый государственный реестр юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) 10.12.2013 внесена соответствующая запись о прекращении юридического лица, являющегося правообладателем знака обслуживания.

Впоследствии в результате государственной регистрации 18.04.2018 договора об отчуждении исключительного права на указанный знак обслуживания в отношении всех услуг его правообладателем стал предприниматель - истец по настоящему делу.

Предпринимателем была предоставлена обществу с ограниченной ответственностью "ИСКРА" (Республика Башкортостан) неисключительная лицензия на использование указанного знака обслуживания на срок действия исключительного права на такой знак. Соответствующий договор зарегистрирован Роспатентом 05.02.2019.

Согласно данным ЕГРЮЛ общество "АЛЬПАРИ" (ответчик по настоящему делу) зарегистрировано 07.05.2013 с основным видом деятельности "торговля оптовая твердым, жидким и газообразным топливом и подобными продуктами" (ОКВЭД 46.71).

Предпринимателю стало известно, что общество без заключения с лицензионного договора с правообладателем использует тождественное либо сходное до степени смешения со спорным знаком обслуживания обозначение "Альпари" в своем фирменном наименовании, под которым оно осуществляет деятельность по реализации нефтепродуктов, а также на сайте и в доменном имени alpari-oil.ru.

Предприниматель 29.01.2020 направил обществу досудебную претензия с требованиями прекратить незаконное использование спорного знака обслуживания и выплатить компенсацию.

Поскольку общество на досудебную претензию не отреагировало, предприниматель обратился в арбитражный суд с настоящим иском.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции руководствовался статьями 54, 1229, 1252, 1473, 1474 ГК РФ и разъяснениями, содержащимися в пунктах 151 и 152 Постановления N 10 установил, что спорный товарный знак и фирменное наименование общества не используются для обозначения однородных услуг.

Суд первой инстанции также пришел к выводу о безосновательности доводов предпринимателя о том, что он является обладателем товарного знака, имеющего более ранний приоритет, поскольку запись о государственной регистрации договора от 09.06.2017 об отчуждении исключительного права на спорный товарный знак истцу внесена 18.04.2018, в связи с чем у предпринимателя отсутствует право на предъявление иска о взыскании компенсации за период с 29.01.2017 по 31.12.2017.

Кроме того, суд первой инстанции отметил, что предъявленный предпринимателем иск, нарушает принципы добросовестности и разумности при осуществлении своих гражданских прав и обязанностей, поэтому требование истца является недобросовестным осуществлением своих прав, т.е. злоупотреблением своими правами.

Апелляционный суд с выводами суда первой инстанции согласился, отклонив изложенные в апелляционной жалобе доводы.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзыве на нее, заслушав мнение представителей лиц, участвующих в деле, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к следующим выводам.

Как указывалось выше, заявитель кассационной жалобы не оспаривает отказ в удовлетворении его исковых требований, вместе с тем оспаривает отдельные выводы судов первой и апелляционной инстанций, приведенные выше, в частности, выводы относительно сходства и смешения средств индивидуализации истца и ответчика, однородности услуги 42-го класса, для которой зарегистрирован знак обслуживания истца, и деятельности ответчика, об отсутствии фактического нарушения исключительного права истца и пр.

Как разъяснено в пункте 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции", в случае несогласия суда только с мотивировочной частью обжалуемого судебного акта, которая, однако, не повлекла принятия неправильного решения, суд кассационной инстанции, не отменяя обжалуемый судебный акт, приводит иную мотивировочную часть.

Ошибочный вывод суда первой инстанции подлежит исключению.

По смыслу пункта 1 статьи 1225 ГК РФ фирменные наименования и товарные знаки являются объектами интеллектуальной собственности - средствами индивидуализации, имеющими целью индивидуализировать участника гражданского оборота и (или) товары и услуги, производимые им.

Пунктом 1 статьи 1229 ГК РФ предусмотрено, что гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную этим Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается Кодексом.

Статьей 1252 ГК РФ предусмотрено, что защита исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления требования о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, - к лицу, совершающему такие действия или осуществляющему необходимые приготовления к ним; о возмещении убытков - к лицу, неправомерно использовавшему результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без заключения соглашения с правообладателем (бездоговорное использование) либо иным образом нарушившему его исключительное право и причинившему ему ущерб.

В силу положений пункта 6 статьи 1252 Кодекса, если различные средства индивидуализации (фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания, коммерческое обозначение) оказываются тождественными или сходными до степени смешения и в результате такого тождества или сходства могут быть введены в заблуждение потребители и (или) контрагенты, преимущество имеет средство индивидуализации, исключительное право на которое возникло ранее, либо в случаях установления конвенционного или выставочного приоритета средство индивидуализации, которое имеет более ранний приоритет.

Обладатель такого исключительного права в порядке, установленном данным Кодексом, может требовать признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку, знаку обслуживания, признания недействительным патента на промышленный образец либо полного или частичного запрета использования фирменного наименования или коммерческого обозначения.

Согласно указанной норме для целей этого пункта под частичным запретом использования в отношении фирменного наименования понимается запрет его использования в определенных видах деятельности.

Из положений части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также положений вышеназванных норм гражданского законодательства следует, что в круг обстоятельств, подлежащих установлению при разрешении вопроса о частичном запрете использования фирменного наименования, входят:

1) соотношение даты возникновения исключительного права на фирменное наименование, охраняемое на территории Российской Федерации, и даты приоритета товарного знака;

2) наличие или отсутствие тождества либо сходства до степени смешения фирменного наименования и спорного товарного знака;

3) однородность товаров и услуг, в отношении которых зарегистрирован товарный знак, и видов деятельности юридического лица с противопоставленным фирменным наименованием (товаров и услуг, относящихся к сфере такой деятельности).

Установление указанных обстоятельств является существенным для дела, от них зависит правильное разрешение спора. При этом вопрос оценки представленных на разрешение спора доказательств на допустимость, относимость и достаточность является компетенцией суда, разрешающего спор по существу.

Кроме того, исходя из положений статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 12 ГК РФ, судебная защита предоставляется лицу, чье право суд признает нарушенным.

Согласно пункту 1 статьи 1473 ГК РФ юридическое лицо, являющееся коммерческой организацией, выступает в гражданском обороте под своим фирменным наименованием, которое определяется в его учредительных документах и включается в ЕГРЮЛ при государственной регистрации юридического лица.

В силу пункта 1 статьи 1474 ГК РФ юридическому лицу принадлежит исключительное право использования своего фирменного наименования в качестве средства индивидуализации любым не противоречащим закону способом (исключительное право на фирменное наименование), в том числе путем его указания на вывесках, бланках, в счетах и иной документации, в объявлениях и рекламе, на товарах или их упаковках, в сети "Интернет".

В соответствии с пунктом 2 статьи 1475 ГК РФ исключительное право на фирменное наименование возникает со дня государственной регистрации юридического лица и прекращается в момент исключения фирменного наименования из ЕГРЮЛ в связи с прекращением юридического лица либо изменением его фирменного наименования.

В пункте 146 Постановления N 10 отмечено, что какой-либо специальной регистрации фирменного наименования, указанного в учредительных документах юридического лица, ГК РФ не предполагает.

Следовательно, именно государственная регистрация юридического лица, являющегося коммерческой организацией, либо внесение изменений в его учредительные документы в части фирменного наименования как акт уполномоченного органа государственной власти является тем юридически значимым действием, которым обусловлено возникновение исключительного права юридического лица на фирменное наименование.

Предпринимателем в рамках настоящего дела были предъявлены требования о защите исключительного права на знак обслуживания путем взыскании компенсации с общества за период с 29.01.2017 по 31.12.2018.

Вопреки мнению заявителя кассационной жалобы, до даты регистрации перехода исключительного права на знак обслуживания к предпринимателю, то есть до 18.04.2018, его право на это средство индивидуализации не могло быть нарушено, поскольку до указанного момента он не являлся обладателем такого права (пункт 70 Постановления N 10).

Суды установили, что на момент регистрации общества в качестве юридического лица спорный знак обслуживания не использовался первоначальным правообладателем, прекратившим свою деятельность в связи с ликвидацией 10.12.2013, вплоть до регистрации 18.04.2018 перехода исключительного права к предпринимателю, а равно суды констатировали отсутствие доказательств использования предпринимателем спорного знака обслуживания, по крайней мере, до 05.02.2019 - до момента предоставления предпринимателем права использования такого знака своему лицензиату.

В связи с этим, как установили суды первой и апелляционной инстанций, в заявленный исковой период не могло быть допущено смешение услуг, указанных в перечне свидетельства на знак обслуживания, и видов деятельности, осуществляемых обществом.

Вопреки мнению заявителя кассационной жалобы, выводы судов первой и апелляционной инстанций об отсутствии фактического смешения конкурирующих средств индивидуализации истца и ответчика имеет принципиально важное значение для настоящего спора.

Аналогичная позиция нашла отражение в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 26.10.2021 N 309-ЭС21-12265 по делу N А50-908/2020.

Как установили суды, на момент начала своей хозяйственной деятельности общество, действуя разумно и осмотрительно, правомерно полагалось на данные, отраженные в открытых публично достоверных источниках - ЕГРЮЛ и Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания в части сведений о правообладателе знака обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713, прекратившем свою хозяйственную деятельность, сроке действия исключительного права на него (до 25.01.2016), а также на отсутствие на момент государственной регистрации общества в качестве юридического лица записи в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания о переходе исключительного права на указанный товарный знак.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 162 Постановления N 10, для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих услуг. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Однородные товары/услуги - это товары/услуги, не являющиеся идентичными во всех отношениях, не обязательно находящиеся в одном классе МКТУ, но имеющие сходные характеристики, что позволяет им выполнять те же функции.

Однородность признается по факту, если товары/услуги по причине их природы или назначения могут быть отнесены потребителями к одному и тому же источнику происхождения.

Сходство обозначений связано с однородностью товаров (услуг), в отношении которых обозначения заявлены (зарегистрированы). При идентичности товаров (услуг), а также при их однородности, близкой к идентичности, больше вероятность смешения обозначений, используемых для индивидуализации товаров (услуг).

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности услуг, для индивидуализации которых они используются, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности услуг не требуется.

Высокая степень сходства (близкая к тождеству) фирменного наименования общества и знака обслуживания предпринимателя, по мнению коллегии судей кассационной инстанции, носит очевидный характер.

Суды установили, что спорное обозначение использовалось ответчиком в фирменном наименовании при осуществлении обществом уставной деятельности, связанной с реализацией нефтепродуктов.

Исследовав с учетом представленных в материалы дела доказательств рынок услуг, на котором могло бы возникнуть предполагаемое смешение фирменного наименования и товарного знака, обстоятельства использования спорного обозначения, суды оценили также и иные обстоятельства, в том числе: используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных услуг; длительность и объем использования товарного знака правообладателем; степень известности, узнаваемости товарного знака; степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории услуг и их цены); наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

Не установив нарушение прав истца, в защиту которых он обратился в арбитражный суд, суды правомерно отказали во взыскании компенсации.

В отношении требования у признании незаконным использования ответчиком своего фирменного наименования суд первой инстанции указал, что иск в данной части фактически направлен на понуждение ответчика к переименованию, что в отсутствие факта правонарушения, обусловленного отсутствием фактического смешения средств индивидуализации истца и ответчика, свидетельствует об отсутствии имущественного интереса, требующего судебной защиты, и является злоупотреблением правом.

Относительно аргументов заявителя кассационной жалобы о несоответствии нормам права и фактическим обстоятельствам дела приведенного вывода судов о наличии в действиях истца злоупотребления правом судебная коллегия отмечает следующее.

Пунктом 1 статьи 10 ГК РФ установлена недопустимость осуществления гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действий в обход закона с противоправной целью, а также иного заведомо недобросовестного осуществления гражданских прав (злоупотребление правом).

Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке.

Согласно пункту 2 той же статьи в случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 этой статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

При этом добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 ГК РФ).

По смыслу вышеприведенных норм добросовестным поведением является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 ГК РФ пределов использования гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия.

Для установления наличия или отсутствия злоупотребления участниками гражданско-правовых отношений своими правами необходимо исследование и оценка конкретных действий и поведения этих лиц с позиции возможных негативных последствий для этих отношений, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.

При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений.

На необходимость учета цели действий при анализе добросовестности поведения обращено внимание, в частности, в пункте 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 N 11 "О некоторых вопросах применения Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях".

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что, несмотря на то, что вопрос о наличии в действиях лица признаков злоупотребления правом является вопросом факта, суды не могут подходить к рассмотрению этого вопроса произвольно. Суд кассационной инстанции вправе проверять соблюдение нижестоящими судами требований Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о всестороннем, полном и объективном исследовании доказательств по делу, методологических подходов к установлению недобросовестного поведения, правильном применении норм материального права.

Вместе с тем из обжалуемых судебных актов усматривается, что суд первой инстанции в соответствии с приведенными нормами права, устанавливающими в том числе презумпцию добросовестности, правовыми подходами и разъяснениями высшей судебной инстанции оценил оспоренные обществом действия предпринимателя, связанные с предъявлением иска в отсутствие фактического нарушения имущественных прав истца. Выводы суда первой инстанции надлежащим образом мотивированы (статьи 15 и 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

На основании изложенного коллегия судей кассационной инстанции пришла к выводу о формальном характере доводов заявителя кассационной жалобы, поскольку предприниматель не указывает на такое нарушение судом первой инстанции норм материального и процессуального права, которое привело или могло привести к принятию неверного судебного акта (часть 3 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), а его аргументация сводится к воспроизведению выводов судов первой и апелляционной инстанций, которые истец полагает ошибочными, и противопоставление таким выводам суда субъективного мнения заявителя кассационной жалобы. При этом кассационная жалоба предпринимателя не содержит обоснования того, каким образом имеющиеся, по мнению заявителя, недочеты мотивировочной части судебных актов привели или могли привести к неверному решению по существу спора.

С учетом изложенного кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

Данный вывод, в свою очередь, является в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отнесения бремени расходов по оплате государственной пошлины за рассмотрение (подачу) кассационной жалобы на ее заявителя.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 15.06.2021 по делу N А40-131263/2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 08.09.2021 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Р.В. Силаев

судьи

Н.Н. Погадаев

В.А. Химичев