Новый порядок ареста и задержания соответствует Конституции РФ и международным правовым стандартам (Е. Мизулина, "Российская юстиция", N 6, июнь 2002 г.)

Новый порядок ареста и задержания соответствует
Конституции РФ и международным правовым стандартам

Конституционный, судебный, порядок ареста и задержания включен в новый УПК. Статья 10 Федерального закона о введении в действие УПК РФ предусматривала сроком введения в действие этого порядка 1 января 2004 г. Но теперь, после признания такой отсрочки неконституционной, новый порядок ареста и задержания начинает действовать с 1 июля 2002 г.

Новым УПК предусмотрены две формы ограничения свободы до вынесения обвинительного приговора суда: задержание подозреваемого (ст.ст. 91-96) и заключение под стражу подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления (ст.108).

Задержание применяется, на самый непродолжительный срок, к подозреваемому, в отношении которого нет еще обвинения. В свою очередь, мера пресечения в виде заключения под стражу может применяться на уже длительный срок, как правило, к обвиняемому. И лишь в исключительных случаях - к подозреваемому в совершении преступления. В последнем случае срок не может быть длительным, так как положение подозреваемого неустойчивое, переходное к реабилитации или обвинению лица.

До судебного решения срок задержания не может превышать 48 часов. Это закреплено ст.22 Конституции РФ. Суд вправе продлить срок задержания еще на 72 часа - до принятия окончательного решения о необходимости заключения задержанного под стражу (п.3 ч.6 ст.108 УПК). Итак, максимально возможный срок задержания - 5 суток: 2 - до судебной санкции и до 3 - по судебной санкции.

По прежнему УПК санкцию на арест давал прокурор. Очень часто он делал это почти автоматически, подходил формально к даче своего согласия, не проверяя должным образом необходимость применения этой крайней меры процессуального принуждения.

Безудержная принудительность прежнего уголовного процесса, не основанная ни на разумности, ни на соразмерности, превратила заключение под стражу в обычное повседневное явление даже и в тех случаях, когда по обстоятельствам дела этого явно не требовалось - например, по делам о преступлениях небольшой тяжести, когда личность обвиняемого установлена, он признал свою вину, у него есть место жительства и т.д.

Новый УПК устанавливает, что заключение под стражу есть мера исключительная. Она применяется только при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения (ч.1 ст.108). Следовательно, судья, давая свое согласие на заключение обвиняемого под стражу, обязан мотивировать свое решение: почему нельзя ограничиться более мягкой мерой пресечения. В прежнем УПК такого требования не содержалось.

Срок, в течение которого задержанный должен предстать перед судом, определен в новом УПК с учетом как требований Конституции РФ, так и практики Европейского Суда по правам человека. Данная практика предполагает, что срок задержания может доходить до 5 суток. По истечении 48 часов задержанный автоматически освобождается, если не избрана мера пресечения в виде заключения под стражу либо суд не продлил срок задержания до 72 часов - до принятия окончательного решения об избрании меры пресечения (чч.2 и 3 ст.94 УПК). Согласно п.3 ч.6 ст.108 УПК указанное продление возможно как по ходатайству стороны обвинения, так и защиты. Смысл этого ходатайства в том, что заявившей его стороне нужно время для представления дополнительных доводов в свою пользу, доказывающих или опровергающих обоснованность задержания. Смотря по обстоятельствам, продление срока может быть выгодно как стороне обвинению, так и стороне защиты. Это "оружие" двойного назначения - как для защиты, так и для обвинения.

Согласно ч.3 ст.108 УПК ходатайство о применении заключения под стражу в качестве меры пресечения должно быть представлено судье не позднее чем за 8 часов до истечения срока задержания, т.е. не позднее 40 часов с момента задержания, и может оказаться, что у адвоката есть только эти 8 часов, чтобы найти аргументы в пользу необоснованности задержания. Чтобы выиграть время, он вправе заявить ходатайство об отложении принятия решения об избрании меры пресечения.

Срок 48 часов начинает течь с момента фактического задержания, а не как по прежнему - с момента составления протокола задержания.

Защитник допускается к задержанному с момента его фактического задержания (п.3 ч.3 ст.49 УПК). Это не означает, конечно, что кто-то обязан немедленно искать ему защитника. Но если у задержанного адвокат есть, нельзя чинить препятствий против его вступления в дело.

Согласно п.2 ч.2 ст.46 УПК задержанный должен быть допрошен не позднее 24 часов с момента его фактического задержания. Это очень важная новелла. Ведь когда начинается допрос, "включаются" процессуальные права задержанного, он становится фигурой процессуальной, ему разъясняются его права, отношения сторон входят в процессуальное русло. Он может, конечно, отказаться от дачи показаний, а может, напротив, дать показания, доказывающие его невиновность, "объясниться" с подозревающим его следствием. Разъяснение задержанному его прав должно быть сделано в течение 3 часов после доставления задержанного в орган дознания. Об этом делается отметка в протоколе, который тоже должен быть составлен в течение этого времени (ч.1 ст.92 УПК). Форма данного протокола, как и других, дана в приложении к УПК РФ, и это еще одно принципиально важное новшество, гарантирующее соблюдение предписаний закона. Отныне никто - ни следователь, ни дознаватель - не вправе вносить изменений в установленные формы протоколов процессуальных действий.

До первого допроса, т.е. в течение 24 часов с момента задержания, задержанному должна быть предоставлена возможность конфиденциального свидания с защитником (п.3 ч.4 ст.46 УПК). Если это правило не соблюдено, то протокол допроса и все другие доказательства теряют юридическую силу, становятся ничтожными.

Как и прежде, прокурор будет играть важную, но уже другую, можно даже сказать правозащитную роль в механизме принятия решения по избранию меры пресечения в виде заключения под стражу. Часть 3 ст.108 УПК определяет, что ходатайство о применении этой меры пресечения возбуждается либо прокурором, либо с его согласия. Таким образом, роль прокурора - роль дополнительного "предохранителя" против незаконного заключения под стражу.

Прокурор должен быть поставлен в известность о произведенном задержании в течение 12 часов после его осуществления. За 48 часов задержания, а практически даже за меньший срок следователь или дознаватель должен получить согласие прокурора на заключение задержанного под стражу. Прокурор вправе не согласиться с задержанием, освободить задержанного своей властью (ч.1 ст.94 УПК).

По новому УПК прокурор всецело отвечает за качество расследования, состоятельность обвинения. Давая свое согласие на заключение задержанного под стражу, он вынужден думать о состоятельности обвинения, его судебной перспективе. Если дело рассыпется в суде, отвечать прокурору. Так что он процессуально принужден к осторожному, ответственному отношению к даче своего согласия на арест обвиняемого. Так ли это будет на деле - покажет правоприменительная практика. Но есть все основания предполагать, что в вопросах заключения под стражу прокурор станет фигурой позитивной, правозащитной.

Новый УПК сделал сложным порядок ареста и задержания. Сделано это для того, чтобы все процессуальные участники ареста и задержания могли проникнуться чувством ответственности, возлагаемой на них обществом, доверяющим им столь острый инструмент принуждения, чтобы они соизмеряли необходимость его применения в каждом конкретном случае. Нет сомнения, что число необоснованных арестов и задержаний сократится, причем значительно, уже в самое ближайшее после вступления в действие УПК РФ время.

Сейчас в Европейском Суде по правам человека рассматривается уже немало нашумевшее дело В. Калашникова против России (см.: Российская юстиция. 2002. N 3. С.73-78). По новому закону повторение дела Калашникова процессуально невозможно.

Несколько слов о суде с участием присяжных заседателей. Согласно ст.8 Федерального закона "О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" он будет введен по всей стране с 1 января 2003 г. Огромная польза этого института - и для повышения качества правосудия, и для повышения уровня правосознания и правовой культуры всего населения - совершенно очевидна.

Согласно п.2 ч.2 ст.30 УПК по ходатайству подсудимого его дело рассматривается коллегией 12 присяжных заседателей по делам о преступлениях областной подсудности. Перечень этих преступлений указан в ч.3 ст.31 УПК - это тяжкие и особо тяжкие преступления. Думаю, в будущем мы поставим вопрос и о том, чтобы суд присяжных по ходатайству подсудимого рассматривал дела по всем преступлениям, сопряженным с лишением свободы на срок свыше одного года.

Важнее всего сама возможность суда присяжных. Идея такого суда - право подсудимого прибегнуть к правосудию народа. Эта потенциальная возможность призвана держать в "форме" судебную и правоохранительную систему. Профилактическое значение имеет понимание следователем, прокурором, судьей того, что дело может оказаться в суде присяжных - суде демократическом и требовательном по части качества и убедительности доказательств. Присяжный, "человек с улицы", не даст поблажки правоохранительной системе, не поверит ей "на слово", потребует самых весомых доказательств.

Принцип презумпции невиновности в суде присяжных реализован в виде следующих правил. Присяжные должны стремиться к единодушному вердикту (ч.1 ст.343 УПК). Если достичь его не удалось, вопрос решается голосованием. Равенство голосов по вопросу виновности означает оправдание обвиняемого. Обвинительный вердикт возможен, только если есть большинство голосов в пользу такого вердикта.

В уголовном процессе все весьма зыбко и условно. Именно поэтому так важно незыблемое и безусловное соблюдение всех законодательных правил этого процесса. Их соблюдение позволяет утверждать, что решение суда и есть реально достижимая истина по делу - "res iudicata pro veritate habeatur". Но, конечно, ни единодушный оправдательный вердикт, ни единодушный обвинительный вердикт не гарантирует с полной надежностью и достоверностью невиновности или, наоборот, виновности подсудимого.

Что касается того, чтобы поднять порог обвинительного вердикта, вместо простого предусмотреть квалифицированное большинство, например, 2/3 голосов коллегии присяжных - это мысль на будущее. Может быть, мы придем и к этому. Но пока надо неукоснительно держаться уже введенных, тоже весьма разумных и демократических правил.

Е. Мизулина,

заместитель председателя Комитета по законодательству

Государственной Думы, доктор юридических наук, профессор

"Российская юстиция", N 6, июнь 2002 г.