Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 31 мая 2023 г. N С01-665/2023 по делу N СИП-1030/2022 Суд правомерно признал недействительным решение Роспатента об отказе в удовлетворении возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку, поскольку административным органом не проводился анализ на предмет восприятия спорного обозначения потребителями товаров, для которых ему предоставлена правовая охрана, оснований для отмены ранее принятого судебного решения нет

Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 31 мая 2023 г. N С01-665/2023 по делу N СИП-1030/2022

Резолютивная часть постановления объявлена 29 мая 2023 года.

Полный текст постановления изготовлен 31 мая 2023 года.

Президиум Суда по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего - заместителя председателя Суда по интеллектуальным правам Корнеева В.А.;

членов президиума: Рассомагиной Н.Л., Сидорской Ю.М., Четвертаковой Е.С. -

рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы общества с ограниченной ответственностью "Интеллектуальная безопасность" (ул. Садовническая, д. 57, стр. 2, этаж 1, пом. III, вн.тер.г. муниципальный округ Замоскворечье, Москва, 115035, ОГРН 5157746309518) и общества с ограниченной ответственностью "Интеллектуальная безопасность" (Нововладыкинский пр., д. 8, стр. 4, вн.тер.г. муниципальный округ Отрадное, Москва, 127106, ОГРН 5157746092829) на решение Суда по интеллектуальным правам от 01.03.2023 по делу N СИП-1030/2022

по заявлению общества с ограниченной ответственностью "Интеллектуальная безопасность" (ОГРН 5157746092829) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) от 27.10.2022 об отказе в удовлетворении возражения от 30.05.2022 против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 593678.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Интеллектуальная безопасность" (ОГРН 5157746309518).

В судебном заседании приняли участие представители:

от общества с ограниченной ответственностью "Интеллектуальная безопасность" (ОГРН 5157746092829) - Руднев А.В. (до перерыва) и Мезенцев А.А. (до и после перерыва) (по совместной доверенности от 29.12.2022 N 94-2-22);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности - Кулакова К.В. (до перерыва, по доверенности от 10.02.2023 N 01/4-32-279/41и), Субботин А.А. (после перерыва, по доверенности от 10.02.2023 N 01/4-32-261/41и);

от общества с ограниченной ответственностью "Интеллектуальная безопасность" (ОГРН 5157746309518) - Гафуров Р.Ф. (до и после перерыва) и Трифонова Л.С. (до перерыва) (по совместной доверенности от 04.10.2022).

Президиум Суда по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Интеллектуальная безопасность" (ОГРН 5157746092829) (далее - заявитель) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 27.10.2022 об отказе в удовлетворении возражения от 30.05.2022 против предоставления правовой охраны словесному товарному знаку "" по свидетельству Российской Федерации N 593678 (далее - спорный товарный знак).

В порядке статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Интеллектуальная безопасность" (ОГРН 5157746309518) (далее - третье лицо).

Решением Суда по интеллектуальным правам от 01.03.2023 заявленные требования удовлетворены: решение Роспатента от 27.10.2022 об отказе в удовлетворении возражения от 30.05.2022 против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку признано недействительным как не соответствующее нормам пункта 1 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Суд обязал Роспатент повторно рассмотреть возражение заявителя от 30.05.2022 с учетом решения Суда по интеллектуальным правам от 01.03.2023.

В кассационной жалобе, поданной в президиум Суда по интеллектуальным правам, заявитель просит изменить мотивировочную часть решения суда первой инстанции, указав на отнесение обозначения "Интеллектуальная безопасность" к общеупотребительным терминам в сфере научных знаний, в том числе по вопросам создания, оформления и защиты объектов интеллектуальной собственности, теоретического познания права, а также юридической техники, на отсутствие у спорного обозначения различительных свойств, на описательный характер комбинации слов применительно к перечисленным в свидетельстве о регистрации товарного знака товарам и услугам и на нарушение положений подпункта 2 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ при регистрации данного обозначения в качестве товарного знака.

В кассационной жалобе, поданной в президиум Суда по интеллектуальным правам, третье лицо просит отменить решение суда первой инстанции и направить дело на новое рассмотрение в ином судебном составе, ссылаясь на неправильное применение судом первой инстанции норм материального и процессуального права.

Заявитель представил отзыв на кассационную жалобу третьего лица, в котором не согласился с изложенными в ней доводами, просил оставить кассационную жалобу без удовлетворения.

Роспатент представил письменные объяснения, в которых поддержал доводы, изложенные в кассационной жалобе третьего лица, просил ее удовлетворить, возражал против доводов, изложенных в кассационной жалобе заявителя, просил отказать в ее удовлетворении.

Третье лицо представило отзыв на кассационную жалобу заявителя, в котором не согласилось с изложенными в ней доводами, просило отказать в ее удовлетворении.

В судебное заседание явились представители заявителя, Роспатента и третьего лица.

Представитель заявителя выступил по доводам, изложенным в кассационной жалобе, просил ее удовлетворить, кассационную жалобу третьего лица оставить без удовлетворения.

Представитель третьего лица выступил по доводам, изложенным в кассационной жалобе, просил ее удовлетворить, в удовлетворении кассационной жалобы заявителя отказать.

Роспатент выступил по доводам, изложенным в письменных объяснениях, просил удовлетворить кассационную жалобу третьего лица, кассационную жалобу заявителя оставить без удовлетворения.

В судебном заседании 22.05.2023 в порядке, предусмотренном статьей 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, был объявлен перерыв до 29.05.2023.

После перерыва судебное заседание по рассмотрению кассационных жалоб было продолжено в том же составе президиума Суда по интеллектуальным правам, с участием представителей всех лиц, участвующих в деле.

Представители лиц, участвующих в деле, поддержали высказанные до перерыва позиции.

Президиум Суда по интеллектуальным правам проверил законность обжалуемого судебного акта в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как усматривается из материалов дела и установил суд первой инстанции, третье лицо является правообладателем спорного товарного знака "" (дата приоритета - 12.10.2015), зарегистрированного в отношении товаров 9-го класса и услуг 35, 38, 42, 45-го классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ).

В Роспатент 30.05.2022 поступило возражение заявителя против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку, мотивированное несоответствием его регистрации требованиям подпункта 2 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

В дальнейшем заявитель 12.08.2022 представил в Роспатент дополнение к ранее поданному возражению, в котором он также просил признать предоставление правовой охраны спорному товарному знаку недействительным на основании подпункта 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

Заинтересованность в оспаривании предоставления правовой охраны спорному товарному знаку была обусловлена наличием судебного спора по иску третьего лица к заявителю о запрете использования фирменного наименования, сходного со спорным товарным знаком (дело N А40-6495/2022).

Решением Роспатента от 27.10.22 в удовлетворении возражения заявителя было отказано, правовая охрана спорного товарного знака оставлена в силе.

Принимая оспариваемый ненормативный правовой акт, Роспатент исходил из того, что словосочетание "интеллектуальная безопасность" отсутствует в каких-либо словарно-справочных источниках, а входящие в словосочетание словесные элементы представляют собой понятия, а не термины.

Административный орган установил, что обозначение "Интеллектуальная безопасность" в силу семантического толкования его словесных элементов, которые связаны друг с другом грамматически и семантически, может восприниматься потребителями в различных значениях (например, духовное состояние, при котором риск вреда или ущерб ограничен допустимым уровнем; умственное положение, при котором кому-либо или чему-либо не угрожает опасность) и вызывать у потребителей разнообразные ассоциативные смысловые образы.

В оспариваемом решении Роспатент указал, что смысловое значение данного обозначения не является очевидным, требует рассуждений, домысливания, поэтому потребитель лишь через ряд ассоциаций может составить свое представление о том или ином товаре (а тем более услуге), маркированном спорным товарным знаком.

С учетом изложенного административный орган пришел к выводу о том, что неочевидность обозначения "Интеллектуальная безопасность" позволяет считать его выдуманным, а следовательно, и фантазийным в отношении всех товаров 9-го класса и услуг 35, 38, 42, 45-го классов МКТУ.

Роспатент критически отнесся к представленным заявителем заключениям, отметив, что в них содержатся правовые выводы, а также обратил внимание на то, что заключения подготовлены лицами, не являющимися специалистами в области интеллектуальной собственности.

Не согласившись с принятым Роспатентом решением и полагая, что оно является недействительным, так как принято с нарушением действующего законодательства и нарушает его права и законные интересы, заявитель обратился в Суд по интеллектуальным правам с требованием о признании этого решения недействительным.

Суд первой инстанции рассмотрел дело по правилам главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей проверку полномочий органа, принявшего оспариваемый ненормативный правовой акт, и соответствие оспариваемого акта требованиям законодательства.

Суд первой инстанции признал, что, принимая оспариваемый ненормативный правовой акт, Роспатент действовал в рамках предоставленных ему полномочий.

Суд первой инстанции согласился с выводами административного органа о наличии у заявителя заинтересованности в подаче возражения.

Суд первой инстанции счел необоснованными доводы заявителя, касающиеся отнесения обозначения "Интеллектуальная безопасность" к общепринятым терминам, поскольку данное обозначение не может быть признано лексической единицей, характерной для конкретной области науки и техники.

Проанализировав представленные заявителем заключения специалистов от 04.04.2022 N 197/22 и от 10.08.2022 N 523/22, в которых содержится вывод о том, что обозначение "Интеллектуальная безопасность" является общепринятым термином, суд первой инстанции указал, что данный вывод носит в значительной степени декларативный характер, основан на анализе семантического значения входящих в спорное обозначение словесных элементов, специалистами не определена конкретная область науки и техники, которой присущ соответствующий термин.

При этом суд первой инстанции отметил, что сама по себе признаваемая специалистами семантическая многозначность понятия "интеллектуальная безопасность" и использование его в различных типах дискурсов исключает возможность признания его общепринятым термином в конкретной области науки и техники.

Кроме того, в материалы дела не представлены доказательства употребления спорного обозначения специалистами в какой-либо области науки и техники с частотой, достаточной для признания его общепринятым термином.

Исходя из изложенного, суд первой инстанции пришел к выводу о правомерности содержащегося в оспариваемом решении вывода Роспатента о том, что спорный товарный знак соответствует требованиям подпункта 2 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

Вместе с тем суд первой инстанции счел необходимым дополнительное исследование Роспатентом спорного товарного знака на предмет его соответствия требованиям подпункта 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

Как указал суд первой инстанции, административный орган основывал свой вывод о фантазийности обозначения "Интеллектуальная безопасность" в отношении всех товаров 9-го класса и услуг 35, 38, 42, 45-го классов МКТУ, для которых ему предоставлена правовая охрана, на том, что данное обозначение может восприниматься потребителями в различных значениях (например, духовное состояние, при котором риск вреда или ущерб ограничен допустимым уровнем; умственное положение, при котором кому-либо или чему-либо не угрожает опасность) и вызывать у потребителей разнообразные ассоциативные смысловые образы.

При этом в ходе рассмотрения возражения Роспатент установил, что словосочетание "интеллектуальная безопасность" отсутствует в каких-либо словарно-справочных источниках.

При рассмотрении дела в суде первой инстанции заявитель представил Глоссарий модельного законодательства для государств - участников Содружества Независимых Государств в области интеллектуальной собственности, принятый постановлением от 17.05.2012 N 37-17 на тридцать седьмом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств - участников СНГ (далее - Глоссарий модельного законодательства).

Глоссарий модельного законодательства содержит определение понятия "интеллектуальная безопасность", согласно которому это состояние защищенности интеллектуального потенциала личности, предприятия, региона, государства, формируемое администрацией и коллективом предприятия, государственными органами путем реализации системы мер правового, экономического, организационного, инженерно-технического и социально-психологического характера, от внутренних и внешних угроз (источников опасности), от несанкционированного использования и негативного воздействия (недобросовестной конкуренции, промышленного шпионажа, патентной экспансии), а также поддержка его на уровне, обеспечивающем процесс создания, получения, осуществления и защиты прав (объектов) интеллектуальной собственности.

Суд первой инстанции констатировал, что приведенное определение понятия "интеллектуальная безопасность" сформулировано до даты приоритета спорного товарного знака, следовательно, могло быть учтено Роспатентом.

Суд первой инстанции счел, что наличие данного определения понятия "интеллектуальная безопасность" само по себе порочит вывод Роспатента об отсутствии в словарях спорного обозначения.

Суд первой инстанции отметил, что оценка обозначения на соответствие требованиям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ производится исходя из восприятия этого обозначения потребителями в отношении конкретных товаров и услуг, для индивидуализации которых предоставлена правовая охрана спорному обозначению.

Между тем административный орган не проводил анализ на предмет восприятия спорного обозначения в том семантическом значении, которое следует из Глоссария модельного законодательства, потребителями товаров 9-го класса и услуг 35, 38, 42, 45-го классов МКТУ, для которых ему предоставлена правовая охрана.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции признал решение Роспатента от 27.10.2022 недействительным как не соответствующее положениям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства президиум Суда по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверил соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 названного Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявил.

Исследовав доводы, изложенные в кассационных жалобах, президиум Суда по интеллектуальным правам установил, что их заявители не оспаривают выводы суда первой инстанции о наличии полномочий Роспатента на принятие обжалуемого решения, о применимом законодательстве, а также о заинтересованности подателя возражения.

Поскольку в силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, решение суда первой инстанции в отношении вышеназванных выводов суда первой инстанции президиум Суда по интеллектуальным правам не проверяет.

Как указало в своей кассационной жалобе третье лицо, суд первой инстанции пришел к выводу о мнимой неполноте исследования Роспатентом спорного товарного знака на предмет его соответствия требованиям подпункта 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ исключительно на основании определения понятия "интеллектуальная безопасность", содержащегося в Глоссарии модельного законодательства.

По мнению третьего лица, Глоссарий модельного законодательства не опровергает фантазийность спорного товарного знака, поскольку данное в нем определение является элементом сложной профессиональной терминологии и предназначено для узкого круга экспертов в соответствующих областях, которое, однако, не получило распространения в законодательстве стран СНГ, в научной или профессиональной литературе.

Третье лицо обращает внимание на то, что суд первой инстанции не дал оценку этому доводу в обжалуемом решении, чем допустил нарушение положения пункта 2 части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Третье лицо отмечает, что суд первой инстанции допустил нарушения процессуального права, отменив решение Роспатента и обязав его повторно рассмотреть возражение заявителя: в ходе рассмотрения настоящего дела суд первой инстанции имел возможность самостоятельно исследовать Глоссарий модельного законодательства, а также оценить известность современному российскому потребителю упоминаемого там термина "интеллектуальная безопасность" и сделать вывод о значении данного документа и о восприятии указанного термина среднестатистическим потребителем в рамках рассматриваемого дела.

По мнению третьего лица, суд первой инстанции не учел, что заявитель злоупотребил своими правами, поскольку необоснованно представил доказательства только на этапе судебного разбирательства, преследуя цель причинить вред третьему лицу и увеличить сроки разрешения спора, что является самостоятельным основанием для отказа заявителю в защите права, а также основанием для применения к нему санкций, предусмотренных Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, в частности отнесения всех судебных расходов по делу на заявителя.

В кассационной жалобе заявителя указано, что суд первой инстанции пришел к выводу о правомерности содержащегося в оспариваемом решении вывода Роспатента о том, что спорный товарный знак соответствует требованиям подпункта 2 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ, т.е. не относится к терминам в какой-либо области науки и техники.

Наряду с этим суд первой инстанции ссылается на Глоссарий модельного законодательства, согласно предисловию которого Глоссарий представляет собой современный понятийный аппарат модельного законодательства в этой сфере деятельности и может служить базой юридической терминологии для законодательной работы. Использование предлагаемой терминологической базы в сфере интеллектуальной собственности в значительной мере поможет устранению и предупреждению противоречий и несоответствий между системными понятиями и их определениями во всех институтах права интеллектуальной собственности, системы модельного и национального законодательства.

Заявитель отмечает, что в Глоссарии модельного законодательства даются определения таких лексических единиц, как авторский лист, акт испытаний, аналог изобретения, гарантия в праве, гудвилл, интеллектуальная собственность, информационная безопасность и т.д. Таким образом, словосочетание "интеллектуальная безопасность" поставлено в ряд с иными терминами данной области, невозможность предоставления которым правовой охраны в качестве товарного знака не вызывает сомнений.

Вывод суда первой инстанции о том, что обозначение "Интеллектуальная безопасность" не является лексической единицей в какой-либо области науки и техники, по мнению заявителя, вступает в противоречие с той частью решения, в которой суд первой инстанции признает наличие терминологии для научных, инженерно-технических работников, а также для правотворческой деятельности.

В кассационной жалобе заявитель также приводит довод о том, что, отказывая в назначении судебно-лингвистической экспертизы, суд первой инстанции лишил сторону возможности представить доказательства в обоснование своей позиции, нарушив положения статей 8 и 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о состязательности и равноправии сторон.

Заявитель также не согласен с решением суда первой инстанции в части распределения судебных расходов, поскольку он не злоупотреблял правом, а лишь дополнил свои доводы ссылкой на правовой документ, находящийся в свободном доступе.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, содержащиеся в кассационных жалобах и в отзывах на них, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле и явившихся в судебное заседание, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных в обжалуемом судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к следующим выводам.

В соответствии с подпунктами 2 и 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений:

являющихся общепринятыми символами и терминами;

состоящих только из элементов, характеризующих товары, в том числе указывающих на их вид, качество, количество, свойство, назначение, ценность, а также на время, место и способ их производства или сбыта.

Применительно к доводам, основанным на применении подпункта 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ, президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает следующее.

Как установил суд первой инстанции, обжалуемое в рамках настоящего спора решение Роспатента мотивировано в числе прочего тем, что словосочетание "интеллектуальная безопасность" отсутствует в каких-либо словарно-справочных источниках.

В опровержение этого вывода заявитель в суд первой инстанции представил Глоссарий модельного законодательства, который, исходя из своего существа и содержания, является словарно-справочным источником.

В пункте 137 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10) приведена следующая правовая позиция:

"При рассмотрении дел об оспаривании решений Роспатента и федерального органа исполнительной власти по селекционным достижениям, принятых по результатам рассмотрения возражений, заявлений, податель возражения, заявления вправе представлять доказательства, которые не были предметом исследования административного органа при вынесении оспариваемого решения, для опровержения выводов этого органа, не дополняя при этом изначально поданное возражение, заявление новыми доводами (основаниями). Документы, дополняющие изначально поданное возражение, заявление, могут быть положены в основу самостоятельного возражения, заявления.

Правообладатель, против которого было подано возражение, заявление, не может быть лишен права в суде при рассмотрении дела о проверке законности оспариваемого ненормативного правового акта приводить любые доводы и представлять доказательства, в том числе те, которые не были предметом рассмотрения в Роспатенте, федеральном органе исполнительной власти по селекционным достижениям.

Кроме того, и правообладатель, и податель возражения, заявления вправе представлять дополнительные доказательства по существу поданного возражения, заявления и принятого на его основе решения в опровержение доказательств, представляемых иными лицами, участвующими в деле, непосредственно в суд.

Установление судом обстоятельств, на которые стороны не ссылались при рассмотрении возражения, заявления, подлежит учету при взыскании судебных расходов.

В случае если решение Роспатента и федерального органа исполнительной власти по селекционным достижениям подлежит отмене исходя из доказательств, представленных непосредственно в суд, судебные расходы подлежат возложению на лицо, их представившее (часть 1 статьи 111 АПК РФ).

Роспатент, федеральный орган исполнительной власти по селекционным достижениям вправе представлять дополнительные доказательства по существу поданного возражения, заявления и принятого на его основе решения в опровержение доказательств, представляемых иными лицами, участвующими в деле".

Таким образом, для того чтобы принять в суде первой инстанции от подателя возражения новые доказательства, не раскрытые им в административной процедуре, требуется, чтобы они не дополняли изначально поданное возражение новыми доводами (основаниями).

В связи с этим президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает следующее.

Даже ранее действовавшие Правила подачи возражений и заявлений и их рассмотрения в Палате по патентным спорам, утвержденные приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 22.04.2003 N 56, в абзаце третьем пункта 2.5 отмечали, что представление общедоступных словарно-справочных изданий не изменяет доводы возражения.

Пункт 44 ныне действующих Правил рассмотрения и разрешения федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности споров в административном порядке, утвержденных приказом Министерства науки и высшего образования Российской Федерации и Министерства экономического развития Российской Федерации от 30.04.2020 N 644/261, аналогичной нормы не содержит, допуская при этом любые изменения. Вместе с тем данный нормативный правовой акт был принят для расширения возможностей подателя возражения, а не для их сужения. Следовательно, по существу, и в настоящее время словарно-справочные источники не дополняют изначально поданное возражение новыми доводами (основаниями).

С учетом изложенного суд первой инстанции правомерно приобщил к материалам дела Глоссарий модельного законодательства.

Приведенное в Глоссарии модельного законодательства определение понятия "интеллектуальная безопасность" сформулировано до даты приоритета спорного товарного знака, следовательно, могло быть учтено Роспатентом.

Установив, что решение Роспатента основано на выводе об отсутствии словосочетания "интеллектуальная безопасность" в словарно-справочных источниках, а этот вывод неверен с учетом вновь представленного доказательства, суд первой инстанции признал неверным то обоснование решения административного органа о вымышленности и фантазийности спорного обозначения, которое положено в основу решения.

Президиум Суда по интеллектуальным правам считает необходимым обратить внимание на то, что суд первой инстанции проверял конкретный приведенный в оспариваемом решении Роспатента мотив для отказа в удовлетворении возражения по подпункту 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ и не осуществлял самостоятельное исследование вопроса о наличии или об отсутствии иных (не приведенных в названном ненормативном правовом акте) оснований для такого отказа.

Президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что рассмотрение настоящего дела осуществлено судом первой инстанции в строгом соответствии с правилами главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Установив, что административный орган допустил ошибку в части содержания словарно-справочных источников, суд первой инстанции сделал обоснованный вывод о том, что приведенный Роспатентом мотив для отказа в удовлетворении возражения не может быть поддержан.

Президиум Суда по интеллектуальным правам считает необходимым обратить внимание на то, что суд первой инстанции не осуществлял самостоятельный анализ доводов возражения с учетом содержания словарно-справочных источников - компетенцией по осуществлению такого анализа обладает именно Роспатент.

В данной ситуации суд первой инстанции, не предрешая результат рассмотрения административного спора, обоснованно обязал административный орган повторно рассмотреть возражение заявителя.

Доводы кассационных жалоб о необходимости осуществления непосредственно судом первой инстанции нового рассмотрения возражения с учетом приведенного словарно-справочного источника не основаны на положениях главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, которые предполагают судебную проверку вынесенного административным органом решения, а не новое рассмотрение возражения по существу.

Что касается довода кассационной жалобы заявителя о ненадлежащем распределении судебных расходов по итогам рассмотрения законности решения Роспатента в части подпункта 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ, то президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает: выводы суда первой инстанции основаны на правильном применении процессуального законодательства в его истолковании, приведенном абзаце пятом пункта 137 Постановления N 10.

В части применения подпункта 2 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ президиум Суда по интеллектуальным правам обращает внимание на следующее.

Решение Роспатента в этой части было основано на документах, представленных заявителем (т.е. подателем возражения), из которых административный орган установил следующее:

в заключении от 04.04.2022 N 197/22 указано, что "на сегодняшний день в российском законодательстве нет единого понятия интеллектуальной безопасности. Некоторые авторы рассматривают интеллектуальную безопасность как охрану прав интеллектуальной собственности. Другие полагают, что понятие интеллектуальная безопасность включает в себя не только защищенность продуктов умственного труда, но и рациональное использование, воспроизводство и повышение качества умственной способности людей, определяющих их деятельность";

заключение от 10.08.2022 N 523/22 подготовлено специалистом в области экспертизы информационных материалов, а не специалистом в области интеллектуальной собственности.

Анализируя приведенные выводы, суд первой инстанции отметил:

заявителем не определена конкретная область науки и техники, которой присуще спорное словосочетание как термин;

признаваемая в представленных непосредственно заявителем документах семантическая многозначность понятия "интеллектуальная безопасность" и использование его в различных типах дискурсов исключает возможность признания его общепринятым термином в конкретной области науки и техники;

в материалы дела не представлены доказательства употребления спорного обозначения специалистами в какой-либо области науки и техники с частотой, достаточной для признания его общепринятым термином.

Данные выводы должным образом мотивированы и соответствуют материалам дела.

Оценка обозначения на соответствие требованиям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ производится исходя из восприятия этого обозначения рядовыми, средними потребителями - адресатами товаров, для индивидуализации которых испрашивается правовая охрана обозначения, в отношении конкретных товаров.

Аналогичная правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 31.10.2019 N 300-ЭС19-12932.

Термины, в отличие от слов общей лексики, зачастую многозначных и связанных с контекстом, в пределах сферы применения точно и однозначно именуют понятие какой-либо специальной области науки, техники, искусства и т.п. Иными словами, термин является точным названием строго определенного понятия и не допускает его иного понимания.

Термин - это слово или словосочетание, призванное обозначить понятие и его соотношение с другими понятиями в пределах специальной сферы. Термины служат специализирующими, ограничительными обозначениями характерных для этой сферы предметов, явлений, их свойств и отношений. Они существуют лишь в рамках определенной терминологии. Основным источником, позволяющим отнести обозначение к общепринятому термину, являются терминологические словари и специализированная литература.

Аналогичная правовая позиция изложена в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам от 27.07.2015 по делу N СИП-31/2015, от 01.02.2016 по делу N СИП-383/2015, от 02.02.2017 по делу N СИП-472/2016 и от 22.12.2017 по делу N СИП-310/2017.

Например, Глоссарий модельного законодательства содержит слово "автор", которое используется как в юридических документах, так и в обыденной жизни, но которое с очевидностью не является специализированным термином (имеет для юридических документов такое же значение, что и для неюридических).

Не все слова, используемые в тех или иных областях, следует относить к терминам. Так, настоящее постановление, являясь юридическим документом, оперирует в том числе словами в их общебытовом значении ("выводы", "обозначение", "восприятие" и многие другие).

Для удовлетворения возражения, поданного по подпункту 2 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ, заявитель должен в числе прочего доказать, что вероятно восприятие спорного слова (словосочетания) в конкретном необщебытовом, специализированном значении конкретной адресной группой потребителей.

Аналогичный подход приведен в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 18.05.2021 по делу N СИП-750/2019.

В рассматриваемом случае и Роспатент, и суд первой инстанции пришли к выводу о том, что в материалы дела не представлены доказательства употребления спорного обозначения специалистами в какой-либо области науки и техники с частотой, достаточной для признания его общепринятым термином.

Доводы об обратном направлены на иную оценку представленных в дело доказательств, что не допускается в суде кассационной инстанции.

Что касается довода о том, что вопрос об отнесении словосочетания "интеллектуальная безопасность" к терминам также должен рассматриваться с учетом Глоссария модельного законодательства, то в данной части само по себе наличие в одном каком-то отдельном словаре конкретного словосочетания не означает, что это словосочетание воспринимается конкретной адресной группой потребителей в конкретном необщебытовом, специализированном значении - как термин.

При этом в представленных самим заявителем документах указано на многозначность словосочетания, что не позволяет считать его термином.

Доводы же о том, что адресная группа потребителей воспринимает это обозначение как термин, суд первой инстанции рассмотрел.

В отношении довода о том, что для определения значения словосочетания "интеллектуальная безопасность" суд первой инстанции должен был назначить экспертизу, президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает: уровень знаний адресной группы потребителей товаров и услуг спорного товарного знака определяется исходя из разумно предполагающейся информированности потребителей, не обладающих специальными познаниями в области лингвистики и филологии.

Аналогичный подход отражен в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам от 24.01.2022 по делу N СИП-362/2021, от 26.01.2023 по делу N СИП-353/2022 и др.

При таких обстоятельствах кассационные жалобы удовлетворению не подлежат.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Суда по интеллектуальным правам от 01.03.2023 по делу N СИП-1030/2022 оставить без изменения, кассационные жалобы общества с ограниченной ответственностью "Интеллектуальная безопасность" (ОГРН 5157746309518) и общества с ограниченной ответственностью "Интеллектуальная безопасность" (ОГРН 5157746092829) - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий

В.А. Корнеев

Члены президиума

Н.Л. Рассомагина

Ю.М. Сидорская

Е.С. Четвертакова