Определение Конституционного Суда РФ от 30 мая 2023 г. N 1288-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Новикова Антона Владимировича на нарушение его конституционных прав пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, рядом положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", Федерального закона от 28 июня 2013 года N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" и Федерального закона от 29 июля 2017 года N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации..."

Определение Конституционного Суда РФ от 30 мая 2023 г. N 1288-О
"Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Новикова Антона Владимировича на нарушение его конституционных прав пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, рядом положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", Федерального закона от 28 июня 2013 года N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" и Федерального закона от 29 июля 2017 года N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя B.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, C.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина А.В. Новикова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданин А.В. Новиков оспаривает конституционность следующих норм Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)":

абзаца тридцать третьего статьи 2 (в редакции Федерального закона от 28 июня 2013 года N 134-ФЗ), абзаца тридцать шестого той же статьи (в редакции Федерального закона от 29 июля 2017 года N 266-ФЗ), закрепляющих понятие недостаточности имущества для целей данного Федерального закона;

абзаца шестого пункта 1 (в жалобе ошибочно указаны как абзацы 1, 6) статьи 9 о том, что руководитель должника или индивидуальный предприниматель обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества;

пункта 2, абзацев первого - третьего и седьмого пункта 4 статьи 10 (в редакции Федерального закона от 28 июня 2013 года N 134-ФЗ) об ответственности должника и иных лиц в деле о банкротстве, а также закрепляющих аналогичные положения в редакции Федерального закона от 29 июля 2017 года N 266-ФЗ подпункта 1 (в жалобе ошибочно указаны как абзацы второй и третий) пункта 2 и абзаца первого пункта 10 статьи 61.11 "Субсидиарная ответственность за невозможность полного погашения требований кредиторов", абзаца первого пункта 1 статьи 61.12 "Субсидиарная ответственность за неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника";

абзаца четвертого пункта 5 статьи 10 (в редакции Федерального закона от 28 июня 2013 года N 134-ФЗ) и пункта 5 статьи 61.14 (в редакции Федерального закона от 29 июля 2017 года N 266-ФЗ) о специальных сроках исковой давности по заявлениям о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности.

Заявитель также оспаривает положения Федерального закона от 28 июня 2013 года N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" и Федерального закона от 29 июля 2017 года N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях", которыми перечисленные нормы Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" были изложены в соответствующих редакциях.

Кроме того, А.В. Новиков оспаривает конституционность пункта 1 статьи 200 "Начало течения срока исковой давности" ГК Российской Федерации, а также части 1 статьи 291.1 "Порядок подачи кассационных жалобы, представления в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации", части 7 статьи 291.6 "Рассмотрение кассационных жалобы, представления в Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации" и статьи 291.11 "Основания для отмены или изменения Судебной коллегией Верховного Суда Российской Федерации судебных актов в порядке кассационного производства и присуждения компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок" АПК Российской Федерации.

Как следует из представленных материалов, в рамках дела о банкротстве открытого акционерного общества постановлением арбитражного суда апелляционной инстанции, оставленным в соответствующей части без изменения судом кассационной инстанции, А.В. Новиков, являвшийся членом совета директоров данного общества и его генеральным директором, по заявлению конкурсного управляющего привлечен к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в связи с действиями по совершению сделки, по мнению суда повлекшей - в условиях наличия признаков объективного банкротства должника - существенное увеличение кредиторской задолженности общества и тем самым причинение вреда имущественным правам его кредиторов, а также в связи с неисполнением обязанности по подаче заявления о признании должника банкротом в арбитражный суд; производство по обособленному спору в части определения размера субсидиарной ответственности приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.

В ходе рассмотрения этого обособленного спора суды, приняв во внимание необходимость проведения конкурсным управляющим должника мероприятий по проверке его реального финансового состояния, отвергли в том числе доводы А.В. Новикова о пропуске данным лицом срока исковой давности по требованию о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по его обязательствам; разрешая вопрос о наличии оснований для привлечения А.В. Новикова к субсидиарной ответственности, суды, среди прочего, пришли к выводу о его осведомленности как руководителя должника об искажении (недостоверности) сведений бухгалтерского баланса общества и наличии признаков объективного банкротства на дату совершения сделки.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации А.В. Новикову, гражданам Ж. и Т., также привлеченным к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, отказано в передаче их кассационных жалоб для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам этого суда. При этом в мотивировочной части данного определения была отмечена правомерность ряда доводов заявителей относительно характера сделки, совершение которой оценивалось судами нижестоящих инстанций, и вместе с тем сделан вывод, что фактически податели жалоб были привлечены к ответственности только за несвоевременное обращение с заявлением о банкротстве должника.

По мнению А.В. Новикова, оспариваемые законоположения противоречат статьям 17 (часть 1), 45 (часть 1) и 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они:

позволили возложить на заявителя при опровержении им презумпции вины в доведении должника до банкротства, а также в неподаче заявления о признании должника банкротом бремя доказывания отрицательного факта - своей неосведомленности об искажении бухгалтерской отчетности должника;

ставят определение момента, с которого начинает течь срок исковой давности по требованиям о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности, в зависимость от действий конкурсного управляющего и суда, длительность совершения которых зависит от их полного усмотрения;

допускают оставление в законной силе судебных актов, незаконность которых фактически была констатирована Верховным Судом Российской Федерации в определении судьи данного суда об отказе в передаче кассационных жалоб для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации;

допускают привлечение контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности в отсутствие достоверно установленного момента наступления признаков недостаточности имущества должника.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. Вопреки требованиям статей 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", представленными материалами не подтверждается применение в деле с участием заявителя оспариваемых положений пункта 5 статьи 61.14 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)". Соответственно, в указанной части данная жалоба не может быть признана допустимой.

2.2. Оспариваемые положения статьи 2 и пункта 1 статьи 9 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", раскрывающие признаки недостаточности имущества должника и устанавливающие обязанность руководителя должника обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в том числе в случае, если должник отвечает названным признакам, действуя во взаимосвязи с предписанием пункта 2 статьи 9 о сроке исполнения руководителем должника упомянутой обязанности и пунктом 2 статьи 10 того же Федерального закона (в редакции Федерального закона от 28 июня 2013 года N 134-ФЗ) о последствиях нарушения данной обязанности в виде субсидиарной ответственности указанного лица по обязательствам должника, возникшим после истечения срока для ее исполнения (аналогичные положения о субсидиарной ответственности закреплены пунктом 1 статьи 61.12 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в его действующей редакции), направлены на обеспечение своевременности рассмотрения заявления должника, создание условий для предотвращения негативных последствий дальнейшего усугубления его финансово-экономического состояния и принятия предусмотренных Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" мер в целях справедливого обеспечения экономических и юридических прав реальных и потенциальных кредиторов.

Оспариваемые положения пункта 4 статьи 10 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции Федерального закона от 28 июня 2013 года N 134-ФЗ) устанавливали, что, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам; пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в частности, при установлении причинения вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 данного Федерального закона; контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует; такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника. Аналогичные положения закреплены в пунктах 2 и 10 статьи 61.11 того же Федерального закона в действующей редакции.

Как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, при реализации субсидиарной ответственности контролирующих общество лиц не отменяется действие общих оснований гражданско-правовой ответственности - для привлечения к ответственности необходимо наличие всех элементов состава гражданского правонарушения: противоправного поведения, вреда, причинной связи между ними и вины правонарушителя (постановления от 21 мая 2021 года N 20-П и от 7 февраля 2023 года N 6-П).

При этом, по смыслу нашедших отражение в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 7 февраля 2023 года N 6-П правовых позиций, закрепленные оспариваемыми нормами презумпции в отношении таких оснований субсидиарной ответственности, как противоправное поведение и причинная связь между ним и причиненным кредитору вредом, перераспределяют бремя доказывания только при установлении указанных в них специальных обстоятельств, относящихся к сфере хозяйственной деятельности должника, вне которой, как правило, находится лицо, обращающееся с заявлением о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности. Посредством возложения в силу закона на участников соответствующих отношений дополнительных обязанностей, наделения корреспондирующими правами, предоставления процессуальных преимуществ в виде презумпций и посредством процессуальной деятельности суда по распределению бремени доказывания с целью соблюдения принципа добросовестности в его взаимосвязи с принципом справедливости обеспечивается в числе прочего баланс прав лиц, участвующих в деле о банкротстве, учитывая объективное неравенство их процессуальных возможностей по доказыванию оснований для привлечения контролирующих должника лиц к ответственности.

Содержание названных презумпций соотносится с положениями законодательства о конкретных видах юридических лиц. Из представленных материалов следует, что, рассматривая вопросы осведомленности заявителя о времени наступления признаков недостаточности имущества должника и искажении бухгалтерской отчетности общества, суды исходили из наличия у А.В. Новикова статуса генерального директора должника, регулируя который, Федеральный закон от 26 декабря 1995 года N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" в числе прочего устанавливает, что данное лицо несет ответственность за организацию, состояние и достоверность бухгалтерского учета в обществе (пункт 2 статьи 88).

Согласно пункту 1 статьи 200 ГК Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права. Конкретизируя названную норму, положения абзаца четвертого пункта 5 статьи 10 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции Федерального закона от 28 июня 2013 года N 134-ФЗ) устанавливали, что заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 4 данной статьи, может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом; в случае пропуска этого срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом. При применении указанных норм суды, о чем свидетельствуют представленные материалы, руководствовались также разъяснениями, содержащимися в пункте 59 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 года N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", согласно которым срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, исчисляется с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или обычный независимый кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о совокупности следующих обстоятельств: о лице, имеющем статус контролирующего, его неправомерных действиях (бездействии), причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами (без выяснения точного размера такой недостаточности).

Таким образом, эти законоположения, в том числе с учетом смысла, придаваемого им правоприменительной практикой, позволяют суду определить момент начала течения срока исковой давности по соответствующему требованию исходя из конкретных фактических обстоятельств дела и, кроме того, ограничивают продолжительность данного срока объективным пределом, составляющим три года со дня признания должника банкротом.

Следовательно, оспариваемые положения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" и Гражданского кодекса Российской Федерации, наделяющие суд необходимыми полномочиями по установлению фактических обстоятельств дела, с наличием которых закон связывает наступление закрепленных названными нормами правовых последствий, в своей совокупности обеспечивают надлежащее исполнение контролирующими должника лицами предусмотренных законом обязанностей и защиту имущественных интересов кредиторов, не противоречат общим правилам привлечения к гражданско-правовой ответственности, предполагающим, в числе прочего, оценку степени вины лица, привлекаемого к ответственности, учитывают добросовестность и разумность его действий, не допускают произвольного привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц и не могут расцениваться как нарушившие конституционные права заявителя, в деле с участием которого суды применительно к фактическим обстоятельствам дела на основании оценки представленных в материалы дела доказательств пришли к выводу о наличии совокупности условий для его привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Что же касается оспариваемых положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, то Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 5 февраля 2007 года N 2-П отметил, что пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений по своему содержанию и предназначению является дополнительным способом обеспечения правосудности судебных решений, который, имея резервное значение, используется, когда неприменимы или исчерпаны все обычные средства процессуально-правовой защиты. Опираясь на изложенные в этом Постановлении правовые позиции, Конституционный Суд Российской Федерации указывал, что законоположения, регламентирующие рассмотрение судьей, Председателем Верховного Суда Российской Федерации, его заместителем жалоб (представлений) на вступившие в законную силу судебные постановления, не допускают произвольного отказа в их рассмотрении, поскольку обязывают данных должностных лиц при наличии предусмотренных законом оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления во всяком случае передать его для рассмотрения по существу коллегиальным составом судей и исключают вынесение немотивированных решений по результатам рассмотрения жалобы (определения от 24 октября 2019 года N 2897-О, от 26 марта 2020 года N 682-О, от 30 июня 2020 года N 1583-О и др.).

Таким образом, сами по себе часть 1 статьи 291.1, часть 7 статьи 291.6 и статья 291.11 АПК Российской Федерации, обеспечивающие создание условий для исправления возможных ошибок в актах судов нижестоящих инстанций, конституционных прав заявителя в аспекте, обозначенном в жалобе, не нарушают.

Проверка же правильности выводов судов по результатам установления фактических обстоятельств дела на основе исследования и оценки представленных доказательств, на что фактически направлены доводы А.В. Новикова, а равно оценка обоснованности вывода судьи Верховного Суда Российской Федерации об отсутствии оснований для передачи кассационной жалобы заявителя для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии данного суда ввиду отсутствия существенных нарушений норм материального права и (или) норм процессуального права, повлиявших на исход дела, не относятся к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Новикова Антона Владимировича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин