Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 29 декабря 2020 г. N Ф08-11345/20 по делу N А32-4091/2020

г. Краснодар

29 декабря 2020 г.

Дело N А32-4091/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 28 декабря 2020 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 29 декабря 2020 года.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Фефеловой И.И., судей Аваряскина В.В. и Садовникова А.В., при участии в онлайн судебном заседании от истцов: общества с ограниченной ответственностью "Ойл Технолоджис" (ИНН 7728731619, ОГРН 1107746264141) - Шляхова А.Ю. (доверенность от 01.01.2020), Гайнуллина Ю.Ф. (доверенность от 01.01.2020), общества с ограниченной ответственностью "Афипский нефтеперерабатывающий завод" (ИНН 7704214548, ОГРН 1037739597059) - Ремпель Р.Я. (доверенность от 08.12.2020), от ответчиков: публичного акционерного общества "Московский кредитный банк" (ИНН 7734202860, ОГРН 1027739555282) - Мальцева Д.В. (доверенность от 25.07.2019), публичного акционерного общества "Сбербанк России" - Мозолева О.С. (доверенность от 07.11.2018), в отсутствие общества с ограниченной ответственностью "Финойл" (ИНН 7720435181, ОГРН 1187746633865), третьих лиц: общества с ограниченной ответственностью "Марийский нефтеперерабатывающий завод", Шайхетдинова Чингиза Ильясовича, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, в том числе путем размещения информации на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, рассмотрев кассационные жалобы публичного акционерного общества "Сбербанк России" и общества с ограниченной ответственностью "Ойл Технолоджис" на постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.09.2020 по делу N А32-4091/2020, установил следующее.

ООО "Ойл Технолоджис" (далее - общество), ООО "Афипский НПЗ" (далее - завод) обратились в арбитражный суд с иском к ПАО "Московский кредитный банк" (далее - банк) и ООО "Финойл" (далее - компания) о признании недействительным договора поручительства от 02.11.2017 N 430002/17 (с учетом замены первоначального ответчика по делу и привлечения завода в качестве истца; т. 1, л. д. 179 - 180).

Исковые требования мотивированы тем, что договор поручительства от 02.11.2017 N 430002/17 подписан заводом с превышением полномочий, предусмотренных доверенностью и при наличии сговора с банком, в связи с чем заводу причинен значительный ущерб и нарушены имеющиеся кредитные обязательства завода перед ПАО "Сбербанк России".

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены ООО "Марийский НПЗ", ПАО "Сбербанк России" и Шайхетдинов Ч.И.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 15.05.2020 исковые требования удовлетворены, договор поручительства от 02.11.2017 N 430002/17 признан недействительным. Суд первой инстанции пришел к выводу, что договор заключен с превышением полномочий, предоставленных Шайхетдинову Ч.И. по доверенности от 31.10.2017 N 77АВ4642746. Договор является сделкой, в совершении которой имеется заинтересованность, в соответствии с пунктом 9.4 устава завода она подлежит одобрению общим собранием участников. Договор заключен тайно, сведения об оспариваемом договоре в последующем не разглашались, что свидетельствует о сговоре Шайхетдинова Ч.И. (который действовал как представитель завода), АО "Новый поток", банка и выгодоприобретателя (ООО "Марийский НПЗ") по сделке в ущерб интересам завода, совершенной в целях возложения на последнего всего бремени кредитной нагрузки по кредиту ООО "Марийский НПЗ". Договор поручительства заключен с нарушением ранее принятых заводом обязательств по кредитным договорам и нарушает права ПАО "Сбербанк России". Суд первой инстанции посчитал, что банк не проявил должную осмотрительность и добросовестность при заключении договора поручительства. Суд первой инстанции признал доводы банка о пропуске срока исковой давности необоснованными, указав, что представленные им документы не могут быть доказательством осведомленности завода об оспариваемом договоре с момента его заключения.

Постановлением суда апелляционной инстанции от 18.09.2020 решение суда от 15.05.2020 отменено, в удовлетворении исковых требований отказано.

В кассационной жалобе ПАО "Сбербанк России" просит отменить постановление суда апелляционной инстанции, оставить в силе решение суда от 15.05.2020. По мнению заявителя, обжалуемый судебный акт принят при неправильном применении норм права, суд апелляционной инстанции пришел к выводам, не соответствующим фактическим обстоятельствам дела. Апелляционный суд необоснованно отклонил доводы общества о заключении договора поручительства в ущерб интересам завода: оспариваемая сделка экономически нецелесообразна и причинила явный ущерб заводу, о чем другая сторона знала или должна была знать. Вывод суда апелляционной инстанции о том, что представление поручительства не могло быть обусловлено фактической аффилированностью между заемщиком и гарантирующим лицом, сделан без надлежащих доказательств. Суд не дал оценку доводу общества о заключении договора с нарушением прав третьих лиц: условий кредитных договоров завода с ПАО "Сбербанк".

В кассационной жалобе общество просит отменить постановление суда апелляционной инстанции, оставить в силе решение суда от 15.05.2020. По мнению заявителя, выводы суда апелляционной инстанции не соответствуют действительным обстоятельствам дела; суд посчитал установленными обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, которые сторона не доказала; допущено нарушение (неправильное применение) норм права. Податель жалобы не согласен со следующими выводами суда апелляционной инстанции: об осведомленности генерального директора завода о заключенном договоре поручительства; об аффилированности завода с АО "Новый Поток"; основанием для признания спорного договора недействительной сделкой является заключение его в нарушение имеющихся обязательств завода перед ПАО "Сбербанк России"

В судебном заседании представители заявителей и завод поддержали доводы жалоб, представитель банка возражал против их удовлетворения.

Апелляционный суд отменил решение суда первой инстанции. Таким образом, предметом рассмотрения суда кассационной инстанции является постановление суда апелляционной инстанции.

Изучив материалы дела и доводы кассационной жалобы, выслушав участвующих в деле лиц, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что жалобы не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

Из материалов дела видно и судами установлено, что 02.11.2017 завод (поручитель) в лице Шайхетдинова Ч.И., действующего на основании доверенности от 31.10.2017 N 77АВ4642746, и банк заключили договор поручительства N 430002/17 (далее - договор поручительства), по условиям которого поручитель обязуется солидарно с ООО "Марийский НПЗ" (должник) в полном объеме отвечать перед банком за исполнение должником обязательств по кредитному договору от 16.07.2017 N 4300/17, заключенному банком и должником (пункт 1.1 договора поручительства).

23 января 2019 года компания направила заводу претензию, в которой сообщила о том, что на основании договора цессии она получила от банка права требования по договору поручительства и, поскольку обязательства заемщика перед банком по кредитному договору не исполнены, потребовала оплатить просроченную ссудную задолженность и проценты (т. 1, л. д. 33).

В письме от 14.02.2019 завод просил компанию направить заверенные копии договора поручительства, договора уступки прав от 28.11.2018 N 4303/18 и кредитный договор от 16.08.2017 N 4300/17 (т. 1, л. д. 34).

20 апреля 2019 года общество приобрело 100% доли в уставном капитале завода на основании договора купли-продажи доли.

В обоснование исковых требований общество указало, что о заключенном договоре поручительства заводу стало известно 23.01.2019 в связи с получением от компании требования о погашении просроченной задолженности по кредитному договору.

Согласно информации, приведенной в претензии 28.11.2018, права (требования) по кредитному договору, заключенному банком с ООО "Марийский НПЗ", перешли к компании на основании договора уступки прав (требований) N 4303/18, заключенному банком и ООО "Финпрайд" (с 30.11.2018 - компания).

По условиям договора цессии банк также передал компании права (требования) по договорам, обеспечивающим исполнение обязательств по кредитному договору, в том числе по договору поручительства.

Из имеющейся копии договора поручительства следует, что данный договор подписан от завода Шайхетдиновым Ч.И., действовавшем на основании доверенности от 31.10.2017. Оригинал доверенности на предоставление полномочий Шайхетдинову Ч.И. от 31.10.2017 у завода отсутствует.

Согласно сервису Федеральной нотариальной палаты по проверке доверенностей http://reestr-dover.ru/ 31.10.2017 выдана доверенность N 77АВ 4642746. Копия доверенности появилась в распоряжении общества 28.08.2019.

По условиям указанной доверенности генеральный директор завода Петрухин Е.В. уполномочил Шайхетдинова Ч.И. на период своего отсутствия (отпуск, временная нетрудоспособность, командировка и иные причины) осуществлять следующие действия: быть представителем общества в любых банках, финансовых институтах, кредитных организациях и от имени общества осуществлять все необходимые действия по вопросам заключения, исполнения и расторжения кредитных договоров, договоров и генеральных соглашений о предоставлении банковских гарантий, договоров поручительства, включая право подписания соответствующих документов и заключения соответствующих договоров/соглашений. Доверенность выдана на срок до 31.12.2018 (т. 1, л. д. 32).

Полагая, что оспариваемый договор поручительства заключен представителем завода Шайхетдиновым Ч.И. с явным превышением полномочий, при наличии сговора с выгодоприобретателем по сделке и с причинением значительного ущерба заводу (статья 174 Гражданского кодекса Российской Федерации; далее - Гражданский кодекс), при этом сделка имеет признаки злоупотребления правом со стороны ее участников (представителя завода, ООО "Марийский НПЗ" и банка) в целях возложения кредитного бремени на завод, общество обратилось в арбитражный суд с иском.

В соответствии с частью 1 статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - Кодекс) заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов в порядке, установленном названным Кодексом.

Пунктом 1 статьи 65.2 Гражданского кодекса предусмотрено, что участники корпорации (участники, члены, акционеры и т. п.) вправе оспаривать, действуя от имени корпорации (пункт 1 статьи 182 Гражданского кодекса), совершенные ею сделки по основаниям, предусмотренным статьей 174 данного Кодекса или законами о корпорациях отдельных организационно-правовых форм, и требовать применения последствий их недействительности, а также применения последствий недействительности ничтожных сделок корпорации.

Согласно пункту 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление N 25) участник корпорации, обращающийся в установленном порядке от имени корпорации в суд с требованием о возмещении причиненных корпорации убытков (статья 53.1 Гражданского кодекса), а также об оспаривании заключенных корпорацией сделок, применении последствий их недействительности и о применении последствий недействительности ничтожных сделок корпорации, в силу закона является ее представителем, в том числе на стадии исполнения судебного решения, а истцом по делу выступает корпорация (пункт 2 статьи 53 и пункт 1 статьи 65.2 Гражданского кодекса).

Порядок обращения участника корпорации в суд с такими требованиями определяется, в том числе с учетом ограничений, установленных законодательством о юридических лицах. Лицо, уполномоченное выступать от имени корпорации, также является представителем корпорации при рассмотрении названных требований наряду с предъявившим их участником корпорации. В случае оспаривания участником заключенных корпорацией сделок, предъявления им требований о применении последствий их недействительности или о применении последствий недействительности ничтожных сделок ответчиком является контрагент корпорации по спорной сделке.

Согласно пункту 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.06.2018 N 27 "Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность" (далее - постановление N 27) участник хозяйственного общества и член совета директоров, оспаривающие сделку общества, действуют от имени общества (абзац 6 пункта 1 статьи 65.2 и пункт 4 статьи 65.3 Гражданского кодекса).

Не является основанием для отказа в удовлетворении иска тот факт, что участник, предъявивший иск от имени общества, на момент совершения сделки не был участником общества. Переход доли (акции) к иному лицу не влияет на течение срока исковой давности по требованиям о признании крупных сделок и сделок с заинтересованностью недействительными и применении последствий их недействительности.

С учетом изложенных норм суды первой и апелляционной инстанций, установив, что общество является участником завода, признали, что оно вправе обратиться в суд с иском в интересах завода об оспаривании совершенных им сделок.

В силу пункта 1 статьи 166 Гражданского кодекса сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии с пунктом 1 статьи 168 Гражданского кодекса сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (пункт 1 статьи 168 Гражданского кодекса).

Согласно пункту 1 статьи 174 Гражданского кодекса, если полномочия лица на совершение сделки ограничены договором или положением о филиале или представительстве юридического лица либо полномочия действующего от имени юридического лица без доверенности органа юридического лица ограничены учредительными документами юридического лица или иными регулирующими его деятельность документами по сравнению с тем, как они определены в доверенности, в законе либо как они могут считаться очевидными из обстановки, в которой совершается сделка, и при ее совершении такое лицо или такой орган вышли за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения, лишь в случаях, когда доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать об этих ограничениях.

Пунктом 2 статьи 174 Гражданского кодекса предусмотрено, что сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 92 постановления N 25, пунктом 1 статьи 174 Гражданского кодекса установлены два условия для признания сделки недействительной: сделка совершена с нарушением ограничений, установленных учредительным документом (иными корпоративными документами) или договором с представителем, и противоположная сторона сделки знала или должна была знать об этом. При этом не требуется устанавливать, нарушает ли сделка права и законные интересы истца каким-либо иным образом. При рассмотрении споров о признании сделки недействительной по названному основанию следует руководствоваться разъяснениями, содержащимися в пункте 22 данного постановления

Согласно пункту 22 указанного постановления по общему правилу закон не устанавливает обязанности лица, не входящего в состав органов юридического лица и не являющегося его учредителем или участником, по проверке учредительного документа юридического лица в целях выявления ограничений или разграничения полномочий единоличного исполнительного органа юридического лица или нескольких единоличных исполнительных органов, действующих независимо друг от друга либо совместно.

Положения учредительного документа, определяющие условия осуществления полномочий лиц, выступающих от имени юридического лица, в том числе о совместном осуществлении отдельных полномочий, не могут влиять на права третьих лиц и служить основанием для признания сделки, совершенной с нарушением этих положений, недействительной, за исключением случая, когда будет доказано, что другая сторона сделки в момент совершения сделки знала или заведомо должна была знать об установленных учредительным документом ограничениях полномочий на ее совершение (пункт 1 статьи 174 Гражданского кодекса).

Бремя доказывания того, что третье лицо знало или должно было знать о таких ограничениях, возлагается на лиц, в интересах которых они установлены (пункт 1 статьи 174 Гражданского кодекса).

По смыслу статьей 51 и 53 Гражданского кодекса неясности и противоречия в положениях учредительных документов юридического лица об ограничениях полномочий единоличного исполнительного органа толкуются в пользу отсутствия таких ограничений. Ссылка в договоре, заключенном от имени организации, на то, что лицо, заключающее сделку, действует на основании устава данного юридического лица, должна оцениваться судом с учетом конкретных обстоятельств заключения договора и в совокупности с другими доказательствами по делу. Такое доказательство, как и любое другое, не может иметь для суда заранее установленной силы и свидетельствовать о том, что другая сторона сделки знала или заведомо должна была знать об указанных ограничениях.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 93 постановления N 25, пунктом 2 статьи 174 Гражданского кодекса предусмотрены два основания недействительности сделки, совершенной представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица (далее в этом пункте - представитель).

По первому основанию сделка может быть признана недействительной, когда вне зависимости от наличия обстоятельств, свидетельствующих о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки, представителем совершена сделка, причинившая представляемому явный ущерб, о чем другая сторона сделки знала или должна была знать. О наличии явного ущерба свидетельствует совершение сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, например, если предоставление, полученное по сделке, в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу контрагента. При этом следует исходить из того, что другая сторона должна была знать о наличии явного ущерба в том случае, если это было бы очевидно для любого участника сделки в момент ее заключения.

По этому основанию сделка не может быть признана недействительной, если имели место обстоятельства, позволяющие считать ее экономически оправданной (например, совершение сделки было способом предотвращения еще больших убытков для юридического лица или представляемого, сделка хотя и являлась сама по себе убыточной, но была частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых юридическое лицо или представляемый получили выгоду, невыгодные условия сделки были результатом взаимных равноценных уступок в отношениях с контрагентом, в том числе по другим сделкам).

По второму основанию сделка может быть признана недействительной, если установлено наличие обстоятельств, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого, который может заключаться как в любых материальных потерях, так и в нарушении иных охраняемых законом интересов (например, утрате корпоративного контроля, умалении деловой репутации).

В силу пункта 2 статьи 181 Гражданского кодекса срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179 Гражданского кодекса), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Исходя из разъяснения, приведенного в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", течение исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса). Изменение состава органов юридического лица не влияет на определение начала течения срока исковой давности.

В случае если лицо, которое самостоятельно или совместно с иными лицами осуществляет полномочия единоличного исполнительного органа, находилось в сговоре с другой стороной сделки, срок исковой давности исчисляется со дня, когда о соответствующих обстоятельствах узнало или должно было узнать лицо, которое самостоятельно или совместно с иными лицами осуществляет полномочия единоличного исполнительного органа, иное, чем лицо, совершившее сделку. Лишь при отсутствии такого лица до момента предъявления участником хозяйственного общества или членом совета директоров требования срок давности исчисляется со дня, когда о названных обстоятельствах узнал или должен был узнать участник или член совета директоров, предъявивший такое требование (пункт 2 постановления N 27).

Согласно пункту 7 постановления N 27 переход доли (акции) к иному лицу не влияет на течение срока исковой давности по требованиям о признании крупных сделок и сделок с заинтересованностью недействительными и применении последствий их недействительности.

Юридическое лицо действует в гражданском обороте через своих представителей, в том числе лиц, осуществляющих полномочия единоличного исполнительного органа, которые имеют полномочия как на активные действия (например, совершение сделок), так и на пассивное представительство (восприятие от имени юридического лица внешних фактов). Риски недобросовестности указанных лиц несет юридическое лицо, и они не могут быть переложены на добросовестных третьих лиц. Поскольку начало течения исковой давности связано с тем, когда юридическое лицо восприняло информацию об оспариваемой сделке, сведения, воспринятые директором, относятся на юридическое лицо и оно в подтверждение иного момента начала течения исковой давности не может ссылаться против третьих лиц на то, что директор был недобросовестный и действовал против интересов юридического лица, если только не будет доказан сговор директора с контрагентом по сделке. Иное решение нарушало бы права другой стороны сделки, которая по причинам, связанным исключительно с внутренними взаимоотношениями в юридическом лице, была бы ограничена в возможности ссылаться на истечение исковой давности со стороны юридического лица.

Частью 1 статьи 65 Кодекса установлено, что каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. При этом лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий, в частности по представлению доказательств (часть 2 статьи 9, часть 1 статьи 41 Кодекса).

Арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности. Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами. Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы (статья 71 Кодекса).

Суд апелляционной инстанции повторно исследовав и оценив по правилам предусмотренным статьей 71 Кодекса, представленные в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимосвязи, доводы и возражения сторон, принимая во внимание условия договора поручительства, пришел к выводу о том, что о спорном договоре генеральный директор завода узнал не позднее 10.08.2018, правопредшественник общества - ООО "Нефтегазиндустрия" знало о заключенном договоре с момента его совершения. Доказательства сговора директора или Шайхетдинова Ч.И. с контрагентом по сделке отсутствуют.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд апелляционной инстанции исходил из следующего.

В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции банк заявил о пропуске заводом срока исковой давности, установленного пунктом 2 статьи 181 Гражданского кодекса, мотивируя это тем, что заводу было известно о заключенном договоре.

В рамках ежеквартального мониторинга, предусмотренного пунктом 2.9 договора поручительства, завод представлял банку бухгалтерскую и финансовую документацию, подписанную генеральным директором и главным бухгалтером завода, а также заверенную его печатью (бухгалтерские балансы на 31.12.2017, 31.03.2018, 30.06.2018 и 30.09.2018, расшифровки к ним; письма по мониторингу; налоговые декларации; справки ИФНС России; сведения об открытых (закрытых) счетах в кредитных организациях от 24.04.2018 и 23.07.2018; справки об открытых счетах в ПАО "Сбербанк России", банке ВТБ (ПАО), АКБ "Абсолют Банк" (ПАО) и филиале "Газпромбанк" (АО) "Южный"; список участников завода).

Завод не пояснил суду, с какой целью он направлял информацию о своем финансовом состоянию банку, если это было сделано не в связи с предусмотренной обязанностью по договору поручительства.

Суд апелляционной инстанции учел, что письмо от 10.08.2018 по мониторингу за II квартал 2018 года подписано генеральным директором Петрухиным Е.В., заверено печатью завода и адресовано непосредственно в банк, а не в ООО "Нефтегазиндустрия".

Суд критически отнесся к письменным пояснениям Петрухина Е.В. (с 29.09.2017 по 22.11.2018 генеральный директор завода), приобщенным в материалы дела по ходатайству завода, указав, что фактически в данных письменных пояснениях представлены его свидетельские показания, которые с учетом положений статей 10, 68 и 88 Кодекса могут быть даны свидетелем устно в ходе судебного заседания. Стороны ходатайство о вызове Петрухина Е.В. в качестве свидетеля не заявляли;

данное лицо не было предупреждено об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводом суда первой инстанции о том, что доверенность от 31.10.2017 N 77АВ4642746, на основании которой заключена оспариваемая сделка, выдана втайне от завода, поскольку факт ее выдачи не отражен во внутренних документах завода, признав, что нарушение порядка выдачи доверенности, предусмотренного локальным актом общества, не свидетельствует о ничтожности сделки; в доверенности содержится полномочие на заключение любых договоров, в том числе договоров поручительства; генеральный директор Петрухин Е.В. не мог не знать об указанной доверенности, поскольку она заверена нотариально и подписана им лично.

Апелляционный суд, установив, что доверенность выдана Шайхетдинову Ч.И., который одновременно являлся генеральным директором ООО "Нефтегазиндустрия" и подписал оспариваемый договор (за два дня до совершения сделки); доказательства того, что доверенность выдавалась с какой-либо иной целью, кроме заключения договора поручительства в материалы дела не представлены, признал вывод нижестоящего суда о том, что ООО "Нефтегазиндустрия" (единственный участник завода, владеющий 100% долей) не знало о сделки с момента ее совершения, противоречащим материалам дела.

Довод завода о том, что доверенность выдавалась для взаимодействия с ПАО "Сбербанк России", суд отклонил, поскольку доказательства такого взаимодействия Шайхетдиновым Ч.И. в период после выдачи доверенности в материалы дела не представлены.

Апелляционный суд учел, что Петрухина Е.В. назначил генеральным директором завода Шайхетдинов Ч.И., общество не указало на обстоятельства, свидетельствующие о наличии у Шайхетдинова Ч.И. каких-либо оснований скрывать факт совершения сделки от Петрухина Е.В.

С учетом изложенного, установив, что оспариваемый договор поручительства заключен 02.11.2017, исковое заявление подано в арбитражный суд 03.02.2020, суд апелляционной инстанции пришел к верному выводу о пропуске обществом срока исковой давности. Истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац 2 пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса).

Суд апелляционной инстанций, руководствуясь положениями пункта 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.07.2012 N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством", постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.02.2014 N 14510/13, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", учитывая правой подход, изложенный в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475 и от 15.02.2019 N 305-ЭС18-17611, признал, что ООО "Нефтегазиндустрия", завод и ООО "Марийский НПЗ" входили в одну группу компаний "Новый поток", которая осуществляла фактический организационно-управленческий контроль над заводом на основании договора об оказании услуг от 30.09.2017 N 108/2017, принимая решения по всем вопросам его финансово-хозяйственной деятельности, имела с ним технологические связи; выдача банком поручительства соответствовала общей экономической цели группы компаний, в связи с чем сделка не может быть признана убыточной; банк, заключая договор, учитывал фактическую аффилированность названных лиц, то есть действовал разумно и добросовестно.

Апелляционный суд установил, что в рассматриваемом случае доказательства злоупотребления правом, в том числе доказательства невозможности завода рассчитаться со своими кредиторами (принятие обеспечительных обязательств в объеме, превышающем совокупные активы поручителя, при наличии у последнего неисполненных обязательств перед собственными кредиторами), в материалы дела не представлены.

Отклоняя довод общества о том, что спорный договор поручительства заключен в нарушение имеющихся обязательств завода перед ПАО "Сбербанк России", суд апелляционной инстанции правомерно указал, что данное обстоятельство не является основанием для признания спорного договора недействительной сделкой.

На банк не распространяются обязательства из указанных кредитных договоров, поскольку он не является стороной данных кредитных обязательств.

Таким образом, выводы, изложенные в обжалуемом постановлении суда апелляционной инстанции, в полной мере соответствуют сложившейся судебной практике.

Действия, направленные на повышение вероятности возврата долга иным экономическим субъектом не могут быть квалифицированы в качестве недобросовестных (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2019 N 305-ЭС18-17611 по делу N А41-14638/2016).

Суд апелляционной инстанций полно и всесторонне исследовал и оценил представленные доказательства, установил имеющие значение для дела фактические обстоятельства, правильно применил нормы права.

Аргументы подателей жалобы не свидетельствуют о нарушении судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, фактически сводятся к несогласию с выводами суда апелляционной инстанции и направлены на переоценку обстоятельств, установленных судом, что недопустимо при рассмотрении дела в суде кассационной инстанции исходя из положений главы 35 Кодекса.

Иная оценка заявителями жалоб обстоятельств спора не является достаточным основанием для пересмотра судебного акта в кассационном порядке.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в частности, в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286 - 288 Кодекса, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Основания для отмены или изменения постановления по приведенным в кассационных жалобах доводам отсутствуют. Нарушения процессуальных норм, влекущие отмену судебного акта (часть 4 статьи 288 Кодекса), не установлены.

Руководствуясь статьями 274, 286 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.09.2020 по делу N А32-4091/2020 оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий

И.И. Фефелова

Судьи

В.В. Аваряскин А.В. Садовников