К дискуссии о природе имущественного права (Л.А. Чеговадзе, "Законодательство", N 11, ноябрь 2003 г.)

К дискуссии о природе имущественного права

Право есть лишь официальное признание факта*(1)

К предмету своего регулирования гражданский закон относит имущественные и личные неимущественные отношения, подразделяя последние на отношения, связанные с имуществом и не связанные с ним. Подвергаясь нормативному воздействию, отношения приобретают качественные свойства правовых и включают в состав элементов своей структуры субъективное гражданское право. До конца не ясно, вид ли отношения придает гражданскому правоотношению значение имущественного (неимущественного) или характер субъективного права, входящего в его состав. Но как бы то ни было, попытаемся определить, что делает право субъекта имущественным.

Начнем с того, что закон, перечисляя в ст.128 ГК РФ виды объектов гражданских прав, называет в их числе имущественное право. Конструкция статьи не содержит определения имущественного права, но дает основания заключить, что, не относясь к разряду вещей, денег или ценных бумаг, оно включено в состав "иного имущества"*(2). Явления, перечисленные в ст.128 ГК РФ, потенциально оборотоспособны, т.е. по отношению к ним допустимы юридически значимые действия, в том числе сделки. Сделка - это действия, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Возникает вопрос: можно ли совершением сделки установить иное субъективное право относительно уже существующего имущественного права или сделка меняет только субъектную принадлежность последнего?

Эта проблема активно обсуждается в юридической литературе. Отдельные авторы полагают, что право может обладать качеством меновой стоимости (имущества), и имущественные права - это права, являющиеся объектом оборота, т.е. оборотные права*(3). Объясняется это тем, что динамика вещных прав порой приводит к самостоятельному существованию имущественного права, если происходит его "отрыв" от вещи. Такой "отрыв" возникает тогда, когда право перестает характеризовать вещь с точки зрения ее потребительной стоимости. Однако оно остается имущественным правом (хотя уже и не вещным), так как сохраняет за собой стоимостной критерий. В таком качестве оно может стать предметом определенных сделок, а в общем плане - объектом гражданских прав*(4).

Между тем, как представляется, предметом сделок (действий) являются только социальные блага, относительно которых у членов гражданского общества существует интерес потребления. Нормы объективного права регулируют процесс разграничения интересов*(5) для того, чтобы создать участникам отношений возможность цивилизованно воздействовать друг на друга (взаимодействовать друг с другом), опираясь на принадлежность субъективного права и состояние обязанности правом. Социальное благо сначала может быть моим, потом - стать чужим, а субъективное право всегда "мое", и "чужим" оно стать не может. Именно поэтому "переход права" - термин весьма условный, он лишь символизирует взаимозависимость правовых возможностей каждого последующего обладателя права от условий взаимодействия с прежними владельцами. И эта зависимость выражается в том, что хотя субъективное право и принадлежит конкретному лицу, оно не всегда может быть установлено действиями только этого лица. В двусторонних сделках требуется соглашение о действиях, направленных на установление гражданских прав субъекта, их исполнение и принятие. Между тем все это - юридические факты, имеющие следствием установление субъективных прав, их изменение или прекращение в процессе оборота имущества. Об этом свидетельствует и арбитражная практика. Так, в п.14 постановления ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", говорится о том, что предметом исполненного обязательства является имущество*(6).

Что касается имущественных прав, то для понимания сути данной юридической категории следует прежде всего определить значение термина "имущественный". Слово "имущество" многозначно, традиционно оно обозначает различные явления: вещь или совокупность вещей; вещи и права на них; первое и второе вкупе с имущественными обязанностями и исключительными правами*(7).

По мнению В.А. Белова, причисление имущественных прав к объектам гражданских прав представляет собой как раз тот редкий пример, когда конструкция, совершенно не разработанная в науке, вдруг оказалась внесенной в законодательство. Более того, автор считает, что во второй части ГК РФ встречается ряд положений, которые не позволяют назвать предписание ст.128 ГК РФ случайностью, а, напротив, свидетельствуют о намеренном, осознанном и весьма последовательном проведении концепции, согласно которой имущественные права суть не что иное, как разновидность имущества (см., напр. п.4 ст.454, п.2 ст.567, п.1 ст.572 ГК РФ)*(8).

Однако право, будь оно имущественным либо неимущественным, - это всего-навсего идеальная (понятийная) категория, приспособленная для закрепления определенных возможностей субъекта вести себя известным образом и требовать, чтобы другие лица вели себя так, как потребно, в том числе и посредством воздействия на них через суд. "Субъективное право - это обеспеченная законом возможность определенного поведения данного лица, носителя субъективного права, которому корреспондирует обязанность других лиц и возможность при нарушении субъективного права обратиться к принудительной силе государственных органов"*(9). Данная субстанция не может быть выражена вовне в виде каких-либо материализующих ее характеристик и отдельной (обособленной от субъекта) социальной ценности не представляет.

С этой точки зрения и другие элементы гражданского правоотношения суть явления идеальные, в том числе и субъект права, и его объект. Однако субъект (лицо) имеет прообраз в социальной действительности в виде человека или создаваемой им организации. Будучи вовлеченным в систему гражданского правоотношения как ее структурно-совокупный элемент, человек утрачивает все признаки и свойства, кроме правовых, и в качестве участника юридической конструкции характеризуется качествами, присущими ему как элементу этой конструкции. То же происходит с объектом субъективного права: его прообразом выступают социальные блага, способные быть предметом приложения усилий человека и становящиеся в силу этого социально значимыми. Прилагая усилия к пространственно ограниченному предмету материального мира либо к иным образом определенному социальному явлению, человек разграничивает сферу своих интересов. Роль механизма, позволяющего направить процедуру разграничения человеческих потребностей и интересов в цивилизованное русло, выполняет правовое регулирование, в процессе которого и человек приобретает статус субъекта, и предмет приложения его усилий становится юридической категорией - правовым объектом. При этом он не утрачивает изначальной своей сущности и "в другом измерении" остается вещью или совокупностью определенных действий, иначе говоря - социальным благом.

Социальные блага, пригодные быть объектами имущественных прав, современная цивилистическая наука подразделяет на две группы:

1) материализованные субстанции, имеющие вещественную форму;

2) иные материальные блага, в форме действий: а) ведущих к созданию овеществленного результата, который затем становится предметом потребления в пределах самостоятельно устанавливаемого гражданского правоотношения, либо б) создающих возможность потребления полезного эффекта чужой деятельности в пределах уже существующего правоотношения.

Первая группа объединяет вещи. Ко второй относятся работы, результаты которых имеют материализованную, вещественную форму (строительство или ремонт какого-либо материального объекта), и услуги как совокупность операций-действий, создающих полезный эффект.

"В западной литературе, - писал Д.И. Мейер,- по примеру римского права объект прав называется обыкновенно вещью (res), причем слово "вещь" понимается не только в смысле физического тела, но в смысле, обнимающем чужие действия... Но нам нет надобности употреблять его в таком смысле: у нас есть другое слово, выражающее то же понятие, - "имущество"... (оно) характеризует само свойство вещей и чужих действий как объектов гражданского права"*(10). В.И. Синайский указывает, что для обозначения объекта права наши законы пользуются термином "имущество". Причем наличным имуществом называется физический или телесный предмет (точнее, вещные права на него), долговым имуществом - бестелесный предмет (точнее, обязательственные права)*(11). С точки зрения К.П. Победоносцева, к "имуществу" относится все, что может быть предметом обладания. Прежде всего это наличные вещи: все, что существует по естеству, во внешней природе, все, что имеет самостоятельное бытие вне человека; затем действия, имеющие хозяйственное значение, хозяйственную ценность в силу того, что другое лицо приобретает возможность управлять и распоряжаться ими и личная сила объективизируется, приобретает внешнее значение, материальную ценность*(12). Несомненно, что оказание материальных услуг, хотя и не сопровождается созданием или изменением вещей, порождает известный социально значимый эффект, который также относится к разряду материальных благ, составляющих объекты гражданских прав. Имуществом могут быть не только сами вещи, но и деятельность, связанная с их созданием или улучшением, а также любая другая деятельность, производящая социально значимый эффект. Все перечисленные явления объединяет их экономическая природа - они представляют собой ценности, востребованные обществом, поэтому их оборот требует соответствующего гражданско-правового оформления.

Движение материальных ценностей закон оформляет посредством таких категорий, как субъективное гражданское право и правовая обязанность, в совокупности составляющих юридическое содержание гражданского правоотношения. В пределах системы гражданского правоотношения материальные блага "перемещаются" как объекты. Признавая движение имущественных прав, отмечаем, что они существуют не сами по себе, а устанавливаются для нужд оборота и, будучи правовой категорией, опосредуют движение ("переход из рук в руки") социальных благ (предметов и явлений), выступающих в качестве их объектов*(13).

Наряду с предметами материального мира, имеющими пространственно-ограниченную форму и выступающими объектами вещных прав, к числу социальных ценностей относятся иные материальные блага: работы, услуги и другие чужие действия, предоставляемые по обязательству. Определенное процессом согласования, а иногда предписанное нормой как последствие правонарушения, известное поведение обязанных лиц, имея различные характеристики (количественную, физическую, временную, стоимостную), становится объектом обязательственных прав. Следовательно, "бестелесное имущество", о котором упоминалось еще в римском частном праве, также является объектом гражданских прав. Лишним подтверждением тому, что "бестелесные вещи", не имеющие материальной, вещественной формы, тем не менее, представляют собой имущество и поэтому наделяются способностью выступать в качестве объектов гражданских прав, служит, в частности то обстоятельство, что в соответствии со ст.38 НК РФ подобное имущество играет роль объекта налогообложения. В соответствии с нормами ст.112, 140 Закона о несостоятельности*(14) возможна продажа*(15) требований должника в порядке и на условиях, установленных этим законом.

Вместе с тем, "попытки распространить теорию бестелесных вещей не только на деньги и ценные бумаги, но и на имущественные права приводит на практике к разрушению целого ряда базисных институтов гражданского права"*(16). Как отмечал Д.И. Мейер, "вещи отвлеченные, права... не могут быть предметом купли-продажи: относительно их допускается только уступка, но уступка права - не то, что купля-продажа"*(17).

Действия обязанного субъекта, тем или иным образом определенные (индивидуализированные), относятся к разряду предоставлений по обязательству и подлежат учету как долг и требование. Требование в этом смысле - это не право субъекта потребовать, а то, на получение чего претендует (притязает) правомочное лицо, то, исполнения чего он (при наступлении определенных условий) может потребовать от обязанного его правом лица, опираясь на принудительную силу государства. Это предоставление есть не что иное, как совокупность действий, о которых договорились участники обязательства либо которые стали обязательными к совершению по факту причинения одним из них вреда (либо получения неосновательного обогащения). И "для своего кредитора оно становится долговым имуществом. Долгом оно является с точки зрения должника, с точки зрения кредитора - оно требование"*(18). Стало быть, долг обязанного лица и требование правомочного - это соответственно пассив и актив их имуществ, а значит, тоже имущество (отрицательного или положительного свойства).

Нелишне напомнить, что деятельность субъектов гражданских правоотношений, в результате которой возникают, осуществляются и исполняются субъективные гражданские права и обязанности, как и любая человеческая деятельность, не может быть беспредметной. Она всегда нацелена на присвоение и потребление уже существующих социальных (материальных и идеальных) благ либо на создание новых. В силу этого гражданские правоотношения оказываются связанными с материальными и духовными ценностями общества через деятельность его членов.

С этой точки зрения представляется серьезной проблемой смешение понятий "требование" и "право требования", поскольку требование (как предоставление) является объектом обязательственного права (права аренды, права залога и т.п.), а право требования относится к структурно-совокупным правомочиям, составляющим содержание любого субъективного гражданского права. Суды, принимая по существу правильные решения, допускают лексическое смешение этих понятий, что можно проиллюстрировать ситуациями, проанализированными на страницах юридических журналов*(19). Так, Ф. Богатырев приводит примеры из дел, при разрешении которых суды, определяя предмет договора залога имущественного права, обозначали его как предмет материального мира (строящийся объект), как право на данный предмет и как право требования из договора по созданию данного предмета. "Между тем, - считает автор, - разница в регулировании залога материальных вещей (здания бытового комбината) и залога имущественных прав (право требования из договора подряда) весьма значительна и путаница в этом вопросе недопустима"*(20).

Более того, не следует смешивать и такие понятия, как "требование" и "право требования". Как представляется, это разные правовые категории, что следует учитывать при разрешении споров на практике. Так, предметом сделок, в частности залога, может служить требование арендатора в договоре аренды или заказчика в договоре подряда как социальное благо (имущество), а не право требования, как одно из составных правомочий идеальной (понятийной) категории. В этом случае объектом субъективного права залогодержателя становится не имущественное право другого субъекта, а объект этого права, выраженный вовне в виде социального блага (совокупности действий по предоставлению имущества в залог) и в силу этого приобретший способность к автономному от субъекта существованию, а стало быть, и "хождению" в гражданском обороте.

В свою очередь, состояние права, принадлежащего субъекту в пределах обязательственного отношения, переменчиво, а правомочие требования осуществимо не на каждой стадии реализации правоотношения. Например, если обязательство содержит либо предполагает срок его исполнения, то до наступления установленной даты кредитор не имеет возможности предъявить должнику требование об исполнении. В этом случае правомочие требования чужих действий принадлежит кредитору как один из элементов, составляющих его субъективное право, но до определенного момента оно неосуществимо. "В зависимости от хода реализации субъективного права правомочия могут быть разделены на правомочия, связанные с нормальным ходом реализации субъективного права (правонарушения не произошло), и правомочия, связанные с его нарушением"*(21). При надлежащем исполнении обязательства должник слагает свой долг добровольно, и правомочие требования остается нереализованным. Но именно его наличие в составе субъективного права отличает право субъекта от обычной возможности лица, не имеющей правового характера. Д.А. Керимов, относя субъективное право к системным образованиям, отмечает, что его правомочия как конкретные правовые возможности представляют собой проявления одной общей правовой возможности*(22).

Требование, а не право требования являет собой имущество, поскольку последнее - лишь составная часть триады правомочий (возможностей) любого субъективного гражданского права (правомочия требования чужих действий или бездействия, правомочия на собственные действия, на защиту), которое наряду с субъективными обязанностями участников гражданского правоотношения составляет юридическое содержание гражданского правоотношения.

Рассмотрим проблему бестелесных вещей и прав на них. Здесь определенную сложность представляет вопрос об устранении тавтологии. Известно, например, что договор купли-продажи является основным производным способом приобретения права собственности на вещи. Сопоставление определения договора купли-продажи (ст.454 ГК РФ) и общих положений о моменте возникновения права собственности у приобретателя по договору (ст.223 ГК РФ) свидетельствует о том, что для установления имущественного права покупателя продавец обязан передать товар в его собственность. Установление права на товар закон связывает с моментом его передачи либо иными обстоятельствами. Тем не менее, передача товара в собственность покупателя - это одно из необходимых условий установления права собственности. Об этом свидетельствует и арбитражная практика*(23). Расширительное толкование ст.128 и п.4 ст.454 ГК РФ с распространением конструкции купли-продажи на движение в обороте любых имущественных прав приводит к выводу о том, что если предметом договора купли-продажи могут быть имущественные права, то у покупателя может возникнуть право собственности на имущественное право. Появляются основания для появления конструкции "право на право". На данной почве выросла целая концепция. Ее авторы убеждены в возможности существования права собственности или иного вещного права на обязательственное право: "Объектом права собственности или иного вещного права в ряде случаев может служить обязательственное по своей природе право"*(24).

Если допустить наличие подобного, то, прежде всего, понадобится распространить признаки объекта вещного права (вещи) на имущественное право. Но здесь мы заходим в тупик, поскольку имущественное право, являясь, по сути, категорией идеального мира, не может приобретать качества предмета предоставления по договорам, имеющим целью установление права собственности. Имущественное право не обладает рядом свойств, необходимых для правовой конструкции собственности, - его нельзя вручить, сдать перевозчику или органам связи для отправки, истребовать, уничтожить и т.п. "Физическая передача прав невозможна, возможна лишь их юридическая передача", - утверждает Л.А. Новоселова. Такая передача, по ее мнению, может считаться состоявшейся тогда, когда продавец передал покупателю предмет договора, а это может быть сделано лишь посредством совершения специальной сделки цессии*(25). Вместе с тем предметом предоставления для целей возникновения имущественного права может быть только имущество - социальное благо, имеющее потенциальную или действительную ценность, но в любом случае могущее быть выраженным вовне в виде индивидуально-определенных вещей26 или действий. В обязательстве - это требование.

Наличие у объекта права - требования - имущественной ценности делает обязательственное право субъекта явлением той же природы, что и вещное право: придает ему имущественный характер. Однако имущественное право не способно к отчуждению само по себе в любом правоотношении - отчуждается либо вещь, служащая объектом вещного права, либо предоставление, выступающее объектом обязательственного права. Нормативно регулируемые действия по отчуждению имущества влекут прекращение субъективных прав одних субъектов и их появление у других. Именно на установление субъективных прав направлены совершаемые при этом юридически значимые действия, определяемые в ст.153 ГК РФ как сделки. Требование участвует в обороте по правилам ст.382 ГК РФ об уступке требования (цессии), тогда как объект любого вещного права представляет собой ограниченный в пространстве предмет, и его отчуждение осуществляется по правилам оборота вещей. Закон (ст.223 ГК РФ) приурочивает возникновение права собственности на вещь к моменту ее передачи приобретателю по договору. Точно так же установление обязательственного права у производного кредитора влечет сделка (уступка требования), т.е. исполнительская сделка, а не договор, лежащий в ее основании. Именно с этой сделкой, а не с договором о ней, связан момент приобретения права требования производным кредитором, и именно эти сделки характеризуются как транспортные, распорядительные*(27).

Важно и то, что физическая гибель объекта вещного права, например, уничтожение предмета, влечет безусловное прекращение субъективного вещного права. Подобное невозможно в обязательственном отношении: даже смерть субъекта обязанности не лишает правомочное лицо на предоставление, к которому становятся обязанными наследники (правопреемники).

Допущение концепции "право на право" подразумевает наличие обязанности, корреспондирующей "праву на право", однако сформулировать ее представляется невозможным.

Выход из создавшегося положения в свое время был предложен Д.И. Мейером, считавшим, что в подобных ситуациях объектом гражданских прав следует признавать не отвлеченное право, а чужое действие, оформляемое с помощью права. Покупатель получает в собственность вещь после того, как в пределах обязательственной конструкции приобретает право на чужое действие (посредством индивидуализации его в качестве требования (долга)) и реализует его в системе обязательства. В этом случае объект права не материализован, но материален, поскольку подобное требование всегда может быть оценено, выражено в деньгах, и, стало быть, объект права - имущество, а само право имеет имущественный характер. Вместе с тем, оценке подлежит не право как таковое, а его объект - требование кредитора как предмет обязанности должника: "только то может быть предметом обязательства, что может быть выплачено деньгами". Право как явление идеальное само по себе ничего не стоит, его нельзя "сосчитать", но можно выразить в денежных единицах требование кредитора в обязательстве: например, стоимость работ и услуг, подлежащих выполнению должником*(28).

Таким образом, существует право кредитора как идеальное явление и его объект как могущее быть выраженным вовне требование о выполнении работ, оказании услуг, передаче определенного имущества, обладающее самостоятельной имущественной ценностью. Требование - это в то же самое время и имущественная обязанность должника, его долг. И то и другое по сути - имущество. Субъективное гражданское право не меняет своей природы в зависимости от того, является оно имущественным или не имеет имущественного характера, и само по себе, отдельно от своего объекта, не представляет никакой социальной ценности. Ценность права заключается в том, насколько состояние правовой принадлежности субъекта способствует реализации возможностей фактического характера, удовлетворению того социального интереса, ради которого и устанавливалось право. В этом смысле всякое право, как вещное, так и личное, приобретает относительно своего обладателя объективность, которой не имеет, будучи взято само по себе*(29).

Изучение имущественных прав невозможно без соотношения их с конструкцией бестелесных вещей. По своей сути бестелесные вещи иногда представляют собой имущество, определенным образом формализованное, и законодатель разграничивает ценные бумаги и имущественные права*(30).

В теории ценных бумаг принято различать право на бумагу и право из бумаги. Если речь идет о праве на ценную бумагу, то имеют в виду право на материальный объект - документ. Именно этот объект является предметом сделок и может быть истребован из чужого незаконного владения. Если же говорят о праве из бумаги, то имеют в виду право обязательственное - требование платежа по векселю, членство в обществе и прочее. В связи с этим при оформлении бездокументарной ценной бумаги, не зафиксированной на бумажном носителе, право не оформляет никаких вещных отношений, поскольку нет предмета, могущего стать объектом вещного права.

Если обратиться к возможности включения требования в число объектов вещных прав в процессе сделок с предприятием как имущественным комплексом, включающим в себя, в том числе, права требования, долги, исключительные права, то нужно оговориться, что в данном случае имеет место употребление термина, удобного для оборота подобных объектов. Предприятие как объект вещных прав может быть реализовано только в целом, притом что отдельные его элементы будут передаваться путем цессии или перевода долга. Иначе, допуская возможность продажи требования как части предприятия, необходимо допустить и возможность продажи долгов предприятия, что достаточно сложно представить*(31).

Итак, имущественные отношения в гражданском праве устанавливаются тогда, когда предметом интереса и деятельности участников выступает социальное благо имущественного характера. Под имуществом наука гражданского права понимает все то, что материально и обладает (обладало) действительной либо потенциальной экономической ценностью. Как объект оборота имущество индивидуализируется тем, что обосабливается принадлежностью права - абсолютного или относительного. Субъективное имущественное право - это право, объектом которого является любое социальное благо из разряда имущества. Само по себе субъективное право, относясь к правовым категориям, не имеет отдельной автономной ценности и значимо лишь постольку, поскольку опосредует правовое соответствие имущества той или иной стоимости (ценности). Заинтересованность в приобретении права ради самого права, даже если оно имущественное, существовать не может. Так, крайне сложно представить ситуацию приобретения права собственности (имущественного права), если объект права - собственность - находится в неправомерном владении иного лица. Тем более что физическая передача имущества приобретателю для того, чтобы оно стало объектом его субъективного права, является одним из условий установления права собственности*(32). Точно так же вряд ли будет приобретено имущественное право аренды, если арендодатель сообщит, что предмет аренды не может быть предоставлен арендатору по той причине, что еще не существует - находится в процессе создания. В этом случае может быть заключен лишь предварительный договор, не создающий прав и обязанностей, характерных для обязательственного договорного отношения аренды. И отличия состоят именно в том, что в арендном обязательстве объектом права арендатора, имеющего имущественный характер, является предоставление имущества в аренду, а по предварительному договору его стороны обязаны заключить договор в будущем, когда появится возможность предоставления.

Предлагая конструкцию "право на право", ее авторы не учитывают и то, что субъективное гражданское право - это элемент гражданского правоотношения, и выйти за пределы того правоотношения, в котором было установлено, оно не может. Если допустить возможность установления права собственности на обязательственное право, то объектом вещного права должно стать имущественное обязательственное право. Вместе с тем, имущественное обязательственное право, например, право заказчика на получение результата строительства, до момента передачи не материализовано, оно существует как требование к подрядчику и как долг последнего. Это требование заказчика и одновременно долг подрядчика действиями последнего воплощается в материальный предмет (их совокупность). Будучи созданным, этот предмет подлежит передаче, которая служит одним из условий установления права собственности, но уже за пределами обязательственного отношения. Имущественное право на получение услуги способно материализоваться далеко не всегда, но и в этих случаях полезный эффект услуги потребляется самим услугополучателем, и потребление происходит без установления другого гражданского правоотношения. Не говоря о целесообразности приобретения такого права, нелишне отметить, что в пределах другого правоотношения подобные права существовать не могут: когда по поводу объектов данных прав (требований) возможны сделки, происходит замена правообладателей с прекращением субъективного гражданского права у первоначального кредитора и установлением его у производного. При этом первоначальный кредитор из правоотношения выбывает и как субъект права более не существует. Производный кредитор заступает на место первоначального полностью либо частично и вовлекается в конструкцию уже существующего правоотношения. На какой стадии правоотношения можно установить вещное право на обязательственное право кредитора, остается загадкой.

Когда, например, собственник вещи заключает договор с покупателем, в правовых системах собственности и купли-продажи задействована одна и та же вещь, но существует она там в виде разных юридических явлений. В вещном правоотношении - это объект вещного права собственника (продавца), в договорном обязательстве - это предмет предоставления продавца (собственника), передача которого является сделкой и влечет прекращение одного правоотношения собственности и возникновение другого. В данном случае договор, являясь способом приобретения права собственности покупателя, одновременно выступает и способом прекращения его у продавца. Абсолютный характер вещного правоотношения проявляется в том, что материальный предмет индивидуализируется в пределах его правовой конструкции, становясь объектом правовой принадлежности конкретного субъекта. И в этом смысле костюм Ивана Сергеевича не есть костюм Алексея Михайловича, хотя бы оба костюма раскроены по одним и тем же лекалам, поточным методом сшиты из одной и той же ткани, в один и тот же день приобретены в одном и том же магазине и т.п.

Функциональная непригодность вещи либо ее уничтожение приводят к прекращению прав на нее точно так же, как смерть правообладателя. В первом случае нет предмета, потребление полезных свойств которого опосредует право, во втором - нет субъекта, которому принадлежит право потреблять.

В пределах обязательственного отношения предмет предоставления индивидуализируется не сам по себе, а посредством определения действий, которые обязанный субъект должен совершить с тем или иным предметом и которые тем самым приобретают качества объекта субъективного права и правовой обязанности в обязательстве (требования и долга). И тогда, когда предмет физически дели/м, требование можно разделить и уступить частично. Но "при уступке части права (требования), кроме указания на обязательство, послужившее основанием требования, должен быть указан точный размер (объем) передаваемого требования"*(33). Уступка права не означает, что право "делится" между первоначальным и производным кредиторами, - разделу подлежит требование, части которого становятся объектами субъективного права двух лиц. При этом они оба являются кредиторами в одном и том же обязательстве, а должник "делит" между ними свой долг пропорционально объему требований каждого. При этом "содержательная сторона обязательства по общему положению остается неизменной"*(34).

То, что в нормах главы 24 ГК РФ термины "право требования" и "требование" употребляются как синонимы, видимо, означает, что перемена лиц в обязательстве возможна на любой стадии развития обязательственных отношений. Субъективное гражданское право в обязательстве принадлежит кредитору с момента возникновения обязательства, но может быть предъявлено лишь в целях реализации заключенных в нем возможностей, что ведет к удовлетворению интереса, который лежал в основе мотивации приобретения права. В свою очередь, реализация интереса приводит к тому, что требование кредитора, существовавшее ранее в виде количественно-качественных и иных характеристик, воплощается в получение вещи либо услуги. До тех пор, пока исполнение не предоставлено, кредитор "держит" требование, а на должнике "лежит" долг. Субъективное право устанавливается в этом случае для того, чтобы обеспечить кредитору возможность воздействия на должника угрозой предъявления требования, в том числе посредством обращения к суду. Но потребовать, осуществляя тем самым правомочия требования чужих действий, кредитор может только при наступлении определенных условий, чаще всего когда поведение должника отличается от того, которое было согласовано сторонами или предписано законом. При надлежащем поведении кредитор принимает исполнение должника, действующего в целях сложения с себя долга, и не вправе предъявлять требование - для этого нет правовых оснований, поскольку надлежащее исполнение прекращает обязательство, что ведет и к прекращению субъективного права в обязательстве.

Поэтому на той стадии обязательственного отношения, когда требование не может быть предъявлено принудительно, производный кредитор получает его в качестве объекта своего субъективного права, предъявляет свое право должнику, сообщая о перемене лиц в обязательстве, и ждет исполнения, не получив которое может предъявить свое право обязанному субъекту. В данной ситуации требование к производному кредитору перешло, но его право, по меткому выражению И.Б. Новицкого, "не созрело". Если же требование уступается, когда со стороны должника имеется просрочка исполнения, производный кредитор, заступая на место первоначального, наделяется не только требованием как объектом своего субъективного права, но одновременно и возможностью требовать предоставления, т.е. "действующим" правом требования.

Таким образом, имущественное гражданское право небезосновательно включено законодателем в ст.128 ГК РФ, однако не потому, что может быть самостоятельным объектом гражданских прав, а потому, что часть гражданского оборота составляют сделки, направленные на установление имущественных прав иной принадлежности. Эти сделки наука гражданского права относит к числу исполнительских (распорядительных, транспортных), они совершаются в пределах уже установленного гражданского правоотношения, содержащего субъективные права, имущественную природу которых обусловливает сущность объекта - социального блага особой категории (имущества). Подобные права закон относит к имуществу, когда они закрепляют возможность требования чужих действий, имеющих хозяйственную ценность. Вместе с тем, состояние права влияет на цену подобного имущества, и "незрелое" право дешевле, нежели то, которое может быть незамедлительно предъявлено. Но определяющим фактором является все же ликвидность требования, обусловленная финансово-экономическим состоянием должника, что лишний раз подтверждает, что объектом прав являются социальные блага общества, а не субъективные гражданские права, поскольку оборотом востребованы только те обязательства, которые могут стать предметом пользования*(35).

Л.А. Чеговадзе,

кандидат юрид. наук, доцент кафедры гражданского права

и процесса юридического факультета ННГУ им. Н.И. Лобачевского,

член научно-консультативного совета при Федеральном

арбитражном суде Волго-Вятского округа

"Законодательство", N 11, ноябрь 2003 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.4. С.115.

*(2) Нелишне напомнить, что в ГК РСФСР 1964 г. не было отдельной главы, посвященной объектам гражданских прав, хотя об имущественных правах упоминалось в контексте имущества (прав и обязанностей), переходящего в процессе реорганизации юридического лица (ст.37).

*(3) Туктаров Ю.Е. Имущественные права как объекты гражданско-правового оборота // Актуальные проблемы гражданского права: Сборник статей / Под ред. О.Ю. Шилохвоста. М., 2003. Вып.6. С.111.

*(4) Зинченко С., Лапач В. Правовой статус имущества как объекта гражданских прав // Хозяйство и право. 2000. Приложение к N 8. С.59.

*(5) См. подробнее: Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 2003. С.189-190.

*(6) См.: Вестн. ВАС РФ. 1998. N 10. С.18.

*(7) Порошков В. Специфика имущественных прав // Российская юстиция. 2000. N 5.

*(8) Белов В.А. Правопреемство в связи с законодательной концепцией квалификации имущественных прав как объектов гражданских прав // Законодательство. 1998. N 6.

*(9) Генкин Д.М. Право собственности как абсолютное субъективное право // Советское государство и право. 1958. N 6. С.95.

*(10) Мейер Д.И. Русское гражданское право: В 2 ч. М., 1997. Ч.1. С.139.

*(11) Синайский В.И. Русское гражданское право. М., 2002. С.124.

*(12) Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Ч.1: Вотчинные права. М., 2002. С.80-82.

*(13) См. подробнее: Чеговадзе Л.А. К вопросу о механизме перехода прав // Хозяйство и право. 2002. N 6.

*(14) Федеральный закон от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст.4190.

*(15) Полагаю, что термин "продажа" следует понимать с определенной долей условности, опираясь на слова Д.И. Мейера: "Только в переносном смысле можно говорить о покупке и продаже права, в юридическом смысле - это только передача, уступка права, в связи с чем определения законодательства о купле-продаже не могут безусловно применяться к уступке права по обязательству, так как они имеют в виду переход права собственности на вещи, а не переход права на чужое действие" (Мейер Д.И. Указ. соч. Изд.2-е, испр. М., 2000. С.452).

*(16) Зинченко С., Лапач В. Указ. соч. С.62.

*(17) Мейер Д.И. Указ. соч. Изд. 2-е, испр. С.577.

*(18) Цитович П.П. Очерк основных понятий торгового права. М., 2001. С.199.

*(19) См. подробнее: Богатырев Ф. Залог требований и арбитражная практика // Хозяйство и право. 2001. N 12. С.86-88.

*(20) Там же. С.87.

*(21) Ломидзе О. Отчуждение обязательственных прав // Хозяйство и право. Приложение к N 6. 2002. С.6.

*(22) Керимов Д.А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). М., 2001. С.218.

*(23) См. постановления Президиума ВАС РФ от 6 августа 1996 г. N 1982/96; от 7 апреля 1998 г. N 3081/97; от 30 июня 1998 г. N 2383/98; от 11 апреля 2000 г. N 6786/99.

*(24) Брагинский М.И. К вопросу о соотношении вещных и обязательственных правоотношений // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теории. Практика: Сборник памяти С. А. Хохлова / Отв. ред. А.Л. Маковский. М., 1998. С. 125. См. также: Ефимова Л.Г. О соотношении вещных и обязательственных прав // Государство и право. 1998. N 10. С.35-44; Туктаров Ю.Е. Указ. соч. С.135-136; и др.

*(25) Новоселова Л.А. Соотношение сделки уступки и договора, на основании которого она совершается // Арбитражная практика. 2001. Специальный выпуск. С.4-5.

*(26) См., напр.: Постановление Президиума ВАС РФ от 26 октября 1995 г. N 5308/95.

*(27) Новоселова Л.А. Указ. соч.

*(28) См. подробнее: Чеговадзе Л.А. К вопросу о механизме перехода права (требования) // Хозяйство и право. 2002. N 6.

*(29) Победоносцев К.П. Указ. соч. С.85.

*(30) Порошков С. Специфика имущественных прав // Российская юстиция. 2000. N 5.

*(31) Власова А.В. К дискуссии о вещных и обязательственных правах // Правоведение. 2000. N 2. С.150.

*(32) См. подробнее: Чеговадзе Л.А. Гражданско-правовое значение распоряжения объектом права // Вестн. ФАС Западно-Сибирского округа. 2003. N 0. С.68-73.

*(33) Новоселов А.Л. Некоторые вопросы уступки части права (требования) по денежному обязательству // Арбитражная практика. 2001. Специальный выпуск. С.61.

*(34) Зинченко С., Лапач В. Указ. соч. С.60.

*(35) Победоносцев К.П. Указ. соч. С.86.