Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 30 мая 2024 г. N 1226-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Самошина Сергея Владимировича на нарушение его конституционных прав пунктом 1 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и пунктом 9 части 3 статьи 82 Федерального закона "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя B.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, C.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, М.Б. Лобова, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.А. Сивицкого,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина С.В. Самошина к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданин С.В. Самошин оспаривает конституционность следующих норм:

пункта 1 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации, в силу которого к новым обстоятельствам относится отмена судебного постановления суда общей юрисдикции или арбитражного суда либо постановления государственного органа или органа местного самоуправления, послуживших основанием для принятия судебного постановления по данному делу;

пункта 9 части 3 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 года N 342-ФЗ "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", устанавливающего, что контракт о службе в органах внутренних дел подлежит расторжению, а сотрудник органов внутренних дел - увольнению со службы в органах внутренних дел в связи с совершением проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел.

Как следует из представленных материалов, заявитель был уволен со службы в органах внутренних дел в связи с совершением проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел. Основанием для этого послужило заключение по результатам служебной проверки, в ходе проведения которой было установлено, что С.В. Самошин принял участие в организации преступления, предусмотренного частью второй статьи 228 "Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные приобретение, хранение, перевозка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества" УК Российской Федерации, а также в организации незаконного сбыта наркотических средств в целях последующего уголовного преследования заведомо спровоцированных на незаконное приобретение наркотических средств наркозависимых лиц. В отношении заявителя было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью первой статьи 286 "Превышение должностных полномочий" УК Российской Федерации.

Решением районного суда, с которым согласились суды вышестоящих инстанций, С.В. Самошину было отказано в удовлетворении требований, направленных на восстановление на службе. Позднее определением того же суда, оставленным судами вышестоящих инстанций без изменения, заявителю отказано в пересмотре названного решения суда первой инстанции по новым обстоятельствам, к числу которых С.В. Самошин относил факт прекращения возбужденного в его отношении уголовного дела по основанию, предусмотренному пунктом 2 части первой статьи 24 УПК Российской Федерации. Суды исходили из того, что вывод о правомерности увольнения заявителя со службы ввиду совершения им проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел, установленного по результатам служебной проверки, не был связан с вынесением в отношении заявителя постановления о возбуждении уголовного дела, которое оценивалось судом лишь как одно из доказательств наравне с другими. Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

По мнению С.В. Самошина, оспариваемые нормы во взаимосвязи не соответствуют статьям 15 (часть 2), 19 (часть 2), 45, 46, 52, 53 и 56 (часть 3) Конституции Российской Федерации в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования неопределенность их содержания позволяет судам произвольно отказывать в удовлетворении заявлений сотрудников органов внутренних дел (уволенных в связи с совершением проступка, порочащего честь сотрудника) о пересмотре судебных решений об отказе в восстановлении на службе по новым обстоятельствам без фактического сопоставления проступка, за который тот был уволен, и действий, образующих состав преступления, в том случае, если уголовное дело, возбужденное в отношении такого сотрудника, было прекращено по реабилитирующему основанию - в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. Закрепление в законе экстраординарных, чрезвычайных по своему характеру способов обжалования вступивших в законную силу судебных постановлений требует установления ограниченного перечня оснований для отмены таких судебных постановлений, которые не могут совпадать с основаниями для отмены судебных постановлений в ординарном порядке, а также закрепления особых процессуальных гарантий для защиты как частных, так и публичных интересов от их необоснованной отмены (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 19 марта 2010 года N 7-П).

Пункт 1 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации предусматривает дополнительную процессуальную гарантию защиты прав и охраняемых законом интересов участников гражданских процессуальных отношений в ситуации, когда постановление органа публичной власти, послужившее основанием для принятия судебного постановления, о пересмотре которого поставлен вопрос, отменено. Данная гарантия обеспечивается возможностью обжалования определения об отказе в удовлетворении заявления, представления о пересмотре судебных постановлений по вновь открывшимся или новым обстоятельствам (часть вторая статьи 397 данного Кодекса). При этом в соответствии с пунктом 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 года N 31 "О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении судами заявлений, представлений о пересмотре по вновь открывшимся или новым обстоятельствам вступивших в законную силу судебных постановлений" судам при рассмотрении заявлений о таком пересмотре необходимо проверять, повлияла ли отмена упомянутых в данной норме актов на результат рассмотрения дела.

Вопрос о том, могут ли обстоятельства, указанные в соответствующем заявлении, рассматриваться в качестве оснований для пересмотра вступившего в законную силу судебного постановления в порядке главы 42 ГПК Российской Федерации, - с учетом, в частности, того, было ли в действительности судебное постановление, пересмотра которого добивается заявитель, основано на отмененном акте органа публичной власти, - подлежит разрешению судом общей юрисдикции исходя из установленных им фактических обстоятельств дела, а также характера и содержания рассмотренных в рамках этого дела требований. Проверка обоснованности выводов судов по такому вопросу, на чем фактически настаивает заявитель, формально оспаривая конституционность пункта 1 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации, к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации не относится (статья 125 Конституции Российской Федерации и статья 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации").

Таким образом, данная норма не может расцениваться в качестве нарушающей конституционные права заявителя в аспекте, обозначенном в жалобе.

2.2. В Постановлении от 8 ноября 2023 года N 51-П Конституционный Суд Российской Федерации признал пункт 9 части 3 статьи 82 Федерального закона "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку он по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования при рассмотрении судом гражданского дела о восстановлении на службе в органах внутренних дел гражданина, уволенного в связи с совершением проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел, если совершение деяния, послужившее причиной увольнения, стало также основанием для возбуждения в отношении него уголовного дела, означает, в частности, что:

установление судом факта соблюдения порядка увольнения сотрудника органов внутренних дел со службы, в том числе наличия на момент принятия решения о таком увольнении данных, достаточных для его принятия, не может быть основанием для вывода о законности увольнения без учета завершения уголовного дела в отношении указанного лица оправдательным приговором (решением о прекращении в отношении него уголовного дела и (или) его уголовного преследования по реабилитирующим основаниям);

если в оправдательном приговоре (решении о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования по реабилитирующим основаниям) содержится вывод о недоказанности факта совершения лицом конкретных действий (бездействия), относящихся к событию или составу соответствующего преступления (о его непричастности к их совершению), на основании которого уполномоченным органом ранее принято решение об увольнении этого лица за совершение проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел, данный вывод обязателен для суда, рассматривающего дело о восстановлении на службе уволенного сотрудника, в смысле отсутствия оснований считать данное деяние имевшим место в том значении, которое ему придается для целей уголовного преследования;

если суд полагает, что завершение уголовного дела в отношении ранее уволенного сотрудника оправдательным приговором (решением о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования по реабилитирующим основаниям) не затрагивает вопроса о правомерности его увольнения, он обязан обосновать свою позицию с учетом оправдательного приговора (решения о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования по реабилитирующим основаниям), в котором содержится вывод о недоказанности факта совершения лицом конкретных действий (бездействия) (о его непричастности к их совершению), указав в решении, какие действия (бездействие) уволенного сотрудника образуют состав проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел и являющегося основанием для его увольнения.

Таким образом, вопрос о конституционности пункта 9 части 3 статьи 82 Федерального закона "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" в аспекте, тождественном указанному в обращении заявителя, был разрешен Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 8 ноября 2023 года N 51-П, сохраняющем силу, что, согласно пункту 3 части первой статьи 43 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", является основанием для отказа в принятии обращения к рассмотрению Конституционным Судом Российской Федерации.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктами 2 и 3 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Самошина Сергея Владимировича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой, и поскольку по предмету обращения Конституционным Судом Российской Федерации ранее было вынесено постановление, сохраняющее свою силу.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин