Справка Верховного суда Чувашской Республики по итогам изучения практики применения положений раздела III "Общая часть обязательственного права" части первой Гражданского кодекса Российской Федерации за исключением главы 23 ("Обеспечение исполнения обязательств")

Верховным Судом Чувашской Республики совместно с районными судами в исполнении запроса Верховного Суда Российской Федерации N 7-ВС-3443/15 от 04 июня 2015 года проведено изучение практики применения судами положений раздела III "Общая часть обязательственного права" части первой Гражданского кодекса Российской Федерации.

Изучению подлежали гражданские дела, рассмотренные судами республики за период с 2014 года по август 2015 года.

Цель изучения - выявление вопросов, вызывающих затруднения при рассмотрении споров и требующих разъяснения Верховным Судом Российской Федерации, а также выявление вопросов, возникающих в связи с вступлением в силу Федерального закона от 08 марта 2015 года N 42-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации".

По результатам изучения практики применения судами положений главы 23 "Обеспечение исполнения обязательств" Гражданского кодекса Российской Федерации составлена отдельная справка.

Раздел III "Общая часть обязательственного права" части первой Гражданского кодекса Российской Федерации состоит их двух подразделов: "Общие положения об обязательствах", "Общие положения о договоре".

В подразделе 1 "Общие положения об обязательствах" закрепляется понятие обязательств, принципы исполнения обязательств, порядок перемены лиц в обязательстве, способы обеспечения обязательств (глава 23), ответственность за нарушение обязательств и основания прекращения обязательств.

Нормы подраздела 2 "Общие положения о договоре" закрепляют понятие и условия договора, виды договоров, порядок заключения, изменения и расторжения договора.

Федеральным законом от 08 марта 2015 года N 42-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации" в раздел III внесены изменения, которые вступили в законную силу с 01 июня 2015 года.

При этом согласно статье 2 названного закона положения Гражданского кодекса Российской Федерации в новой редакции применяются к правоотношениям, возникшим после дня вступления в силу Федерального закона от 08 марта 2015 года N 42-ФЗ. По правоотношениям, возникшим до дня вступления в силу названного закона, положения Гражданского кодекса Российской Федерации в новой редакции применяются к тем правам и обязанностям, которые возникают после дня вступления в силу названного закона, если иное не установлено статьей 2 Федерального закона от 08 марта 2015 года N 42-ФЗ.

В связи с этим предметом изучения являлась, в основном, практика применения положений раздела III Гражданского кодекса Российской Федерации в прежней редакции.

Изучение показало, что суды в целом правильно и единообразно применяют общие положения об обязательствах, при рассмотрении дел у судей особых сложностей не возникало.

Раздел III Гражданского кодекса Российской Федерации закрепляет общие положения об обязательствах, которые распространяют свое действие на обязательства, возникающие из договоров и других сделок, вследствие причинения вреда, вследствие неосновательного обогащения, а также из иных оснований (статья 307 ГК РФ в редакции Федерального закона от 08 марта 2015 года N 42-ФЗ). Ранее действовавшая редакция статьи 307 ГК РФ устанавливала, что обязательства возникают из договоров, вследствие причинения вреда и иных оснований, установленных ГК РФ. Таким образом, Федеральный закон от 08 марта 2015 года N 42-ФЗ расширил перечень отношений, на которые распространяется действие раздела 3 ГК РФ.

При этом Федеральный закон от 08 марта 2015 года N 42-ФЗ также дополнил раздел 3 ГК РФ статьей 307.1, согласно которой к обязательствам, возникшим из договора (договорным обязательствам), общие положения об обязательствах применяются, если иное не предусмотрено правилами об отдельных видах договоров, содержащимися в настоящем Кодексе и иных законах, а при отсутствии таких специальных правил - общими положениями о договоре (подраздел 2 раздела III).

К обязательствам вследствие причинения вреда и к обязательствам вследствие неосновательного обогащения общие положения об обязательствах применяются, если иное не предусмотрено соответственно правилами глав 59 и 60 Гражданского кодекса Российской Федерации или не вытекает из существа соответствующих отношений.

Поскольку иное не установлено Гражданским кодексом Российской Федерации, иными законами или не вытекает из существа соответствующих отношений, общие положения об обязательствах (настоящий подраздел) применяются к требованиям:

1) возникшим из корпоративных отношений (глава 4);

2) связанным с применением последствий недействительности сделки (параграф 2 главы 9).

Таким образом, статья 307.1 ГК РФ закрепила уже сложившееся в судебной практике правило применения общих положений об обязательствах и договоре.

Согласно статье 309 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями.

Надлежащее исполнение обязательства означает исполнение обязательства надлежащему лицу (статья 312 ГК РФ), в определенный срок (статья 314 ГК РФ), в определенном месте (статья 316 ГК РФ), в определенной валюте (ст. 317 ГК РФ), в определенном объеме (статья 311 ГК РФ) и на условиях, установленных законом и договором (статья 309 ГК РФ).

Суды республики преимущественно рассматривали дела по спорам, возникающим в связи с ненадлежащим исполнением договорных обязательств, а также вследствие причинения вреда и неосновательного обогащения.

При этом основную массу дел составляют споры, возникающие в связи с ненадлежащим исполнением обязательств по кредитным договорам, договорам займа и страхования, прежде всего, обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, а также договорам участия в долевом строительстве объектов недвижимости.

Кроме того, споры возникали в связи с ненадлежащим исполнением обязательств по таким договорам как договор купли-продажи, строительного подряда, аренды, поставки, добровольного страхования имущества.

Исполнение обязательства должно осуществляться надлежащему лицу (статья 312 ГК РФ), при этом должник вправе при исполнении обязательства потребовать доказательств того, что исполнение принимается самим кредитором или управомоченным им на это лицом, и несет риск последствий непредъявления такого требования.

В практике судов имеются споры, по которым должником обязательство исполнено не кредитору, а с его ведома - третьему лицу, у которого отсутствовали оформленные надлежащим образом полномочия на это.

Пример: Новочебоксарским городским судом Чувашской Республики рассмотрено дело N 2-2498/2013 по иску С.Л. к ООО о расторжении договора подряда, взыскании с ответчика разницы между уплаченными и освоенными денежными средствами, пени за нарушение сроков выполнения работ, компенсации морального вреда, штрафа за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке.

Решением Новочебоксарского городского суда Чувашской Республики от 30 декабря 2013 года расторгнут договор подряда на выполнение комплекса строительных (монтажных) работ, заключенный 10 сентября 2011 года между С.Л. и ООО, с ООО в пользу С.Л. взысканы денежные средства в размере 197 355 рублей, пени в размере 100 000 рублей, компенсация морального вреда в размере 7 000 рублей, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 152 177,50 рублей, расходы на оплату услуг экспертам в размере 40 311 рублей.

Разрешая заявленный спор, суд, оценив условия заключенного между С.Л. и ООО в лице директора А.А. договора, предметом которого являлось строительство для заказчика индивидуального жилого дома, пришел к выводу о том, что нарушение подрядчиком конечного срока выполнения работ предоставляет потребителю в соответствии с главой 37 ГК РФ и Закона "О защите прав потребителей" право отказаться от исполнения договора, в связи с чем расторг названный договор.

При этом суд указал, что действующим законодательством установлена обязанность потребителя по возмещению только фактических расходов, понесенных исполнителем до момента отказа заказчика от исполнения договора. Причем понесенные подрядчиком расходы должны быть обусловлены его действиями по исполнению договора подряда.

Постанавливая решение о расторжении договора подряда, суд первой инстанции на основании оценки представленных суду доказательств пришел к выводу, что ООО фактически были выполнены работы по строительству жилого дома на сумму 2 572 645 рублей, в то время как С.Л. в счет строительства было передано 2 770 000 рублей, в связи с этим взыскал с подрядчика в пользу заказчика разницу в размере 197 355 рублей.

Рассматривая дело в апелляционном порядке и изменяя решение суда, судебная коллегия отметила, что судом первой инстанции не учтено, что С.Л. в счет оплаты по договору подряда были переданы следующие денежные суммы: 400 000 рублей переданы Ю.М. (работнику ООО), директором ООО - А.А. заказчику была выдана расписка об их получении; 700 000 рублей переданы Ю.М.; 2 370 000 рублей переданы А.А.

Производя расчеты, суд исходил из того, что всего ответчику было передано по договору 2 770 000 рублей, в подтверждение получения которых директором ООО была составлена и выдана расписка, и исключил из расчетов денежные средства в размере 700 000 рублей, переданные непосредственно Ю.М., а не в ООО.

Однако суд не принял во внимание следующие обстоятельства.

Согласно статье 312 ГК РФ (в редакции, действовавшей до внесения изменения ФЗ от 08.03.2015 N 42-ФЗ), если иное не предусмотрено соглашением сторон и не вытекает из обычаев делового оборота или существа обязательства, должник вправе при исполнении обязательства потребовать доказательств того, что исполнение принимается самим кредитором или управомоченным им на это лицом, и несет риск последствий непредъявления такого требования.

Между тем, как следует из объяснений сторон, передача С.Л. денежных сумм сразу после заключения договора в размере 400 000 рублей была им осуществлена Ю.М. с ведома и согласия директора ООО. При таких обстоятельствах у заказчика имелись основания полагать, что Ю.М. является лицом, управомоченным подрядчиком на получение денежных средств по договору. Более того, при оценке письменного доказательства суд не принял во внимание, что передача всех денежных средств, как Ю.М., так и А.А. была оформлена одним документом, в котором в хронологическом порядке делались отметки о принятии средств.

Судебная коллегия приняла во внимание объяснение А.А., который, являясь директором ООО, указывал на фактический допуск к работам Ю.М., передачу им ему денежных средств для приобретения материалов и выполнения работ, разграничение полномочий между ними по виду работ и приобретению материалов. Из объяснений А.А. следует, что Ю.М. рассчитался с ООО по полученным от С.Л. денежным средствам.

При таких обстоятельствах произведенный судом расчет задолженности не основан на законе и фактических обстоятельствах, в связи с чем судебная коллегия решение суда в части размера взысканной с ООО денежной суммы изменила в сторону увеличения на 700 000 рублей (Апелляционное дело N 33-930/2014).

Статьей 314 ГК РФ в прежней редакции было установлено, что если обязательство предусматривает или позволяет определить день его исполнения или период времени, в течение которого оно должно быть исполнено, обязательство подлежит исполнению в этот день или, соответственно, в любой момент в пределах такого периода (ч. 1).

В случаях, когда обязательство не предусматривает срок его исполнения и не содержит условий, позволяющих определить этот срок, оно должно быть исполнено в разумный срок после возникновения обязательства. Обязательство, не исполненное в разумный срок, а равно обязательство, срок исполнения которого определен моментом востребования, должник обязан исполнить в семидневный срок со дня предъявления кредитором требования о его исполнении, если обязанность исполнения в другой срок не вытекает из закона, иных правовых актов, условий обязательства, обычаев делового оборота или существа обязательства (ч. 2).

Суды республики преимущественно рассматривали споры в связи с неисполнением обязательства должником в срок, установленный договором, а также в связи с неисполнением обязательства в семидневный срок со дня предъявления требования о его исполнении. Практика рассмотрения дел показывает, что срок исполнения не согласуется сторонами, прежде всего, по договорам займа.

Часть 2 статьи 314 ГК РФ в редакции Федерального закона от 08 марта 2015 года N 42-ФЗ устанавливает иной порядок исполнения обязательств.

Так в случаях, когда обязательство не предусматривает срок его исполнения и не содержит условия, позволяющие определить этот срок, а равно и в случаях, когда срок исполнения обязательства определен моментом востребования, обязательство должно быть исполнено в течение семи дней со дня предъявления кредитором требования о его исполнении, если обязанность исполнения в другой срок не предусмотрена законом, иными правовыми актами, условиями обязательства или не вытекает из обычаев либо существа обязательства. При непредъявлении кредитором в разумный срок требования об исполнении такого обязательства должник вправе потребовать от кредитора принять исполнение, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами, условиями обязательства или не явствует из обычаев либо существа обязательства.

Таким образом, если ранее действовавшая редакция статьи 314 ГК РФ закрепляла обязанность должника исполнить обязательство в разумный срок, то согласно положениям указанной статьи в новой редакции кредитор должен предъявить требование об исполнении обязательства в разумный срок.

Согласно новой редакции статьи 314 ГК РФ, когда договором между сторонами не установлен срок исполнения обязательства и его невозможно установить, применению подлежат положения статьи 314 ГК РФ, и обязательство должно быть исполнено в течение семи дней со дня предъявления требования кредитора об его исполнение. Однако на практике может возникнуть ситуация, что кредитор предъявил требование об исполнении обязательства, а семидневного срока с учетом предшествующего срока с момента возникновения обязательств не достаточно для исполнения обязательства ввиду его характера.

Возможность урегулирования подобных ситуаций законодателем не предусмотрена, что вызывает правовую неопределенность.

Споров, связанных с исполнением обязательства в ненадлежащем месте, в практике судов республики за рассматриваемый период не имеется.

Место исполнения обязательства имело значение при решении вопроса о принятии исковых заявлений, предъявленных в соответствии с пунктом 9 статьи 29 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которому иски, вытекающие из договоров, в которых указано место их исполнения, могут быть предъявлены также в суд по месту исполнения такого договора.

Согласно ст. 319 ГК РФ сумма произведенного платежа, недостаточная для исполнения денежного обязательства полностью, при отсутствии иного соглашения погашает прежде всего издержки кредитора по получению исполнения, затем - проценты, а в оставшейся части - основную сумму долга.

Согласно п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 октября 1998 г. N 13/14 "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами" при применении норм об очередности погашения требований по денежному обязательству при недостаточности суммы произведенного платежа (статья 319 Кодекса) судам следует исходить из того, что под процентами, погашаемыми ранее основной суммы долга, понимаются проценты за пользование денежными средствами, подлежащие уплате по денежному обязательству, в частности проценты за пользование суммой займа, кредита, аванса, предоплаты и т.д.

Из этого следует, что соглашением сторон может быть изменен порядок погашения только тех требований, которые названы в ст. 319 ГК РФ: издержек кредитора по получению исполнения, процентов за пользование денежными средствами, подлежащих уплате по денежному обязательству и основной суммы долга. Иной порядок погашения, в том числе по соглашению сторон, устанавливающий, что требования об уплате неустойки, процентов, предусмотренных ст. 395 ГК РФ, или иные связанные с нарушением обязательства требования погашаются ранее требований, указанных в ст. 319 ГК РФ, является ничтожным в силу ст. 168 ГК РФ.

Суды не всегда учитывают данные положения закона и разъяснения Верховного Суда Российской Федерации.

Пример: Кредитный потребительский кооператив (КПК) обратился в суд с иском к Н.В. о взыскании суммы основного долга по договору займа, суммы компенсационных взносов за пользование займом и членских взносов на покрытие расходов кооператива, суммы пени за несвоевременную уплату членских и компенсационных взносов.

Удовлетворяя исковые требования КПК о взыскании с ответчика суммы основного долга, компенсационных и членских взносов, а также дополнительной компенсации за несвоевременную уплату взносов, суд первой инстанции пришел к выводу о ненадлежащем исполнении ответчиком Н.В. обязательств по договору займа.

Исходя из представленного КПК расчета суммы задолженности, при распределении поступивших от Н.В. денежных сумм, истец руководствовался п. 2.7 договора займа, которым предусмотрено, что при внесении заемщиком денежных средств в кассу кооператива в первую очередь погашается задолженность по дополнительным компенсационным взносам (неустойка) и убыткам, во вторую очередь - задолженность по членским и компенсационным взносам, в третью очередь - сумма займа.

Суд согласился с представленным истцом расчетом задолженности по договору займа и удовлетворил исковые требования КПК в полном объеме.

Однако, принимая такое решение, суд первой инстанции не учел вышеназванные положения статьи 319 ГК РФ и п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 октября 1998 г. N 13/14 "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами".

Таким образом, положение п. 2.7 договора займа, предусматривающее погашение неустойки ранее процентов за пользование займом и основной задолженности, является ничтожным, в связи с чем представленный истцом расчет задолженности не мог быть принят во внимание.

В связи с этим судебная коллегия произвела перерасчет денежной суммы, подлежащей взысканию в пользу КПК (Апелляционное дело N 33-522/2014).

Согласно статье 322 ГК РФ солидарная обязанность (ответственность) или солидарное требование возникает, если солидарность обязанности или требования предусмотрена договором или установлена законом, в частности при неделимости предмета обязательства.

Обязанности нескольких должников по обязательству, связанному с предпринимательской деятельностью, равно как и требования нескольких кредиторов в таком обязательстве, являются солидарными, если законом, иными правовыми актами или условиями обязательства не предусмотрено иное.

Судами республики рассмотрено большое количество споров по требованиям банков и иных кредитных организаций о взыскании в солидарном порядке с заемщиков и их поручителей задолженности по договорам займа, кредитным договорам. В данных случаях солидарная обязанность указанных лиц установлена договорами.

Суды также рассматривали дела по требованиям кредитора к должникам, солидарная обязанность которых возникла в силу закона, например, по спорам банков с наследниками должника.

При этом кредиторы предъявляли требования одновременно ко всем солидарным должникам.

Согласно ч. 1 ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.

Согласно ч. 1 ст. 388 ГК РФ уступка требования кредитором (цедентом) другому лицу (цессионарию) допускается, если она не противоречит закону.

В пункте 51 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" разъяснено, что разрешая дела по спорам об уступке требований, вытекающих из кредитных договоров с потребителями (физическими лицами), суд должен иметь в виду, что Законом о защите прав потребителей не предусмотрено право банка, иной кредитной организации передавать право требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, если иное не установлено законом или договором, содержащим данное условие, которое было согласовано сторонами при его заключении.

Суды не всегда учитывают, что уступка требования долга, взысканного решением суда, не требует специального субъектного состава его участников.

Пример: Вступившим в законную силу заочным решением Московского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики от 24 мая 2013 года постановлено расторгнуть кредитный договор от 21 августа 2012 года, заключенный между Банком и Л.М., и взыскать с Л.М. в пользу Банка денежные средства в погашение долга по кредитному договору.

7 июля 2014 года ООО обратилось в районный суд с заявлением о замене стороны по делу в лице Банка на ООО, ссылаясь при этом на то, что Банк уступил ООО право требования с должника существующей к моменту перехода прав задолженности по кредитному договору.

Отказывая в удовлетворении заявления о правопреемстве, районный суд исходил из того, что Банк не вправе уступать право требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности.

Судебная коллегия отменила определение суда первой инстанции по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

Одним из оснований возникновения гражданских прав и обязанностей согласно п. 1 ст. 8 ГК РФ является судебное решение, установившее гражданские права и обязанности.

Поскольку при расторжении договора обязательства сторон прекращаются (п. 2 ст. 453 ГК РФ), с момента вступления в законную силу решения суда о расторжении кредитного договора и взыскании денежных сумм в погашение долга по кредитному договору между лицами, заключившими кредитный договор, возникают новые правоотношения, основанные на судебном решении.

Уступка требования долга, взысканного решением суда, не требует специального субъектного состава его участников.

Согласно ч. 1 ст. 44 ГПК Российской Федерации в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства.

Следовательно, когда материальное правопреемство состоялось на стадии исполнения судебного акта, вопрос о замене взыскателя в исполнительном производстве должен разрешаться судом по заявлению заинтересованного лица.

Обратившись в суд с заявлением о замене взыскателя, ООО подтвердило, что Банк уступил ООО именно право требования, основанное на заочном решении районного суда.

Таким образом, заявление о процессуальном правопреемстве подлежало удовлетворению (Апелляционное дело N 33-4764/2014).

Также суды не всегда учитывают, что уступка вытекающего из кредитных договоров с потребителями требования Банка лицу, не имеющему лицензии на осуществление банковской деятельности, допускается, если соответствующее условие предусмотрено договором между кредитной организацией и потребителем и было согласовано сторонами при его заключении.

Пример: ООО обратилось с иском к А.И., Н.В. о взыскании в солидарном порядке задолженности по кредитному договору.

Исковые требования мотивированы тем, что 02 мая 2012 года между ОАО и А.И. заключен кредитный договор. В целях обеспечения исполнения заемщиком обязательств по кредитному договору 02 мая 2012 года между ОАО и Н.В. заключен договор поручительства. 17 декабря 2013 года между ОАО и ООО заключен договор уступки требования, в соответствии с которым право требования по кредитному договору от 02 мая 2012 года в полном объеме перешло к истцу. А.И. свои обязательства по возврату кредита и оплате процентов не выполняет.

А.И. обратилась в суд со встречными исковыми требованиями к ООО и ОАО о признании недействительным заключенного между ними договора уступки требования от 17 декабря 2013 года в силу его ничтожности.

Требования мотивированы тем, что ООО не имеет лицензии на осуществление банковской деятельности, а истец не заключал с Банком соглашение о возможности уступки требования третьим лицам, не имеющим соответствующей лицензии.

Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из того, что кредитным договором, заключенным между ОАО и А.И., не предусмотрено право банка передать требования по данному договору лицам, не имеющим лицензии на осуществление банковской деятельности, в связи с чем договор уступки требования признал недействительным в силу положений ст.ст. 388 и 168 ГК РФ, а исковые требования о взыскании задолженности по кредитному договору оставил без удовлетворения.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции в полном объеме по следующим основаниям.

Согласно ч.ч. 1 и 2 ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

В п. 51 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" разъяснено, что разрешая дела по спорам об уступке требований, вытекающих из кредитных договоров с потребителями (физическими лицами), суд должен иметь в виду, что Законом о защите прав потребителей не предусмотрено право банка, иной кредитной организации передавать право требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, если иное не установлено законом или договором, содержащим данное условие, которое было согласовано сторонами при его заключении.

По смыслу указанного пункта возможность передачи права требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, допускается, если соответствующее условие предусмотрено договором между кредитной организацией и потребителем и было согласовано сторонами при его заключении.

Пункт 5.2.4 кредитного договора от 02 мая 2012 года предусматривает право банка полностью или частично переуступить свои права по договору, а также по иным договорам, связанным с обеспечением возврата кредита, другому лицу без согласия Заемщика.

При данных обстоятельствах при наличии заключенного между ОАО и ООО договора уступки требования от 17 декабря 2013 года по кредитному договору от 02 мая 2012 года, предусматривающему возможность и содержащему согласие заемщика на данную уступку требования третьему лицу, в том числе некредитной и небанковской организации, у суда отсутствовали правовые основания для признания договора недействительным.

В связи с этим вывод суда первой инстанции о том, что договор уступки требования от 17 декабря 2013 года является недействительным, как заключенный с организацией, не имеющей лицензии на осуществление банковской деятельности, без получения согласия должников - ответчиков по первоначальному иску, является ошибочным.

Судом установлено, что А.И. в нарушение условий кредитного договора надлежащим образом не выполняла принятые на себя обязательства по возврату основного долга и процентов за пользование предоставленными денежными средствами, в связи с чем у нее образовалась задолженность. Требования ООО погасить образовавшуюся задолженность ответчик проигнорировал, принятые на себя обязательства не выполнил и задолженность не погасил.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и вынесла по делу новое решение, которым взыскала с А.И. и Н.В. в солидарном порядке в пользу ООО основной долг по кредитному договору, проценты за пользование кредитом. В удовлетворении исковых требований А.И. о признании договора уступки права требования недействительным отказано (Апелляционное дело N 33-1768/2015).

Согласно ст. 384 ГК РФ если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. Уступка права солидарного требования может быть произведена только в отношении всех солидарных должников.

Пример: Вступившим в законную силу решением суда расторгнуто кредитное соглашение, заключенное между Банком и В.А., постановлено взыскать с В.А., Т.Е., Л.В., ООО в пользу Банка долг по кредитному договору в солидарном порядке.

В отношении должников возбуждены исполнительные производства. ОАО обратилось с заявлением о замене взыскателя Банка на правопреемника ОАО. Заявление мотивировано тем, что между Банком и ОАО заключен договор цессии (уступки прав требования), по которому Банк уступил цессионарию права требования по указанному кредитному договору.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики, отменив определение суда в связи с ненадлежащим уведомлением стороны и рассмотрев заявление, отказала в его удовлетворении по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 44 ГПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства. Исполнение решения суда является стадией гражданского судопроизводства.

В случае выбытия одной из сторон исполнительного производства (смерть гражданина, реорганизация организации, уступка права требования, перевод долга) судебный пристав-исполнитель производит замену этой стороны исполнительного производства ее правопреемником (ст. 52 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве"). Поскольку речь идет о правопреемстве в рамках исполнения судебного решения, вопрос о правопреемстве подлежит разрешению судом.

В соответствии с ч. 1 ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

Из представленных заявителем документов следует, что между Банком и ОАО заключен договор об уступке прав требований. Согласно пп. 2.1 и 3.3 условий договора объем и условия прав требования, возникших из кредитных договоров, устанавливается в приложении N 1. При этом в перечне указываются кредитные договоры, сумма долга, а также наименование должника.

В соответствии с приложением N 1 к договору уступки прав требований Банк передал ОАО права требования с должника В.А. денежной суммы по кредитному обязательству, возникшему на основании кредитного договора. Однако в представленном суду приложении не указывается об уступки требования к другим солидарным должникам, в частности к Т.Е., Л.В., ООО, в то время как заявитель просил произвести процессуальное правопреемство по отношению ко всем солидарным должникам в рамках данного дела.

Вступившим в законную силу решением суда установлены правоотношения между Банком и В.А., Т.Е., Л.В., ООО, по которым они обязаны солидарно выплатить Банку долг, образовавшийся в результате неисполнения обязательств по кредитному договору.

Заявитель претендует на вступление в исполнительное производство, возбужденное на основании судебного решения, в то же время договор уступки права требования не содержит указания на то, что по нему уступается требование, возникшее на основании судебного решения в отношении всех должников, в нем говорится лишь об уступке требования в отношении одного должника по кредитному договору - В.А.

Поскольку солидарные должники по судебному решению связаны одним обязательством, то представленный заявителем договор уступки права требования не позволяет произвести замену взыскателя в отношении всех должников.

Судебная коллегия отметила, что ОАО не лишено права повторного обращения в суд с заявлением о процессуальном правопреемстве на стороне взыскателя по отношению ко всем солидарным должникам при достижении соглашения с первоначальным взыскателем об уступке прав требования, в том числе в отношении других солидарных должников.

Судебная коллегия отказала в удовлетворении заявления ОАО о замене взыскателя (Апелляционное дело N 33-1776/2015).

Глава 25 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает ответственность за нарушения обязательств. При этом в связи с тем, что основную массу дел составляют споры по денежным обязательствам, наиболее часто применяемой является статья 395 ГК РФ.

Согласно статье 395 ГК РФ в прежней редакции за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств. Размер процентов определяется существующей в месте жительства кредитора, а если кредитором является юридическое лицо, в месте его нахождения учетной ставкой банковского процента на день исполнения денежного обязательства или его соответствующей части. При взыскании долга в судебном порядке суд может удовлетворить требование кредитора, исходя из учетной ставки банковского процента на день предъявления иска или на день вынесения решения. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

Требования о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами по 395 ГК РФ истцами заявлялись наряду с требованиями о взыскании неосновательного обогащения, о взыскании невыплаченной или недополученной страховой суммы, о взыскании денежных сумм по договору займа, по делам о защите прав потребителей и в других случаях.

С 01 июня 2015 года вступила в силу новая редакция статьи 395 ГК РФ, которая предусматривает иной расчет процентов за пользование чужими денежными средствами. Так согласно действующей редакции статьи размер процентов определяется существующими в месте жительства кредитора или, если кредитором является юридическое лицо, в месте его нахождения, опубликованными Банком России и имевшими место в соответствующие периоды средними ставками банковского процента по вкладам физических лиц.

Средняя ставка банковского процента устанавливается Банком России по федеральным округам.

При этом усложняется расчет процентов, поскольку, средняя ставка банковского процента меняется чаще, чем учетная ставка, и за весь период неправомерного удержания денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения может существенно отличаться.

Так, например, если неправомерное удержание денежных средств имело место в период с 01 июня по 01 сентября 2015 года, проценты за пользование чужими денежными средствами в Приволжском федеральном округе должны рассчитываться за период с 01 по 14 июня включительно исходя из ставки 11,15%, за период с 15 июня по 14 июля включительно - 11,16%, с 15 июля по 16 августа включительно - 10,14%, с 17 августа по 01 сентября - 10,12%.

Важным для правоприменительной практики является дополнение статьи 395 ГК РФ пунктами 4-6, согласно которым не подлежат взысканию проценты по статье 395 ГК РФ, если договором предусмотрено взыскание неустойки, начисление процентов на проценты (сложные проценты) не допускается, если иное не предусмотрено законом или договором.

Пункт 6 рассматриваемой статьи предусматривает право суда по заявлению должника уменьшать предусмотренные договором проценты, но не менее чем до суммы, определяемой исходя из ставки, указанной в пункте 1 статьи 395 ГК РФ, если подлежащая уплате сумма процентов явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства.

Суды при рассмотрении дел, связанных с исполнением обязательств, применяли положения главы 26 раздела III Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающей основания прекращения обязательств.

Так, суды применяли положения статьи 416 ГК РФ, согласно которой обязательство прекращается невозможностью исполнения, если она вызвана наступившим после возникновения обязательства обстоятельством, за которое ни одна из сторон не отвечает, при рассмотрении дел по требованиям банка к наследникам должника о взыскании задолженности по кредитному договору, а также по требованиям о возврате задатка.

При этом при рассмотрении дел по искам Банков к наследникам должника суды учитывали разъяснения, содержащиеся в п. 60 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", согласно которым при отсутствии или недостаточности наследственного имущества требования кредиторов по обязательствам наследодателя не подлежат удовлетворению за счет имущества наследников и обязательства по долгам наследодателя прекращаются невозможностью исполнения полностью или в недостающей части наследственного имущества (пункт 1 статьи 416 ГК РФ).

Согласно статье 418 ГК РФ обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника.

Суды не всегда учитывают, что в силу ч. 1 ст. 418 ГК РФ в связи со смертью должника могут прекращаться и обязательства, не связанные неразрывно с личностью должника.

Пример: Банк обратился в суд с иском к Б.А. о взыскании задолженности по кредитному договору, мотивируя свое требование тем, что 04 июля 2012 года между банком и Е.В. был заключен кредитный договор, согласно которому ему был предоставлен кредит в сумме 150000 рублей под 19% годовых на срок по 04 июля 2017 года. В качестве обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору банком был заключен договор поручительства с Б.А. Заемщик 03 апреля 2013 года умер. Поскольку поручитель обязался солидарно в полном объеме отвечать перед истцом за исполнение заемщиком своих обязательств по кредитному договору, истец просил взыскать с него долг.

Удовлетворяя требование банка, суд первой инстанции указал, что обязательства, вытекающие из кредитного договора, не связаны неразрывно с личностью должника, банк может принять исполнение от любого лица. Поэтому такое обязательство смертью должника на основании п. 1 ст. 418 ГК РФ не прекращается.

Однако с таким выводом судебная коллегия не согласилась, поскольку он основан на неправильном толковании и применении норм материального права о переводе долга, поручительстве и прекращении обязательств.

В соответствии со ст. 391 ГК РФ должник при своей жизни вправе перевести свой долг на другое лицо с согласия кредитора. При таком переводе долга ответственным перед кредитором должника становится новый должник.

В случае смерти должника, не исполнившего кредитное обязательство, допускается перемена лиц в обязательстве. Согласно статьям 1112, 1175 ГК РФ имущественные права и обязанности входят в состав наследства. Наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя солидарно, причем каждый из них отвечает в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества. В том случае, когда наследство отсутствует либо наследники его не приняли, обязательство заемщика прекращается в силу п. 1 ст. 418 названного Кодекса смертью должника.

Поскольку судом установлено и истцом не оспаривается, что по основаниям, предусмотренным законом, долг Е.В. на других лиц не переводился, то смертью должника прекращено обеспеченное поручительством кредитное обязательство Е.В. (ч. 1 ст. 418 ГК РФ). С прекращением указанного обязательства прекращено и поручительство Б.А. (ч. 1 ст. 367 ГК РФ) и предусмотренных законом оснований для удовлетворения заявленных банком требований не имелось (Апелляционное дело N 33-4731/2014).

Суды, преимущественно, рассматривали споры, связанные с ненадлежащим исполнением договора, а также по требованиям о признании договора недействительным. В практике судов встречаются также дела, рассмотренные по требованиям о признании договора заключенным, по требованиям о возложении обязанности заключить договор.

Суды по спорам, возникшим из договорных обязательств, в первую очередь, применяли правила об отдельных видах договоров, и при отсутствии специальных правил - общие положениями о договоре (подраздел 2 раздела III Гражданского кодекса Российской Федерации), и общие положения об обязательствах (подраздел 1 раздела III Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вопросов и затруднений при применении общих положений о договоре у судей не возникало.

Для правильного разрешения споров, вытекающих из договорных обязательств, ключевым моментом является толкование договора (статья 431 ГК РФ).

Оценивая содержание договоров, суды в соответствии со ст. 431 Гражданского кодекса Российской Федерации принимали во внимание буквальное значение содержащихся в этих документах слов и выражений, а также исходили из действительности этих сделок, если они не признаны в установленном порядке недействительными.

В случаях неясности договора его значение суд устанавливал путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом, а также выяснял действительную общую волю сторон с учетом цели договора, всех обстоятельств, предшествующих договору, и последующего поведения сторон.

Пример: С.П. обратился в суд с иском к С.М. о взыскании долга в размере 850 000 рублей, процентов за пользование чужими денежными средствами.

Исковые требования мотивированы тем, что 22 ноября 2012 года между С.П. как продавцом и С.М. как покупателем был заключен договор купли-продажи квартиры по цене 1050000 рублей, которая должна быть уплачена покупателем частями: 1000000 рублей в день подписания договора, 50000 рублей - после перехода права собственности на квартиру покупателю. Однако С.М. в день заключения договора передал истцу только 150000 рублей, а на сумму 850000 рублей выдал расписку, в которой обязался уплатить долг до 15 декабря 2012 года. После истечения указанного срока ответчик стал скрываться, и перечислил С.П. по почте только 50 000 рублей.

Суд первой инстанции удовлетворил требования истца, исходя при этом из того, что имеющиеся в деле доказательства подтверждают ненадлежащее исполнение С.М. своих обязательств по договору купли-продажи.

Судебная коллегия не согласилась с выводами суда, указав следующее.

Между С.П. как продавцом и С.М. как покупателем 22 ноября 2012 года подписан договор купли-продажи. В соответствии с п. 3 договора купли-продажи отчуждаемая квартира оценена в 1050000 рублей, уплачиваемых покупателем продавцу следующим образом: 1 000000 рублей наличными средствами в день подписания договора купли-продажи; 50000 рублей наличными средствами после государственной регистрации договора купли-продажи и перехода права собственности на отчуждаемую квартиру к покупателю.

23 ноября 2012 года С.П. и С.М. совместно обратились в Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике с заявлением о государственной регистрации договора купли-продажи квартиры и перехода права собственности к С.М., а также о регистрации ограничения права на указанное имущество в виде ипотеки.

К указанному заявлению стороны договора приложили и собственноручную расписку С.П. от 23 ноября 2012 года о получении им от С.М. денежной суммы 1000000 рублей в счет уплаты цены указанной квартиры.

После регистрации перехода права собственности на указанное жилое помещение к С.М., последний 5 декабря 2012 года по почте перечислил истцу деньги в сумме 50000 рублей, что не оспаривалось сторонами.

В последующем С.П. обратился 13 декабря 2012 года в Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике с заявлением о снятии обременений с квартиры в виде ипотеки.

В обоснование своих требований С.П. указал на то, что обязательство по уплате цены товара по договору купли-продажи от 23 ноября 2012 года ответчиком не исполнено надлежащим образом, в подтверждение чего сослался на собственноручную расписку последнего от 23 ноября 2012 года, согласно которой тот обязался вернуть деньги в сумме 850000 рублей за квартиру в срок до 15 декабря 2012 года.

При толковании условий расписки судебная коллегия в соответствии со ст. 431 Гражданского кодекса Российской Федерации приняла во внимание буквальное значение содержащихся в ней слов и выражений путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом, а также цель договора, обычаи делового оборота и все установленные судом обстоятельства, как предшествующие заключению договора, так и последующие ему.

Так, судебная коллегия нашла заслуживающим внимания довод С.М. о том, что в день регистрации сделки, 23 ноября 2012 года, он передал истцу сначала 150 000 рублей, а на оставшуюся сумму 850000 рублей выдал расписку. При этом в тот же день С.М. снял с банковского счета своей супруги 850000 рублей и передал их продавцу, который выдал ему расписку о получении всей суммы, переданной ему в день подписания договора, то есть 1000000 рублей.

Доводы ответчика согласуются с уже упомянутой собственноручной распиской истца от 23 ноября 2012 года о получении им от С.М. денежной суммы 1 000000 рублей в счет уплаты цены квартиры, а также с заявлением истца от 13 декабря 2012 года о снятии обременений с квартиры в виде ипотеки.

При этом судебная коллегия исходила из того, что ипотека, как разновидность залога, является способом обеспечения обязательства и по общему правилу, установленному п. 1 ч. 1 ст. 352 Гражданского кодекса Российской Федерации, прекращается с прекращением обеспеченного залогом обязательства.

Кроме того, доводы ответчика косвенно подтверждаются и выпиской из банковского счета его супруги Е.Н., с которого 23 ноября 2012 года была снята денежная сумма 860000 рублей.

С учетом изложенного судебная коллегия признала, что С.П. не представил суду доказательств, убедительно подтверждающих наличие у С.М. долга перед истцом в размере 850000 рублей, и его исковые требования следует признать необоснованными (Апелляционное дело N 33-646/2014).

В связи с вступлением в силу Федерального закона от 08 марта 2015 года N 42-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации" возникают следующие вопросы:

1. Какие проценты, предусмотренные договором, имеют право снижать суды на основании пункта 6 статьи 395 ГК РФ: проценты, предусмотренные за нарушение обязательств, или любые договорные проценты, например, проценты по договору займа.

2. Каким образом рассчитывать проценты за пользование чужими денежными средствами, если основания, предусмотренные статьей 395 ГК РФ, имели место как до 01 июня 2015 года, так и после вступления в силу Федерального закона от 08 марта 2015 года N 42-ФЗ. Какие ставки следует использовать - все ставки банковского процента, действовавшие в период неисполнения денежного обязательства, либо какую-то единую, усредненную ставку.

3. Федеральным законом от 08.03.2015 N 42-ФЗ введен пункт 5 статьи 395 ГК РФ, согласно которому начисление процентов на проценты (сложные проценты) не допускается, если иное не установлено законом.

Имеются ли в данном пункте ввиду проценты только по договорам займа и кредитным договорам или любые суммы, которые подлежат исчислению в процентном отношении к сумме основного долга? Например, возможно ли начисление процентов по статье 395 ГК РФ на суммы компенсации за использование личных сбережений по договорам о передаче личных сбережений, заключаемым между кредитными потребительскими кооперативами и их членами?

4. В пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. По смыслу пункта 1 статьи 15 ГК РФ в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.

Представляется, что на практике будет затруднительно использовать указанное разъяснение, поскольку, исходя из обязанности сторон доказывать те обстоятельства, на которые они ссылаются, истец по делам о возмещении ущерба обязан будет минимум представить доказательства, позволяющие идентифицировать непосредственный объект, который был, к примеру, утрачен из-за действий ответчика. Так или иначе, истец будет обязан представить доказательства, позволяющие определить те рамки стоимостного выражения убытков, в пределах которых суд сможет определить их размер "с разумной степенью достоверности".

5. В пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 разъяснено, что, если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то, что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. Размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества.

При этом в Федеральном законе "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" закреплены нормы, согласно которым размер расходов на запасные части (в том числе в случае возмещения причиненного вреда в порядке, предусмотренном абзацем вторым пункта 15 статьи 12 Закона) определяется с учетом износа комплектующих изделий (деталей, узлов и агрегатов), подлежащих замене при восстановительном ремонте (п. 19 ст. 12 Закона).

Может сложиться ситуация, когда, например, в результате ДТП причинен ущерб потерпевшему на сумму 400 тысяч рублей без учета износа, с учетом износа - на сумму 250 тысяч рублей. Ответственность виновника ДТП застрахована на сумму 400 тысяч рублей. Означает ли данное разъяснение, что потерпевший вправе, получив со страховой компании, как указано в законе с учетом износа 250 тысяч рублей, требовать с виновника ДТП оставшиеся 150 тысяч рублей.?

Должен ли быть удовлетворен такой иск с учетом того, что с одной стороны иного более разумного и распространенного в обороте способа исправления повреждений, кроме ремонта автомобиля, не существует, а с другой стороны ответственность виновника ДТП застрахована на сумму 400 тысяч рублей и размер ущерба ее не превышает?

В связи с незначительным истечением времени со дня вступления в силу Федерального закона от 08 марта 2015 года N 42-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации" и отсутствием судебной практики применения измененных положений части первой ГК РФ, иных вопросов по практике применения нормативных актов к момента обобщения не возникало.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики