Справка Кемеровского областного суда о причинах отмены и изменения приговоров и других судебных решений по уголовным делам районных (городских) судов Кемеровской области в 2018 году (утв. постановлением Президиума Кемеровского областного суда от 11 февраля 2019 г.)

Основания отмены и изменения судебных решений районных (городских) судов

Раздел I. Отмена и изменение приговоров и иных судебных решений по существу уголовного дела

1. Нарушение норм уголовного закона

Объектом преступления при истязании являются общественные отношения, гарантирующие неприкосновенность здоровья другого человека.

Приговором Тяжинского районного суда Кемеровской области от 3.05.2018 года М., В., А., К. признаны виновными и осуждены за совершение изнасилования.

Органами предварительного расследования действия М. были квалифицированы также по ч. 1 ст. 117 УК РФ. Ей вменялись действия, направленные на истязание потерпевшей, причинение ей физической боли и психических страданий путем систематического нанесения побоев и иными насильственными действиями.

Однако суд первой инстанции счел вменение указанного обвинения излишним и указал на то, что примененное к потерпевшей насилие явилось способом совершения ее изнасилования и совершения действий сексуального характера, не требующее дополнительной квалификации как истязания.

В апелляционном представлении прокурор указал, что суд не принял во внимание фактические обстоятельства уголовного дела, просил отменить приговор.

Судебная коллегия согласилась с тем, что приговор подлежит отмене, указав следующее.

Действия М., направленные на истязание потерпевшей, а также на причинение потерпевшей Н. физической боли и психических страданий (причинение ожогов половых органов и плеча потерпевшей, введение окурков во влагалище, нанесение удара колюще-режущим предметом в область груди потерпевшей), совершенные после изнасилования, путем систематического нанесения побоев и иными насильственными действиями были совершены ею не с целью преодоления сопротивления, облегчения совершения преступлений в отношении нее, пресечения попыток потерпевшей сообщить в правоохранительные органы о совершенных в отношении нее преступлений, а для причинения физической боли и психический страданий, то есть с целью истязания.

Выводы суда первой инстанции о том, что примененное к потерпевшей насилие явилось способом совершения ее изнасилования и совершения действий сексуального характера, не требующее дополнительной квалификации как истязания, не были основаны на материалах уголовного дела и противоречили фактическим обстоятельствам, установленным судом.

С учетом изложенного, судебная коллегия по уголовным делам Кемеровского областного суда отменила приговор суда первой инстанции с направлением дела на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, иным составом суда.

По смыслу закона (ч. 3 ст. 26 УК РФ), при неосторожности лицо не предвидит возможности наступления общественно опасных последствий, однако может и обязано предвидеть наступление общественно опасных последствий при необходимой внимательности и предусмотрительности.

Приговором Беловского районного суда Кемеровской области от 20.02.2018 года О. осужден по ч. 1 ст. 109 УК РФ, то есть за причинение смерти по неосторожности.

Согласно приговору суда первой инстанции между О. и потерпевшим Н. произошел конфликт. В результате конфликта О., желая обезопасить себя от нападения Н., начал доставать из чехла огнестрельное оружие. В момент, когда О. доставал ружье из чехла, произошел несанкционированный выстрел в сторону, где находился Н. В результате выстрела Н. получил пулевое ранение и скончался.

Действия С. органами предварительного следствия были квалифицированы как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку (ч. 1 ст. 105 УК РФ).

Суд первой инстанции переквалифицировал действия О. на ч. 1 ст. 109 УК РФ.

В апелляционном представлении прокурор указал не незаконность данного приговора, выраженную в неверной квалификации действий О. Просил приговор отменить, постановить новый обвинительный приговор по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Проверив материалы уголовного дела, судебная коллегия по уголовным делам Кемеровского областного суда посчитала представление прокурора обоснованным, а приговор подлежащим отмене.

По смыслу закона при неосторожности расчет виновного лица, ожидающего, что последствия не наступят, должен опираться на реальные обстоятельства, которые дают основание предполагать такой исход.

Согласно заключению эксперта, несанкционированная постановка курка на боевой взвод, либо несанкционированное нажатие на спусковой крючок (а, следовательно, и производство выстрела) возможны при извлечении ружья из его брезентового чехла. При этом при одной попытке извлечь ружье из чехла возможно либо поставить курок на боевой взвод, либо произвести несанкционированное нажатие на спусковой курок (а, следовательно, и произвести выстрел), одновременно же поставить курок на боевой взвод и произвести выстрел невозможно.

Из фактических обстоятельств дела следует, что между потерпевшим Н. и О. произошел конфликт. Какой-либо угрозы Н., находясь возле автомобиля на расстоянии, для О. не представлял. Направляя оружие в сторону потерпевшего, О. произвел в него выстрел из огнестрельного оружия. О. не мог не предвидеть возможности наступления общественно опасных последствий в виде смерти потерпевшего Н., у осужденного не было оснований рассчитывать на то, что смерть потерпевшего от его действий не наступит. Он осознавал общественную опасность своих действий и предвидел возможность наступления общественно опасных последствий своих действий, то есть смерть потерпевшему причинил умышленно.

Об умысле О. на убийство также свидетельствуют характер его действий, способ и орудие преступления, а именно: производство выстрела из нарезного огнестрельного оружия с локализацией повреждений в области жизненно-важного органа - живота потерпевшего.

С учетом изложенного, судебная коллегия по уголовным делам Кемеровского областного суда отменила приговор суда первой инстанции и постановила новый обвинительный приговор, признав С. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Согласно ч. 3 ст. 30 УК РФ покушением на преступление признаются умышленные действия (бездействие) лица, непосредственно направленные на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам.

Приговором Ленинск-Кузнецкого городского суда Кемеровской области от 24.05.2018 года Р. признан виновным в совершении 12 незаконных сбытов наркотических средств, с использованием электронных или телекоммуникационных сетей ("Интернет).

Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия пришла к выводу, что приговор суда подлежит изменению.

Суд первой инстанции посчитал установленным, что Р. совершены 12 незаконных сбытов наркотических средств с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть "Интернет"), то есть оконченные преступления, поскольку объективная сторона Р. была выполнена.

Вместе с тем судебная коллегия по уголовным делам Кемеровского областного суда сочла обоснованными доводы жалоб защиты о необходимости квалификации действий Р. по 8 событиям, квалифицированным судом первой инстанции как сбыт наркотических средств с использованием электронных или телекоммуникационных сетей (включая сеть "Интернет"), как единое покушение на незаконный сбыт наркотических средств, поскольку Р. не приступил к выполнению необходимых действий по передаче приобретателю либо приобретателям наркотических средств, не связался с покупателями, не передал им адрес нахождения "закладки" и не получил оплату.

В соответствии с пунктом 13.2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 года N 14 (в ред. от 30 июня 2015 года) "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами", если лицо в целях осуществления умысла на незаконный сбыт наркотических средств незаконно приобретает, хранит, перевозит эти средства, тем самым совершает действия, направленные на их последующую реализацию и составляющие часть объективной стороны сбыта, однако по не зависящим от него обстоятельствам не передает указанные средства приобретателю, то такое лицо несет уголовную ответственность за покушение на незаконный сбыт этих средств.

Судебной коллегией было установлено, что только 4 события из 12 предъявленных Р. можно считать оконченными составами, поскольку он не только разместил наркотическое средство в тайнике, но и получил денежные средства за оплату и приобретение и указал покупателю местонахождение "закладки". Из фактических обстоятельств по другим 8 событиям следует, что наркотические средства, находящиеся в тайниках, были изъяты сотрудниками полиции до состоявшихся договоренностей Р. с покупателями.

В связи и изложенным приговор от 24.05.2018 года был изменен. Действия Р. по 8 преступлениям, квалифицированным по п "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ, были переквалифицированы на ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ.

Если в результате применения статьи 62 УК РФ срок или размер наказания, который может быть назначен осужденному, окажется менее строгим, чем низший предел наиболее строгого вида наказания, предусмотренного санкцией соответствующей статьи Особенной части УК РФ, то наказание назначается ниже низшего предела без ссылки на статью 64 УК РФ.

Приговором Заводского районного суда города Кемерово от 22.06.2018 года Т. признан виновным в незаконном хранении огнестрельного оружия и боеприпасов; незаконном изготовлении огнестрельного оружия и боеприпасов; незаконном хранении взрывчатых веществ.

В апелляционном представлении заместитель прокурора Заводского района города Кемерово счел, что приговор подлежит изменению в виду неправильного применения судом уголовного закона.

Судебная коллегия по уголовным делам Кемеровского областного суда посчитала обоснованным вывод суда первой инстанции о виновности Т. в совершении инкриминируемых деяний.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что назначение наказания со ссылкой на ст. 64 УК РФ не требовалось (в соответствии с п. 34 постановления Пленума ВС РФ от 22.12.2015 N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания").

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что в данном случае применение ст. 64 УК РФ возможно только в формате назначения более мягкого вида наказания, чем предусмотрено санкцией статьи, такого, как исправительные работы.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что приговор Заводского районного суда города Кемерово от 22.06.2018 года подлежит изменению. Т. назначено наказание в виде исправительных работ на 1 год с удержанием в доход государства 5% из заработной платы. На основании ч. 2 ст. 69 УК РФ с применением п. "в" ч. 1 ст. 71 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказания, назначенного по ч. 1 ст. 223 УК РФ, с наказаниями, назначенными приговором суда по ч. 1 ст. 222 УК РФ и по ч. 1 ст. 222.1 УК РФ, Т. назначено окончательное наказание в виде 1 года 9 месяцев лишения свободы. В остальной части приговор оставлен без изменения.

2. Нарушение норм уголовно-процессуального закона

Суд вправе постановить приговор без проведения судебного разбирательства только при условии, если он признает обвинение обоснованным и подтвержденным собранными доказательствами (часть 7 статьи 316 УПК РФ).

Приговором Центрального районного суда г. Кемерово от 13.04.2018 года Т. признан виновным и осужден за оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, по ч. 1 ст. 238 УК РФ.

Дело рассмотрено в порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ.

Проверив материалы дела, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что приговор подлежит отмене в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, указав следующее.

Суд может постановить приговор без проведения судебного разбирательства в общем порядке только при условии, если он признает обвинение обоснованным и подтвержденным собранными доказательствами. Выводы суда о виновности подсудимого должны обосновываться не только наличием ходатайства подсудимого о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства, но и материалами дела.

При выявлении обстоятельств, вызывающих сомнения в обоснованности обвинения, как полностью, так и в его части, суд обязан решить вопрос о рассмотрении дела в общем порядке для устранения возникших сомнений независимо от того, что подсудимый с предъявленным обвинением согласился.

Невыполнение этой обязанности судом является существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

В данном случае суд первой инстанции не убедился в том, что обвинение, с которым согласился подсудимый Т., является обоснованным и подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу, не дал оценки тому обстоятельству, что уголовная ответственность по ч. 1 ст. 238 УК РФ наступает при наличии последствий в виде реальной угрозы безопасности потребителей.

Между тем, как следует из материалов дела, Т. предъявлено обвинение в нарушении нормативных положений, влекущих как уголовную, так и административную ответственность, при этом, принимая решение о постановлении обвинительного приговора в особом порядке, судом не было дано оценки наличию либо отсутствию последствий деяния, вменяемого Т., в виде реальной угрозы безопасности потребителей, влекущих уголовную ответственность по ч. 1 ст. 238 УК РФ.

Эти обстоятельства ставят под сомнение обоснованность предъявленного Т. обвинения и его подтверждение собранными доказательствами, несмотря на признание Т. вины и его согласие с обвинением, однако суд первой инстанции вопрос о необходимости прекращения особого порядка не обсудил и постановил обвинительный приговор в порядке ст. 316 УПК РФ.

С учетом изложенного, приговор в отношении Т. отменен, дело направлено на новое рассмотрение.

В соответствии с частью 2 статьи 314 УПК РФ суд вправе постановить приговор без проведения судебного разбирательства в общем порядке, если удостоверится, в том числе, что обвиняемый осознает характер и последствия заявленного им ходатайства.

Приговором Крапивинского районного суда от 13.12.2017 года В. признан виновным в совершении кражи с причинением значительного ущерба гражданину. Дело рассмотрено в порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ.

Вместе с тем из имеющегося в материалах дела заключения комиссии экспертов усматривается, что у В. имеется психическое расстройство в форме легкой умственной отсталости с нарушением поведения. В связи с выявленной конкретностью мышления, невысоким интеллектом и примитивностью суждений В. не может самостоятельно осуществлять свои процессуальные права и обязанности.

Вопреки требованиям ч. 2 ст. 314 УПК РФ суд первой инстанции при установлении вышеуказанного обстоятельства не удостоверился в том, что обвиняемый осознает характер и последствия заявленного им ходатайства и рассмотрел уголовное дело в особом порядке. Суд не учел того, что если лицо в силу своих физических или психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свое право на защиту, производство по уголовному делу осуществляется в общем порядке с участием защитника в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 51 УПК РФ.

Приговор в отношении В. отменен, дело направлено на новое судебное разбирательство.

Согласно части 2 статьи 316 УПК РФ судебное заседание при особом порядке судебного разбирательства проводится с обязательным участием подсудимого и его защитника.

Приговором Рудничного районного суда г. Прокопьевска от 29.11.2017 года П. осужден за два мошенничества.

Уголовное дело рассмотрено в порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ.

Отменяя приговор, суд апелляционной инстанции отметил, что судебное заседание при особом порядке судебного разбирательства проводится с обязательным участием подсудимого и его защитника, однако, в нарушение требований уголовно-процессуального закона, судебное заседание по данному уголовному делу было проведено в отсутствие подсудимого П.

При этом суд первой инстанции сослался на положения ч. 4 ст. 247 УПК РФ, которые предусматривают возможность проведения судебного разбирательства в отсутствии подсудимого при рассмотрении уголовного дела в общем порядке, однако не применяется при рассмотрении дела в порядке главы 40 УПК РФ.

Приговор в отношении П. отменен, уголовное дело передано на новое рассмотрение.

В соответствии со статьей 25.1 УПК РФ, частью 2 статьи 27 УПК РФ суд по собственной инициативе или по результатам рассмотрения ходатайства, поданного следователем с согласия руководителя следственного органа либо дознавателем с согласия прокурора в порядке, установленном УПК РФ, в случаях, предусмотренных статьей 76.2 УК РФ, при отсутствии возражения со стороны подозреваемого или обвиняемого, вправе прекратить уголовное дело в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, если это лицо возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред, и назначить данному лицу меру уголовно-правового характера в виде судебного штрафа.

Постановлением Беловского городского суда от 22.03.2018 года было оставлено без удовлетворения ходатайство следователя в отношении М., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 109 УК РФ, о прекращении уголовного дела и назначении М. меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа.

Принимая решение об отказе в удовлетворении ходатайства, суд первой инстанции указал, что исходя из обстоятельств и общественной опасности совершенного преступления, с учетом конкретных и значимых обстоятельств дела, тяжести наступивших последствий, а также личности М., отсутствия объективных данных, свидетельствующих о достаточности возмещения им ущерба либо о заглаживании им причиненного преступлением вреда, оснований для прекращения уголовного дела в отношении М. в соответствии с положениями ст. 25.1 УПК РФ не усматривается.

Между тем, как указал суд апелляционной инстанции, основания, приведенные в постановлении, не предусмотрены законом.

В соответствии с п. 2 ч. 5 ст. 446.2 УПК РФ основанием для отказа в удовлетворении ходатайства следователя о прекращении уголовного дела или уголовного преследования и назначении лицу меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа может быть несоответствие сведений об участии лица в совершенном преступлении, изложенных в постановлении о возбуждении ходатайства о применении к лицу меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа, фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного рассмотрения ходатайства, либо уголовное дело или уголовное преследование должно быть прекращено по иным основаниям.

Указанных обстоятельств в судебном заседании установлено не было.

Согласно ст. 76.2 УК РФ лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено судом от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа в случае, если оно возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред.

Из материалов дела следует, что М. впервые совершил преступление, относящееся к категории небольшой тяжести. В ходе предварительного следствия он заявил ходатайство, поддержанное его защитником и законным представителем, об освобождении от уголовной ответственности в соответствии с положениями ст. 76.2 УК РФ. Потерпевшая не возражала против назначения М. судебного штрафа, так как он полностью загладил причиненный вред, извинившись и компенсировав моральный вред, гражданский иск заявлять она не намерена.

Суд первой инстанции не вправе был отказывать в ходатайстве о прекращении уголовного дела в отношении М. и назначении ему судебного штрафа, ссылаясь на общественную опасность совершенного преступления, тяжесть наступивших последствий, "отсутствие каких-либо объективных данных, свидетельствующих о достаточности возмещения М. ущерба либо о заглаживании вреда, причиненного преступлением".

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции принял решение удовлетворить ходатайство следователя. Дело в отношении М. прекращено, он освобожден от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа в размере 10 000 рублей.

Раздел II. Отмена и изменение иных судебных решений

В соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 237 УПК РФ суд по ходатайству стороны или по собственной инициативе вправе возвратить уголовное дело прокурору для устранения препятствий рассмотрения его судом в случаях, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, исключающим возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основании данного обвинительного заключения.

Постановлением Центрального районного суда г. Кемерово от 21.02.2018 года уголовное дело по обвинению Г. и еще 8 человек в совершении преступлений, связанных с незаконным пересечением государственной границы Российской Федерации, возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Основанием к возврату дела послужило то, что обвиняемому Г. не было вручено обвинительное заключение на родном ему узбекском языке и в деле отсутствуют расписки о разъяснении Г. процессуальных прав на указанном языке.

Проверив материалы дела, суд апелляционной инстанции решил, что выводы суда первой инстанции не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

По смыслу статьи 237 УПК РФ суд возвращает дело прокурору в случае наличия существенных нарушений требований УПК РФ при составлении обвинительного заключения, если это необходимо для защиты нарушенных на досудебных стадиях прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, и эти нарушения невозможно устранить в ходе судебного разбирательства.

В соответствии со статьей 18 УПК РФ уголовное судопроизводство ведется на русском языке. Согласно части 2 статьи 18 УПК РФ участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика в порядке, установленном УПК РФ.

В соответствии со статьями 46, 47 УПК РФ подозреваемый и обвиняемый вправе давать показания и объяснения на родном языке или языке, которым он владеет, а также пользоваться помощью переводчика бесплатно.

Установление того, в достаточной ли степени обвиняемый владеет русским языком для реализации предоставленных ему УПК РФ прав, должно производиться с учетом фактических обстоятельств.

Так, суд первой инстанции в обоснование принятого решения указал на невручение Г. перевода обвинительного заключения на родной узбекский язык, а также не разъяснение его процессуальных прав на этом языке, отказ Г. от переводчика суд расценил как вынужденный, поскольку Г. опасался, что процессуальные издержки на переводчика будут взысканы с него.

Суд апелляционной инстанции счел эти выводы несостоятельными.

Как видно из материалов дела, обвиняемый Г., хотя и является по национальности узбеком, однако в течение длительного времени (с 2008 года) проживает на территории России, с 2014 года является гражданином РФ, до 7 класса обучался в русскоязычной школе, после чего русский язык ему также преподавался.

По данному делу Г. неоднократно разъяснялось его право давать показания на родном языке, при этом всякий раз он неизменно заявлял, что показания желает давать на русском языке, на вопросы следователя отвечал по существу. Следственные действия, в том числе очные ставки с участием обвиняемого, проводились на русском языке, на этом же языке им собственноручно выполнялись записи в протоколах и других процессуальных документах.

Согласно результатам комплексной психолого-лингвистической судебной экспертизы Г. владеет русским языком на уровне компетентного владения и является уверенным пользователем русского языка в его устной разговорной разновидности.

Как усматривается из протоколов допросов Г., он ходатайствовал о назначении ему переводчика в связи с тем, что русским языком владеет, но не все юридические термины понимает.

Указанные выше обстоятельства свидетельствуют о том, что орган предварительного расследования надлежащим образом удостоверился в том, что уровень владения Г. языком, на котором ведется уголовное судопроизводство, со всей очевидностью является достаточным для реализации им своих процессуальных прав и обязанностей и его право, предусмотренное ст. 18 УПК РФ, не нарушено.

Для разъяснения специфической юридической терминологии Г. в установленном законом порядке обеспечен защитником.

Кроме того, суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции о том, что отказ от переводчика на следствии Г. заявил вынужденно, опасаясь, что с него будут взысканы процессуальные издержки, поскольку, как следует из протоколов его допросов, Г. неоднократно разъяснялось право в случае необходимости пользоваться услугами переводчика бесплатно.

При таких обстоятельствах, отметил суд апелляционной инстанции, оснований для вывода о том, что органами предварительного следствия допущено существенное процессуальное нарушение, которое является препятствием для рассмотрения дела и исключает возможность вынесения законного и обоснованного решения, не имеется.

С учетом изложенного, постановление Центрального районного суда г. Кемерово от 21.02.2018 года о возвращении прокурору уголовного дела в отношении Г. и других отменено, дело направлено на новое рассмотрение.

Согласно статье 125 УПК РФ в суд могут быть обжалованы постановления и иные решения, а также действия (бездействие) дознавателя, следователя, прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства, либо затруднить доступ граждан к правосудию.

Адвокат П. в интересах Л. обратилась в суд с жалобой в порядке ст. 125 УПК РФ на постановление заместителя прокурора г. Белово, которым было отменено постановление дознавателя о прекращении уголовного дела в отношении Л. в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления и возобновлено производство по уголовному делу.

Постановлением Беловского городского суда от 28.03.2018 года отказано в принятии жалобы в связи с отсутствием предмета обжалования в порядке ст. 125 УПК РФ.

Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, суд первой инстанции исходил из того, что оспариваемое постановление принято в рамках прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органа предварительного расследования, что не образует предмет проверки в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ.

Между тем из содержания жалобы адвоката П., поданной в порядке ст. 125 УПК РФ, а также из апелляционной жалобы следует, что адвокатом ставится вопрос о признании незаконным постановления заместителя прокурора об отмене постановления о прекращении уголовного дела в отношении Л., поскольку, по ее мнению, неоднократное возобновление прекращенного уголовного дела создает угрозу непрерывного уголовного преследования, что нарушает конституционные права Л.

Как следует из справки следователя по уголовному делу, в отношении Л. неоднократно выносились постановления о прекращении уголовного дела, которые впоследствии отменялись прокурором.

Согласно правовой позиции, изложенной в определениях Конституционного Суда РФ от 27 декабря 2002 года N 300-О и от 25 марта 2004 года N 157-О, при решении вопросов, связанных с возобновлением прекращенных уголовных дел, надлежит исходить из необходимости обеспечения и защиты как интересов правосудия, прав и свобод потерпевших от преступлений, так и прав и законных интересов лиц, привлекаемых к уголовной ответственности и считающихся невиновными до тех пор, пока их виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда, и недопустимости сохранения для лица, в отношении которого дело было прекращено, постоянной угрозы уголовного преследования, а значит, и ограничения его прав и свобод. Это предполагает и недопустимость многократного возобновления по одному и тому же основанию прекращенного уголовного дела. Гарантией защиты указанных прав является право на судебное обжалование постановления прокурора об отмене постановления о прекращении уголовного дела.

Отказывая в принятии жалобы адвоката П. к рассмотрению, суд первой инстанции не учел, что обжалуемое постановление затрагивает права и свободы лица, привлекаемого к уголовной ответственности, и по смыслу закона, с учетом правовой позиции Конституционного Суда РФ, подлежит рассмотрению в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ.

При таких обстоятельствах постановление суда по жалобе адвоката П. в интересах Л. отменено, материал направлен на новое рассмотрение.

Не подлежат обжалованию в порядке статьи 125 УПК РФ действия (бездействие) и решения, проверка законности и обоснованности которых относится к исключительной компетенции суда, рассматривающего уголовное дело по существу (отказ следователя и дознавателя в проведении процессуальных действий по собиранию и проверке доказательств; постановления следователя, дознавателя о привлечении лица в качестве обвиняемого, о назначении экспертизы и т.п.).

Заявитель У. обратился в суд с жалобой в порядке ст. 125 УПК РФ о признании незаконными действий дознавателя по проведению его (У.) допроса.

Постановлением Центрального районного суда г. Кемерово от 15.12.2017 года жалоба оставлена без удовлетворения.

Свои выводы суд мотивировал тем, что действиями дознавателя при проведении допроса не были нарушены конституционные права У.

Между тем суд не учел, что доводы заявителя не образуют предмета судебного контроля в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ, поскольку из существа жалобы следует, что заявителем ставится вопрос об оценке доказательств - протоколов его задержания и допроса в качестве свидетеля и подозреваемого на предмет их допустимости.

Суд не принял во внимание, что заявления о допустимости доказательств не подлежат рассмотрению в досудебном производстве по делу, чтобы не предрешать те вопросы, которые органами предварительного расследования или судом разрешаются при рассмотрении дела по существу.

С учетом изложенного, постановление по жалобе У. отменено, производство по жалобе прекращено.

Постановлением Таштагольского городского суда от 05.02.2018 года удовлетворена жалоба адвоката Д. в интересах А. и постановление следователя об отказе в прекращении уголовного дела в отношении А. в связи с примирением с потерпевшим признано незаконным.

Суд апелляционной инстанции, проверив материал, пришел к выводу, что постановление подлежит отмене, указав, в частности, что согласно положениям ст. 25 УПК РФ и 76 УК РФ прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон является правом, а не обязанностью следователя.

Надзор за предварительным следствием, а также контроль за ходом расследования, объемом и характером следственных действий в силу ст. 37 и ст. 39 УПК РФ возложены на прокурора и руководителя следственного органа и находятся вне компетенции суда при рассмотрении жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ.

С учетом этого, суд первой инстанции рассмотрел жалобу адвоката Д. в нарушение требований уголовно-процессуального закона, поскольку в данном случае отсутствовал предмет обжалования в порядке ст. 125 УПК РФ.

Постановление Таштагольского городского суда от 05.02.2018 года отменено, производство по жалобе прекращено.

В соответствии с частью 9 статьи 107 УПК РФ в решении об избрании в качестве меры пресечения домашнего ареста суд должен указать вид и пределы налагаемых на лицо ограничений и (или) запретов.

При ограничении выхода за пределы жилого помещения, где подозреваемый или обвиняемый проживает, суду следует перечислить случаи, в которых лицу разрешено покидать пределы жилого помещения и указать время, в течение которого лицу разрешается находиться вне места исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и (или) случаи, в которых лицу запрещено покидать пределы жилого помещения.

Постановлением Рудничного районного суда г. Прокопьевска от 22.02.2018 года о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания мера пресечения в отношении Д. в виде домашнего ареста оставлена прежней с продлением срока ее действия на 2 месяца с момента поступления уголовного дела в суд.

Подсудимому на период рассмотрения уголовного дела судом запрещено:

- выходить без разрешения суда за пределы жилого помещения, являющегося местом его жительства по адресу: г. Прокопьевск, <...>;

- отправлять и получать почтово-телеграфные отправления, использовать средства связи и информационно-коммуникационную сеть Интернет, за исключением случаев использования телефонной связи для вызова скорой медицинской помощи, сотрудников правоохранительных органов, аварийно-спасательных служб, в случае возникновения чрезвычайной ситуации, а также для общения с контролирующим органом.

Проверив доводы апелляционной жалобы на постановление, суд апелляционной инстанции не установил каких-либо нарушений закона, влекущих его отмену, однако решил, что постановление подлежит изменению по следующим основаниям.

В соответствии с требованиями ч. 9 ст. 107 УПК РФ при ограничении выхода за пределы жилого помещения, где подозреваемый или обвиняемый проживает, суду следует перечислить случаи, в которых лицу разрешено покидать пределы жилого помещения и указать время, в течение которого лицу разрешается находиться вне места исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и (или) случаи, в которых лицу запрещено покидать пределы жилого помещения.

С учетом изложенного, а также периода нахождения Д. под домашним арестом, его возраста, довода защитника о наличии у обвиняемого права на ежедневную прогулку, с целью обеспечения интересов правосудия, принципов гуманизма, суд апелляционной инстанции постановил дополнить ранее установленные запреты запретом выходить без разрешения суда за пределы жилого помещения, являющегося местом его жительства за исключением ежедневных прогулок с 11.00 часов до 11.30 часов и с 16.00 часов до 16.30 часов, в границах не далее 500 метров от места расположения жилища.

Избрание в качестве меры пресечения заключения под стражу допускается только после проверки судом обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению.

Постановлением Заводского районного суда г. Кемерово от 06.02.2018 года М. продлен срок содержания под стражей.

Вместе с тем суд первой инстанции в нарушение положений уголовно-процессуального закона указал в постановлении на причастность М. к инкриминируемому ему преступлению, тогда как должен был установить наличие либо отсутствие обоснованности подозрения в его причастности к преступлению.

При изложенных обстоятельствах постановление о продлении в отношении М. срока содержания под стражей изменено: указание на причастность М. к инкриминируемому ему преступлению заменено на обоснованность подозрения в его причастности к преступлению.

Заявления осужденного или гражданского ответчика по уголовному делу об отсрочке или рассрочке исполнения приговора в части имущественного взыскания рассматриваются в порядке, установленном статьей 399 УПК РФ.

Приговором Юргинского городского суда от 24.03.2017 года Д. осужден по ч. 1 ст. 264 УК РФ к 2 годам ограничения свободы. Одновременно с осужденного Д. в пользу потерпевшего Л. в счет компенсации морального вреда взысканы денежные средства в сумме 300 000 рублей.

Осужденный Д. обратился в суд с заявлением о предоставлении ему отсрочки исполнения приговора в части гражданского иска на 1 год.

Постановлением Юргинского городского суда от 20.10.2017 года в удовлетворении ходатайства Д. отказано.

При этом суд первой инстанции разрешил ходатайство Д. в порядке гражданского судопроизводства, сославшись на нормы ст. 203 ГПК РФ, которая предусматривает основания отсрочки и рассрочки исполнения судебного постановления, принятого в порядке гражданского судопроизводства.

Суд не учел, что заявления осужденного или гражданского ответчика по уголовному делу об отсрочке или рассрочке исполнения приговора в части имущественного взыскания рассматриваются в порядке, установленном ст. 399 УПК РФ.

С учетом изложенного, постановление суда по ходатайству Д. отменено, материалы направлены для рассмотрения в порядке, предусмотренном главой 47 УПК РФ.