Обзор Судебной практики Верховного суда Чувашской Республики по гражданским и административным делам N 4/2017-1/2018

Практика рассмотрения споров, вытекающих из договорных обязательств

1. Если разница между фактически произведенной страховщиком страховой выплатой и предъявляемыми истцом требованиями составляет менее 10 процентов, страховщика нельзя признать нарушившим обязательства по выплате страхового возмещения по договору ОСАГО.

И.И. обратилась в суд с иском к страховой компании и А.В., с учетом уточнения исковых требований просила взыскать со страховой компании невыплаченную сумму страхового возмещения в размере 11906,53 рублей, неустойку за нарушение срока выплаты страхового возмещения, компенсацию морального вреда, расходы на оплату услуг оценщика, штраф, с А.В. - сумму материального ущерба в размере 49204 рубля, расходы на оплату услуг оценщика.

В обоснование заявленных требований И.И. указала, что 02 декабря 2015 г. по вине водителя А.В. произошло ДТП, в результате которого автомобилю истца причинены механические повреждения. Автогражданская ответственность А.В. была застрахована в ПАО, автогражданская ответственность истца И.И. у ответчика.

Страховщик истца признал ДТП страховым случаем и платежными поручениями от 17, 18 декабря 2015 г. и 19 января 2016 г. перечислил И.И. страховое возмещение в размере 355 668,47 рублей. Истец с размером страхового возмещения не согласен.

В ходе рассмотрения дела судом была назначена судебная автотехническая экспертиза, согласно заключению которой от 11 июля 2017 г., стоимость восстановительного ремонта ТС с учетом износа составляет 357 900 рублей, стоимость восстановительного ремонта без учета износа составляет 432 220 рублей, величина УТС составляет 25 116 рублей.

Основываясь на выводах судебной автотехнической экспертизы, суд первой инстанции пришел к выводу об удовлетворении уточненных исковых требований И.И., заявленных как к страховой компании, так и к виновнику ДТП - А.В.

Решение суда ответчиком А.В. не обжаловано и поэтому судебной коллегией в части разрешения требований к нему не проверялось.

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда в части удовлетворения требований И.И. к страховой компании по следующим основаниям.

В соответствии с пунктами 1 и 2 ст. 12.1 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. N 40 "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Федеральный закона об ОСАГО) в целях установления обстоятельств причинения вреда ТС, установления повреждений ТС и их причин, технологии, методов и стоимости его восстановительного ремонта проводится независимая техническая экспертиза. Независимая техническая экспертиза проводится по правилам, утверждаемым Банком России.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Номер названного Федерального закона следует читать как "N 40-ФЗ"

В силу п. 3 названной статьи независимая техническая экспертиза, а также судебная экспертиза ТС, назначаемая в соответствии с законодательством Российской Федерации в целях определения размера страховой выплаты потерпевшему и (или) стоимости восстановительного ремонта ТС в рамках договора обязательного страхования, проводится с использованием Единой методики определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства, которая утверждается Банком России, утвержденной положением Центрального Банка РФ от 19 сентября 2014 г. N 432-П.

В соответствии с п. 3.5 Единой методики расхождение в результатах расчетов размера расходов на восстановительный ремонт, выполненных различными специалистами, следует признавать находящимся в пределах статистической достоверности за счет использования различных технологических решений и погрешностей расчета, если оно не превышает 10 процентов.

В п. 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 января 2015 г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств"* разъяснено, что по договору обязательного страхования размер страхового возмещения, подлежащего выплате потерпевшему в результате повреждения ТС, по страховым случаям, наступившим начиная с 17 октября 2014 г., определяется только в соответствии с названной Единой методикой. В случаях, когда разница между фактически произведенной страховщиком страховой выплатой и предъявляемыми истцом требованиями составляет менее 10 процентов, необходимо учитывать, что, в соответствии с пунктом 3.5 Методики, расхождение в результатах расчетов размера расходов на восстановительный ремонт, выполненных различными специалистами, образовавшееся за счет использования различных технологических решений и погрешностей, следует признавать находящимся в пределах статистической достоверности.

В пункте 21 Обзора практики рассмотрения судами дел, связанных с обязательным страхованием гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22 июня 2016 г., также разъяснено, что установление расхождения в результатах расчетов размера расходов на восстановительный ремонт, выполненных различными специалистами, в пределах 10 процентов является основанием к отказу в удовлетворении требований о взыскании этой разницы в пользу потерпевшего. Размер УТС поврежденного в результате ДТП транспортного средства не подлежит учету при определении наличия либо отсутствия 1 0-процентной статистической достоверности.

Из материалов дела следует, что страховой компанией истцу выплачено страховое возмещение в сумме 338168,47 рублей. Согласно заключению судебной автотехнической экспертизы от 11 июля 2017 г. стоимость восстановительного ремонта автомобиля с учетом износа составляет 357900 рублей. Таким образом, расхождение в результатах расчетов размера расходов на восстановительный ремонт составляет 19731,53 рублей (357900 - 338168,47), что менее 10%, поэтому его следует признать находящимся в пределах статистической достоверности.

Страховщика нельзя признать нарушившим обязательства по договору ОСАГО, если разница в стоимости восстановительного ремонта ТС между представленными заключениями истца и ответчика составляет менее 10 процентов нормативно установленного предела статистической достоверности.

С учетом изложенного судебная коллегия признала, что страховая компания осуществила выплату страхового возмещения стоимости восстановительного ремонта автомобиля с соблюдением положений Федерального закона об ОСАГО.

Согласно заключению судебной автотехнической экспертизы от 11 июля 2017 г. величина УТС составляет 25 116 рублей. Материалами дела подтверждается, что ответчик произвел истцу страховую выплату в счет УТС в размере 32941 рублей, что превышает размер установленной судебной экспертизой величины УТС. Изложенное свидетельствует о том, страховая компания в полном объеме выплатила истцу страховое возмещение в размере УТС автомобиля.

Судебная коллегия решение суда первой инстанции в части взыскания со страховой компании в пользу И.И. страхового возмещения в размере 11 906,53 рублей, неустойки, расходов по оценке ущерба, штрафа отменила, и приняла в отмененной части новое решение, которым в удовлетворении указанных требований отказала. Решение суда в части взыскания со страховой компании в пользу И.И. неустойки за период с 24 по 30 марта 2016 г., компенсации морального вреда изменено.

Апелляционное дело N 33-6254/2017

Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики

2. К страховой выплате в связи с полной гибелью транспортного средства, предел погрешности в результатах расчетов размера расходов на восстановительный ремонт, установленный п. 3.5 Единой методики определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства, утвержденной Положением Центрального Банка Российской Федерации от 19 сентября 2014 г. N 432-П, не применяется.

Е.Ю. обратилась в суд с иском к страховой компании о взыскании страхового возмещения, неустойки, компенсации морального вреда и штрафа.

Как следует из материалов дела и установлено судом, 23 октября 2016 г. по вине водителя Д.А. произошло ДТП, в результате которого был поврежден принадлежащий на праве собственности Е.Ю. автомобиль. Гражданская ответственность Д.А. по договору ОСАГО была застрахована у ответчика, к которому Е.Ю. обратилась с заявлением о страховом событии. 3 ноября 2016 г. страховой компанией составлен акт о страховом случае по ОСАГО, согласно которому страховщик принял решение выплатить Е.Ю. страховое возмещение в размере 248000 рублей, что составляет разницу между стоимостью автомобиля истца в доаварийном состоянии (450000 рублей) и стоимостью его остатков (202000 рублей). Страховая сумма перечислена Е.Ю. 7 ноября 2016 г.

Не согласившись с размером страховой выплаты Е.Ю. направила претензию в адрес страховой компании с требованием произвести страховую выплату в размере 84836 рублей, расходов на проведение независимой экспертизы в размере 7000 рублей, а также неустойку в размере 1% от невыплаченной суммы за каждый день просрочки. Претензия страховщиком оставлена без удовлетворения.

В ходе судебного разбирательства дела по ходатайству ответчика назначена судебная экспертиза. Согласно заключению эксперта от 4 мая 2017 г. стоимость восстановительного ремонта автомобиля истца с учетом износа составляет 412100 рублей, стоимость восстановительного ремонта без учета износа превышает его рыночную стоимость, средняя рыночная стоимость автомобиля составляет 386100 рублей, стоимость годных остатков составляет 117160 рублей.

Разрешая заявленные исковые требования и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции исходил из того, что разница между произведенной ответчиком страховой выплатой в размере 248000 рублей и недоплаченным страховым возмещением на восстановительный ремонт находится в пределах статистической достоверности (7,79%).

С указанными выводами суда не согласилась судебная коллегия, указав следующее.

В силу п. 1 ст. 12 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - ФЗ об ОСАГО) потерпевший вправе предъявить страховщику требование о возмещении вреда, причиненного его жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортного средства, в пределах страховой суммы, установленной настоящим Федеральным законом, путем предъявления страховщику заявления о страховой выплате или прямом возмещении убытков и документов, предусмотренных правилами обязательного страхования.

Расходы, понесенные потерпевшим в связи с необходимостью восстановления права, нарушенного вследствие причиненного ДТП вреда, подлежат возмещению страховщиком в пределах сумм, установленных ст. 7 названного закона.

Подпунктом "б" ст. 7 ФЗ об ОСАГО установлено, что страховая сумма, в пределах которой страховщик при наступлении каждого страхового случая (независимо от их числа в течение срока действия договора обязательного страхования) обязуется возместить потерпевшим причиненный вред, составляет в части возмещения вреда, причиненного имуществу каждого потерпевшего, 400 тысяч рублей.

В силу п. 18 ст. 12 указанного закона размер подлежащих возмещению страховщиком убытков при причинении вреда имуществу потерпевшего определяется:

а) в случае полной гибели имущества потерпевшего - в размере действительной стоимости имущества на день наступления страхового случая за вычетом стоимости годных остатков. Под полной гибелью понимаются случаи, при которых ремонт поврежденного имущества невозможен либо стоимость ремонта поврежденного имущества равна стоимости имущества на дату наступления страхового случая или превышает указанную стоимость;

б) в случае повреждения имущества потерпевшего - в размере расходов, необходимых для приведения имущества в состояние, в котором оно находилось до момента наступления страхового случая.

Как следует из заключения судебной экспертизы, принятого судом за основу доказанности размера причиненных Е.Ю. убытков, автомобиль претерпел полную гибель, поскольку стоимость его восстановительного ремонта превышает среднюю рыночную стоимость на дату ДТП.

Исходя из разъяснений, данных в п. 33 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 января 2015 г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", в соответствии с пп. "а" п. 18 и п. 19 ст. 12 ФЗ об ОСАГО размер подлежащих возмещению страховщиком убытков в случае полной гибели имущества потерпевшего определяется его действительной стоимостью на день наступления страхового случая за вычетом стоимости годных остатков с учетом их износа.

При таких обстоятельствах Е.Ю. вправе была получить страховую выплату в связи с полной гибелью ТС в размере 268940 рублей из расчета: 386100 рублей (средняя рыночная стоимость автомобиля) минус 117160 рублей (стоимость годных остатков). Кроме того, в соответствии с п. 28 вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации страховщиком подлежали возмещению расходы Е.Ю. на эвакуацию ТС с места ДТП в размере 4000 рублей, обусловленные наступлением страхового случая и необходимые для реализации потерпевшим права на получение страхового возмещения.

Таким образом, Е.Ю. вправе была рассчитывать на получение страховой выплаты с ответчика всего в сумме 272940 рублей, тогда как ответчиком произведена страховая выплата в размере 248000 рублей.

Принимая оспариваемое решение, суд не учел, что к страховой выплате в связи с полной гибелью ТС предел погрешности в результатах расчетов размера расходов на восстановительный ремонт, установленный п. 3.5 Единой методики определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства, утвержденной Положением Центрального Банка Российской Федерации от 19 сентября 2014 г. N 432-П, не применяется.

Пункт 3.5 содержится в главе 3 Единой методики, предусматривающей порядок расчета размера расходов на материалы, запасные части, оплату работ, связанных с восстановительным ремонтом поврежденного ТС.

Порядок определения стоимости ТС до повреждения и порядок расчета стоимости годных остатков в случае его полной гибели, которые влияют на размер возмещения страховщиком убытков в случае полной гибели имущества, определены соответственно в главах 6 и 5 Единой методики.

Поскольку факт наступления полной гибели ТС был достоверно установлен, основания для применения положений пункта 3.5 Единой методики у суда первой инстанции отсутствовали.

При таких обстоятельствах, как отметил суд апелляционной инстанции, следовало взыскать с ответчика в пользу истца страховую выплату в связи с наступлением страхового случая в размере 24940 рублей, неустойку, штраф, компенсацию морального вреда и судебные расходы.

Апелляционное дело N 33-500/2017

Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

3. В тех случаях, когда страхователь в связи с нарушением страховщиком обязанности выплатить страховое возмещение по договору добровольного страхования имущества заявляет требование о взыскании неустойки, предусмотренной ст. 28 Закона "О защите прав потребителей", такое требование подлежит удовлетворению, а неустойка исчисляется в зависимости от размера страховой премии и не может превышать его.

А.В. обратился в суд с иском к страховой компании о взыскании на основании п. 5 ст. 28 Закона "О защите прав потребителей" неустойки в размере 60000 рублей за период с 10 марта по 09 декабря 2016 г., расходов по оплате услуг представителя в размере 3 000 рублей, штрафа в размере 50% от взысканной суммы.

Исковые требования мотивированы тем, что 21 августа 2013 г. между истцом и АО, правопреемником которого является ответчик, был заключен договор добровольного страхования ТС по риску КАСКО, страховая премия составила 30242,05 рублей. 27 июня 2014 г. в результате ДТП принадлежащему на праве собственности А.В. автомобилю причинены механические повреждения. Автомобиль был отремонтирован на станции технического обслуживания (далее - СТОА). Вступившим в законную силу решением мирового судьи от 28 апреля 2016 г. с ответчика в пользу истца взыскана сумма УТС в размере 6 020 рублей, уменьшенная на основании ст. 333 ГК РФ неустойка в размере 2 000 рублей, компенсация морального вреда в размере 500 рублей, штраф за нарушение прав потребителя в размере 4 260 рублей. 15 июня 2017 г. истец отправил претензию в адрес страховой компании о выплате неустойки, которая была оставлена без исполнения.

Разрешая заявленные требования и отказывая в их удовлетворении, суд исходил из того, что судебным решением от 28 апреля 2016 г. истцу уже была взыскана неустойка, размер которой был признан несоразмерным последствиям нарушения обязательства и уменьшен на основании ст. 333 ГК РФ, а повторное обращение истца в суд с иском о взыскании неустойки за другой период свидетельствует о злоупотреблении правом со стороны истца.

Судебная коллегия, рассмотрев дело в апелляционном порядке, указала, что такой вывод суда не основан на материалах дела и не соответствует нормам действующего законодательства.

Так, в силу п. 1 ст. 929 ГК РФ по договору имущественного страхования страховщик обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении страхового случая выплатить страховое возмещение страхователю или выгодоприобретателю в пределах определенной договором страховой суммы.

На договоры добровольного страхования имущества граждан, заключенные для личных, семейных, домашних, бытовых и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, распространяется Закон Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей" в части, не урегулированной специальными законами (п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. N 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан").

Специальными законами, регулирующими правоотношения по договору добровольного страхования имущества граждан (глава 48 "Страхование" ГК РФ и Закон Российской Федерации от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации"), ответственность страховщика за нарушение сроков выплаты страхового возмещения не предусмотрена.

Пунктом 5 ст. 28 Закона РФ "О защите прав потребителей" предусмотрена ответственность за нарушение сроков оказания услуги потребителю в виде уплаты неустойки, начисляемой за каждый день просрочки в размере трех процентов цены оказания услуги, а если цена оказания услуги договором об оказании услуг не определена, - общей цены заказа.

В соответствии с п. 1 ст. 954 ГК РФ под страховой премией понимается плата за страхование, которую страхователь (выгодоприобретатель) обязан уплатить страховщику в порядке и в сроки, которые установлены договором страхования.

Ценой страховой услуги является страховая премия, за которую покупается страховая услуга в виде обязательства выплатить страховое возмещение при наступлении страхового случая. Выплата страхового возмещения не является ценой страховой услуги, поэтому на сумму страхового возмещения при задержке ее выплаты не может начисляться указанная неустойка.

Таким образом, в случае нарушения сроков выплаты страхового возмещения по договору добровольного страхования имущества граждан в соответствии с положениями ст. 28 Закона РФ "О защите прав потребителей" может быть начислена неустойка.

Поскольку вступившим в законную силу решением мирового судьи установлен факт нарушения действиями ответчика прав истца на выплату страхового возмещения в виде стоимости УТС, и с ответчика в пользу истца взыскана неустойка за период с 02 августа 2014 г. по 09 марта 2016 г., то указанное решение суда не может ограничивать право истца требовать выплаты неустойки за другой период просрочки вплоть до дня осуществления страховой выплаты.

Ввиду того, что стоимость УТС ответчиком истцу фактически была перечислена лишь 09 декабря 2016 г., то истец был вправе требовать неустойку за период просрочки с 10 марта по 09 декабря 2016 г.

Истцом неустойка за указанный период исчислена в размере 265 922,51 рублей, к взысканию заявлена в размере 60 000 рублей.

Ранее при обращении с иском к мировому судье истец уже обращался с требованием о взыскании неустойки в размере 25000 рублей, следовательно, в силу положений п. 5 ст. 28 Закона РФ "О защите прав потребителей", в данном случае неустойка не может превышать 5242,05 рублей (размер страховой премии 30242,05 рублей минус размер предъявленных ранее требований 25000 рублей).

Суд апелляционной инстанции с учетом взысканной мировым судьей величины УТС в сумме 6020 рублей, конкретных обстоятельств дела, пришел к выводу о явной несоразмерности заявленной истцом неустойки последствиям нарушения ответчиком обязательства, и на основании положений ст. 333 ГК РФ уменьшил ее размер до 1 000 рублей.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и приняла по делу новое решение, которым взыскала в пользу А.В. неустойку в размере 1 000 рублей, штраф в размере 500 рублей, почтовые расходы, отказав в остальной части заявленных требований.

Апелляционное дело N 33-5607/2017,

Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

4. Договором добровольного страхования может быть предусмотрено, что утрата товарной стоимости не подлежит возмещению страховщиком (п. 3 Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с добровольным страхованием имущества граждан, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27 декабря 2017 г.). Это условие закону не противоречит.

А.В. обратился в суд с иском к страховой компаний "Росгосстрах" о взыскании страховой суммы в счет возмещения УТС, расходов на проведение экспертизы, штрафа за неисполнение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя.

Требования истец мотивировал тем, что 17 апреля 2016 г. в результате ДТП его автомобилю, застрахованному у ответчика по договору добровольного имущественного страхования, причинены повреждения. В связи с этим ответчик выдал направление на ремонт, но величину УТС добровольно не выплатил, в том числе после обращения к нему с претензией.

Удовлетворяя иск, суд первой инстанции исходил из того, что УТС представляет собой уменьшение стоимости ТС из-за преждевременного ухудшения товарного (внешнего) вида и его эксплуатационных качеств в результате снижения прочности и долговечности отдельных деталей, узлов и агрегатов, соединений и защитных покрытий вследствие ДТП и последующего ремонта, и относится к реальному ущербу, самостоятельным страховым риском не является и подлежит возмещению по страховому риску "Ущерб", в связи с чем страховщик незаконно отказал в ее возмещении.

Принимая такое решение, как отметила судебная коллегия, районный суд не учел следующее.

Согласно п. 1 и подп. 1 п. 2 ст. 929, п. 1 ст. 930 ГК РФ по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).

По договору имущественного страхования могут быть, в частности, застрахованы риск повреждения определенного имущества.

Законодатель в пунктах 1-4 ст. 1, п. 4 ст. 421, п. 1 ст. 422 ГК РФ определил, что свобода договора относится к одним из основных начал гражданского законодательства, а граждане и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе.

Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами, и должно соответствовать обязательным для сторон императивным нормам (правилам, установленным законом и иными правовыми актами).

В случаях, когда условие договора предусмотрено нормой, которая применяется постольку, поскольку соглашением сторон не установлено иное (диспозитивная норма), стороны могут своим соглашением исключить ее применение либо установить условие, отличное от предусмотренного в ней. При отсутствии такого соглашения условие договора определяется диспозитивной нормой.

В частности, применительно к отношениям, возникающим из имущественного страхования, в подп. 1-4 п. 1 ст. 942 ГК РФ предусмотрено, что при заключении договора имущественного страхования между страхователем и страховщиком должно быть достигнуто соглашение по его существенным условиям: об определенном имуществе либо ином имущественном интересе, являющемся объектом страхования; о характере события, на случай наступления которого осуществляется страхование (страхового случая); о размере страховой суммы; о сроке действия договора.

При этом условия, на которых заключается договор страхования, в соответствии с п. 1-3 ст. 943 ГК РФ могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правилах страхования).

Условия, содержащиеся в таких правилах и не включенные в текст договора страхования (страхового полиса), обязательны для страхователя (выгодоприобретателя), если в договоре (страховом полисе) прямо указывается на применение таких правил и сами правила изложены в одном документе с договором (страховым полисом) или на его оборотной стороне либо приложены к нему. В последнем случае вручение страхователю при заключении договора правил страхования должно быть удостоверено записью в договоре.

При заключении договора страхования страхователь и страховщик могут договориться об изменении или исключении отдельных положений правил страхования и о дополнении правил.

Согласно п. 1-3 ст. 940 ГК РФ договор страхования должен быть заключен в письменной форме, может быть заключен путем составления одного документа (п. 2 ст. 434 ГК РФ) либо вручения страховщиком страхователю на основании его письменного или устного заявления страхового полиса, в том числе и стандартной формы, разработанной страховщиком или объединением страховщиков по отдельным видам страхования (свидетельства, сертификата, квитанции), подписанного страховщиком.

В этом случае согласие страхователя заключить договор на предложенных страховщиком условиях подтверждается принятием от страховщика указанного документа.

По смыслу положений ГК РФ и правовых позиций, изложенных в Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с добровольным страхованием имущества граждан, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27 декабря 2017 г., именно в договоре добровольного имущественного страхования стороны должны согласовать его существенные условия, а также, поскольку эти вопросы не урегулированы императивными нормами, могут по своему усмотрению определить иные условия сделки, в том числе определить основания, порядок, сроки выплаты суммы страхового возмещения, включая перечень случаев, признаваемых страховыми, а также случаев, которые не могут быть признаны страховыми.

Как следует из материалов дела, в подтверждение заключения договора добровольного имущественного страхования между страховой компанией и А.В. на срок с 30 ноября 2015 г. по 29 ноября 2016 г. истцу выдан страховой полис от 30 ноября 2015 г., в котором среди прочего указывается, что данный договор заключен, в том числе на основании и в соответствии с Правилами добровольного страхования транспортных средств и спецтехники N 171 в действующей редакции (далее - Правила).

Также указано, что страхователь застраховал автомобиль 2015 г. выпуска, принадлежащий ему (А.В.), по риску "КАСКО (Ущерб+ Хищение)". При повреждении данного автомобиля выплата страхового возмещения производится путем направления на ремонт на станцию технического обслуживания автомобилей.

Своей подписью в полисе А.В. подтвердил, что Правила получил на руки, с ними и условиями договора ознакомился, следовательно, положения, содержащиеся в Правилах, приобрели силу условий договора страхования, совершенного между страховой компанией и А.В., и стали для них обязательными.

Указанные Правила, неотъемлемыми частями которых являются его приложения, определяют, в том числе порядок и условия заключения, исполнения и прекращения договоров страхования транспортных средств.

Правилами предусмотрено, что под страховой выплатой (страховым возмещением) понимается денежная сумма, подлежащая выплате страхователю (выгодоприобретателю, застрахованному лицу) для возмещения расходов по ремонту застрахованного транспортного средства/дополнительного оборудования или приобретения аналогичного утраченному/погибшему транспортному средству/дополнительному оборудованию при наступлении страхового случая, оговоренного Правилами или соглашением сторон. Если иное не предусмотрено договором или соглашением сторон, в перечень ущерба, подлежащего возмещению по договору страхования, заключенному на основании Правил, среди прочего не входит ущерб, вызванный УТС транспортного средства.

В соответствии с Правилами страхование может производиться по нескольким страховым рискам.

При этом под страховым риском "Ущерб" понимается возникновение в период действия договора страхования непредвиденных расходов страхователя /выгодоприобретателя, в том числе связанных с необходимостью проведения восстановительного ремонта застрахованного ТС, в результате наступления оговоренных событий, включая дорожное происшествие. В этом случае возмещению подлежат расходы по оплате ремонтных работ, к которым относятся, если иное не предусмотрено договором страхования, расходы по оплате запасных частей, расходных материалов, необходимых для выполнения ремонтных работ, и трудозатрат на выполнение ремонтных работ; расходы по оплате услуг специализированных организаций, связанных с эвакуацией поврежденного ТС с места страхового случая до места стоянки или места ремонта, но не более 3000 рублей, по каждому страховому случаю, если иное не предусмотрено договором страхования; понесенные страхователем (выгодоприобретателем) расходы на оплату независимой экспертизы, проведенной по инициативе страховщика.

Правила предусматривают, что страховой риск "Хищение" - это утрата застрахованного ТС в результате кражи, грабежа, разбоя, "КАСКО" - совокупность страховых рисков "Ущерб" и "Хищение".

Таким образом, из договора добровольного имущественного страхования, заключенного между страховой компанией и А.В., подлежащего толкованию по правилам ст. 431 ГК РФ, следует, что по риску "Ущерб" (за исключением полной гибели) стороны согласовали способ расчета убытков, предусмотрев, что они подлежат возмещению в вышеуказанном объеме, в соответствии с которыми величина УТС транспортного средства из суммы страхового возмещения, подлежащей выплате при повреждении ТС в дорожном происшествии, исключается.

Районный суд, удовлетворяя иск, пришел к выводу, что требование о взыскании величины УТС подлежит удовлетворению исходя из положений ст. 15, 929, 942 ГК РФ, разъяснений, содержащихся в п. 41 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. N 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан".

Между тем п. 1 ст. 15, п. 1 ст. 929 ГК РФ допускают возможность возмещения ущерба в меньшем размере, чем фактически это возможно, в том числе, если такое условие содержится в договоре. Положения же ст. 961, 963, 964 ГК РФ, предусматривающие основания освобождения страховщика от уплаты страхового возмещения, применяются в случае, когда страховой случай наступил исходя из условий договора страхования, заключенного сторонами.

Соответственно, условие договора страхования, не предусматривающее возможности возмещения УТС автомобиля, каким-либо императивным правовым нормам не противоречит и права страхователя не ущемляет.

Из настоящего дела видно, что после сообщения страхователя о наступлении страхового случая страховая компания организовала осмотр ТС, направила его для проведения восстановительного ремонта на СТОА, а впоследствии оплатила стоимость восстановительных работ, следовательно, свои обязательства выполнила.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и вынесла по делу новое решение, которым отказала в удовлетворении требований.

Апелляционное дело N 33-113/2018,

Вурнарский районный суд Чувашской Республики

5. Жилое помещение, приобретенное либо построенное полностью или частично с использованием средств целевого займа, предоставленного юридическим лицом на приобретение или строительство указанного жилого помещения, находится в залоге с момента государственной регистрации ипотеки в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним (Едином государственном реестре недвижимости).

Кредитный потребительский кооператив обратился в суд с иском к Ю.Н. о взыскании задолженности и обращении взыскания на жилой дом и земельный участок.

Требования мотивированы тем, что 16 января 2012 г. между сторонами был заключен договор участия в формировании Фонда финансовой помощи "Жилье", согласно которому кооператив выдал Ю.Н. заемные денежные средства из фонда по принципу взаимного кредитования в размере 1000000 рублей сроком на 100 месяцев, а ответчик обязался уплачивать ежемесячные, компенсационные и членские взносы. В счет обеспечения обязательств по возврату займа ответчик предоставил жилой дом и земельный участок. Однако Ю.Н. свои обязательства по договору займа надлежащим образом не исполняет.

Как установлено судом, обязательства по возврату предоставленного займа заемщиком надлежащим образом не выполнялись, с июля 2016 г. платежи прекратились, в связи с чем 19 января 2017 г. в адрес ответчика истцом было направлено требование о досрочном возврате суммы займа и выплате ежемесячных процентов и членских взносов, причитающихся процентов и неустоек, которое оставлено без удовлетворения.

Из представленной истцом выписки из лицевого счета следует, что со стороны Ю.Н. имело место нарушение обязательств по возврату займа, в результате чего по состоянию на 22 марта 2017 г. просроченная задолженность составила 700010 рублей.

Установив указанные обстоятельства, суд первой инстанции счел требования истца о взыскании задолженности подлежащими удовлетворению.

При этом суд не усмотрел оснований для обращения взыскания на недвижимое имущество, поскольку между сторонами не заключался договор залога.

Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для обращения взыскания на имущество не согласилась ввиду следующего.

В силу ч. 1 ст. 329 ГК РФ исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием вещи должника, поручительством, независимой гарантией, задатком, обеспечительным платежом и другими способами, предусмотренными законом или договором.

Согласно условиям заключенного договора его предметом является порядок и условия формирования Фонда финансовой взаимопомощи "Жилье" с целью предоставления пайщику из указанного фонда по принципу взаимного кредитования в течение установленного законом срока.

В соответствии с п. 8 договора "Порядок оформления приобретаемого имущества на средства предоставленного займа" пайщик обязан не позднее 30 дней со дня проведения собрания участка предоставить вариант покупки имущества и обеспечить регистрацию права собственности на приобретаемое имущество (пп. 8.1). Пайщик обязан предоставить кооперативу для проверки документы, подготовленные для регистрации права собственности на выбранное имущество (пп. 8.2). Имущество, приобретаемое пайщиком на средства займа фонда, является залогом, удостоверенным дополнительным договором (пп. 8.5). В силу п. 4.1 договора займа, приобретаемой на заемные средства жилье является залоговым до полного погашения предоставленного займа.

Подавая 22 января 2013 г. заявление о выдаче целевого займа в сумме 1000000 рублей, Ю.Н. в качестве обеспечения займа указал "залог приобретаемого имущества".

В соответствии с п. 1 ст. 77 Федерального закона от 16 июля 1998 г. N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге) недвижимости" (в редакции, действовавшей на момент заключения договора) жилое помещение, приобретенное либо построенное полностью или частично с использованием кредитных средств банка или иной кредитной организации либо средств целевого займа, предоставленного другим юридическим лицом на приобретение или строительство указанного жилого помещения, находится в залоге с момента государственной регистрации ипотеки в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

Согласно п. 1 ст. 11 названного Федерального закона, государственная регистрация договора об ипотеке является основанием для внесения в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним записи об ипотеке. Государственная регистрация договора, влекущего возникновение ипотеки в силу закона, является основанием для внесения в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним записи о возникновении ипотеки в силу закона.

Договор купли-продажи, переход права собственности, обременение права записью об ипотеке зарегистрированы в установленном законом порядке 26 января 2013 г.

Принимая во внимание приведенные обстоятельства и нормы права, судебная коллегия пришла к выводу, что у кооператива возникло право залога на приобретенное Ю.Н. имущество в силу закона с момента внесения в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним записи о государственной регистрации ипотеки, осуществленной на основании условий заключенного и зарегистрированного договора купли-продажи с использованием заемных средств.

В силу положений статей 334, 336, 348, 349 ГК РФ, ст. 50 Федерального закона "Об ипотеке (залоге) недвижимости" кредитор имеет право в случае неисполнения должником обязательства обеспеченного залогом получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества.

Поскольку судом первой инстанции установлено неисполнение ответчиком своих обязательств по кредитному договору, судебная коллегия нашла возможным обратить взыскание на заложенное недвижимое имущество.

В соответствии с пп. 3 п. 2 ст. 54 названного федерального закона в решении суда об обращении взыскания на заложенное имущество должен быть указан способ реализации имущества.

Согласно п. 1 ст. 56 этого же федерального закона имущество, заложенное по договору об ипотеке, на которое по решению суда обращено взыскание в соответствии с настоящим Федеральным законом, реализуется путем продажи с публичных торгов, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Федеральным законом.

В соответствии с пп. 4 п. 2 ст. 54 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)", принимая решение об обращении взыскания на имущество, заложенное по договору об ипотеке, суд должен определить и указать в нем начальную продажную цену заложенного имущества при его реализации. Начальная продажная цена имущества на публичных торгах определяется на основе соглашения между залогодателем и залогодержателем, достигнутого в ходе рассмотрения дела в суде, а в случае спора - самим судом. Если начальная продажная цена заложенного имущества определяется на основании отчета оценщика, она устанавливается равной восьмидесяти процентам рыночной стоимости такого имущества, определенной в отчете оценщика.

Согласно заключению ООО рыночная стоимость жилого дома по состоянию на 12 мая 2017 г. составляет 350460 рублей, земельного участка - 236000 рублей. Данный отчет в ходе судебного разбирательства стороной ответчика не оспорен.

С учетом изложенного судебная коллегия заочное решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении требования об обращении взыскания на недвижимое имущество, о взыскании расходов по оценке имущества отменила, и вынесла новое решение, которым обратила взыскание на принадлежащие Ю.Н. одноэтажный жилой дом и земельный участок, установив начальную продажную цену в 280368 и 188800 рублей соответственно.

Апелляционное дело N 33-5568/2017,

Калининский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

6. При возврате товара ненадлежащего качества потребитель, требующий возмещения разницы между ценой товара, установленной договором, и ценой соответствующего товара на момент добровольного удовлетворения такого требования или, если требование добровольно не удовлетворено, на момент вынесения судом решения, должен доказать увеличение цены товара.

Ю.В. обратился в суд с иском к ООО о взыскании разницы между покупной стоимостью автомобиля, компенсации морального вреда, расходов по определению рыночной стоимости автомобиля, указав в обоснование иска следующее.

25 июля 2013 г. между Ю.В. и ООО заключен договор купли-продажи автомобиля KIA Ceed 2013 г. выпуска в комплектации "Престиж" стоимостью 831501 рубль. В настоящее время автомобиль находится на гарантии.

В ходе эксплуатации автомобиля был обнаружен недостаток производственного характера, а именно неисправность передней левой фары. 17 марта 2015 г. ООО провело гарантийный ремонт и произвело замену передней левой фары по условиям гарантии. Позже в 2017 г. передняя левая фара вновь потребовала замены в связи с повторной ее неисправностью.

В связи с этим Ю.В. обратился к ООО с претензий, в которой отказался от исполнения договора купли-продажи и потребовал возврата уплаченной за товар суммы, убытков, разницы между покупной стоимостью автомобиля, компенсации морального вреда, расходов по определению рыночной стоимости автомобиля. ООО 07 апреля 2017 г. частично удовлетворило требования претензии, перечислив истцу денежные средства в сумме 831 501 рублей в счет покупной стоимости автомобиля, сумму процентов по исполнению кредитных обязательств истца перед Банком, компенсацию морального вреда. Требование о выплате разницы между покупной стоимостью автомобиля ответчиком не было удовлетворено.

Поскольку производство и реализация транспортных средств марки KIA указанного модельного ряда прекращены в июле 2015 г., в целях выяснения вопроса о стоимости автомобиля истца либо стоимости аналогичного либо наиболее сходного по техническим характеристикам и эксплуатационным качествам автомобиля по состоянию на 24 мая 2017 г. судом была назначена судебная техническая экспертиза, в ходе проведения которой проводилось сравнительное исследование исходных данных автомобилей марки и модели KIA Ceed 2013 г. выпуска в комплектации "Престиж", KIA CEED в кузове 5-дверный хэтчбек 2017 г. выпуска, KIA CEED PRESTIGE 2017 г. выпуска.

Согласно заключению судебной экспертизы автомобиль марки и модели KIA CEED в кузове 5-дверный хэтчбек в настоящее время имеет наиболее сходные технические характеристики и эксплуатационные качества с автомобилем KIA Ceed 2013 г. выпуска в комплектации "Престиж". Стоимость нового автомобиля с аналогичными, наиболее сходными техническими характеристиками и эксплуатационными качествами автомобиля истца по состоянию на 24 мая 2017 г. составляет 1 084 900 рублей.

С учетом изложенного суд пришел к выводу о частичном удовлетворении требований и постановил взыскать с ООО в пользу Ю.В. в счет возмещения разницы в цене товара 253 399 рублей, 10000 рублей компенсации морального вреда, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя 50 000 рублей.

Судебная коллегия решение суда в части удовлетворения требования отменила по следующим основаниям.

Согласно п. 4 ст. 24 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей" при возврате товара ненадлежащего качества потребитель вправе требовать возмещения разницы между ценой товара, установленной договором, и ценой соответствующего товара на момент добровольного удовлетворения такого требования или, если требование добровольно не удовлетворено, на момент вынесения судом решения.

Удовлетворяя требования истца, суд первой инстанции на основании заключения судебной экспертизы принял в качестве аналогичного автомобилю истца автомобиль KIA CEED в кузове 5-дверный хэтчбек стоимостью 1084900 рублей.

При этом суд исходил из того, что при рассмотрении требований потребителя о возмещении убытков, связанных с возвратом товара ненадлежащего качества, суд вправе удовлетворить требование потребителя о взыскании разницы между ценой такого товара, установленной договором купли-продажи, и ценой аналогичного товара на время удовлетворения требований о взыскании уплаченной за товар ненадлежащего качества денежной суммы. Делая такие выводы, суд не учел следующее.

В п. 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" разъяснено, что убытки, причиненные потребителю в связи с нарушением изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) его прав, подлежат возмещению в полном объеме, кроме случаев, когда законом установлен ограниченный размер ответственности. При этом следует иметь в виду, что убытки возмещаются сверх неустойки (пени), установленной законом или договором, а также что уплата неустойки и возмещение убытков не освобождают лицо, нарушившее право потребителя, от выполнения в натуре возложенных на него обязательств перед потребителем (пункты 2, 3 ст. 13 Закона "О защите прав потребителей").

Под убытками в соответствии с п. 2 ст. 15 ГК РФ следует понимать расходы, которые потребитель, чье право нарушено, произвел или должен будет произвести для восстановления нарушенного права, утрату или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые потребитель получил бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). Если лицо, нарушившее право потребителя, получило вследствие этого доходы, потребитель вправе требовать возмещения, наряду с другими убытками, упущенной выгоды в размере, не меньшем, чем такие доходы.

При определении причиненных потребителю убытков суду в соответствии с п. 3 ст. 393 ГК РФ следует исходить из цен, существующих в том месте, где должно было быть удовлетворено требование потребителя, на день вынесения решения, если Законом или договором не предусмотрено иное.

Учитывая это, при рассмотрении требований потребителя о возмещении убытков, связанных с возвратом товара ненадлежащего качества, суд вправе удовлетворить требование потребителя о взыскании разницы между ценой такого товара, установленной договором купли-продажи, и ценой аналогичного товара на время удовлетворения требований о взыскании уплаченной за товар ненадлежащего качества денежной суммы.

Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В силу указанной нормы права в рассматриваемом случае истец Ю.В. должен был доказать увеличение цены товара, установленной договором, на момент добровольного удовлетворения продавцом требования потребителя о возврате стоимости товара и размер увеличения цены товара, т.е. размер причиненных ему убытков.

В соответствии с ч. 3 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст. 67 ГПК РФ.

Как разъяснено в п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2013 г. N 13 "О применении норм гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции", при исследовании заключения эксперта суду следует проверять его соответствие вопросам, поставленным перед экспертом, полноту и обоснованность содержащихся в нем выводов.

Из материалов дела следует и не оспаривалось сторонами, что производство и реализация транспортных средств марки KIA Ceed указанного модельного ряда прекращены в июле 2015 г. Из письменного сообщения ООО, являющегося изготовителем приобретенного истцом автомобиля, следует, что в настоящее время завод-изготовитель поставляет иной автомобиль KIA (Ceed) комплектации "Prestige".

Из заключения судебной экспертизы следует, что исследованные в ходе проведенной судебной экспертизы модели автомобилей имеют ряд существенных отличий. Так, автомобиль марки и модели KIA CEED в кузове 5-дверный хэтчбек, имеющий наиболее сходные технические характеристики и эксплуатационные качества с автомобилем истца, отличается от него по 8 параметрам, в том числе установленной системой экстренной связи ЭРА-ГЛОНАСС, стоимость которой составляет 514769,49 рублей.

Таким образом, при выяснении вопроса о возможности признания аналогом транспортного средства истца другого автомобиля суду следовало кроме сходства технических характеристик и эксплуатационных качеств учесть также потребительские свойства автомобилей, стоимость установленных в них систем.

Выводы судебного эксперта свидетельствуют лишь о наличии сходных технических характеристик и эксплуатационных качеств сравниваемых автомобилей, но не о сходстве потребительских свойств указанных автомобилей, которые также должен был сравнить суд.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что имеющиеся в сравниваемых автомобилях отличия по 8 параметрам свидетельствуют о лучших потребительских свойствах автомобиля марки и модели KIA CEED в кузове 5 -дверный хэтчбек по сравнению с автомобилем истца. При таких обстоятельствах данный автомобиль нельзя признать аналогом автомобиля истца и его цена не могла быть принята в качестве доказательства увеличения цены автомобиля истца на день возврата некачественного товара.

С учетом изложенного судебная коллегия решение суда в части взыскания с ООО 253399 рублей в счет возмещения разницы в цене товара отменила, приняла в указанной части новое решение, которым отказала в удовлетворении указанных требований.

Апелляционное дело N 33-5579/2017,

Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

7. При разрешении требований о взыскании процентов за пользование денежными средствами по договору микрозайма, заключенному с микрофинансовой организации после 29 марта 2016 г., необходимо учитывать положения п. 9 ч. 1 ст. 12 Федерального закона "О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях" и ч. 11 ст. 6 Федерального закона "О потребительском кредите (займе)" в редакциях, действующих на момент заключения договора.

Микрофинансовая организация обратилась в суд с иском к Г.А. о взыскании задолженности по договору потребительского микрозайма в размере 44985 рублей, в том числе основного долга в размере 14995 рублей, процентов за пользование денежными средствами в сумме 29990 рублей исходя из 1,5% в день за период с 23 ноября 2016 г. по 05 апреля 2017 г.

Судом установлено, что 04 ноября 2016 г. между микрофинансовой организацией и Г.А. был заключен договор потребительского микрозайма до зарплаты на сумму 15000 рублей с условием уплаты за пользование займом 1,5% в день (547,500% годовых) со сроком возврата до 19 ноября 2016 г.

Согласно п. 2 индивидуальных условий договора потребительского микрозайма до зарплаты от 04 ноября 2016 г. договор действует до полного исполнения сторонами обязательств, предусмотренных договором. Пунктом 4 индивидуальных условий договора предусматривается, что процентная ставка составляет 547,500%. годовых.

В соответствии с п. 4. индивидуальных условий и п. 3 Общих условий договора проценты за пользование денежными средствами, предусмотренные п. 4 индивидуальных условий договора, начисляются на невозвращенную часть основной суммы займа по день фактического погашения включительно. Кредитор не вправе начислять заемщику проценты и иные платежи по договору потребительского займа, за исключением неустойки (штрафа, пени) и платежей за услуги, оказываемые заемщику за отдельную плату, в случае, если сумма начисленных по договору процентов и иных платежей достигнет четырехкратного размера суммы займа.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции руководствовался положениями статей 807-810 ГК РФ и пришел к выводу о наличии оснований для взыскания суммы займа и процентов за пользование займом. Однако, по мнению суда, со стороны микрофинансовой организации имеет место злоупотребление правом в связи с начислением процентов за пользование микрозаймом исходя из 1,5% в день. В связи с этим с применением ст. 10, ч. 2 ст. 168 ГК РФ суд размер подлежащих взысканию процентов за пользование займом уменьшил до 13356,05 рублей.

Вместе с тем, как отметила судебная коллегия, выводы суда первой инстанции о наличии со стороны истца злоупотребления правом при начислении процентов за пользование займом основаны на неправильном применении норм материального права, действовавшего на момент возникновения спорных правоотношений.

Так, согласно п. 1 ст. 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

В силу п. 1 ст. 809 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором займа, заимодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором.

Согласно п. 2.1 ч. 1 ст. 2 Федерального закона от 2 июля 2010 г. N 151-ФЗ "О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях" (далее - Федеральный закон N 151-ФЗ) в редакции Федерального закона от 29 декабря 2015 г. N 407-ФЗ микрофинансовая компания - вид микрофинансовой организации, осуществляющей микрофинансовую деятельность с учетом установленных частями 1 и 2 ст. 12 настоящего Федерального закона ограничений, удовлетворяющей требованиям настоящего Федерального закона и нормативных актов Банка России, в том числе к собственным средствам (капиталу), и имеющей право привлекать для осуществления такой деятельности денежные средства физических лиц, в том числе не являющихся ее учредителями (участниками, акционерами), с учетом ограничений, установленных п. 1 ч. 2 ст. 12 настоящего Федерального закона, а также юридических лиц.

В соответствии с п. 9 ч. 1 ст. 12 Федерального закона N 151-ФЗ в редакции Федерального закона от 29 декабря 2015 г. N 407-ФЗ, вступившей в силу 29 марта 2016 г. и действующей на момент заключения между сторонами договора потребительского займа, микрофинансовая организация не вправе начислять заемщику - физическому лицу проценты и иные платежи по договору потребительского займа, срок возврата потребительского займа по которому не превышает одного года, за исключением неустойки (штрафа, пени) и платежей за услуги, оказываемые заемщику за отдельную плату, в случае, если сумма начисленных по договору процентов и иных платежей достигнет четырехкратного размера суммы займа. Условие, содержащее данный запрет, должно быть указано микрофинансовой организацией на первой странице договора потребительского займа, срок возврата потребительского займа по которому не превышает одного года, перед таблицей, содержащей индивидуальные условия договора потребительского займа**.

В силу ч. 11 ст. 6 Федерального закона от 21 декабря 2013 г. N 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)" предусмотрено, что на момент заключения договора потребительского кредита (займа) полная стоимость потребительского кредита (займа) не может превышать рассчитанное Банком России среднерыночное значение полной стоимости потребительского кредита (займа) соответствующей категории потребительского кредита (займа), применяемое в соответствующем календарном квартале, более чем на одну треть.

По информации официального сайта Банка России для заключаемых в IV квартале 2016 г. микрофинансовыми организациями договоров потребительских микрозаймов без обеспечения на срок до 30 дней на сумму до 30000 рублей установлено среднерыночное значение полной стоимости потребительских кредитов в размере 613,177%, предельное значение в размере 817,569%.

Установленный заключенным между сторонами договором размер процентов (547,500% годовых) не превышает более чем на одну треть вышеуказанное среднерыночное значение полной стоимости потребительских кредитов (займов) по потребительским микрозаймам.

Таким образом, размер процентной ставки за пользование потребительским займом определен договором с соблюдением ограничений, установленных Федеральным законом от 21 декабря 2013 г. N 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)", Федеральным законом от 2 июля 2010 г. N 151-ФЗ "О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях".

Кроме того, в самом договоре имеется указание о недопустимости начисления заемщику процентов и иных платежей по договору потребительского кредита, за исключением неустойки (штрафа и пени), если сумма начисленных по договору процентов и иных платежей достигнет четырехкратного размера суммы займа в соответствии с ограничениями, определенными федеральным законодательством, действующим на момент заключения договора потребительского займа.

Истцом с соблюдением ограничений, предусмотренных законодательством, заявлены требования о взыскании с Г.А. суммы основного долга в размере 14995 рублей и процентов исходя из 1,5% в день за период с 23 ноября 2016 г. по 05 апреля 2017 г. в размере 29990 рублей.

Судебная коллегия решение суда первой инстанции изменила в части взыскания процентов за пользование займом, расходов по оплате государственной пошлины.

Апелляционное дело N 33-6134/2017,

Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

8. Ответственность банка за ненадлежащее совершение операций по счету установлена статьей 856 Гражданского кодекса Российской Федерации.

А.М. обратилась в суд с иском к Банку о взыскании неустойки в размере 900000 рублей, компенсации морального вреда в размере 100000 рублей, мотивировав требования следующим.

31 октября 2016 г. между ней и ответчиком был заключен договор банковского вклада, 01 декабря 2016 г. она обратилась в Банк с заявлением о переводе принадлежащих ей денежных средств в сумме 2569000 рублей по договору участия в долевом строительстве в ООО, при этом указала необходимые реквизиты. Работник банка совершила перевод денежных средств, использовав реквизиты, имевшиеся в договоре долевого строительства, и пояснила, что деньги поступят по месту назначения в течение 2 дней. 20 декабря 2016 г. А.М. узнала, что денежная средства по непонятной причине не перечислены, находятся на депозитном счете. В этот же день работник банка еще раз осуществила перевод, и заявленная сумма была перечислена на счет ООО.

Разрешая исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что ответчик в нарушение нормы п. 5 ст. 5 Федерального закона от 27 июня 2011 г. N 161-ФЗ "О национальной платежной системе" не перечислил средства на счет ООО в течение трех рабочих дней со дня списания денежных средств с банковского счета, в связи с чем, руководствуясь положениями Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей", пришел к выводу о взыскании с ответчика неустойки за нарушение срока оказания услуги за период с 07 по 20 декабря 2016 г. в размере 50000 рублей, а также компенсации морального вреда и штрафа.

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев дело по жалобе ответчика, отметил, что вывод суда в части взыскания неустойки основан на неправильном применении норм материального права.

Так, в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" разъяснено, что если отдельные виды отношений с участием потребителей регулируются и специальными законами Российской Федерации, содержащими нормы гражданского права (например, договор участия в долевом строительстве, договор страхования, как личного, так и имущественного, договор банковского вклада, договор перевозки, договор энергоснабжения), то к отношениям, возникающим из таких договоров, Закон "О защите прав потребителей" применяется в части, не урегулированной специальными законами.

Согласно п. 1 ст. 845 ГК РФ по договору банковского счета банк обязуется принимать и зачислять поступающие на счет, открытый клиенту (владельцу счета), денежные средства, выполнять распоряжения клиента о перечислении и выдаче соответствующих сумм со счета и проведении других операций по счету.

Ответственность банка за ненадлежащее совершение операций по счету установлена ст. 856 ГК РФ, согласно которой в случаях несвоевременного зачисления на счет поступивших клиенту денежных средств либо их необоснованного списания банком со счета, а также невыполнения указаний клиента о перечислении денежных средств со счета либо об их выдаче со счета банк обязан уплатить на эту сумму проценты в порядке и в размере, предусмотренных ст. 395 настоящего Кодекса.

Исходя из смысла ст. 39 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" в случаях, когда договоры об оказании отдельных видов услуг по своему характеру не подпадают под действие главы 3 названного закона, регулирующей отношения при выполнении работ (оказании услуг), применяются правовые последствия, предусмотренные не этой главой, а ГК РФ и другими законами, регулирующими отношения по договорам об оказании таких услуг.

Ввиду изложенного вопрос о последствиях несвоевременного перечисления денежных средств со счета должен разрешаться в соответствии со специальной нормой закона либо самим договором, который не должен противоречить нормам ГК РФ.

Взыскание неустойки за ненадлежащее исполнение обязательств по договору банковского счета не основано на законе, так как ответственность за несвоевременное перечисление банком денежных средств может быть применена только по правилам статей 856, 395 ГК РФ.

Вместе с тем требование о взыскании процентов в соответствии со статьями 856, 395 ГК РФ истцом не заявлялось.

С учетом изложенного судебная коллегия решение суда в части взыскания с Банка неустойки отменила и приняла в этой части новое решение, которым в удовлетворении искового требования А.М. отказала.

Апелляционное дело N 33-4522/2017

Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

9. В силу ст. 782 ГК РФ заказчик вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов. Какие-либо иные правовые последствия одностороннего отказа от исполнения обязательств по договору возмездного оказания услуг законом не предусмотрены, не могут они быть определены и договором.

В.О. обратился в суд с иском к ООО о защите прав потребителя и просил расторгнуть договор публичной оферты об оказании услуг VIP - assistance, карта "Шоколад Плюс" от 17 мая 2017 г., заключенный между ним и ООО, взыскать с ООО денежные средства по договору в размере 63750 рублей, неустойку в размере 75000 рублей, компенсацию морального вреда в размере 5000 рублей, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя.

Требования В.О. мотивировал тем, что 17 мая 2017 г. при заключении договора купли-продажи автомобиля и кредитного договора с ним был заключен договор публичной оферты об оказании услуг VIP-assistance карта "Шоколад Плюс", стоимость которой составила 75000 рублей. Данная услуга ему была навязана. Не воспользовавшись ей, 19 мая 2017 г. истец направил ответчику письменную претензию-уведомление с требованием о расторжении договора публичной оферты и возврата уплаченных денежных средств в размере 75000 рублей. ООО 2 июня 2017 г. со ссылкой на п. 6.3 договора публичной оферты перечислило В.О. денежные средства в размере 11250 рублей, что составляет 15% от всей уплаченной суммы. Истец полагал, что п. 6.3 договора публичной оферты противоречит ст. 32 Закона РФ "О защите прав потребителей", что дает основание для удовлетворения его требований в части взыскания убытков, составляющих разницу между ценой договора и размером возвращенной ему суммы.

Как следует из материалов дела и установлено судом, 17 мая 2017 г. между истцом В.О. и ответчиком ООО на срок три года заключен договор публичной оферты об оказании услуг VIP - assistance (карта "Шоколад Плюс"), по условиям которого (п. 2) ООО обязалось оказывать В.О. услуги (круглосуточная диспетчерская служба по телефону, персональный менеджер, выезд на место происшествия, "Трезвый водитель", "Аэропорт", "Поиск Автомобиля" и другие), а исполнитель единовременно оплатить указанные услуги в размере 75000 рублей.

Пунктом 6.1 договора предусмотрено, что договор вступает в силу с момента оплаты исполнителем услуг в размере и в порядке, предусмотренном п. 3 договора.

Согласно п. 6.2 договора, он может быть расторгнут по соглашению сторон или в одностороннем порядке по инициативе одной из сторон, в соответствии с порядком, оговоренным в п. 6.3 договора, который предусматривает, что случае расторжения договора по инициативе одной из сторон, сторона инициатор расторжения обязуется направить письменное уведомление об этом другой стороне не менее чем за 10 (десять) календарных дней до предполагаемой даты расторжения договора. При расторжении договора исполнитель производит возврат части уплаченной премии заказчику в размере 20% от стоимости услуг при действии договора до одного месяца. Указанная сумма уменьшается на 5% за каждый последующий месяц действия договора, при этом неполный месяц принимается за полный. Уплаченная премия не возвращается, если заказчик в период действия договора обращался к исполнителю за выполнением услуг.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении требований В.О., суд первой инстанции исходил из того, что истец сам выразил желание на заключение договора публичной оферты об оказании услуг, при этом данный договор незаключенным или недействительным не признан. Суд посчитал возврат истцу ответчиком части уплаченной премии в соответствии с условиями п. 6.3 договора правомерным, не нарушающим права истца, как потребителя.

Соглашаясь с выводами суда об отсутствии в материалах дела доказательств, свидетельствующих о навязывании В.О. указанных услуг, судебная коллегия нашла ошибочным решение в части отказа во взыскании уплаченных истцом по договору сумм в размере 63750 рублей, а также компенсации морального вреда, штрафа и судебных расходов по делу.

Так, в соответствии с п. 1 ст. 310 ГК РФ односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных данным кодексом, другими законами или иными правовыми актами.

В силу ст. 782 ГК РФ заказчик вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов.

Аналогичные положения содержатся в ст. 32 Закона РФ "О защите прав потребителей", в соответствии с которыми потребитель вправе отказаться от исполнения договора о выполнении работ (оказании услуг) в любое время при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов, связанных с исполнением обязательств по данному договору.

Какие-либо иные правовые последствия одностороннего отказа от исполнения обязательств по договору возмездного оказания услуг законом не предусмотрены, не могут они быть определены и договором, поскольку согласно п. 1 ст. 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующими в момент его заключения.

В п. 1 ст. 168 ГК РФ закреплено, что за исключением случаев, предусмотренных п. 2 данной статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (п. 2 ст. 168 ГК РФ).

Как разъяснено в п. 76 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", ничтожными являются условия сделки, заключенной с потребителем, не соответствующие актам, содержащим нормы гражданского права, обязательные для сторон при заключении и исполнении публичных договоров (ст. 3, пп. 4 и 5 ст. 426 ГК РФ), а также условия сделки, при совершении которой был нарушен явно выраженный законодательный запрет ограничения прав потребителей.

В силу п. 1 ст. 16 Закона РФ "О защите прав потребителей" условия договора, ущемляющие права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами Российской Федерации в области защиты прав потребителей, признаются недействительными.

С учетом изложенного, судебная коллегия пришла к выводу, что условия п. 6.3 договора публичной оферты об оказании услуг VIP - assistance (карта "Шоколад Плюс") ущемляют предусмотренное законом право истца (потребителя) в любое время отказаться от оказания услуги и возместить ответчику (исполнителю) понесенные расходы. В связи с этим данный пункт договора не соответствует требованиям перечисленных правовых норм и его положения не могли применяться судом первой инстанции при разрешении данного спора.

При этом ответчик не представил доказательств несения каких-либо расходов в связи с исполнением указанного договора.

Согласно п. 2 ст. 450.1 ГК РФ в случае одностороннего отказа от договора (исполнения договора) полностью или частично, если такой отказ допускается, договор считается расторгнутым или измененным.

Поскольку В.О. отказался от исполнения договора публичной оферты, потребовав от ООО возврата уплаченных им по договору сумм, и ответчик частично удовлетворил заявленные требования, судебная коллегия признала, что к моменту принятия оспариваемого решения договор публичной оферты от 17 мая 2017 г. уже был расторгнут, в связи с чем оснований для удовлетворения иска о расторжения вышеуказанного договора в судебном порядке не имелось.

Судебная коллегия решение суда в части отказа во взыскании уплаченных истцом по договору сумм, компенсации морального вреда, штрафа, судебных расходов по делу, отменила и приняла по делу новое решение, которым взыскала с ООО в пользу В.О. уплаченные по договору от 17 мая 2017 г. денежные средства в размере 63750 рублей, компенсацию морального вреда в размере 3000 рублей, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 33375 рублей.

Апелляционное дело N 33-5878/2017

Цивильский районный суд Чувашской Республики

Практика рассмотрения жилищных споров

10. Обязанность по производству капитального ремонта жилых помещений и общего имущества многоквартирного дома, возникшая у бывшего наймодателя (органа государственной власти или органа местного самоуправления) и не исполненная на момент приватизации занимаемого в этом доме жилого помещения, сохраняется до исполнения обязательства. При этом одним из юридически значимых обстоятельств по делу является факт нахождения многоквартирного дома на момент приватизации квартир в состоянии, требующем его капитального ремонта.

С.Б. обратился в суд с иском к администрации г. Чебоксары и Правительству Чувашской Республики в лице Министерства финансов Чувашской Республики о возложении обязанности произвести капитальный ремонт системы холодного водоснабжения, отопления, канализации, электроснабжения в многоквартирном доме.

Исковые требования С.Б. мотивировал тем, что согласно акту осмотра многоквартирного дома от 04 октября 2016 г. кровля, системы холодного водоснабжения, отопления, канализации, электроснабжения в указанном доме требуют капитального ремонта. Указанный многоквартирный жилой дом введен в эксплуатацию в 1964 г. На момент приватизации первой квартиры в указанном доме, состоявшейся 31 августа 1992 г., требовался капитальный ремонт дома, который бывшим наймодателем - администрацией г. Чебоксары, произведен не был.

Судом установлено, что С.Б. является собственником квартиры в указанном многоквартирном доме на основании договора передачи от 07 октября 1992 г., заключенного между Строительно-промышленной ассоциацией "Чувашстрой" и З.М., согласно которому последней бесплатно передана в совместную собственность занимаемая с сыном С.Б. квартира в ведомственном доме.

В соответствии со ст. 16 Закона Российской Федерации "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" приватизация занимаемых гражданами жилых помещений в домах, требующих капитального ремонта, осуществляется в соответствии с указанным Законом. При этом за бывшим наймодателем сохраняется обязанность производить капитальный ремонт дома в соответствии с нормами содержания, эксплуатации и ремонта жилищного фонда.

Из данной нормы следует, что обязанность по производству капитального ремонта жилых помещений и общего имущества многоквартирного дома, возникшая у бывшего наймодателя (органа государственной власти или органа местного самоуправления) и не исполненная им на момент приватизации занимаемого в этом доме жилого помещения, сохраняется до исполнения обязательства.

При этом юридически значимыми обстоятельствами по делу являются факт нахождения многоквартирного дома на момент приватизации квартир в состоянии, требующем его капитального ремонта, и неисполнение ответчиком как наймодателем жилых помещений в доме обязанности по проведению капитального ремонта дома на момент бесплатной передачи жилых помещений в собственность.

Согласно ст. 141 Жилищного кодекса РСФСР, действовавшего до 01 марта 2005 г., предусматривалось, что наймодатель обязан своевременно производить ремонт жилых домов, обеспечивать бесперебойную работу инженерного оборудования и жилых помещений, надлежащее содержание подъездов, других мест общего пользования домов и придомовой территории.

В силу положений статей 149 и 149.1 названного кодекса финансирование затрат на эксплуатацию и ремонт (текущий и капитальный) жилищного фонда местных Советов народных депутатов осуществляется за счет средств жилищно-эксплуатационных организаций, а в случае недостатка этих средств - за счет государственного бюджета, финансирование затрат на эксплуатацию и ремонт квартир, находящихся в собственности граждан, осуществляется за счет собственных средств владельцев квартир.

С 01 марта 2005 г. введен в действие Жилищный кодекс Российской Федерации (далее - ЖК РФ), в соответствии со ст. 158 которого собственник помещения в многоквартирном доме обязан нести расходы на содержание принадлежащего ему помещения, а также участвовать в расходах на содержание общего имущества в многоквартирном доме соразмерно своей доле в праве общей собственности на это имущество путем внесения платы за содержание и ремонт жилого помещения. Обязанность по оплате расходов на капитальный ремонт многоквартирного дома распространяется на всех собственников помещений в этом доме с момента возникновения права собственности на помещения в этом доме.

Исходя из системного толкования положений ст. 16 Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" и ст. 168 ЖК РФ следует, что обязанность наймодателя по выполнению капитального ремонта жилых помещений дома сохраняется на дату приватизации первого жилого помещения.

Материалами дела подтверждено, что первая квартира в доме была передана по договору приватизации в 1992 г., истец стал собственником своей квартиры в порядке приватизации в октябре 1992 г., исходя из чего юридически значимым обстоятельством по делу является нуждаемость многоквартирного жилого дома в капитальном ремонте по состоянию на 1992 г., бремя доказывания которого лежала на стороне истца.

Необходимость проведения капитального ремонта должна определяться в каждом конкретном случае с учетом технического состояния зданий, сооружений и их элементов.

Согласно имеющимся в БУ "Чуваштехинвентаризация" сведениям, в многоквартирном доме проводился капитальный ремонт в 1980 г. При этом из технического паспорта на дом следует, что по состоянию на 1994 г. процент его износа составлял - 10%, по состоянию на 2004 г. - 26%.

Таким образом, из представленных в материалы дела доказательств не следует, что дом нуждался в капитальном ремонте по состоянию на 1992 г.

Представленные истцом акты осмотра здания за период 2014 - 2016 гг., составленные управляющей организацией, подтверждают необходимость проведения капитального ремонта на момент рассмотрения спора, в связи с чем не могут свидетельствовать о наличии у ответчика обязанности по капитальному ремонту дома в порядке ст. 16 Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации".

С учетом изложенного, установив, что до начала приватизации квартир дом не нуждался в проведении капитального ремонта и по состоянию на 1992 г. сроки минимальной продолжительности эффективной эксплуатации жилого дома не истекли, суд обоснованно пришел к выводу об отсутствии оснований для возложения на ответчиков обязанности провести капитальный ремонт многоквартирного дома.

При этом суд также пришел к выводу о пропуске истцом срока исковой давности, о применении которого заявлено ответчиками.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам, в иске отказано.

Апелляционное дело N 33-6150/2017

Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

11. С заявлением о переводе нежилого помещения в жилое помещение может обратиться только собственник или уполномоченное им лицо.

А.Г. обратилась в суд с административным исковым заявлением к администрации г. Чебоксары о признании уведомления от 17 мая 2017 г. об отказе в переводе нежилого помещения в жилое незаконным, мотивировав требования тем, что она проживает в квартире, которая было предоставлена ей в связи с выполнением трудовых обязанностей в ООО. Ранее указанное помещение представляло собой "колясочную" и являлось общим имуществом собственников помещений многоквартирного дома. В 2010 г. на внеочередном общем собрании собственниками помещений многоквартирного дома принято решение о переводе спорного нежилого помещения в разряд жилых. На указанное помещение был открыт лицевой счет, производятся начисление и оплата коммунальных услуг. 10 апреля 2017 г. она обратилась к ответчику с заявлением о переводе названного помещения в разряд жилых, с приложением предусмотренных ст. 23 ЖК РФ документов. Оспариваемым уведомлением ей было отказано в переводе со ссылкой на отсутствие у нее правоустанавливающих документов, подтверждающих возникновение права на названное нежилое помещение.

Судом установлено следующее.

Процедура перевода нежилого помещения в жилое установлена ст. 23 ЖК РФ, согласно которой перевод жилого помещения в нежилое и нежилого помещения в жилое осуществляется органом местного самоуправления. Для перевода нежилого помещения в жилое собственник соответствующего помещения или уполномоченное им лицо в орган, осуществляющий перевод помещений, по месту нахождения переводимого помещения представляет: заявление о переводе помещения; правоустанавливающие документы на переводимое помещение (подлинники или засвидетельствованные в нотариальном порядке копии); план переводимого помещения с его техническим описанием (в случае, если переводимое помещение является жилым, технический паспорт такого помещения); поэтажный план дома, в котором находится переводимое помещение; подготовленный и оформленный в установленном порядке проект переустройства и (или) перепланировки переводимого помещения (в случае, если переустройство и (или) перепланировка требуются для обеспечения использования такого помещения в качестве жилого или нежилого помещения).

Из положений ч. 1 ст. 24 ЖК РФ следует, что отказ в переводе жилого помещения в нежилое помещение или нежилого помещения в жилое помещение допускается в случае отсутствия у заявителя правоустанавливающего документа на переводимое помещение.

Из приведенных норм закона следует, что с заявлением о переводе нежилого помещения в жилое помещение может обратиться только собственник или уполномоченное им лицо.

Разрешая требования, установив, что административный истец собственником спорного помещения не является, решение общего собрания собственников помещений о согласовании перевода нежилого помещения в жилое возникновение у истца права собственности не влечет, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований и признания незаконным отказа администрации города Чебоксары в переводе нежилого помещения в жилое.

Так, судом установлено, что А.Г. проживает в спорном помещении, на ее имя открыт финансово-лицевой счет, начисляется плата за коммунальные услуги.

При этом каких-либо правоустанавливающих документов, на основании которых административный истец была вселена в спорное помещение, в материалах дела не имеется. Как пояснил представитель административного истца в суде первой инстанции, спорное помещение было предоставлено А.Г. в связи с выполнением ею трудовых обязанностей в ООО.

Согласно справке от 30 мая 2017 г., выданной Чебоксарским городским комитетом по управлению имуществом, помещение в Едином реестре муниципальной собственности отсутствует.

Собственниками помещений многоквартирного дома на внеочередном общем собрании 02 сентября 2010 г. было принято решение разрешить А.Г. перевести нежилое помещение в жилое, с дальнейшим получением по договору социального найма с уменьшением общего имущества многоквартирного жилого дома.

Однако суду не представлен какой-либо документ о предоставлении А.Г. указанного нежилого помещения в собственность, протокол общего собрания не содержит решения о передаче нежилого помещения в собственность А.Г. Также у истицы не имеется доверенности на обращение от имени собственника с заявлением о переводе нежилого помещения в жилое.

Доказательств того, что орган местного самоуправления или иной уполномоченный орган принимал решение о предоставлении ей спорного помещения, в материалах дела не имеется.

Таким образом, судом установлено, что А.Г. собственником спорного помещения не является и проживает в нем в отсутствие каких-либо правоустанавливающих документов. При этом А.Г. обращалась в администрацию г. Чебоксары от своего имени и в своих интересах.

Установив изложенные выше обстоятельства и учитывая приведенные положения жилищного законодательства, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу, что правовых оснований для признания незаконным оспариваемого отказа администрации г. Чебоксары в переводе нежилого помещения в жилое не имеется.

Апелляционное дело N 33а-5603/2017

Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

Практика рассмотрения трудовых и социальных споров

12. Вменяемые работнику нарушения должны быть изложены работодателем в требовании дать письменные объяснения.

Т.И. обратилась в суд с иском к администрации района об оспаривании дисциплинарного взыскания.

Судом установлено, что с 31 октября 2013 г. истица работает в администрации района в должности ведущего специалиста-эксперта отдела строительства и развития общественной инфраструктуры.

Распоряжением врио главы администрации района от 30 марта 2017 г. к истице Т.И. применено дисциплинарное взыскание в виде замечания за ненадлежащее исполнение должностных обязанностей. В основу распоряжения была положена докладная записка начальника отдела строительства и развития общественной инфраструктуры администрации от 27 марта 2017 г.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из доказанности ответчиком совершения истицей дисциплинарного проступка и соблюдения ответчиком порядка применения дисциплинарного взыскания.

Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции не согласилась ввиду следующего.

В силу положений ч. 1 и ч. 5 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации (далее - ТК РФ) за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: замечание; выговор; увольнение по соответствующим основаниям. При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен.

Статьей 193 ТК РФ установлено, что до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт (ч. 1).

Непредоставление работником объяснения не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания (ч. 2). Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников (ч. 3).

Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе. Если работник отказывается ознакомиться с указанным приказом (распоряжением) под роспись, то составляется соответствующий акт (ч. 6 ст. 193 ТК РФ).

Из приведенных положений статей 192 и 193 ТК РФ следует, что неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей должно быть установлено работодателем до применения к работнику дисциплинарного взыскания, гарантией от необоснованного применения дисциплинарного взыскания является соблюдение порядка применения дисциплинарного взыскания, включающего затребование письменных объяснений от работника по вменяемым нарушениям трудовых обязанностей.

Судебная коллегия установила, что докладная записка начальника отдела строительства и развития общественной инфраструктуры администрации района от 27 марта 2017 г. не содержит указание, какие именно поручения непосредственного руководителя, входящие в должностные обязанности Т.И., она не исполнила. Неосведомленность о вменяемых нарушениях трудовых обязанностей повлекла обращение истицы 29 марта 2017 г. к работодателю со служебной запиской, в которой она отметила, что в докладной записке не указано, какие поручения она не выполнила.

Оспариваемое распоряжение от 30 марта 2017 г. также не содержит указание, какие именно поручения непосредственного начальника не исполнила истица.

Приводимые представителем ответчика доводы о том, что истице разъяснено нарушение ею трудовых обязанностей на совещании у исполняющего обязанности главы администрации района 30 марта 2017 г., не могут подтверждать соблюдение порядка применения дисциплинарного взыскания, поскольку протокол совещания не велся, истица отрицает факт обсуждения нарушения ею трудовых обязанностей.

Только в суде первой инстанции представитель ответчика заявил о допущенных истицей нарушениях и истице стало известно, в чем выразилось неисполнение ею трудовых обязанностей, тогда как вменяемые нарушения должны быть изложены работодателем в требовании дать работнику письменные объяснения.

С учетом изложенного судебная коллегия пришла к выводу о несоблюдении работодателем порядка применения к истице дисциплинарного взыскания, так как у неё не были затребованы объяснения по нарушениям, которые легли в основу распоряжения о применении дисциплинарного взыскания.

Судебная коллегия решение суда первой инстанции отменила и приняла по делу новое решение, которым признала незаконным применение к Т.И. дисциплинарного взыскания в виде замечания, взыскала с администрации района в пользу Т.И. компенсацию морального вреда в размере 3000 рублей.

Апелляционное дело N 33-5150/2017

Ибресинский районный суд Чувашской Республики

13. Почетная грамота Министерства здравоохранения Российской Федерации является ведомственным знаком отличия в труде указанного федерального органа исполнительной власти, дающим право на присвоение звания ветерана труда.

О.И. обратилась в суд с иском к Министерству труда и социальной защиты Чувашской Республики, Кабинету Министров Чувашской Республики о признании отказа в присвоении звания "Ветеран труда" незаконным, признании за ней права на присвоение звания "Ветеран труда" и возложении обязанности подготовить проект распоряжения о присвоении указанного звания и направить его на рассмотрение в Кабинет Министров Чувашской Республики.

Исковые требования О.И. мотивировала тем, что, будучи награжденной ведомственным знаком отличия в труде, она имеет право на присвоение звания "Ветеран труда", однако ответчик незаконно отказал ей в присвоении указанного звания по тем мотивам, что представленная Почетная грамота Министерства здравоохранения Российской Федерации не отнесена к ведомственным знакам отличия, дающим право на присвоение соответствующего звания.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении требований отказано.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ст. 7 Федерального закона от 12 января 1995 г. N 5-ФЗ "О ветеранах" (далее - Федеральный закон "О ветеранах") в ранее действующей редакции Федерального закона от 22 августа 2004 г. N 122-ФЗ ветеранами труда являются лица, имеющие удостоверение "Ветеран труда"; награжденные орденами или медалями, либо удостоенные почетных званий СССР или Российской Федерации, либо награжденные ведомственными знаками отличия в труде и имеющие трудовой стаж, необходимый для назначения пенсии по старости или за выслугу лет; лица, начавшие трудовую деятельность в несовершеннолетнем возрасте в период Великой Отечественной войны и имеющие трудовой стаж не менее 40 лет для мужчин и 35 лет для женщин.

Согласно п. 4 ст. 7 названного Федерального закона порядок и условия присвоения звания "Ветеран труда" определяются законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации.

В силу п. 1 ст. 7 Федерального закона "О ветеранах" в действующей редакции Федерального закона от 29 декабря 2015 г. N 388-ФЗ ветеранами труда являются лица, имеющие удостоверение "Ветеран труда"; награжденные орденами или медалями СССР или Российской Федерации, либо удостоенные почетных званий СССР или Российской Федерации, либо награжденные почетными грамотами Президента Российской Федерации или удостоенные благодарности Президента Российской Федерации, либо награжденные ведомственными знаками отличия за заслуги в труде (службе) и продолжительную работу (службу) не менее 15 лет в соответствующей сфере деятельности (отрасли экономики) и имеющие трудовой (страховой) стаж, учитываемый для назначения пенсии, не менее 25 лет для мужчин и 20 лет для женщин или выслугу лет, необходимую для назначения пенсии за выслугу лет в календарном исчислении; лица, начавшие трудовую деятельность в несовершеннолетнем возрасте в период Великой Отечественной войны и имеющие трудовой (страховой) стаж не менее 40 лет для мужчин и 35 лет для женщин.

Согласно пп. 1.1 ст. 7 Федерального закона "О ветеранах" в редакции Федерального законом от 29 декабря 2015 г. N 388-ФЗ порядок учреждения ведомственных знаков отличия, дающих право на присвоение звания "Ветеран труда", иными федеральными государственными органами (кроме федеральных органов исполнительной власти, руководство деятельностью которых осуществляет Правительство РФ) и награждение указанными знаками отличия определяется указанными органами, если иное не установлено законодательством Российской Федерации.

Изменения, внесенные в Федеральный закон "О ветеранах" Федеральным законом от 29 декабря 2015 г. N 388-ФЗ, вступили в силу с 1 июля 2016 г.

Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 августа 2012 г. N 78н Почетная грамота Министерства здравоохранения Российской Федерации была учреждена как ведомственная награда Министерства здравоохранения Российской Федерации за многолетний добросовестный труд в системе здравоохранения.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 25 июня 2016 г. N 578 "О порядке учреждения ведомственных знаков отличия, дающих право на присвоение звания "Ветеран труда" установлен порядок учреждения ведомственных знаков отличия, дающих право на присвоение звания "Ветеран труда", федеральными министерствами, федеральными службами и федеральными агентствами, руководство деятельностью которых осуществляет Правительство Российской Федерации, а также порядок награждения знаками отличия (п. 1) и предписано федеральным органам исполнительной власти, руководство деятельностью которых осуществляет Правительство Российской Федерации, в 3-месячный срок разработать и издать нормативные правовые акты, учреждающие ведомственные знаки отличия, дающие право на присвоение звания "Ветеран труда" (п. 2).

Во исполнение указанного постановления приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15 февраля 2017 г. N 57н "О ведомственном знаке отличия Министерства здравоохранения Российской Федерации, дающем право на присвоение звания "Ветеран труда" и о внесении изменений в Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 августа 2012 г. N 78н "О ведомственных наградах Министерства здравоохранения Российской Федерации" в качестве ведомственного знака отличия Министерства здравоохранения Российской Федерации, дающего право на присвоение звания "Ветеран труда" установлена Почетная грамота Министерства здравоохранения Российской Федерации.

Указом Президента Чувашской Республики от 4 августа 2005 г. N 62 "О присвоении звания "Ветеран труда" гражданам, проживающим на территории Чувашской Республики" постановлено присваивать указанное звание лицам, награжденным орденами или медалями либо удостоенным почетных званий СССР или Российской Федерации, либо награжденным ведомственными знаками отличия в труде и имеющим трудовой стаж, необходимый для назначения пенсии по старости или за выслугу лет. Кабинету Министров Республики поручено разработать порядок и условия присвоения звания "Ветеран труда" и выдачи удостоверения ветерана труда.

Во исполнение данного поручения Кабинетом Министров Чувашской Республики принято постановление от 16 сентября 2005 г. N 226 "Об утверждении порядка и условий присвоения звания "Ветеран труда" и выдачи удостоверения Ветерана труда" (далее - Порядок). На момент вынесения апелляционного определения указанное постановление действовало в редакции от 13 июля 2016 г.

Анализ вышеприведенных норм федерального законодательства и регионального законодательства Чувашской Республики свидетельствует о том, что Почетная грамота Министерства здравоохранения Российской Федерации всегда (во всех редакциях законодательства) относилась к числу ведомственных наград - ведомственных знаков отличия в труде, дающих право на присвоение звания ветерана труда в соответствии со ст. 7 Федерального закона "О ветеранах".

Так, приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 августа 2012 г. N 78н Почетная грамота Министерства здравоохранения Российской Федерации отнесена к ведомственной награде как ведомственный знак отличия в труде. Указанная грамота была включена также в перечень ведомственных знаков отличия в труде в приложение N 1а к постановлению от 16 сентября 2005 г. N 226 "Об утверждении порядка и условий присвоения звания "Ветеран труда" и выдачи удостоверения Ветерана труда", утвержденным Кабинетом Министров Чувашской Республики.

Таким образом, как в период действия приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 августа 2012 г. N 78н, так и после внесения в него изменений Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15 февраля 2017 г. N 57н Почетная грамота Министерства здравоохранения Российской Федерации являлась и является ведомственным знаком отличия в труде указанного федерального органа исполнительной власти, дающего право на присвоение звания ветерана труда в соответствии федеральным законодательством и региональным законодательством Чувашской Республики.

Как следует из материалов дела, приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 28 октября 2016 г. N 933-п истец О.И. награждена Почетной грамотой Министерства здравоохранения Российской Федерации за заслуги в области здравоохранения и многолетний добросовестный труд.

С учетом того, что на момент обращения в Министерство труда Чувашской Республики О.И. имела необходимый стаж, подтвержденный трудовой книжкой и документами из учреждений здравоохранения, судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением по делу нового решения об удовлетворении требований.

Апелляционное дело N 33-4209/2017,

Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

14. Юридически значимыми обстоятельствами при решении вопроса о праве сотрудника полиции на получение единовременного пособия, предусмотренного ч. 5 ст. 43 Федерального закона "О полиции", являются факты получения травмы (увечья), иного повреждения здоровья при исполнении служебных обязанностей и увольнения со службы ввиду неспособности прохождения службы по состоянию здоровья при отсутствии возможности перемещения по службе.

Обязанность определения конкретных должностей, которые истец может занять по состоянию здоровья и по квалификационным требованиям, и предложения их истцу с ознакомлением со служебными обязанностями, условиями службы, размером заработной платы, лежит на кадровой службе органа внутренних дел, которая располагает всей необходимой для этого информацией.

В.А. обратился в суд с иском к Министерству внутренних дел по Чувашской Республике о признании решения специальной комиссии МВД по Чувашской Республике об отказе в выплате единовременного пособия незаконным, взыскании единовременного пособия в связи с повреждением здоровья с индексацией.

Судом установлено следующее.

Порядок и условия прохождения службы в органах внутренних дел урегулированы Федеральным законом от 30 ноября 2011 г. N 342-ФЗ "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - ФЗ от 30 ноября 2011 г. N 342-ФЗ).

Пунктом 8 ч. 2 ст. 82 названного закона предусмотрено, что контракт прекращается, а сотрудник органов внутренних дел может быть уволен со службы в органах внутренних дел по состоянию здоровья - на основании заключения военно-врачебной комиссии об ограниченной годности к службе в органах внутренних дел и в связи с невозможностью выполнять служебные обязанности в соответствии с замещаемой должностью при отсутствии возможности перемещения по службе.

Как следует из материалов дела, истец с 11 октября 1995 г. проходил службу в органах внутренних дел, последняя замещаемая должность - инспектор ДПС СБ ДПС ГИБДД ОР МВД по Чувашской Республике.

Заключением военно-врачебной экспертизы ФКУЗ "МСЧ МВД по ЧР" от 19 августа 2016 г. истцу установлен диагноз и причинная связь увечья "Последствия закрытой черепно-мозговой травмы - военная травма, ограниченно годен к военной службе, степень ограничения 4". Указано, что В.А. годен к прохождению службы по 4 группе предназначения и не годен к прохождению службы по занимаемой должности.

Приказом министра внутренних дел по Чувашской Республике от 19 января 2017 г. с истцом расторгнут контракт, и с 20 января 2017 г. он уволен по п. 8 ч. 2 ст. 82 ФЗ от 30 ноября 2011 г. N 342-ФЗ по состоянию здоровья на основании указанного заключения военно-врачебной комиссии и в связи с невозможностью выполнить служебные обязанности в соответствии с занимаемой должностью при отсутствии возможности перемещения по службе.

09 февраля 2017 г. В.А. обратился в МВД по Чувашской Республике с заявлением о выплате единовременного пособия в связи с полученной военной травмой.

Решением Специальной комиссии по рассмотрению документов на выплату единовременных пособий и сумм в возмещение ущерба сотрудникам органов внутренних дел (пенсионерам МВД по Чувашской Республике) и членам их семей от 28 февраля 2017 г. истцу отказано в выплате единовременного пособия в связи с тем, что полученная им "военная травма" не исключала возможности дальнейшего прохождения службы в органах внутренних дел на должностях по 4 группе предназначения.

Согласно ч. 5 ст. 43 Федерального закона от 07 февраля 2011 г. N 3-ФЗ "О полиции" (далее - ФЗ "О полиции") при получении сотрудником полиции в связи с выполнением служебных обязанностей увечья или иного повреждения здоровья, исключающих возможность дальнейшего прохождения службы в полиции, ему выплачивается единовременное пособие в размере двух миллионов рублей.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 01 марта 2017 г. N 3-П, сотрудники органов внутренних дел, признанные ограниченно годными к службе (категория "В") и годными к службе с незначительными ограничениями (категория "Б"), увольняются только при отсутствии возможности перемещения по службе, т.е. перевода на другие должности в органах внутренних дел, подходящие им по состоянию здоровья, или при отказе от такого перевода. В случае увольнения при отсутствии возможности перевода на другую должность, в том числе и при наличии волеизъявления сотрудников на увольнение по собственной инициативе, они также имеют право на выплату единовременного пособия.

Отсутствие возможности перемещения сотрудника по службе (перевода на другую должность в органах внутренних дел) может быть обусловлено отсутствием вакантных должностей в органах внутренних дел, несоответствием профессиональных качеств сотрудника требованиям, предусмотренным для занятия вакантной должности, и другими обстоятельствами.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что увольнение истца обусловлено нежеланием последнего проходить службу по предложенным должностям, отнесенным к 4 группе предназначения.

Судебная коллегия нашла указанные выводы суда ошибочными.

Так, содержание ч. 5 ст. 43 ФЗ "О полиции" свидетельствует о том, что юридически значимыми обстоятельствами при решении вопроса о праве сотрудника полиции на получение пособия является факт получения травмы (увечья), иного повреждения здоровья при исполнении служебных обязанностей и увольнение со службы ввиду неспособности прохождения службы по состоянию здоровья при отсутствии возможности перемещения по службе.

По настоящему делу факт получения В.А. повреждения здоровья в связи с выполнением служебных обязанностей подтвержден заключением от 19 августа 2016 г. и ответчиком не оспаривается.

Вместе с тем, заявляя о возможности дальнейшего прохождения В.А. службы в органах внутренних дел на иных должностях, ответчик в нарушение ст. 56 ГПК РФ не представил суду первой и апелляционной инстанций доказательств предоставления истцу такой возможности.

Как следует из материалов дела, 13, 22, 26 сентября 2016 г., 07 октября 2016 г., 08 января 2017 г. истец был ознакомлен со справками о некомплекте личного состава МВД по Чувашской Республике по состоянию на дату ознакомления, в которых отсутствовало указание на группы предназначения.

21 сентября 2016 г. В.А. был уведомлен о прекращении или расторжении контракта и увольнении со службы в органах внутренних дел Российской Федерации.

Истец 13, 24 сентября 2016 г., 07 октября 2016 г, 12 января 2017 г. пытался трудоустроиться на предложенные ему ответчиком должности. Вместе с тем все указанные должности, предложенные истцу ответчиком, вакантными не оказались.

Истец пояснил, что готов был к дальнейшему прохождению службы при переводе на должности по 4 группе предназначения, об этом указано и в представлении В.А. к увольнению из органов внутренних дел Российской Федерации. Однако доказательств предложения истцу конкретных должностей, которые он мог бы занять по состоянию здоровья и по квалификационным требованиям, суду не представлено.

Выводы суда и представителя МВД по Чувашской Республике о том, что ознакомление со справками о недокомплекте всего личного состава МВД по Чувашской Республике есть надлежащее предложение о переводе, после которого истец должен был сам определить какую должность он может занять по квалификационным требованиям и по состоянию здоровья, выбрать должность, подать рапорт о переводе, пройти согласование с соответствующими службами о назначении на должность, после чего руководство МВД по Чувашской Республике могло принять решение по поданному рапорту, являются несостоятельными.

Обязанность определения конкретных должностей, которые истец может занять по состоянию здоровья и по квалификационным требованиям и предложение их истцу с ознакомлением со служебными обязанностями, условиями службы, размером заработной платы, лежит на кадровой службе органа внутренних дел, которая располагает всей необходимой для этого информацией. Поиск подходящих по состоянию здоровья и квалификации должностей во всех структурных подразделениях МВД по Чувашской Республике не может быть вменен в обязанность сотрудника. Более того, информация, содержащаяся в справках о недокомплекте личного состава МВД по Чувашской Республике, не позволяет этого сделать.

Так, МВД по Чувашской Республике как работодатель обязан был в письменной форме предложить истцу работу по 4 группе предназначения, соответствующую его квалификации, а не знакомить его со справками, в которых указано более 200 - 300 единиц. Кроме того, не все из предложенных должностей, указанных в справках, были вакантны на момент предложения.

Указанное обстоятельство, как отметила судебная коллегия, дает В.А. основание претендовать на выплату единовременного пособия, предусмотренного ч. 5 ст. 43 Федерального закона "О полиции".

Судебной коллегией установлено, что процедура обращения за единовременным пособием истцом соблюдена, вакантные должности по 4 группе предназначения истцу ответчиком надлежащим образом не предлагались, и отказ в выплате единовременного пособия является неправомерным.

Учитывая изложенное, судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и вынесла по делу новое решение, которым отказ в выплате В.А. единовременного пособия признала незаконным, взыскала с Министерства внутренних дел по Чувашской Республике в пользу В.А. единовременное пособие, предусмотренное ч. 5 ст. 43 Федерального закона "О полиции", с учетом индексации.

Апелляционное дело N 33-5949/2017

Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

Практика рассмотрения семейных споров

15. На имущество, приобретенное в собственность одним из супругов на основании вступившего в законную силу судебного акта, режим совместной собственности не распространяется.

А.Р. обратился в суд с иском к отцу Р.Н. и сестрам Н., О. о включении в состав наследства после смерти матери Р.Г., умершей 26 ноября 2016 г., ^ доли в праве собственности на жилой дом и ^ доли в праве собственности на два земельных участка.

Заявленные требования мотивированы тем, что после смерти матери истца Р.Г. открылось наследство. Наследниками первой очереди являются истец, его сестры Н. и О., их отец Р.Н. Вышеуказанное имущество, зарегистрированное на праве собственности за Р.Н., является общим имуществом его родителей Р.Н. и Р.Г., одна вторая часть которого подлежит включению в состав наследства Р.Г.

Судом установлено следующее.

Согласно п. 1 ст. 1112 ГК РФ в состав наследства входят принадлежащие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

В силу ст. 1150 ГК РФ принадлежащее пережившему супругу наследодателя в силу завещания или закона право наследования не умаляет его права на часть имущества, нажитого во время брака с наследодателем и являющегося их совместной собственностью. Доля умершего супруга в этом имуществе, определяемая в соответствии со ст. 256 указанного Кодекса, входит в состав наследства и переходит к наследникам в соответствии с правилами, установленными данным Кодексом.

Положениями ст. 34 СК РФ и ст. 256 ГК РФ предусмотрено, что совместная собственность супругов возникает в силу прямого указания закона.

Законный режим имущества супругов действует, если брачным договором не установлено иное (п. 1 ст. 33 СК РФ).

К общему имуществу супругов согласно п. 2 ст. 34 СК РФ относятся, в том числе приобретенные за счет общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи (жилые и нежилые строения и помещения, земельные участки, автотранспортные средства, мебель, бытовая техника и т.п.); любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.

Право на общее имущество супругов принадлежит также супругу, который в период брака осуществлял ведение домашнего хозяйства, уход за детьми или по другим уважительным причинам не имел самостоятельного дохода (п. 3 ст. 34 СК РФ).

Вместе с тем, если имущество принадлежало каждому из супругов до вступления в брак или имущество получено одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам, такое имущество является собственностью каждого из супругов (ст. 36 СК РФ).

Аналогичные положения содержались и в статьях 20, 21, 22 Кодекса о браке и семье РСФР, действовавших на момент заключения супругами Р.Н. и Р.Г. брака.

Как следует из материалов дела и установлено судом, Р.Н. и Р.Г. состояли в зарегистрированном браке с 1 декабря 1972 г., брачный договор между супругами не заключался. Р.Г. умерла 26 ноября 2016 г.

Постановлением сельской администрации от 21 декабря 1992 г. за Р.Н. для ведения личного подсобного хозяйства закреплены в собственность один земельный участок при доме и один за пределами населенного пункта. Вступившим в законную силу решением суда от 21 июня 2007 г. за Р.Н. признано право собственности на жилой дом.

Согласно сведениям нотариуса наследниками, принявшими наследство после смерти Р.Г., являются в равных долях (по 1/4 доли) ее муж Р.Н., дочери Н. и О., а также сын А.Р., которым выданы свидетельства о праве на наследство по закону в отношении прав на денежные средства, внесенные гражданином во вклады по счетам.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции исходил из распространения режима совместной собственности на спорное недвижимое имущество, поскольку земельные участки были предоставлены в собственность Р.Н. в период брака с Р.Г. не на основании безвозмездной сделки, а на основании административного акта органа местного самоуправления, что, в соответствии с требованиями п. 1 ст. 8 ГК РФ является самостоятельным основанием возникновения гражданских прав.

Включая в состав наследства 1/2 долю в праве собственности на жилой дом суд пришел к выводу о равном праве супругов на приобретение спорного жилого дома в собственность.

Судебная коллегия вывод суда о распространении режима совместной собственности в отношении земельных участков нашла правильным, поскольку приобретение Р.Н. права собственности на земельные участки произведено в период нахождения в браке с Р.Г., имевшей наряду с супругом в силу закона право на приобретение бесплатно в собственность земельного участка для ведения личного подсобного хозяйства. Приобретение права собственности произведено на основании решения органа местного самоуправления, в связи с чем оснований для признания указанного недвижимого имущества личной собственностью Р.Н. не имеется.

С выводами же суда о распространении режима совместной собственности на жилой дом судебная коллегия не согласилась ввиду следующего.

При определении доли наследодателя в праве совместной собственности супругов на указанный жилой дом и разрешении заявленного требования А.Р. о включении этой доли в наследственную массу одним из юридически значимых обстоятельств является определение правового режима указанного жилого дома на день открытия наследства, то есть установление обстоятельств, позволяющих отнести спорный жилой дом к общему имуществу супругов или к личной собственности Р.Н.

Согласно п. 1 ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают, в числе прочего, из судебного решения, установившего гражданские права и обязанности.

Частью 2 ст. 13 ГПК РФ предусмотрено, что вступившие в законную силу судебные постановления являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Материалами дела подтвержден факт обращения Р.Н. в суд с заявлением о признании права собственности на жилой дом в связи с добросовестным, открытым и непрерывным владением им в течение пятнадцати лет и более (приобретательная давность). По заявленному требованию судом принят судебный акт, послуживший основанием для внесения в Единый государственный реестр недвижимости (ранее - Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним) записи о регистрации от 27 августа 2007 г.

Следовательно, в силу вступившего в законную силу решения суда жилой дом поступил в единоличную собственность супруга, что соответствует положениям ст. 36 СК РФ, предусматривающим возможность получения имущества одним из супругов по иным безвозмездным сделкам.

По смыслу частей 2 и 3 ст. 61 ГПК РФ обстоятельства, установленные при рассмотрении дела по иску о праве на имущество, не имеют обязательного характера для лиц, не участвовавших в деле. Такие лица могут обратиться в суд с самостоятельным иском о праве на это имущество. В то же время при рассмотрении названного иска суд учитывает обстоятельства ранее рассмотренного дела о праве на спорное имущество независимо от того, установлены ли они судебным актом суда общей юрисдикции или арбитражного суда. Если суд придет к иным выводам, нежели содержащиеся в судебном акте по ранее рассмотренному делу, он должен указать соответствующие мотивы (п. 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав").

Однако какие-либо доказательства, подтверждающие обращение Р.Г. при жизни в суд с целью отмены решения суда либо обращение с самостоятельным иском в суд о признании за ней права собственности на 1/2 долю в праве на жилой дом, как того требуют положения ст. 56 ГПК РФ, в материалы дела не представлены.

Не содержат материалы дела также и доказательств реконструкции жилого дома после приобретения на него прав Р.Н. с использованием денежных средств Р.Г. или ее труда, достижения между супругами соглашения о создании общей собственности на него, при наличии которых, в силу разъяснений, изложенных в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 31 июля 1981 г. N 4 "О судебной практике по разрешению споров, связанных с правом личной собственности на жилой дом", возможно было определение доли Р.Г. с последующим включением ее в состав наследства.

Учитывая изложенное, вывод суда о равном праве супругов на приобретение спорного жилого дома в собственность при наличии судебного акта, явившегося основанием возникновения прав и обязанностей Р.Н., не может быть признан верным.

Кроме того судебная коллегия отметила, что судом первой инстанции не учтено следующее.

В силу разъяснений, изложенных в п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", при отсутствии надлежаще оформленных документов, подтверждающих право собственности наследодателя на имущество, судами до истечения срока принятия наследства (ст. 1154 ГК РФ) рассматриваются требования наследников о включении этого имущества в состав наследства, а если в указанный срок решение не было вынесено, - также требования о признании права собственности в порядке наследования.

По спорным правоотношениям установленный шестимесячный срок принятия наследства истек, однако указанные разъяснения как стороной, заявившей требования, так и судом первой инстанции не были учтены.

Между тем, удовлетворение требования о включении в состав наследства, открывшегося после смерти Р.Г., доли в праве собственности на земельные участки влечет уменьшение доли Р.Н. в спорном имуществе, в то время как в Едином государственном реестре недвижимости содержатся записи о праве собственности Р.Н. в отношении указанных земельных участков.

В связи с изложенным, суд, постанавливая указанное решение, должен был предусмотреть правовые последствия удовлетворения заявленного требования в целях его исполнимости, с учетом положений ст. 1 Федерального закона от 13 июля 2015 г. N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости", п. 2 ст. 8.1 ГК РФ.

С учетом изложенного судебная коллегия решение суда в части удовлетворения исковых требований А.Р. о включении в состав наследства 1/2 доли в праве собственности на жилой дом отменила и приняла в указанной части новое решение об отказе в удовлетворении указанных требований. Кроме того, судебная коллегия дополнила резолютивную часть решения, постановив прекратить запись в Едином государственном реестре недвижимости о государственной регистрации права собственности Р.Н. на земельные участки.

Апелляционное дело N 33-5590/2017

Мариинско-Посадский районный суд Чувашской Республики

Рассмотрение споров, вытекающих из обязательств вследствие причинения вреда

16. Поскольку в случае отказа в привлечении лица к административной ответственности либо удовлетворения его жалобы на постановление о привлечении к административной ответственности лицу причиняется вред в связи с расходами на оплату труда лица, оказывавшего юридическую помощь, эти расходы на основании статей 15, 1069, 1070 ГК РФ могут быть взысканы за счет средств соответствующей казны.

С.А. обратился в суд с иском к МВД России, Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Чувашской Республике о взыскании компенсации морального вреда и возмещении убытков в виде расходов на оплату услуг представителя, указав в обоснование заявленных требований следующее.

22 декабря 2016 г. в отношении С.А. сотрудником ДПС составлен протокол об административном правонарушении, предусмотренном ч. 2 ст. 11.21 КоАП РФ. Постановлением мирового судьи от 1 февраля 2017 г. производство по делу об административном правонарушении в отношении С.А. прекращено в связи с отсутствием в его действиях состава административного правонарушения. В рамках административного дела истцом понесены расходы на оплату услуг представителя, которые, по мнению истца, являются убытками. Кроме того, в результате незаконного возбуждения в отношении него административного производства ему причинены нравственные и физические страдания.

Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требования С.А. о взыскании компенсации морального вреда и указал, что прекращение производства по делу об административном правонарушении не влечет безусловную компенсацию морального вреда лицу, в отношении которого составлен протокол об административном правонарушении, поскольку в данном случае возмещение морального вреда могло иметь место только тогда, когда в результате незаконных действий должностного лица были бы причинены физические или нравственные страдания действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие ему другие нематериальные блага. Каких-либо убедительных и достоверных доказательств, подтверждающих основания для компенсации морального вреда, истцом суду не представлено. Указанных в ст. 1100 ГК РФ обстоятельств по делу не усматривается, в ходе рассмотрения дела об административном правонарушении в отношении С.А. административное задержание либо административный арест не применялось.

Вместе с тем суд необоснованно отказал в удовлетворении иска С.А. о возмещении убытков в виде расходов на оплату услуг представителя.

Так, в соответствии с ч. 1 ст. 24.7 КоАП РФ суммы, израсходованные на оплату труда защитников (представителей) по делам об административных правонарушениях, не входят в состав издержек по делу об административном правонарушении, исходя из этого они не могут быть взысканы по правилам частей 2 и 3 ст. 24 КоАП РФ.

При отсутствии в законе иного порядка возмещения этих расходов, при прекращении производства по делу об административном правонарушении на основании п. 1 и п. 2 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ подлежат применению правила, установленные статьями 1069-1070 ГК РФ, в соответствии с которыми расходы на оплату услуг труда защитников (представителей) возмещаются за счет соответствующей казны.

В п. 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2005 г. N 5 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" разъяснено, что расходы на оплату труда адвоката или иного лица, участвовавшего в производстве по делу в качестве защитника, не отнесены к издержкам по делу об административном правонарушении. Поскольку в случае отказа в привлечении лица к административной ответственности либо удовлетворения его жалобы на постановление о привлечении к административной ответственности этому лицу причиняется вред в связи с расходами на оплату труда лица, оказывавшего юридическую помощь, эти расходы на основании статей 15, 1069, 1070 ГК РФ могут быть взысканы в пользу этого лица за счет средств соответствующей казны (казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации).

Согласно п. 1 ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Из материалов дела следует, что 23 января 2017 г. между юридическая фирмой и С.А. был заключен договор на оказание юридических услуг, по условиям которого названная фирма приняла на себя обязанности защитника С.А. по трем административным делам по ч. 2 ст. 11.21 КоАП РФ, размер вознаграждения составил по 8 000 рублей за каждое административное дело. Истец оплатил юридические услуги по данному договору в размере 24 000 рублей.

Материалами дела подтверждается, что в отношении С.А. инспектором ДПС 01, 22 и 29 декабря 2016 г. составлено три протокола об административном правонарушении, которые были предметом рассмотрения мирового судьи. В рамках данных дел интересы С.А. представлял В.Н.

Проанализировав положения статей 15, 1069, 1070 ГК РФ, оценив имеющиеся в деле доказательства, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что расходы, понесенные истцом в связи с оплатой юридической помощи по делу об административном правонарушении являются убытками, подлежащими возмещению в соответствии со статьями 15, 1069, 1070 ГК РФ за счет казны Российской Федерации. Принятие постановления о прекращении производства по делу об административном правонарушении свидетельствует о необоснованности привлечения к административной ответственности и в силу вышеприведенных разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации является достаточным основанием для возложения обязанности по возмещению вреда, выразившегося в расходах на оплату труда лица, оказывавшего юридическую помощь при рассмотрении дела об административном правонарушении.

Определяя размер подлежащих взысканию убытков, судебная коллегия нашла возможным применить по аналогии положения ст. 100 ГПК РФ о возмещении соответствующих расходов в разумных пределах.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, суд, взыскивая расходы на оплату услуг представителя, обязан создавать условия, при которых соблюдался бы необходимый баланс процессуальных прав и обязанностей сторон, поэтому норма ч. 1 ст. 100 ГПК РФ в данном случае не может рассматриваться как нарушающая конституционные права и свободы истца. Обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя, и тем самым - на реализацию требования ч. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации.

При разрешении вопроса о надлежащем ответчике по настоящему делу судебная коллегия руководствовалась положениями статей 15, 125, 1069, 1070 ГК РФ, ст. 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации, пп. 63 п. 12 положения о Министерстве внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 1 марта 2011 г. N 248 (утратило силу с 21 декабря 2016 г.), пп. 100 п. 11 положения о Министерстве внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 21 декабря 2016 г. N 699, согласно которому МВД России осуществляет функции главного распорядителя и получателя средств федерального бюджета, а также бюджетные полномочия главного администратора (администратора) доходов бюджетов бюджетной системы Российской Федерации, администратора источников финансирования дефицита федерального бюджета.

С учетом изложенного судебная коллегия пришла к выводу, что обязанность по возмещению причиненных истцу убытков должна быть возложена на МВД России как главного распорядителя бюджетных средств от имени Российской Федерации.

Судебная коллегия решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении иска С.А. к МВД РФ о возмещении убытков в виде оплаты расходов на услуги представителя отменила и приняла в указанной части новое решение, взыскав с Российской Федерации в лице МВД РФ за счет средств казны Российской Федерации в пользу С.А. убытки в виде расходов на оплату услуг представителя в размере 3 000 рублей.

Апелляционное дело N 33-5556/2017

Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

17. Обязанность возмещения вреда, причиненного источником повышенной опасности - автомобилем, возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании.

Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден от ответственности лишь при доказанности того, что источник выбыл из его владения в результате противоправных действий других лиц, поскольку именно риск повышенной опасности для окружающих обусловливает специальный состав в качестве основания возникновения обязательства по возмещению вреда.

Н.Г. обратился в суд с иском к несовершеннолетнему М. и его законным представителям А.В., И.С. о взыскании в солидарном порядке материального ущерба в размере 393 900 рублей.

Требования Н.Г. мотивировал тем, что 15 июля 2016 г. несовершеннолетний М., управляя принадлежащим на праве собственности А.В. автомобилем, допустил столкновение с автомобилем, принадлежащем истцу и получившим в результате этого механические повреждения. Страховая компания А.В. выплатила истцу страховое возмещение в размере 400 000 рублей, которого недостаточно для восстановления ТС.

Решением суда в пользу истца с несовершеннолетнего М. (непосредственного виновника ДТП) и А.В. (собственника ТС) в равных долях в счет возмещения ущерба, размер которого установлен экспертным заключением, взысканы 393000 рублей. В удовлетворении требований к И.С. отказано. Постановлено, что в случае если у несовершеннолетнего М. отсутствует самостоятельный заработок или доход, взыскание производить с матери несовершеннолетнего И.С.

Судебная коллегия, рассмотревшая дело по жалобе И.С., нашла выводы суда первой инстанции о возложении обязанности по возмещению причиненного вреда на несовершеннолетнего М. не соответствующими требованиям закона.

В соответствии с п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Согласно п. 1 ст. 1079 ГК РФ юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и тому подобное, осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления ТС, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.)

Исходя из данной правовой нормы, законным владельцем источника повышенной опасности, на которого законом возложена обязанность по возмещению вреда, причиненного в результате использования источника повышенной опасности, является юридическое лицо или гражданин, эксплуатирующие источник повышенной опасности в момент причинения вреда в силу принадлежащего им права собственности, права хозяйственного ведения, права оперативного управления, либо в силу иного законного основания.

Таким образом, субъектом ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности является лицо, которое обладало гражданско-правовыми полномочиями по использованию соответствующего источника повышенной опасности и имело источник повышенной опасности в своем реальном владении, использовало его на момент причинения вреда на законном основании.

Следовательно, для возложения на лицо обязанности по возмещению вреда, причиненного источником повышенной опасности, необходимо установление его юридического и фактического владения источником повышенной опасности, на основании представленных суду доказательств.

Между тем в материалах дела отсутствуют сведения о наличии у М. гражданско-правовых полномочий на использование автомобиля на момент указанного ДТП.

Оспаривая решение, И.С. привела доводы о том, что требования о возмещении ущерба предъявлены к несовершеннолетнему М. безосновательно, поскольку автомобиль принадлежит А.В., который, будучи в нетрезвом состоянии, зная о том, что М. является несовершеннолетним, не имеет права управления ТС, не включен в полис обязательного страхования автогражданской ответственности, принудил последнего сесть за руль автомобиля.

Согласно п. 3 ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу п. 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Положениями п. 2 ст. 209 ГК РФ предусмотрено, что совершение собственником по своему усмотрению в отношении принадлежащего ему имущества любых действий не должно противоречить закону и иным правовым актам и нарушать права и охраняемые законом интересы других лиц.

Пунктом 2 ст. 1079 ГК РФ установлено, что владелец источника повышенной опасности не отвечает за вред, причиненный этим источником, если докажет, что источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц. Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, в таких случаях несут лица, противоправно завладевшие источником. При наличии вины владельца источника повышенной опасности в противоправном изъятии этого источника из его обладания ответственность может быть возложена как на владельца, так и на лицо, противоправно завладевшее источником повышенной опасности.

Из разъяснений, содержащихся в п. 24 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" следует, что если владельцем источника повышенной опасности будет доказано, что этот источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц (например, при угоне транспортного средства), то суд вправе возложить ответственность за вред на лиц, противоправно завладевших источником повышенной опасности, по основаниям, предусмотренным п. 2 ст. 1079 ГК РФ.

Анализируя приведенные нормы в их совокупности, судебная коллегия пришла к выводу, что владелец источника повышенной опасности может быть освобожден от ответственности лишь при доказанности того, что источник выбыл из его владения в результате противоправных действий других лиц, поскольку именно риск повышенной опасности для окружающих обусловливает специальный состав в качестве основания возникновения обязательства по возмещению вреда.

Между тем, ответчик А.В. не представил доказательств, что принадлежащий ему автомобиль выбыл из его обладания в результате противоправных действий М. В правоохранительные органы с заявлением о хищении или угоне ТС собственник не обращался, данного факта работниками ГИБДД в рамках расследования ДТП не выявлено. В нарушение ст. 210 ГК РФ А.В., как собственник ТС, не обеспечил сохранность своего автомобиля, не осуществлял надлежащий контроль за принадлежащим ему источником повышенной опасности.

В этой связи судебная коллегия установила, что несовершеннолетний М. не является владельцем автомобиля, собственником ТС является А.В., который как владелец источника повышенной опасности несет ответственность за причинение истцу Н.Г. имущественного вреда в результате ДТП.

Судебная коллегия решение суда первой инстанции в части взыскания в пользу Н.Г. с несовершеннолетнего М. возмещения материального ущерба и других расходов отменила, решение в части взыскания денежных сумм с А.В. изменила.

Апелляционное дело N 33-6018/2017

Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

Рассмотрение споров, возникающих в ходе исполнительного производства

18. Вопрос о нахождении на земельном участке, на который истец просит обратить взыскание, принадлежащих ответчику объектов недвижимости является юридически значимым обстоятельством для правильного разрешения спора, поскольку обращение взыскания на земельный участок без одновременного обращения взыскания на находящиеся на нем строения не допускается.

Судебный пристав-исполнитель вправе обратиться в регистрирующий орган для проведения в установленном порядке государственной регистрации права собственности должника на имущество, иного имущественного права, принадлежащего ему и подлежащего государственной регистрации, в целях последующего обращения взыскания на них.

Судебный пристав-исполнитель обратился в суд с иском к В.И. об обращении взыскания на земельный участок.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции руководствовался положениями ст. 69 Федерального закона от 02 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее - Федеральный закон "Об исполнительном производстве"), статьями 24, 237, 278 ГК РФ, ст. 44 ЗК РФ, и исходил из того, что в рамках исполнительного производства наличия у должника В.И. денежных средств, на которые возможно обратить взыскание, не установлено.

Вместе с тем судом не принято во внимание следующее.

В соответствии со ст. 12 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 118-ФЗ "О судебных приставах" судебный пристав-исполнитель обязан принимать все меры по своевременному, полному и правильному исполнению исполнительных документов.

Согласно п. 1 ст. 69 Федерального закона "Об исполнительном производстве" обращение взыскания на имущество должника включает изъятие имущества и (или) его принудительную реализацию либо передачу взыскателю.

В соответствии с п. 2 названной статьи взыскание на имущество должника обращается в размере задолженности, то есть в размере, необходимом для исполнения требований, содержащихся в исполнительном документе, с учетом взыскания расходов по совершению исполнительных действий и исполнительского сбора, наложенного судебным приставом-исполнителем в процессе исполнения исполнительного документа.

При отсутствии или недостаточности у должника денежных средств взыскание обращается на иное имущество, принадлежащее ему на праве собственности, хозяйственного ведения и (или) оперативного управления, за исключением имущества, изъятого из оборота, и имущества, на которое в соответствии с федеральным законом не может быть обращено взыскание, независимо от того, где и в чьем фактическом владении и (или) пользовании оно находится (п. 4 ст. 69 Федерального закона "Об исполнительном производстве").

В соответствии со ст. 278 ГК РФ обращение взыскания на земельный участок по обязательствам его собственника допускается только на основании решения суда.

Вместе с тем из абз. 5 п. 4 ст. 35 ЗК РФ следует, что отчуждение земельного участка без находящихся на нем здания, строения, сооружения в случае, если они принадлежат одному лицу, не допускается.

Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в п. 26 постановления от 24 марта 2005 г. N 11 "О некоторых вопросах, связанных с применением земельного законодательства" разъяснил, что сделки, воля сторон по которым направлена на отчуждение здания, строения, сооружения без соответствующего земельного участка или отчуждение земельного участка без находящихся на нем объектов недвижимости, если земельный участок и расположенные на нем объекты принадлежат на праве собственности одному лицу, являются ничтожными.

Аналогичный порядок отчуждения принадлежащих одному лицу земельных участков и находящихся на них объектов недвижимости должен применяться и при прекращении права на землю в случае реквизиции, конфискации здания, строения, сооружения, обращения взыскания на указанное имущество по обязательствам его собственника.

Тем самым вопрос о нахождении на земельном участке, на которое истец просит обратить взыскание, принадлежащих ответчику объектов недвижимости, является юридически значимым обстоятельством для правильного разрешения настоящего спора.

Из материалов дела следует, что на принадлежащем В.И. спорном земельном участке находится строение, отвечающее требованиям объекта недвижимости, также принадлежащее должнику.

То обстоятельство, что право собственности на указанное недвижимое имущество за В.И. в установленном порядке не зарегистрировано, не является основанием для отступления от принципа единства судьбы земельных участков и прочно связанных с ними объектов (пп. 5 п. 1 ст. 1 ЗК РФ), поскольку судебный пристав-исполнитель в силу ч. 1 ст. 66 Федерального закона "Об исполнительном производстве" вправе обратиться в регистрирующий орган для проведения в установленном порядке государственной регистрации права собственности должника на имущество, иного имущественного права, принадлежащего ему и подлежащего государственной регистрации, в целях последующего обращения взыскания на указанное имущество или имущественное право при отсутствии или недостаточности у должника иного имущества или имущественного права, на которое может быть обращено взыскание.

При таких обстоятельствах требования судебного пристава-исполнителя об обращении взыскания на принадлежащий должнику земельный участок являются необоснованными.

Кроме того, материалами дела не опровергнуты доводы В.И. о том, что жилой дом, расположенный на спорном земельном участке, является единственным пригодным для постоянного проживания должника жилым помещением, на которое в силу ч. 1 ст. 446 ГПК РФ не может быть обращено взыскание.

Судебная коллегия решение суда первой инстанции отменила и приняла по делу новое решение об отказе в удовлетворении требований.

Апелляционное дело N 33-6160/2017

Чебоксарский районный суд Чувашской Республики

19. Индексация алиментов, взыскиваемых по решению суда в твердой денежной сумме, производится независимо от того, указано ли в судебном акте (исполнительном документе) на возможность такой индексации.

Н.М. обратилась в суд с административным исковым заявлением и просила признать незаконным постановление судебного пристава-исполнителя от 23 мая 2017 г. об окончании исполнительного производства в связи с тем, что судебный пристав-исполнитель не произвел индексацию.

Судом первой инстанции установлено следующее.

В производстве судебного пристава-исполнителя Моргаушского РОСП находилось исполнительное производство от 28 марта 2016 г., возбужденное на основании исполнительного листа от 20 февраля 2007 г. о взыскании алиментов на содержание детей с Ю.Г. в пользу истицы Н.М.

24 апреля 2017 г. судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о расчете задолженности по алиментам, согласно которому задолженность Ю.Г. по состоянию на 24 апреля 2017 г. составляет 178 470 рублей.

Постановлением судебного пристава-исполнителя от 24 апреля 2017 г. указанное исполнительное производство передано в ОСП по исполнению исполнительных документов о взыскании алиментных платежей по г. Чебоксары УФССП России по Чувашской Республике. В тот же день судебным приставом-исполнителем составлен акт об изменении места совершения исполнительных действий.

19 мая 2017 г. на депозитный счет отдела судебных приставов от Ю.Г. поступили денежные средства в сумме 178 471 рублей, которые перечислены в счет погашения долга взыскателю Н.М. Постановлением судебного пристава-исполнителя от 23 мая 2017 г. указанное исполнительное производство было окончено по основанию, предусмотренному пп. 1 п. 1 ч. 1 ст. 47 Федерального закона "Об исполнительном производстве", в связи с фактическим исполнением требований, содержащихся в исполнительном документе.

Установив указанные обстоятельства, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что оспариваемое постановление принято в соответствии с законом и не нарушает прав и законных интересов административного истца.

Судебная коллегия нашла приведенные выводы суда неправильными ввиду следующего.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 47 ФЗ "Об исполнительном производстве" исполнительное производство оканчивается судебным приставом-исполнителем в случае фактического исполнения требований, содержащихся в исполнительном документе.

При этом согласно разъяснениям, изложенным в п. 2 раздела XIII "Методических рекомендаций по порядку исполнения требований исполнительных документов о взыскании алиментов", утвержденных ФССП России 19 июня 2012 г. N 01-16, исполнительное производство оканчивается судебным приставом-исполнителем в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 47 ФЗ "Об исполнительном производстве" в случае достижения ребенком совершеннолетия по исполнительному документу, выданному судом, либо истечения срока действия нотариально удостоверенного соглашения об уплате алиментов при отсутствии задолженности по исполнительному производству.

В силу п. 2 ст. 117 СК РФ в редакции, вступившей в силу с 1 декабря 2011 г., размер алиментов, взыскиваемых по решению суда в твердой денежной сумме, в целях их индексации устанавливается судом кратным величине прожиточного минимума, определенной в соответствии с правилами пункта 1 настоящей статьи, в том числе размер алиментов может быть установлен в виде доли величины прожиточного минимума. В соответствии с п. 2 названной статьи в целях индексации размер алиментов устанавливается судом в твердой денежной сумме, соответствующей определенному числу минимальных размеров оплаты труда.

Частью 1 ст. 102 ФЗ "Об исполнительном производстве" (в редакции, действовавшей до 1 декабря 2011 г.) предусмотрено, что при повышении установленного законом минимального размера оплаты труда судебный пристав-исполнитель и лица, указанные в ч. 1 ст. 9 настоящего Федерального закона, производят индексацию алиментов, взыскиваемых в твердой денежной сумме, пропорционально увеличению установленного законом минимального размера оплаты труда. Об указанной индексации лица, указанные в ч. 1 ст. 9 данного Федерального закона, обязаны издать приказ (распоряжение), а судебный пристав-исполнитель вынести постановление.

В соответствии с ч. 1 ст. 102 ФЗ "Об исполнительном производстве" в редакции Федерального закона от 30 ноября 2011 г. N 363-ФЗ при повышении величины прожиточного минимума судебный пристав-исполнитель, а также организация или иное лицо, которым направлен в случае, установленном ч. 1 ст. 9 настоящего Федерального закона, исполнительный документ, производят индексацию алиментов, взыскиваемых в твердой денежной сумме, пропорционально росту величины прожиточного минимума для соответствующей социально-демографической группы населения, установленной в соответствующем субъекте Российской Федерации по месту жительства лица, получающего алименты, при отсутствии в соответствующем субъекте Российской Федерации указанной величины - пропорционально росту величины прожиточного минимума для соответствующей социально-демографической группы населения в целом по Российской Федерации. О такой индексации указанные лица обязаны издать приказ (распоряжение), а судебный пристав-исполнитель обязан вынести постановление.

Таким образом, в силу как ранее действовавшего законодательства, так и законодательства, действующего в настоящее время, индексация алиментов, взыскиваемых по решению суда в твердой денежной сумме, производится независимо от того, указано ли в судебном акте (исполнительном документе) на возможность такой индексации, либо нет.

То обстоятельство, что должником в полном размере погашена задолженность по алиментам, определенная постановлением судебного пристава-исполнителя от 24 апреля 2017 г., само по себе не подтверждает законности постановления об окончании исполнительного производства, поскольку ни из указанного постановления о расчете задолженности по алиментам, ни из иных представленных суду материалов исполнительного производства не усматривается, что судебный пристав-исполнитель производил индексацию алиментов, взыскиваемых в пользу Н.М.

При этом судебная коллегия исходила из того, что обязанность доказать соответствие оспариваемого решения закону в силу п. 4 ч. 9 ст. 226 КАС РФ лежит на принявшем его органе, организации, лице, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, то есть, в данном случае, на судебном приставе-исполнителе.

В соответствии с правовой позицией, приведенной в п. 82 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2015 г. N 50 "О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства", не является решающим и тот факт, что постановление судебного пристава-исполнителя о расчете задолженности по алиментам от 24 апреля 2017 г. не было признано незаконным в отдельном судебном производстве.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и приняла по делу новое решение, которым признала незаконным постановление судебного пристава-исполнителя об окончании исполнительного производства.

Апелляционное дело N 33а-5094/2017

Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

20. Обращение к судебному приставу-исполнителю с заявлением об уменьшении размера удержаний не является обязанностью должника и не может расцениваться как условие для обращения в суд с указанным заявлением.

Н.Ю. обратилась в суд с заявлением об уменьшении размера удержаний по исполнительным производствам с 50% до 10% от дохода.

Прекращая производство по заявлению на основании ч. 1 ст. 220 ГПК РФ, суд первой инстанции исходил из того, что вопрос об изменении размера удержаний относится к компетенции судебного пристава-исполнителя, а заявление об оспаривании законности постановления судебного пристава-исполнителя подлежит рассмотрению в порядке, установленном КАС РФ.

Судебная коллегия отметила, что данный вывод суда не соответствует основанию поданного Н.Ю. заявления и тем самым противоречит присущему гражданскому судопроизводству принципу диспозитивности, в силу которого субъекты правоотношений осуществляют принадлежащие им права по собственному усмотрению.

Заявитель не оспаривал действия должностных лиц службы судебных приставов, а ставя вопрос о снижении размера удержаний из заработной платы, фактически просил о рассрочке исполнения судебных решений в связи с затруднительным материальным положением, а также с учетом установленного прожиточного минимума.

В соответствии со ст. 434 ГПК РФ при наличии обстоятельств, затрудняющих исполнение судебного постановления или постановлений иных органов, взыскатель, должник, судебный пристав-исполнитель вправе поставить перед судом, рассмотревшим дело, или перед судом по месту исполнения судебного постановления вопрос об отсрочке или о рассрочке исполнения, об изменении способа и порядка исполнения. Такие заявления сторон и представление судебного пристава-исполнителя рассматриваются в порядке, предусмотренном ст. 203 указанного Кодекса.

Обращение к судебному приставу-исполнителю с заявлением об уменьшении размера удержаний не является обязанностью должника и не может расцениваться как условие для обращения в суд.

Судебная коллегия определение суда отменила, материалы направила в суд первой инстанции для рассмотрения по существу.

Апелляционное дело N 33-5363/2017

Канашский районный суд Чувашской Республики

Практика рассмотрения административных дел

21. Когда из обстоятельств дела следует, что лицо пребывает в специальном учреждении длительный срок, уполномоченный орган не представляет сведений о возможности исполнения решения о депортации в ближайшее время, отсутствуют данные о том, что административный ответчик может скрыться или уклониться от исполнения решения о депортации, суд вправе отказать в удовлетворении административного искового заявления о продлении срока пребывания данного лица в специальном учреждении.

ОМВД России по Чебоксарскому району обратился в суд с административным исковым заявлением и просил продлить срок пребывания в центре временного содержания иностранных граждан МВД по Чувашской Республике лица без гражданства А.К. до оформления соответствующих документов и его фактической депортации за пределы Российской Федерации на срок до 3 (трех) месяцев.

Требования мотивированы тем, что с 22 мая 2017 г. по настоящее время в центре временного содержания иностранных граждан МВД по Чувашской Республике находится А.К., уроженец Азербайджанской ССР, который не имеет документов, удостоверяющих личность, и является лицом без гражданства. В связи с принятым Министерством Юстиции РФ распоряжением о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации А.К., подлежащего освобождению из мест лишения свободы, решением суда от 22 мая 2017 г. А.К. помещен в центр временного содержания иностранных граждан МВД по Чувашской Республике до исполнения решения о его депортации за пределы Российской Федерации сроком на 6 (шесть) месяцев, до 22 ноября 2017 г. включительно. Для оформления документов, удостоверяющих личность, необходимых А.К. для пересечения границы Российской Федерации, в Консульский отдел Посольства Азербайджанской Республики в Российской Федерации был направлен запрос, на который поступила информация, что А.К. гражданином Азербайджанской Республики не является, в связи с чем его документирование не представляется возможным. В ходе проведенной проверки не установлено и наличие у А.К. гражданства Российской Федерации.

Суд первой инстанции пришел к неправильному выводу о наличии оснований для удовлетворения административного искового заявления.

Так, Конституция Российской Федерации предусматривает, что иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации. При этом права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (часть 3 статьи 55, часть 3 статьи 62).

В ст. 25.10 Федерального закона от 15 августа 1996 г. N 114-ФЗ "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию" (далее также - Закон о порядке выезда и въезда) указано, что в отношении иностранного гражданина или лица без гражданства, незаконно находящихся на территории Российской Федерации, либо лица, которому не разрешен въезд в Российскую Федерацию, а также в случае, если пребывание (проживание) иностранного гражданина или лица без гражданства, законно находящихся в Российской Федерации, создает реальную угрозу обороноспособности или безопасности государства, либо общественному порядку, либо здоровью населения, в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, прав и законных интересов других лиц может быть принято решение о нежелательности пребывания (проживания) данного иностранного гражданина или лица без гражданства в Российской Федерации. Иностранный гражданин или лицо без гражданства, не покинувшие территорию Российской Федерации в установленный срок, подлежат депортации.

Согласно п. 10 ст. 31 Федерального закона от 25 июля 2002 г. N 115-ФЗ "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации" иностранные граждане, подлежащие депортации, могут быть переданы Российской Федерацией иностранному государству в соответствии с международным договором Российской Федерации о реадмиссии.

Пункт 9 ст. 31 названного закона предусматривает, что иностранные граждане, подлежащие депортации, содержатся в специальных учреждениях до исполнения решения о депортации, что согласуется с подпунктом "f" п. 1 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, который допускает лишение свободы в случае законного задержания или заключения под стражу лица с целью предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого принимаются меры по его высылке или выдаче.

Действующей системой правового регулирования предусматривается судебный контроль за сроком содержания лица, в отношении которого принято решение о депортации, в специализированном учреждении, и, в соответствии с позицией Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в постановлении от 17 февраля 1998 г. N 6-П, задержание на неопределенный срок не может рассматриваться как допустимое ограничение права каждого на свободу и личную неприкосновенность, по сути являясь умалением данного права.

При решении вопроса о продлении срока пребывания иностранного гражданина или лица без гражданства в специальном учреждении следует учитывать длительность его нахождения в таком учреждении, а также достаточность и эффективность мер, принимаемых уполномоченным органом для осуществления процедуры депортации.

Когда из обстоятельств дела следует, что лицо пребывает в специальном учреждении длительное время, уполномоченный орган не представляет сведений о возможности исполнения решения о депортации в ближайшее время, отсутствуют данные о том, что административный ответчик может скрыться или уклониться от исполнения решения о депортации, представляется, что суд вправе отказать в удовлетворении административного искового заявления о продлении срока пребывания данного лица в специальном учреждении.

Из материалов дела усматривается, что мать А.К. является гражданкой России, проживает и владеет на праве собственности жилым помещением в Пензенской области. При этом она выразила письменное согласие на проживание административного ответчика по указанному адресу.

Судебная коллегия учла, что А.К. находится в Центре временного содержания иностранных граждан МВД по Чувашской Республике достаточно продолжительное время - с 22 мая 2017 г. по 21 декабря 2017 г. При этом на день рассмотрения судом вопроса о продлении срока его пребывания в названном учреждении компетентным органом был принят ряд мер по документированию административного ответчика и проверке наличия или отсутствия у него гражданства в целях осуществления процедуры депортации, которые оказались недостаточными.

Вместе с тем суду не представлено доказательств, подтверждающих возможность осуществления в отношении А.К. дополнительных проверочных мероприятий, направленных на завершение указанной процедуры в разумные сроки.

Из содержания административного искового заявления и решения суда первой инстанции не видно, каким образом дальнейшее содержание административного ответчика в Центре временного содержания иностранных граждан МВД по Чувашской Республике будет способствовать реализации решения о его депортации за пределы Российской Федерации.

Безосновательное продление указанного срока влечет за собой фактическую неопределенность относительно конечных сроков пребывания лица без гражданства в специальном учреждении, что свидетельствует о неоправданном умалении его прав, свобод и законных интересов.

Судебная коллегия отменила решение суда и приняла новое решение, которым отказала в удовлетворении административного искового заявления.

Апелляционное дело N 33а-6690/2017

Чебоксарский районный суд Чувашской Республики

22. При рассмотрении административных дел об установлении административного надзора судам следует выяснять, вносились ли в уголовный закон, примененный к лицу, в отношении которого решается вопрос, изменения, улучшающие его положение (в том числе влияющие на определение вида рецидива, погашение судимости и т.п.), и приводился ли приговор в соответствие с действующим законодательством.

Если приговор в порядке, предусмотренном п. 13 ст. 397, п. 2 ч. 1 ст. 399 и ч. 1 ст. 400 УПК РФ, в соответствии с действующим законодательством не приводился, суду надлежит разъяснить лицу его право на обращение с ходатайством о пересмотре приговора и приведение его в соответствие с действующим законодательством (п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 мая 2017 г. N 15 "О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении судами дел об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы").

Исправительная колония обратилась в суд с административным иском к Д.С. об установлении административного надзора.

Требования мотивированы тем, что Д.С. отбывает наказание за тяжкое преступление, совершенное при опасном рецидиве в ночное время, за период отбывания наказания характеризуется отрицательно. Обращение исправительного учреждения в суд с административным иском основано на приговоре суда от 1 апреля 2016 г., которым Д.С. осужден по ч. 3 ст. 291 УК РФ (2 эпизода) к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима. Указанным приговором в действиях Д.С. в соответствии с п. "б" ч. 2 ст. 18 УК РФ был установлен опасный рецидив преступлений в связи с совершением им тяжкого преступления при наличии судимости за ранее совершенное тяжкое преступление, за которое он был осужден к реальному лишению свободы.

Основания и порядок установления административного надзора за лицами, освобождаемыми из мест лишения свободы, предусмотрены главой 29 КАС РФ, статьей 173.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (далее - УИК РФ) и Федеральным законом от 06 апреля 2011 г. N 64-ФЗ "Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы" (далее - Федеральный закон N 64).

Устанавливая административный надзор в отношении Д.С., суд первой инстанции руководствовался ч. 1 ст. 173.1 УИК РФ и ч. 2 ст. 3 Федерального закона N 64, согласно которым административный надзор устанавливается судом в отношении совершеннолетнего лица, освобождаемого из мест лишения свободы и имеющего непогашенную либо неснятую судимость за совершение преступления при опасном или особо опасном рецидиве преступлений, независимо от наличия оснований, предусмотренных ч. 3 ст. 3 Федерального закона N 64.

Однако судом не принято во внимание, что апелляционным постановлением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Чувашской Республики от 17 января 2017 г. приговор суда от 1 апреля 2016 г. в отношении Д.С. был приведен в соответствие с Федеральным законом от 03 июля 2016 г. N 324-ФЗ, действия осужденного переквалифицированы на ч. 1 ст. 291.2 УК РФ (2 эпизода), относящуюся согласно ч. 2 ст. 15 УК РФ к категории преступлений небольшой тяжести.

При этом в мотивировочной части апелляционного постановления отмечено, что окончательное наказание, назначенное Д.С. по правилам ст. 70 УК РФ, смягчается судебной коллегией с учетом, в том числе, того обстоятельства, что после переквалификации его действия образуют только рецидив преступлений, тогда как ранее они образовывали опасный рецидив.

Таким образом, безусловное основание, предусмотренное пп. 2 ч. 2 ст. 3 Федерального закона N 64 (наличие опасного рецидива), по которому в отношении Д.С. мог быть установлен административный надзор, к моменту обращения административного истца в суд отпало.

При этом административный истец не представил доказательств наличия оснований, необходимых для установления административного надзора при простом рецидиве преступлений, предусмотренных п. 1 ч. 3 ст. 3 Федерального закона N 64, а именно признание лица в период отбывания наказания в местах лишения свободы злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания. В связи с изложенным административный иск удовлетворению не подлежал.

Судебная коллегия решение суда отменила и вынесла по делу новое решение, отказав в удовлетворении требований.

Апелляционное дело N 33а-287/2018

Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики

Процессуальные вопросы

23. Иск прокурора в защиту интересов собственников многоквартирного дома к управляющей компании, с которой договор управления домом расторгнут, о возложении обязанности вернуть неизрасходованные денежные средства на текущий ремонт подлежат рассмотрению и разрешению судом общей юрисдикции.

Прокурор обратился в суд с иском в интересах неопределенного круга лиц (собственников жилых помещений многоквартирного жилого дома) к управляющей компании о взыскании неосновательного обогащения.

Требования прокурора мотивированы тем, что на общем собрании собственников указанного дома 08 января 2017 г. принято решение о расторжении договора управления многоквартирным домом с ответчиком, в качестве управляющей организации выбрано ООО. С 01 февраля 2017 г. ответчик не осуществляет управление многоквартирным домом, при этом по состоянию на 01 января 2017 г. остаток средств по строке "текущий ремонт", собранных с жильцов дома за период с 01 января по 31 декабря 2016 г., составил 135247 рублей. Указанные денежные средства собственникам помещений многоквартирного дома ответчиком не возвращены. Ссылаясь на положения статей 154, 162 ЖК РФ, статей 453, 1102 ГК РФ, прокурор просил возложить на ответчика обязанность перечислить по строке "текущий ремонт" собственникам дома денежные средства в указанном размере в течение 1 месяца со дня вступления решения суда в законную силу.

Отказывая в принятии искового заявления, судья исходил из того, что данный спор по вопросу возврата денежных средств носит экономический характер и возник между управляющими компаниями, являющимися юридическими лицами, в связи с чем подведомственен арбитражному суду.

Судебная коллегия не согласилась с указанным выводом по следующим основаниям.

Согласно п. 1 ч. 1 и ч. 3 ст. 22 ГПК РФ суды рассматривают и разрешают исковые дела с участием граждан, организаций, органов государственной власти, органов местного самоуправления о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов, по спорам, возникающим из гражданских, семейных, трудовых, жилищных, земельных, экологических и иных правоотношений за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным конституционным законом и федеральным законом к ведению арбитражных судов.

По смыслу положений ст. 22 ГПК РФ, ст. 27 АПК РФ основополагающими критериями отнесения гражданских дел к подведомственности арбитражных судов являются характер спорных правоотношений и субъектный состав спора. Для отнесения гражданского дела к подведомственности арбитражного суда возникший спор должен носить экономический характер, то есть спорное правоотношение должно возникнуть в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности.

В силу ст. 28 АПК РФ арбитражные суды рассматривают в порядке искового производства возникающие из гражданских правоотношений экономические споры и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными федеральными законами, другими организациями и гражданами.

Гражданские дела подлежат рассмотрению в суде общей юрисдикции, если хотя бы одной из сторон является гражданин, не имеющий статуса предпринимателя, либо в случае, когда гражданин имеет такой статус, но дело возникло не в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности, или объединение граждан, не являющееся юридическим лицом, либо орган местного самоуправления, не имеющий статуса юридического лица.

Из содержания искового заявления прокурора усматривается, что им заявлены требования в интересах неопределенного круга лиц - собственников помещений многоквартирного дома о возложении обязанности на управляющую компанию перечислить собственникам указанного дома средства по строке "текущий ремонт" как не использованных по целевому назначению. При этом в обоснование заявленных требований указано, что ответчик, ранее осуществлявший обслуживание указанного многоквартирного дома, после расторжения с ним договора не возвратил неиспользованные денежные средства.

В соответствии с положениями ст. 209 ГК РФ, статей 31, 39 ЖК РФ именно на собственников жилых помещений возложено бремя содержания общего имущества многоквартирного дома.

Правилами содержания собственниками общего имущества многоквартирного дома, утвержденными постановлением Правительства РФ от 13 августа 2006 г. N 491 (далее - Правила), установлено, что надлежащее содержание общего имущества в зависимости от способа управления многоквартирным домом обеспечивается собственниками помещений путем заключения договора управления многоквартирным домом с управляющей организацией либо заключения договора о содержании и ремонте общего имущества с лицами, оказывающими услуги и (или) выполняющими работы (п. 16 Правил).

При этом из содержания пунктов 28 и 30 указанных Правил следует, что содержание общего имущества обеспечивается собственниками помещений за счет собственных средств, которые в случае управления многоквартирным домом управляющей организацией или непосредственно собственниками помещений несут бремя расходов на содержание общего имущества соразмерно долям в праве общей собственности на это имущество путем внесения платы за содержание и ремонт.

Как следует из п. 42 Правил, управляющие организации и лица, оказывающие услуги и выполняющие работы при непосредственном управлении многоквартирным домом, отвечают перед собственниками помещений за нарушение своих обязательств и несут ответственность за надлежащее содержание общего имущества в соответствии с законом и условиями договора.

В рассматриваемом случае прокурором в интересах собственников помещений в многоквартирном доме предъявлен иск о возврате части уплаченных собственниками денежных средств, которые по доводам прокурора, управляющей компанией не были израсходованы на соответствующие цели в рамках обслуживания и содержания общего имущества многоквартирного дома.

Учитывая изложенное, вывод судьи о возникновении спора между управляющими компаниями и подведомственности спора арбитражному суду не соответствует положениям ст. 22 ГПК РФ, статьям 27, 28 АПК РФ, поскольку прокурором исковое заявление подано в интересах граждан - собственников жилых помещений многоквартирного дома.

Судебная коллегия определение судьи отменила, материал направила в суд первой инстанции для разрешения со стадии принятия искового заявления к производству суда.

Апелляционное дело N 33-6189/2017

Алатырский районный суд Чувашской Республики

24. Требования о признании незаконным решения администрации муниципального образования об отказе в выдаче разрешения на строительство подлежат рассмотрению и разрешению в порядке административного судопроизводства.

А.В. обратился в суд с административным исковым заявлением о признании незаконным решения администрации города об отказе в выдаче разрешения на строительство индивидуального жилого дома, возложении на ответчика обязанности выдать такое разрешение.

Суд административное исковое заявление оставил без рассмотрения, поскольку пришел к выводу, что оно не подлежит разрешению в порядке административного судопроизводства, а должно рассматриваться и разрешаться судом в порядке гражданского судопроизводства.

Вместе с тем суд не учел следующее.

Конституцией Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод, а также право обжалования в суд решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц (ч.ч. 1 и 2 ст. 46).

В силу п. 2 ч. 2 ст. 1 КАС РФ суды в порядке, предусмотренном данным кодексом, рассматривают и разрешают подведомственные им административные дела о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов организаций, возникающие из административных и иных публичных правоотношений, в том числе административные дела об оспаривании решений органов государственной власти, иных государственных органов, должностных лиц. При этом в соответствии с положениями части 4 настоящей статьи не подлежат рассмотрению в порядке, установленном настоящим Кодексом, дела, подлежащие рассмотрению в ином судебном (процессуальном) порядке в Верховном Суде Российской Федерации, судах общей юрисдикции.

В п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2016 г. N 36 "О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации" разъяснено, что к административным делам, рассматриваемым по правилам КАС РФ, относятся дела, возникающие из правоотношений, не основанных на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников, в рамках которых один из участников правоотношений реализует административные и иные публично-властные полномочия по исполнению и применению законов и подзаконных актов по отношению к другому участнику.

Как следует из материалов дела, письмом от 26 июля 2017 г. администрация города отказала А.В. в выдаче разрешения на строительство индивидуального жилого дома на земельном участке в связи с истечением срока аренды указанного земельного участка.

Право застройщика оспорить отказ в выдаче разрешения на строительство предусмотрено действующим законодательством (ч. 14 ст. 51 Градостроительного кодекса РФ). Арендатор также как и другой землепользователь вправе обратиться как в орган местного самоуправления за разрешением на строительство, так и в суд с заявлением об оспаривании отказа в выдаче такого разрешения.

Таким образом, в настоящем деле подлежит проверке отказ органа местного самоуправления в выдаче разрешения на строительство, выраженный в письме, который является по сути актом властно-распорядительного характера, вынесенным уполномоченным органом, содержащим обязательный для истца запрет и, по мнению истца, нарушающим его гражданские права и охраняемые законом интересы.

Вывод суда о том, что между сторонами имеет место гражданско-правовой спор о праве на земельный участок, является неверным. То обстоятельство, что для разрешения спора имеет значение принадлежность заявителю земельного участка, не свидетельствует о заявлении истцом спора о праве на этот земельный участок. Напротив, истец считает себя арендатором земельного участка и не усматривает наличия какого-либо спора в этом вопросе. Заявленный А.В. спор о незаконности отказа в выдаче разрешения на строительство имеет исключительно административный характер, поскольку основан на исполнении администрацией города публично-властных полномочий по отношению к истцу.

Судебная коллегия отменила определение суда, административное дело направила в суд первой инстанции для рассмотрения по существу.

Апелляционное дело N 33а-6112/2017,

Шумерлинский районный суд Чувашской Республики

25. Иски о вещных правах на недвижимое имущество, в том числе о принудительном выкупе недвижимого имущества, находящегося в общей долевой собственности, в порядке ст. 252 ГК РФ, должны рассматриваться в суде по месту нахождения этого имущества.

Т.В. обратилась в Калининский районный суд г. Чебоксары с иском к А.В. о прекращении её права собственности на У долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную в г. Чебоксары, в связи с принудительным выкупом указанной доли ответчиком, взыскании с ответчика рыночной стоимости указанной У доли в праве на указанную квартиру и другое недвижимое имущество.

Возвращая исковое заявление, судья указал на необходимость предъявления иска в суд по месту жительства ответчика, зарегистрированного в г. Канаш.

Судебная коллегия указанный вывод нашла ошибочным и указала следующее.

В соответствии со ст. 28 ГПК РФ иск предъявляется в суд по месту жительства ответчика, иск к организации предъявляется в суд по месту нахождения организации.

В силу ч. 1 ст. 30 ГПК РФ иски о правах на земельные участки, участки недр, здания, в том числе жилые и нежилые помещения, строения, сооружения, другие объекты, прочно связанные с землей, а также об освобождении имущества от ареста предъявляются в суд по месту нахождения этих объектов или арестованного имущества.

Согласно разъяснениям, данным в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за четвертый квартал 2003 г., утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 07 апреля 2004 г., ч. 1 ст. 30 ГПК РФ устанавливает исключительную подсудность исков о правах на земельные участки, в том числе жилые и нежилые помещения, строения, сооружения, другие объекты, прочно связанные с землей. Такие иски предъявляются в суд по месту нахождения этих объектов. Исключительная подсудность установлена для исков о любых правах на недвижимое имущество (земельные участки, жилье и нежилые помещения, здания, строения и т.д.), в том числе о праве владения и пользования им, о разделе недвижимого имущества, находящегося в долевой или совместной собственности, и выделе из него доли, о праве пользования недвижимым имуществом (включая определение порядка пользования им), не связанным с правом собственности на него (например, о правах, возникших из договоров найма жилого помещения, аренды, купли-продажи и т.п.).

Таким образом, иски о вещных правах на недвижимое имущество на основании ч. 1 ст. 30 ГПК РФ должны рассматриваться в суде по месту нахождения этого имущества.

Как следует из содержания искового заявления, Т.В. в порядке ст. 252 ГПК РФ заявлены требования о принудительном выкупе недвижимого имущества, находящегося в общей долевой собственности, и прекращении в связи с этим за ней права собственности на долю в праве общей долевой собственности на спорное недвижимое имущество - квартиру в г. Чебоксары, местонахождение которой относится к территориальной подсудности Калининского районного суда г. Чебоксары.

Поскольку заявлен спор о прекращении права собственности на долю в недвижимом имуществе, находящемся в общей долевой собственности, исковые требования подлежат рассмотрению по правилам исключительной подсудности по месту нахождения этого имущества.

Судебная коллегия определение судьи отменила, материал направила в суд первой инстанции для решения вопроса о принятии искового заявления к производству суда.

Апелляционное определение N 33-5064/2017

Калининский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

26. Процессуальный вопрос о распределении между сторонами судебных расходов предметом иска не является и исполнение судебного решения в части присужденных истцу с другой стороны судебных расходов не может быть обеспечено посредством сохранения мер обеспечения иска.

Определением судьи по ходатайству Д.С. в целях обеспечения его иска к Р.Н., О.Н. о признании недействительным заключенного ответчиками договора дарения недвижимого имущества приняты меры обеспечения иска в виде наложения ареста, запрета на проведение сделок по отчуждению земельного участка и расположенного на нем нежилого помещения.

Вступившим в законную силу решением суда от 24 июля 2014 г. договор дарения признан недействительным, применены последствия недействительности сделки в виде возвращения в собственность Р.Н. недвижимого имущества.

Р.Н. 25 сентября 2017 г. обратилась в суд заявлением об отмене мер по обеспечению иска в отношении нежилого помещения в связи с вынесением администрацией района постановления о переводе нежилого помещения в жилое.

Суд в удовлетворении заявления Р.Н. об отмене мер обеспечения иска отказал, исходя из того, что решение суда от 24 июля 2014 г. в части возмещения присужденных истцу Д.С. с другой стороны судебных расходов в размере 10 200 рублей не исполнено.

С указанными выводами не согласился суд апелляционной инстанции ввиду следующего.

По правилам ст. 139 ГПК РФ во всяком положении дела допускается обеспечение иска, если непринятие мер по обеспечению иска может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда.

В соответствии со ст. 144 ГПК РФ обеспечение иска может быть отменено тем же судьей или судом по заявлению лиц, участвующих в деле, либо по инициативе судьи или суда. При удовлетворении иска принятые меры по его обеспечению сохраняют свое действие до исполнения решения суда.

Исходя из смысла ст. 139 ГПК РФ обеспечительные меры ограничиваются рамками только конкретного спора и основанием их принятия является установление судом ситуации, при которой отмена обеспечительных мер затруднит или вовсе сделает невозможным его исполнение. При этом юридически значимыми обстоятельствами при рассмотрении вопроса о сохранении мер обеспечения иска является установление факта исполнения решения суда.

В рассматриваемой случае принятые меры обеспечивали иск о признании недействительным договора дарения имущества. При этом принятое по существу спора решение суда исполнено.

Процессуальный вопрос о распределении по результатам рассмотрения спора между сторонами судебных расходов предметом иска не является, поскольку это не конкретное материально-правовое требование истца к ответчику, возникающее из спорного правоотношения.

При таком положении исполнение судебного решения в части присужденных истцу с другой стороны судебных расходов не может быть обеспечено посредством сохранения мер обеспечения иска в виде наложения запрета на совершение регистрационных действий с недвижимым имуществом.

На основании изложенного судебная коллегия определение суда отменила и разрешила вопрос по существу, удовлетворив заявление Р.Н. и отменив меры обеспечения иска.

Апелляционное дело N 33-6289/2017

Цивильский районный суд Чувашской Республики

27. Если одновременно с требованием о взыскании начисленной, но не выплаченной работнику заработной платы, предъявлено требование о взыскании процентов за задержку выплаты заработной платы, которое не является бесспорным, заявление не подлежит рассмотрению в порядке приказного производства.

Прокурор обратился в суд с исковым заявлением в интересах П.Г. к ООО о взыскании задолженности по заработной плате, процентов за ее несвоевременную выплату.

Судья вернул исковое заявление, исходя из того, что требование о взыскании задолженности по заработной плате, не превышающей 500000 рублей, не подлежит рассмотрению в порядке искового производства, поскольку в силу статей 121, 122 ГПК РФ указанное требование рассматривается мировым судьей в порядке приказного производства.

Судебная коллегия указанные выводы нашла ошибочными по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 121 ГПК РФ судебный приказ - судебное постановление, вынесенное судьей единолично на основании заявления о взыскании денежных сумм или об истребовании движимого имущества от должника по требованиям, предусмотренным ст. 122 ГПК РФ, если размер денежных сумм, подлежащих взысканию, или стоимость движимого имущества, подлежащего истребованию, не превышает пятьсот тысяч рублей.

Судебный приказ выдается, если заявлено требование о взыскании начисленных, но не выплаченных работнику заработной платы, сумм оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) иных сумм, начисленных работнику (абз. 6 ст. 122 ГПК РФ).

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2016 г. N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве", требования, рассматриваемые в порядке приказного производства, должны быть бесспорными; бесспорными являются требования, подтвержденные письменными доказательствами, достоверность которых не вызывает сомнений, а также признаваемые должником.

Как следует из представленных материалов, помимо требований о взыскании задолженности по заработной плате, размер которой подтвержден справкой ООО, заявлено требование о взыскании процентов за ее несвоевременную выплату в порядке ст. 236 ТК РФ. Между тем сведений о том, что размер компенсации за несвоевременную выплату заработной платы является бесспорным, в представленных материалах не имеется.

Таким образом, заявленное требование о взыскании процентов за задержку выплаты заработной платы не является бесспорным, в связи с чем заявление не подлежит рассмотрению в порядке приказного производства, и у судьи не имелось оснований для возвращения искового заявления в связи с подсудностью дела мировому судье.

Судебная коллегия определение судьи отменила, материал по исковому заявлению направила в суд первой инстанции для рассмотрения вопроса о принятии заявления к производству суда.

Апелляционное дело N 33-5872/2017

Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики

28. Требование взыскателя, вытекающие из неисполнения или ненадлежащего исполнения нескольких договоров, за исключением требований к солидарным должникам, например, к основному должнику и поручителям, не могут быть рассмотрены в порядке приказного производства.

Р.Ю. обратился в суд с исковым заявлением к В.И. о взыскании долга по договорам займа от 8 мая, 10 июня, 29 октября 2013 г., 30 июля, 2 сентября 2014 г., а также расходов по уплате государственной пошлины.

Возвращая исковое заявление, судья исходил из того, что заявленные требования подлежат рассмотрению в порядке приказного судопроизводства.

Вместе с тем, как следует из ч. 1 ст. 121 ГПК РФ, судебный приказ - судебное постановление, вынесенное судьей единолично на основании заявления о взыскании денежных сумм или об истребовании движимого имущества от должника по требованиям, предусмотренным статьей 122 настоящего Кодекса, если размер денежных сумм, подлежащих взысканию, или стоимость движимого имущества, подлежащего истребованию, не превышает пятьсот тысяч рублей.

Согласно ст. 122 ГПК РФ судебный приказ выдается, в том числе, если требование основано на сделке, совершенной в простой письменной форме.

Согласно разъяснениям, изложенным в пп. 2 п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2016 г. N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве" мировой судья, арбитражный судья возвращает заявление о выдаче судебного приказа на основании ч. 1 ст. 125 ГПК РФ, ч. 1 ст. 229.4 АПК РФ, в том числе в случаях, если требование взыскателя вытекает из неисполнения или ненадлежащего исполнения нескольких договоров, за исключением требований к солидарным должникам, например, к основному должнику и поручителям.

Из указанных разъяснений следует, что в порядке приказного производства, по общему правилу, не подлежат рассмотрению требования, вытекающие из неисполнения или ненадлежащего исполнения нескольких договоров.

Принимая во внимание, что исковые требования Р.Ю. заявлены на сумму свыше 50 000 рублей, то в силу положений ст. 23 ГПК РФ они подлежат рассмотрению районным судом.

Судебная коллегия отменила определение судьи, и вопрос о принятии к производству искового заявления Р.Ю. передала на рассмотрение в тот же суд.

Апелляционное дело N 33-6060/2017

Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

29. Поданное налоговым органом за пределами шестимесячного срока требование о взыскании обязательных платежей и санкций не подлежит рассмотрению в приказном порядке.

Инспекция Федеральной налоговой службы обратилась в суд с административным исковым заявлением к Е.А. о взыскании задолженности по страховым взносам и пеням, заявив о восстановлении пропущенного срока на подачу административного иска.

Возвращая административное исковое заявление на основании п. 6 ч. 1 ст. 287 КАС РФ, суд первой инстанции указал на то, что в приложенных к административному исковому заявлению документах отсутствуют сведения об обращении налогового органа к мировому судье за выдачей судебного приказа о взыскании с Е.А. задолженности по обязательным платежам в заявленном размере и об отмене судебного приказа.

Судебная коллегия определение судьи отменила с направлением материала в суд первой инстанции, указав следующее.

Согласно п. 3 ст. 48 НК РФ рассмотрение дел о взыскании налога, сбора, страховых взносов, пеней, штрафов за счет имущества физического лица производится в соответствии с законодательством об административном судопроизводстве. Требование о взыскании налога, сбора, страховых взносов, пеней, штрафов за счет имущества физического лица может быть предъявлено налоговым органом (таможенным органом) в порядке искового производства не позднее шести месяцев со дня вынесения судом определения об отмене судебного приказа. Пропущенный по уважительной причине срок подачи заявления о взыскании может быть восстановлен судом.

Процессуальный порядок обращения в суд закреплен ст. 286 КАС РФ, согласно части 2 которой административное исковое заявление о взыскании обязательных платежей и санкций может быть подано в суд в течение шести месяцев со дня истечения срока исполнения требования об уплате обязательных платежей и санкций. Пропущенный по уважительной причине срок подачи административного искового заявления о взыскании обязательных платежей и санкций может быть восстановлен судом.

В соответствии со статьей 17.1 КАС РФ мировой судья рассматривает заявления о вынесении судебного приказа по требованиям о взыскании обязательных платежей и санкций в порядке, установленном главой 11.1 настоящего Кодекса.

Из п. 3 ч. 3 ст. 123.4 КАС РФ следует, что судья отказывает в принятии заявления о вынесении судебного приказа, в том числе в случае, если из заявления и приложенных к нему документов усматривается, что требование не является бесспорным.

Согласно ч. 2 ст. 123.5 КАС РФ судебный приказ выносится без судебного разбирательства и вызова сторон по результатам исследования представленных доказательств.

Из приведенных правовых норм следует, что при отсутствии спора о праве налоговый орган вправе обратиться к мировому судье с заявлением о выдаче судебного приказа о взыскании с физического лица налога, сбора, пеней, штрафов. Однако пропуск установленного законом срока для обращения в суд препятствует вынесению судебного приказа. Поданное за пределами шестимесячного срока, установленного ч. 2 ст. 286 КАС РФ, требование о взыскании обязательных платежей и санкций не является бесспорным.

Таким образом, налоговый орган вправе обратиться с административным иском в районный суд без предварительного обращения к мировому судье за выдачей судебного приказа.

Апелляционное дело N 33а-6219/2017

Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики

30. В случае удовлетворения искового заявления прокурора, предъявленного в интересах физических лиц, размер государственной пошлины, подлежащей взысканию с не освобожденного от уплаты судебных расходов ответчика, определяется исходя из размера государственной пошлины, которую должно было уплатить лицо, в чьих интересах предъявлен иск.

Прокурор обратился в суд с иском в интересах неопределенного круга лиц к ООО о возложении обязанности создать условия инвалидам и гражданам других маломобильных групп населения для беспрепятственного доступа к нежилым помещениям путём установления пандуса и поручня в течение 4 месяцев со дня вступления решения суда в законную силу.

Решением суда исковые требования прокурора удовлетворены, с ООО взыскана госпошлина в доход местного бюджета в размере 6 000 рублей.

Ответчик на решение суда в части размера подлежащей взысканию госпошлины подал апелляционную жалобу, которая удовлетворена по следующим основаниям.

Согласно ч. 2 ст. 88 ГПК РФ размер и порядок уплаты государственной пошлины устанавливаются федеральными законами о налогах и сборах.

В соответствии с пп. 9 п. 1 ст. 333.36. НК РФ прокуроры при обращении в суды общей юрисдикции с заявлениями в защиту прав, свобод и законных интересов граждан, неопределенного круга лиц или интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований освобождаются от уплаты государственной пошлины.

Частью 1 ст. 103 ГПК РФ предусмотрено, что государственная пошлина, от уплаты которой истец освобожден, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов. В этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

Согласно пп. 3 п. 1 ст. 333.19 НК РФ по делам, рассматриваемым Верховным Судом Российской Федерации в соответствии с ГПК РФ, судами общей юрисдикции, мировыми судьями, государственная пошлина при подаче искового заявления имущественного характера, не подлежащего оценке, а также искового неимущественного характера для физических лиц составляет 300 рублей, для юридических лиц - 6 000 рублей.

Таким образом, размер государственной пошлины, подлежащий взысканию с ответчика, следует определять исходя из размера государственной пошлины, которую должно было уплатить лицо, в интересах которого прокурором предъявлен иск.

Как уже было отмечено ранее, прокурор обратился в суд с требованиями в защиту прав и законных интересов неопределенного круга лиц - инвалидов, то есть в интересах физических лиц.

Следовательно, при обращении в суд общей юрисдикции с исковым заявлением неимущественного характера истцу - прокурору надлежало бы уплатить государственную пошлину в размере 300 рублей, от уплаты которой он освобожден в силу закона.

Поскольку заявленное исковое требование прокурора в интересах физических лиц удовлетворено, с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, подлежала взысканию государственная пошлина в доход соответствующего бюджета в размере 300 рублей. Взыскание с ООО государственной пошлины в размере 6000 рублей необоснованно.

Судебная коллегия изменила решение суда в части взыскания с ООО государственной пошлины в доход местного бюджета.

Апелляционное дело N 33-6232/2017

Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики

Разъяснения по вопросам, возникающим в судебной практике

Вопрос 1: До каких пределов может быть уменьшена неустойка за нарушение срока передачи объекта долевого строительства?

Ответ: Согласно п. 1 ст. 330 ГПК РФ неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения. По требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков.

В силу ч. 2 ст. 6 Федерального закона от 30 декабря 2004 г. N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" в случае нарушения предусмотренного договором срока передачи участнику долевого строительства объекта долевого строительства застройщик уплачивает участнику долевого строительства неустойку (пени) в размере одной трехсотой ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на день исполнения обязательства, от цены договора за каждый день просрочки. Если участником долевого строительства является гражданин, предусмотренная настоящей частью неустойка (пени) уплачивается застройщиком в двойном размере. В случае нарушения предусмотренного договором срока передачи участнику долевого строительства объекта долевого строительства вследствие уклонения участника долевого строительства от подписания передаточного акта или иного документа о передаче объекта долевого строительства застройщик освобождается от уплаты участнику долевого строительства неустойки (пени) при условии надлежащего исполнения застройщиком своих обязательств по такому договору.

Статьей 333 ГПК РФ установлено, что если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку. Если обязательство нарушено лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, суд вправе уменьшить неустойку при условии заявления должника о таком уменьшении (п. 1). Уменьшение неустойки, определенной договором и подлежащей уплате лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, допускается в исключительных случаях, если будет доказано, что взыскание неустойки в предусмотренном договором размере может привести к получению кредитором необоснованной выгоды (п. 2).

В пункте 71 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" разъяснено, что если должником является коммерческая организация, индивидуальный предприниматель, а равно некоммерческая организация при осуществлении ею приносящей доход деятельности, снижение неустойки судом допускается только по обоснованному заявлению такого должника, которое может быть сделано в любой форме (п. 1 ст. 2, п. 1 ст. 6, п. 1 ст. 333 ГК РФ).

Как неоднократно отмечал Верховный Суд Российской Федерации применение ст. 333 ГК РФ по делам о защите прав потребителей возможно в исключительных случаях и по заявлению ответчика с обязательным указанием мотивов, по которым суд полагает, что уменьшение размера неустойки является допустимым (Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей").

Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 15 января 2015 г. N 7-О отметил, что предоставленная суду возможность снижать размер неустойки в случае ее чрезмерности по сравнению с последствиями нарушения обязательств является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против злоупотребления правом свободного определения размера неустойки, т.е., по существу, - на реализацию требования ст. 17 (ч. 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

В определении от 23 июня 2016 г. N 1363-О Конституционный Суд Российской Федерации указал, что ст. 333 ГК РФ (в редакции, действовавшей до внесения изменений Федеральным законом от 8 марта 2015 г. N 42-ФЗ), содержание которой в основном воспроизведено в ее действующей редакции, в части, закрепляющей право суда уменьшить размер подлежащей взысканию неустойки, если она явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, по существу, предписывает суду устанавливать баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и размером действительного ущерба, причиненного в результате конкретного правонарушения, что согласуется с положением ст. 17 (ч. 3) Конституции Российской Федерации, в соответствии с которым осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16 декабря 2010 г. N 1636-О-О, от 29 сентября 2011 г. N 1075-О-О, от 25 января 2012 г. N 185-О-О, от 22 января 2014 г. N 219-О, от 29 сентября 2015 г. N 2112-О и др.).

Таким образом, уменьшение размера неустойки, предусмотренной ч. 2 ст. 6 Федерального закона от 30 декабря 2004 г. N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации", возможно только при наличии заявления со стороны должника, который должен представить доказательства явной несоразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства.

В абзаце третьем п. 72 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" разъяснено, что основаниями для отмены в кассационном порядке судебного акта в части, касающейся уменьшения неустойки по правилам ст. 333 ГК РФ, могут являться нарушение или неправильное применение норм материального права, к которым, в частности, относятся нарушение требований п. 6 ст. 395 ГК РФ, когда сумма неустойки за просрочку исполнения денежного обязательства снижена ниже предела, установленного п. 1 ст. 395 ГК РФ, или уменьшение неустойки в отсутствие заявления в случаях, установленных п. 1 ст. 333 ГК РФ (ст. 387 ГПК РФ, п. 2 ч. 1 ст. 287 АПК РФ).

В п. 76 названного постановления указано, что правила п. 6 ст. 395 ГК РФ не применяются при уменьшении неустойки, установленной за нарушение неденежного обязательства, если иное не предусмотрено законом.

Поскольку обязательства застройщика, вытекающие из договора участия в долевом строительстве, денежными не являются, к ним разъяснения, изложенные в п. 72 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 г. N 7, применению не подлежат.

С учетом изложенного соразмерность неустойки последствиям нарушения обязательств по спорам, вытекающим из договоров участия в долевом строительстве, должна определяться в каждом конкретном случае в зависимости от обстоятельств дела безотносительно правил, установленных в п. 6 ст. 395 ГК РФ.

Вопрос 2: Возможно ли взыскание неустойки судебным решением по день фактической оплаты долга?

Ответ: В соответствии с п. 1 ст. 330 ГК РФ неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности, в случае просрочки исполнения. По требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 65 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", по смыслу ст. 330 ГК РФ, истец вправе требовать присуждения неустойки по день фактического исполнения обязательства (в частности, фактической уплаты кредитору денежных средств, передачи товара, завершения работ). Законом или договором может быть установлен более короткий срок для начисления неустойки либо ее сумма может быть ограничена.

Присуждая неустойку, суд по требованию истца в резолютивной части решения указывает сумму неустойки, исчисленную на дату вынесения решения и подлежащую взысканию, а также то, что такое взыскание производится до момента фактического исполнения обязательства.

Расчет суммы неустойки, начисляемой после вынесения решения, осуществляется в процессе исполнения судебного акта судебным приставом-исполнителем, а в случаях, установленных законом, - иными органами, организациями, в том числе органами казначейства, банками и иными кредитными организациями, должностными лицами и гражданами. В случае неясности судебный пристав-исполнитель, иные лица, исполняющие судебный акт, вправе обратиться в суд за разъяснением его исполнения, в том числе по вопросу о том, какая именно сумма подлежит взысканию с должника (ст. 202 ГПК РФ, ст. 179 АПК РФ).

При этом день фактического исполнения нарушенного обязательства, в частности, день уплаты задолженности кредитору, включается в период расчета неустойки.

Тот факт, что в случае неисполнения обязательства ответчиком истец впоследствии не лишен возможности обратиться за взысканием неустойки, а ответчик в этом случае вправе заявить требование о снижении размера неустойки в соответствии со ст. 333 ГК РФ, не может влиять на возможность взыскания неустойки на будущий период.

Так, согласно ст. 2 ГПК РФ задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений. Гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду.

В силу ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (п. 3). Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п. 4).

Из содержания указанных норм в их взаимосвязи следует, что защита нарушенного права, являясь одной из задач гражданского судопроизводства, должна способствовать, в том числе, предупреждению возможных нарушений их прав и стимулировать виновного участника гражданского оборота к надлежащему исполнению обязательств.

Решение этой задачи, учитывая требование эффективности производства, не может и не должно достигаться дополнительным возбуждением гражданских дел в суде.

Таким образом, возможность взыскания неустойки на будущий период не исключается.

Вопрос 3: Если в заявлении о выдаче судебного приказа заявлено требование о взыскании расходов по оплате услуг представителя, то может ли быть выдан судебный приказ?

Ответ: Пунктом 1 ч. 1 ст. 23 ГПК РФ предусмотрено, что мировой судья рассматривает в качестве суда первой инстанции дела о выдаче судебного приказа.

В соответствии с ч. 1 ст. 121 ГПК РФ судебный приказ - судебное постановление, вынесенное судьей единолично на основании заявления о взыскании денежных сумм или об истребовании движимого имущества от должника по требованиям, предусмотренным ст. 122 ГПК РФ, если размер денежных сумм, подлежащих взысканию, или стоимость движимого имущества, подлежащего истребованию, не превышает пятьсот тысяч рублей.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2016 г. N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве", требования, рассматриваемые в порядке приказного производства, должны быть бесспорными; бесспорными являются требования, подтвержденные письменными доказательствами, достоверность которых не вызывает сомнений, а также признаваемые должником.

Расходы на оплату услуг представителей относятся к издержкам, связанным с рассмотрением дела (ст. 94 ГПК РФ).

В силу ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах (ч. 1).

В случае если в установленном порядке услуги адвоката были оказаны бесплатно стороне, в пользу которой состоялось решение суда, указанные в части первой настоящей статьи расходы на оплату услуг адвоката взыскиваются с другой стороны в пользу соответствующего адвокатского образования (ч. 2).

Таким образом, из анализа положений статей 98, 100 ГПК РФ следует, что они предусматривают правила распределения судебных расходов, в том числе по оплате услуг представителя, при разрешении судом спора по существу, а не в рамках приказного производства.

Судебный же приказ выносится судьей единолично без судебного разбирательства и вызова сторон для заслушивания их объяснений (ст. 126 ГПК РФ).

При этом глава 11 ГПК РФ, регламентирующая порядок приказного производства, не предусматривает возможность заявления требования о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела, в том числе расходов по оплате услуг представителя.

Конституционный Суд Российской Федерации в своем определении от 29 января 2015 г. N 137-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы Свердловского областного объединения организаций профсоюзов "Федерация профсоюзов Свердловской области" на нарушение конституционных прав и свобод частью первой статьи 46 и частью первой статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации" указал, что возмещение судебных расходов на основании ч. 1 ст. 98 и ч. 1 ст. 100 ГПК РФ осуществляется только той стороне, в пользу которой вынесено решение суда, и в соответствии с тем судебным постановлением, которым спор разрешен по существу.

Гражданское процессуальное законодательство при этом исходит из того, что критерием присуждения расходов на оплату услуг представителя при вынесении решения является вывод суда о правомерности или неправомерности заявленного истцом требования. В свою очередь, вывод суда о правомерности или неправомерности заявленного истцом в суд требования непосредственно связан с выводом суда, содержащимся в резолютивной части решения суда (ч. 5 ст. 198 ГПК РФ), о том, подлежит ли иск удовлетворению, поскольку только удовлетворение судом требования подтверждает правомерность принудительной реализации его через суд, неправомерность поведения ответчика, отказавшегося в досудебном порядке удовлетворить требования истца, которые впоследствии суд признает обоснованными, и влечет восстановление нарушенных прав и свобод, что в силу ст. 19 (ч. 1) и 46 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации и приводит к необходимости возмещения судебных расходов.

В определении Конституционного Суда Российской Федерации от 28 февраля 2017 г. N 378-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шабанова Ивана Александровича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации" отмечено, что в приказном производстве судебный приказ выносится судьей единолично по бесспорным требованиям, подтвержденным письменными доказательствами, без судебного разбирательства и вызова сторон для заслушивания их объяснений; возражение должника относительно исполнения судебного приказа влечет его отмену без выяснения вопроса о правомерности заявленного требования с разъяснением взыскателю его права предъявить заявленное требование в порядке искового производства (ч. 1 ст. 121, ч. 2 ст. 126 ГПК РФ, ст. 129 ГПК РФ), а потому распределение судебных расходов между взыскателем и должником судьей при вынесении судебного приказа не осуществляется - за исключением государственной пошлины, подлежащей взысканию с должника в пользу взыскателя или в доход соответствующего бюджета (п. 8 ч. 1 ст. 127 ГПК РФ).

С учетом изложенного возмещение расходов на оплату услуг представителя в приказном производстве действующим законодательством не предусмотрено.

Согласно ч. 1 ст. 125 ГПК РФ судья возвращает заявление о вынесении судебного приказа по основаниям, предусмотренным ст. 135 ГПК РФ, а также в случае, если:

1) не представлены документы, подтверждающие заявленное требование;

2) заявленное требование не оплачено государственной пошлиной;

3) не соблюдены требования к форме и содержанию заявления о вынесении судебного приказа, установленные ст. 124 ГПК РФ.

Возвращение заявления о вынесении судебного приказа не является препятствием для повторного обращения взыскателя в суд с заявлением к тому же должнику, с тем же требованием и по тем же основаниям после устранения допущенного нарушения (ч. 2).

В силу ч. 3 ст. 125 ГПК РФ судья отказывает в принятии заявления о вынесении судебного приказа по основаниям, предусмотренным ст. 134 ГПК РФ, а также в случае, если:

1) заявлено требование, не предусмотренное ст. 122 ГПК РФ;

2) место жительства или место нахождения должника находится вне пределов Российской Федерации;

3) из заявления и представленных документов усматривается наличие спора о праве.

В п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2016 г. N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве" разъяснено, что мировой судья возвращает заявление о выдаче судебного приказа на основании ч. 1 ст. 125 ГПК РФ, в том числе в случаях:

1) если отклонено ходатайство о предоставлении отсрочки, рассрочки, об уменьшении размера государственной пошлины, об освобождении от ее уплаты;

2) если требования взыскателя вытекают из неисполнения или ненадлежащего исполнения нескольких договоров, за исключением требований к солидарным должникам, например, к основному должнику и поручителям;

3 ) если в заявлении о выдаче судебного приказа содержатся требования к нескольким должникам, обязательства которых являются долевыми;

4) если сумма, указанная взыскателем, больше суммы, подтверждаемой приложенными документами;

5) если выявлены обстоятельства, являющиеся основаниями для оставления искового заявления (заявления) без рассмотрения (абзацы второй - шестой ст. 222, ч. 4 ст. 1 ГПК РФ).

Возвращение мировым судьей, арбитражным судом заявления о выдаче судебного приказа по основаниям, указанным в части первой статьи 125 ГПК РФ, части 1 статьи 229.4 АПК РФ, не препятствует повторному обращению с таким же заявлением при условии устранения недостатков, послуживших основанием для возвращения заявления (часть вторая статьи 125 ГПК РФ, часть 2 статьи 229.4 АПК РФ).

О возвращении заявления о выдаче судебного приказа выносится определение.

Пунктом 21 указанного постановления разъяснено, что мировой судья отказывает в принятии заявления о выдаче судебного приказа на основании ч. 3 ст. 125 ГПК РФ, в том числе в случаях:

1) если сумма заявленного требования либо общая сумма нескольких требований, указанных в одном заявлении, превышает установленные пределы;

2) если наряду с требованиями, предусмотренными статьей 122 ГПК РФ, статьей 229.2 АПК РФ (например, о взыскании задолженности), заявлены иные требования, не предусмотренные указанными статьями (например, о расторжении договора, взыскании морального вреда);

3) если заявлением о выдаче судебного приказа и прилагаемыми к нему документами затрагиваются права и законные интересы иных кроме взыскателя и должника лиц. Наличие солидарных, долевых должников или иных лиц, предоставивших обеспечение, требования к которым не предъявляются в заявлении о выдаче судебного приказа, не является основанием для отказа в принятии такого заявления;

4) если выявлены обстоятельства, являющиеся основаниями прекращения производства по делу (статья 220, часть четвертая статьи 1 ГПК РФ, статья 150, часть 5 статьи 3 АПК РФ).

Отказ в принятии заявления о выдаче судебного приказа мировым судьей, арбитражным судом по основаниям, указанным в ч. 3 ст. 125 ГПК РФ, ч. 3 ст. 229.4 АПК РФ, препятствует повторному обращению с таким же заявлением о выдаче судебного приказа (ч. 3 ст. 134 ГПК РФ, ч. 4 ст. 127.1 АПК РФ). В этих случаях лицо вправе обратиться в суд в порядке искового производства либо производства по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений, с указанием на то, что в принятии заявления о выдаче судебного приказа отказано.

С учетом приведенных положений ГПК РФ и позиций Верховного Суда Российской Федерации, представляется, что в принятии заявления о выдаче судебного приказа, которое содержит требование о возмещении расходов по оплате услуг представителя, должно быть отказано (ч. 3 ст. 125 ГПК РФ).

Указанные разъяснения применимы и иным ситуациям, когда истец наряду с основным требованием и требованием о возмещении расходов по уплате государственной пошлины просит взыскать иные судебные расходы, в частности, если ресурсоснабжающая организация в заявлении о выдаче судебного приказа просит возместить расходы по истребованию из Регистрационной палаты сведений о собственнике жилого помещения в тех случаях, когда управляющая компания не предоставляет указанную информацию со ссылкой на сохранение персональных данных.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда

Чувашской Республики отозвала вопрос N 3 из

Обзора судебной практики Верховного Суда Чувашской Республики по

гражданским и административным делам N 4/2017-N 1/2018.

Вопрос 4: Каким судом (районным или мировым) подлежат рассмотрению вопросы о приостановлении, прекращении исполнительного производства?

Ответ: В п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2015 г. N 50 "О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства" указано, что вопросы исполнительного производства, отнесенные к компетенции судов, разрешаются в соответствии с разделом VII ГПК РФ, регулирующим производство, связанное с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов, с разделом VIII КАС РФ, регулирующим рассмотрение процессуальных вопросов, связанных с исполнением судебных актов по административным делам и разрешаемых судами общей юрисдикции, с разделом VII АПК РФ, регламентирующим производство по делам, связанным с исполнением судебных актов арбитражных судов.

В соответствии с ч. 1 ст. 440 ГПК РФ вопросы о приостановлении или прекращении исполнительного производства рассматриваются судом, в районе деятельности которого исполняет свои обязанности судебный пристав-исполнитель, в десятидневный срок.

Согласно ч. 2 ст. 359 КАС РФ приостановление или прекращение исполнительного производства производится судом, выдавшим исполнительный лист, либо судом по месту нахождения судебного пристава-исполнителя.

В указанных статьях не содержится прямого указания на отнесение дел по заявлениям о приостановлении или прекращении исполнительного производства к подсудности именно мирового судьи. Не содержится такое указание и в нормах, в целом определяющих компетенцию мирового судьи в сфере гражданского и административного судопроизводства (ст. 3 Федерального закона от 17 декабря 1998 г. N 188-ФЗ "О мировых судьях в Российской Федерации", ст. 23 ГПК РФ, ст. 17.1 КАС РФ).

Аналогичные нормы содержатся также в ч. 3 ст. 45 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве", в силу которой в случаях, не предусмотренных частями 1 и 2 настоящей статьи (случаи приостановления и прекращения исполнительного производства арбитражным судом), приостановление и прекращение исполнительного производства производятся судом общей юрисдикции по месту нахождения судебного пристава-исполнителя.

На основании изложенного заявление о приостановлении и прекращении исполнительного производства подлежит рассмотрению в районном суде.

Вопрос 5: В каком порядке выносится определение суда об удалении из зала судебного заседания лица, участвующего в деле, в случаях, предусмотренных ст. 159 ГПК РФ. Подлежит ли данное определение самостоятельному обжалованию.

Ответ: В силу положений ст. 159 ГПК РФ лицу, нарушающему порядок в судебном заседании, председательствующий от имени суда объявляет предупреждение (ч. 1). При повторном нарушении порядка лицо, участвующее в деле, или его представитель могут быть удалены из зала судебного заседания на основании определения суда на все время судебного заседания или часть его. В последнем случае председательствующий знакомит лицо, вновь допущенное в зал заседания, с процессуальными действиями, совершенными в его отсутствие. Граждане, присутствующие в судебном заседании, за повторное нарушение порядка удаляются по распоряжению председательствующего из зала суда на все время судебного заседания (ч. 2).

Суд также вправе наложить на лиц, виновных в нарушении порядка в судебном заседании, штраф в размере до одной тысячи рублей (ч. 3).

Порядок вынесения определения суда регламентируется ст. 224 ГПК РФ.

Так, судебные постановления суда первой инстанции, которыми дело не разрешается по существу, выносятся в форме определений суда. Определения суда выносятся в совещательной комнате в порядке, предусмотренном ч. 1 ст. 15 ГПК РФ (ч. 1 ст. 224 ГПК РФ).

При разрешении несложных вопросов суд или судья может выносить определения, не удаляясь в совещательную комнату. Такие определения заносятся в протокол судебного заседания (ч. 2).

Определения суда оглашаются немедленно после их вынесения (ч. 3).

Согласно ст. 225 ГПК РФ в определении суда должны быть указаны: 1) дата и место вынесения определения; 2) наименование суда, вынесшего определение, состав суда и секретарь судебного заседания; 3) лица, участвующие в деле, предмет спора или заявленное требование; 4) вопрос, о котором выносится определение; 5) мотивы, по которым суд пришел к своим выводам, и ссылка на законы, которыми суд руководствовался; 6) судебное постановление; 7) порядок и срок обжалования определения суда, если оно подлежит обжалованию (ч. 1).

При этом ч. 2 ст. 225 ГПК РФ предусматривает, что определение, которое выносится судом без удаления в совещательную комнату, должно содержать сведения, указанные в пунктах 4 - 6 ч. 1 ст. 225 ГПК РФ.

Таким образом, представляется, что определение суда об удалении из зала судебного заседания лица, участвующего в деле, в случаях, предусмотренных ст. 159 ГПК РФ, может быть вынесено как на месте с занесением в протокол судебного заседания, так и с удалением в совещательную комнату.

Статьей 333 ГПК РФ установлено, что определения суда первой инстанции могут быть обжалованы в суд апелляционной инстанции отдельно от решения суда сторонами и другими лицами, участвующими в деле (частная жалоба), а прокурором может быть принесено представление в случае, если:

1) это предусмотрено настоящим Кодексом;

2) определение суда исключает возможность дальнейшего движения дела.

В силу ч. 3 этой же статьи на остальные определения суда первой инстанции частные жалобы, представления прокурора не подаются, но возражения относительно них могут быть включены в апелляционные жалобу, представление.

Поскольку ГПК РФ, в отличие от КАС РФ, прямо не предусматривает возможность обжалования определения суда об удалении из зала судебного заседания участника процесса и вынесение такого определения не исключает возможность дальнейшего движения дела, оно не подлежит самостоятельному обжалованию.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Чувашской Республики

------------------------------

* Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 января 2015 г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" действовало на момент рассмотрения спора, утратило силу в связи с принятием постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", пункт 40 которого содержит аналогичные разъяснения.

** К договорам потребительского займа, заключенным с 1 января 2017 года, положения ст. 12 Федерального закона от 02 июля 2010 г. N 151-ФЗ "О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организация" применяются в редакции Федерального закона от 03 июля 2016 г. N 230-ФЗ.