Конституционные гарантии судебной защиты прав и свобод и особенности их реализации в гражданском судопроизводстве (Л.Ю. Грудцына, "Законодательство и экономика", N 2, февраль 2005 г.)

Конституционные гарантии судебной защиты прав и свобод и особенности их
реализации в гражданском судопроизводстве

Право на судебную защиту провозглашено в ч. 1 ст. 46 Конституции РФ, гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод. Равноправие граждан перед судом исключительно важно, поскольку в случае возникновения спора или факта нарушения их прав и свобод суд призван защитить и восстановить эти права и свободы.

Судебной защите подлежат любые права и свободы, в каком бы документе они ни были закреплены - в конституции, отраслевых законах, в других нормативных или локальных правовых актах. Это следует из смысла ч. 1 ст. 55 Конституции РФ, согласно которой сам факт перечисления в ней основных прав и свобод не должен толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина. Таким образом, право на судебную защиту имеет универсальный характер. В этом смысле ч. 1 ст. 46 Конституции РФ находится в полной гармонии с требованиями, сформулированными ст. 8 Всеобщей декларации прав человека: "Каждый человек имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случаях нарушения его прав, предоставленных ему конституцией или законом".

Конституционные гарантии судебной защиты прав и свобод человека выражены через процессуальные условия - беспристрастность суда; гласность, открытость (публичность) судебного разбирательства; оперативность правосудия и др.

Беспристрастность суда. Идея, согласно которой в составе справедливого суда не должно быть лиц, ранее участвовавших в разбирательстве, основана на предположении, что люди склонны придерживаться прежнего мнения даже в иной роли. В этом смысле они должны будут оценивать себя при рассмотрении соответствующего дела, нарушая ставший уже аксиомой принцип общего права - никто не может быть судьей в собственном деле*(1). Данный вопрос глубоко исследован в рамках судебного толкования уголовно-процессуального законодательства России и в практике Европейского суда по правам человека. Так, Европейский суд, рассматривая жалобы, касающиеся этой проблемы, в каждом случае выяснял, какой объем предшествующего участия судьи в деле отвечает требованиям сохранения его беспристрастности согласно п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в части права на беспристрастный суд. При этом суд изучал конкретные действия судьи на предыдущих этапах разбирательства, с тем чтобы определить, есть ли разумные основания считать такое участие создающим вероятность, что у судьи сложилось мнение относительно виновности или невиновности обвиняемого. Судья Конституционного Суда РФ Т.Г. Морщакова в особом мнении по делу о проверке конституционности положений ст. 133, 218 (ч. 1) и 220 УПК РСФСР отметила: "...Предыдущее участие в судопроизводстве должно расцениваться и расценивается согласно статье 60 УПК РСФСР как обстоятельство, устраняющее судью от дела." Эта мысль, по мнению председателя Верховного Суда РФ В.М. Лебедева, "нуждается в критическом осмыслении", поскольку из самой конструкции ст. 60 УПК РСФСР такой категорический вывод не вытекает. Напротив, в п. 1 этой статьи приводится четкий перечень оснований, по которым судья не может участвовать в рассмотрении дела (если он участвовал в этом деле в качестве лица, производящего дознание, следователя, обвинителя, защитника, законного представителя обвиняемого, представителя потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика). "Если следовать этой позиции, то без специальных судей типа следственных судей нам не обойтись", - приходит он к заключению*(2).

Методика и результаты исследования проблемы беспристрастности суда в рамках уголовного процесса вполне применимы и к гражданскому процессу, тем более что в российском гражданско-процессуальном законодательстве (ст. 16 ГПК РФ) предусмотрен институт отвода судей по инициативе либо участников процесса, либо самих судей (самоотвод). Такой принципиальный подход совпадает с подходом Европейского суда по правам человека к этой проблеме.

По мнению В.М. Лебедева, если довести до логического конца осмысление позиции Т.Г. Морщаковой, возникает закономерный вопрос: может ли судья вышестоящего суда, рассматривающий жалобы на промежуточные решения суда первой инстанции, участвовать в рассмотрении этого дела в кассационном или надзорном порядке? Отрицательный ответ на этот вопрос, оформленный в виде законодательного предписания, приведет в судебной практике к тому, что судья, санкционировав хотя бы одно процессуальное действие, уже не может принимать участие в дальнейшем рассмотрении дела, поскольку якобы подпадает под понятие наличия "особо обоснованного подозрения". К тому же решение этой сложной проблемы уже найдено- в ст. 16, 17 и 19 ГПК РФ. Вместе с тем необходимо продолжать отслеживать практику Европейского суда по правам человека по этому вопросу.

Гласность и открытость (публичность) судебного разбирательства. Гласность в судопроизводстве - конституционный принцип, закрепленный в ч. 1 ст. 123 Конституции РФ и дословно воспроизведенный в ст. 9 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации".

Российское гражданско-процессуальное законодательство, следуя международным стандартам в области прав человека, установило: "Задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан" (ст. 2 ГПК РФ). Согласно ст. 10 ГПК РФ разбирательство во всех судах открытое. Каждый желающий увидеть, как вершится правосудие, имеет право присутствовать на любом открытом судебном заседании.

Европейский суд по правам человека отметил, что гласность и открытость судебного разбирательства направлена на защиту сторон от тайного правосудия, не подпадающего под контроль общественности, и что она является одним из средств сохранения доверия в судах всех уровней (см. ст. 6 Европейской конвенции по правам человека). В решениях Суда дается развернутая характеристика этих понятий. Так, в деле Претто против Италии (8 декабря 1983 г.) указано: "Публичный характер судопроизводства, о котором говорится в п. 1 ст. 6, защищает тяжущихся от тайного отправления правосудия вне контроля со стороны общественности; он служит одним из способов обеспечения доверия к судам, как высшим, так и низшим. Сделав отправление правосудия прозрачным, он содействует достижению целей п. 1 ст. 6, а именно справедливости судебного разбирательства, гарантия которого является одним из основополагающих принципов всякого демократического общества". В другом своем решении (Экбатани против Швеции, 26 мая 1988 г.) Европейский суд высказался еще определеннее: "...что касается публичности, то все материалы дела доступны широкой публике".

Рассмотрение дел в присутствии публики имеет превентивное значение, воспитывая уважение к законности и правопорядку. Т.Г. Морщакова считает, "что позитивное значение открытое судебное разбирательство может иметь лишь в случае, когда демонстрирует объективность и беспристрастность суда, строгое следование процедуре, равное и уважительное отношение к сторонам и другим участникам процесса, высокую общую культуру"*(3). С этим мнением трудно поспорить. Однако у этой проблемы есть и другой немаловажный аспект - публикация судебных постановлений уже сама по себе сильный стимул повышения уровня профессионализма судейского корпуса, ибо судья, зная, что вынесенное им решение по конкретному делу будет опубликовано, более тщательно подойдет к исследованию всей доказательственной базы и к вынесению самого решения.

Гласность в судебной деятельности невозможна без соблюдения порядка во время судебного разбирательства. Присутствующие в зале суда обязаны уважительно относиться к суду, соблюдать принятые в суде правила и процедуры, подчиняться распоряжениям председательствующего. К нарушителям могут быть применены меры ответственности, являющиеся организационными гарантиями принципа гласности.

Слушание дела в закрытом заседании допускается лишь в случаях, предусмотренных федеральным законом. Эта конституционная гарантия гласности судопроизводства соответствует общепризнанным принципам и нормам международного права. Разбирательство в закрытых судебных заседаниях осуществляется только по определенным категориям дел (составляющим государственную тайну, тайну усыновления (удочерения) ребенка и др.). Так, дело, в котором содержатся сведения, составляющие государственную тайну, должно быть назначено судьей к рассмотрению в закрытом судебном заседании вне зависимости от мнения по этому вопросу участвующих в деле лиц. Сведения, составляющие государственную тайну, и их перечень установлены Законом РФ от 21 июля 1993 г. "О государственной тайне" и Указом Президента РФ от 30 ноября 1995 г. "Об утверждении перечня сведений, отнесенных к государственной тайне".

В целях охраны тайны личной переписки, телеграфных или иных сообщений их оглашение и исследование в открытом судебном заседании допускается лишь с согласия лиц, между которыми переписка и сообщения происходили. При проведении закрытого судебного заседания в зале заседания остаются только стороны, их представители и другие указанные в соответствующем законодательстве участники процесса. О разбирательстве дела в закрытом судебном заседании суд обязан вынести мотивированное определение. В судебной практике встречаются случаи, когда судебное заседание закрывается по причине, что свидетели испытывают страх при даче показаний в присутствии публики. В этих случаях судьи прямо ссылались на ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, в которых предусмотрена возможность закрытого слушания, "когда публичность нарушала бы интересы правосудия" (см., например, постановление Президиума Верховного Суда РФ от 27 сентября 1996 г.).

Согласно ч. 1 ст. 6 Европейской конвенции по правам человека "судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на все судебное заседание или часть его по соображениям морали, общественного порядка или государственной безопасности в демократическом обществе, если это требуется в интересах несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или - в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо - при особых обстоятельствах, когда публичность нарушала бы интересы правосудия". Аналогичное положение содержится в ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, за исключением того, что Пакт в отличие от Конвенции разрешает не оглашать решение по гражданскому делу, "когда интересы несовершеннолетних требуют другого или когда дело касается матримониальных споров или опеки над детьми". В Конституции РФ закреплено: "Разбирательство во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом судебном заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом" (ст. 123).

В соответствии с п. 1 ст. 6 Европейской конвенции по правам человека "каждый имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей... на справедливое публичное разбирательство в разумный срок". Статья 14 Международного пакта о гражданских и политических правах также указывает на право быть судимым без неоправданной задержки. Однако Европейский суд установил, что если в гражданском судопроизводстве "заявитель не проявил заботливости, которой можно ожидать от стороны в подобном споре" и тем самым "способствовал продлению разбирательства", нарушения сроков рассмотрения дела не выявляются. Хотя "заявителей нельзя винить в неполном использовании средств правовой защиты, достигнутой ими по внутригосударственному праву", их поведение представляет собой объективный факт, ответственность за который нельзя возложить на государство и который должен учитываться в целях определения, был ли превышен разумный срок, упомянутый в п. 1 ст. 6 Европейской конвенции по правам человека*(4).

Так, в деле Vernillo против Франции в гражданском процессе, длившемся 8 лет, не было установлено нарушения, поскольку "аналогичные " задержки по вине суда составили лишь один год из этого срока, тогда как ответчики были ответственны за задержки длинной в 1 год и 8,5 месяцев, а истцы - за задержки, составившие около 2,5 лет.

Обращает на себя внимание то, что, регламентируя вопросы гласности судебного разбирательства, международные нормы говорят лишь о присутствии представителей прессы и публики. Что касается расширенного толкования, допускающего возможность, в частности, применять аудиоаппаратуру, фото- и видеосъемку, то вполне очевидно и оправданно, что это отдается на усмотрение каждого конкретного государства. Причем многие европейские государства (например, Англия, Франция) традиционно не допускают такой возможности, считая это несовместимым с достоинством и интересами правосудия. Российское законодательство заняло по этому вопросу вполне однозначную позицию. Согласно ч. 7 ст. 10 ГПК РФ "лица, участвующие в деле, и граждане, присутствующие в открытом судебном заседании, имеют право в письменной форме, а также с помощью средств аудиозаписи фиксировать ход судебного разбирательства. Фотосъемка, видеозапись, трансляция судебного заседания по радио и телевидению допускаются с разрешения суда".

Оперативность правосудия. Судебная деятельность характеризуется важнейшими показателями: качеством и оперативностью (соблюдением процессуальных сроков). Согласно общепризнанным принципам и нормам международного права быть судимым без неоправданной задержки составляет одно из основополагающих прав человека, неразрывно связанных с правом на справедливое судебное разбирательство. Своевременность рассматривается как уложение рассмотрения дела и вынесения решения по нему в предусмотренные законом сроки. Так, согласно ст. 154 ГПК РФ гражданские дела рассматриваются и разрешаются судом до истечения двух месяцев со дня поступления заявления в суд, а мировым судьей - до истечения месяца со дня принятия заявления к производству. Несмотря на то что Верховный Суд РФ и Министерство юстиции РФ всегда связывали проблему сроков с эффективностью защиты прав граждан, ни в науке, ни в законе, ни на практике оперативность никогда не рассматривалась как конкретное право человека, обращающегося в суд или привлеченного к суду, на рассмотрение его дела без неоправданной задержки (в разумный срок). В связи с этим разумно дополнить ст. 2 ГПК РФ частью 2 следующего содержания: "Лицо, обратившееся за судебной защитой, вправе рассчитывать и требовать от суда оперативности при рассмотрении и разрешении гражданского дела".

Пленум Верховного Суда РФ неоднократно анализировал состояние дел с соблюдением сроков рассмотрения судами уголовных и гражданских дел и принимал соответствующие постановления. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 августа 1993 г. N 7 "О сроках рассмотрения уголовных и гражданских дел судами Российской Федерации" наряду с констатацией наличия факторов, негативно влияющих на своевременность рассмотрения дел, не зависящих от отношения судей к своим обязанностям (например, неудовлетворительное материально-техническое обеспечение судов), отмечено: "Основными причинами нарушения процессуальных сроков являются недостатки и упущения в деятельности судов, связанные с неудовлетворительной организацией судебного процесса, снижением исполнительской дисциплины, недостаточным контролем со стороны председателей соответствующих судов". Возможность существования неписаных конституционных прав, признанных судьями в качестве таковых, допускает и российская Конституция: "Перечисление в Конституции Российской Федерации основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина" (ч. 1 ст. 55).

Принципиальное значение для реализации конституционного принципа самостоятельности судов имело создание в соответствии с требованиями ст. 30 и 31 Закона о судебной системе Судебного департамента при Верховном Суде РФ. С его появлением функции кадрового, материально-технического и финансового обеспечения судов общей юрисдикции перешли из ведения Министерства юстиции РФ, т.е. исполнительной власти, в ведение судейского сообщества.

Федеральный закон от 17 декабря 1998 г. N 188-ФЗ "О мировых судьях в Российской Федерации" позволил ввести на практике институт мировых судей, приближенный к населению. К началу 2002 г. в России действовало свыше 3 тыс. мировых судей. Их работа принесла населению реальные плоды: упростилось обращение гражданина к мировому судье, несколько сократились сроки разрешения гражданских дел, упростилась процедура обжалования судебных решений. Поскольку жалобы на решения мировых судей рассматривают федеральные суды районных судов (ст. 320 ГПК РФ), жителям сел и районных центров не требуется выезжать в областной центр для участия в суде второй инстанции. Таким образом, у большего количества граждан появляется реальная возможность отстаивать свои права в суде.

Возможность исправления судебной ошибки реализуется посредством подачи апелляционных и кассационных жалоб. Согласно ч. 1 ст. 320 ГПК РФ решения мировых судей могут быть обжалованы в апелляционном порядке сторонами и другими лицами, участвующими в деле, в соответствующий районный суд через мирового судью. В соответствии со ст. 336 ГПК РФ на решения всех российских судов, принятые по первой инстанции, за исключением решений мировых судей, сторонами и другими лицами, участвующими в деле, может быть подана кассационная жалоба. Таким образом, производство в суде второй инстанции - важная гарантия соблюдения права граждан на судебную защиту. Отсутствие протокола судебного заседания суда первой инстанции для судов кассационной и надзорной инстанций является основанием к отмене решения, вынесенного с нарушением норм процессуального права. В целях обеспечения полноты и объективности протокола судебного заседания законодатель предоставляет лицам, участвующим в деле, право ходатайствовать о занесении в него обстоятельств, которые они считают существенными для дела, и подать письменные замечания на протокол с указанием на допущенные в нем ошибки. На это прямо указано в п. 2 определения Конституционного Суда РФ от 14 декабря 2000 г. "По жалобам граждан А.Н. Новикова и О.Н. Вострикова на нарушение их конституционных прав частью второй статьи 230 ГПК РСФСР."

Однако при рассмотрении дела судом второй инстанции протокол судебного заседания не ведется (ст. 228 ГПК РФ), т.е. все, что происходит на судебном заседании суда второй инстанции (выступления сторон), не фиксируется и отсутствует в материалах гражданского дела. Это сужает возможности реализации конституционной гарантии прав человека на судебную защиту. В связи с этим ст. 228 ГПК РФ целесообразно дополнить словами: "и второй инстанции", изложив ее, таким образом, в следующей редакции: "В ходе каждого судебного заседания суда первой и второй инстанции, а также при совершении вне судебного заседания каждого отдельного процессуального действия составляется протокол".

В части 1 ст. 47 Конституции РФ впервые за историю развития российской государственности сформулирован принцип: "Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом". Это право, широко известное на Западе как право на законного судью, на "своего" судью (например, ст. 101 Конституции ФРГ), ранее никогда не фигурировало в России даже в качестве постулата прав и свобод человека. Гражданский кодекс РФ, введенный в действие 1 января 1995 г., содержит специальную норму о судебной защите гражданских прав (ст. 11). В ней предусмотрено, что защиту нарушенных или оспоренных гражданских прав осуществляют в соответствии с подведомственностью дел, установленной процессуальным законодательством, суды общей юрисдикции, арбитражные суды или третейские суды. Защита гражданских прав в суде является основным способом защиты*(5).

В статье 23 ГПК РФ перечислены категории гражданских дел, подсудных мировому судье (нормы этой статьи дублируются ст. 3 Федерального закона "О мировых судьях Российской Федерации)"; в ст. 24 - гражданские дела, подсудные районному суду; в ст. 25 - гражданские дела, подсудные военным судам и иным специализированным судам; в ст. 26 - гражданские дела, подсудные верховному суду республики, краевому, областному суду, суду города федерального значения, суду автономной области и суду автономного округа; в ст. 27 - гражданские дела, подсудные Верховному Суду РФ.

При объединении нескольких связанных между собой требований, изменении предмета иска или при предъявлении встречного иска, если новые требования становятся подсудными районному суду, а другие остаются подсудными мировому судье, все требования подлежат рассмотрению в районном суде. Если подсудность дела изменилась в ходе его рассмотрения у мирового судьи, мировой судья выносит определение о передаче дела в районный суд и соответственно передает его на рассмотрение в районный суд. Согласно ч. 4 ст. 23 ГПК РФ споры между мировым судьей и районным судом не допускаются.

Статья 29 ГПК РФ регламентирует правила подсудности по выбору истца, которые призваны облегчить гражданам доступ к правосудию и восстановить их нарушенные права. Например, согласно части 1 этой статьи иск к ответчику, место жительства которого неизвестно или который не имеет места жительства в Российской Федерации, может быть предъявлен в суд по месту нахождения его имущества или по его последнему известному месту жительства в Российской Федерации. Отсутствие подобной нормы полностью лишило бы граждан, чье право нарушено лицом, впоследствии скрывшимся в неизвестном направлении, требовать возмещения причиненного вреда (восстановления нарушенного права). В части 3 определены особенности правового режима в отношении института семьи (материнства и детства): иски о взыскании алиментов и об установлении отцовства могут быть предъявлены истцом также в суд по месту его жительства. Данная норма обеспечивает для истца доступность правосудия и право выбора (мать, например, может подать заявление о вынесении судебного приказа о взыскании алиментов с отца в суд по своему месту жительства или по месту жительства отца). В части 7 отражен особенный (льготный) режим подсудности: иски о защите прав потребителей могут быть предъявлены также в суд по месту жительства или месту пребывания истца либо по месту заключения или месту исполнения договора.

Статья 30 ГПК РФ определяет исключительную подсудность. Иски о правах на земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты, леса, многолетние насаждения, здания, в том числе жилые и нежилые помещения, строения, сооружения, другие объекты, прочно связанные с землей, а также об освобождении имущества от ареста предъявляются в суд по месту нахождения этих объектов или арестованного имущества. Иски кредиторов наследодателя, предъявляемые до принятия наследства наследниками, подсудны суду по месту открытия наследства. Столь детальное регулирование вопросов подсудности весьма важно, ибо отражает особенности того или иного института права, тем самым делая судебную защиту доступной применительно к конкретным правовым отношениям.

Статья 31 ГПК РФ регулирует подсудность нескольких связанных между собой дел. Иск к нескольким ответчикам, проживающим или находящимся в разных местах, предъявляется в суд по месту жительства или по месту нахождения одного из ответчиков по выбору истца. Гражданский иск, вытекающий из уголовного дела, если он не был предъявлен или не был разрешен при производстве уголовного дела, предъявляется для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства по правилам подсудности, установленным ГПК РФ. Согласно ст. 32 ГПК РФ стороны могут по соглашению между собой изменить территориальную подсудность для данного дела до принятия его судом к своему производству (договорная подсудность). Однако, заметим, уже принятое судом к производству дело может быть передано в другой суд в случае, если стороны заявили ходатайства о рассмотрении дела по месту нахождения большинства доказательств (п. 2 ч. 2 ст. 33 ГПК РФ). В соответствии со ст. 33 ГПК РФ дело, принятое судом к своему производству с соблюдением правил подсудности, должно быть разрешено им по существу, хотя бы в дальнейшем оно станет подсудным другому суду. Свое толкование конституционная норма ч. 1 ст. 47 получила в судебной практике, в частности в определении Судебной коллегии Верховного Суда РФ от 24 августа 2000 г. "Прекращение производства по делу за неподведомственностью суду общей юрисдикции спора о взыскании заработной платы с предприятия, в отношении которого открыто конкурсное производство, признано неправильным".

Право на обращение в суд (право на предъявление иска) может быть реализовано только при наличии определенных, предусмотренных гражданским процессуальным законодательством условий. Среди них: подсудность дела данному суду, дееспособность истца, наличие у представителя истца надлежащим образом оформленных полномочий, должным образом составленное заявление (исковое требование), уплата в указанных законом случаях государственной пошлины. Если перечисленные условия соблюдены, суд обязан принять к рассмотрению исковое заявление гражданина. Отказ в принятии иска может последовать только при обнаружении ряда процедурных факторов, делающих невозможным исковое производство. Например, дело вообще неподведомственно суду, отсутствует требуемое законом предварительное внесудебное рассмотрение дела, имеется вступившее в законную силу решение суда по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям. Эти правила в своей совокупности устанавливают тот процессуальный порядок, в рамках которого любое заинтересованное лицо вправе обратиться в суд за защитой нарушенного (оспариваемого) права или охраняемого законом интереса.

Согласно ст. 18 Конституции РФ "Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими и обеспечиваются правосудием". Признание правомерным поведения, непосредственно определяемого конституционными правами и свободами, не означает, что законы и акты, издаваемые с целью их обеспечения, не нужны. Во многих статьях главы 2 Конституции РФ прямо предусматривается необходимость издания федеральных конституционных и федеральных законов (ст. 24, 25, 29, 36, 37, 39 и др.). Законы, а также действия государственных органов определяются "смыслом" и "содержанием" непосредственно указанных в Конституции РФ норм.

Важным для определения фактической роли судебной системы как таковой является вопрос судебного применения Конституции, а именно: в какой мере прямое применение Конституции распространяется на все ее нормы?*(6) Конституционные положения о прямом действии Основного закона страны закрепляются в ст. 15 главы 1 - "Основы конституционного строя. " Получается, что с формально-юридической стороны положение о прямом действии составляет базовую норму Конституции РФ и российского конституционного права в целом. Однако формально-юридическая сторона вопроса может вступать в противоречие с возможностями и потребностями правоприменительной деятельности, которую осуществляют различные органы государства в Российской Федерации.

Итак, ключевое значение приобретает вопрос, в какой мере суды общей юрисдикции вправе применять Конституцию РФ (в частности, главу 2 "Права и свободы человека и гражданина") как акт прямого действия? Впервые по этому вопросу дал разъяснение Пленум Верховного Суда РФ, тем самым создав правовую основу для единообразного применения судами конституционных норм. В пункте 2 постановления от 31 октября 1995 г. "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" указано: "Согласно ч. 1 ст. 15 Конституции Российской Федерации Конституция имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. В соответствии с этим конституционным положением судам при рассмотрении дел следует оценивать содержание закона или иного нормативного правового акта, регулирующего рассматриваемые судом правоотношения, и во всех необходимых случаях применять Конституцию Российской Федерации в качестве акта прямого действия". В постановлении предусматривается поведение судей на случай, когда статья Конституции РФ является отсылочной. В этом случае суды при рассмотрении дел должны применять закон, регулирующий возникшие правоотношения. Наличие решения Конституционного Суда РФ о признании неконституционной той или иной нормы закона не препятствует применению закона в остальной его части. Действительно, Конституция РФ в значительной степени носит "открытый" характер. Она, несомненно, расширяет вариативность развития в разных сферах жизнедеятельности, как ни одна из предшествующих в истории Российского государства. Вариативные сферы, регулируемые Конституцией РФ, - это правовая и политическая система страны, экономические и социально-культурные отношения, идеологическая сфера, в рамках которой формируется новая идентичность российского общества и народа, национальные отношения, тесным образом связанные с потребностями формирования национального с полиэтнической основой государства. Любой, кто сталкивается с российской правовой действительностью, скажет, что на практике все выглядит, мягко говоря, не безупречно. Несмотря на то что в ст. 15 и 18 Конституции РФ содержатся положения о ее прямом действии и непосредственном действии прав и свобод, на деле многие судьи и чиновники избегают их прямого применения.

Представляется целесообразным рассмотреть этот вопрос более подробно, проанализировав постановление Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 г. N 19-П "По делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации." Конституционному Суду надлежало ответить на вопрос, вытекает ли из подлежащих толкованию положений полномочие судов общей юрисдикции и арбитражных судов проверять конституционность названных в п. "а" и "б" ч. 2 и в ч. 4 ст. 125 Конституции РФ нормативных актов и признавать их недействующими, т.е. утрачивающими юридическую силу. Таким образом, рамки данного толкования определялись целью разграничения компетенции в области нормоконтроля между Конституционным Судом РФ и другими судами. Пункт 2 постановления подтверждает, что "основополагающее значение имеют положения Конституции Российской Федерации, провозглашающие высшую юридическую силу конституционных норм, непосредственное действие Конституции Российской Федерации (ст. 15), в том числе в области прав свобод, обеспечиваемых правосудием (ст. 18), в котором реализуется их судебная защита (ст. 46). Из указанных норм вытекает, что требование о непосредственном применении Конституции РФ обращено ко всем судам, которые в соответствии с главой 7 Конституции РФ независимо осуществляют судебную власть в пределах своей компетенции и в формах судопроизводства, установленных данной главой".

В постановлении также разъясняется, что "обязанность судов в случаях, если они приходят к выводу о неконституционности закона... не ограничивает непосредственное применение ими Конституции Российской Федерации, которое призвано обеспечивать реализацию конституционных норм прежде всего при отсутствии их законодательной конкретизации (курсив наш. - Л.Г.)." И далее: "Если же закон, который должен был быть применен в конкретном деле, по мнению суда, не соответствует Конституции Российской Федерации и тем самым препятствует реализации ее положений, то для обеспечения непосредственного действия Конституции Российской Федерации во всех случаях, в том числе когда дело разрешено судом на основании конкретной конституционной нормы, требуется лишение такого закона юридической силы в предусмотренном статьей 125 Конституции Российской Федерации порядке конституционного судопроизводства (курсив наш. - Л.Г.)." Из приведенных отрывков можно сделать несколько выводов.

Первый. Представляется неслучайной формулировка, касающаяся непосредственного применения федеральной Конституции "прежде всего при отсутствии законодательной конкретизации", которая дала стимул для формирования в юридическом мире (и в первую очередь в судейском корпусе) постулата прямого применения Конституции РФ только в том случае, когда законодательство не содержит норм, конкретизирующих, подробно "расписывающих" саму норму и порядок (механизм) ее применения в жизни. Подобная формулировка Конституционного Суда РФ вполне разумна и, думается, не противоречит ч. 1 ст. 15 Конституции РФ, не содержащей никаких оговорок и в категоричной форме провозглашающей: "Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации".

Второй. Формулировка "если же закон, который должен был быть применен в конкретном деле, по мнению суда, не соответствует Конституции Российской Федерации", по меньшей мере, четко не определена и вызывает много вопросов. Например, какие конкретно доводы, общие правила являются базисом для формирования "мнения"? Зависит ли это "мнение" только от правосознания конкретного судьи, являющегося независимым и подчиняющегося только закону? Если судья независим и имеет даруемые законом легитимные полномочия по толкованию права, каков механизм ответственности, например, за неправильное толкование (применение) им закона, которое может нарушить конституционные права и свободы граждан?

Третий. Судья Конституционного Суда РФ Г.А. Гаджиев в особом мнении по делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции РФ приводит постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия", в котором разъяснено, что суды (исходя из положений ч. 4 ст. 125 Конституции РФ) могут (но не обязаны) обращаться в Конституционный Суд РФ.

Г.А. Гаджиев рассуждает следующим образом: "Существуют определенные общепринятые правила толкования конституционных положений. Одни из них состоят в том, что конституционная норма должна истолковываться наиболее всеобъемлющим образом, так, чтобы результатом толкования была максимальная защита прав граждан". Причем такое правило толкования может быть выведено из смысла конституционной нормы, содержащейся в ст. 2 Конституции РФ. С аргументами Г.А. Гаджиева нельзя не согласиться. По его мнению, вывод судов (особенно высших судов) о противоречии нормы закона Конституции РФ не означает признание этой нормы утратившей силу. Однако такие решения судов представляют собой проявление судебного права, развитие которого крайне необходимо для российской правовой системы в целях преодоления позитивистских подходов.

Согласно ч. 2 ст. 24 Конституции РФ "Органы государственной власти... обязаны обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы, если иное не предусмотрено законом". Продолжением этой конституционной гарантии является ст. 35 ГПК РФ, согласно которой лица, участвующие в деле, имеют право знакомиться с материалами дела, делать выписки их них, снимать копии, заявлять отводы, представлять доказательства и участвовать в их исследовании, задавать вопросы другим лицам, участвующим в деле, свидетелям, экспертам и специалистам; заявлять ходатайства, в том числе об истребовании доказательств; давать объяснения суду в устной и письменной форме; приводить свои доводы по всем возникающим в ходе судебного разбирательства вопросам, возражать относительно ходатайств и доводов других лиц, участвующих в деле; обжаловать судебные постановления и использовать предоставленные законодательством о гражданском судопроизводстве другие процессуальные права. Лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами.

Лица, участвующие в деле, вправе знакомиться с материалами дела. Это можно делать как в помещении суда (до начала рассмотрения дела по существу), так и в ходе начавшегося разбирательства дела в зале судебного заседания (после доклада дела). Обязанностью суда является создание необходимых условий для ознакомления с материалами дела - предоставить сами материалы (время для ознакомления), помещение, стол и стул. В отношении некоторых лиц, участвующих в деле, суд обязан совершить конкретные действия, способствующие реализации их прав на ознакомление с материалами дела. Например, одной из гарантий состязательности гражданского процесса и равенства сторон перед законом и судом выступает обязанность суда направить либо вручить ответчику копию искового заявления (чтобы ответчик имел возможность подготовиться к досудебному и судебному заседаниям).

Лица, участвующие в деле, вправе делать выписки из материалов дела. Объем выписок определяется самим лицом, участвующим в деле. Выписки могут делаться из любых материалов, а не только из тех, которые прямо касаются данного лица. Правомерность этой нормы объясняется тем, что в ходе судебного заседания материалы, которые на первый взгляд не имеют существенного отношения к лицу, при их исследовании в качестве доказательств и во время выступления противной стороны могут обернуться против него. Поясним два момента. Первый: если лицу было бы запрещено знакомиться с подобными материалами и делать выписки из них, оно было бы не готово опровергнуть их в гражданском процессе, а значит, процесс был бы лишен принципа состязательности и равноправия сторон. Второй: если бы процессуальные нормы устанавливали подобные ограничения, непонятно, кто и, главное, исходя из каких соображений, мог бы определять, какие материалы прямо касаются лица, а какие нет. Думается, эти доводы со всей очевидностью показывают правомерность ныне существующей нормы.

Лица, участвующие в деле, вправе снимать копии с материалов дела. Копии можно делать как от руки, так и путем ксерокопирования (при наличии технической возможности) или фотографировать. Это право является важной гарантией состязательности судебного процесса, поскольку позволяет сторонам основательно подготовиться к заседанию (в частности подготовить доказательственную базу), что, думается, будет способствовать вынесению законного решения.

Лица, участвующие в деле, вправе заявлять отводы в отношении членов суда, прокурора, секретаря судебного заседания, эксперта, переводчика. Согласно ст. 16 ГПК РФ судья не может рассматривать дело и подлежит отводу, если он:

при предыдущем рассмотрении дела участвовал в нем в качестве прокурора, секретаря судебного заседания, представителя, свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика;

является родственником или свойственником кого-либо из лиц, участвующих в деле, либо их представителей;

лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе дела либо имеются иные обстоятельства, вызывающие сомнение в его объективности и беспристрастности.

По этим же основаниям может быть заявлен отвод прокурору, секретарю судебного заседания, эксперту, специалисту и переводчику. В этом случае суд обязан заслушать мнение лиц, участвующих в деле, а также лицо, которому заявлен отвод.

Эксперт и специалист, кроме того, не могут участвовать в рассмотрении дела, если они находились или находятся в служебной или иной зависимости от кого-либо из лиц, участвующих в деле, их представителей. В состав суда, рассматривающего дело, не могут входить лица, состоящие в родстве между собой. Согласно ст. 17 ГПК РФ мировой судья, рассматривавший дело, не может участвовать в рассмотрении этого дела в суде апелляционной, кассационной или надзорной инстанции. Аналогично судья, принимавший участие в рассмотрении дела в суде первой инстанции, не может участвовать в рассмотрении этого дела в суде кассационной или надзорной инстанции. Судья, принимавший участие в рассмотрении дела в суде кассационной инстанции, не может участвовать в рассмотрении этого дела в судах первой и надзорной инстанциях. Судья, принимавший участие в рассмотрении дела в суде надзорной инстанции, не может участвовать в рассмотрении этого дела в судах первой и кассационной инстанций. При наличии оснований для самоотвода, перечисленных в ст. 16-18 ГПК РФ, судья, прокурор, секретарь судебного заседания, эксперт, специалист, переводчик обязаны до начала рассмотрения дела по существу заявить мотивированный самоотвод. Вопрос об отводе разрешается определением суда, вынесенным в совещательной комнате.

Право заявлять отводы и право на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, неразрывно связаны между собой. С одной стороны, исходя из равенства всех перед законом и судом, действует единый порядок обращения в суд. С другой стороны, участники спорного правоотношения вправе с помощью суда распоряжаться своими процессуальными правами (принцип диспозитивности гражданского процесса).

Лица, участвующие в деле, вправе представлять доказательства. В соответствии со ст. 55 ГПК РФ доказательствами по делу признаются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов. Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда. Статья 55 ГПК РФ является логическим продолжением конституционной гарантии, закрепленной в ч. 2 ст. 24 Конституции РФ, согласуется с принципами и задачами гражданского судопроизводства (ст. 1 и 2 ГПК РФ).

Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Отметим, что норма ст. 35 ГПК РФ ("Лица, участвующие в деле: имеют право представлять доказательства:") не противоречит норме ст. 56 ГПК РФ ("Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые ссылается..."). Сторонами в гражданском судопроизводстве являются истец и ответчик (ст. 38 ГПК РФ). Лицами, участвующими в деле, являются стороны, третьи лица, прокурор, лица, обращающиеся в суд за защитой прав, свобод и законных интересов других лиц или вступающие в процесс в целях дачи заключения по основаниям, предусмотренным ст. 4, 46 и 47 ГПК РФ, заявители и другие заинтересованные лица по делам особого производства и по делам, возникающим из публичных правоотношений. Действительно, суд не может заставить лиц, участвующих в деле, предоставить те или иные доказательства (и в случае непредоставления доказательств лицом считать его виновным); в противном случае гражданский процесс из состязательного превратился бы в инквизиционный.

Другое дело, что если заявитель подал иск в суд, заявляя некоторые претензии в отношении другого лица (ответчика), он обязан доказать те обстоятельства (невыполнение ответчиком взятых на себя обязательств, причинение ответчиком материального или морального вреда и др.), которые стали законным основанием предъявления искового заявления. Иначе говоря, истец обязан предъявить суду доказательства, подтверждающие, что ответчик нарушил его права и свободы, причинил вред. Если в иске не будут приведены "обстоятельства, на которых истец основывает свои требования, и доказательства, подтверждающие эти обстоятельства" (п. 5 ч. 1 ст. 131 ГПК РФ), судья согласно ст. 136 ГПК РФ выносит определение об оставлении иска без движения. Такой подход оправдан, поскольку защищает ответчика от необоснованных обвинений и траты времени для хождения по судам. Более того, согласно ст. 99 ГПК РФ со стороны, недобросовестно заявившей неосновательный иск или спор относительно иска либо систематически противодействовавшей правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, суд может взыскать в пользу другой стороны компенсацию за фактическую потерю времени. Размер компенсации определяется судом в разумных пределах и с учетом конкретных доказательств.

Существует и несколько иная точка зрения. По мнению А. Муховатовой, "использование судами института оставления искового заявления без движения по мотивам непредставления каких-либо документов на стадии подачи заявления нарушает основополагающие принципы гражданского судопроизводства, препятствует доступу граждан и юридических лиц к правосудию"*(7). Аналогичную позицию высказал Президиум ВАС РФ в определении от 27 мая 2003 г. по делу N А40-45769/02-127-376 и постановлении от 8 июля 2003 г. N 3016/03. В своей статье А. Муховатова приводит пример из практики московских судов общей юрисдикции.

"Н. обратился в суд с иском о возмещении материального ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием. В обоснование своих требований Н. приложил к иску документы с копиями по числу участников процесса (справку об участниках ДТП, справку о привлечении ответчика к административной ответственности за нарушение правил дорожного движения, акт осмотра поврежденного автомобиля и калькуляцию ущерба, квитанцию об оплате госпошлины). Через два месяца после подачи иска Н. получил определение суда об оставлении иска без движения по причине непредоставления им паспорта транспортного средства, поврежденного в ДТП. Из представленных документов якобы невозможно определить, какое отношение имеет заявитель к поврежденному автомобилю и действительно ли именно ему причинен материальный ущерб. Между тем в справке об участниках ДТП, выданной органами ГИБДД, было указано, что собственником поврежденного автомобиля является заявитель. В процессе подготовки дела к рассмотрению суд мог бы предложить заявителю представить дополнительное доказательство для подтверждения указанного обстоятельства. Однако судья предпочла оставить заявление без движения, затянув рассмотрение дела как минимум на два месяца".

Согласно ч. 2 ст. 56 ГПК РФ суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне подлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались. Если же суд сочтет, что те или иные доказательства, имеющие значение для разрешения дела по существу, не обсуждались и не представлены ни одной из сторон, он вправе предложить им представить эти (дополнительные) доказательства. Если представление необходимых доказательств для лиц, участвующих в деле, затруднительно, суд по их ходатайству оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств. Обычно в таких случаях судья оформляет судебный запрос. (На практике сторона, для которой самостоятельное представление (истребование) доказательств затруднительно, сама пишет судебный запрос, указывая адрес отправителя (суда) и получателя (как правило, организации), с требованием: подтвердить или опровергнуть те или иные обстоятельства; ответить на поставленные вопросы, имеющие существенное значение для правильного разрешения дела и находящиеся в компетенции (ведении) получателя или дать объяснения по делу. Как правило, в запросе указывается на необходимость передачи заверенного надлежащим образом письменного ответа предъявителю запроса лично в руки (если существующие правила не позволяют организации, предприятию отдать ответ на запрос на руки предъявителю, запрос высылается заказным письмом на адрес суда). Запрос заверяется подписью судьи и печатью, далее, по сложившейся практике, во избежание волокиты, сторона самостоятельно доставляет (вручает) запрос получателю.) В случае невыполнения требования суда по причинам, признанным судом неуважительными, на виновных должностных лиц налагается штраф в размере до 10 МРОТ, на граждан - до 5 МРОТ. Причем наложение штрафа не освобождает соответствующих должностных лиц и граждан, владеющих истребуемым доказательством, от обязанности представления его суду. Помимо судебного запроса и судебного поручения существует другой законный способ истребования и получения доказательств - адвокатский запрос.

С принятием Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат получил широкие полномочия по проведению фактически самостоятельного расследования по делу. Согласно п. 1 ч. 3 ст. 6 Закона адвокат вправе "собирать сведения, необходимые для оказания юридической помощи, в том числе запрашивать справки, характеристики и иные документы от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, а также иных организаций. Указанные органы и организации обязаны в порядке, установленном законодательством, выдавать адвокату запрошенные им документы или их заверенные копии". Кроме того, адвокат вправе опрашивать с их согласия лиц, предположительно владеющих информацией, относящейся к делу, по которому адвокат оказывает юридическую помощь; собирать и представлять предметы и документы, которые могут быть признаны вещественными или иными доказательствами; привлекать на договорной основе специалистов для разъяснения вопросов, связанных с оказанием юридической помощи.

Лица, участвующие в деле, вправе участвовать в исследовании доказательств. Порядок исследования конкретизирован законом применительно к тем или иным видам доказательств. Так, письменные доказательства исследуются в соответствии со ст. 71 ГПК РФ, вещественные- в соответствии со ст. 73 и 75 ГПК РФ, аудио- и видеозаписи- в соответствии со ст. 77 и 78 ГПК РФ. Письменные доказательства (акты, договоры, справки, деловая корреспонденция, иные документы и материалы) представляются в суд в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии тогда, когда обстоятельства дела подлежат подтверждению только такими документами, когда дело невозможно разрешить без подлинных документов или когда представлены копии документа, различные по своему содержанию. Вещественными доказательствами являются предметы, которые по своему внешнему виду, свойствам, месту нахождения могут служить средством установления обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела. Кроме того, в качестве доказательств можно представить в суд аудио- и видеозаписи (с обязательным указанием, когда, кем и в каких условиях они осуществлялись). Участие в исследовании доказательств проявляется в праве высказывать свое мнение и соображения, опровергать исследуемые доказательства другими доказательствами, а также ходатайствовать о назначении экспертизы исследуемых доказательств.

Лица, участвующие в деле, вправе задавать вопросы другим лицам, участвующим в деле. Вопросы задаются устно на судебном заседании, в порядке, определяемом судом, и с разрешения председательствующего. Порядок постановки вопросов перед свидетелями и экспертами закон регламентирует специально. Согласно ч. 2 ст. 69 ГПК РФ лицо, ходатайствующее о вызове свидетеля, обязано указать, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения и разрешения дела, может подтвердить свидетель. Лицо, вызванное в качестве свидетеля, обязано явиться в суд в назначенное время и дать правдивые показания. Свидетель допрашивается судом, далее судья в порядке последовательности предоставляет стороне, ходатайствовавшей о вызове свидетеля, и противной стороне право задавать вопросы свидетелю. Согласно ст. 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Лица, участвующие в деле, вправе представить суду вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертизы. Причем окончательный круг вопросов определяется судом, а отклонение предложенных вопросов суд обязан мотивировать.

Л.Ю. Грудцына,

преподаватель кафедры гражданского процесса и социальных

отраслей права Московского гуманитарного университета,

член Российской академии юридических наук,

адвокат, кандидат юридических наук

"Законодательство и экономика", N 2, февраль 2005 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Дженис М., Кэй Р., Бредли Э. Европейское право в области прав человека: Практика и комментарии. - М., 1997. - С. 471.

*(2) Лебедев В.М. Судебная власть в современной России. - СПб.: Лань, 2001. - С. 115, 116.

*(3) Комментарий к законодательству о судебной системе Российской Федерации / под ред. Т.Г. Морщаковой. - М.: Юристъ, 2003. - С. 90.

*(4) См. решение Европейского суда по правам человека от 8 декабря 1983 г. Pretro против Италии // Европейское право в области прав человека: - С. 488.

*(5) См., напр.: определение Кассационной коллегии Верховного Суда РФ от 11 января 2000 г. N КАС 99-390; определение Судебной коллегии Верховного Суда РФ от 24 августа 2000 г.; обзор судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 1998 г. по гражданским делам (утв. постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 6 мая 1998 г.); обзор судебной практики Верховного Суда РФ за второй квартал 1998 г. по гражданским делам (утв. постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 4 августа 1998 г.).

*(6) Несколько иначе сформулировал вопрос Ю.И. Гревцов: можно ли говорить (и в какой степени) о прямом (непосредственном) применении судами общей юрисдикции всех норм конституции? (см.: Прямое действие Конституции? // Журнал российского права. - 1998. - N 6. - С.94). Однако в такой постановке вопрос более узкий по своему содержанию, чем проблема прямого применения Конституции, поскольку правоприменение включает деятельность государственных органов, в том числе судов общей, арбитражной и конституционной юрисдикции.

*(7) Муховатова А. Судейский шлагбаум на исковом пути // Домашний адвокат. - 2003. - N 19.