Место сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности, в системе недействительных сделок (Г.П. Чернышов, "Судебно-арбитражная практика Московского региона. Вопросы правоприменения", N 1, январь-февраль 2005 г.)

Место сделок, совершенных с целью, противной основам
правопорядка и нравственности, в системе недействительных сделок

Статья 169 ГК РФ имеет длительную историю в отечественном гражданском праве. Как представляется, свои истоки она имеет как в дореволюционном, так и в советском законодательстве*(1). Однако советское законодательство является все же более близким ее прообразом. Имеется в виду, что формулировки и идеи этой статьи напоминают формулировки советского гражданского законодательства, в том виде, в котором оно сформировалось к началу 90-х годов прошлого столетия.

Конструкция нормы ст. 169 ГК РФ наводит на мысль, что законодатель перенес саму историю соответствующих норм советского законодательства в действующий ГК. Это проявляется в том, что, на наш взгляд, подлинный смысл ст. 169 ГК РФ раскрывается лишь в историческом толковании.

В самом деле, буквальное прочтение ст. 169 ГК РФ приводит к выводу, что сделка может быть признана недействительной не только если она противоречит основам правопорядка, но и в случае ее расхождения с нравственными принципами общества. Такая точка зрения представлена в литературе.*(2)

Подобный подход можно встретить и в практике. Как указано в постановлении ФАС Московского округа от 19 марта 2003 г. N КГ-А40/1282-03, суд апелляционной инстанции, вынося решение по данному делу, правильно установил, что действия сторон при совершении сделки "носили неразумный и недобросовестный характер, но это не является основанием для признания ее недействительной, поскольку действия, совершенные в рамках закона, не могут признаваться ничтожными с момента их совершения... При установлении факта злоупотреблении правом квалификация сделки как ничтожной на основании ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающей несоответствие сделки требованиям закона или иных правовых актов, неверна". Суд кассационной инстанции, признавая правомерность таких рассуждений суда апелляционной инстанции и квалификации действий ответчиков, как недобросовестных, направленных по существу на сокрытие имущества от взыскания, счел, что "данную сделку следует квалифицировать как недействительную в силу нарушения при ее совершении требований публичных интересов общества... Фактическое нарушение органами управления... основ правопорядка в результате совершения спорной сделки указывает на явную общественную опасность совершенных ими действий, что не дает оснований относить спорную сделку к категории оспоримых.

Поэтому в данном деле следует применять положения абз. 1 ст. 169 Гражданского кодекса РФ по аналогии (ст. 6 ГК РФ) и считать спорную сделку ничтожной".

Воля законодателя в этом вопросе довольно отчетливо видна при историческом анализе нормы статьи 169 ГК РФ.

ГК РСФСР 1922 г. предусматривал, что сделка, "совершенная с целью, противной закону" недействительна. Этим, согласно единодушному мнению исследователей, была установлена недействительность противозаконных сделок.*(3) ГК РСФСР 1922 г. в качестве единого последствия для таких сделок предусматривал взыскание всего полученного в доход государства. Стремясь уйти от неоправданной жесткости, ГК РСФСР 1964 г. предусмотрел, что в доход государства подлежит взысканию полученное не по всем недействительным сделкам, а лишь по тем, которые совершены с целью, противной интересам социалистического государства.

ГК 1964 г., очевидно, стремился исправить недостаток ГК 1922 г., в силу которого в доход государства могло быть взыскано все полученное по любой противоречащей закону сделки. ГК 1964 г. установил такие последствия только для тех сделок, которые не только противоречат закону, но и посягают на основы государственного строя. Выделил наиболее тяжкие нарушения норм права со стороны участника гражданского оборота. Иными словами, предусмотрел конфискационные последствия только, условно говоря, для квалифицированного нарушения норм права при совершении сделки.

Эта традиция, как представляется, продолжена и в новом российском Гражданском кодексе. Ст.ст. 168 и 167 ГК РФ 1994 г. в совокупности предусматривают правило о том, что в случае противоречия сделки закону каждая сторона должна вернуть все полученное по сделке другой стороне. В случае же, если сделка не только нарушает закон, но такое нарушение объективно противоречит основам правопорядка или основам нравственности, для лица, действовавшего умышленно, наступают более строгие последствия. Такое лицо не получает в порядке реституции от своего контрагента переданное последнему. Исполненное таким лицом поступает в доход государства.

Представляется, что именно таким подходом руководствовался ВАС РФ, когда в постановлении N 2808/96 от 12 ноября 1996 г. применил последствия, указанные в ст. 169 ГК РФ, лишь установив несоответствие заключенных договоров нормам Указа Президента РФ*(4).

Смысл нормы ст. 169 ГК РФ, выявленный в результате исторического толкования, подтверждается и другими соображениями.

Такой подход исключает более строгие санкции за не противоречащее закону, а лишь безнравственное поведение, по сравнению с поведением, не соответствующим нормам права. Имеется в виду, что если следовать другой точки зрения, то безнравственное поведение будет приводить к конфискационным последствиям, а противозаконное, но не противоречащее основам нравственности, - к реституции.

Далее, если следовать противоположной точке зрения, неоправданно большое значение будет придано субъективной стороне деятельности одного из участников оборота, не известной и не могущей быть известной контрагенту. Это не будет способствовать прочности гражданского оборота.

В третьих, нельзя не сказать и о том, что противоположный подход превращает нравственность в источник правового регулирования. А это слишком смелое предположение для отечественной правовой системы, которое требует более широкого обоснования, чем одно слово в статье 169 ГК РФ.

Наконец, подход, исключающий требование о незаконности сделки для применения последствий ее недействительности, предусмотренных в ст. 169, наделяет гражданское право не свойственными ему функциями. Гражданское право приобретает функции охранителя народной нравственности. Между тем, такие функции гражданскому праву, думается, присущи менее всего. Достаточно сказать, что биржевые и другие спекулятивные сделки вряд ли будут нравственными с общественной точки зрения. Все же основная направленность гражданского права заключается в охране частного, эгоистического интереса, реализуемого в рамках закона.

Точка зрения на содержание статьи 169 ГК РФ, представленная в настоящей статье, находит поддержку в юридической литературе.*(5)

Отталкиваясь от предложенного понимания нормы, следует рассматривать сделки, совершенные с целью, противной основам правопорядка или нравственности, среди недействительных.

Для оспаривания сделок на основании ст. 169 ГК РФ необходимо устанавливать как противоречие самой сделки нормам права, которые закрепляют основы правопорядка или основы нравственности, так и осведомленность об этом участников сделки. Думаю, достаточно установить лишь осведомленность участников сделки об указанном обстоятельстве. Учитывая, что лицо изъявляет волю на совершение сделки, это будет означать, что оно желает совершить сделку, противоречащую основам правопорядка и нравственности, то есть, выражаясь заимствованной из уголовного права терминологией, действует с прямым умыслом.

Если участники сделки имеют безнравственные или незаконные цели, а сама сделка закону не противоречит, то такая сделка не может быть признана недействительной. Так, например, покупка топора с целью уничтожения чужого имущества не будет недействительной.

Если ни один из участников не знает о том, что сделка противоречит закону, закрепляющему требования основ правопорядка или основ нравственности, то применение ст. 169 ГК РФ исключается, а сделка может быть признана недействительной на основании ст. 168 Кодекса. Так, например, сделка купли-продажи оружия с предъявлением поддельного разрешение на ношение и хранение оружия не будет недействительной на основании ст. 169 ГК РФ, если ни один из участников такой сделки не знает о факте поддельности разрешения.

Если сделка противоречит нормам, которые не закрепляют требования основ правопорядка или нравственности, и участники сделки знают или не знают о таком противоречии сделки закону, то сделка может быть признана недействительной на основании ст. 168 ГК РФ.

Если сделка имеет несколько пороков, один из которых делает сделку оспоримой, а другой - ничтожной, то сделка должна оспариваться как ничтожная. Например, под влиянием обмана совершается сделка купли-продажи оружия без специального разрешения. В этом случае сделка, при наличии описанных выше условий, является недействительной с применением указанных в ст. 169 ГК РФ последствий. Это объясняется тем, что одного лишь порока содержания достаточно для того, чтобы считать сделку недействительной независимо от признания ее таковой судом. Дополнительный к пороку содержания порок воли не может сделать сделку действительной до момента признания ее таковой судом, если она и без этого порока будет являться недействительной в силу указания закона.

Особый интерес вызывают случаи, когда сосуществуют два основания недействительности сделки, каждое из которых делает сделку ничтожной. Причем одним из оснований недействительности является ст. 169 ГК РФ. Например, совершается мнимая сделка купли-продажи акций с целью уклонения от уплаты алиментов. Как представляется, эта сделка, являясь мнимой, одновременно противоречит закону, закрепляющему основы нравственности (происходит обход нормы Семейного кодекса, устанавливающей обязанности по уплате алиментов).

Полагаем, что при определенных условиях аналогичная ситуация возникает при совершении мнимой или притворной сделки с целью обойти законно установленную обязанность по уплате налогов.

Кроме того, возможна сделка купли-продажи взрывчатых веществ, совершенная малолетним в противоречии норма законодательства.

Возникает вопрос, какую статью ГК РФ следует применять при определении последствий недействительности подобных сделок?

Думаю, что в подобных случаях последствия недействительности сделки должны определяться на основании ст. 169 ГК РФ. Поскольку законодатель считает наличие признаков недействительных сделок, указанных в ст. 169, достаточным для применения указанных в этой статье последствий. И ситуация не должна меняться, если наряду с этими признаками недействительная сделка имеет и другие пороки. В противном случае получится, что сделка, имеющая большее число пороков, влечет для сторон менее обременительные последствия, чем сделка, имеющая только один порок (указанный в ст. 169). Поэтому, как представляется, когда стороны совершают, например, мнимую сделку, которая позволит сторонам уклониться от уплаты налога, такая сделка должна признаваться недействительной с применением последствий, указанных в ст. 169. Эта сделка нарушает требования закона к сделке. Но в данном случае нарушение этих требований одновременно представляет собой нарушение конституционной обязанности платить законно установленные налоги. А эта обязанность, безусловно, должна включаться в понятие основ правопорядка.

Подводя итог сказанному, можно сделать следующие выводы.

Ст. 169 ГК РФ должна применяться лишь, когда сделка по своему содержанию противоречит нормам права, закрепляющим основы правопорядка или основы нравственности, и хотя бы одна из сторон сделки знает об этом обстоятельстве.

Если сделка имеет указанный порок содержания и хотя бы одна из сторон сделки осведомлена об этом, то ст. 169 ГК РФ должна применяться и в тех случаях, когда наряду с указанным пороком сделка содержит и иные пороки.

Г.П. Чернышов,

старший юрист Адвокатского бюро "Егоров,

Пугинский, Афанасьев и партнеры", адвокат

"Судебно-арбитражная практика Московского региона. Вопросы правоприменения", N 1, январь-февраль 2005 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Подробнее см.: Шестакова Н.Д. Недействительность сделок. СПб., 2001. С. 27 и далее.

*(2) См., например, Гутников О.В. Недействительные сделки в гражданском праве. Теория и практика оспаривания. М., 2003. С. 514.

*(3) См., например: Вавин Н.Г. Ничтожные сделки. М., 1926. С. 14-15; Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. С. 73.

*(4) СПС "Гарант".

*(5) Гражданское право. Учебник. В 3-х томах. Том 1. 6-е издание. Отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К. Толстой. М., 2003. С. 308-309.