Производство в надзорной инстанции: проблемы остаются (Н.А. Колоколов, "эж-ЮРИСТ", N 29, июль 2005 г.)

Производство в надзорной инстанции: проблемы остаются

Судебная практика применения УПК РФ показывает, что, сохранив в Кодексе надзорное производство, поскольку эта стадия процесса является дополнительной гарантией устранения судебных ошибок и эффективным средством, препятствующим исполнению вступившего в силу незаконного, необоснованного и несправедливого приговора, законодатель не потрудился качественно ее урегулировать. Существующие в уголовном процессе положения, регламентирующие производство в надзорной инстанции, содержат пробелы, не отличаются ни полнотой, ни последовательностью.

Надзорная практика неопровержимо свидетельствует, что разного рода ошибки судами первой инстанции допускаются систематически, а проверяющие их работу по апелляционным и кассационным жалобам вышестоящие суды зачастую этого не замечают. Справедливости ради отметим, что в надзорную инстанцию поступает немало дел, которые в силу различных причин так и не удостоились ни апелляционной, ни кассационной проверки. При таких обстоятельствах оспаривать необходимость существования ее неразумно.

Наряду с АПК РФ и ГПК РФ в действие относительно одновременно был введен УПК РФ, который порядок инициации надзорного производства регламентирует несколько иначе. Объем имеющейся судебной практики позволяет сделать некоторые обобщения в этой области судопроизводства.

Субъекты принесения жалоб

Кто же теперь имеет право ходатайствовать о пересмотре вступивших в законную силу приговора, определения, постановления суда в порядке, установленном главой 48 УПК РФ? Увы, риторическим данный вопрос не является! Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в ст. 402 УПК РФ уже вносились изменения (ФЗ от 08.12.2003), которые по сравнению с первоначальным вариантом несколько расширили перечень субъектов, наделенных правом принесения надзорных жалоб. Теперь в их число входят: осужденный, обвиняемый, оправданный, их защитники или законные представители, потерпевший, его представитель, а также прокурор.

Это свидетельствует только об одном: подавляющее большинство участников уголовного процесса уголовно-процессуальный закон правом принесения надзорной жалобы не наделяет. Если они вдруг вознамерятся отстаивать свои права в надзорной инстанции, то их удел, как и прежде, "обивать" пороги российских прокуратур до тех пор, пока не найдется "начальник", наделенный дискреционной властью, и, смилостивившись, он принесет надзорное представление на явно для всех незаконное и необоснованное решение суда первой, апелляционной и кассационной инстанций.

За 2004 год только в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ поступило 77 811 жалоб, из них 74 371 (97,8%) первичные. Для сравнения: в 2003 году - 90.941 жалоба, в 2002 году - 79 443 жалобы

Например, в вашей квартире провели обыск. Вы считаете, что это незаконно. Ваши жалобы в суд первой и кассационной инстанций оставлены без удовлетворения, а не исключено, что постановлением районного судьи вам вообще отказано в их принятии. Означает ли и это, что в силу ст. 402 УПК РФ вы - фактический участник процесса - полностью лишены права на защиту своих интересов в суде надзорной инстанции вплоть до Президиума ВС РФ?

Думается, подобного прочтения ст. 402 УПК РФ быть не должно. По смыслу процессуального закона правом принесения надзорной жалобы должны быть наделены все лица, нуждающиеся в обеспечении соответствующего права.

Участник процесса - гражданин, у которого "ни с того ни с сего" произвели обыск только потому, что у следователя вдруг появились "достаточные", с его точки зрения, основания полагать, что кто-то купил предмет, который может быть признан вещественным доказательством по делу, нами выбран не случайно. Этим мы желаем показать: насколько порой глубоко проникают уголовно-процессуальные отношения в жизнь лиц, совершенно не связанных с где-то далеко совершенным преступлением.

Означает ли, что лицо, попавшее по вине следователя под необоснованное подозрение и не отстоявшее свои интересы в суде первой, а затем и кассационной инстанций, свое право на судебную защиту (ст. 46 Конституции РФ, ст. 125 УПК РФ) в национальных судах реализовало в полном объеме и у него теперь только один шанс защитить свои честь и достоинство - Европейский Суд по правам человека?

Конечно, нет! Законодатель, лишая должностных лиц дискреционных полномочий на инициацию надзорного производства, во-первых, гарантировал участникам уголовного процесса определенную свободу обжалования вступивших в законную силу судебных решений. Во-вторых, его следование принципам состязательности и диспозитивности в организации надзорного производства продиктовано еще и необходимостью установки дополнительного "фильтра" в виде трехступенчатой для большинства судебных решений надзорной инстанции, который бы позволил существенно снизить поток заявлений российских граждан в международные суды.

КС РФ, комментируя положение ст. 46 Основного закона, в целом ряде своих решений указывал, что анализируемое конституционное право предполагает право всех заинтересованных лиц добиваться исправления ошибок, допущенных в ходе производства по уголовным делам, путем процессуальной проверки вышестоящими судами законности и обоснованности приговоров, определений и постановления, принимаемых нижестоящими судебными инстанциями.

Рассматривая жалобу гражданки Семеновой Л.М. на нарушение ее конституционных прав ч. 4 ст. 354 УПК РФ, КС РФ в определении от 22.01.2004, придерживаясь ранее высказанной им правовой позиции (см. постановления от 23.03.1999 по делу о проверки конституционности ст. 113, ч. 1 ст. 218 и ст. 220 УПК РСФСР; от 27.06.2000 по делу о проверки конституционности положений ч. 1 ст. 47 и ч. 2 ст. 51 УПК РСФСР), в очередной раз недвусмысленно указал, что ч. 4 ст. 354 УПК РФ - норму, регламентирующую перечень лиц, имеющих право на принесение апелляционных и кассационных жалоб, следует применять в соответствии с другими положениями УПК РФ с учетом конституционно-правового смысла, а поэтому КС РФ делает однозначный вывод: ч. 4 ст. 354 УПК РФ не содержит оснований для отказа в принятии жалобы к рассмотрению.

В Постановлении от 27.06.2000 и Определении от 04.12.2003 КС РФ выразил ту же правовую позицию.

Иными словами: вне зависимости от терминов, в силу тех или иных причин, используемых авторами отраслевых законов: "подозреваемый", "обвиняемый", "лицо, подвергнутое аресту за совершение административного правонарушения" - суть их одна: против лица выдвинуто публичное обвинение и если оно снято, то данное лицо подлежит полной реабилитации, включаю компенсацию морального вреда по правилам, предусмотренным п. 1 ст. 1070 ГК РФ.

Если отдельные суды общей юрисдикции в ближайшем будущем не смогут дать соответствующего Конституции РФ толкования положениям ч. 1 ст. 402 УПК РФ, то им следует ожидать появление очередного решения КС РФ, в котором будет заложена порция аналогичной критики в их адрес, поскольку последние своим "буквальным" прочтением далеких от юридико-технического совершенства положений УПК РФ ущемляют права участников процесса.

Памятуя об иерархии законов, предскажем возможность еще одного изменения в ч. 1 ст. 402 УПК РФ: правом участия в надзорном процессе наделен еще и уполномоченный по правам человека. Так записано в Конституционном федеральном законе, а УПК РФ, как об этом в очередной раз правильно говорит КС РФ, всего лишь обычный федеральный закон (Определение КС РФ от 08.04.2004).

Порядок рассмотрения обращений

В статье 403 УПК РФ мы видим реализацию принципа инстанционности в организации судопроизводства. Дело не рассматривается вышестоящим судом до тех пор, пока оно, пусть и неправильно, но не разрешено нижестоящей инстанцией. Если опустить новый порядок принесения и рассмотрения надзорных жалоб (представлений), то новелл в ст. 403 УПК РФ мы не найдем: надзорные функции, как и десятилетия назад, выполняют президиумы судов субъектов Федерации, Судебные коллегии ВС РФ (по гражданским делам, по уголовным делам и военная), Президиум ВС РФ.

Однако на самом деле это совсем не так. Надзорная жалоба для принятия по ней процессуально значимого решения теперь попадает не к руководителю суда, обладающему дискреционной властью, а в зависимости от подсудности к рядовому судье суда субъекта Федерации или ВС РФ. Обратите внимание, порядка, аналогичного правилам, содержащимся в ст. 18 АПК РФ, УПК РФ, не предусматривает. А на практике это означает только то, что действующий уголовно-процессуальный закон не содержит регламентаций, которые бы полностью исключали вмешательство лиц, наделенных дискреционной властью, в уголовное судопроизводство на этапе распределения, перераспределения надзорных жалоб и представлений.

Как видно из ст. 406 УПК РФ, если судья отказал в возбуждении надзорного производства, то вопрос о возбуждении положительно всегда может быть решен руководителями судов, наделенных дискреционными полномочиями по пересмотру решений рядовых судей.

Судебная практика показывает, что надзорное производство возбуждается в лучшем случае лишь по каждой 90-й жалобе. Иными словами, эффективность кассационного обжалования равна примерно 1% (например, Верховным Судом РФ в 2004 году 859 жалоб, или 1,1%, в 2003 году удовлетворено только 776 жалоб, или 0,9% от их общего числа)

Таким образом, несмотря на то что законодатель уменьшает путь надзорной жалобы (представления) с момента их поступления в суд и до момента принятия по ним решения о возбуждении надзорного производства (либо об отказе в таковом), на самом деле он гораздо длиннее, более того, на определенных отрезках данный путь вообще выходит за рамки процессуальных регламентаций, "петляя" по закоулкам ненормативной практики.

Почему это происходит?

Причины, препятствующие нормальному движению дел

Соотношение численности судейских кадров и обрушивающейся на них нагрузки. На сегодняшний день поток надзорных жалоб в России столь обилен, что судей на их изучение, а тем более на принятие по ним отдельных процессуальных решений, как того требуют новые законы, катастрофически не хватает.

Поскольку число надзорных жалоб (представлений) резко возросло, а реальное количество судей в эти годы было более или менее стабильным, то между лицом, подавшим жалобу, и судьей неизбежно появляется непредусмотренные УПК РФ "посредники", к числу которых относятся консультанты, специалисты, помощники судей. Из общего числа жалоб, в основном по формальным основаниям, они безжалостно "отсеивают" до 5/6 от их общего количества. Но на этом функции "посредников" не иссякают, ибо значительное количество постановлений, о которых говорится в ч. 3 ст. 406 УПК РФ, готовится ими, при этом в основном без истребования дел, по "тощему" пакету итоговых процессуальных документов (приговор, кассационное определение, постановление судьи суда субъекта Федерации, ответ председателя суда субъекта Федерации).

Таким образом, о сути жалобы многие судьи зачастую знают только из доклада, а об истинной сути дела может не догадываться как судья, так и докладчик. А теперь читатель пусть сам себе ответит на вопрос: имея под рукой хорошо написанные приговор, определение кассационной инстанции, какой ответ заявителю легче всего подготовить: на отказ или на удовлетворение?

В то же время наличие устойчивой практики отмены председателями соответствующих судов постановлений судей об отказе в возбуждении надзорного производства свидетельствует, что подобное дискреционное право на настоящем этапе судебной реформы за ними сохранено все-таки не зря.

Низкий уровень правовой культуры авторов надзорных жалоб. В значительной степени низкое качество жалоб обусловлено тем, что данные документы составляются в основном осужденными, то есть лицами, не обладающими специальными познаниями в области права. Не намного лучше выглядит и большинство жалоб, составленных профессиональными адвокатами, а это уже тревожный симптом. Количество прокурорских представлений, поступающих в Судебную коллегию по уголовным делам ВС РФ, ничтожно, что может свидетельствовать о том, что Генеральная прокуратура РФ судебной практикой более чем довольна.

Рядовой судья, возбуждающий надзорное производство, своим процессуальным решением предлагает пересмотреть не только решение нижестоящих судей, но и зачастую решения своих коллег по суду, среди которых могут быть и руководители, председательствовавшие в кассационных коллегиях, да и другие судьи, обладающие большим авторитетом. Наконец, рядовой судья "задает работу" президиуму суда во главе с его председателем. То есть лицу, отношение к которому у большинства судей скажем так, трепетное.

В результате этого кое-где существует практика: судья, прежде чем возбудить надзорное производство, идет "советоваться" с руководством, выясняя, пройдет ли его предложение об отмене, изменению состоявших по делу судебных постановлений через президиум.

Не секрет, что некоторые председатели судов регионов "приравнивают" свой личный авторитет к президиумам, несмотря на то что последние являются коллегиальными органами. Имели место случаи, когда председатели судов субъектов Федерации при возбуждении надзорных производств судьями ВС РФ и направлении дел в президиумы судов регионов пытались побудить вышестоящую инстанцию (Судебную коллегию ВС РФ) самой рассмотреть дело, мотивируя это тем, что в их области по предмету жалобы окончательное решение уже принято.

Занимаемая ими позиция выглядит не безнадежно. Во-первых, судья ВС РФ, возбуждая надзорное производство после того, как по делу уже состоялось решение судьи субъекта Федерации об отказе в его возбуждении, последнего судебного акта не отменяет. Следовательно, в материалах дела существует два взаимоисключающих друг друга решения: "в надзорной проверке отказать" и "к надзорной проверке приступить". Во-вторых, председатель суда субъекта Федерации свое мнение по спорному вопросу уже высказал, заметьте, отрицательное, каково ему после этого вести президиум, направляя ход последнего на отмену, и голосовать самому? А ведь существует золотое правило: "Никто не вправе быть судьей в своем деле! "

То же самое можно сказать и о судьях, возбудивших производство по надзорной жалобе, и председателях судов субъектов Федерации, председательствующих на президиумах, после отмены ими лично постановлений судей об отказе в возбуждении надзорного производства. Правда, в последнем случае они по крайней мере изначально были за то, чтобы производство по делу шло, тогда как в предыдущем против этого возражали. Многие практики совершенно справедливо считают, что подобного рода регламентации "торпедируют" постоянство правовой позиции судей.

Пределы прав суда

Новый вопрос: каковы пределы суда надзорной инстанции? По идее ответ на него должен содержаться в ст. 410 УПК РФ.

Очевидно, что закрепленное в этой норме "право суда" не соответствует "праву" сторон, а тем более принципу диспозитивности, ибо в организации процесса суд должен иметь не права, а конкретные обязанности. Например, регламентируя проблему выхода суда за пределы жалобы, законодатель куда более определенно высказался в ст. 360 УПК РФ, в которой прямо обязал суды апелляционной и кассационной инстанций вмешиваться в проверяемые ими решения, если при рассмотрении дела в отношении одних лиц, будут установлены обстоятельства, которые касаются других лиц.

А что именно под понятием "суд" понимает законодатель в данном случае? Судью, возбуждающего надзорное производство? Председателя суда, отменившего постановление судьи об отказе в возбуждении надзорного производство, возбудившего таковое? Наконец, президиум суда субъекта Федерации, состав Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ или Президиум ВС РФ? Пока преобладает практика, в соответствии с которой лицо, возбуждающее надзорное производство, руководствуясь принципом диспозитивности, действует строго в рамках жалобы (представления), зато орган, рассматривающий ее по существу (президиум суда субъекта Федерации, состав Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ или Президиум ВС РФ), свое дискреционное право, как это прямо разрешено ему законодателем, реализует в только одному ему ведомых объемах. Это ли не апофеоз дискреционности прав отдельно взятого органа государственной власти?

В силу ч. 1 ст. 410 УПК РФ внесение повторных надзорных жалоб или представлений в суд надзорной инстанции, ранее оставивший их без удовлетворения, не допускается. Всегда ли это так?

В. за совершение угона осужден Ухтинским горсудом. При рассмотрении дела в кассационном и надзорном порядке приговор оставлен без изменения. В судебную коллегию по уголовным делам ВС РФ заместителем Генпрокурора РФ принесено надзорное представление, в котором он просит исключить:

- из вводной части приговора указание на наличие у него судимости по приговору от 17.06.93;

- из описательной части этого же судебного постановления указание на наличие в действиях осужденного квалифицирующего признака "неоднократность" и о назначении ему наказания с учетом того обстоятельства, что он ранее неоднократно привлекался к уголовной ответственности за совершение аналогичных преступлений.

Данное представление ВС РФ было удовлетворено в полном объеме, хотя размер наказания, назначенный В. судом первой инстанции, оставлен без изменения.

С учетом того что перечисленные в представлении спорные вопросы предметом исследования двух предыдущих инстанций не были, спрашивается, а действительно ли была необходимость задействовать сразу два высших органа государства, чтобы решить в общем-то пустяковую "проблемку"? Ошибок, подобных вышеприведенной, "море", их нетрудно отыскать по каждому второму сложному делу, однако их существование ни в коей мере не подрывает обоснованности и справедливости приговоров.

Запрет на поворот к худшему снят

Явным достижением УПК РФ в свое время считался полный и бесповоротный отказ законодателя от "поворота к худшему" на этапе надзора. Однако данная новелла, к сожалению, так и не закрепилась на практике.

После выхода Постановления КС РФ от 11.05.2005 N 5-П противники запрета на "поворот к худшему" празднуют победу.

В то же время очевидно следующее: общество, а вместе с ним и практики внутренне еще не готовы к тому, что приговоры бывают не только обвинительные, но и оправдательные. О низкой эффективности уголовного судопроизводства в целом свидетельствует не появление оправдательных приговоров, а соотношение числа преступлений и числа реально наказанных виновных, ибо даже законный, обоснованный и справедливый приговор - это не более чем повод к его исполнению.

Есть ли положительное в принятом КС РФ решении N 5-П? Безусловно, и многое: будут пересмотрены явно абсурдные решения судов, которые к истинному правосудию зачастую никакого отношения и не имеют. Насколько это поможет защитить права потерпевших, покажет время. Здесь уместно спросить: а где были стороны в апелляции, да и в кассации, в первую очередь прокуроры? Почему ошибки нужно исправлять в надзоре, что мешало их предотвратить?

Обязаны мы ответить и на вопрос: а не несет ли анализируемое Постановление КС РФ наряду с положительным какой-либо отрицательный заряд? Не получится ли вновь, что надзорная инстанция в очередной раз превратится в орган, который будет "руководить оценкой доказательств"?

С ответом на него торопиться не следует, пока законодатель не прояснит, а что следует понимать под словами "существенные", а тем более "фундаментальные" нарушения. Таковы они, новые законы, обязательные не только для судей, но и для всех участников, процесса, эффективность которого, в первую очередь зависит от качества надзорных жалоб, представлений, а уж только после этого от собственно судебной работы.

Н.А. Колоколов,

судья верховного суда РФ, к.ю.н.

"эж-ЮРИСТ", N 29, июль 2005 г.