О принципах толкования международных соглашений ВТО третейской группой и апелляционным органом (В.В. Вахания, "Право и экономика", N 10, октябрь 2005 г.)

О принципах толкования международных соглашений ВТО третейской
группой и апелляционным органом

Система урегулирования споров ВТО обеспечивает предсказуемость и безопасность многосторонней торговой системы. В соответствии с принципом, провозглашенным в ст. 3.2 Договоренности о правилах и процедурах, регулирующих разрешение споров, система урегулирования споров имеет целью сохранить у участников права и обязанности, существующие на основе охваченных соглашений, и уточнять действующие положения этих соглашений в соответствии с обычными правилами толкования норм международного публичного права. Соответственно, разъясняя положение ст. 31 Венской конвенции от 23 мая 1969 г. "О праве международных договоров" (далее - Венская конвенция), можно сказать, что третейская группа должна толковать договор в соответствии с обычным значением терминов договора в их контексте, а также в свете объекта и целей договора.

Контекст для целей толкования договора включает кроме текста преамбулу и приложения и охватывает: любое соглашение, которое было достигнуто всеми участниками в связи с заключением договора; любой документ, составленный одним или несколькими участниками в связи с заключением договора и принятый другими участниками в качестве документа, относящегося к договору.

Наряду с контекстом учитываются: любое последующее соглашение между участниками относительно толкования договора или применения его положений; последующая практика применения договора, которая устанавливает соглашение участников относительно его толкования; любые соответствующие нормы международного права, применяемые в отношениях между участниками.

Возможно обращение и к дополнительным средствам толкования, в том числе к подготовленным материалам и к обстоятельствам заключения договора, чтобы подтвердить или определить значение, когда толкование оставляет его двусмысленным или неясным или приводит к результатам, явно абсурдным или неразумным (ст. 32 Венской конвенции).

Как правило, третейские группы следуют правилам, установленным Венской конвенцией. Для наглядности рассмотрим основные источники, которыми руководствуются третейские группы в своей деятельности.

В дополнение к основной части Генерального соглашения по тарифам и торговле (далее - ГАТТ) имеется серия приложений. Например, приложение 1 "Пояснительные замечания и дополнительные положения", содержащее ряд согласованных интерпретаций терминов и фраз ГАТТ. Такие приложения являются важным источником рекомендаций для третейских групп. При этом согласно ст. XXXIV ГАТТ приложения к этому Соглашению являются его неотъемлемой частью.

Определенную роль играют и так называемые пояснительные замечания третейских групп, решения договаривающихся сторон, а также доклады комитетов рабочих групп, учрежденных договаривающимися сторонами.

Источниками интерпретационного руководства для третейских групп являются и доклады этих групп. Для того чтобы доклад третейских групп стал руководящим и юридически значимым источником, он должен быть предварительно растолкован сторонами спора. Тогда такие доклады будут подпадать под общее правило, содержащееся в ст. 31 Венской конвенции, указывающей, что при разъяснении должна учитываться практика применения договора, устанавливающая соглашение участников относительно его толкования.

Третейские группы часто ссылаются на историю переговоров, в том числе с использованием записей различных комитетов. Как правило, это происходит при разработке третейскими группами собственных толкований, особенно когда необходимо уточнить конкретный термин или фразу.

Что касается положений прежних соглашений ГАТТ, например соглашений, заключенных в рамках переговоров Токио-раунд, то в части, противоречащей ныне действующим договоренностям, они не могут выступать в качестве источников. Вместе с тем практика, наработанная на их основе, в определенных случаях может служить в качестве интерпретационного руководства*(1).

Третейские группы и апелляционный орган при вынесении решений применяют следующие международные принципы толкования соглашений ВТО:

принцип эффективности;

принцип in dubio mutis;

доктрина законных ожиданий;

эстоппель;

принцип недопущения злоупотребления правом;

принцип отсутствия у договоров обратной силы;

принцип ответственности государств.

Кроме того, третейские группы и апелляционный орган используют процессуальные принципы, непосредственно относящиеся к функционированию системы разрешения споров, на основе которых решаются вопросы, касающиеся:

бремени доказывания;

судебной экономии;

компетенции;

положения сторон и представительства.

Принцип эффективности как руководящее начало толкования является частью проблематики общей эффективности действия системы урегулирования споров*(2).

Принцип эффективности "ut res magis valeat quam pereat", что в переводе с латинского языка означает "чтобы сие было действительным, а не ничтожным" (формула, ориентирующая на признание документа и т.д. действительным при наличии хотя бы малейших оснований для этого), является фундаментальным принципом толкования, происходящего из контекстуального анализа, требуемого ст. 31 Венской конвенции о праве договоров.

Другим инструментом толкования является принцип "in dubio tnitius" (в сомнительном случае - более мягкое решение), широко известный как дополнительное средство толкования, при котором уважение предоставляется суверенитету государств. Он означает, что если термин двусмысленный, то предпочтительным является значение менее обременительное для стороны, принимающей на себя обязательство или налагающее меньше общих ограничений.

Доктрина законных ожиданий применяется во многих торговых спорах. Она происходит из международного права и, бесспорно, представляет собой основополагающий принцип толкования международных соглашений.

Применение положений ГАТТ 1947 г. привело к развитию концепции "разумных ожиданий", включая определение ситуаций, когда можно жаловаться на "аннулирование или сокращение" выгод. Это - нарушение обязательств по соглашению, использование субсидий для подавления импорта и, наконец, применение количественных ограничений импорта. Необходимость защиты законных ожиданий поддерживается соответствующим положением о разрешении спора, а именно ст. XXIII ДРС, которая допускает средства возмещения жалоб о ненарушении. Это предполагает эффективный механизм предоставления защиты сторонам, не понесшим прямой ущерб, возникший от специфического нарушения.

Определенное значение для международных торговых отношений имеет эстоппель. Согласно ст. 45 Венской конвенции государство не вправе больше ссылаться на основания прекращения или постановления действия международного договора или его недействительности, если оно, после того как ему стало известно о фактах, согласилось с тем, что договор сохраняет силу, остается в действии или недействителен. Указанное положение ст. 45 воплощает принцип эстоппель, в соответствии с которым нельзя отрицать того, что до этого было принято или признано. В применении к международным договорам эстоппель означает утрату государством права ссылаться на основания их прекращения, приостановления или недействительности.

Эстоппель рассматривается как один из основополагающих принципов международного права, содействующего поддержанию последовательности и предсказуемости в поведении государств. В своем двуедином качестве материального и процессуального принципа эстоппель выступает самостоятельным принципом, способствующим поддержанию стабильности и юридической безопасности субъектов международных правоотношений.

Занимая свое законное место в ряду основополагающих принципов современного международного права, эстоппель в силу своей функциональной направленности, в частности регулятивного воздействия, помогает международным судебно-арбитражным органам справедливо решать межгосударственные споры. Как принцип доказательного права эстоппель призван вносить ясность и определенность в юридические позиции сторон международного судебно-арбитражного производства. Как материальный принцип эстоппель обеспечивает соблюдение на межгосударственном уровне правила последовательности и одновременно устанавливает санкции за факты произвольного поведения государств в нарушение принципа добросовестности. Принцип эстоппель был выдвинут жюри в споре "Schrimps- Turtle".

Злоупотребление правом ("abus de droit" - использование субъективного права в противоречии с его социальным назначением, влекущее за собой нарушение охраняемых законом права и интересов личности, общественных и государственных интересов.

Доктрина злоупотребления правом возникла в принципах добросовестности и равенства. Она запрещает действие, которое не противоречит букве закона или соглашения, а отклоняется от своей цели, расстраивает законные ожидания, относящиеся к осуществлению соответствующих обязательств.

Доктрина применялась в контексте торговли в "Ammonium Sulphate case". В этом деле Чили и Австралия обсуждали взаимные тарифные уступки по сульфатным удобрениям. Австралия прекратила свою систему субсидий для чилийских удобрений, которая существовала во время переговоров. Чили пожаловалась, что ожидаемые преимущества по ГАТТ 1947 г. были задеты прекращением. Во время переговоров чилийская концессия была разумно основана на предположении, что субсидии будут продолжаться, поскольку существовали годами. Австралия ответила, что она не имеет обязательства по ГАТТ 1947 г., чтобы продолжать субсидирование иностранной продукции. Жюри признало, что снятие субсидий не результировалось в нулификации или ослаблении преимущества. Однако ситуация во время переговоров была такова, что Чили опиралась на субсидии, снятие которых привело к нарушению баланса в торговых отношениях. Чили получила постановление иметь законное ожидание субсидий, которые не были отменены.

Принцип, в соответствии с которым договоры не имеют обратной силы, принятый в ОРС, кодифицирован в ст. 28 ВКПД: если иное не предусмотрено в договоре или не установлено иным образом, международный договор обратной силы не имеет. Он применяется лишь к тем событиям, фактам и действиям, которые имели место после его вступления в силу для данного участника договора (ст. 28 Венской конвенции).

Соглашения ВТО привели к замене ГАТТ 1947 г. Соглашением ГАТТ 1994 г. и другими соглашениями. Жюри по делу "Desiccated Coconut" подтвердило, что переход от старого к новому правовому режиму поднимет деликатную проблему правовых вопросов в отношении ситуаций, где споры касаются даты вступления в силу нового правового порядка. В этом деле Филиппины подали иск против Бразилии по ГАТТ 1994 г. в отношении компенсационных мер на импорт сушеных кокосовых орехов, введенный после того, как ГАТТ 1994 г. вошло в юридическую силу. Однако расследование бразильскими властями, лежащее в основе решения возложить пошлину, объявленную ГАТТ 1994 г., было в силе. По мнению жюри, решение по такому деликатному вопросу, касающемуся перехода к новому режиму, зависит от балансирования или быстрого вступления в силу нового соглашения с целью защиты предшествующих и законных ожиданий, оставшихся от старого режима. Для компенсационных пошлин предусматривался постепенный переход.

Апелляционный орган подтвердил, что жалоба не могла быть подана в соответствии с ГАТТ 1994 г.

Принцип ответственности государства за деятельность его органов является проблематичным в международном публичном праве, в основе которого лежит тот факт, что действия государства на практике представляют собой действия его органов и официальных лиц. При этом возникает вопрос: несет ли государство международно-правовую ответственность за вред, причиненный другим субъектам международного права действиями его органов? Комиссия международного права в проекте статей об ответственности государств предлагает следующее решение этой проблемы: поведение любого органа государства, имеющего такой статус согласно внутреннему праву этого государства, рассматривается как деяние государства при условии, что в данном случае орган действовал в качестве такового; при этом не имеет значения, принадлежит орган к законодательной, судебной, исполнительной или иной власти, является ли он по положению нижестоящим или вышестоящим в рамках структуры государства, носят ли его функции международный или внутренний характер; государство несет ответственность за деятельность своих органов, действовавших в качестве таковых, даже в том случае, если эти органы превышают свои полномочия, установленные внутригосударственным правом, или нарушают предписания, касающиеся их деятельности.

Апелляционный орган в деле "Shrimp Turtle" сделал косвенную ссылку на принцип государственной ответственности. Соединенные Штаты Америки были признаны ответственными за акты своего департамента, включая судебное право. Суд США по внешней торговле признал в качестве общего требования то, что все страны, импортирующие креветки, использовали особые устройства ТЕДС. Таким образом, большинству стран давалось только четыре месяца для того, чтобы выполнить такую обязанность. Правило имело дискриминационный характер, представляя американское правительство ответственным за несовместимость с обязательствами, вытекающими из ВТО.

Юридическая значимость государственной ответственности бесспорна, когда устанавливается, могут ли определенные меры оспорены как присущие члену государства. Это косвенным образом было признано в нескольких спорах ГАТТ 1994 г.

Жюри ГАТТ 1947 г. решило в деле "Japanese Agricultural Products Case", что не обязывающие и добровольные правительственные меры, направленные на то, чтобы поддержать японских фермеров, ограничить внутреннее производство, были признаны правительственными мерами по ст. XI: 2 ГАТТ.

В деле "ЕС-Аррlе Саsе" частным потребительским организациям было предписано оставить продажу фруктов и овощей в определенных условиях, например при перепроизводстве. Когда имел место уход рынка, ЕС выплатил компенсацию фермерам. Чили утверждала, что эта система ухода с рынка не была правительственной мерой в соответствии со ст. XI:2(с), потому что она была предпринята частными организациями на добровольной основе. Третейская группа не согласилась, заключив, что режим был установлен правилами сообщества, фиксирующими цены публичного финансирования. Поэтому это было мерой согласно ст. Х 1:2(1). В результате правительственные меры, назначенные в правиле ЕС N 1035172, были признаны как действия государства.

Государствам в сфере МЭО при разрешении споров приходится прибегать и к другим международным организациям (например, к ВОИС), многосторонним соглашениям (например, в сфере охраны окружающей среды), которые в ряде случаев имеют свои собственные системы урегулирования споров.

Такие международные договоры, как, например, Конвенция по морскому праву или Энергетическая хартия (а также региональные организации - Европейский Союз, НАФТА и др.), ссылаются на механизм разрешения споров старыми ГАТТ и обладают при этом своим собственным механизмом, более похожим на судопроизводство.

В связи с этим возможно возникновение проблем, связанных с наслоением правовых режимов (либо с их возможным столкновением), а также разграничением компетенции урегулирования споров между различными системами. Вполне вероятно, что такая ситуация (большое количество систем разрешения споров в МЭО, определенная конкуренция между ними) снижает эффективность действия самих систем.

В соответствии с решением министров, венчавшим Уругвайский раунд многосторонних торговых переговоров в рамках ГАТТ, практика применения Договоренности о правилах и процедурах, регулирующих разрешение споров, подлежит обзору на предмет ее сохранения, изменения или отмены.

В.В. Вахания,

председатель Профессионального союза военнослужащих и

сотрудников правоохранительных органов Московской области,

cпециалист по международному праву,

кандидат юридических наук, советник юстиции, офицер запаса

"Право и экономика", N 10, октябрь 2005 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Шепенко Р.А. Механизм разрешения споров в рамках Всемирной торговой организации.

*(2) О значении принципа общей эффективности действия системы урегулирования споров см. Григорян С.А. Всемирная торговая организация и Россия: Правовые аспекты. Ростов-на-Дону, 2000. С. 118.