Кто развеет тень беззакония, или о некоторых вопросах криминологической функции судебной власти (К.А. Кадолко, "Российская юстиция", N 8, август 2006 г.)

Кто развеет тень беззакония, или о некоторых вопросах
криминологической функции судебной власти

Невозможно оставить без внимания публикацию в "Российской юстиции", N 6 за 2005 г. "В тени закона. Коррупционные технологии при расследовании уголовных дел". Данная статья задевает за живое нормальных сотрудников правоохранительных органов и суда. Авторы Ю. Захаров - начальник оперативно-розыскного бюро ГУСБ МВД РФ и П. Скобликов - известный ученый - профессор Академии управления МВД не только признали факт существования коррупционных технологий при расследовании уголовных дел, но и постарались привести их в систему. При этом они подняли вопросы о незаконных приемах в следственной практике, способах и механизмах давления на участников уголовного процесса, фальсификации доказательств, коррупционных взаимоотношениях в следственных коллективах, а также с прокурорскими работниками и адвокатами. В журналах N 9 и N 10 2005 г. в продолжение данной темы последовала статья В. Константинова, следователя по ОВД СК при МВД РФ, "Закон в тени беззакония". Соглашаясь с предыдущими авторами, он, кроме того, обратил внимание на моральное состояние сотрудников и руководителей следственных органов, для которых нарушение законов является чуть ли не нормой. Также имеет место безнаказанность за нарушение закона при ведении следствия, "заказной" характер некоторых уголовных дел, особенно экономической направленности, перевернутость логики мышления при принятии решений о дальнейшем направлении дела. При этом автор обращает внимание на некоторые формулировки УПК РФ, которые ориентируют следственный аппарат не на объективность расследования, а на добывание доказательств только обвинения, что иногда приводит к необоснованному привлечению лиц к уголовной ответственности.

Если бы эта информация исходила из уст адвокатов, которые всегда недовольны, или журналистов из "желтой" прессы, то на эти статьи никто бы особого внимания и не обратил. Другое дело, когда об этом в официальном издании говорят практические работники различного уровня.

Конечно, для судей, особенно Московского региона, эти статьи шокирующими не являются. Каждый достаточно опытный судья, безусловно, подтвердит, что указанные негативные явления действительно имеют место. Хотя того, что происходило в милиции и прокуратуре в 90-х годах, уже нет, поскольку многие одиозные милицейские и прокурорские чины уволены. Однако наличие указанных негативных явлений вовсе не означает, что происходит это всегда и везде. Среди милицейских и прокурорских работников есть немало настоящих патриотов, которые и сами страдают от негативных явлений в своих системах. Также есть и откровенные циники, для которых любая работа - это прежде всего бизнес. Весь вопрос в том, кто и что возобладает в конкретном случае - государственные или шкурные интересы. Нельзя также умолчать о профессиональной и моральной деградации адвокатского корпуса. На практике почти все изгнанные или сами ушедшие из прокуратуры или милицейского следствия субъекты быстро переходят в адвокатуру и фактически остаются в своих же коллективах. Можно представить, какая тут защита и какое тут следствие.

С позиции председателя районного суда ближнего Подмосковья следует отметить, что, кроме названных в статьях негативных явлений, также имеют место попытки давления на суд со стороны оперативных и следственных работников по конкретным "заказным" делам. При этом в беседе с судьями зачастую используются "благовидные легенды". И далеко не каждый судья может противостоять такому "культурному" давлению, особенно по делам, где следствие ведется следственными подразделениями ФСБ, РУБОП областного или федерального уровня. Некоторые судьи, чтобы не создавать себе проблем, связанных с вынесением оправдательных приговоров, просто дублируют обвинение, но определяют условное наказание, и этим как бы достигается разумный компромисс: следователи считают, что выполнили "заказ", а условно осужденный доволен, что ему не назначили реальное лишение свободы и впредь постарается "дружить" с кем положено.

Не менее опасными негативными явлениями, чем разного рода злоупотребления и фальсификации в деятельности правоохранительных органов, является стремление к формальным показателям эффективности своей работы. Этим грешат, пожалуй, все правоохранительные органы. Что только не делается ради показателей! В судебной практике встречаются уголовные дела, когда к ответственности за налоговые преступления привлекаются лица, никакого отношения к этому не имеющие и не являющиеся субъектами данных преступлений, однако полностью признающие вину и даже раскаивающиеся в содеянном. Это так называемые добровольные обвиняемые. Организация, "выделившая" такого обвиняемого (например, крупная продовольственная или строительная ярмарка), этим помогает налоговым органам делать показатели эффективности своей работы, после чего она может некоторое время жить спокойно.

А вообще тема показателей деятельности правоохранительных органов - это отдельный и очень интересный вопрос. Очень радует, что в последнее время в правоохранительных органах стали отказываться от некоторых показателей, которые явно подталкивают на местах к очковтирательству.

Говорить о негативных явлениях в правоохранительных органах и путях их искоренения в отрыве от того, что происходит в органах исполнительной власти всех уровней, а в равной степени и представительных органах, бессмысленно. Если говорить о коррупции и злоупотреблениях в государстве в целом, то прежде всего речь должна идти об органах исполнительной власти. Однако без наведения порядка в правоохранительных и контролирующих органах невозможно сдвинуть общество в целом.

По закону все негативные явления, злоупотребления и прочие безобразия должна пресечь прокуратура, как орган, стоящий особняком от других ветвей власти и наделенный для этого необходимыми полномочиями. Однако этого не происходит, поскольку на практике этому государственному органу не меньше других правоохранительных органов присущи те же негативные явления, и об этом совершенно верно указано в приведенных публикациях. Что же касается стремления к созданию видимости благоприятных показателей, то прокуратура поражена этим недугом даже в большей степени. Особенно это проявляется в показателях правозащитной роли органов прокуратуры, эффективности участия прокуроров в суде, а также, как ни странно, в вопросах борьбы с негативными явлениями в милиции и других правоохранительных и контролирующих органах.

Если, например, выборочно проанализировать эти показатели либо результативность исков, поданных прокурором в суд, то при объективном подходе можно будет сделать вывод, что вводят в заблуждение наши прокуроры своего Генерального прокурора, а заодно и неверно ориентируют общественное мнение о некой особо значимой правозащитной роли органов прокуратуры.

Прокуратура - очень важный для нормального функционирования государственный орган, и возможности ее влияния на позитивное развитие общества далеко не исчерпаны. Однако в силу живучести в коллективах прокуратур и в системе в целом тех же негативных явлений, что и в других поднадзорных ей органах, а также явного стремления преувеличить свою правозащитную роль по всем направлениям, когда прокуроры по команде сверху либо по своей инициативе хватаются за все, но редко что-либо доводят до логического завершения, деятельность прокуратуры на местах выглядит бессистемной и хаотичной, а потому и неэффективной. Показатели очень внушительные, а содержание этих показателей весьма сомнительное. Совершенно правильно недавно в телеинтервью мимоходом сказал один из депутатов Государственной Думы РФ, отметив, что энергия прокуратуры уходит в свисток. И на местах это очень даже хорошо видно. Также видно, что обогащаются некоторые прокуроры очень даже эффективно.

Естественно, так дальше продолжаться не может и надо что-то делать.

На современном этапе экономического и морального состояния общества, пожалуй, единственным государственным органом, который может существенно ограничить негативные явления в правоохранительных органах и заставить их самих наводить порядок в своей среде, является суд.

Суд как орган судебной власти кроме непосредственно рассмотрения дел, по существу, обладает и рядом других полномочий, предусмотренных ст.ст. 29, 125 УПК РФ, ст. 226 ГПК РФ ст. 29.13 КоАП РФ, реализация которых дает суду правовое основание для деятельности по пресечению негативных явлений не только в правоохранительных и контролирующих органах, но и в целом в органах исполнительной и законодательной власти всех уровней.

Кроме того, судебная власть, во всяком случае суды общей юрисдикции, имеют моральное право указывать другим ветвям власти и силовым структурам на их, мягко говоря, неправильное поведение, поскольку не дискредитировала себя участием в "грязных" технологиях по захвату и переделу собственности. Суды также не поражены маниакальным стремлением к формальным показателям своей эффективности, поскольку основные показатели работы суда -сроки и качество рассмотрения дел - носят объективный характер и ими нельзя манипулировать.

Все это как раз и говорит о том, что именно судебная власть, являясь в принципе уравновешивающей силой в известной системе сдержек и противовесов, может и обязана объективно, по-судейски, посмотреть на негативные явления в правоохранительных органах и в обществе в целом и дать им правильную оценку.

Конечно, было бы неправильным, даже наивным считать реально существующую судебную систему неким спасителем Отечества. Должностные лица правоохранительных органов, в том числе и прокуратуры, а также должностные лица исполнительной и законодательной власти видят проблемы общества и понимают их глубже, чем это может увидеть суд через призму конкретных уголовных, гражданских и административных дел. Однако, прекрасно понимая мотивы и механизмы негативных явлений и проблемы в обществе, одни не могут, а другие не хотят что-либо существенно изменять, поскольку находятся в системе взаимоотношений и взаимообязательств, где в основе вначале лежит групповой и личный интерес и только затем государственный, и то для многих лишь для видимости. Выйти за рамки этого интереса весьма сложно.

Органы судебной власти не связаны порочной системой взаимоотношений в органах других ветвей власти и в принципе свободны в принятии решений и реагировании на негативные явления. И когда суд при отправлении правосудия либо в обобщающих документах в процессуальной форме обращает внимание и требует принять меры для устранения негативных явлений, то проигнорировать это требование не всегда просто.

К тому же судебное постановление фактически развязывает руки для тех должностных лиц правоохранительных органов, которые реально желают устранить негативные явления, но ранее не имели для этого формального повода.

В любом случае участие суда в преодолении негативных явлений в обществе, несомненно, даст положительный эффект.

Речь в данном случае идет о криминологической функции судебной власти, которая до настоящего времени оказалась невостребованной, а потому и нереализованной на практике.

Ранее, в советский период отечественной истории, криминологическое значение правосудия было весьма весомым. Активно выяснялись причины и условия конкретных правонарушений, выносились частные определения, проводились открытые судебные процессы, а сами судьи значительное время уделяли правовоспитательной работе. И это, конечно, в той обстановке давало положительные результаты. Другое дело, что в государстве не было самостоятельной судебной власти как таковой, и криминологическая деятельность судов не могла затрагивать негативных явлений, порожденных системой.

В ходе судебной реформы суды стали органами судебной власти, и на них возложена одна функция: осуществление правосудия по конкретным делам. Также можно сказать о наличии контрольной функции в отношении органов уголовного преследования. Обязанности по проведению правовоспитательных мероприятий с судебной системы сняты. И это совершенно правильно.

Однако, став органом власти, судебная система прекратила не только правовоспитательную работу, но и весьма существенно утратила свое криминологическое значение, сведя данную функцию к минимуму.

В настоящее время эта функция реализуется посредством самого факта вынесения законных, обоснованных и справедливых по своей сути приговоров, решений, постановлений.

Однако только этого для позитивного воздействия на общество со стороны судебной власти недостаточно. Чтобы повлиять на мотивацию действий конкретного человека, нужно вначале разобраться с негативными явлениями в правоохранительных и других государственных органах, которые и обуславливают мотивацию.

Что касается частных определений, то судьи, ориентированные на сроки рассмотрения дел и качество судебных постановлений, находясь под прессингом именно этих показателей, выносят их очень мало, и только по вопросам процессуальных нарушений и организационных проблем. Негативные явления в частных определениях анализируются крайне редко, и то не всегда поддерживаются вышестоящей судебной инстанцией.

Частные определения, имеющие своим изначальным предназначением реагирование на причины и условия правонарушений, превратились в организационный инструмент улучшения показателей сроков и качества рассмотрения уголовных, гражданских дел (доставка подсудимых, неявка участников процесса, предоставление доказательств и т.п.). Это, конечно, тоже правильно. Сроки и качество рассмотрения дел - это главное в работе судьи. Но сегодня этого уже недостаточно.

Видимо, не случайно на VI съезде судей Президент РФ В.В. Путин отметил, что от деятельности судебной системы зависит экономическое и моральное состояние общества.

Судебная власть сможет способствовать экономическому и социальному развитию общества, если будет в состоянии воздействовать на другие ветви власти в плане устранения негативных явлений в обществе. Судьи как носители судебной власти, соответственно, должны кроме умения оперативно и правильно рассматривать дела по существу, обладать государственным, криминологическим мышлением в плане понимания экономических, социальных процессов в обществе, механизмов и мотивации негативных явлений и роли судебной власти по их пресечению, устранению и смягчению противоречий, чреватых катаклизмами.

Речь идет не о конфронтации с другими ветвями власти, а о совместной деятельности всех позитивных сил общества в едином русле государственной политики.

Другое дело, что судебная власть в этой общей работе должна сделать то, чего не в состоянии в силу различных причин решить должностные лица других ветвей власти.

Криминологическое воздействие на общество суда как государственного субъекта борьбы с преступностью предполагает прежде всего проведение взвешенной карательной политики, имеющей целью не плодить преступников и усугублять этим проблемы общества, а дающей возможность исправимым исправиться и изоляцией от общества неисправимых. Это влияние суд оказывает непосредственно на подсудимых и их ближайшее окружение. Однако, как было отмечено выше, только этого влияния судебной системы на общество недостаточно.

Более полная реализация криминологической функции правосудия по уголовным, гражданским и административным делам может осуществляться по следующим направлениям:

- воздействие на негативные процессы в системе органов исполнительной и законодательной власти всех уровней, чтобы должностные лица сами не допускали коррупционных правонарушений и осуществляли правильную экономическую, социальную политику, устраняющую причины, условия и социальную базу преступлений;

- реагирование на негативные процессы и недостатки в деятельности правоохранительных органов, осуществляющих уголовное преследование;

- воздействие на контролирующие органы исполнительной власти, участвующие в гражданском и административном судопроизводстве по устранению негативных явлений в их деятельности, повышению реальной эффективности их работы;

- воздействие на участников судопроизводства по изобличению грязных технологий и использования правосудия, фальсификации доказательств, попыток дискредитации судебной власти. Судебная власть должна побороть в общественном сознании ложные стереотипы о положении дел в суде, разобраться с теми, кто эти стереотипы внушает;

- воздействие на юридических и физических лиц, попавших в сферу судопроизводства по конкретным уголовным, гражданским, административным делам под углом реагирования на противоправное и аморальное поведение.

В этом системном воздействии судов и будет заключаться реализация криминологической функции правосудия, которая по своему содержанию значительно шире, чем участие в борьбе с преступностью. Фактически оно (воздействие) распространяется на все социальные отклонения в поведении граждан и негативные процессы в деятельности других ветвей власти.

Общая цель криминологического воздействия судебной власти - способствовать позитивному развитию общества. Однако, исходя из конкретной криминологической ситуации в обществе, в регионе либо вокруг судебной системы могут ставиться как ближайшие, так и стратегические задачи криминологической деятельности судов.

Какие в этой связи возникают проблемы у судебной власти по реализации криминологической функции?

Прежде всего это менталитет самой судебной власти, носители которой, судьи, в значительной мере не очень-то понимают и не особо стремятся к криминологической деятельности. Причем это касается не только простых судей, но прежде всего судейского генералитета. Так проще и спокойнее. Криминологическое мышление судейского корпуса - это показатель зрелости системы в целом и каждого судьи в отдельности. Его необходимо развивать и, если потребуется, насаждать в виде разумных сроков и качества рассмотрения дел.

Другая проблема неотработанность процессуальных норм и организационных форм криминологического воздействия, отсутствие четких конкретных формулировок в УПК, ГПК и КоАП РФ, что может свести на нет всю криминологическую и контрольную деятельность суда. И тенденции в этом смысле для судебной системы неблагоприятные.

В кратком виде предложения по коренному улучшению этой работы сводятся к следующему.

Прежде всего необходимо подготовить и принять новое постановление Пленума Верховного Суда РФ с примерным названием "О работе судов по реализации криминологической функции при осуществлении правосудия по уголовным, гражданским и административным делам". Действующее до настоящего времени постановление по выявлению причин и условий преступности от 29.09.1988 года безнадежно устарело и фактически утратило свое руководящее значение.

Одновременно (либо даже ранее постановления Пленума) целесообразно решить вопрос об уточнении формулировок ст. 29 ч. 4 и ст. 125 УПК РФ, ст. 226 ГПК РФ, ст. 29.13 КоАП РФ, имеющих криминологическую направленность, придать им другое звучание и общеобязательный характер.

С учетом Постановления Пленума ВС РФ и внесенных изменений в указанные законы следует готовить учебные пособия, методические рекомендации, спецкурс лекций для судей по криминологическим вопросам.

Учитывая, что криминологическая деятельность суда это прежде всего выявление негативных явлений, изобличение "грязных" технологий вокруг правосудия, возможно создание постоянно действующего аналитического (методического) отдела (центра) по реализации криминологической функции в рамках, например, Российской академии правосудия либо организации более высокого статуса.

Реализация криминологической функции правосудия, изобличение и пресечение негативных явлений и процессов в органах других ветвей власти требует прежде всего профессионализма и моральной чистоты судейского корпуса, отсутствия в судейской системе тех же негативных явлений. Поэтому ужесточение контроля и ответственности за качество работы и моральное состояние всех судей независимо от должности - это обязательное условие криминологической деятельности суда. Без этого говорить о криминологическом значении правосудия бессмысленно.

Это лишь краткое изложение (журнальный вариант) видения проблем, вытекающих из криминологической функции судебной власти с позиции председателя районного суда. По этой тематике необходимы научные исследования, например фундаментальный учебник для судей "Криминологическая функция судебной власти" с отражением кроме судов общей юрисдикции также роли в этой деятельности Конституционного Суда РФ и системы арбитражных судов РФ.

Ясно одно: общество нуждается в значительном усилении роли судебной власти, которое возможно посредством реализации криминологической функции. В этом нуждается и сама судебная власть, чтобы не превратиться постепенно и незаметно в придаток союза исполнительной власти и крупного бизнеса. Голос судебной власти должен быть слышен не только при оглашении приговора, решения. Этого уже недостаточно.

При разумном подходе к этому направлению судебной работы и наличии политической воли судебная система, в плане ее влияния на общество, через 5-7 лет может быть иной, а те негативные явления в деятельности правоохранительных органов, о которых с болью сказано в приведенных выше публикациях, существенно утратят свою остроту, если не исчезнут вовсе.

К.А. Кадолко,

председатель Мытищинского

городского суда Московской области

"Российская юстиция", N 8, август 2006 г.