Договорные преимущественные права в гражданском праве России (И.И. Кубарь, "Журнал российского права", N 10, октябрь 2007 г.)

Договорные преимущественные права в гражданском праве России

Общепризнанно, что принцип свободы договора является основополагающим для имущественного (гражданского) оборота и открывает широчайшие возможности для предпринимательской деятельности. Однако, как известно, ни один принцип не носит абсолютного характера и имеет, как правило, ряд исключений. Так, в п. 1 ст. 421 Гражданского кодекса РФ, конкретизирующей содержание этого принципа свободы договора, сделана следующая оговорка: "Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена настоящим Кодексом, законом или добровольно принятым обязательством". Обратимся к рассмотрению тех соглашений сторон, которые формируют договорные условия, понуждающие субъекта к заключению другого договора в будущем, т.е. договорным изъятиям из принципа свободы договора.

Обязанность заключить договор может быть принята на себя добровольно одной из сторон будущего договора, во-первых, в силу предварительного договора (ст. 429 ГК РФ). Во-вторых, существует мнение, что так как организатор торгов в форме конкурса или аукциона и лицо, выигравшее торги, обязаны заключить договор (ст. 448 ГК РФ), а участие в торгах и их проведение, как правило, являются добровольными, то сам факт организации торгов и участие в них можно рассматривать как добровольное принятие на себя соответствующей обязанности*(1).

Но в то же время указанная оговорка п. 1 ст. 421 ГК РФ не позволяет дать четкого ответа на вопрос: могут ли преимущественные права быть установлены по соглашению сторон? В частности, допустимо ли сторонам договора самостоятельно устанавливать в качестве условия, например, преимущественное право на отчуждение вещи, права или на заключение договора, его пролонгацию. Не будет ли договорное преимущественное право противоречить основным началам гражданского законодательства или порождать негативные правовые последствия?

Отвечая на поставленный вопрос, необходимо подчеркнуть, что среди ученых существуют различные мнения по рассматриваемой проблеме. По мнению одних, преимущественные права могут устанавливаться исключительно законом.

С точки зрения других, такие права могут быть установлены также и договором. Однако примечательно и то, что между учеными по этому поводу не возникает никакой полемики. Сторонники как первой, так и второй позиции относятся к изложенным взглядам как к общепризнанному факту.

Так, например, Л.Ю. Леонова предлагает под преимущественными правами понимать "права, предоставляемые управомоченному лицу только в прямо установленных законом случаях, содержание, порядок осуществления и защиты которых определяется самим законом, а не волей сторон..."*(2).

С.Е. Никольский под преимущественными правами понимает "...права на защиту обособленных имущественных интересов участников гражданских правоотношений, прямо предусмотренных действующим законодательством"*(3).

В.С. Ем, говоря о правоотношениях, включающих в свое содержание преимущественные права, указывает на то, что "преимущественные права имеют особый, исключительный характер, так как выходят за рамки принципа равенства субъектов гражданских правоотношений. Поэтому преимущественные права могут возникнуть у субъектов только в случаях, предусмотренных законом"*(4).

В.А. Белов в качестве признака преимущественных прав как особой категории субъективных прав отмечает, что "преимущественные права могут возникнуть и существовать только в случаях, с содержанием и на условиях, предусмотренных законом".*(5) По его мнению, "в случае с преимущественными права ми происходит своего рода изъятие из принципа равенства гражданской правоспособности, что допустимо лишь в случаях, прямо установленных законом".

В связи с утверждением В.А. Белова следует обратить внимание на два обстоятельства. Во-первых, вероятно, он отождествляет принцип юридического равенства участников регулируемых гражданским правом отношений с принципом равенства правоспособности. Такой подход представляется нам не совсем верным. Преимущественные права можно считать выходящими за рамки только принципа юридического равенства участников гражданских правоотношений (но не противоречащими ему), а правоспособность этих участников остается равной: любой из них при наличии соответствующего юридического факта может стать участником гражданских отношений, включающих в свое содержание преимущественные права. Например, если субъект приобретет долю в праве общей собственности или заключит договор долгосрочного найма. Во-вторых, В.А. Белов, раскрывая содержание договора бронирования, пишет: "Результатом заключения договора бронирования является установление преимущественного для заказчика права заключения договора по поводу определенной вещи...", что противоречит его позиции относительно оснований установления преимущественных прав. Приведенную точку зрения разделяет и Е.А. Янушкевич*(6).

По мнению Д.Е. Потяркина, преимущественные права могут возникнуть у субъектов только в случаях, предусмотренных законом. "Любое преимущественное право, - пишет он, - определяет границы свободного заключения договора. Такие ограничения: могут быть введены только Федеральным законом (ст. 421 ГК РФ)"*(7). На примере данных утверждений очевидна ошибочность позиции автора при толковании норм ГК РФ, так как в первом же пункте анализируемой им статьи указано, что понуждение к заключению договора допускается также на основании добровольно принятого на себя обязательства.

Обзор юридической литературы позволяет говорить о существовании противоположной точки зрения, которой придерживается ряд ученых.

Так, например, Л.В. Кузнецова, обозначая главные, ключевые аспекты теории способов защиты преимущественных прав в целях их последующего описания и анализа, отмечает, что действующее законодательство и практика его применения позволяют выделить ряд правовых ситуаций, характер которых в каждом отдельном случае определяет содержание конкретных способов защиты преимущественных прав. Одну из таких ситуаций она определяет следующим образом: "установлено ли преимущественное право законом или оно вытекает из соглашения сторон (договора)"*(8). Таким образом, автор признает возможность договорных преимущественных прав и, что крайне важно и положительно, обращает внимание, на что может повлиять различие в основании установления таких прав - на способ их защиты.

Аналогичную позицию можно встретить и у Н.В. Зубаревой: "Применение последствий нарушения преимущественного права покупки, установленного договором, в виде перевода прав и обязанностей по сделке: невозможно. Действующее законодательство предусматривает возможность перевода прав и обязанностей по договору купли-продажи только тех предметов купли-продажи, которые предусмотрены законом"*(9).

К. Скловский и М. Смирнова в совместном исследовании института преимущественной покупки также не отрицают возможности создания преимущественных прав (в частности, преимущественного права покупки) частными соглашениями. При этом они, анализируя сходную проблему в иностранных правопорядках, подобно Л.В. Кузнецовой обращают внимание на то, как может отразиться на преимущественном праве - его содержании, природе и способах защиты - основание установления. Так, они приводят в качестве примера Германское гражданское уложение, где преимущественное право покупки может быть установлено как договором, так и законом. При этом в зависимости от способа определения управомоченного субъекта привилегия на покупку квалифицируется либо как вещное, либо как обязательственное право (§ 1103 ГГУ). Соответственно, и способы защиты могут применяться в одном случае вещные, в другом - обязательственные*(10).

Наряду с этим следует обратить внимание на то, что М. Смирнова единственный автор, кто справедливо поставила вопрос, может ли право преимущественной покупки вводиться по соглашению сторон. Давая на него ответ, она пришла к выводу, что "российское законодательство не содержит препятствий для введения права преимущественной покупки по соглашению сторон"*(11). По ее мнению, преимущественное право по соглашению сторон может возникнуть в силу своеобразного предварительного договора под отлагательным потестативным (зависящим от воли должника) условием. Установление таким договором права преимущества на покупку формирует у потенциального продавца обязательство, предмет которого состоит в том, что при возникновении у него намерения на отчуждение вещи он (продавец) должен предложить ее (вещь), в первую очередь, стороне этого договора.

Относительно же целесообразности заключения такого договора может возникнуть следующий теоретический вопрос: зачем заключать предварительный договор, предметом которого будет основной договор, если последний (как в данном случае) по своей природе является консенсуальным, т.е. считается заключенным уже с момента, когда стороны пришли к соглашению по всем существенным условиям такого договора в надлежащей форме (ст. 432 ГК РФ); консенсуальный договор на будущее может быть заключен под условием (ст. 157 ГК РФ). Но с практической точки зрения решение поставленного вопроса отнюдь не так однозначно.

Ю.С. Гамбаров применительно к проблеме условных сделок, в частности, отмечает, что существуют так называемые чисто потестативные условия, стоящие в зависимости только от усмотрения того или другого участника сделки, вне связи с каким бы то ни было иным, имеющим проявиться вовне действием. В качестве примера такого условия он приводит следующее: "Я предоставляю вам право преимущественной покупки моего дома, если только я продам его. Обязательство зависит здесь от моей воли, так как я могу продать и не продать свой дом; но раз решившись на эту продажу, я буду обязан совершить ее вам, а не кому-либо другому, и потестативное условие вступит в силу"*(12).

Несмотря на кажущуюся чисто теоретическую сторону вопроса, нельзя не заметить, что два вышеописанных вида сделок имеют значительные юридически значимые отличия. Как правильно указывает В.С. Ем: "Сделку, совершенную под отлагательным условием, необходимо отличать от предварительного договора. При наступлении отлагательного условия сделка, в содержание которой оно включено, без каких-либо юридических фактов порождает те права и обязанности, возникновение которых ставилось в зависимость от наступления условия".*(13) Таким образом, казалось бы, если и допустимо хотя бы теоретически возникновение договорных преимущественных прав в рамках консенсуального договора, то, скорее, в качестве одного из условий договора под чисто потестативным отлагательным условием, а не условия в предварительном договоре.

"Деловая практика свидетельствует, что все чаще различные привилегии, в том числе и в форме права преимущественной покупки, стороны стремятся создавать частными соглашениями".*(14) Но заключение сторонами как предварительного договора в отношении будущего основного договора, так и сделки о предоставлении преимущественного права под потестативным условием, непременно породит трудности при защите такого преимущества.

Разделяя позицию последней группы ученых, нам представляется, что нет причин считать условия договоров о преимущественных правах противоречащими основным началам или смыслу гражданского законодательства (хотя в отдельных случаях такие условия, как и любые другие, вполне могут противоречить как императивным нормам закона, так и основным началам права). Подтверждением сказанному является отсутствие в судебной практике случаев толкования преимущественных прав как недопустимых и ничтожных условий. Но, соглашаясь с допустимостью установления преимущественных прав договором, мы должны заметить, что они имеют иную природу, нежели часто сходные с ними преимущественные права, установленные законодателем. Поэтому к обязательственным правоотношениям, включающим в свое содержание преимущественные права, нельзя применять соответствующие правила реализации и защиты законодательных преимущественных прав по аналогии закона. В данной ситуации законодательство, регулирующее правоотношения, включающие в свое содержание преимущественные права, можно считать противоречащим существу (п. 1 ст. 6 ГК РФ) сходных с ними относительных обязательственных отношений. Так, например, в постановлении Федерального арбитражного суда Московского округа от 13 марта 2006 г. N КГ-А41/1295-06 говорится, что "к преимущественному праву, предоставленному арендатору п. 2.2.26 договора аренды [согласно данному пункту договора в случае, если арендодатель решит продать или передать в собственность третьему лицу объекты аренды - нежилые помещения, арендатор имеет приоритетное право на их приобретение. - И.К.], не могут быть применены по аналогии нормы, регулирующие преимущественное право, существующее в отношениях между участниками общей долевой собственности, поскольку таковое обусловлено потребностью обеспечения общности имущества общества, связывающего участников. Данного признака нет в арендных отношениях, и для них законом какое-либо преимущественное право не установлено"*(15).

Более того, учитывая многообразие существующих в российском законодательстве преимущественных прав, далеко не все из них могут быть установлены договором. Во-первых, в силу самой природы отдельных преимущественных прав. Например, нельзя установить договором преимущественное право покупки в отношении музейных предметов и музейных коллекций, включенных в состав негосударственной части Музейного фонда РФ, так как только само государство может быть обладателем подобного преимущества в силу закона. Аналогию можно провести и с преимущественными правами на воспитание детей, которое, опять же исключительно в силу закона, может принадлежать только родителям (ст. 63 СК РФ) или родственникам ребенка (ст. 127 СК РФ). Во-вторых, по причине существования аналогичных преимуществ, установленных в силу закона, если самим законом не допускается возможность изменения состава привилегированных лиц договором. Например, нельзя установить предварительным договором третьему лицу преимущественное право покупки доли в праве общей собственности перед сособственниками продавца, так как последние обладают преимуществом на покупку этой доли в силу императивной нормы закона. Хотя относительно других третьих лиц (в случае отказа от права преимущественной покупки сособственников) такое право может действовать. Другое дело, если правило о преимущественном праве выражено в законе диспозитивно. Так, согласно ст. 93 ГК РФ участники общества с ограниченной ответственностью пользуются преимущественным правом покупки доли участника (ее части) пропорционально размерам своих долей, если уставом общества или соглашением его участников не предусмотрен иной порядок осуществления этого права.

Обратимся к рассмотрению ряда вопросов, связанных с установлением преимущественного права предварительным договором. Следует отметить, что любой предварительный договор устанавливает преимущественное право соответствующей стороны на заключение какого-либо основного договора, т.е. по содержанию преимущественное право на основе предварительного договора - это всегда право на заключение договора. Это право принадлежит обеим сторонам, в отличие от преимущественных прав, установленных законом. Однако результат анализа действующего законодательства позволяет утверждать, что преимущественное право в силу предварительного договора является недостаточно защищенным. Нарушение такого права может выражаться как минимум в следующем: либо в отказе от заключения основного договора, либо в заключении основного договора с третьим лицом в обход соответствующего преимущественного права. В последнем случае третье лицо по умолчанию (если не будет доказано иное) будет считаться добросовестной стороной договора. Ведь условие о преимущественном праве известно только сторонам предварительного договора, но не третьим лицам.

А значит, по общему правилу, ни признать сделку недействительной, ни истребовать имущество у такого лица не будет оснований. Так, гражданка К., обладая правом собственности на объект недвижимости, заключила с гражданином О. предварительный договор, в котором обязалась в течение трех месяцев заключить с ним договор купли-продажи данного объекта недвижимости. Данный предварительный договор был совершен в надлежащей форме, содержал все существенные условия договора купли-продажи. Однако при обращении гражданина О. в Заводской районный суд г. Саратова с иском о понуждении гражданки К. к заключению основного договора (поскольку последняя уклонялась от его заключения) в суде было установлено, что в период действия предварительного договора (в течение трех оговоренных сторонами месяцев) гражданка К. совершила с данным объектом недвижимости сделку по его отчуждению с третьим лицом - гражданкой Б., не являющейся стороной по предварительному договору. При этом данная сделка так же, как и переход права по ней к гражданке Б., были в установленном законом порядке зарегистрированы в Учреждении юстиции. При этом приобретатель объекта - гражданка Б., несет в себе все признаки добросовестного приобретателя, поскольку не знала и не могла знать о существовании какого-либо предварительного договора*(16).

Применять по аналогии ст. 250 ГК РФ (перевод прав и обязанностей по договору) тоже не представляется возможным по указанной выше причине отличной юридической природы договорных преимущественных прав. То есть использовать этот способ защиты можно только в случаях, прямо указанных в законе в отношении преимущественных прав, установленных законом, а значит общеизвестных для всех третьих лиц.

Бесспорно, сторона, желающая заключить основной договор на основании предварительного договора, в любом случае нарушения условий последнего другой стороной сможет потребовать возмещения убытков. Но убытки не всегда могут иметь место. Более того, чаще в подобных случаях лицо имеет интерес лишь в отношении определенного имущества, услуги, работы и ни принудительная, ни добровольная материальная компенсация, новация или отступное не удовлетворят указанного интереса. Например, стороны заключают предварительный договор, по условиям которого собственник антикварной вещи обязуется продать ее покупателю (другой стороне предварительного договора), если вообще решит когда-нибудь ее продать, т. е. сроком здесь будет выступать воля продавца. Приемлемым средством защиты указанного преимущественного права может быть только понуждение к заключению договора. Но допустимо ли его применение? В связи с этим вопросом можно обратиться к исследованию юриста компании "Ernst & Young" М. Гальперина. Он, рассматривая применение такого средства защиты, как понуждение к заключению договора к случаям, когда соглашением между сторонами было предусмотрено преимущественное право на заключение договора на новый срок или на определенных условиях*(17), вполне обоснованно проанализировал ст. 445 ГК РФ (заключение договора в обязательном порядке) и ст. 429 ГК РФ (предварительный договор) и пришел к выводу, что возможность обратиться в суд с иском о понуждении заключить договор существует независимо от того, на каком основании возникла соответствующая обязанность - в силу предварительного договора или закона*(18). Думается, что изложенная М. Гальпериным точка зрения имеет право на существование, так как подтверждается буквальным толкованием норм ГК РФ.

Таким образом, преимущественное право, установленное предварительным договором, может быть защищено только в случае уклонения стороны, для которой заключение основного договора обязательно, от заключения соответствующего основного договора. Но, в сущности, интерес стороны, желающей получить товар, работу, услугу не будет защищен даже в этом случае. Так как невозможно говорить об уклонении со стороны ее контрагента от заключения договора, когда срок не определен ни датой, ни периодом времени.

В этой связи нельзя оставить без внимания предложения некоторых авторов по устранению описанных выше недостатков предварительного договора. Так, И. Колосов и Н. Прохорова считают необходимым ввести в закон требование о государственной регистрации предварительного договора на заключение сделок с любой недвижимостью*(19). Нам представляется, что такая мера едва ли оправдана и не решит вышеописанных проблем. К тому же Президиум ВАС РФ в п. 14 Информационного письма от 16 февраля 2001 г. N 59 разъяснил, что предварительный договор, по которому стороны обязуются в будущем заключить договор, подлежащий государственной регистрации, не подлежит государственной регистрации, так как... условие об обязательной государственной регистрации основного договора не является элементом его формы*(20). Тем более предлагаемая упомянутыми выше авторами мера не коснется движимого имущества, которое может обладать не меньшей ценностью (например, произведения искусства или антиквариат).

По мнению Ю.В. Шанадриной, теоретическое признание наличия преимущественного права на основе предварительного договора не является гарантией возможности защиты "потерпевшей" стороны на данном основании, поэтому необходимо законодательное закрепление такого преимущества. Она предлагает изложить п. 1 ст. 429 ГК РФ в следующей редакции: "По предварительному договору стороны обязуются заключить в будущем договор о передаче имущества, выполнении работ или оказании услуг (основной договор) на условиях, предусмотренных предварительным договором. Стороны предварительного договора обладают преимущественным правом на заключение основного договора"*(21). Мы не разделяем и эту позицию по следующим причинам. Прежде всего, преимущественные права в гражданском законодательстве крайне многочисленны. Они не противоречат смыслу и основным началам гражданского законодательства, а напротив - дополняют и уточняют их с целью наиболее полного удовлетворения интересов субъектов. В основе таких законных преимуществ лежит презюмирование законодателем преимущественной значимости интересов участников конкретных гражданских правоотношений, что создает, в свою очередь, законную и необходимую для нормального гражданского оборота иерархию их интересов. Но данная презумпция должна иметь объективную предпосылку. Например, говоря о содержании нормы ст. 250 ГК РФ, устанавливающей преимущественное право покупки участникам долевой собственности при продаже доли в праве общей собственности постороннему лицу, следует признать презумпцию преимущественного интереса сособственников, "...которым совсем небезразлично, кто заступит на место выбывающего собственника, в силу того, что владение и пользование имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляется по соглашению всех ее участников (п. 1 ст. 247 ГК РФ) и в значительной мере зависит от личности участников общей собственности. В то время как для продавца доли личность покупателя, как правило, не имеет значения, поскольку его интерес заключается в получении определенной денежной суммы за продаваемую долю или определенного имущества (при обмене)"*(22). Для случая с предварительным договором такой необходимой предпосылки нет. Преимущественные права в данном случае устанавливаются по инициативе отдельных лиц в целях удовлетворения их текущих, т.е. наличествующих только в данное время интересов. Но в силу многих обстоятельств человек не всегда знает в полной мере характер своего интереса, и, как отмечал Гегель: "Очень редко люди, даже образованные индивидуумы, понимают сами себя, большинство переходит от мнения к мнению и редко понимает, чего оно хочет"*(23). Предоставить субъектам право самостоятельно устанавливать для себя преимущественные права, более того, не ограниченные конкретным моментом или периодом времени (что вполне допустимо, если момент заключения основного договора зависит от волеизъявления одной из сторон) значит создать вероятность неблагоприятных последствий для сторон предварительного договора. Ведь с течением времени любой человек может изменить свое мнение, утерять интерес к основной сделке, а значит, он будет заключать основной договор в отсутствие воли на это. Что с точки зрения гражданского права должно влечь за собой недействительность сделки.

Самостоятельного теоретического анализа требуют преимущественные права, возникающие в силу основного договора под потестативным условием. В качестве примера проанализируем следующую ситуацию. Лица заключили договор купли-продажи под условием, что обязанность продавца передать товар в собственность покупателю, как и соответствующие обязанности покупателя, возникнут только тогда, когда продавец изъявит волю на его отчуждение, т.е. сообщит покупателю о продаже. Таким образом, мы имеем дело с видом сделки, предложенным Ю.С. Гамбаровым в приведенном ранее примере. Возможные варианты нарушения такого преимущественного права аналогичны приведенным при анализе предварительного договора. Но в данной ситуации у обладателя преимущественного права остается лишь такой способ защиты, как возмещение убытков. Ибо понуждение к заключению договора может использоваться только в случаях, указанных в законе (ст. 445 ГК РФ), к которым случай с договором под условием не относится. Но убытков у обладателя преимущественного права, вероятнее всего, не будет. Даже если они и возникнут, то его интерес все равно останется неудовлетворенным, так как ценность преимущественного права в данном случае состоит только в удовлетворении интереса по приобретению индивидуально-определенной вещи. В подтверждение изложенного представляется уместным привести точку зрения В.А. Белова: "...статус преимущественных следует придавать только тем относительным правам, ценность которых заключается именно в их осуществлении, получении по ним исполнения в натуре, а не возмещении убытков, причем осуществления именно в том их виде и состоянии, в котором они изначально существуют"*(24). Поэтому, целиком разделяя эту позицию, мы считаем, что преимущественное право, установленное договором с потестативным условием, теряет свою ценность в силу отсутствия необходимых механизмов защиты опосредуемого им интереса*(25). В случае установления преимущественного права предварительным договором оно будет обеспечено возможностью понуждения к заключению договора (п. 5 ст. 429 ГК РФ), но только в случае уклонения стороны, для которой заключение основного договора обязательно. В связи с этим уместным будет обратиться к следующему утверждению В.С. Ема: "Всякое право, в том числе и любое субъективное гражданское право, имеет для субъекта реальное значение, если оно может быть защищено как действиями самого управомоченного субъекта, так и действиями государственных и иных уполномоченных органов"*(26).

Все вышеизложенное дает основание сделать следующие выводы: в действующем законодательстве нет препятствий для установления преимущественных прав соглашением сторон, но, во-первых, такие преимущественные права являются обязательственными и относительными, имеющими значение только для сторон соответствующего соглашения, т.е. имеют иную по сравнению с установленными законом преимущественными правами природу, что влечет невозможность применения к ним по аналогии закона (ст. 250 ГК РФ). Во-вторых, в силу отсутствия у обладателей таких преимущественных прав достаточных средств защиты, договорные преимущественные права не обладают необходимой для субъективных гражданских прав ценностью, а значит, установление их нецелесообразно и нежелательно.

И.И. Кубарь,

адъюнкт Московского университета МВД РФ

"Журнал российского права", N 10, октябрь 2007 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Комментарий к Гражданскому кодексу РФ (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. М.: "Инфра-М", 2004. С. 803 (автор комментария - Н.И. Клейн).

*(2) Леонова Л.Ю. Преимущественные права в гражданском праве: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 10.

*(3) Никольский С.Е. Правовая природа преимущественных прав в гражданском праве // Юрист. 2004. N 4. С. 22.

*(4) Гражданское право. Учебник: В 4 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. Е.А. Суханова. М., 2004. С. 135.

*(5) Белов В.А. Гражданское право. Учебник: Особенная часть. М., 2004. С. 622.

*(6) См.: Янушкевич Е.А. Преимущественные права в наследственном праве: понятие и содержание // Наука и образование в ВУЗе: направления и пути интеграции: Материалы I Межвузовской конференции по научно-исследовательской работе (27-28 июня 2005 г.). Ижевск, 2005. С. 183-187.

*(7) Потяркин Д.Е. Виды преимущественного права // Право и государство: теория и практика, 2006. N 3. С. 54-55.

*(8) Кузнецова Л.В. Защита преимущественных прав в российской цивилистике: проблемы теории и практики правоприменения // Вестник ВАС РФ. 2005. N 11. С. 162. См. также: Кузнецова Л. В. Преимущественные права в гражданском праве России. М., 2007. С. 246-266.

*(9) Зубарева Н.В. История возникновения преимущественного права покупки // Журнал российского права. 2006. N 9.

*(10) См.: Скловский К., Смирнова М. Институт преимущественной покупки в российском и зарубежном праве // Хозяйство и право. 2003. N 10. С. 88-98; 2003. N 11. С. 103-108.

*(11) Смирнова М. Привилегированные приобретатели // эж-Юрист. 2003. N 28.

*(12) Гамбаров Ю.С. Гражданское право. Общая часть / Под ред. В.А. Томсинова. М., 2003. С. 779-780.

*(13) Гражданское право. Учебник: В 4 т. Т. 1. Общая часть. С. 459.

*(14) Скловский К., Смирнова М. Указ. соч. С. 88.

*(15) СПС "Гарант".

*(16) Прохорова Н., Колосов И. Договор по обязанности // эж-Юрист. 2004. N 41. С 23.

*(17) Примечательно, что данный автор, анализируя соответствующие проблемы практики применения гражданского законодательства, абсолютно не сомневается в законности установления договорных преимущественных прав. Мы разделяем это мнение по рассматриваемому вопросу.

*(18) Гальперин М. Понуждение к заключению договора // эж-Юрист. 2005. N 44. С. 19.

*(19) Прохорова Н., Колосов И. Указ. соч. С . 23.

*(20) Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 16 февраля 2001 г. N 59 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" // Вестник ВАС РФ. 2001. N 4.

*(21) Шанадрина Ю.В. Институт предварительного договора в гражданском праве России: Дисс.: канд. юрид. наук. Тюмень, 2006. С. 63.

*(22) Леонова Л.Ю. Преимущественное право покупки: история возникновения, осуществление и защита // Законодательство. 2002. N 9. С. 19.

*(23) Гегель Г.В. Ф. Философия права. М., 1990. С. 474.

*(24) Белов В. А. Указ. соч. С. 619.

*(25) Хотя нельзя не отметить, что аналогичная ситуация складывается и в отношении договора бронирования, где в случае отказа от заключения основного договора заказчик может требовать только возмещения убытков, а значит, его интерес остается незащищенным. Но, учитывая, что процедура заключения такого договора достаточно проста, его существование вполне оправданно нуждами гражданского оборота.

*(26) Гражданское право. Учебник: В 4 т. Т. 1. Общая часть. С. 556. (Автор главы В.С. Ем).