Принцип диспозитивности в уголовном процессе России (И.С. Дикарев, "Журнал российского права", N 6, июнь 2008 г.)

Принцип диспозитивности в уголовном процессе России

Провозглашая права и свободы человека высшей ценностью, Конституция РФ задает ориентир для всех направлений деятельности государственных органов и должностных лиц, указывает цель, к достижению которой они должны стремиться.

В связи с этим вполне закономерно, что важнейшей обязанностью государства объявлено признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина. Это - отправная точка конструирования законодателем современного отечественного уголовного судопроизводства.

Назначение уголовного процесса (ст. 6 УПК РФ) сформулировано таким образом, чтобы обеспечить решение в результате уголовно-процессуальной деятельности задач, стоящих перед демократическим правовым государством. Подлинного признания, соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина в уголовном процессе можно достичь, только защитив права и законные интересы лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а личность - от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

Подчинение уголовно-процессуальной деятельности высшим целям, которые ставит перед государством Конституция РФ, происходит опосредованно, через систему принципов уголовного судопроизводства. При всей значимости принципов надо отчетливо осознавать, что они - лишь инструменты, применение которых позволяет достичь назначения уголовного судопроизводства. Поэтому система процессуальных принципов, подобно живому организму, постоянно развивается и стремится к совершенству.

Довольно часто обеспечить права и законные интересы участвующих в уголовном процессе граждан и юридических лиц невозможно без наделения их правом принятия процессуальных решений, влияющих на производство по уголовному делу. Мнение таких лиц должно учитываться в одних случаях - при возбуждении уголовного преследования, в других - при определении состава суда, прекращении уголовного дела и т.д. К примеру, огласка изнасилования, неизбежная при возбуждении уголовного дела, может нанести потерпевшей не меньше вреда, чем само преступление. Необходимо защитить права потерпевшей, отказываясь в определенных случаях от уголовного преследования, но публично-правовых механизмов, обеспечивающих принятие процессуального решения, наиболее отвечающего интересам потерпевшего лица, не существует. Выходом является диспозитивное построение процедуры возбуждения уголовного дела частно-публичного обвинения, предполагающее учет мнения потерпевшей, что позволяет успешно решать обозначенную задачу.

Диспозитивность представляет собой принцип уголовного судопроизводства, в силу которого участники уголовного процесса и иные лица (не признанные в установленном законом порядке участниками уголовного процесса), отстаивающие (защищающие, представляющие) в уголовном деле личный интерес, имеют возможность распоряжаться предметом уголовного процесса (обвинением) или спорным материальным правом при производстве по гражданскому иску в уголовном деле, а также распоряжаться в целях защиты отстаиваемых интересов процессуальными правами, реализация которых оказывает значительное влияние на производство по уголовному делу.

Формой проявления диспозитивности в уголовном судопроизводстве является закрепленное в законе или вытекающее из смысла закона*(1) диспозитивное право участника уголовного процесса или иного лица, отстаивающего (защищающего, представляющего) в уголовном деле личный интерес. Уточним, что не реализацию участником уголовного процесса диспозитивного права при производстве по конкретному уголовному делу, а само существование (закрепление в законе) такого права следует считать формой проявления диспозитивности.

Не все процессуальные права, предоставляемые законом участникам уголовного процесса, отстаивающим (защищающим, представляющим) в уголовном деле личный интерес, являются диспозитивными. Для диспозитивных прав характерен ряд черт.

Во-первых, право является диспозитивным только в том случае, если ему соответствует безусловная обязанность должностного лица совершить определенные действия (воздержаться от их совершения). Надо отметить, что обязанность эта в стадии досудебного производства может быть возложена не только на должностное лицо, осуществляющее предварительное расследование, но и на органы, осуществляющие надзорные и контрольные функции: прокурора и суд. Например, в случае обжалования участником производства по уголовному делу в судебном порядке действий следователя у суда возникает обязанность рассмотреть поступившую жалобу по существу и принять по ней решение (ст. 125 УПК РФ).

Во-вторых, диспозитивные права реализуются в целях отстаивания (защиты, представительства) участниками уголовного процесса личных интересов*(2). Из этого следует, что к диспозитивным не могут быть отнесены права, реализация которых является публичной обязанностью участника уголовного процесса.

Некоторые ученые придерживаются мнения, что законные интересы отдельного человека и есть публичный интерес*(3). Более правильной представляется позиция В.С. Шадрина, по мнению которого законный интерес личности не нуждается в присвоении ему титула публичного. Он сам по себе представляет ценность, которая в любом случае должна рассматриваться как отнюдь не меньшая, чем ценность общественного интереса*(4).

В-третьих, к диспозитивным относятся только те права, реализация которых оказывает значительное влияние на производство по уголовному делу.

Для отечественной науки уголовного процесса уже в советский период было характерно выделение материальной и процессуальной (формальной) диспозитивности, хотя эти термины применительно к уголовному судопроизводству практически не употреблялись. Так, например, М.С. Строгович, А.Л. Цыпкин различали свободу распоряжения предметом уголовного преследования (обвинением) и свободу распоряжения процессуальными средствами для отстаивания своих интересов и защиты прав*(5).

Материальную диспозитивность составляет право распоряжения предметом уголовного процесса - обвинением (или право распоряжения уголовным иском). О наделении лица правом распоряжения уголовным иском можно говорить лишь тогда, когда ему принадлежат полномочия возбуждать уголовное преследование, формулировать и изменять обвинительный тезис, а также отказаться от обвинения.

Примером наделения такими полномочиями гражданина, потерпевшего от преступления, является производство по делам частного обвинения. Как сказано в постановлении Конституционного Суда РФ от 27 июня 2005 г. N 7-П по делу о проверке конституционности положений частей второй и четвертой статьи 20, части шестой статьи 144, пункта 3 части первой статьи 145, части третьей статьи 318, частей первой и второй статьи 319 УПК РФ в связи с запросами Законодательного Собрания Республики Карелия и Октябрьского районного суда г. Мурманска, законодатель - исходя из характера преступления, его общественной опасности, сочетания затрагиваемых преступлением общественных и индивидуальных интересов, а также в целях более полного обеспечения прав и свобод человека и гражданина - вправе дифференцировать порядок производства по различным категориям уголовных дел, допуская включение в него элементов диспозитивности, которая предполагает учет волеизъявления лица, пострадавшего от преступления, вплоть до придания ему определяющего значения при принятии ряда ключевых процессуальных решений*(6).

Согласно ч. 1 ст. 318 УПК РФ уголовные дела частного обвинения возбуждаются путем подачи мировому судье заявления потерпевшим или его законным представителем. В ходе судебного разбирательства частный обвинитель вправе изменить обвинение (при условии, что этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту) или отказаться от него. Кроме того, уголовное дело частного обвинения может быть прекращено в связи с примирением сторон (ч. 2 ст. 20 УПК РФ). Правда, при этом прекращение уголовного дела зависит не только от потерпевшего, но и от обвиняемого (подсудимого), поскольку данное основание прекращения уголовных дел относится к числу нереабилитирующих.

Материальная диспозитивность в уголовном процессе выражается также в возможности распоряжения спорным материальным правом при производстве по гражданскому иску в уголовном деле. Как отметил Конституционный Суд РФ в Определении от 6 декабря 2001 г. N 297-О по жалобе гражданки М.Е. Костровой на нарушение ее конституционных прав частью четвертой статьи 29 УПК РСФСР и жалобе гражданина П.А. Шлыкова на нарушение его конституционных прав пунктом 7 части первой статьи 303 УПК РСФСР, предъявление гражданского иска в уголовном деле является не обязанностью, а правом лица, чьи интересы были нарушены преступлением*(7). В рамках уголовно-процессуальной процедуры возможны: отказ от иска и признание иска, которые должны влечь прекращение производства по иску при рассмотрении судом уголовного дела; перенос рассмотрения иска в суд, действующий в порядке гражданского судопроизводства; мировое соглашение сторон*(8). Разрешается гражданский иск в уголовном деле по нормам гражданского права*(9).

Действие процессуальной диспозитивности связано с предоставлением участникам уголовного судопроизводства и иным заинтересованным лицам для отстаивания (защиты, представительства) личных интересов процессуальных прав, реализация которых не связана с распоряжением предметом уголовного процесса, но оказывает значительное влияние на производство по уголовному делу.

Для участников уголовного процесса, выступающих на стороне обвинения или защиты, процессуальная диспозитивность - это прежде всего возможность, используя свои процессуальные права, отстаивать свою позицию по уголовному делу, эффективно осуществлять уголовно-процессуальную функцию. В.А. Рязановский писал: "...если стороне в процессе принадлежит распоряжение самим субъективным правом - ей должно принадлежать и распоряжение процессуальными средствами борьбы для защиты этого права: приводить доказательства или не приводить их, обжаловать решение суда или нет и т.п. (формальная диспозитивность)"*(10). Для свидетелей процессуальная диспозитивность выражается в свободе распоряжения предоставленными им в целях защиты личных интересов процессуальными правами (например, в праве в предусмотренных законом случаях воспользоваться свидетельским иммунитетом, явиться на допрос с адвокатом и т.д.).

Говоря о значении диспозитивности в уголовном судопроизводстве, следует отметить, что в советской науке уголовно-процессуального права преобладало мнение, согласно которому отдельные черты диспозитивности, проявляющиеся в уголовном процессе, не достигают такой зрелости, чтобы приобрести статус принципа*(11). Вместе с тем М.С. Строгович отмечал, что в уголовном процессе имеет применение именно принцип диспозитивности, хотя его и нельзя признать основным принципом уголовного процесса*(12).

В настоящее время мнение о том, что диспозитивность не входит в число принципов уголовного судопроизводства, по-прежнему широко распространено среди ученых-процессуалистов*(13). Вместе с тем многие авторы, рассматривая различные проблемы уголовно-процессуального права, указывают в своих работах на действие в уголовном процессе именно принципа диспозитивности*(14).

Проявления диспозитивности в уголовном процессе России разнообразны. С одной стороны, в производстве по делам публичного и частно-публичного обвинения это начало, безусловно, не достигает значения принципа уголовного процесса, поскольку доминирующее положение там занимает принцип публичности, а диспозитивность лишь проявляется в отдельных правах участников уголовного процесса. С другой стороны, производство по гражданскому иску в уголовном деле основано на диспозитивности, которая в данном случае приобретает значение принципа. Предъявление иска и дальнейшее движение искового производства в уголовном процессе зависит исключительно от усмотрения гражданского истца. Отдельные особенности, которые исковое производство приобретает в уголовном процессе, не меняют его диспозитивного построения.

В производстве по уголовным делам частного обвинения публичность уступает место диспозитивности, которая становится определяющим началом производства по уголовному делу, приобретает значение принципа уголовного процесса. Диспозитивность для производства по уголовным делам частного обвинения имеет такое же значение, какое имеет публичность для производства по делам частно-публичного и публичного обвинения. Отрицать наличие в уголовном процессе принципа диспозитивности лишь потому, что его действие не в полной мере распространяется на производство по делам публичного и частно-публичного обвинения, некорректно, поскольку, следуя такой логике, и публичность нельзя было бы назвать принципом уголовного процесса, так как она не имеет значения принципа для производства по делам частного обвинения и при производстве по гражданскому иску в уголовном деле.

В заключение отметим, что, как любой иной принцип организации процессуальной деятельности, диспозитивность имеет ценность лишь тогда, когда позволяет более эффективно (в данном случае в сравнении с публичным порядком) решать стоящие перед уголовным судопроизводством задачи. На тот случай, если диспозитивное построение той или иной процедуры окажется неэффективным, не будет способствовать (или станет препятствием) достижению назначения уголовного процесса, законодатель должен предусматривать действенные публично-правовые механизмы защиты прав личности. В качестве примера можно привести обязанность следователя и дознавателя (с согласия прокурора) возбуждать уголовные дела о преступлениях, преследуемых, по общему правилу, в порядке частного обвинения, при наличии оснований, указанных в ч. 4 ст. 20 УПК РФ (зависимое и беспомощное состояние, применение насилия, угроз и т.д.). По смыслу закона (ч. 5 ст. 20 УПК РФ) возбужденные в таком порядке уголовные дела относятся к категории публичного обвинения*(15).

Подобное ограничение диспозитивности ни в коей мере не следует рассматривать как умаление процессуальных прав участников уголовного судопроизводства. Дело в том, что необходимым условием реализации диспозитивности в уголовном процессе является возможность участников производства по уголовному делу свободно распоряжаться своими правами. Находящаяся в зависимом состоянии, подвергающаяся насилию, угрозам или иным формам давления личность не имеет возможности свободно использовать предоставленные ей диспозитивные права ради защиты собственных интересов. Фактически гражданин оказывается неспособным самостоятельно защищать свои права и интересы, а потому не может выступать в качестве субъекта диспозитивности и нуждается в публично-правовой защите со стороны государства в лице его должностных лиц и органов.

И.С. Дикарев,

доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики

Волгоградского государственного университета,

кандидат юридических наук

"Журнал российского права", N 6, июнь 2008 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) В отдельных случаях диспозитивные права участников процесса не находят четкого закрепления в правовой норме, но вытекают из смысла уголовно-процессуального закона. Так, например, в ч. 4 ст. 354 УПК РФ указано, что право обжалования судебного решения принадлежит осужденному, оправданному, их защитникам и законным представителям, государственному обвинителю или вышестоящему прокурору, а также потерпевшему и его представителю. Однако Конституционный Суд РФ своим Определением от 22 января 2004 г. N 119-О по жалобе гражданки Семеновой Лилии Михайловны на нарушение ее конституционных прав частью четвертой статьи 354 УПК РФ расширил круг субъектов диспозитивного права обжалования, указав, что данная норма по своему конституционно-правовому смыслу не исключает возможность подачи кассационной жалобы и иными лицами, чьи права и законные интересы были затронуты судебным решением (см.: СЗ РФ. 2004. N 23. Ст. 2333).

*(2) В юридической литературе иногда употребляется термин "частный интерес", который, на наш взгляд, не в полной мере отражает сущность рассматриваемой категории. В уголовном судопроизводстве в качестве потерпевших, гражданских истцов и гражданских ответчиков могут участвовать юридические лица, в том числе общественные организации. Интересы общественных организаций не могут именоваться частными, поскольку "частный" означает "личный, не общественный, не государственный" (см.: Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. 18-е издание. М., 1987. С. 762). Поэтому интересы, отстаиваемые как физическими, так и юридическими лицами (в том числе общественными организациями), следует называть личными, т.е. принадлежащими какому-нибудь лицу (физическому или юридическому).

*(3) См., например: Громов Н.А., Францифоров Ю.В. Правоприменительная деятельность органов предварительного расследования, прокуратуры и судов. Основные начала: Учеб. пособие для вузов. М., 2000. С. 46; Макарова З.В. Защита в российском уголовном процессе: понятие, виды, предмет и пределы // Правоведение. 2000. N 3. С. 230; и др.

*(4) См.: Шадрин В.С. Обеспечение прав личности при расследовании преступлений. М., 2000. С. 16.

*(5) См.: Строгович М.С. Уголовный процесс. М., 1946. С.82; Цыпкин А.Л. О диспозитивности в советском уголовном процессе // Советское государство и право. 1958. N 3. С.132, 133.

*(6) См: СЗ РФ. 2005. N 28. Ст. 2904.

*(7) См.: СЗ РФ. 2002. N 8. Ст. 893.

*(8) См.: Петрухин И.Л. Публичность и диспозитивность в уголовном процессе // Российская юстиция. 1999. N 3. С. 25.

*(9) См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. N 6. С. 12.

*(10) Рязановский В.А. Единство процесса. Пособие. М., 1996. С. 45.

*(11) См.: Мельников А.А. Публичность и диспозитивность в правосудии // Суд и применение закона (сборник статей). М., 1982. С. 47; Полянский Н.Н., Строгович М.С., Савицкий В. М., Мельников А. А. Проблемы судебного права / Под ред. В.М. Савицкого. М., 1983. С. 179 и др.

*(12) См.: Строгович М.С. Уголовный процесс. М., 1946. С. 82.

*(13) См., напр.: Макарова З.В. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: информация к размышлению // Правоведение. 2003. N 1. С. 141; Пономаренко С.С. Диспозитивные начала в российском уголовном судопроизводстве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Оренбург, 2002. С. 12; Химичева Г.П. Досудебное производство по уголовным делам: концепция совершенствования уголовно-процессуальной деятельности. М., 2003. С. 20; и др.

*(14) См., например: Александров А.С. Принципы уголовного судопроизводства // Правоведение. 2003. N 5. С. 170; Багаутдинов Ф.Н. Обеспечение публичных и личных интересов при расследовании преступлений. М., 2004. С. 184; Михайловская И. Права личности - новый приоритет Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации // Российская юстиция. 2002. N 7. С. 3; Нарижний С.В. Компенсация морального вреда в уголовном судопроизводстве России. СПб., 2001. С. 177; Павлушина А.А. Защита публичного интереса как универсальная процессуальная форма // Журнал российского права. 2003. N 6. С. 77; Петрухин И.Л. Теоретические основы реформы уголовного процесса в России. Часть 1. М., 2004. С. 112; Руднев Вл., Беньягуев Г. Возможно ли участие нотариуса в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция. 2002. N 8. С. 28; и др.

*(15) Правда, приходится констатировать некоторую непоследовательность законодателя в этом вопросе. В отдельных нормах УПК РФ уголовные дела, возбуждаемые в порядке ч. 4 ст. 20 УПК РФ, именуются делами частного обвинения (см., например, ч. 2 ст. 246 УПК РФ). Однако надо иметь в виду, что рассматриваемая процедура возбуждения уголовных дел применяется именно потому, что частное обвинение в силу различных причин по таким делам осуществляться не может. Для защиты прав и законных интересов потерпевших требуется вмешательство государства и осуществление публичного уголовного преследования.