О сфере действия трудового права (А. Касумов, "Вопросы трудового права", N 11, ноябрь 2010 г.)

О сфере действия трудового права

Сфера действия норм трудового права сегодня весьма широка. Трудовое законодательство регулирует трудовые отношения во всех организациях независимо от вида собственности и организационно-правовых форм.

В юридической науке споры как о предмете трудового права, так и о сфере его действия тесно взаимосвязаны, и можно констатировать, что обе эти категории (понятия) развивались раньше и развиваются и преобразуются в настоящее время и параллельными курсами.

Вопрос о сфере действия трудового права в первые десятилетия советского государства носил сугубо политическую направленность и поэтому являлся весьма острым. Ведь уничтожение частной собственности являлась основной целью всех преобразований. Достаточно острым было и размежевание сторонников так называемой "узкой" и "широкой" сфер действия формировавшегося трудового законодательства.

Как известно теперь, сторонники "узкой сферы" аргументировали свою позицию тем, что КЗоТ РСФСР 1922 г.*(1) был предназначен главным образом для регулирования наемной рабочей силы.

Так, в соответствии со ст. 27 КЗоТ РСФСР: "Трудовой договор есть соглашение двух или более лиц, по которому одна сторона (нанимающийся) предоставляет рабочую силу другой стороне (нанимателю) за вознаграждение" [1].

Объектом правового регулирования, исходя из смысла процитированной выше нормы, является так называемый наемный труд, а сторонами (субъектами) - "нанимающийся" и "наниматель". Наемный труд как в экономической, так и в юридической науке обычно характеризуют как труд зависимый, несамостоятельный, в отличие от труда самостоятельного. Например, Л.С. Таль писал, что "сущность трудового договора заключается в том, что одно лицо обещает за вознаграждение приложение рабочей силы на определенный или неопределенный срок предприятию или хозяйству другого в качестве несамостоятельного работника (рабочего, служащего или ученика)"*(2). Труд наемного работника является зависимым, несамостоятельным, поскольку его способностью к труду распоряжается в известном смысле*(3) руководитель предприятия, организации, одним словом, работодатель. При социализме все средства производства, как декларировалось длительное время, принадлежат трудящимся, однако, как писал еще И.С. Войтинский - отдельный рабочий не становиться организатором своего труда, а предмет трудового права составляет "правовая организация несамостоятельного труда", и прежде всего "правовое регулирование трудового отношения" [2].

Кодекс Законов о труде 1922 г. однозначно определял сферу его действия. Так, ст. 1 гласила, что "постановления Кодекса законов о труде распространяются на всех лиц, работающих по найму, в том числе и на дому (квартирников), и обязательны для всех предприятий, учреждений и хозяйств (государственных, не исключая и военных, общественных и частных, в том числе и раздающих работу на дом), а также для всех лиц, применяющих наемный труд за вознаграждение"*(4).

Однако теория узкой сферы действия трудового права в известной степени противоречила реальности, так как наряду с КЗоТ РСФСР был принят и действовал ряд других нормативных актов, в которых регламентировались трудовые отношения других категорий работников. К их числу были отнесены лица, работающие в промысловых кооперативных предприятиях*(5) и некоторые другие лица, работающие без заключения трудового договора.

Сторонники "широкой сферы" полагали, что труд не только рабочих и служащих может быть и должен быть урегулирован трудовым законодательство, в том числе и КЗоТом. Главный аргумент такой точки зрения заключался в том, что и колхозный строй (колхозы), точно так же как предприятия (организации учреждения), по своей природе являются однотипными, т.е. социалистическими. И поэтому как труд колхозников, так и труд работников социалистических предприятий должен регулироваться нормами единого социалистического трудового права.

Примечательным результатом дискуссии тех лет явилось то, что каких-то фактических изменений в КЗоТе РСФСР не произошло.

Однако позднее выяснилось, что окончательную точку по данной проблеме поставить не удалось, ибо дискуссия о сфере действия трудового права и о его предмете возобновилась к концу 50-60-х годов в связи с подготовкой новых кодификационных работ.

Ученые, которых можно отнести к защитникам "узкой" сферы трудового права, выступали против распространения трудового права на членов колхозов. Они полагали, что различия в формах собственности, лежащие в основе применения труда рабочих и служащих, с одной стороны, и трудом колхозников - с другой, существенны.

Сторонники "узкой сферы", например Н.Г. Александров, считали, что трудовые отношения членов колхоза представляют собой часть сложного, единого и неделимого колхозного правоотношения. Была высказана точка зрения и о том, что широкое локальное регулирование внутриколхозных отношений противоречит методу трудового права, а сам вывод о распространении трудового права на отношения по применению труда членов колхозов исходит из неправильного понимания конституционного права на труд [3]. Ученые, которые причисляли себя к сторонникам "широкой сферы", например, А.Е. Пащерстник, в своем известном и крупном монографическом исследовании "Теоретические вопросы кодификации общесоюзного законодательства о труде" приводит другие аргументы. Он писал, что трудовые правоотношения в государственных предприятиях нельзя рассматривать в отрыве от отношений государственной собственности и отношений по управлению государственными предприятиями, трудовые отношения членов артелей промысловой кооперации нельзя рассматривать в отрыве от отношений кооперативной собственности от отношений по управлению делами кооперативной промысловой артели. Но из этого, как пишет далее автор, вовсе не следует, что трудовые отношения в государственных предприятиях и в кооперативных промысловых артелях регулируются не трудовым правом [4]. Другие ученые отмечали также, что выделение трудовых отношений, вытекающих из членства в колхозе или промартели, разрушает единство советского трудового права и противоречит принципам общественной организации труда социалистического типа. Так, в частности, профессор Л.Я. Гинцбург констатировал свое мнение следующим образом: "Трудовое право должно регулировать трудовые отношения по применению труда граждан независимо от форм собственности" [5].

П.Р. Ставиский также в свое время писал, что "трудовое законодательство должно стать универсальным регулятором общественных отношений, связанных с трудом, где бы они не возникали, и чтобы ни являлось основанием их возникновения. Он предлагал регулировать трудовым законодательством трудовые отношения рабочих и служащих, колхозников, кооператоров, работников милиции и других военизированных организаций, а также отношения, вытекающие их договоров подряда, поручения, авторского договора и т.д." [6]. Подобные точки зрения о расширении сферы действия трудового права за счет некоторых видов гражданско-правовых договоров, связанных с трудом, и ранее встречались в юридической науке, однако признания не нашли. В связи с вышеизложенным необходимо сделать важный вывод о том, что социально-экономическая природа собственности и ее реально функционирующие (законом закрепленные) виды объективно требуют в той или иной мере учитывать их специфические черты при их правовой регламентации, что, в свою очередь, обусловливает и методы их правовой регламентации.

В Кодексе законов о труде РСФСР 1922 г. была реализована "узкая сфера". Как известно, сфера его действия с 1 января 1923 г. распространялась на так называемую ЗСФСР (Закавказскую Федерацию), в том числе и на Азербайджан (на АССР), до принятия исторически первого Кодекса законов о труде Азербайджанской Республики 10 декабря 1971 г. При разработке Основ законодательства Союза ССР вопрос о сфере действия трудового права приобрел новую силу и новое звучание.

В Азербайджане трудовой кодекс, как известно, был принят 10 декабря 1971 г., немногим раньше, чем в РСФСР. Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о труде, а вслед за ними и все кодексы Союзных республик фактически закрепили "узкую сферу" действия трудового права.

Так, в ст. 1 КЗоТ АССР говорилось: "Кодекс законов о труде Азербайджанской ССР регулирует трудовые отношения всех рабочих и служащих". Таким образом, однозначно можно было утверждать, что наше государство того времени стояло на теоретической концепции "узкой сферы" трудового права.

Ученые, которые стояли на позиции "узкой сферы", аргументировали ее следующими доводами: они считали, что трудовое право базируется на государственной форме собственности, тогда как колхозное право - на кооперативной собственности, поэтому существует неразрывная связь колхозных правоотношений членства и возникающих на базе кооперативной собственности трудовых правоотношений.

Однако отдадим должное и ученым, которые упорно отстаивали позицию "широкой сферы". Так, по мнению А.Е. Пашерстник, в предмет трудового права входят все отношения по применению труда независимо от формы собственности, как труд рабочих и служащих, так и труд колхозников прилагается к общественным средствам производства, как и тот так и другой являются трудом кооперированным и порождает трудовые отношения, регулируемые на основе единых социалистических принципов*(6).

Если на позицию сторонников "широкой сферы" действия трудового права взглянуть с позиции сегодняшнего дня, то можно с достаточной степенью очевидности утверждать, что их позиция была очень прогрессивной, ибо хорошо известно, что колхозное крестьянство во многом было дискриминировано по сравнению с рабочим классом (гегемоном революции), так, колхозники не имели права на очередной оплачиваемый отпуск, были лишены многих других видов социального обеспечения.

Постепенный отказ от концепции узкой сферы трудового права, с нашей точки зрения, произошел с принятием Закона "О предприятиях в СССР", в котором трудовые отношения регулировались не только на основании трудового договора, но и других форм, регулирующих трудовые отношения. Закон от 24 декабря 1990 г. "О собственности в РСФСР", Закон от 25 декабря 1990 г. "О предприятиях и предпринимательской деятельности", Закон "О потребительской кооперации в Российской Федерации". Ряд законов нового перестроечного типа был принят и в Азербайджане после 30 августа 1991 г., т.е. после восстановления (провозглашения) государственной независимости Азербайджанской Республики: Закон АР "О собственности в Азербайджанской Республике", введенный в действие с 1 декабря 1991 г., Закон АР от 1 июля 1994 г. "О предприятиях", Закон АР от 15 декабря 1992 г. "О предпринимательской деятельности" и др.

Так, например, в ст. 2 Законе АР "О собственности" еще до принятия новой Конституции Азербайджана говорилось, что "собственность в Азербайджанской Республике выступает в форме государственной, коллективной, частной собственности". "К коллективной собственности, как говорилось в законе, относится собственность коллективных и арендных предприятий, кооперативов, акционерных обществ, хозяйственных товариществ и хозяйственных ассоциаций, профсоюзных и иных общественных движений граждан, являющихся юридическими лицами".

Закон АР "О предприятиях" взламывал "узкую сферу" трудового права, закрепляя различные организационно-правовые их формы. Согласно ст. 6 Закона "предприятия действуют в следующих организационно-правовых формах: государственных предприятий, индивидуальных (семейных), полного товарищества, коммандитного товарищества, предприятий с ограниченной ответственностью и акционерные общества". В ст. 26 сказано, что "предприятие самостоятельно определяет структуру органов управления, штатные единицы и расходы на их содержание". "При приеме руководителя предприятия на работу по найму, его назначении, избрании с ним заключается контракт...". В ст. 37 ("Трудовые и социальные отношения") Закона АР "О предприятиях" закреплено, что трудовые и социальные отношения на предприятии регулируются соответствующими законодательными актами Азербайджанской Республики". Закон АР "О производственных кооперативах, Закон АР от 8 апреля 1992 г. "О крестьянском (фермерском) хозяйстве". Так, в ст. 31 названного закона зафиксировано важное правило: "В случае производственной необходимости (когда в сезон уборки урожая невозможно своевременно выполнять работы, мобилизовав труд всех членов хозяйства), крестьянскому хозяйству разрешается использовать наемный труд в соответствии с действующим законодательством. Условия наемного труда регулируются заключаемым с гражданином договором". Как следует из дальнейшего содержания указанной нормы, речь идет о трудовом договоре, так, например, в п. 8 данной нормы (статьи) сказано, что "в трудовом договоре, в соответствии с действующим законодательством о труде, определяются продолжительность рабочего времени, дни отдыха, ежегодный отпуск, формы оплаты труда и ее размер, другие вопросы относительно условий труда и быта.

Документом, подтверждающим трудовой стаж в крестьянском хозяйстве лиц, привлеченных к работе по трудовому договору, является запись в их трудовой книжке".

Приведенные выше нормативно-правовые акты и краткий анализ их содержания приводит нас к однозначному выводу, что сфера действия трудового права была существенным образом расширена.

Однако споры о сфере действия трудового права не были прекращены. Наиболее ярким и убежденным представителем узкой сферы выступил А.М. Куренной, который однозначно полагает, что предметом трудового права являются общественные отношения, возникающие при использовании наемного труда, трудовое право - это право социальной защиты только наемных работников и стало быть невозможно уровнять членов кооперации и наемных работников и урегулировать с помощью норм трудового права трудовые отношения, возникающие в коллективе собственников [10]. Как нам представляется, автор названной позиции исходит из весьма узкого понимания конституционного права на труд (предполагая только формы и виды наемного труда) -это, во-первых. Во-вторых, и свобода труда понимается весьма узко, как право на обеспеченный наемный труд или отсутствие в обществе безработицы. На самом деле и свобода труда, и право на труд - это категории более широкие, которые нельзя ограничивать только сферой наемного труда.

Рассмотрим для примера крупное акционерное общество, каждый его член, как известно, обладает комплексом имущественных и неимущественных прав и обязанностей по отношению к обществу в целом. Однако, будучи членом акционерного общество, каждый его член обладает правом не только на управление обществом и имуществом, но и правом трудиться в этом обществе на основе трудового договора. К сожалению, ни в российском законодательстве, ни в Законе АР "Об акционерном обществе" правовой статус акционера-работника практически не определен [11]. Думается, что не случайно возникла особая категория субъектов - так называемые работающие собственники.

В плане расширения или, напротив, сужения сферы действия трудового права представляет аналитический интерес Закон АР от 21 мая 1996 г. "Об индивидуальных трудовых договорах (контрактах)". Отметим, что "латание дыр" и устранение противоречий в ранее действующем КЗоТе АССР, внесение в него различного рода изменений и поправок не могли решить*(7) проблем вновь формирующейся сферы труда на базе плюрализма форм собственности при весьма заметной роли частной собственности*(8). Прежде всего необходимо отметить, что названный выше закон был принят уже после того, когда была принята новая Конституция Азербайджанской Республики (12 ноября 1995 г.). Данное немаловажное обстоятельство открывало перед авторами Закона от 21 мая 1996 г., с совершенно новых позиций, не мало сложных и неотложных вопросов. В ст. 1 указывалось, что "настоящий Закон регулирует порядок вступления (в индивидуальном порядке) граждан в трудовые отношения с работодателями или их прекращение, изменения условий этих отношений на предприятиях, в учреждениях, организациях не зависимо от их форм собственности, хозяйственного или организационно-юридического подчинения...".

Новеллой данной нормы, и это необходимо констатировать, является появление новых субъектов предприятий, базирующихся на частной собственности и имеющих возможность заключать с гражданами индивидуальные трудовые договоры. Поэтому можно утверждать, что сфера действия норм трудового права расширилась, поскольку появились новые субъекты трудовых правоотношений. Само определение индивидуального трудового договора (контракта) (ст. 2 Закона), который мог быть заключен только в письменной форме, позволяло его сторонам договариваться о более широком круге условий труда, чем те, что обычно предписывались трудовым законодательством. Появилась качественно новая норма трудового законодательства (ст. 25 Закона), гласящая, что при смене собственника предприятия с согласия работника трудовые отношения продолжаются. Новый собственник может расторгнуть индивидуальный трудовой договор с руководителем предприятия (работодателем).

С разработкой и принятием государствами СНГ новых трудовых кодексов ознаменовано не только легальное закрепление основных принципов правового регулирования наемного труда, но и весьма заметно расширена сфера действия трудового законодательства. Так, например, в ТК России и в ряде иных нормативно-правовых актов о труде имеется множество норм, дающих возможность сделать заключение о существенном расширении сферы его действия. В этой связи возник вопрос о толковании (определении) сферы действия трудового права, и такое определение сферы действия трудового права было впервые разработано профессором В.Н. Толкуновой. По ее мнению: "Сферой действия трудового права называется очертание предела распространения трудового законодательства, его действие" [12]. В.М. Луганцев предложил иной вариант понимания "сферы действия трудового права": "Под сферой действия трудового права, видимо, следует понимать не только "очертания" пределов (границ) распространения трудового законодательства, а всю "область действия" трудового законодательства, т.е. все содержание "правового поля", находящегося под воздействием норм этого законодательства при достаточно определенном "очертании пределов", границ этого поля" [13]. Приведенное определение сферы действия трудового права довольно сложное, однако стоит отметить, что его автор помимо внешних "очертаний", "внешних границ" необходимым признаком сферы действия трудового права считает содержание трудового права.

Продолжение следует

А. Касумов,

заведующий кафедрой гражданского процесса,

трудового и экологического права юридического

факультета Бакинского государственного

университета, д-р юрид. наук, проф.

"Вопросы трудового права", N 11, ноябрь 2010 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Собрание узаконений. 1922. N 70. Ст. 903.

*(2) См., например, определение трудового договора: Таль Л.С. Трудовой договор. Цивилистическое исследование. Часть I: Общее учение. Ярославль: Типография губернаторского правления, 1913. С. 83-84.

*(3) В философском смысле труд есть целесообразная деятельность человека. См.: Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1983. С. 696.

*(4) Собрание узаконений. 1922. N 70. Ст. 903.

*(5) См., например, Постановление СНК СССР от 26 сентября 1922 г. "Об охране труда и обеспечении прав лиц, работающих в промысловых кооперативных предприятиях" // Собрание узаконений. N 63 от 25 октября 1922 г.

*(6) Пашерстник А.Е. О сфере действия советского трудового права / сб. Сорок лет советского государства и права и развитие правовой науки. Тезисы докладов. Ленинград, 1957. С. 27-34. Его же: Теоретические вопросы кодификации законодательства о труде. М., 1955. С. 20.

*(7) См., например, изменения и дополнения, внесенные в КЗоТ АР от 1 ноября 1996 г.

*(8) Представляет интерес точка зрения профессора И.О. Снигиревой на КЗоТ РФ, которая отметила, что "КЗоТ РФ. несмотря на вносимые в него многочисленные изменения и дополнения, перестал в условиях многообразия форм собственности соответствовать как интересам лиц, занятых трудом в различных его формах, так и объективным потребностям производства, поскольку для Кодекса была характерна несогласованность, противоречивость, что являлось одним из факторов, негативно влиявшим на реализацию прав работников": Снигирева И.О. Защита трудовых прав работников // Государство и право на рубеже веков (материалы Всероссийской конференции). Экологическое и природоресурсное право. Трудовое право. Предпринимательское право. М., 2001. С. 194.