Особенности правового положения межмуниципальных коммерческих организаций (А.А. Петроградская, "Гражданин и право", N 1, январь 2011 г.)

Особенности правового положения межмуниципальных коммерческих организаций

Как известно, Федеральный закон от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации"*(1) (далее - Федеральный закон от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ) впервые предусмотрел возможность взаимодействия муниципальных образований (далее - МО) в экономической сфере посредством межмуниципальных хозяйственных обществ. Между тем часть 4 ст. 66 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) закрепляет правило, согласно которому органы местного самоуправления не вправе выступать участниками хозяйственных обществ, если иное не установлено законом. В соответствии со ст. 10 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах"*(2) (далее - Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ), государственные органы и органы местного самоуправления не могут выступать учредителями общества, если иное не установлено федеральными законами. Аналогичные положения содержит и статья 7 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"*(3) (далее - Федеральный закон от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ).

В этой связи в специальной литературе отмечалось, что в соответствии со ст. 124-125 ГК РФ собственниками муниципального имущества и участниками гражданских правоотношений являются муниципальные образования, а органы местного самоуправления лишь выступают от их имени. Поэтому запрет, установленный для органов местного самоуправления как самостоятельных субъектов права на создание хозяйственных обществ, правомерен. В таком случае, по их мнению, учредителями межмуниципальных хозяйственных обществ (ЗАО, ООО) должны быть муниципальные образования, от имени которых выступают органы местного самоуправления*(4). В этом случае нормы ст. 68 Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ об учреждении межмуниципальных хозяйственных обществ могут быть интерпретированы следующим образом: учредителями хозяйственных обществ являются МО, а представительные органы местного самоуправления лишь принимают решение от имени учредителей.

Другие авторы обращают внимание на следующее: вопрос о том, позволяет ли Федеральный закон от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ сразу после вступления в силу учреждать в качестве формы межмуниципального сотрудничества хозяйственные общества либо требуется внести изменения в некоторые законодательные акты, например в ГК РФ, федеральные законы от 21 декабря 2001 г. N 178-ФЗ "О приватизации государственного и муниципального имущества"*(5), от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ, от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ и др., является спорным. Как отмечает Е.Г. Шаломенцева, нормы новой редакции Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ нейтрализуют запрет ГК РФ, что свидетельствует о необходимости внесения в него соответствующих изменений и дополнений*(6). Для решения этой проблемы Комитетом Совета Федерации РФ по вопросам местного самоуправления был разработан законопроект, которым предлагалось установить право и особенности участия МО в хозяйственных обществах, внеся дополнения в ряд указанных выше федеральных законодательных актов*(7).

На наш взгляд, дискуссия о возможности создания межмуниципальных хозяйственных обществ без внесения изменений в действующее законодательство лишена как теоретического, так и практического смысла. Хотя по общему правилу государственные органы и органы местного самоуправления не вправе выступать участниками хозяйственных обществ, закон допускает такую возможность, если это будет установлено иным федеральным законом. Подобное исключение из общего правила как раз и устанавливается статьей 68 Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ. Более того, на сегодняшний день во многих регионах России такие межмуниципальные хозяйственные общества созданы и действуют. В качестве примера можно назвать: ООО "Межмуниципальное хозяйственное общество "Симбирскгазификация", межмуниципальное хозяйственное общество с ограниченной ответственностью "Острогожский водный комплекс", межмуниципальное хозяйственное ООО "Коммунальное хозяйство", межмуниципальное хозяйственное общество в форме ООО "Охотское теплоэнергетическое хозяйство" и т.п.

Вместе с тем безусловно следует поддержать предложение о необходимости разработки и принятия федерального закона о межмуниципальных юридических лицах (как коммерческих, так и некоммерческих), поскольку общие нормы гражданского законодательства в данном случае не всегда применимы и оставляют ряд правовых пробелов и коллизий.

Так, весьма дискуссионным является вопрос об организационно-правовой форме межмуниципальных хозяйственных обществ. Согласно ч. 1 ст. 68 Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ, представительные органы муниципалитетов для совместного решения вопросов местного значения могут принимать решения об учреждении таких обществ исключительно в форме закрытых акционерных обществ (ЗАО) и обществ с ограниченной ответственностью (ООО). Некоторые авторы полагают, что этот выбор неслучаен и объясняется тем, что только в акционерных обществах и обществах с ограниченной ответственностью учредители не несут субсидиарную ответственность за деятельность общества (за исключением того капитала, который они внесли при учреждении общества). Это позволяет защитить местные бюджеты и муниципальное имущество при банкротстве подобного рода предприятий*(8).

Другие, напротив, считают, что не следует ограничиваться названными в новом законе формами коммерческих организаций. В предусмотренных законом случаях МО должны иметь возможность участвовать в хозяйственных товариществах, учреждать межмуниципальные унитарные предприятия. Например, Д.А. Попов полагает, что предоставление МО права совместно участвовать в создании открытого акционерного общества позволит проводить открытую подписку на совместно выпускаемые акции или предлагать их для приобретения неограниченному кругу лиц, что способствует привлечению капитала извне*(9).

Руководитель Комитета по вопросам местного самоуправления Государственной Думы РФ И.В. Бабичев полагает, что идеальная форма для осуществления хозяйственной деятельности публичными лицами - муниципальные унитарные предприятия*(10). Во-первых, это форма, которой в соответствии с уставом может быть придана целевая правоспособность. К тому же, согласно решению собственника МО, прибыль может изыматься в бюджет. Это форма, которая минимизирует риски собственника, поскольку имущество находится в хозяйственном ведении у муниципального унитарного предприятия. Можно также применять соответствующие системы контроля.

На наш взгляд, решение данного вопроса предполагает анализ целого ряда факторов, влияющих на приемлемость или неприемлемость той или иной организационно-правовой формы межмуниципальных коммерческих организаций. Прежде всего, это правовое положение учредителя по отношению к создаваемому юридическому лицу.

Так, например, практически значимым является вопрос о составе учредителей межмуниципальных хозяйственных обществ. Из буквальной формулировки ст. 8 и 68 Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ прямо не вытекает, что учредителями таких юридических лиц могут выступать исключительно МО. Возникает вопрос: может ли в качестве соучредителя межмуниципального хозяйственного общества наряду с МО выступать гражданин или юридическое лицо? На сегодняшний день правоприменительная практика складывается в направлении запрета учреждения межмуниципальных хозяйственных обществ с участием частных лиц. В качестве примера можно привести следующее решение из арбитражной практики*(11).

Так, на основании решений Советов муниципального района Бирский район и городского поселения город Бирск от 19 декабря 2007 г. было создано межмуниципальное общество. Учредителями при создании общества являлись МО: муниципальный район Бирский район с долей в уставном капитале в размере 60% и городское поселение город Бирск с долей 40%.

На общем собрании 3 сентября 2008 г. учредителями межмуниципального общества принято решение о введении в состав учредителей общества физического лица - Никитина А.С., об увеличении уставного капитала за счет его вклада на сумму 300 000 руб. и о принятии новой редакции устава. Между администрацией города Бирск, администрацией Бирского района и Никитиным А.С. 3 сентября 2008 г. заключен новый учредительный договор. Устав общества изложен в новой редакции. В п. 4.1 новой редакции Устава определены доли в уставном капитале общества: администрация Бирского района - 15%, администрация города Бирск - 10, Никитин А.С. - 75%.

Прокуратура Республики Башкортостан обратилась в Арбитражный суд Республики Башкортостан с иском к администрации Бирского района, администрации г. Бирск, Никитину А.С., межмуниципальному обществу, третьему лицу - инспекции, в котором просит на основании ст. 168 и 170 ГК РФ признать вышеупомянутый учредительный договор о создании межмуниципального общества от 3 сентября 2008 г. и Устав межмуниципального общества от 3 сентября 2008 г. недействительными в части участия Никитина А.С. в составе учредителей. Решением суда от 30 апреля 2009 г. (судья Гареева Л.Ш.) в удовлетворении исковых требований отказано.

В жалобе, поданной в Федеральный арбитражный суд Уральского округа, Прокуратура Республики Башкортостан просила решение суда отменить, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального права - ст. 68 Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ, из смысла которой, по мнению заявителя, следует, что участие физических лиц в качестве учредителей в межмуниципальных обществах запрещено.

ФАС Уральского округа указал, что в соответствии с п. 1 ст. 68 Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ представительные органы МО для совместного решения вопросов местного значения могут принимать решения об учреждении межмуниципальных хозяйственных обществ в форме закрытых акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью. Таким образом, право на создание межмуниципальных хозяйственных обществ закреплено именно за представительными органами МО, занимающими особое место в системе органов местного самоуправления и обладающими исключительной компетенцией.

Исходя из концепции Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ, в совокупности с общей нормой гражданского законодательства о запрете органам местного самоуправления выступать участниками хозяйственных обществ, учитывая цель создания межмуниципальных обществ (исключительно для решения вопросов местного значения, которые требуют объединения усилий нескольких МО), учредителями межмуниципальных обществ не могут выступать иные лица, кроме представительных органов местного самоуправления. При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции подлежит отмене ввиду неправильного применения норм материального права.

В рассмотренном деле, безусловно можно говорить о нарушении законодательства или злоупотреблении правом, поскольку фактически произошла передача частному лицу контроля над межмуниципальным обществом (75% доли в уставном капитале), и аргументация суда справедливо основывалась на том, что в таких условиях деятельность общества не будет направлена на решение вопросов местного значения.

Однако, участие частных лиц в деятельности межмуниципальных хозяйственных обществ (в том числе в качестве учредителей) не противоречит концепции межмуниципального сотрудничества, целям и задачам местного самоуправления. Напротив, на практике могут возникать ситуации, когда вливание дополнительного капитала со стороны физических и юридических лиц может быть целесообразно. Другое дело, что необходимо в законодательном порядке урегулировать вопросы управления таким хозяйственным обществом, а также порядок распоряжения его имуществом.

Нужно сказать, что ГК РФ и Федеральным законом от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ предусматриваются так называемые привилегированные акционеры, которые не имеют права голоса на общем собрании акционеров. Представляется вполне допустимым участие частных физических и юридических лиц в межмуниципальных ЗАО в качестве привилегированных акционеров.

Кроме того, следует отметить, что при образовании межмуниципальных коммерческих организаций также возникают проблемы, связанные с формированием их уставного капитала в связи с противоречием положениям Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ и законодательства о приватизации.

Некоторые авторы в этой связи считают: концепция Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ предполагает, что создание межмуниципальных хозяйственных обществ является одной из форм межмуниципального сотрудничества; оно не связано с применением процедур приватизации, так как не предполагает возмездного отчуждения имущества, находящегося в собственности МО, в собственность физических или юридических лиц*(12). Сложно согласиться с данной позицией, поскольку здесь имеет место создание коммерческой организации, которой передается муниципальное имущество. Неверной представляется также точка зрения А.М. Цирина, который отмечает, что если несколько МО образуют межмуниципальное хозяйственное общество, то собственниками имущества хозяйствующего субъекта будут МО - учредители*(13). Общеизвестно, что имущество юридического лица (по крайней мере, в подавляющем большинстве случаев) принадлежит самому юридическому лицу*(14). Исключением являются лишь те юридические лица, которым имущество передается на праве хозяйственного ведения или оперативного управления (например, унитарные предприятия, учреждения и т.п.).

Следует отметить (и на наш взгляд, это серьезный пробел), что действующее законодательство не устанавливает каких-либо особенностей порядка владения, пользования и распоряжения в отношении имущества межмуниципального хозяйственного общества. В соответствии с п. 2 ст. 69 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ исполнительный орган акционерного общества (в том числе единоличный - директор, генеральный директор) без доверенности действует от имени акционерного общества, представляет его интересы, совершает сделки от имени акционерного общества и т.п. Только крупные сделки, связанные с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения обществом прямо либо косвенно имущества, стоимость которого составляет 25 и более процентов балансовой стоимости активов общества, требуют одобрения со стороны совета директоров (наблюдательного совета). Аналогичные нормы предусмотрены и Федеральным законом от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ (с тем отличием, что крупная сделка одобряется общим собранием).

На наш взгляд, эти положения не вполне согласуются с концепцией межмуниципального сотрудничества. Не следует забывать, что уставный капитал межмуниципальных хозяйственных обществ формируется на базе муниципальной собственности. Согласно же ч. 1 ст. 217 ГК РФ, имущество, находящееся в государственной или муниципальной собственности, может быть передано его собственником в собственность граждан и юридических лиц в порядке, предусмотренном законами о приватизации государственного и муниципального имущества. В отношении приватизации как способа передачи государственного или муниципального имущества в частную собственность законодательно закреплены и широко применяются на практике определенные правила и процедуры. Например, как правило, такая передача должна осуществляться открыто по результатам торгов и т.п.

Между тем рассмотренные выше нормы федеральных законов от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ и от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ содержат возможность обхода таких процедур путем создания межмуниципального хозяйственного общества и закрепления за ним муниципального имущества. После его регистрации имущество становится собственностью такого хозяйственного общества и может быть предметом сделок, в том числе отчуждаться частным лицам. Как нам представляется, подобное законодательное регулирование изначально содержит коррупциогенные факторы и требует внесения изменений в действующее законодательство.

В этой связи целесообразно ограничить возможность распоряжения межмуниципальным хозяйственным обществом вверенным ему имуществом. По нашему мнению, оптимальным будет закрепление имущества за подобным хозяйствующим субъектом на праве хозяйственного ведения (в настоящее время имущество на таком праве предоставляется государственным и муниципальным унитарным предприятиям). Согласно ст. 295 ГК РФ, юридическое лицо не вправе продавать принадлежащее ему на праве хозяйственного ведения недвижимое имущество, сдавать его в аренду, отдавать в залог, вносить в качестве вклада в уставный (складочный) капитал хозяйственных обществ и товариществ или иным способом распоряжаться этим имуществом без согласия собственника. В отношении движимого имущества ограничения по распоряжению могут быть установлены законом. Учитывая, что образование межмуниципального хозяйственного общества осуществляется на основе решения представительных органов местного самоуправления, представляется целесообразным закрепить за этими органами и полномочие одобрения сделок общества.

Важным представляется и вопрос о целях создания и деятельности межмуниципальных хозяйственных обществ. Исходя из буквальной формулировки ст. 8 и 68 Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ, представительные органы МО вправе принимать решения об учреждении межмуниципальных хозяйственных обществ только для совместного решения вопросов местного значения. Указанные вопросы, как известно, перечислены в ст. 14-16 Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ. Хотелось бы заметить, что в соответствии со ст. 50 ГК РФ коммерческие организации, к которым относятся в том числе и межмуниципальные ЗАО и ООО, преследуют извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности. Как это согласуется с названными выше положениями Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ?

Нужно сказать, что вопрос о возможности предоставления МО права осуществлять деятельность, направленную на извлечение прибыли, в настоящее время носит дискуссионный характер. Так, В.И. Глинка отмечает, что МО учреждаются со специальной целью, во исполнение которой им приходится становиться субъектами гражданского права*(15). В отличие от основной цели, которую преследует коммерческая организация, - систематического извлечения прибыли с правом ее последующего распределения между участниками - целью МО является решение вопросов местного значения, исходя из интересов населения, с учетом исторических и иных местных традиций. Соответственно правоспособность МО отличается от правоспособности юридических лиц по своей сути, так как МО не создается исключительно для участия в гражданско-правовых отношениях и соответственно гражданская правоспособность МО носит вспомогательный, по отношению к публичной, характер.

Н.С. Тимофеев указывает, что выполнение своих обязательств перед гражданами как государством, так и МО на основе "равноправного" партнерства с хозяйствующими субъектами заведомо ставит их в несоответствующее (неадекватное) положение*(16). Хозяйствующие субъекты ведут дела для извлечения прибыли, а государство и МО - для выполнения своих социальных функций. В этой связи автор критикует принятое в нашей стране "запретительное" правовое регулирование экономической деятельности МО. По его мнению, "в современных условиях МО должны иметь возможность осуществлять деятельность, направленную на решение вопросов местного значения не напрямую, а опосредованно, в частности через инвестирование в муниципальные планы развития, социальные программы и т.д. всей прибыли, получаемой от так называемого нецелевого использования муниципальной собственности или деятельности, непосредственно не связанной с вопросами местного значения"*(17).

Как справедливо отмечает Д.А. Попов, Федеральный закон от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ не уполномочивает МО создавать межмуниципальные хозяйственные общества, уставная деятельность которых не сопряжена с решением вопросов местного значения*(18). Следует согласиться с автором в том, что межмуниципальные хозяйственные общества, создаваемые с целью извлечения прибыли, также могли бы успешно функционировать, отчислять часть прибыли в муниципальные бюджеты и даже приобретать ликвидное имущество в муниципальную собственность в установленном законом порядке. В этой связи Д.А. Попов предлагает расширить перечень вопросов местного значения, включив в него "комплексное социально-экономическое развитие МО".

Безусловно, основной целью создания и деятельности межмуниципального хозяйственного общества должно быть решение тех социальных задач, которые стоят перед органами местного самоуправления. Получение прибыли в данном случае рассматривается как вспомогательная или инструментальная задача, поскольку сама прибыль должна направляться на решение вопросов местного значения. Однако на сегодняшний день не предусмотрено каких-либо императивных правил относительно целевого использования средств, полученных в результате коммерческой деятельности межмуниципальных хозяйственных обществ.

Согласно гражданскому законодательству, прибыль, полученная в результате деятельности такого общества, является его собственностью. Согласно ст. 48 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ, утверждение годовых отчетов, годовой бухгалтерской отчетности, в том числе отчетов о прибылях и об убытках (счетов прибылей и убытков) общества, а также распределение прибыли (в том числе выплата дивидендов) относятся к компетенции общего собрания. В соответствии со ст. 28 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ общество вправе ежеквартально, раз в полгода или раз в год принимать решение о распределении своей чистой прибыли между участниками общества. Решение об определении части прибыли общества, распределяемой между участниками общества, принимается общим собранием участников общества.

Между тем в силу специфики межмуниципальных хозяйственных обществ, которые учреждаются несколькими МО и прибыль которых должна направляться на решение вопросов местного значения, подобное решение вопроса вряд ли можно считать оптимальным. Конкретное целевое направление средств, полученных в результате хозяйственной деятельности общества, в данном случае может быть различным в различных МО и потому должно определяться соответствующим органом местного самоуправления. Поскольку законодатель управомочил на создание межмуниципальных хозяйственных обществ представительные органы местного самоуправления, логично было бы предоставить им и полномочия по распределению прибыли от их деятельности.

Таким образом, как нам представляется, распределение средств, полученных в результате хозяйственной деятельности общества, должно осуществляться в два этапа: а) распределение прибыли между непосредственно обществом (которая может направляться на его развитие) и отдельными МО - его учредителями; б) распределение указанных средств представительными органами МО на цели решения вопросов местного значения.

В связи со спецификой состава учредителей межмуниципальных хозяйственных обществ актуален вопрос о системе органов управления таким обществом. Как известно, высшим органом управления акционерного общества является общее собрание акционеров. В обществах с ограниченной ответственностью - общее собрание участников общества. Учредителями межмуниципального хозяйственного общества являются МО. Соответственно необходимо предусмотреть порядок назначения представителей МО для представления их интересов на общем собрании общества. При этом важно максимально исключить возможность коррупциогенных факторов. На сегодняшний день действующее законодательство не устанавливает никаких требований к кандидатуре такого представителя. Это может быть как муниципальный служащий соответствующего органа местного самоуправления, так и любой другой гражданин, действующий по доверенности.

Как видится, необходимо нормативное закрепление правил и порядка отбора кандидатуры представителя муниципального образования на общем собрании участников (акционеров) межмуниципального общества. Поскольку речь идет о публичных интересах муниципального образования, целесообразно назначать такого представителя из числа муниципальных служащих. В настоящее время муниципальными нормативно-правовыми актами, как правило, предусматривается назначение такого представителя главой МО. Иногда предусматривается, что глава МО лично представляет его интересы в межмуниципальном хозяйственном обществе. С позиции принципа разделения властей и элиминации возможности злоупотреблений полномочиями более целесообразно назначение такого представителя решением представительного органа МО по предложению главы МО.

Кроме того, наиболее важные вопросы, касающиеся управления обществом, распоряжения его имуществом (эти вопросы могут быть предусмотрены учредительным договором), должны решаться на основе предварительного или последующего утверждения представительным органом каждого МО - учредителя хозяйственного общества.

Согласно Федеральному закону от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ, порядок образования и деятельности совета директоров (наблюдательного совета) общества, а также порядок прекращения полномочий членов совета директоров (наблюдательного совета) общества и компетенция председателя совета директоров (наблюдательного совета) общества определяются уставом общества. Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ вопросы определения количественного состава совета директоров (наблюдательного совета) общества, избрания его членов и досрочного прекращения их полномочий относит к компетенции общего собрания акционеров. Общее собрание также решает вопрос образования исполнительного органа общества, досрочного прекращения его полномочий, если уставом общества решение этих вопросов не отнесено к компетенции совета директоров (наблюдательного совета) общества.

Как представляется, подобный договорный порядок формирования высших органов управления общества, вполне допустимый в сфере частного предпринимательства, неприменим к межмуниципальным обществам, где во главу угла должно ставиться обеспечение публичных интересов МО - его учредителей. В данном случае, по нашему мнению, на уровне федерального закона должны быть определены порядок и основные процедуры формирования органов управления межмуниципальных хозяйственных обществ. Например, в отношении назначения единоличного или коллегиального исполнительного органа управления общества целесообразно использовать процедуры конкурсного отбора.

Таким образом, по результатам проведенного исследования можно сделать вывод о необходимости разработки и принятия федерального закона о межмуниципальных юридических лицах (как коммерческих, так и некоммерческих), поскольку общие нормы гражданского законодательства в данном случае не всегда применимы и оставляют ряд правовых пробелов и коллизий.

А.А. Петроградская,

доцент юридического факультета

Башкирского экономико-юридического техникума (Уфа)

"Гражданин и право", N 1, январь 2011 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. N 40. Ст. 3822.

*(2) См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 1. Ст. 1.

*(3) См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. N 7. Ст. 785.

*(4) См.: Рагозина Л. Правовое обеспечение и практика осуществления различных форм межмуниципальной кооперации в России и за рубежом. М., 2009.

*(5) См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. N 4. Ст. 251.

*(6) См.: Шаломенцева Е.Г. Некоторые аспекты правового регулирования процесса управления муниципальной собственностью // Государственная власть и местное самоуправление. 2006. N 8.

*(7) http://www.urbaneconomics.ru/publications/?mat_id=234.

*(8) См.: Кокин И.А. Межмуниципальная кооперация в субъекте РФ: объективные потребности и правовые решения // Городское управление. 2003. N 11. С. 65-66.

*(9) См.: Попов Д.А. Межмуниципальное сотрудничество: опыт зарубежных стран и перспективы развития в Российской Федерации // Спорт: экономика, право, управление. 2008. N 2.

*(10) См.: Бабичев И.В. Воспитывать культуру партнерских отношений // Российская муниципальная практика. 2009. N 8. С. 13-14.

*(11) См.: Постановление Арбитражного суда Уральского федерального округа N Ф09-6333/09-С4 от 27 августа 2009 г. Дело N А07-4688/2009-Г-ГЛШ.

*(12) См.: Тимченко В.С., Пронина Л.И. Имущественные отношения в муниципальных образованиях // Бюджет. 2008. С. 68-73.

*(13) См.: Цирин А.М. Субъекты права муниципальной собственности в Российской Федерации // Современное право. 2006. N 7.

*(14) См.: Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица. М., 2005.

*(15) См.: Глинка В.И. Проблемы определения гражданской правосубъектности муниципальных образований // Адвокатская практика. 2009. N 2.

*(16) См.: Тимофеев Н.С. Публично-правовая и гражданско-правовая правосубъектность муниципального образования и его органов // Конституционное и муниципальное право. 2006. N 10.

*(17) Там же.

*(18) См.: Попов Д.А. Указ. изд.