Момент окончания продолжаемых хищений чужого имущества (Н.В. Вишнякова, журнал "Законы России: опыт, анализ, практика", N 6, июнь 2016 г.)

Момент окончания продолжаемых хищений чужого имущества

Н.В. Вишнякова,

кандидат юридических наук, доцент,

доцент кафедры уголовного права

Омской академии МВД России

Журнал "Законы России: опыт, анализ, практика", N 6, июнь 2016 г., с. 21-25.

Хищения чужого имущества традиционно занимают доминирующее положение в структуре преступности России. Так, по данным ГИАЦ МВД России, в 2015 г. почти половину от всех зарегистрированных преступлений составляют хищения чужого имущества (46%)*(1). Учитывая значительную распространенность хищений, в том числе продолжаемых, вопросы их квалификации представляют немалый интерес как с теоретической, так и с практической точек зрения. Одна из проблем квалификации продолжаемых хищений обусловлена сложностью установления момента их окончания.

Согласно действующей рекомендации Верховного Суда СССР "началом продолжаемого преступления надлежит считать совершение первого действия из числа нескольких тождественных действий, составляющих одно продолжаемое преступление, а концом - момент совершения последнего преступного действия"*(2). Другими словами, продолжаемое хищение должно считаться оконченным в момент окончания последнего из тождественных преступных деяний (с учетом специфики формы хищения). Если последнее из указанных деяний не окончено по не зависящим от виновного обстоятельствам, то все продолжаемое преступление должно квалифицироваться как неоконченное, т.е. как покушение на хищение.

Такой подход к определению момента окончания продолжаемого хищения не вызывает возражений, если все тождественные действия объединены единым конкретизированным умыслом, направленным на достижение определенной цели. Показателен в этом смысле следующий пример.

Н., проникнув в квартиру З., похитил принадлежавшее ей имущество и отнес за гаражи, расположенные около дома потерпевшей. Далее, продолжая приводить в исполнение свои намерения, Н. вернулся в жилище З. с целью хищения приготовленных заранее покрывала, часов и вазы, но был задержан. При таких установленных судом обстоятельствах следует признать, что Н. было совершено единое продолжаемое хищение, в процессе которого осужденный был задержан при повторном проникновении в квартиру З. и, соответственно, не имел возможности распорядиться и пользоваться похищенным им имуществом. С учетом изложенного действия Н. подлежат переквалификации с ч. 3 ст. 158 УК РФ на ч. 3 ст. 30 и ч. 3 ст. 158 УК РФ как покушение на тайное хищение чужого имущества, совершенное с незаконным проникновением в жилище, с причинением значительного ущерба гражданке З.*(3)

Однако в судебной практике весьма распространены случаи признания продолжаемыми хищений, совершаемых и с неопределенным умыслом при одинаковом способе их совершения и едином источнике, когда виновный на момент совершения первого из преступных действий точно не знает, сколько и что конкретно он похитит в дальнейшем, но при этом осознает, что будет совершать такие действия, "пока есть возможность", "пользуясь бесконтрольностью, отсутствием учета" и т.п.*(4) Как же следует квалифицировать такое продолжаемое хищение, когда виновный имел возможность распорядиться либо распорядился имуществом, похищенным в результате нескольких тождественных деяний, а при совершении последнего был задержан?

Анализ судебной практики позволяет сказать, что данный вопрос решается неоднозначно. Можно выделить несколько подходов к его решению.

1. Продолжаемое хищение признается неоконченным и квалифицируется как покушение на хищение в размере, складывающемся из стоимости имущества, выступающего предметом как ранее совершенных тождественных действий, так и последнего (незавершенного).

Так, П. и З. договорились совместно на постоянной основе при исполнении обязанностей водителей - сотрудников комендантской группы УМВД России похищать бензин, вверенный для использования по назначению - эксплуатации закрепленного за ними служебного автомобиля. Потом определили способ преступления и роли в его совершении: при сдаче друг другу дежурства встречаться на указанном автомобиле в гаражном кооперативе, где сливать из бака автомобиля неиспользованный за прошедшее дежурство вверенный бензин в отдельные емкости, таким образом похищая его, при этом с целью создания видимости соответствия расхода топлива пробегу автомобиля вносить в путевые листы недостоверные сведения о завышенном пробеге автомобиля, для чего установить в нем специальное устройство - интегральный мультивибратор, позволяющий завышать показания спидометра при фактическом неиспользовании автомобиля по назначению. Виновным удалось указанным образом похитить бензин 13 раз, распорядившись им по своему усмотрению. При совершении 14-го факта присвоения бензина они были задержаны. Суд указал, что преступный умысел на продолжение хищения вверенного виновным топлива в течение неопределенного промежутка не был доведен до конца по не зависящим от них обстоятельствам - по причине их изобличения, квалифицировал содеянное как покушение на присвоение вверенного имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору, - ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 160 УК РФ и прекратил уголовное дело в связи с примирением с потерпевшим*(5).

2. Тождественные деяния, в результате которых лицо получило возможность распорядиться похищенным, квалифицируются как оконченное хищение, а последнее незавершенное деяние - как покушение на хищение чужого имущества.

Примером может служить схожая с изложенной в приведенном выше судебном решении ситуация.

Б., будучи водителем-экспедитором, похищал вверенное ему дизельное топливо (четыре эпизода), продолжая реализовывать свой умысел на хищение дизельного топлива, в очередной раз предоставил оператору топливную карту для получения дизельного топлива в количестве 300 литров, однако довести преступление до конца не сумел, так как его карта была заблокирована его руководством. Суд квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 160 и ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 160 УК РФ*(6).

Приведем еще один пример.

Т., работая грузчиком-наборщиком на складе, в целях присвоения и растраты вверенного ему имущества разработал план, согласно которому он в те дни, когда работает водитель-экспедитор Ф., будет подготавливать и складывать у находящегося на эстакаде складского помещения служебного автомобиля Ф. коробки с товарами без сопроводительных документов, не предназначенными на момент совершения преступления к продаже, рядом с другими товарами, имеющими сопроводительные бухгалтерские документы, предназначенными для доставки в торговые точки города, после чего Ф., согласно предварительной договоренности, содействуя совершению преступления, должен погрузить вышеуказанные товары в свой служебный автомобиль, незаконно вывезти и реализовать их, вырученные деньги разделить с Т. Виновным удалось реализовать данный план четыре раза, при погрузке товара в пятый раз кладовщица заметила лишний товар, после чего они сознались в совершении хищения.

Суд квалифицировал действия Т. по ч. 1 ст. 160 УК РФ, а действия Ф. - по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 160 УК РФ, по факту хищения со склада по четырем эпизодам, поскольку в их действиях имело место продолжаемое хищение. По последнему пятому факту хищения товара суд квалифицировал действия Т. по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 160 УК РФ как покушение на присвоение и растрату, а действия Ф. - по ч. 3 ст. 30, ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 160 УК РФ как покушение на пособничество в присвоении и растрате*(7).

3. Продолжаемое хищение признается оконченным, несмотря на то, что последнее из тождественных деяний не завершено по не зависящим от виновного обстоятельствам.

Пример. Между подсудимыми К-вым, Ш., К-ным, П., В., Т. и Ш. был достигнут предварительный сговор на совершение хищения путем растраты переклазового порошка, вверенного в силу должностных обязанностей мастеру дробления К-ну и мастеру по отгрузке П. По плану, разработанному К-вым, К-ным и П., отгружали вверенный им порошок в автотранспорт, предоставленный К-вым, в нарушение порядка отгрузки, без оформления в установленном порядке соответствующих документов, не указывая похищенный порошок в документах оперативной ежесменной отчетности. Остальные участники группы способствовали совершению преступления, выполняя функции грузчиков, водителя и сопровождающего грузы. Умысел указанной преступной группы был направлен на систематическое хищение магнезитового периклазового порошка, что свидетельствует о наличии единого преступного умысла на хищение чужого имущества путем растраты, и суд считает, что действия всех подсудимых следует квалифицировать как единое продолжаемое преступление.

Учитывая, что умысел преступной группы на хищение путем растраты чужого имущества был доведен до конца по событиям (указаны четыре даты) и вырученные деньги получены, действия всех подсудимых следует квалифицировать как оконченный состав продолжаемого преступления, несмотря на то, что по последнему эпизоду преступные действия виновных не были доведены до конца по не зависящим от них обстоятельствам*(8).

Противоречивость судебной практики в оценке продолжаемых хищений с неопределенным умыслом при незавершенном последнем из тождественных деяний объясняется не только отсутствием соответствующего разъяснения на уровне Пленума Верховного Суда РФ, но и различием во мнениях ученых по данной проблеме.

В теории уголовного права также можно увидеть три точки зрения.

Согласно первой точке зрения любое продолжаемое преступление независимо от особенностей умысла и наличия конкретизированной цели должно считаться оконченным в момент окончания последнего из тождественных действий. Если оно не завершено, то речь может идти только о покушении на преступление*(9). Сторонники второго подхода, рассуждая о частичной реализации умысла, считают, что содеянное должно квалифицироваться как покушение на деяние в пределах умысла виновного и как оконченное преступление в той части, в которой преступная цель достигнута, если эта часть содержит все признаки какого-либо состава преступления*(10). Третья точка зрения основывается на идее считать продолжаемое преступление с неопределенным (неконкретизированным) умыслом оконченным на любой стадии с момента причинения уголовно значимого ущерба (по фактически наступившим последствиям)*(11).

У каждой из трех позиций свои плюсы и минусы. Положительным моментом первой является то, что она отражает единство продолжаемого преступления. Вместе с тем она игнорирует факт причиненного реального ущерба и незаслуженно, на наш взгляд, снижает степень общественной опасности содеянного, что влечет смягчение наказания в силу ст. 66 УК РФ. Ведь если бы виновные не совершили последнее из тождественных действий, на котором преступление было пресечено, то их предыдущие тождественные действия квалифицировались бы как оконченное преступление.

Вторая адекватно отражает объективное выражение содеянного: тожественные действия, причинившие ущерб, квалифицируются как одно оконченное преступление, последний незавершенный эпизод - как покушение на хищение. Надо отметить, что такая позиция имеет наибольшее распространение в правоприменительной практике. Однако она не учитывает единство умысла, которым охватывался и последний незавершенный эпизод. Получается, что имеет место не одно единое продолжаемое преступление, а два: первое состоит из тождественных действий, второе - из одного неоконченного деяния. Хотя ни в одном из приведенных судебных решений не обосновывается, что умысел на последнее из действий возник самостоятельно, напротив, говорится, что изначально умысел был направлен на совершение неопределенного числа преступных деяний. Тем самым одно преступление искусственно "разрывается" и квалифицируется по совокупности преступлений, что влечет возможность назначения более строгого наказания в порядке ст. 69 УК РФ. Несправедливость такого решения становится очевидной, если мы представим себе, что последнее из тождественных деяний не прервано, а окончено, причинен больший ущерб, но содеянное будет квалифицироваться как одно преступление, влекущее соответственно менее строгое наказание.

Третья позиция учитывает фактически причиненный ущерб и в целом соответствует общепризнанному теоретическому правилу квалификации преступлений с неопределенным умыслом - по фактически наступившим последствиям. В результате тождественных действий причинен ущерб, его размер и должен определять размер хищения. В результате последнего незавершенного деяния ущерб не причинен, значит - не может вменяться в вину, хотя в материалах дела последний незавершенный эпизод должен найти свое отражение.

Но как квалифицировать ситуацию, при которой причиненный тождественными действиями ущерб не составляет размера, влияющего на квалификацию (крупного или особо крупного), а возможный общий ущерб с учетом последнего незавершенного эпизода соответствовал бы крупному или особо крупному размеру? Представляется, что при указанных обстоятельствах изначально неопределенный умысел перед совершением последнего из тождественных действий конкретизируется: виновный осознает, что, совершив очередное действие, причинит общий ущерб на сумму свыше 250 тыс. или 1 млн. руб., предвидит наступление таких последствий и желает их наступления. Поэтому в случае пресечения его действий все содеянное должно квалифицироваться как покушение на хищение в крупном или особо крупном размере. То есть должно применяться правило квалификации продолжаемого преступления с конкретизированным умыслом - по направленности умысла.

Подводя итог изложенному, сделаем некоторые выводы.

1. Продолжаемое хищение с конкретизированным умыслом будет считаться оконченным в момент окончания последнего из тождественных преступных деяний (с учетом специфики формы хищения). Если в таком продолжаемом хищении последнее из тождественных преступных деяний не окончено по не зависящим от виновного обстоятельствам, то все продолжаемое преступление должно квалифицироваться как неоконченное, т.е. как покушение на хищение.

2. Ни в теории уголовного права, ни в судебной практике нет единой концепции квалификации продолжаемых хищений с неопределенным умыслом при незавершенном последнем из тождественных деяний. Существует три варианта уголовно-правовой оценки таких преступлений:

- продолжаемое хищение признается неоконченным и квалифицируется как покушение на хищение в размере, складывающемся из стоимости имущества, выступающего предметом как ранее совершенных тождественных действий, так и последнего (незавершенного);

- тождественные деяния, в результате которых лицо получило возможность распорядиться похищенным, квалифицируются как оконченное хищение, а последнее незавершенное деяние - как покушение на хищение чужого имущества;

- продолжаемое хищение признается оконченным, несмотря на то, что последнее из тождественных деяний не завершено по не зависящим от виновного обстоятельствам.

3. Не претендуя на бесспорность суждения, полагаем, что третий из указанных вариантов учитывает фактически причиненный ущерб и в целом соответствует общепризнанному теоретическому правилу квалификации преступлений с неопределенным умыслом - по фактически наступившим последствиям, а потому является более правильным.

4. Если причиненный тождественными действиями ущерб не составляет крупного или особо крупного размера, а возможный общий ущерб с учетом последнего незавершенного эпизода соответствовал бы крупному или особо крупному размеру, содеянное следует квалифицировать как покушение на хищение в крупном или особо крупном размере.

Библиографический список

1. Баркадзе А.А. Продолжаемое мошенничество: теория и практика // Безопасность бизнеса. 2014. N 2.

2. Демин В.Ф. Социальная обусловленность законодательного конструирования единого сложного преступления и его квалификация: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1989.

3. Кузнецова Н.Ф. Квалификация сложных составов преступлений // Уголовное право. 2000. N 1.

4. Романюк С.Н. Сложные единичные преступления: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Тюмень, 2008.

5. Толмачев О. Квалификация преступлений при частичной реализации умысла // Российская юстиция. 2000. N 12.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Состояние преступности в России за январь-декабрь 2015 г. // https://mvd.ru/folder/101762/item/7087734/ (дата обращения - 23 января 2016 г.).

*(2) Пункт 5 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. N 23 "Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям" (с изменениями, внесенными постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 14 марта 1963 г. N 1) // Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М., 1999. С. 5-6.

*(3) См.: Определение Верховного Суда РФ от 26 июня 2008 г. по делу N 1-505/2007 // http://sudact.ru/vsrf/doc/JQQ8XZ2pVbUX/ (дата обращения - 24 ноября 2015 г.).

*(4) См.: Постановление Президиума Московского областного суда от 22 сентября 2010 г. N 310 по делу N 44у-200/10; кассационное определение Нижегородского областного суда от 19 ноября 2010 г. по делу N 22-6540; постановление Президиума Нижегородского областного суда от 26 января 2011 г. по делу N 44-у-8/2011.

*(5) См.: Постановление Центрального районного суда г. Читы от 19 декабря 2012 г. N 1-778/2012 1-77812 // Архив Центрального районного суда г. Читы за 2012 г. Уголовное дело N 1-778-12.

*(6) См.: Приговор Центрального районного суда г. Тольятти от 18 ноября 2013 г. N 1-754/2013 // Архив Центрального районного суда г. Тольятти за 2013 г. Уголовное дело N 1-754.

*(7) См.: Приговор Первомайского районного суда г. Пензы от 20 мая 2011 г. // Архив Первомайского районного суда г. Пензы. Уголовное дело N 1-112/2011.

*(8) См.: Приговор Саткинскинского городского суда Челябинской области от 13 марта 2014 г. N 1-03/2014-1-3/2014(1-169/2013) // Архив Саткинскинского городского суда Челябинской области за 2014 г. Уголовное дело N N 1-03 /2014.

*(9) См.: Баркадзе А.А. Продолжаемое мошенничество: теория и практика // Безопасность бизнеса. 2014. N 2.

*(10) См.: Толмачев О. Квалификация преступлений при частичной реализации умысла // Российская юстиция. 2000. N 12. С. 312.

*(11) См.: Демин В.Ф. Социальная обусловленность законодательного конструирования единого сложного преступления и его квалификация: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1989. С. 22; Кузнецова Н. Квалификация сложных составов преступлений // Уголовное право. 2000. N 1. С. 32; Романюк С.Н. Сложные единичные преступления: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Тюмень, 2008. С. 18.