Влияние процессов глобализации на организацию судебной деятельности в России
Р.С. Абдулин,
кандидат педагогических наук,
заведующий кафедрой уголовного права и процесса
юридического факультета Курганского
государственного университета,
профессор Курганского государственного университета,
судья Курганского областного суда в отставке,
заслуженный юрист Российской Федерации
Журнал "Законы России: опыт, анализ, практика", N 1, январь 2016 г., с. 65-69.
Современные теории глобализации не обошли стороной и судебную власть Российской Федерации. С началом современной судебной реформы (1991 г.) российским судьям предстояло научиться обеспечивать требования не только отечественных регуляторов, но также и международных. Простое на первый взгляд теоретическое положение о том, что "применение судами Конвенции о защите прав человека и основных свобод должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека", изложенное в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда России от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации"*(1), вскрыло огромный пласт вопросов, связанных не только с сохранением цельности своих российских законов, но и формирования у судейского сообщества понимания, что современный судья становится фактически частью глобализационных процессов, происходящих в мире. Тем самым судебная власть нашей страны официально обозначила себя приверженцем единого подхода к соблюдению Всеобщей декларации прав человека и обеспечению прозрачности отправления правосудия в этом направлении в содружестве с другими государствами.
Это лишний раз свидетельствует о том, что судебная власть России, так же как и другие государства Европейского содружества, постепенно, шаг за шагом "втягивается в открытую систему"*(2). В связи с этим, безусловно, приведенное выше постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации может означать не что иное, как одновременно и обращение, и требование к судейскому сообществу о неукоснительном выполнении в своей практической деятельности рекомендаций данного органа судебной власти. Помимо этого в положениях данного постановления идет речь о постепенном стирании границ в содружестве государств в области применения права по защите прав человека и основных его свобод и установления неких стандартов (единой судебной практики), к которым должны стремиться не только суды, но и вся система правоохранительных органов государства.
Такое глобализационное вплетение судебной власти России в правовое поле актов Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) требует также адекватного его понимания и законодательными (представительными), и исполнительными органами государства. Здесь должен действовать принцип "все или ничего", который значительно ограничивает возможность судейского усмотрения в вопросах применения практики ЕСПЧ, поскольку по защите прав человека и основных его свобод должны быть только строгие нормы, а не общие или казуистично сформулированные.
Безусловно, внедрение в российскую правоприменительную практику многих позиций Европейского Суда происходит непросто. Необходимы концептуальный пересмотр ряда устоявшихся положений и норм национального процесса и приведение его в соответствие с европейскими стандартами. Постепенное вхождение в европейское содружество и сопоставление положений Европейского Суда с нормами национального права уже выявило и продолжает выявлять серьезные противоречия в толковании в нашей стране норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Однако отрадно то, что в Российской Федерации каждое решение ЕСПЧ, установившее нарушение прав человека, влечет за собой принятие решения о восстановлении нарушенного права.
Например, Конституционный Суд РФ признал не соответствующими Конституции РФ положения УПК РФ, не позволявшие лицам, к которым применяются принудительные меры медицинского характера, лично участвовать в уголовном процессе и судебном заседании, знакомиться с материалами дела, заявлять ходатайства и обжаловать принятые решения*(3). Поводом для этого послужило постановление Европейского Суда по правам человека от 20 октября 2005 г. по делу "Романов против России". По европейским требованиям присутствие заявителя в судебном заседании является необходимым условием для того, чтобы судья лично мог убедиться в его психическом состоянии и принять справедливое решение*(4).
Таким образом, оптимальный вариант взаимодействия, который может быть выбран между государствами-партнерами в условиях глобализации, это, прежде всего, тесное сотрудничество, последовательное изменение национального законодательства и приведение его в соответствие с международными нормами, исправление судебных ошибок. Такой подход позволяет говорить о возможности успешной интеграции национального права нашего государства в мировое сообщество. И тому есть многочисленные примеры, свидетельствующие, что Российская Федерация все делает для того, чтобы обеспечить в полной мере выполнение постановлений Европейского Суда по правам человека. Иллюстрацией тому является приведение Россией Закона РФ от 2 июля 1992 г. N 3185-I "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" в соответствие с требованием ст. 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и изменение административного законодательства. Опять же поводом послужило решение ЕСПЧ "Ракевич против России"*(5).
Очень важным в обеспечении прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации является постановление ЕСПЧ от 15 декабря 2005 г. по делу "Ваньян против Российской Федерации", согласно которому, если преступление спровоцировано действиями тайных агентов и ничто не предполагало, что оно было бы совершено без вмешательства правоохранительных органов, то эти действия представляют собой подстрекательство к совершению преступления*(6). Положения данного постановления в настоящее время применяются в системной связи с предписаниями ч. 8 ст. 5 Федерального закона от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности"*(7), которая прямо запрещает соответствующим органам (должностным лицам) при осуществлении оперативно-розыскных мероприятий подстрекать, склонять, побуждать граждан в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий, т.е. совершать действия, провоцирующие граждан, в частности, на незаконный оборот наркотиков.
Так, по приговору Курганского городского суда от 16 июня 2005 г. Г. был признан виновным в совершении пособничества в приобретении и хранении наркотического средства - героина в крупном размере. По мнению адвоката, его подзащитный Г. посредством активных и спровоцированных действий со стороны оперативных работников был вовлечен в совершение преступления, что противоречит, как указывает адвокат в надзорной жалобе, положениям постановления ЕСПЧ от 15 декабря 2005 г. по делу "Ваньян против России". Президиум Курганского областного суда, проверив производство по уголовному делу в полном объеме, в своем постановлении от 25 сентября 2006 г. указал, что суд, вопреки требованиям ст. 297, п. 3 ч. 1 ст. 299 и ст. 307 УПК РФ, не исследовал утверждение оперативных сотрудников о наличии у них информации об участии Г. в распространении наркотических средств и, давая оценку законности оперативно-розыскного мероприятия и отсутствия провокации в отношении Г., не привел в приговоре мотивов, по каким основаниям пришел к такому выводу, тогда как данное обстоятельство имело существенное значение, непосредственно влияющее на юридическую оценку содеянного. В результате приговор и кассационное определение по этому делу были отменены, а дело направлено на новое судебное разбирательство.
Игнорирование актов Европейского Суда является нарушением Россией международных обязательств. Каждое неисполненное решение, будь это собственное или ЕСПЧ, - это не что иное, как подрыв авторитета государства. Яркой иллюстрацией тому является постановление Европейского Суда от 15 января 2009 г. по делу "Бурдов против России"*(8). В нем ЕСПЧ не только констатирует неисполнение внутренних судебных решений, но и обращает внимание России на причины их неисполнения, носящие, по мнению Суда, системный характер, отсутствие четких и согласованных мер, кроющихся в структурных проблемах. Из этого следует, что в результате глобализации постепенно возрастает не только проницаемость и прозрачность государства в области обеспечения прав человека и его свобод, но и его уязвимость. С другой стороны, в этом есть и положительная сторона, поскольку происходит реальное ослабление влияния внутригосударственных структур на судебную власть, исключается принятие судебных решений под воздействием социально-правовой политики государства, вытесняется авторитаризм в судебном управлении, что являлось характерной чертой советского периода, все государственные и негосударственные органы ориентируются только на право и закон. В результате в целом выстраивается система отношений, когда обеспечение прав человека и его свобод становится высшей ценностью государства*(9).
Сегодняшняя модель судебно-правового сегмента страны и его интеграция в правовое поле содружества европейских государств - это совершенно новая архитектура цивилизованных отношений. Постановление Пленума Верховного Суда России от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" также положило, образно говоря, свой кирпич в основание фундамента выстраивания универсальных правовых норм и создания единого правового пространства либо приближения к нему, например, в структурном построении той же судебной системы, порядка назначения судей, процесса рассмотрения уголовных, гражданских и семейных дел и многих других правовых проблем, которые были закрыты для мирового сообщества.
Однако такое динамическое равновесие трудно сохранить, и в особенности в настоящий период достаточно сложной политической и социальной обстановки. Совершенствование целостной глобализационной процессуально-правовой инфраструктуры, способной эффективно работать в стандартизированных условиях, стало упираться в серьезные международные дестабилизирующие факторы.
В начале 1990-х гг. Российская Федерация твердо встала на путь построения правового государства, стирания границ с европейскими государствами и создания единых стандартов - и в первую очередь в области соблюдения прав и свобод человека. Однако процесс глобализации не столь безоблачен и безопасен. Безусловно, одной из сторон глобализации в вопросах соблюдения прав человека являются постепенное становление мироцелостности и интенсификация отношений по созданию единого правового пространства в границах государств - участников Конвенции. И все это должно проходить с соблюдением принципов взаимоуважения, терпимости и прозрачности, без давления на традиционные и базовые правовые основы любого дружественного государства. Несомненно, эту сторону глобализационных процессов следует признать положительной.
Однако есть и другая сторона глобализации, при которой она может быть воспринята как опасность. Например, в содружестве государств внутри либо извне могут оказаться те, кто может быть заинтересован в консервации национальных идей и традиций и навязывании своей модели развития, в частности той же судебной системы. Так, в конце 1990-х гг. в Российской Федерации достаточно активно работали представители судейского сообщества США под эгидой Российско-Американского судебного партнерства, финансируемого Агентством международного развития США (USAID). Они обучали и давали рекомендации по различным направлениям как процессуальной, так и внепроцессуальной судебной деятельности, в частности, по подбору и назначению федеральных судей, автоматизации судебного делопроизводства, по построению организационной структуры органов управления судами и др. Справедливости ради следует сказать, что их опыт был полезен для зарождающегося современного российского судейского сообщества, и хочется верить, что во всем, что ими делалось, было искреннее желание помочь России. В то же время на фоне последних событий не покидает мысль, что, возможно, американцы все же надеялись, что на тот момент сильно дифференцированное гражданское и судейское общество нашей страны максимально воспримет их предложения, забыв о своих национальных правовых традициях и преемственности. Однако у Российского государства все же хватило здравого смысла уйти от механического наложения американского опыта "на правовую ткань страны", обратиться к историческим корням национального судоустройства и судопроизводства, к положениям судебной реформы 1864 г., что достаточно удачно "встроилось в современную систему государственных и политических отношений"*(10).
По мнению О.Н. Ординой, решения Европейского Суда по правам человека являются ненациональными, а международными судебными прецедентами*(11). И с этим трудно не согласиться. В то же время следует принять во внимание и следующее. Как видно из приведенных выше судебных решений, Европейский Суд, развивая и дополняя Конвенцию о защите прав человека и свобод, создает не только нормы международного права, но на основе недостатков, выявленных в национальном праве, заставляет устранять их без ожидания внесения соответствующих изменений в действующее национальное законодательство. Для примера можно снова вернуться к постановлению Президиума Курганского областного суда по делу Г., которым приговор и кассационное определение по этому делу были отменены, а дело направлено на новое судебное разбирательство не только ввиду нарушения национального процессуального закона, но и с учетом постановления ЕСПЧ по делу "Ваньян против Российской Федерации". Тем самым Президиум Курганского областного суда показал, что российские законы применяются национальными судами в системной связи и с предписаниями ЕСПЧ.
К этому же обязывает и ряд постановлений Пленума Верховного Суда России, в частности, от 31 октября 1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия", от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", а также уже названное выше постановление от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации". В них Верховный Суд Российской Федерации четко обозначил приоритетность общепризнанных международных норм над национальным правом в случае их противоречия. Об этом убедительно свидетельствует анализ судебной практики деятельности последних десяти лет Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ (до его реорганизации), которые принимали и принимают решения, в том числе и на основе норм и прецедентов международного права. Безусловно, данное обстоятельство позволяет констатировать, что решения Европейского Суда стали еще одним источником национального права*(12).
Несомненно, вопросы глобализации не ограничиваются лишь инкорпорацией международно-правовых норм во внутригосударственное право. Применение норм, принципов и прецедентов международного права и его включение в национальное право влекут за собой не только обновление законодательной базы, но и повышение уровня легитимности правосудия и доверия к институтам российской судебной власти. Одновременно с этим происходят качественные изменения и в национальном судейском корпусе. Судьи постепенно освобождаются от привычек прошлого, мышления, основанного на политике и целесообразности, от установок и ориентиров руководства, эмоций, принятия решений в зависимости от изменений социально-правовой политики в государстве и от многих других факторов, свидетельствующих о пристрастности судьи.
Подводя итог изложенному, можно сказать, что в глобализации детально прорисовывается прогрессирующее движение национальной судебной практики к международным стандартам в области обеспечения прав и свобод человека и гражданина.
Библиографический список
1. Актуальные вопросы глобализации (круглый стол) // Международная экономика и международные отношения. 1999. N 5.
2. Зорькин В.Д. Прецедентный характер решений Конституционного Суда Российской Федерации // Журнал российского права. 2004. N 12.
3. Конституция новой России: к 15-летию принятия. Комментарии к Конституции Российской Федерации. М.: Эксмо, 2009.
4. Ордина О.Н. Решения Европейского Суда по правам человека // Российский судья. 2013. N 7.
5. Сравнительная правовая политика: учебное пособие / под ред. А.Ю. Саломатина. М., 2012.
-------------------------------------------------------------------------
*(1) Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. N 12.
*(2) См.: Актуальные вопросы глобализации (круглый стол) // Международная экономика и международные отношения. 1999. N 5.
*(3) Постановление Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2007 г. N 13-П "По делу о проверке конституционности ряда положений статей 402, 433, 437, 438, 439, 441, 444 и 445 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан С.Г. Абламского, О.Б. Лобашовой и В.К. Матвеева" // Российская газета. 2007. 28 нояб.
*(4) Дело "Романов (Romanov) против Российской Федерации" (жалоба N 63993/00): постановление ЕСПЧ от 20 октября 2005 г. // Российская хроника Европейского Суда. 2011. N 4.
*(5) Постановление Европейского Суда по правам человека от 28 октября 2003 г. "Дело Ракевич против РФ" // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2004. N 1.
*(6) Постановление ЕСПЧ от 15 декабря 2005 г. по делу "Ваньян против Российской Федерации" // Российская хроника Европейского Суда. 2011. N 4.
*(7) СЗ РФ. 1995. N 33. Ст. 3349.
*(8) Постановление Европейского Суда по правам человека от 7 мая 2002 г. "Бурдов (Burdov) против России (жалоба N 59498/00)" // Российская газета. 2002. 4 июля.
*(9) См.: Конституция новой России: к 15-летию принятия. Комментарии к Конституции Российской Федерации. М.: Эксмо, 2009. С. 31-32.
*(10) См.: Сравнительная правовая политика: учебное пособие / под ред. А.Ю. Саломатина. М., 2012.
*(11) См.: Ордина О.Н. Решения Европейского Суда по правам человека // Российский судья. 2013. N 7. С. 45-47.
*(12) См.: Зорькин В.Д. Прецедентный характер решений Конституционного Суда Российской Федерации // Журнал российского права. 2004. N 12. С. 8.
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.
Абдулин Р.С. Влияние процессов глобализации на организацию судебной деятельности в России
Abdulin R.S. The Impact of Globalization on the Organization of Judicial Activities in Russia
Р.С. Абдулин - кандидат педагогических наук, заведующий кафедрой уголовного права и процесса юридического факультета Курганского государственного университета, профессор Курганского государственного университета, судья Курганского областного суда в отставке, заслуженный юрист Российской Федерации
R.S. Abdulin - Candidate of Pedagogical Science, Assistant Professor, Honored Lawyer of RF, a Retired Judge of the Kurgan Regional court
В статье рассматриваются вопросы влияния процессов глобализации на организацию судебной деятельности. Глобализация объективно ведет к появлению наднациональных элементов правового регулирования. Все больше вопросов внутренней юрисдикции приводятся в соответствие с международными нормами. Применение норм, принципов и прецедентов международного права и его вкрапление в национальное право влекут за собой не только обновление законодательной базы, но и повышение уровня легитимности правосудия и доверия к институтам российской судебной власти.
The article examines the impact of globalization on the organization of judicial activity. Globalization objectively leads to the emergence of supranational elements of legal regulation. More and more matters of domestic jurisdiction are in compliance with international standards. Application of rules, principles and precedents of international law and its inclusion in national law entails not only update the legislative framework, but also increase the level of legitimacy of the justice and confidence in the institutions of the Russian judiciary.
Ключевые слова: глобализация; Европейский Суд; Верховный Суд; организация; Пленум; интеграция; мировое сообщество.
Keywords: globalization; European Court; the Supreme Court; organization; Plenum; integration; global community.
Влияние процессов глобализации на организацию судебной деятельности в России
Автор
Р.С. Абдулин - кандидат педагогических наук, заведующий кафедрой уголовного права и процесса юридического факультета Курганского государственного университета, профессор Курганского государственного университета, судья Курганского областного суда в отставке, заслуженный юрист Российской Федерации
"Законы России: опыт, анализ, практика", 2016, N 1