Финансовые операции и сделки по легализации преступных доходов в новых разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации (А.Н. Ляскало, журнал "Законодательство", N 1, январь 2016 г.)

Финансовые операции и сделки по легализации преступных доходов в новых разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации

А.Н. Ляскало,

кандидат юридических наук,

заместитель директора департамента

внутреннего контроля и выездных проверок

фонда "Сколково"

Журнал "Законодательство", N 1, январь 2016 г., с. 82-87.

7 июля 2015 г. Пленум Верховного Суда РФ принял постановление N 32 "О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем" (далее - Постановление). Документ содержит толкование ряда ключевых вопросов применения ст. 174, 174.1 УК РФ, которые не раскрывались в прежних разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ*(1) и неоднозначно решались в судебной практике. Настоящая статья посвящена новеллам, касающимся сделок и финансовых операций по легализации (отмыванию) преступных доходов, и перспективам их практического применения.

Содержание понятий "сделка" и "финансовая операция"

Как следует из Постановления, для целей применения ст. 174 и 174.1 УК РФ к финансовым операциям относятся любые операции с денежными средствами (наличные и безналичные расчеты, кассовые операции, перевод или размен денежных средств, обмен валюты и т.п.).

К сделкам могут быть отнесены действия, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, а равно на создание видимости возникновения или перехода гражданских прав и обязанностей.

Согласно этому разъяснению понятия "сделка" и "финансовая операция" различаются, несмотря на то что буквальное толкование диспозиций ст. 174, 174.1 УК РФ позволяет прийти к выводу о том, что финансовая операция является разновидностью сделки. Буквальное толкование указанных понятий содержалось и в прежних разъяснениях Верховного Суда РФ.

По нашему мнению, новое толкование высшей судебной инстанции является более точным. Финансовая операция действительно отличается от сделки. Предметом финансовой операции могут быть только денежные средства. Финансовая операция не всегда связана с установлением, изменением или прекращением гражданских прав и обязанностей (например, перевод денежных средств между банковскими счетами одного лица).

Однако самым важным моментом является указание в новом Постановлении на специальный признак легализационной сделки и финансовой операции, согласно которому они заведомо для виновного маскируют связь легализуемого имущества с преступным источником его происхождения (предикатным преступлением). Это означает, что не любая сделка или финансовая операция с преступно приобретенным имуществом будет указывать на его легализацию, а только сделка или финансовая операция, благодаря которой маскируется связь легализуемого имущества с предикатным преступлением, создается видимость правомерного владения, пользования и распоряжения таким имуществом.

Как представляется, не все сделки и финансовые операции могут обеспечить маскировку источника преступных доходов. В частности, не обеспечивают такой маскировки сделки аренды (ст. 606 ГК РФ), найма жилого помещения (ст. 671 ГК РФ), безвозмездного пользования (ст. 689 ГК РФ), хранения (ст. 886 ГК РФ), доверительного управления имуществом (ст. 1012 ГК РФ).

Указанные сделки предполагают предоставление индивидуально определенного имущества в пользование (договоры аренды, найма жилого помещения, безвозмездного пользования), на хранение (договор хранения) и в доверительное управление (договор доверительного управления имуществом) на условиях возврата владельцу того же самого имущества, за исключением хранения с обезличением (ст. 890 ГК РФ).

Однако сложившаяся к настоящему времени судебная практика признает указанные сделки легализационными.

Генеральный директор и главный бухгалтер ОАО СК "Алроса-Лена" совершили злоупотребление полномочиями, передав в счет погашения искусственно созданной кредиторской задолженности подконтрольному ООО "Сибвнештранс" имущество ОАО СК "Алроса-Лена", в том числе причал для выгрузки автомобилей и площадку для хранения и переработки контейнеров общей стоимостью 12,9 млн. руб. Вскоре после этого указанное имущество было передано ООО "Сибвнештранс" по договору аренды ОАО СК "Алроса-Лена". В результате виновные лица привлечены к ответственности по п. "а", "б" ч. 2 ст. 174.1 УК РФ*(2).

По другому делу приговором Советского районного суда г. Красноярска преступная группа осуждена по ч. 3 ст. 174.1 УК РФ за легализацию денежных средств, полученных в результате незаконного сбыта наркотических средств. Как сказано в приговоре, по одному из эпизодов преступной деятельности членом организованной группы совершена легализационная сделка по предоставлению в наем жилого помещения стоимостью 2,5 млн. руб., приобретенного на денежные средства от незаконного сбыта наркотических средств*(3).

Такие сделки не создают условий для сокрытия связи преступных доходов с источником их происхождения, поскольку вовлеченное в них имущество продолжает оставаться во владении лица, непосредственно связанного с предикатным преступлением либо совершившим его лицом.

На наш взгляд, эти сделки могут быть совершены лишь после легализации в целях вовлечения уже отмытых денежных средств и иного имущества в легальный гражданский оборот.

Новые разъяснения высшей судебной инстанции о сущности легализационных сделок будут способствовать более тщательной оценке правоприменителями сделок на предмет обеспечения ими условий для маскировки источника преступных доходов.

Как правило, подобная маскировка предполагает непрозрачный, запутанный характер сделок и финансовых операций, обман или злоупотребление доверием.

Проведенный при подготовке проекта Постановления анализ судебной практики позволяет утверждать, что маскировку источника преступных доходов чаще всего сопровождают:

- подделка документов и использование заведомо поддельных документов, в том числе подтверждающих полномочия на совершение сделки и встречное исполнение по сделке;

- использование подставных физических и юридических лиц для сокрытия конечных бенефициаров легализационных сделок и финансовых операций, фактически контролирующих их совершение, получающих возможность прямо или косвенно извлекать из них экономические выгоды;

- использование анонимных условий смены собственников имущества, в том числе за счет привлечения контрагентов, зарегистрированных в офшорных зонах, в которых действуют законодательные ограничения на раскрытие информации о сделках и финансовых операциях.

Установление легализационной цели сделок и финансовых операций через объективные признаки

Доказывание цели и умысла на легализацию преступных доходов сопряжено с известными практическими трудностями. В помощь правоприменителю в Постановлении сформирован неисчерпывающий перечень типовых объективных фактических обстоятельств, которые с высокой вероятностью могут свидетельствовать о намерении лица легализовать преступные доходы.

В основу данного подхода положены международные стандарты борьбы с легализацией преступных доходов. Международное право признает, что осознание, намерение или цель совершения легализации преступных доходов могут быть установлены исходя из объективных фактических обстоятельств дела (п. 3 ст. 3 Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г.; подп. "f" п. 2 ст. 6 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности 2000 г. и др.).

Итак, согласно новым разъяснениям Верховного Суда РФ цель придания правомерного вида владению, пользованию, распоряжению преступно приобретенным имуществом может быть установлена на основании ряда фактических обстоятельств дела, когда финансовые операции, сделки и иные действия виновных лиц указывают на сокрытие факта преступного приобретения имущества и обеспечение возможности его свободного оборота. Рассмотрим семь таких обстоятельств.

1. Совершение сделок по отчуждению имущества, приобретенного преступным путем (в результате совершения преступления), в отсутствие реальных расчетов или экономической целесообразности в таких сделках.

Под данной формулировкой подразумеваются прежде всего сделки в целях неоднократного изменения собственников имущества и создания цепочки "добросовестных приобретателей", в том числе совершаемые в течение непродолжительного периода, не имеющие явного экономического смысла (демонстрирующие нерыночные или невыгодные условия, не сопровождающиеся встречным исполнением). Такие сделки можно назвать классикой рейдерского передела собственности, в схемах которого ключевую роль играет легализация преступных доходов.

Преступная группа путем мошенничества завладела принадлежащими ООО "Скай Плюс" шестью зданиями и одним земельным участком общей стоимостью 88,5 млн. руб., оформив право собственности на них на подконтрольное ООО "Промсиб". Вскоре после этого члены преступной группы на основании фиктивной сделки купли-продажи в отсутствие реальных расчетов оформили право собственности на указанные объекты недвижимого имущества на другое подконтрольное ООО "Товарищ", чем совершили преступление, предусмотренное п. "а", "б" ч. 2 ст. 174.1 УК РФ. После этого похищенное и легализованное имущество через агентство по недвижимости было выставлено на продажу*(4).

2. Фальсификация оснований возникновения прав на денежные средства или иное имущество, приобретенные преступным путем (в результате совершения преступления), в том числе гражданско-правовых договоров, первичных учетных документов и т.п.

Подделка документов представляет собой наиболее распространенное средство легализации преступных доходов. Фиктивные документы позволяют создать ложную легенду о законном происхождении имущества, приобретенного преступным путем, используются для интеграции такого имущества в легальный гражданский оборот.

На основании решения следственного органа Т. было поручено уничтожение вещественного доказательства по уголовному делу о незаконном предпринимательстве - рыбопродукции минтая общим весом 398 536 кг. Создав видимость исполнения решения следственного органа, Т. присвоила себе указанную продукцию. Далее, используя подконтрольные фирмы-однодневки, Т. заключила договоры поставки указанной рыбопродукции ООО "Уральский рыбный двор", при этом подделала качественные удостоверения, сертификаты соответствия, ветеринарные свидетельства и другие документы, выдав указанную рыбопродукцию за легальный товар, принадлежащий подконтрольным фирмам-однодневкам. За поставку рыбопродукции ООО "Уральский рыбный двор" заплатило 11,2 млн. руб. Приговором Первомайского районного суда Приморского края Т. осуждена по п. "б" ч. 2 ст. 174.1 УК РФ*(5).

3. Совершение финансовых операций или сделок по обналичиванию денежных средств, приобретенных преступным путем (в результате совершения преступления), в том числе с использованием расчетных счетов фирм-однодневок или счетов физических лиц, не осведомленных о преступном происхождении соответствующих денежных средств.

Сделки с участием фирм-однодневок и подставных лиц обеспечивают обналичивание денежных средств. Движение переведенных в наличную форму денежных средств отследить практически невозможно, вследствие чего их связь с источником преступного происхождения прерывается. Обналиченные в результате таких сделок денежные средства могут быть вновь введены в оборот под видом легальных активов.

Служащая Якутского филиала ООО КБ "СахаДаймондБанк" Ш. путем мошенничества похитила денежные средства с расчетных счетов клиентов банка в размере 14,8 млн. руб., перечислив их по фиктивным основаниям на контролируемый ею расчетный счет юридического лица. Похищенные денежные средства Ш. по фиктивным основаниям перечисляла на расчетные счета фирм-однодневок и лицевые счета физических лиц. В последующем указанные денежные средства по просьбе Ш. обналичивались и возвращались в ее распоряжение. Приговором Якутского городского суда Ш. осуждена по п. "б" ч. 2 ст. 174.1 УК РФ*(6).

4. Совершение финансовых операций или сделок с участием подставных лиц, не осведомленных о том, что задействованные в соответствующих финансовых операциях и сделках денежные средства и иное имущество приобретены преступным путем (в результате совершения преступления).

Подставные лица (родственники, знакомые) нередко используются как непосредственные участники сделок, отчуждающие или приобретающие имущество в интересах организаторов легализации, которые, оставаясь в тени, планируют и контролируют легализационные сделки, получают от них экономические выгоды.

Участники преступного сообщества, совершив путем мошенничества хищение трех моечных комплексов общей стоимостью 12,4 млн. руб., принадлежащих ООО ТПК "Чистый ангел", оформили их на подставное лицо - индивидуального предпринимателя Д., не осведомленного о преступном происхождении указанного имущества. В дальнейшем это имущество использовалось в легальной предпринимательской деятельности индивидуального предпринимателя Д., который передавал полученные доходы преступному сообществу. Приговором Новгородского областного суда виновные лица осуждены по ч. 3 ст. 174.1 УК РФ*(7).

5. Совершение внешнеэкономических финансовых операций или сделок с денежными средствами и иным имуществом, приобретенными преступным путем (в результате совершения преступления), при участии контрагентов, зарегистрированных в офшорных зонах.

Как известно, под офшорными зонами понимаются государства и территории, предоставляющие льготный режим налогообложения и (или) не предусматривающие раскрытие и предоставление информации о проводимых сделках и финансовых операциях. Тем самым создаются условия для анонимной смены собственников преступно приобретенного имущества, способствующие его легализации (отмыванию).

Занимаясь незаконной банковской деятельностью, Н. получил преступный доход в размере 15,2 млн. руб., который аккумулировал на расчетных счетах фирм-однодневок, в том числе зарегистрированных на Британских Виргинских островах. В процессе указанной незаконной деятельности Н. принимал меры к легализации преступных доходов, перечислив со счетов подконтрольных ему фирм-однодневок по фиктивным основаниям на собственные лицевые счета 8,7 млн. руб. Приговором Железнодорожного районного суда г. Новосибирска Н. осужден по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ*(8).

6. Совершение финансовых операций или сделок с использованием электронных средств платежа, в том числе неперсонифицированных или персонифицированных, но принадлежащих лицам, не осведомленным о преступном происхождении электронных денежных средств.

Инфраструктура операторов электронных денежных средств (Qiwi, Web-money и др.), включая электронные средства платежа (электронные кошельки), в том числе неперсонифицированные (без идентификации или с упрощенной идентификацией клиента) или персонифицированные (с идентификацией клиента), но принадлежащие подставным лицам, все чаще используется в легализации преступных доходов.

В судебной практике использование электронных платежных систем при обращении с преступными доходами не всегда признавалось легализацией. Суды нередко приходили к выводу о том, что перевод электронных денег между электронными счетами с последующим обналичиванием через банковскую или почтовую систему охватывается составом предикатного преступления (например, сбыта наркотических средств или психотропных веществ с использованием электронных средств платежа). Теперь такие финансовые операции будут свидетельствовать о вероятной легализации преступных доходов.

Преступная группа осуществляла сбыт наркотических средств через интернет. При этом денежные средства от покупателей наркотических средств зачислялись на электронные счета электронной платежной системы Visa Qiwi Wallet, открытые на подставных лиц. Далее преступной группой совершались финансовые операции по легализации указанных денежных средств, которые с этой целью переводились на другие электронные и банковские счета, а в конечном итоге обналичивались и поступали в распоряжение преступной группы. Приговором Ишимского городского суда Тюменской области организатор преступной группы Р. осужден по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ*(9).

7. Приобретение недвижимого имущества, произведений искусства, предметов роскоши и т.п. при условии осознания и сокрытия виновным преступного происхождения денежных средств, за счет которых такое имущество приобретено.

Этот пример несколько выбивается из логического ряда фактических обстоятельств, содержащих признаки легализации преступных доходов, поскольку в нем акцент сделан не на особенностях финансовых операций, сделок и иных действий виновных лиц, указывающих на маскировку источника преступных доходов, а на предмете легализации.

Верховный Суд РФ посчитал необходимым особо выделить недвижимое и иное дорогостоящее имущество, вероятно, желая ориентировать правоприменительные органы на борьбу с наиболее опасными проявлениями легализации преступных доходов.

Завершает разъяснения о фактических обстоятельствах легализации преступных доходов ставшая уже классической оговорка о том, что совершение указанных финансовых операций или сделок само по себе не может предрешать выводы суда о виновности лица в легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем (в результате совершения преступления). Это означает, что необходимо устанавливать и оценивать в совокупности все обстоятельства, указывающие на наличие цели придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению преступно приобретенным имуществом.

Распоряжение имуществом для личного потребления

К настоящему времени в судебной практике сложилась отчетливая тенденция отнесения к легализации практически любых сделок с преступно приобретенным имуществом в отсутствие каких-либо действий, прямо указывающих на придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению таким имуществом, включая мелкие бытовые сделки.

Например, согласно приговору Сунженского районного суда Республики Ингушетия Б. осужден по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ. Как установлено, осужденный получал денежные средства от наркозависимых лиц за организацию притона для употребления наркотических средств и психотропных веществ. Часть указанных денежных средств на сумму 2,5 тыс. руб. Б. потратил на покупку видеомагнитофона, что было признано легализацией преступных доходов*(10).

Подобная практика, однако, не имела всеобщего признания среди правоприменителей и подвергалась справедливой критике в теории уголовного права. В конечном итоге Верховный Суд РФ встал на сторону не согласных с таким подходом, сформулировав в Постановлении следующие разъяснения.

О направленности умысла на легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем (в результате совершения преступления), не свидетельствует распоряжение ими в целях личного потребления (приобретение продуктов питания, товаров первой необходимости, получение бытовых услуг и т.п.).

Если такие действия совершены лицом, не причастным к предикатному преступлению, они могут быть квалифицированы по ст. 175 УК РФ как заранее не обещанный сбыт или приобретение имущества, заведомо добытого преступным путем.

Если такие действия совершены лицом, причастным к предикатному преступлению, они, вероятнее всего, не выйдут за рамки обычного распоряжения преступно приобретенным имуществом (без цели придания правомерного вида владению, пользованию, распоряжению) и будут охватываться статьей Особенной части УК РФ, предусматривающей ответственность за предикатное преступление.

Список литературы

1. Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб., 2007.

2. Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений. М., 2005.

3. Ляскало А.Н. Финансовые операции и сделки как элементы объективной стороны легализации // Уголовный процесс. 2014. N 5.

4. Ляскало А.Н. Особенности предмета легализации (отмывания) денежных средств и иного имущества, приобретенных преступным путем // Уголовное право. 2014. N 2.

5. Яни П.С. Легализация преступно приобретенного имущества: предмет преступления // Законность. 2012. N 9, 10.

------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. N 23 "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем" (в редакции постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 декабря 2010 г. N 31).

*(2) См.: приговор Ленинского районного суда Республики Саха (Якутия) по уголовному делу N 1-21/2010 // ГАС РФ "Правосудие".

*(3) См.: приговор Советского районного суда г. Красноярска от 23 мая 2012 г. // Там же.

*(4) См.: приговор Советского районного суда г. Новосибирска по уголовному делу N 1-175/2012 // Там же.

*(5) См.: приговор Первомайского районного суда Приморского края по уголовному делу N 1-28/2010 // Там же.

*(6) См.: приговор Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) по уголовному делу N 1-262/2012 // Там же.

*(7) См.: приговор Новгородского областного суда от 29 августа 2011 г. // Там же.

*(8) См.: приговор Железнодорожного районного суда г. Новосибирска по уголовному делу N 1-350/2010 // Там же.

*(9) См.: приговор Ишимского городского суда Тюменской области по уголовному делу N 1-205/2014 // Там же.

*(10) См.: приговор Сунженского районного суда Республики Ингушетия по уголовному делу N 1-23/2010 // Там же.