Материальные нормы как критерий определения процессуального положения лиц, участвующих в деле, в гражданском процессе (О.Ю. Фомина, журнал "Законы России: опыт, анализ, практика", N 11, ноябрь 2015 г.)

Материальные нормы как критерий определения процессуального положения лиц, участвующих в деле, в гражданском процессе

О.Ю. Фомина,

аспирантка кафедры гражданского процесса

Саратовской государственной юридической академии

Журнал "Законы России: опыт, анализ, практика", N 11, ноябрь 2015 г., с. 88-91.

Значительное число процессуальных элементов каким-либо образом связано с существующими материально-правовыми конструкциями. Некоторые из них основаны исключительно на материальных правоотношениях, например процессуальное правопреемство и институт ненадлежащего ответчика. Судебное представительство в части определения полномочий, оснований возникновения отношений судебного представительства, допустимости одновременного участия в судебном заседании представителя и его доверителя во многом дублирует нормы, характеризующие общегражданское представительство.

Применительно к основаниям наделения определенных субъектов статусом лиц, участвующих в деле, мы наблюдаем непосредственное влияние материального права на цивилистический процесс, что является значимым моментом, так как законность и обоснованность принятого судом решения по делу зависит, в том числе, от правильности присвоения лицу, участвующему в деле, процессуального статуса.

Влияние материальных норм на цивилистический процесс нередко становилось предметом исследований ученых-процессуалистов. К данному вопросу обращались М.А. Гурвич, Р.Е. Гукасян, Д.Б. Абушенко, А.В. Юдин и др. В частности, Р.Е. Гукасян говорил, что состав участвующих в деле лиц, имеющих материально-правовой интерес в деле, формируется по модели материальных правоотношений*(1). Д.Б. Абушенко, в свою очередь, отмечает, что не все лица, участвующие в деле, наделяются определенным процессуальным статусом исходя из существующих материально-правовых связей*(2). А.В. Юдин рассматривал в одной из своих работ изменение статусов участников гражданского процесса в динамике судопроизводства, обусловленной материально-правовыми факторами*(3). М.А. Гурвич в одной из своих работ отмечал как неправильное заключение других авторов о том, что гражданское процессуальное право полностью определяется охраняемым им материальным правом*(4).

Отсутствие в ГПК РФ дефиниции "лица, участвующие в деле", слияние данного термина с понятием "лиц, участвующих в гражданском процессе" в ст. 34 ГПК РФ*(5) порождают необходимость обратиться к материальному интересу как к составной части юридического интереса, являющегося определяющим признаком лиц, участвующих в деле.

Только лица, участвующие в деле, обладают, помимо процессуального интереса к исходу процесса (ожидание определенных процедурных действий - принятие судом решения определенного содержания), еще и материальным (фактическое предоставление судебной защиты нарушенного или оспариваемого права). Судье при подготовке дела к судебному разбирательству и определении процессуального статуса участвующих в деле лиц следует внимательно изучать материальную составляющую правоотношений (гражданско-правовых, трудовых и др.), сложившихся между субъектами. Так, в качестве истца в гражданском процессе могут выступать физические или юридические лица, имеющие материальный интерес к разрешению возникшего спора.

Гражданское судопроизводство характеризуется рассмотрением спора, возникшего между действительными или мнимыми участниками материальных отношений с наделением их определенным объемом прав и обязанностей на основании норм материального права.

В ходе судебного разбирательства, учитывая разнообразие и стремительное развитие материальных отношений, для правильного разрешения заявленного правового конфликта может возникнуть необходимость замены одного участника другим, в частности, посредством такого инструмента, как процессуальное правопреемство. Как было указано выше, институт процессуального правопреемства основан на правопреемстве гражданско-правовом. Сторона (физическое лицо) выбывает из судебного разбирательства, например, по причине смерти, уступки права требования (ст. 388 ГК РФ), перевода долга (ст. 391 ГК РФ); сторона - юридическое лицо - вследствие реорганизации, ликвидации, по иным причинам.

Лицо может вступить в гражданское дело, а иногда оно это сделать просто должно, в качестве процессуального правопреемника, если к нему в соответствии со сложившимися материальными правоотношениями перешли права и обязанности правопредшественника. Причем это может быть как правопреемство универсальное (при наследовании, ликвидации юридического лица), так и сингулярное (переход отдельного субъективного права или обязанности, в частности права собственности на спорную вещь). Однако в отношении процессуального правопреемства речь идет только о его универсальной форме. Сингулярное процессуальное правопреемство неприемлемо. Так, Московский областной суд указал в своем апелляционном определении от 18 июня 2014 г. по делу N 33-13096/14, что при переходе права собственности на земельный участок от одного лица к другому материальное правопреемство влечет процессуальное правопреемство. Кроме того, неправильное применение и толкование норм материального и процессуального права судом первой инстанции по данному делу в части необходимости замены стороны правопреемником повлекли отмену определения суда*(6).

Важным фактом, характеризующим обусловленность процессуального правопреемства материальной составляющей, является запрет проведения правопреемства в возбужденном деле при невозможности его осуществления в материальном правоотношении. Процессуальное правопреемство исключено в случаях, когда предъявленное требование неразрывно связано с личностью правопредшественника, например, по искам о восстановлении на работе, о взыскании алиментов. Так, определением Санкт-Петербургского городского суда от 6 августа 2013 г. N 33-9695/13 было отменено решение суда первой инстанции, в том числе по причине того, что спорное правоотношение (признание ответчика утратившим право пользования жилым помещением в общежитии) не допускает правопреемства, поскольку неразрывно связано с личностью ответчика*(7).

Правомерность произведенного судом процессуального правопреемства имеет существенное значение, так как в соответствии со ст. 44 ГПК РФ на правопреемника распространяются все действия, совершенные до вступления его в процесс в той мере, в какой они были бы обязательны для правопредшественника. Кроме того, такая замена стороны может противоречить интересам одной из сторон или же правопреемника. В таком случае судом, на наш взгляд, должно учитываться мнение противоположной стороны и самого правопреемника, следует ли последнего вводить в существующее судебное разбирательство в качестве процессуального правопреемника. Однако учитывать волеизъявление участников спора будет неактуально при фактическом прекращении существования материального правопредшественника.

В ГПК РФ волеизъявлению участников дела при процессуальном правопреемстве уделяется совсем мало внимания. Существующая в Кодексе императивная норма закрепляет обязательную процедуру допуска к участию в деле материального правопреемника вместо материального правопредшественника. Аналогичная норма содержится и в ст. 48 АПК РФ. В данном случае законодатель игнорирует интерес выбывшей стороны к участию в уже возбужденном деле. Особенно ярко это прослеживается при замене истца его материальным правопреемником, тем самым исключая его из возбужденного им судебного разбирательства, что, на наш взгляд, противоречит самой сути судопроизводства. В связи с такими обстоятельствами некоторые авторы придерживаются точки зрения, согласно которой основывать процессуальное правопреемство исключительно на правопреемстве материальном, не учитывая волеизъявление лиц, участвующих в деле, неверно*(8).

Исходя из определенной материальными нормами структуры материальных отношений формируется состав лиц, участвующих в деле. Так, собственник или законный владелец может быть истцом по виндикационному иску, ответчиком - лицо, у которого вещь находится. Иное определение состава лиц, участвующих в деле, повлечет необходимость использования института ненадлежащей стороны.

В соответствии с ГПК РФ при подготовке дела или во время его разбирательства в суде первой инстанции суд допускает по ходатайству или с согласия истца замену ненадлежащего ответчика надлежащим. Однако если истец не согласен на замену ненадлежащего ответчика другим лицом, суд рассматривает дело по предъявленному иску. По нашему мнению, такая норма может препятствовать оперативному и правильному разрешению возникшего спора. Более удобной является позиция, закрепленная в ст. 47 АПК РФ, разрешающая судье, в случае несогласия истца на замену ответчика другим лицом, привлечь его в качестве второго ответчика. Аналогичная норма содержится в Концепции единого Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, которая одобрена решением Комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству ГД ФС РФ от 8 декабря 2014 г. N 124(1).

Институт ненадлежащего ответчика отличается от процессуального соучастия на стороне ответчика тем, что в отношении ненадлежащего ответчика исключается предположение, что он обладает спорными материальными обязанностями. В отношении процессуального соучастия на стороне ответчика каждый из соответчиков является носителем материальных обязанностей в спорном правоотношении.

В гражданско-процессуальном законодательстве в настоящее время отсутствует само понятие "ненадлежащая сторона", поэтому в теории мы встречаем различные определения. Так, М.А. Гурвич под ненадлежащим ответчиком понимал лицо, подлежащее, в случае согласия на то истца, замене другим лицом, в связи с обнаружившимся в процессе отсутствием материально-правовой пассивной легитимации его к делу*(9). В то же время автор подчеркивает, что сам процесс с участием ненадлежащей стороны является правомерно возникшим, не подлежащим прекращению.

М.С. Шакарян также выводила понятие ненадлежащей стороны, основываясь на материальных нормах: лица, в отношении которых по обстоятельствам рассматриваемого дела исключается предположение о том, что они являются субъектами спорного правоотношения*(10). Отсутствие в действующем гражданском процессуальном законодательстве определения ненадлежащей стороны может стать причиной судебных ошибок при определении процессуального положения лиц, участвующих в деле, в конкретных гражданских делах.

Разграничение двух институтов - процессуального правопреемства и ненадлежащего ответчика - проводится при помощи именно материальных норм.

В отличие от процессуального правопреемства, которое применяется только тогда, когда правопреемство материальное возникло после возбуждения гражданского дела, замена ненадлежащего ответчика допускается в случае, когда переход прав в материальном правоотношении произошел до возбуждения производства по делу.

При процессуальном правопреемстве происходят изменения в субъектном составе участников процесса, в то время как при замене ненадлежащего ответчика суд начинает исследовать иное, новое материальное правоотношение, порождающее новое процессуальное правоотношение, в связи с чем рассмотрение дела производится с самого начала, в отличие от процессуального правопреемства.

Кроме того, исходя их характера материальных правоотношений процессуальное законодательство не запрещает участие в судебном разбирательстве одновременно надлежащей и ненадлежащей стороны, в то время как одновременное участие в процессе процессуального правопреемника и правопредшественника невозможно. Например, Сахалинский областной суд в своем кассационном определении от 17 января 2012 г. по делу N 33-3839 указал: при произведенной замене ненадлежащего ответчика на надлежащего первый был привлечен к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора. На наш взгляд, одновременное участие таких лиц в процессе может помочь суду всесторонне рассмотреть дело в более короткий срок*(11).

Поводя итог вышесказанному, мы делаем вывод о значительном влиянии материальных норм на цивилистический процесс, в особенности на такие его институты, как процессуальное правопреемство и ненадлежащая сторона. В последнее время в связи с усложнением и бурным развитием гражданского оборота на свет появляются новые материально-правовые нормы. Несмотря на это, чем бы ни были вызваны такие материально-правовые новации, цивилистический процесс всегда должен обладать необходимым набором инструментов, который бы обеспечивал эффективную защиту нарушенных или оспариваемых субъективных прав и охраняемых законом интересов. В связи с этим основной задачей законодателя, на наш взгляд, является своевременное создание необходимых процессуальных инструментов, позволяющих без нарушения стабильности самого цивилистичекого процесса учитывать особенности вновь появляющихся материально-правовых конструкций.

Библиографический список

1. Абушенко Д.Б. Об общих подходах к реформированию процессуального законодательства сквозь призму системного влияния материального права на цивилистический процесс и "частных вкраплений" материального права в процессуальную ткань // Вестник гражданского процесса. 2013. N 5.

2. Абушенко Д.Б. Проблемы взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе: дис. ... докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2014.

3. Викут М.А. Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации. М., 2012 (автор комментария к статье - М.А. Викут).

4. Гукасян Р.Е. Соотношение материального и процессуального права - важнейшая проблема юридической науки на современном этапе // Избранные труды по гражданскому процессу. М.: Проспект, 2008.

5. Гурвич М.А. Право на иск. М.-Л.: Изд. АН СССР. 1949.

6. Гурвич М.А. О применении советским судом гражданских законов. Ученые записки ВЮЗИ. М., 1969. Вып. 16.

7. Советское гражданское процессуальное право: учебник / под ред. М.А. Гурвича. М.: Высшая школа, 1964.

8. Юдин А.В. Правовое положение участников гражданского и арбитражного процесса в динамике судопроизводства // Право. Законодательство. Личность. 2012. N 1 (14).

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Гукасян Р.Е. Соотношение материального и процессуального права - важнейшая проблема юридической науки на современном этапе // Избранные труды по гражданскому процессу. М.: Проспект, 2008. С. 8.

*(2) См.: Абушенко Д.Б. Об общих подходах к реформированию процессуального законодательства сквозь призму системного влияния материального права на цивилистический процесс и "частных вкраплений" материального права в процессуальную ткань // Вестник гражданского процесса. 2013. N 5. С. 21-34.

*(3) См.: Юдин А.В. Правовое положение участников гражданского и арбитражного процесса в динамике судопроизводства // Право. Законодательство. Личность. 2012. N 1 (14). С. 133-142.

*(4) См.: Гурвич М.А. О применении советским судом гражданских законов. Ученые записки ВЮЗИ. М., 1969. Вып. 16. С. 264-293.

*(5) См.: Викут М.А. Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации. М., 2012 (автор комментария к статье - М.А. Викут).

*(6) Апелляционное определение Московского областного суда от 18 июня 2014 г. по делу N 33-13096/14.

*(7) Определение Санкт-Петербургского городского суда от 6 августа 2013 г. N 33-9695/13.

*(8) См.: Абушенко Д.Б. Проблемы взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе: дис. _ докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2014. С. 227-228.

*(9) См.: Гурвич М.А. Право на иск. М.-Л.: Изд. АН СССР. 1949. С. 198.

*(10) См.: Советское гражданское процессуальное право: учебник / под ред. М.А. Гурвича. М.: Высшая школа, 1964. С. 94.

*(11) Кассационное определение Сахалинского областного суда от 17 января 2012 г. по делу N 33-3839.