Международно-правовое обязательство уважать права человека: основные элементы содержания и пределы (Н.Н. Липкина, "Журнал российского права", N 4, апрель 2014 г.)

Международно-правовое обязательство уважать права человека: основные элементы содержания и пределы*(1)

Принцип уважения прав человека и основных свобод как один из основных принципов современного международного права имеет довольно долгую историю развития, его существование и обязательная юридическая сила не вызывают сомнений. В статье рассматриваются актуальные проблемы и тенденции развития содержания и гарантий вытекающего из данного принципа обязательства; выявляются особенности установления пределов такого обязательства. Выводы делаются на основе анализа международно-правовых документов и практики международных органов.

Центральным элементом международно-правового статуса государства является наличие комплекса основных (неотъемлемых*(2)) прав и обязанностей, которые принадлежат любому государству. Неотъемлемые обязанности государства неразрывно связаны с основными принципами современного международного права*(3), одним из которых является принцип уважения прав человека и основных свобод.

Принцип уважения прав человека и основных свобод возлагает на государство обязательство уважать права и свободы человека. Это общее для всех государств обязательство находит конкретизацию и развитие в принимаемых на себя государствами специальных обязательствах по защите конкретных прав и свобод человека, прав отдельных категорий лиц и т.д. Принцип уважения прав человека и основных свобод, безусловно, включает требование выполнения таких специальных обязательств, однако не ограничивается им, включая также требование соблюдения норм и принципов общего характера, имеющих отношение ко всем правам и свободам человека. Именно такое общее содержание принципа уважения прав человека и основных свобод имеет ключевое значение в процессе реализации отдельных специальных обязательств в сфере прав человека - специальные обязательства должны реализовываться только с учетом общих положений принципа уважения прав человека и основных свобод. Представляется важным в связи с этим выделить основные общие элементы содержания принципа уважения прав человека и основных свобод.

Несмотря на формулировку рассматриваемого основного принципа международного права - "принцип уважения прав человека и основных свобод", - следует принять во внимание, что в настоящее время получило широкое признание наличие у государства триады обязательств в сфере прав человека: обязательство уважать, обязательство обеспечивать и обязательство защищать*(4). Это представляется важным, поскольку большинство прав и свобод человека не могут быть реализованы без активных действий со стороны государства. Обязательство защищать, в свою очередь, может также быть разделено на несколько обязательств. Например, говоря о грубых и массовых нарушениях прав человека в случаях геноцида, военных преступлений, этнических чисток и преступлений против человечности, такой признанный в международном праве принцип, как принцип ответственности по защите (Responsibility to Protect), включает в себя следующие обязательства: обязательство предотвратить (to prevent); обязательство отреагировать (to react); обязательство восстановить (to rebuild)*(5). В науке мнения о содержании обязательства защищать разнятся, например, помимо указанных обязательств в него включается также обязательство наказать виновных лиц (to punish)*(6) и др.

В сфере, не охватываемой принципом ответственности по защите, указанное деление обязательства защищать права и свободы человека от нарушений также имеет место. Так, обязательство государств - участников Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (далее - Конвенция) обеспечить каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, признанные в Конвенции, толкуется Европейским судом по правам человека как включающее следующие обязательства: принять меры по недопущению нарушения; пресечь нарушение и восстановить нарушенное право*(7). Например, в постановлении по делу "Austrianu v. Romania" ЕСПЧ отметил, что наказание в виде наложения штрафа в размере 30 долл. США за нарушение ст. 3 Конвенции, запрещающей пытки, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание, не имеет надлежащего сдерживающего эффекта для предотвращения нарушений в будущем*(8). В постановлении по делу "Fabris v. France" ЕСПЧ особо отметил, что цель принятия общих мер в связи с постановлениями ЕСПЧ заключается в том, что государство обязано предотвратить дальнейшие нарушения, схожие с теми, которые были установлены ЕСПЧ*(9). Что касается обязательств пресечь нарушение и восстановить нарушенное право, то наличие таких обязательств сомнений не вызывает, о чем в первую очередь свидетельствует практика исполнения постановлений ЕСПЧ. Также достаточно показательна практика ЕСПЧ по указанию индивидуальных мер, которые государству-нарушителю следует принять в отношении жертвы нарушения. Например, в резолютивной части постановления по делу "Oleksandr Volkov v. Ukraine" ЕСПЧ указал на необходимость восстановления заявителя в должности судьи Верховного суда в кратчайший срок*(10). Что касается обязательства наказать виновных лиц, то его наличие, по сути, подтверждается практикой ЕСПЧ по признанию процедурных обязательств по Конвенции. При этом, как отмечает ЕСПЧ, процедурное обязательство - обязательство не результата, но средства*(11).

Как отмечено в проекте резолюции Генеральной Ассамблеи ООН "Укрепление международного сотрудничества в области прав человека", "в дополнение к своим отдельным обязанностям в отношении своих собственных обществ государства несут коллективную ответственность за соблюдение принципов человеческого достоинства, равенства и справедливости на глобальном уровне"*(12). Именно такое толкование общей обязанности государства по уважению прав и свобод человека определяет всевозрастающее значение таких принципов, как упомянутый выше принцип ответственности по защите и принцип ответственности в процессе защиты (Responsibility while Protecting)*(13) в современном международном праве.

В последнее время также укоренилась практика осуществления международными органами полномочий в том числе в сфере прав человека, которые не были четко прописаны в их учредительных документах. Примером является деятельность Совета Безопасности ООН по включению конкретных частных лиц в "черные списки" для применения в отношении их так называемых адресных санкций*(14), существенным образом затрагивающих такие права и свободы человека, как право собственности, свобода передвижения, презумпция невиновности, право на должный юридический процесс и др.*(15) Также в рассматриваемом контексте определенный интерес представляет практика принятия ЕСПЧ постановлений в порядке так называемой пилотной процедуры, в ходе которой выявляются существующие в соответствующем государстве структурные или системные проблемы, связанные также с недостатками законодательства. Предполагается, что государство во исполнение соответствующего постановления обязано устранить выявленные проблемы в том числе путем изменения своего внутреннего законодательства.

Еще одной тенденцией развития общей обязанности государства уважать права и свободы человека является укрепление и расширение практики признания за государством ответственности за нарушения прав человека со стороны так называемых негосударственных факторов. Статьи об ответственности государств за международно-противоправные деяния установили, в частности, такие случаи присвоения поведения частных лиц государству, как осуществление ими элементов государственной власти (ст. 5); осуществление действий фактически по указаниям либо под руководством или контролем государства (ст. 8)*(16). Указанные основания позволяют говорить о возможной ответственности государства за нарушения прав человека со стороны негосударственных акторов. Также основанием признания государства ответственным за нарушения прав человека со стороны частных лиц является возложение на государство позитивных обязательств*(17). Как неотъемлемая часть международных обязательств государства в сфере прав человека позитивные обязательства включают в себя в том числе обязательства предпринять меры по защите прав человека от нарушений со стороны частных лиц. Ярким примером служит практика ЕСПЧ. В своих постановлениях Суд указывал на позитивные обязательства: по принятию мер, призванных гарантировать уважение частной жизни даже в сфере отношений между индивидами*(18); по принятию норм, обязывающих больницы, как государственные, так и частные, предпринять меры по защите жизни пациентов*(19); по обеспечению эффективного применения уголовного закона к лицам, посягающим на жизнь другого лица*(20); и др.

При неисполнении указанных обязательств ЕСПЧ констатирует факт нарушения соответствующей статьи Конвенции.

Вопрос об ответственности государства за нарушения прав человека неправительственными организациями широко обсуждается и в рамках ООН. В 2011 г. были приняты "Руководящие принципы предпринимательской деятельности в аспекте прав человека: осуществление рамок Организации Объединенных Наций в отношении "защиты, соблюдения и средств правовой защиты" (UN Doc. A/HRC/17/31), в которых особо отмечена такая обязанность государства, как "защита от нарушений прав человека третьими сторонами, включая предприятия". Такая защита проявляется в принятии мер законодательного, административного и судебного характера, направленных на предупреждение и расследование фактов нарушений.

Вместе с тем обязательство государства уважать права человека не означает абсолютного приоритета прав человека и его интересов над интересами общества, государства, других лиц. Можно выделить следующие пределы рассматриваемого обязательства.

Международные обязательства государства в сфере прав человека в значительном объеме имеют договорный характер и, соответственно, "набор" международных обязательств по правам человека у разных государств различен. При этом широко известны примеры принципиального неучастия отдельных государств даже в ряде международных договоров ООН по правам человека*(21).

Вместе с тем многие из существующих прав и свобод уже получили настолько широкое признание, что обязательства по их обеспечению носят обычно-правовой характер*(22) и, по сути, их наличие не зависит от участия (либо неучастия) государства в соответствующих международных договорах. Более того, многие авторы относят те или иные нормы о защите отдельных прав и свобод человека к категории jus cogens*(23). Однако для создания нормы jus cogens требуется, по сути, двойной opinio juris*(24), что не позволяет разрешить вопрос об отнесении нормы, закрепляющей то или иное право человека, к категории jus cogens автоматически. В науке и международной практике к нормам jus cogens бесспорно отнесены такие нормы, как запрет геноцида*(25), запрет пыток*(26), рабства, работорговли, расовой дискриминации, апартеида, а также право народов на самоопределение, основные нормы международного права вооруженных конфликтов*(27). Нормы jus cogens, как это следует из ст. 53 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г., являются лишь одной из разновидностей норм общего международного права, а именно императивными нормами общего международного права. Нормы общего международного права в большинстве своем не имеют такого характера. Это относится и к большинству соответствующих норм о правах человека. Права человека, будучи тесно связанными с международной безопасностью, принципами верховенства права, демократии, не могут безнаказанно нарушаться тем государством или иным образованием, которое не является участником основных международных договоров в сфере прав человека. Неучастие в соответствующем договоре затрудняет и зачастую делает вовсе невозможным международный контроль за соблюдением международных обязательств, вытекающих из общего международного права. Вместе с тем при грубых и массовых нарушениях прав человека мировое сообщество может принять и принимает коллективные меры к нарушителю независимо от того, участвует ли государство в соответствующем международном договоре или нет. Например, в резолюции от 26 февраля 2011 г. N 1970 Совет Безопасности ООН принял решение прибегнуть к таким мерам в отношении Ливии, как оружейное эмбарго, запрет на поездки, замораживание активов. При этом фактическим основанием принятия такого решения Советом Безопасности ООН стало, в частности, бедственное положение беженцев*(28), хотя Ливия не является участником Конвенции о статусе беженцев 1951 г.

Существующие международные договоры предусматривают возможность правомерного и соразмерного ограничения прав и свобод человека в целях защиты интересов общества, государства, других лиц*(29). Международные договоры о правах человека, как правило, предусматривают возможность отступления от обязательств, закрепленных в них, в условиях войны или других чрезвычайных обстоятельств, угрожающих жизни нации*(30). При этом наличие таких оснований для правомерного отступления государства от своих международных обязательств дает государству широкую свободу усмотрения при реализации соответствующих обязательств.

Обязательство уважать права и свободы человека тесно связано с необходимостью соблюдения принципа культурного релятивизма*(31), который с учетом должного его баланса с принципом универсальности прав человека должен проявляться и в ходе выработки международных стандартов соответствующего права или свободы, и в ходе интерпретации таких стандартов международными органами, и в процессе имплементации указанных стандартов на национальном уровне. Этот принцип имеет особое значение в процессе развития содержания прав и свобод на современном этапе, когда общепризнанные права и свободы человека в отдельных случаях наполняются новым содержанием. Например, неоднозначную реакцию населения различных стран вызывает развитие прав семьи, содержание которых подвергается в отдельных государствах пересмотру в целях защиты прав сексуальных меньшинств и т.д. Такая практика отдельных государств ставит вопрос и о пересмотре соответствующих международных стандартов. В этих условиях значительная нагрузка ложится на принцип культурного релятивизма в деле поиска баланса интересов различных обществ, государств, культур.

Итак, общее обязательство, вытекающее из принципа уважения прав человека и основных свобод, с учетом его пределов, включает в себя обязательства уважать, обеспечивать и защищать, в том числе в определенных случаях и от нарушений со стороны негосударственных акторов, права и свободы человека, закрепленные в обязательных для государства нормах, в пределах его свободы усмотрения и с учетом принципа культурного релятивизма; а также обязательство нести коллективную ответственность по обеспечению прав человека в соответствии с принципами ответственности по защите и ответственности в процессе защиты.

Библиографический список

De Wet E. The Prohibition of Torture as an International Norm of Jus Cogens and its Implications for National and Customary Law // European Journal of International Law. 2004. No. 15.

Evans G. From Humanitarian Intervention to the Responsibility to Protect // Wisconsin International Law Journal. 2006. No. 24.

Fassbender B. Securing Human Rights: Achievements and Challenges of the UN Security Council. Oxford, 2011.

Linderfalk U. The Effect of Jus Cogens Norms: Whoever Opened Pandora's Box, Did You Ever Think About the Consequences? // The European Journal of International Law. 2007. Vol. 18. No. 5.

Perez-Leiva M. International Law and the Right to a Healthy Environment as a Jus Cogens Human Right. URL: http://EzineArticles.com/ ?expert=Manuel_Perez-Leiva (дата обращения: 10.12.2012).

The Security Council and Human Rights: What is the Role of Art. 103 of the Charter? // Blog of the European Journal of International Law. URL: http://www.ejiltalk.org/the-security-council-and-human-rights-what-is-the -role-of-art-103-of-the-charter (дата обращения: 10.03.2013)).

Кокорев Р.С. История формирования и современное понятие основных прав и обязанностей государств // Российский ежегодник международного права, 2003. СПб., 2003.

Красиков Д.В. Правовые позиции Европейского Суда по правам человека в отношении заключения под стражу в качестве меры пресечения // Закон. 2009. Янв.

Лукашук И.И. Международное право. Общая часть. 3-е изд. М., 2007.

Рабцевич О.И. Право на справедливое судебное разбирательство - норма jus cogens общего международного права // Московский журнал международного права. 2004. N 3.

Тиунов О.И. Влияние международных договоров и международно-правовых обычаев на национальное законодательство // Вестник РГГУ. 2009. N 11.

Н.Н. Липкина,

кандидат юридических наук, доцент кафедры европейского

права и сравнительного правоведения Саратовской

государственной юридической академии

"Журнал российского права", N 4, апрель 2014 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Работа выполнена при поддержке гранта РГНФ N 13-03-00102 "Соотношение международного и внутригосударственного права в сфере прав человека в контексте принципа субсидиарности: международно-правовой и сравнительно-правовой аспекты".

*(2) И.И. Лукашук относит основные права государства к категории неотъемлемых прав (см.: Лукашук И. И. Международное право. Общая часть. 3-е изд. М., 2007. С. 327).

*(3) См.: Кокорев Р.С. История формирования и современное понятие основных прав и обязанностей государств // Российский ежегодник международного права, 2003. СПб, 2003. С. 32.

*(4) См., например: Nature of the General Legal Obligation Imposed on States Parties to the Covenant: Covenant of Civil and Political Rights General Comment No. 31 [80] of 26 May 2004 (§ 6-8) (UN Doc. CCPR/C/21/Rev.1/Add.13).

*(5) См.: The Responsibility to Protect: Report of the International Commission on Intervention and State Sovereignty, 2001. Canada, 2001. См. также: Evans G. From Humanitarian Intervention to the Responsibility to Protect // Wisconsin International Law Journal. 2006. No. 24. P. 709.

*(6) См.: Fassbender B. Securing HumanRights: Achievements and Challenges of theUN Security Council. Oxford, 2011. P. 25. 

*(7) Аналогичные правовые позиции можно встретить и в практике Межамериканского Суда по правам человека (см., например: The Kichwa Indigenous People of Sarayaku v. Ecuador: ICHR' judgment of 27 June, 2012, § 221).

*(8) См.: Austrianu v. Romania: ECHR' judgment of 12 February 2013 (appl. No. 16117/02), § 74.

*(9) См.: Fabris v. France: ECHR' judgment of 7 February 2013 (appl. No. 16574/08), § 75.

*(10) См.: Oleksandr Volkov v. Ukraine: ECHR' judgment of 9 January 2013 (appl. No. 21722/11), § 208.

*(11) См., например: Otas evic v. Serbia: ECHR' judgment of 5 February 2013 (appl. No. 32198/07), § 34.

*(12) См. UN Doc. A/67/457/Add.2.

*(13) См. UN Doc. A/66/874-S/2012/578.

*(14) Вместе с тем в науке широко обсуждается вопрос о том, могут ли вообще, и если да, то в каком порядке, быть оспорены на предмет легитимности резолюции Совета Безопасности ООН (см.: The Security Council and Human Rights: What is the Role of Art. 103 of the Charter? // Blog of the European Journal of International Law. URL: http://www.ejiltalk.org/the-security-council-and-human-rights-what-is-the -role-of-art-103-of-the-charter (дата обращения: 10.03.2013)).

*(15) Как отметил Специальный докладчик по вопросу о поощрении и защите прав человека и основных свобод в условиях борьбы с терроризмом М. Шейнин, "введение Советом Безопасности санкций в отношении физических и юридических лиц в рамках нынешней системы превышает полномочия, возложенные на Совет в соответствии с гл. VII Устава Организации Объединенных Наций" (см.: UN Doc. A/HRC/16/51).

*(16) См.: UN Doc. A/RES/56/83.

*(17) См.: Красиков Д.В. Правовые позиции Европейского Суда по правам человека в отношении заключения под стражу в качестве меры пресечения // Закон. 2009. Январь. С. 57.

*(18) См.: Aksu v. Turkey: ECHR' judgment of 27 July 2010 (appl. No. 4149/04 and 41029/04).

*(19) См.: Bajic v. Croatia: ECHR' judgment of 13 November 2012 (appl. No. 41108/10).

*(20) См.: Ghimp and Others v. the Republic of Moldova: ECHR' judgment of 30 October 2012 (appl. No. 32520/09).

*(21) США и Сомали не являются участниками Конвенции о правах ребенка 1989 г. (193 участника); Китай не участвует в Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 г.; Иран и США - в Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин 1979 г. и т.д. (см.: Status of Ratification of Human Rights nstruments (as of 13/02/2013). URL: http://www.ohchr.org/Documents/HRBodies/HRChart.xls (дата обращения: 13.02.2013)).

*(22) О таком способе развития международного права, как триада "международный обычай - международный договор - международно-правовой обычай", см.: Тиунов О.И. Влияние международных договоров и международно-правовых обычаев на национальное законодательство // Вестник РГГУ 2009. N 11. С. 279-280.

*(23) См., например: Рабцевич О.И. Право на справедливое судебное разбирательство - норма jus cogens общего международного права // Московский журнал международного права. 2004. N 3. С. 86-91; Perez-Leiva M. International Law and the Right to a Healthy Environment as a Jus Cogens Human Right. URL: http://EzineArticles.com/?expert=Manuel_Perez-Leiva (дата обращения: 10.12.2012); De Wet E. The Prohibition of Torture as an International Norm of Jus Cogens and its Implications for National and Customary Law // European Journal of International Law. 2004. No. 15. P. 97-121.

*(24) См.: Linderfalk U. The Effect of Jus Cogens Norms: Whoever Opened Pandora's Box, Did You Ever Think About the Consequences? // The European Journal of International Law. 2007. Vol. 18. No. 5. P. 862.

*(25) См.: Jorgic v. Germany (appl. No. 74613/01):ECHR Judgment of 12 July 2007, § 68.

*(26) См.: Al-Adsani v. The United Kingdom (appl. No. 35763/97): ECHR Judgment of 21 November 2001 (§ 60-61); Demir and Baykara v. Turkey (appl. No. 34503/97): ECHR Judgment of 12 November 2008, § 73.

*(27) См.: Доклад Комиссии международного права. 58-я сессия (1 мая - 9 июня и 3 июля - 11 августа 2006 г.). A/61/10. N. Y., 2006. С. 424.

*(28) См. UN Doc. S/RES/1970 (2011).

*(29) См., например, ст. 4 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах 1966 г.; ст. 16, 22 и др. Американской конвенции о правах человека 1969 г.; ст. 8-10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.

*(30) См., например, ст. 4 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г.; ст. 15 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.

*(31) См., например: Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН "Права человека и культурное разнообразие" (UN Doc. A/RES/66/154); Orsus and Others v. Croatia (appl. No. 15766/03): ECHR Judgment of 16 March 2010 (§ 148).