В помощь кредиторам (Ю. Михальчук, "Новая адвокатская газета", N 23, декабрь 2013 г.)

В помощь кредиторам

Субсидиарная ответственность руководителя и учредителей коммерческой организации.

Федеральный закон от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" предусматривает, что участники общества не отвечают по его обязательствам и несут риск убытков в пределах стоимости принадлежащих им долей в уставном капитале. Однако это не означает, что при наличии их вины в образовании задолженности, приведшей к банкротству организации, они полностью освобождены от ответственности по обязательствам юридического лица.

Круг ответственных

Законодательство предусматривает, что в рамках дела о банкротстве компании при недостаточности конкурсной массы руководитель солидарно с другими контролирующими лицами несет субсидиарную ответственность по денежным обязательствам фирмы и требованиям о возмещении вреда, причиненного имущественным правам кредиторов в результате исполнения указаний руководителя (п. 4 ст. 10 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" - далее Закон о банкротстве).

Однако, как показывает анализ судебной практики, в большинстве случаев суды отказывают в привлечении директора к субсидиарной ответственности по обязательствам компании по причине недоказанности его вины, причинно-следственной связи между действиями директора и банкротством организации. Тем не менее имеются и примеры удовлетворения судами требований о привлечении руководителей, участников или иных контролирующих компанию лиц к субсидиарной ответственности.

Субсидиарной ответственностью физического лица является самостоятельная (личная) ответственность в размере непогашенной задолженности перед кредиторами (контрагентами) или уполномоченными органами (например, ИФНС России). Круг субсидиарно ответственных лиц может быть достаточно широк.

Так, Закон о банкротстве устанавливает, что к ответственности по обязательствам компании-банкрота могут быть привлечены так называемые контролирующие должника лица, которые имели (имеют) возможность осуществления прямого или косвенного контроля над должником, выражающегося в праве давать обязательные для исполнения указания или иным образом определять его поведение. Из этого положения видно, что привлеченными могут быть как руководитель и участники общества, так и бухгалтер и иные юридически не связанные с компанией лица, влияние которых может быть подтверждено свидетельскими показаниями.

Федеральный закон от 28 июня 2013 г. N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" существенно изменил редакцию ст. 10 Закона о банкротстве, установив презумпцию того, что несостоятельность (банкротство) юридического лица наступила вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из указанных в п. 4 ст. 10 обстоятельств.

Закрепление данной презумпции направлено на создание механизма, позволяющего пресекать злонамеренный уход от ответственности перед кредиторами. Правильное использование инструментов поможет взыскать задолженность с других лиц по обязательствам компании-должника.

Критерии привлечения

Основания для привлечения к субсидиарной ответственности указанных лиц могут быть самыми разными, порой забавными и абсурдными. Например, если документы бухгалтерского отчета не содержат полного отражения сведений об имуществе и обязательствах общества либо сгорели/ утонули/съедены собакой, то по неисполненным обязательствам вся ответственность субсидиарно ляжет на хрупкие плечи руководителя или иного виновного лица.

Не стоит забывать, что Закон о банкротстве предусматривает достаточно широкий круг оснований для признания сделки должника недействительной и возврата имущества, в противном случае могут быть применены нормы о субсидиарной ответственности руководителя должника за причиненный вред имущественным правам кредиторов.

Ключевым моментом для наступления субсидиарной ответственности руководителя должника является причинно-следственная связь между действиями руководителя и наступлением неблагоприятных последствий.

Таким образом, в случае "пожара" смена реальных учредителей и директора компании на номинальных не позволит избежать субсидиарной ответственности, если в этом заинтересованы кредиторы. Объем судебной практики по данному вопросу подтверждает сказанное (постановление ФАС МО от 1 июля 2013 г. по делу N А41-16063/10; постановление ФАС ВСО от 29 июля 2013 г. по делу N А10-196/2010; постановление ФАС ЗСО от 22 августа 2013 г. по делу N А27-11749/2010; постановление ФАС СЗО от 2 сентября 2013 г по делу N А56-4959/2011).

Одним из инициаторов привлечения руководителя к субсидиарной ответственности должника часто выступает и ИФНС России, причем налоговым органам проще провести эту процедуру по просроченным налоговым обязательствам.

Так, в соответствии с подп. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ налоговый орган вправе определять суммы налогов, подлежащие уплате налогоплательщиками в бюджетную систему РФ, расчетным путем на основании имеющейся у них информации о налогоплательщике, а также данных об иных аналогичных налогоплательщиках в случаях отказа налогоплательщика допустить должностных лиц налогового органа к осмотру производственных, складских, торговых и иных помещений и территорий, используемых налогоплательщиком для извлечения дохода либо связанных с содержанием объектов налогообложения, непредставления в течение более двух месяцев налоговому органу необходимых для расчета налогов документов, отсутствия учета доходов и расходов, учета объектов налогообложения или ведения учета с нарушением установленного порядка, приведшего к невозможности исчислить налоги.

В таком случае налоговый орган обращается в суд с исковыми требованиями, которые в силу фактической презумпции виновности налогоплательщика редко остаются неудовлетворенными (кассационное определение Краснодарского краевого суда от 12 января 2012 г. по делу N 33-416/12).

Некоторая конкретика в вопрос привлечения к субсидиарной ответственности была внесена постановлением Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" (далее - Постановление N 62).

В частности, было распределено бремя доказывания. Судам разъяснено, что с учетом рискового характера предпринимательской деятельности директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия (бездействие), повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска. Иными словами, истец несет бремя доказывания вины в действиях (бездействии) директора. В свою очередь директор должен доказать отсутствие нарушения обязанности действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно.

Был ли злой умысел?

Отметим, что наиболее сложно доказать факт недобросовестности лиц, входящих в состав органов управления юридического лица, при ведении его деятельности, повлекшей причинение убытков. Статьи 1 и 53 ГК РФ устанавливают обязанность лиц, входящих в состав органов управления юридического лица, а также лиц, действующих от имени юридического лица, действовать в его интересах добросовестно и разумно.

Проблема добросовестности и разумности действий возникает в связи с тем, что деятельность юридических лиц, направленная на систематическое извлечение прибыли, по своей правовой и экономической сути является рисковой, а это предполагает возможность принятия органами управления юридического лица ошибочных и убыточных для него решений без наличия какого-либо злого умысла.

В этой связи, как и подтверждает судебная практика, руководитель юридического лица не может быть признан виновным в причинении этому лицу убытков, если он действовал исходя из обычных условий делового оборота либо в пределах разумного предпринимательского риска (определение ВАС РФ от 13 мая 2013 г. по делу N А50-672/2012). Право руководства действовать с разумным предпринимательским риском презюмируется.

Конституционный Суд РФ в постановлении от 24 февраля 2004 г. N 3-П подчеркнул, что судебный контроль призван обеспечивать защиту прав и свобод акционеров, а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых советом директоров и общим собранием акционеров, которые обладают самостоятельностью и широкой дискрецией в сфере бизнеса. Указанное постановление прямо запрещает судам вмешиваться в принятие бизнес-решений, чем ставит в приоритет защиту руководства от привлечения к ответственности.

Таким образом, взыскать убытки можно, только доказав злой умысел или недобросовестность руководителя без оценки экономической целесообразности выбранного способа ведения хозяйственной деятельности. В Постановлении N 62 приведены примеры условий недобросовестности директора (наличие корпоративного конфликта, сокрытие информации о сделке, отсутствие одобрения сделки и др.).

Однако с учетом того, что добросовестность предполагается, пока не доказано обратное, бремя доказывания зачастую является непосильным для истца. При этом в Постановлении N 62 указано на право директора давать пояснения относительно своих действий (бездействия) и называть причины возникновения убытков, приводя достаточно размытые аргументы в виде наличия неблагоприятной рыночной конъюнктуры, недобросовестности контрагентов и др.

Суды отказывают в привлечении к субсидиарной ответственности по убыткам, причиненным обществу заключенной сделкой, если сама сделка не была оспорена (постановление ФАС МО от 19 ноября 2009 г. по делу N А40-82713/2008). Однако не всегда представляется возможным в рамках исковой давности для оспаривания сделок юридического лица определить, будет ли причинен такой сделкой ущерб или нет, а также выявить действительный умысел лиц, ее заключавших. Такой отказ в защите является нарушением в том числе принципов гражданского права.

Когда нет конкретики

Не всегда удается привлечь к ответственности за причиненный ущерб, если его размер не конкретизирован (определение ВАС РФ от 25 мая 2012 г. по делу N А45-3558/2011). Однако правоприменительная практика не стоит на месте. Так, при рассмотрении конкретных дел ВАС РФ систематически вырабатывает более адекватный подход к решению споров по данной категории. В постановлении Президиума ВАС РФ от 6 сентября 2011 г. по делу N А56-44387/2006 сделаны следующие важные выводы.

1. Полный отказ в иске нарушает конституционный принцип справедливости и лишает заявителя возможности восстановления его нарушенных прав.

2. Объективная сложность доказывания убытков и их размера, равно как и причинно-следственной связи между причиненными убытками и принятыми обеспечительными мерами, по делам, связанным с лишением или ограничением корпоративного контроля, не должна снижать уровень правовой защищенности участников корпоративных отношений при необоснованном посягательстве на их права. Чрезвычайно высокие риски утраты или ограничения корпоративного контроля могут привести к негативным последствиям для макроэкономики и инвестиционных процессов, которые в значительной мере развиваются посредством корпоративного участия в хозяйственных обществах.

3. Суд не может полностью отказать в удовлетворении требования участника хозяйственного общества о возмещении убытков, причиненных обеспечительными мерами по необоснованному требованию (ст. 98 АПК РФ), только на том основании, что размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципа справедливости и соразмерности ответственности.

Такое толкование, очевидно, направлено на предоставление защиты потерпевшим кредиторам от причиненных менеджментом убытков обществу. Ссылки на приведенную позицию, изложенную в постановлении Президиума ВАС РФ от 6 сентября 2011 г. по делу N А56-44387/2006, часто встречаются в судебных актах нижестоящих судов.

О доказывании

Хотелось бы остановиться также на распределении бремени доказывания по делам о привлечении к субсидиарной ответственности. Так, истец обязательно должен доказать:

- факт недобросовестного или неразумного поведения руководителя;

- вину руководителя в причиненных компании убытках;

- причинно-следственную связь между действиями руководителя и убытками;

- размер причиненных убытков.

В свою очередь ответчик должен доказать:

- факт отсутствия убытков;

- отсутствие вины;

- свою добросовестность.

Однако сухое представление доказательств не гарантирует успеха в исходе дела. Хотя ответчик и должен оспаривать доводы истца, последнему все же необходимо занимать активную позицию, так как ответчик может представить весьма неожиданные доказательства. Не стоит забывать, что суд может принять доказательства, пусть косвенные и недостаточно убедительные, но представленные другой стороной, и вынести решение в ее пользу.

Отказ представить доказательства расценивается как отказ от опровержения того факта, наличие которого аргументировано процессуальным оппонентом со ссылкой на конкретные документы. Участвующее в деле лицо, не совершившее процессуального действия, несет риск наступления последствий такого своего поведения (постановление Президиума ВАС РФ от 6 марта 2012 г. по делу N А56-1486/2010).

Такое распределение процессуальной активности основано на ч. 3.1 ст. 70 Арбитражного процессуального кодекса РФ. В соответствии с указанной нормой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований или возражений, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований.

К сожалению, плохо работающий механизм российского права вынуждает крупные компании прибегать к урегулированию проблемы привлечения руководителей и иных менеджеров к ответственности с помощью иностранного права, как правило, английского, передавая споры на разрешение в иностранные суды.

Из приведенных примеров видно, что имеются основания для взыскания денежных средств по неисполненным обязательствам субсидиарно с участников или директора, но только при установлении причинно-следственной связи и виновности действий таких лиц. Критерии привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих лиц законом конкретно не определены, но формируются судебной практикой, которая имеет пробелы и лазейки, позволяющие увести указанных лиц от материальной ответственности.

Ю. Михальчук,

юрист, г. Новороссийск

"Новая адвокатская газета", N 23, декабрь 2013 г.