Правовая типология цензуры (С.А. Куликова, "Законодательство", N 7, июль 2013 г.)

Правовая типология цензуры

Согласно ч. 5 ст. 29 Конституции РФ "гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается". Для уяснения смысла конституционного запрета цензуры необходимо определить теоретико-правовой объем понятия "цензура", в том числе виды цензуры и способы ее осуществления.

Наиболее полная классификация цензуры была разработана И.Е. Левченко в его диссертации, посвященной феноменологии цензуры*(1). Авторы более поздних диссертаций и монографий, развивая отдельные аспекты систематизации цензуры, в основном оставались в системе координат, заданной в указанном исследовании И.Е. Левченко. При этом правовые положения, на которых основывается цензура, ученые почти не принимали во внимание.

Для нас же наиболее важным является рассмотрение цензуры именно с точки зрения ее соотнесения с современными правовыми механизмами государственного и общественного контроля за распространением информации. В связи с этим представляется необходимым проанализировать существующие типологические модели цензуры в юридическом аспекте.

В зависимости от правового статуса цензура может быть легитимной, нелегитимной и экстраординарной.

В юридической науке термин "легитимный" трактуется как "согласный с законами, законный, правомерный"*(2).

Классическим примером легитимной цензуры может служить деятельность цензурных комитетов в России XIX в., основанная на Уставах о цензуре 1804, 1826, 1828 гг., кодифицированном Уставе о цензуре и печати 1890 г.

Однако многие современные исследователи к легитимизации цензуры относят законодательно закрепленные ограничения доступа к информации, например различные виды тайн, законодательно установленную ответственность за клевету и диффамацию.

По мнению одного из наиболее авторитетных цензуроведов Г.В. Жиркова, "часть информации составляет тайну, наличие которой уже является объективным основанием цензуры"*(3). Так же считает и Т.М. Горяева: "В цивилизованном правовом государстве цензура как важнейший инструмент власти реализует ключевые задачи внутренней и внешней политики", в том числе "обеспечивает сохранение военной и государственной тайны"*(4).

Подобная точка зрения представлена в статье Т.М. Заниной и К.Д. Рыдченко, где авторы делают вывод о "наличии в российской правовой системе института последующей цензуры", ограничивающей оборот сведений, "которые могут оказать значительное негативное психологическое воздействие. Данные сведения разделяются на недостоверные, непристойные, деструктивно влияющие на здоровье, экстремистского характера и диффамацию"*(5).

В этом случае обычно говорят о цензуре в широком смысле слова, или о цензуре как правовом режиме (в отличие от правового института). С точки зрения И.Е. Марцохи, "в широком смысле цензурный правовой режим следует рассматривать как установленный законодательством особый порядок регулирования контрольной деятельности государственных, муниципальных и общественных структур, представленный комплексом правовых средств и направленный на сохранение оптимального с позиции приоритетов государства и общества в духовно-нравственной и социальной сферах содержания информационной правовой политики"*(6).

На наш взгляд, недостатком такого подхода является неоправданное расширение содержания термина: в этом случае в понятие цензуры включаются все виды ограничений свободы слова и выражения мнений, а также все ограничения права на поиск, хранение, передачу, производство и распространение информации. При таком понимании легитимной будет считаться и цензура XIX в., и современные ограничения свободы массовой информации, поскольку они обладают единственным общим признаком - законодательной формой закрепления. Как нам кажется, не стоит отождествлять государственный контроль за распространением информации в форме цензуры с конституционными и законодательными ограничениями свободы массовой информации.

Именно такая позиция закреплена во Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г., Международном пакте о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г., Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. Эти документы, с одной стороны, запрещают вмешательство государства в реализацию права на свободное выражение мнения и свободный поиск, получение и передачу информации и, с другой стороны, устанавливают цели и условия правомерных ограничений указанных свобод. Этот же подход реализован и в Конституции РФ, которая наряду с запретом цензуры содержит указания на возможность и необходимость ограничения свободы массовой информации.

Иными словами, с точки зрения современного международного права и российского конституционного права цензура и правовые ограничения свободы массовой информации - это различные правовые институты, каждый из которых имеет свои особенности. Ограничения прав и свобод должны иметь строгое толкование, быть соразмерными (пропорциональными) соответствующим угрозам, которым подвергаются защищаемые законом права и интересы, они должны устанавливаться законом, соответствовать критерию необходимости в демократическом обществе и не противоречить международным договорам Российской Федерации. В отличие от правовых ограничений свободы массовой информации, цензура характеризуется такими признаками, как применение мер административного воздействия, регулирование с помощью подзаконных актов, субъективный характер запретов, обусловленный зависимостью от усмотрения цензора.

В связи с этим представляется неверной трактовка законодательно закрепленных возможностей ограничений свободы массовой информации как легитимной цензуры.

Нелегитимная цензура, по нашему мнению, бывает двух видов: с неопределенным правовым статусом и противозаконная.

Примером цензуры с неопределенным правовым статусом может служить регулирование производства и распространения массовой информации в советский период истории нашей страны. Советские конституции не содержали запрета на цензуру, закона о печати не существовало, в то же время действовала разветвленная система цензурных учреждений, ни один номер газеты, ни одна книга, фильм или театральная постановка не могли выйти в свет без одобрения цензора. Роль нормативных правовых документов играли партийные постановления по вопросам о печати, списки сведений, запрещенных к опубликованию, директивы Главлита и цензурные циркуляры, имевшие секретный характер.

Эту особенность советской цензуры одной из первых охарактеризовала американская исследовательница М.Т. Чолдин: "В царской России цензор и цензура, которую он осуществлял, могли быть легко описаны. Гораздо труднее выявить советского цензора, который не был признан официально существовавшим до самого последнего времени. Действительно, советская цензура нелегко поддается определению, потому что ее положение не официально, не признано, а также потому, что любой, кто связан с издательским делом, печатью, театром и кино, радио и телевидением и другими культурными учреждениями, выполнял обязанности цензора тем или иным образом"*(7).

Н.Н. Клепиков приводит выдержки из ряда циркуляров, запрещавших само упоминание цензуры. В одном из них (1923 г.) не разрешалось раскрывать сущность форм и методов работы цензурных органов, в другом (1925 г.) не допускалось "печатание всякого рода статей заметок и объявлений, обращающих внимание на работу органов предварительного и последующего контроля печатного материала", в третьем (1926 г.) объяснялось, что "с точки зрения официальной - у нас нет цензурных органов"*(8).

В результате цензура как явление попало под запрет, превратившись, по меткому замечанию И.Е. Левченко, в "безымянный феномен": де-факто она использовалась как эффективный политико-правовой инструмент подавления инакомыслия, недопущения идеологического плюрализма, а де-юре не существовала*(9).

Особой разновидностью цензуры является противозаконная цензура. В большинстве современных государств цензура запрещена как минимум на законодательном уровне, а во многих странах - и на конституционном. У такого запрета есть три следствия. Во-первых, законодательство должно содержать легальную дефиницию понятия, т.е. определять действия, совершение которых не допускается, и четко отделять цензуру от других (правомерных) действий. Во-вторых, законодательный запрет цензуры означает недопустимость создания государственных органов, в полномочия которых входит предварительное согласование продукции средств массовой информации, и других способов давления на производителей массовой информации, а также на других субъектов, публично выражающих свое мнение, передающих и получающих социально значимые сведения. Наконец, третьим следствием законодательного запрета цензуры является возможность легальной борьбы с последней, а именно право на обжалование действий субъектов, устанавливающих цензурный контроль, на предание этих действий общественной огласке, на обращение в суд (в том числе в конституционные и/или международные судебные инстанции).

В этих условиях цензура становится более гибкой, ищет новые формы воздействия, использует внеправовые способы давления.

В документах Совета Европы фигурирует термин "косвенная цензура", под которой понимаются такие ограничения свободы массовой информации, для реализации которых нужен тот или иной правомерный предлог, при этом они имеют непропорциональный характер, нарушают принципы демократического государства или ставят целью сокрытие сведений, идей и мнений, критикующих деятельность представителей органов государственной власти.

Вопрос об экстраординарной цензуре является дискуссионным в отечественном правоведении. Экстраординарная цензура - это предусмотренная законодательством возможность введения цензуры в случае объявления военного или чрезвычайного положения. Экстраординарная цензура характеризуется:

1) созданием особых органов, осуществляющих контроль за производством и распространением массовой информации, в регионе, где объявлено военное или чрезвычайное положение;

2) легитимно установленными условиями и порядком осуществления предварительного согласования произведенной продукции массовой информации;

3) предусмотренной законом возможностью временного изъятия или ареста печатной продукции, радиопередающих, звукоусиливающих технических средств, множительной техники;

4) особым порядком аккредитации журналистов;

5) осуществлением контроля за почтовыми отправлениями, телефонными переговорами и сообщениями, передаваемыми с помощью телекоммуникационных систем;

6) возможностью применения специальных средств и информационных технологий, создающих помехи на пути распространения информации.

Характерными особенностями экстраординарной цензуры являются ее оправданность условиями чрезвычайного или военного положения и ограниченная по времени легитимность.

Положение о возможности введения экстраординарной цензуры содержится в ст. 12 Федерального конституционного закона от 30 мая 2001 г. N 3-ФКЗ "О чрезвычайном положении". Указанная норма не раз подвергалась критике в научных исследованиях. Например, Г.А. Алхутова делает вывод о том, что "установленная этой статьей предварительная цензура делает невозможной подготовку нежелательных для властей публикаций, а арест печатной продукции и изъятие множительной аппаратуры - их распространение". По ее мнению, введение экстраординарной цензуры не соответствует Конституции РФ*(10).

Подобной точки зрения придерживается А.А. Царик, предлагающий привести Федеральный конституционный закон "О чрезвычайном положении" в соответствие с Конституцией РФ посредством исключения норм, предусматривающих возможность введения предварительной цензуры*(11).

В наиболее обобщенном виде позиция исследователей в отношении экстраординарной цензуры выражена М.С. Трофимовым: "Согласно статье 56 Конституции РФ ограничение свободы массовой информации, т.е. прав человека и гражданина искать, получать и распространять информацию через СМИ, возможно в условиях чрезвычайного положения и военного положения. В то же время в норме статьи 56 Конституции РФ речь не идет о введении цензуры непосредственно, так как норма носит общерегулятивный характер. А в ч. 5 ст. 29 Конституции РФ содержится безоговорочное запрещение цензуры, следовательно, свобода массовой информации не может быть ограничена федеральным законом путем введения предварительной или последующей цензуры без указания на то в самой Конституции РФ или необходимого соответствующего официального толкования нормы ч. 5 ст. 29 Конституции РФ Конституционным Судом РФ"*(12).

По способу осуществления выделяют цензуру предварительную и последующую. Это классическое деление основных способов осуществления цензуры. При этом термин "предварительная цензура" не вызывает разночтений и понимается как необходимость получения разрешения на производство и распространение информационного продукта (выход книги, журнала, постановку пьесы). Произведение может выйти только после просмотра и официального одобрения. При такой форме цензуры всю ответственность несет цензор, именно он решает, соответствует ли произведение интересам государства или противоречит им.

Что касается термина "последующая (карательная) цензура", то анализ исследований в области истории и теории цензуры показывает, что существуют как минимум две его трактовки.

В России последующая цензура была введена в 1865 г. Временными правилами о печати. Наряду с предварительной цензурой, функции которой определялись по-прежнему Уставом 1828 г. и Временными правилами 1862 г., для ряда изданий вводилась последующая (карательная) цензура. "Освобожденные издания должны были доставляться в цензуру до выпуска в свет: ежемесячные - за два дня, еженедельные и ежедневные - одновременно с началом печатания тиража. После рассмотрения номера цензор или разрешал его выпуск, или задерживал издание и возбуждал против редакции судебное преследование. Кроме ответственности по суду издания подвергались системе административных взысканий"*(13).

Таким образом, номера газет и журналов отправлялись к цензору в сверстанном виде, и цензор не имел возможности править текст, но мог не выпустить номер целиком. И в этом случае, как и в случае с предварительной цензурой, цензорский контроль над изданиями осуществлялся до того, как они попадали к читателю. Устанавливались жесткие сроки представления контрольных экземпляров газет, журналов, книг в учреждение цензуры, нарушения правил влекли за собой большие штрафы.

Правовой природе последующей цензуры присущ противоречивый характер: с одной стороны, это была прогрессивная для своего времени попытка введения судебной ответственности за преступления печати, с другой - государство стремилось сохранить рычаги влияния на прессу, поэтому активно использовало административные меры. Кроме того, вводились новые виды ответственности: предостережение и приостановление выпуска периодических изданий. Предостережения направлялись министром внутренних дел, с получением третьего предостережения издание приостанавливалось на срок до шести месяцев.

Другим примером может служить высочайше утвержденное мнение Государственного совета от 16 июня 1873 г., расширявшее цензурные права министра внутренних дел. Последний получил право давать через Главное управление по делам печати распоряжение редакторам освобожденных от предварительной цензуры изданий о нежелательности оглашения или обсуждения в печати какого-либо вопроса, "признаваемого неудобными". Тем самым устанавливался неопределенный круг тем, которые могли попасть под запрет. Например, не разрешалось обсуждать в печати крестьянский вопрос, деятельность органов земского и городского общественного управлений, эпидемию холеры, злоупотребления в Кредитном обществе, растрату земских сумм в Калужской губернии*(14).

Возможно, из-за двойственности, имманентно присущей последующей цензуре, это понятие употребляется современными учеными в двух смыслах. Одни правоведы понимают под ним административный произвол должностных лиц, проявляющийся в изъятиях статей из подготовленных к печати номеров газет, незаконном аресте тиражей, снятии с эфира подготовленных телевизионных передач. Другие исследователи понятие последующей (карательной) цензуры толкуют очень широко - как любую отрицательную реакцию органов государственной власти на вышедшее в свет произведение. В этом случае последующая цензура отождествляется с любыми формами государственного контроля в сфере массовых коммуникаций, а также с наложением ответственности за клевету, распространение ложных слухов, безнравственные публикации, разглашение государственной тайны и т.д.

Данное расхождение мнений имеет не только теоретическое, но и сугубо прикладное значение. Противоречия в понимании последующей цензуры сказываются на толковании законодательного определения цензуры.

В российском законодательстве понятие цензуры дается только в Законе РФ от 27 декабря 1991 N 2124-1 "О средствах массовой информации"*(15) (далее - Закон о СМИ). Согласно ст. 3 Закона о СМИ цензура массовой информации - "требование к редакции СМИ со стороны должностных лиц, государственных органов, организаций, учреждений или общественных объединений предварительно согласовывать сообщения и материалы (кроме случаев, когда должностное лицо является автором или интервьюируемым), а равно наложение запрета на распространение сообщений и материалов, их отдельных частей".

В.А. Тимошенко и А.Б. Смушкин в комментарии к Закону о СМИ совершенно обоснованно, на наш взгляд, указывают, что данное определение предполагает два способа осуществления цензуры:

1) требование со стороны должностных лиц и т.д. предварительного согласования сообщений и материалов, т.е. предварительная цензура;

2) запрет со стороны должностных лиц и т.д. на распространение сообщений и материалов, т.е. последующая цензура*(16).

Другие исследователи (Т.М. Занина, К.Д. Рыдченко, М.С. Трофимов и др.) считают, что норма ст. 3 Закона о СМИ запрещает только предварительную цензуру. Более того, по их мнению, последующая цензура - допустимый и необходимый механизм, с помощью которого может быть ограничен оборот сведений, оказывающих негативное психологическое воздействие.

Судебный контроль за работой средств массовой информации часто отождествляется с одним из способов осуществления цензуры. Например, по словам И.Е. Марцохи, "нормальная цензурная практика - это не предварительная, а так называемая карательная, точнее судебная"*(17).

Хочется отметить, что цель, с которой применяется судебный контроль в случаях злоупотребления свободой массовой информации, на первый взгляд, та же, что и при использовании цензуры. Однако презумпция независимости суда, гласность судопроизводства, возможность назначения лингвистических, искусствоведческих, социально-психологических и др. экспертиз, право на обжалование судебного решения отличают судебный контроль от того надзора за печатью, который осуществляется цензором, практически единолично решающим судьбу произведения.

В зависимости от охраняемых ценностей обычно выделяют церковную, социальную, нравственную, лингвистическую, политическую и другие виды цензуры.

Так, социальная цензура выполняет двуединую задачу: во-первых, не допустить разрушения (подмены) социальных ценностей общества в целом, поэтому одна из функций социальной цензуры - поддержание сложившихся стереотипов социально приемлемого поведения, выработка системы важных для общества социальных ориентиров.

Другим направлением социальной цензуры является поддержание общественной стабильности: конфликты интересов, существующие между отдельными социальными группами, не должны перерастать в открытые столкновения между ними. Основаниями запрещения являются уничижительные или восхваляющие расовые характеристики; сообщения и материалы, возбуждающие этническую, социальную, классовую и др. рознь. В этом смысле социальная цензура связана с запретом пропаганды дискриминации.

Как отмечает Г.Н. Комкова, "в современном мире считается необходимым не только отменить всякие законодательные акты, ведущие к возникновению или существованию дискриминации, но и карать по закону всякое распространение идей... поощряющих дискриминацию"*(18). Во многих странах приняты законы, запрещающие разжигание идеи расизма, фашизма, шовинизма.

Одним из наиболее актуальных на сегодняшний день является вопрос о необходимости и возможности нравственной цензуры.

Борьба с непристойными произведениями печати, такого же рода произведениями живописи и графики, публичными зрелищами во все времена была одной из важных задач цензуры*(19). Главной проблемой нравственной цензуры является определение границ откровенности при описании (изображении) сцен, связанных с сексуальностью, насилием, жестокостью. Судя по результатам исследований ВЦИОМ, подавляющее большинство россиян (79%) считают, что за последние годы состояние нравственности в стране ухудшилось, и связывают это в первую очередь с эксплуатацией тем секса и порнографии, насилия и жестокости на телевидении и в других СМИ*(20). При этом 83% полагают, что поддержание должного морально-этического климата в стране - задача государства, поэтому все чаще звучат требования установления нравственной цензуры на телевидении. Морально-нравственная проблематика все чаще перемещается в центр общественного внимания, становясь предметом острых дискуссий.

С социальной и нравственной цензурой тесно связана возрастная (педагогическая) цензура. Ее необходимость вызвана тем, что сообщения и материалы, которые имеют правовой статус свободно распространяемой информации, могут по тематике, содержанию или художественному оформлению не соответствовать развитию детей и потому способны отрицательно повлиять на их психику, принести вред их духовному и физическому развитию, сформировать предпосылки антисоциального поведения.

В большинстве стран мира приняты законы, призванные защитить несовершеннолетних от информации, которая побуждает детей к совершению действий, представляющих угрозу их жизни и (или) здоровью, в том числе к причинению вреда своему здоровью, самоубийству; способна вызвать у детей желание употребить наркотические средства, табачные изделия, алкогольную и спиртосодержащую продукцию, принять участие в азартных играх, заниматься проституцией, бродяжничеством или попрошайничеством; обосновывает или оправдывает допустимость насилия и (или) жестокости; оправдывает противоправное поведение и т.д.

В последнее время подобные правовые нормы приобрели особую актуальность в связи с развитием информационно-телекоммуникационных технологий, упрощающих доступ детей к такого рода информации. С развитием Интернета возрастная цензура реализуется в формах фильтрации материалов, размещенных в сети, которая подразумевает, с одной стороны, внедрение программно-технических средств, обеспечивающих исключение доступа несовершеннолетних к ресурсам, содержащим запрещенные материалы, а с другой - решение вопроса о субъектах правовой ответственности в случаях нарушения информационной безопасности детей.

В отличие от перечисленных видов цензуры, действие которых более или менее ограничено определенной сферой, политическая цензура стремится к монополизации всех сфер духовной и культурной жизни, подавлению любого инакомыслия. Она тесно связана с идеологией и объективируется во всех сферах государственной и общественной жизни, включая СМИ, пропаганду, культуру, искусство, образование. Многоаспектный характер политической цензуры, сложный механизм ее влияния на весь спектр общественной и культурной жизни, по мнению Т.М. Горяевой, превращает ее в подсистему государственной политической системы*(21).

Политическая цензура теснее всего связана с государством, и в разных ситуациях использует другие виды цензуры (нравственную, социальную) в политических целях.

Разновидностью политической цензуры, на наш взгляд, являются случаи, когда политические деятели и должностные лица стремятся не допустить передачу информации о фактах, свидетельствующих об их профессиональных промахах, некомпетентности, коррупционной заинтересованности в принятии того или иного решения, а также пресечь распространение критических мнений по поводу их общественной деятельности или исполнения ими должностных обязанностей. Такую цензуру мы предлагаем назвать репутационной.

В случае рассмотрения видов цензуры в зависимости от охраняемых ценностей применение правового подхода позволяет разделить различные способы и формы государственного и общественного контроля за распространением массовой информации на правомерные (ограничения прав и свобод, предусмотренные международно-правовыми актами и Конституцией РФ) и неправомерные (к которым относят воспрепятствования и ущемления свободы слова и свободы поиска, производства и распространения информации, в том числе и цензуру).

С позиций международного права к целям возможного ограничения свободы слова относятся "признание и уважение прав и свобод других" лиц, "справедливые требования морали", поддержание "общественного порядка" (ст. 29 Всеобщей декларации прав человека); "уважение прав и репутации других лиц", "охрана государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения" (ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах); "интересы государственной безопасности, территориальной целостности или общественного спокойствия", "предотвращение беспорядков и преступности, защита здоровья и нравственности, защита прав репутации или прав других лиц, предотвращение разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечение авторитета и беспристрастности правосудия" (ч. 2 ст. 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод).

Конституция РФ в качестве целей ограничения прав и свобод человека и гражданина называет "защиту основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечение обороны страны и безопасности государства" (ч. 3 ст. 55). Кроме того, в силу ч. 2 ст. 29 Конституции РФ не допускаются пропаганда и агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, и запрещаются пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.

Как видим, так называемая нравственная, возрастная, социальная цензура с юридической точки зрения цензурой не является, в указанных случаях правильнее говорить о реализации правомерных ограничений свободы распространения мнений, идей и информации в целях, определенных международно-правовыми актами и Конституцией РФ.

К собственно цензуре можно отнести только различные разновидности политической цензуры, существование которой противоречит принципам идеологического многообразия и ценности прав и свобод человека, препятствует осуществлению общественного контроля за общественными и политическими событиями и обеспечению подотчетности и прозрачности политических организаций и органов государственной власти, необходимых в демократическом обществе.

Таким образом, правовой подход к изучению цензуры позволяет отделить это понятие от смежных правовых категорий. Ключевым при этом является правомерность используемых механизмов осуществления контроля за распространением массовой информации. Как отмечает Ю.А. Дмитриев, "никто не пытается возражать против необходимости контроля над содержанием продукции СМИ, другое дело, в какой форме и кем он осуществляется"*(22).

Кроме того, такой подход позволяет дать общеправовое определение цензуры. На наш взгляд, оно может быть сформулировано следующим образом: "цензура массовой информации - не основанное на законе либо не отвечающее требованиям пропорциональности и необходимости в демократическом обществе вмешательство органов государственной власти, органов местного самоуправления, организаций, общественных или религиозных объединений, их должностных лиц в процесс поиска, получения, передачи, производства и распространения массовой информации, а также свободы выражения мнения".

Список литературы

1. Алхутова Г.А. Средства массовой информации в Российской Федерации: Конституционно-правовые основы деятельности: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002.

2. Гишар Б. Борьба с порнографией при царской и большевистской цензуре в начале ХХ века: попытка сравнения // Цензура в России: История и современность: Сборник науч. трудов. Вып. 3 / Сост. и науч. ред.: М.А. Бенина, М.Б. Конашев (отв. ред.), Н.Г. Патрушева. СПб., 2006.

3. Горяева Т.М. Политическая цензура в СССР 1917-1991 гг. М., 2009.

4. Дмитриев Ю.А. Возрождение цензуры как символ демократических реформ в России // СПС "Гарант".

5. Жирков Г.В. Уроки истории и современной практики цензурного режима // Цензура в России: История и современность: Сборник науч. трудов. Вып. 1 / Сост. и науч. ред.: М.Б. Конашев, Н.Г. Патрушева; С.А. Давыдова. СПб., 2001.

6. Занина Т.М., Рыдченко К.Д. Информационно-психологическая цензура как форма государственного надзора // Общество и право. 2009. N 3.

7. Клепиков Н.Н. Политическая цензура на Европейском Севере РСФСР/СССР в 1920-1930 гг.: Дис. ... канд. ист. наук. Архангельск, 2005.

8. Комкова Г.Н. Запрет дискриминации в российском и международном праве / Под ред. В.Т. Кабышева. Саратов, 2003.

9. Левченко И.Е. Парадоксы цензуры // Цензура в России: История и современность: Сборник науч. трудов. Вып. 2 / Сост. и науч. ред.: М.Б. Конашев, Н.Г. Патрушева. СПб., 2005.

10. Левченко И.Е. Цензура как общественное явление: Автореф. дис. ... канд. филос. наук. Екатеринбург, 1995.

11. Марцоха И.Е. Институт цензуры в информационной правовой политике России: Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2007.

12. Патрушева Н.Г. Система административных взысканий 1865-1905 гг. // Периодическая печать и цензура Российской империи в 1865-1905 гг. Система административных взысканий: Справочное издание. СПб., 2011.

13. Петухов В.В. Общественная мораль и государство // Мониторинг общественного мнения. 2005. N 4.

14. Тимошенко В.А., Смушкин А.Б. Комментарий к Закону РФ от 27 декабря 1991 г. N 2124-1 "О средствах массовой информации" // СПС "Гарант".

15. Трофимов М.С. Конституционный запрет цензуры и свобода массовой информации // Информационное право. 2010. N 1.

16. Фут И.П. Циркуляры цензурного ведомства. 1865-1905 гг. // Цензура в России: История и современность: Сборник науч. трудов. Вып. 3 / Сост. и науч. ред.: М.А. Бенина, М.Б. Конашев (отв. ред.), Н.Г. Патрушева. СПб., 2006.

17. Царик А.А. Реализация конституционного права на свободу массовой информации в субъектах Российской Федерации (на примере Центрального федерального округа): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Белгород, 2011.

18. Цензура в царской России и Советском Союзе: Материалы конференции (24-27 мая 1993 г., Москва). М., 1995.

С.А. Куликова,

кандидат филологических наук,

доцент кафедры конституционного и муниципального права

юридического факультета Саратовского государственного университета

"Законодательство", N 7, июль 2013 г.

------------------------------------------------------------------------

*(1) Левченко И.Е. Цензура как общественное явление: Автореф. дис. ... канд. филос. наук. Екатеринбург, 1995.

*(2) Юридический словарь // http://www.jur-words.info.

*(3) Жирков Г.В. Уроки истории и современной практики цензурного режима // Цензура в России: история и современность: Сборник научных трудов. Вып. 1 / Сост. и науч. ред. М.Б. Конашев, Н.Г. Патрушева; ред. С.А. Давыдова. СПб., 2001. С. 159.

*(4) Горяева Т.М. Политическая цензура в СССР 1917-1991 гг. М., 2009. С. 8.

*(5) Занина Т.М., Рыдченко К.Д. Информационно-психологическая цензура как форма государственного надзора // Общество и право. 2009. N 3. С. 247-248.

*(6) Марцоха И.Е. Институт цензуры в информационной правовой политике России: Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2007. С. 17.

*(7) Цензура в царской России и Советском Союзе: Материалы конференции (24-27 мая 1993 г., Москва). М., 1995. С. 10.

*(8) Клепиков Н.Н. Политическая цензура на Европейском Севере РСФСР/СССР в 1920-1930 гг.: Дис. ... канд. ист. наук. Архангельск, 2005. С. 22.

*(9) Левченко И.Е. Парадоксы цензуры. Цензура в России: История и современность: Сборник науч. тр. Вып. 2 / Сост. и науч. ред. М.Б. Конашев, Н.Г. Патрушева. СПб., 2005. С. 173.

*(10) Алхутова Г.А. Средства массовой информации в Российской Федерации: Конституционно-правовые основы деятельности: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 17.

*(11) Царик А.А. Реализация конституционного права на свободу массовой информации в субъектах Российской Федерации: на примере Центрального федерального округа: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Белгород, 2011. С. 10.

*(12) Трофимов М.С. Конституционный запрет цензуры и свобода массовой информации // Информационное право. 2010. N 1. С. 27.

*(13) Патрушева Н.Г. Система административных взысканий 1865-1905 гг. // Периодическая печать и цензура Российской империи в 1865-1905 гг. Система административных взысканий: Справочное издание. СПб., 2011. С. 15.

*(14) Фут И.П. Циркуляры цензурного ведомства, 1865-1905 гг. // Цензура в России: История и современность. СПб., 2006. Вып. 3. С. 106-132.

*(15) Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. N 7. ст. 300.

*(16) Тимошенко В.А., Смушкин А.Б. Комментарий к Закону РФ от 27 декабря 1991 г. N 2124-1 "О средствах массовой информации" // СПС "Гарант".

*(17) Марцоха И.Е. Указ. соч. С. 21.

*(18) Комкова Г.Н. Запрет дискриминации в российском и международном праве / Под ред. В.Т. Кабышева. Саратов, 2003. С. 18.

*(19) Гишар Б. Борьба с порнографией при царской и большевистской цензуре в начале ХХ века: попытка сравнения // Цензура в России: история и современность: Сборник науч. тр. Вып. 3 / Сост. и науч. ред.: М.А. Бенина, М.Б. Конашев (отв. ред.), Н.Г. Патрушева. СПб., 2006.

*(20) Петухов В.В. Общественная мораль и государство // Мониторинг общественного мнения. 2005. N 4. С. 7-16.

*(21) Горяева Т.М. Политическая цензура в СССР 1917-1991 гг. М., 2009. С. 21.

*(22) Дмитриев Ю.А. Возрождение цензуры как символ демократических реформ в России // СПС "Гарант".