Актуальные вопросы защиты прав студентов (Р.М. Попов, "Гражданин и право", N 1, январь 2012 г.)

Актуальные вопросы защиты прав студентов

Поступление в высшее учебное заведение является главной заботой для большинства старшеклассников и их родителей. Бюджетное место в государственном вузе - предел мечтаний выпускника средней школы, так как платить за обучение готовы немногие. Однако с момента зачисления путь к заветному диплому только начинается. Механизмы защиты прав студентов в нашей стране не отработаны, поэтому на практике нарушение законодательных норм со стороны вузов широко распространено.

Итак, сначала рассмотрим проблемы, возникающие у тех, кто по тем или иным причинам обучается на платной основе.

В уставах некоторых российских вузов предусмотрено положение, в соответствии с которым отчислению подлежат студенты, обучающиеся на платной основе и нарушившие условия договора на обучение. Поскольку в соответствующих договорах прописывается порядок оплаты, то нарушение такого порядка является для вуза основанием к отчислению студента. Однако при возникновении подобных споров практика свидетельствует о том, что суды находятся на стороне студента.

Автономная некоммерческая организация "Международный Славянский институт" (далее - институт) обратилась в Арбитражный суд Республики Карелия с заявлением о признании недействительным решения Карельского территориального управления Министерства Российской Федерации по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства (далее - ТУ МАП) от 24 июня 2003 г. и об обязании ТУ МАП отозвать предписание от 24 июня 2003 г. N 03-06/04-02.

Решением суда от 3 ноября 2003 г. в удовлетворении заявленных институтом требований отказано. Постановлением апелляционной инстанции от 24 декабря 2003 г. решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе институт просит отменить судебные акты в связи с нарушением судами первой и апелляционной инстанций норм процессуального права - ст. 40, 197 и 158 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации от 24 июля 2002 г. N 95-ФЗ*(1).

Кроме того, по мнению подателя жалобы, положениями ст. 16 Федерального закона от 22 августа 1996 г. N 125-ФЗ "О высшем и послевузовском образовании"*(2) (далее - Закон N 125) предусматривается возможность одностороннего расторжения договора на подготовку специалиста с высшим образованием.

Из материалов дела видно, что между институтом и гражданином Лаврененко Д.Е. заключен договор от 3 сентября 1999 г. на подготовку специалиста с высшим профессиональным образованием (далее - договор от 3 сентября 1999 г.).

В соответствии с п. 4.7, 5.1 указанного договора при задержке студентом внесения авансового целевого взноса свыше 30 дней институт вправе расторгнуть договор в одностороннем порядке, уведомив в письменном виде контрагента о его расторжении.

Согласно п. 5.2 договора от 3 сентября 1999 г., институт вправе расторгнуть договор в следующих случаях: академической неуспеваемости студента; грубого нарушения студентом правил внутреннего распорядка института; нарушения им условий и порядка оплаты обучения.

Пунктом 5.3 того же договора предусмотрено, что в случае расторжения договора суммы авансовых целевых взносов за прошлые и текущий семестры не возвращаются.

Решением ТУ МАП от 24 июня 2003 г. названные условия договора от 3 сентября 1999 г. признаны противоречащими требованиям ст. 310 и 782 Гражданского кодекса Российской Федерации от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ*(3) (далее - ГК РФ), а также ст. 32 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей"*(4) (далее - Закон РФ N 2300-1).

На основании указанного решения ТУ МАП выдало институту предписание от 24 июня 2003 г. N 03-06/04-02 о прекращении нарушений прав потребителей, которым обязало заявителя устранить выявленные нарушения путем приведения договоров, заключаемых со студентами, в соответствие с Законом РФ N 2300-1.

Согласно ст. 310 ГК РФ односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом. Односторонний отказ от исполнения обязательства, связанного с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, и одностороннее изменение условий такого обязательства также допускаются в случаях, предусмотренных договором, если иное не вытекает из закона или существа обязательства.

В соответствии со ст. 9 Федерального закона от 26 января 1996 г. N 15-ФЗ "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации"*(5), в случаях, когда одной из сторон в обязательстве является гражданин, использующий, приобретающий, заказывающий либо имеющий намерение приобрести или заказать товары (работы, услуги) для личных нужд, такой гражданин пользуется правами стороны в обязательстве в соответствии с ГК РФ, а также правами, предоставленными потребителю Законом РФ N 2300-1 и изданными в соответствии с ним иными правовыми актами.

Из приведенных нормативных положений следует, что основания для одностороннего расторжения институтом спорного договора могут быть предусмотрены только законом.

Согласно п. 9 ст. 16 Федерального закона N 125, за нарушение студентом обязанностей, предусмотренных уставом высшего учебного заведения и правилами его внутреннего распорядка, к нему могут быть применены дисциплинарные взыскания вплоть до отчисления из высшего учебного заведения. Дисциплинарное взыскание, в том числе отчисление, может быть наложено на студента высшего учебного заведения после получения от него объяснения в письменной форме.

Институт считает, что содержащиеся в п. 5.2 договора от 3 сентября 1999 г. основания для одностороннего расторжения договора повторяют соответствующие положения Устава института, а, следовательно, установление в договоре данных условий правомерно.

Вместе с тем ТУ МАП не оспаривается право отчислить студента за академическую неуспеваемость или нарушение правил внутреннего распорядка учебного заведения. В оспариваемом решении ТУ МАП указано, что формулировка п. 5.2 договора требует уточнения, исключающего возможность расторжения институтом спорного договора в одностороннем порядке.

По мнению кассационной инстанции, институт допускает смешение понятий "одностороннее расторжение договора" и "дисциплинарная ответственность студента в виде отчисления из учебного заведения". Нормой п. 9 ст. 16 Федерального закона N 125 не предусматриваются случаи одностороннего расторжения договора, заключенного между учебным заведением и студентом, а лишь регламентируются основания и порядок применения к студентам дисциплинарных взысканий.

Более того, включение в договор условия, позволяющего институту расторгнуть его в одностороннем порядке в случае нарушения студентом порядка оплаты обучения, противоречит не только нормам законодательства о защите прав потребителя, но и п. 9 ст. 16 Федерального закона N 125, даже если допустить предлагаемое институтом толкование данной правовой нормы.

Нарушение студентом условий и порядка оплаты договора ни при каких обстоятельствах нельзя считать дисциплинарным проступком, влекущим ответственность в виде отчисления из учебного заведения.

При таких обстоятельствах условия договора от 3 сентября 1999 г., позволяющие институту расторгнуть его в одностороннем порядке, обоснованно расценены ТУ МАП как противоречащие положениям ст. 310 ГК РФ.

В ч. 2 ст. 779 ГК РФ указано, что к услугам по обучению применяются правила о договоре возмездного оказания услуг.

В соответствии с ч. 1 ст. 782 ГК РФ заказчик вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов.

Согласно ст. 32 Закона РФ N 2300-1, потребитель вправе расторгнуть договор о выполнении работы (оказании услуги) в любое время, уплатив исполнителю часть цены пропорционально части выполненной работы (оказанной услуги) до получения извещения о расторжении указанного договора и возместив исполнителю расходы, произведенные им до этого момента в целях исполнения договора, если они не входят в указанную часть цены работы (услуги).

Учитывая приведенные нормативные положения, кассационная инстанция считает, что пункт 5.3 договора от 3 сентября 1999 г., согласно которому в случае расторжения данного договора суммы авансовых целевых взносов за прошлые и текущий семестры не возвращаются, не соответствует требованиям ст. 782 ГК РФ и ст. 32 Закона РФ N 2300-1.

Таким образом, суды первой и апелляционной инстанций правильно применили нормы материального права.

Таким образом, Постановление ФАС Северо-западного округа от 22 марта 2004 г. по делу N А26-5499/03-27*(6) оставило рассматриваемые судебные акты без изменения, т.е. поддержало позицию обучающегося и ТУ МАП.

Запрещено и отчисление из вуза, если на момент издания соответствующего приказа студент находился на лечении. Данное положение нашло прямое отражение в действующем законодательстве. Однако важным для правоприменения является вопрос о том, в каком порядке должен рассматриваться спор об отчислении студента в нарушение заявленных положений. Особое значение в данном случае приобретает срок исковой давности.

Судебная практика идет по пути рассмотрения споров об отчислении с применением общего (3-летнего) срока исковой давности.

Т.Н. А. обратился в суд с иском к МГУ им. М.В. Ломоносова о восстановлении в числе студентов на 2-й курс дневного отделения юридического факультета. В обоснование своих требований истец указал на то, что с 1 сентября 2006 г. в соответствии с приказом от 9 августа 2006 г. он являлся студентом юридического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова.

Приказом декана юридического факультета от 16 декабря 2008 г. он был отчислен с факультета на основании п. 25 положения "О курсовых, экзаменах и зачетах в МГУ" за академическую неуспеваемость.

Истец ссылался на то, что считает отчисление незаконным, поскольку на момент издания приказа об отчислении он находился в инфекционной больнице N 1 г. Москвы с диагнозом: острая дельта-инфекция вирусоносителя гепатита B, что подтверждается выпиской из истории болезни, на момент ликвидации академической задолженности был болен.

17 ноября 2008 г. он (истец) обратился с просьбой к декану юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова о предоставлении ему академического отпуска. Так как по состоянию здоровья он не мог продолжать учебу, отчисление не соответствовало п. 9 ст. 16 Федерального закона "О высшем и послевузовском профессиональном образовании", где не допускается отчисление студентов во время их болезни, каникул, академического отпуска или отпуска по беременности и родам.

Кроме того, с 21 ноября по 1 декабря 2008 г. он находился на лечении в Городской клинической Больнице N 20 г. Москвы, где клинико-экспертная комиссия в составе медицинских экспертов заключила: предоставить ему (истцу) академический отпуск. Но, несмотря на просьбы, подтвержденные медицинским заключением, истца обязали четвертый раз сдавать экзамен по английскому языку 17 декабря 2008 г. под угрозой отчисления. Лечение должно было продолжаться еще около двух недель, но вследствие категорично установленных администрацией юридического факультета сроков сдачи задолженности по английскому языку (17 декабря 2008 г.) ему (истцу) пришлось написать расписку о выписке из больницы по собственному желанию 16 декабря 2008 г. Именно в этот день (16 декабря 2008 г.) декан юридического факультета МГУ подписал приказ об отчислении.

По факту наличия приказа от 16 декабря 2008 г. об отчислении в момент сдачи экзамена по английскому языку 17 декабря 2008 г. в 14:10 по московскому времени он (истец) уже не был студентом юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова с 00:00 по московскому времени этого дня. Следовательно, процедура сдачи экзамена была нелегитимна.

Кроме того, истец указал на то, что в соответствии с п. 9 ст. 16 Закона "О высшем и послевузовском профессиональном образовании" дисциплинарное взыскание, в том числе отчисление, может быть наложено на студента высшего учебного заведения после получения от него объяснения в письменной форме, чего в данном случае не было сделано.

Проверив материалы дела, выслушав объяснения представителя юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова - Ф.С. В., объяснения Т.Н. А. и обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

Разрешая спор, суд пришел к правомерному выводу об обоснованности заявленных Т.Н. А. требований. Такое суждение суда по делу является правильным, поскольку оно соответствует установленным по делу обстоятельствам и требованиям действующего законодательства. Судом установлено, что с 1 сентября 2006 г. в соответствии с приказом от 9 августа 2006 г. истец являлся студентом юридического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова.

Приказом декана юридического факультета от 16 декабря 2008 г. он был отчислен с 17 декабря 2008 г. с факультета за академическую неуспеваемость.

В ходе судебного разбирательства также установлено, что на момент отчисления у истца имелась задолженность по английскому языку. До 20 октября 2008 г. он ликвидировал остальные задолженности.

По делу установлено, что до отчисления истец с 7 ноября 2008 г. по 20 ноября 2008 г.; с 21 ноября 2008 г. по 1 декабря 2008 г.; со 2 декабря по 11 декабря 2008 г. был болен, а с 11 декабря 2008 г. был направлен в инфекционную больницу.

16 декабря 2008 г. он был выписан под расписку с наблюдением у инфекциониста при амбулаторном лечении. Данное лечение должно было проводиться до 25 декабря 2008 г., что подтверждается выданной врачом справкой о временной нетрудоспособности.

Разрешая спор, суд исходил из того, что в ходе судебного разбирательства нашел подтверждение тот факт, что истец был отчислен из университета в период нетрудоспособности, что противоречит п. 9 ст. 16 Закона "О высшем и послевузовском профессиональном образовании", где не допускается отчисление студентов во время их болезни, каникул, академического отпуска.

Кроме того, суд принял во внимание, что в ходе судебного разбирательства было установлено, что истец должен был пересдать экзамен по английскому языку 17 декабря 2008 г., т.е. в период нетрудоспособности, что лишило его возможности ликвидировать задолженность.

Согласно Положению о текущей аттестации на юридическом факультете МГУ, утвержденному решением Ученого Совета юридического факультета МГУ 26 декабря 2003 г., отчисление студентов за академическую задолженность осуществляется деканом факультета, после рассмотрения вопроса на деканате с приглашением данного студента, чего в данном конкретном случае сделано не было.

Судом установлено, что в соответствии с п. 9 ст. 16 Федерального закона N 125 дисциплинарное взыскание, в том числе отчисление, может быть наложено на студента высшего учебного заведения после получения от него объяснения в письменной форме, чего в данном случае также не было сделано, что не отрицалось в судебном заседании представителем ответчика.

Удовлетворяя исковые требования Т.Н. А., суд пришел к выводу о том, что истец был отчислен из числа студентов МГУ незаконно, кроме того, академическая задолженность не была ликвидирована по уважительной причине (болезни).

При этом суд принял во внимание, что с 17 ноября 2008 г. истец в своем заявлении, адресованном декану юридического факультета, ссылался на невозможность продолжения учебы в связи с ухудшением здоровья, тогда как администрация данные доводы к сведению не приняла.

Судом проверена и признана необоснованной ссылка ответчика на то обстоятельство, что отчисление за академическую задолженность не может рассматриваться в качестве меры дисциплинарного взыскания. Суд исходил из того, что данные доводы ответчика правового значения по настоящему делу не имеют.

Кроме того, судом проверены и признаны необоснованными доводы ответчика о том, что на момент отчисления истцом не было представлено ни одного документа, подтверждающего факт его болезни. При этом суд указал в решении, что данные доводы являются несостоятельными, поскольку в ходе судебного разбирательства нашел подтверждение тот факт, что истца перед отчислением в деканат не вызывали и объяснения с него не затребовали.

Судом были проверены и признаны необоснованными и доводы ответчика о пропуске истцом срока предъявления заявления в суд об оспаривании действий или решений должностных лиц. Суд исходил из того, что в данном случае предъявлен иск с общим сроком исковой давности (3 года), а не заявление в рамках гл. 25 ГПК РФ.

Выводы суда основаны на исследованных материалах, мотивированы и соответствуют требованиям действующего законодательства. При таких обстоятельствах решение суда является законным и обоснованным, что и подтвердила Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в определении от 22 июня 2010 г. по делу N 33-18327*(7).

В общежитиях большинства учебных заведений устанавливается пропускной режим, в соответствии с которым лица, проживающие в общежитии, могут осуществлять проход до определенного времени (например, общежитие закрывается с 23.00 до 6.00). Данный запрет также создает значительное количество неудобств обучающимся и совмещающим работу в вечернее или ночное время с обучением, так как для обеспечения возможности прохода приходится постоянно согласовывать момент своего прибытия с руководством общежития. Кроме того, студенты, не успевшие к закрытию общежития, очень часто пробираются домой через окна первых или даже более высоких этажей, что создает значительную вероятность несчастного случая.

В литературе встречаются мнения, в соответствии с которыми такие условия предлагается считать незаконными как противоречащие жилищному законодательству*(8). Данная позиция представляется верной, но по несколько другим причинам. Дело в том, что вуз как собственник общежития вправе устанавливать правила внутреннего трудового распорядка, которые предоставляются на подпись студентам при их заселении. Жилищное законодательство в данном случае не содержит никаких запретов, однако правила внутреннего трудового распорядка общежития являются локальным нормативным актом (например, именно так они позиционируются в преамбуле правил внутреннего распорядка в общежитиях Томского политехнического университета*(9)).

Именно по этой причине нельзя провести сравнение между заселением в студенческое общежитие и на съемную квартиру, хозяин которой вправе ограничить время, в течение которого будет открыт доступ в его жилое помещение. В случае же с правилами локальным актом прямо ущемляется гарантированное статьей 27 Конституции РФ в право на свободное передвижение, которое может быть ограничено только федеральным законодательством. Эта позиция подтверждается и практикой. Несмотря на определенные риски, инициативная группа уральских студентов через прокуратуру сумела добиться отмены комендантского часа в общежитиях*(10).

Другим спорным вопросом является традиция привлечения учащихся к выполнению внеучебных трудовых "повинностей" - например, субботники по уборке территорий*(11).

Статья 37 Конституции РФ гарантирует свободу труда и право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию. Дублирует, по существу, эту норму Конституции РФ и статья 2 Трудового кодекса Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. N 197-ФЗ*(12), признавая свободу труда общим принципом трудового законодательства. Между тем привлечение учащихся к подобным работам осуществляется повсеместно. Однако трудовых договоров с учащимися никто не заключает, их труд не оплачивается, и зачастую "работодатель" даже не выдает рабочей одежды и защитных приспособлений. Следует помнить, что привлечение обучающихся к работам без их согласия или согласия их законных представителей является незаконным*(13).

Весьма интересным представляется вопрос о размере платы за проживание в общежитии.

В ст. 16 Федерального закона от 22 августа 1996 г. N 125-ФЗ "О высшем и послевузовском профессиональном образовании" предусмотрено, что размер платы за проживание в общежитии не может превышать пяти процентов суммы академической стипендии (получается сумма, равная 55 руб.). Однако повсеместно стоимость проживания в общежитии устанавливается на значительно более высоком уровне. Почему же так происходит?

Ответ можно найти, проанализировав письмо Федерального агентства по образованию от 27 июля 2007 г. N 1276/12-16 "О направлении для использования в работе Примерного положения о студенческих общежитиях". Пункт 31 положения предусматривает возможность взимания платы за дополнительные услуги, не связанные с процессом обучения. К ним следует относить услуги, которые предоставляются только по желанию студентов с целью всестороннего удовлетворения потребностей (пользование телефоном, камерами хранения, пунктами проката бытовой, орг-, теле-, радиотехники, химчисткой и прачечной, получение дополнительных медицинских услуг и т.д.).

К сожалению, можно сказать с натяжкой, что данные услуги предоставляются "по желанию" студентов. Как правило, к договору найма общежития прилагается дополнительное соглашение, которое также является "обязательным" для подписи. В этом-то соглашении и содержится условие об оплате дополнительных услуг: пользования электроприборами, предоставления дополнительной охраны, пользования камерой хранения и т.п.*(14)

В заключение хотелось бы провести небольшое сравнение гарантированного размера жилой площади в общежитиях по российскому законодательству и в зарубежных странах.

Так, в Германии общежития для проживания студентов предоставляются по принципу "одна комната - один студент", что исключает деление одной комнаты в общежитии на нескольких проживающих.

В Великобритании проживание в студенческой резиденции также осуществляется студентом в отдельной комнате или в двух комнатах. Это может быть одноместный или двухместный номер с необходимым для проживания санузлом (ванна, умывальник и др.).

Во Франции существует возможность проживания нескольких студентов в многоместных комнатах, однако данная норма является скорее исключением, чем правилом. В основном традиционное общежитие для студента состоит из одной комнаты размером 9 кв. м жилой площади на одного человека.

На Украине жилая площадь, предоставляемая студенту для проживания в общежитиях "старого образца", составляет 6 кв. м на одного человека (аналогично норме, действующей в России), однако уже во вновь построенных общежитиях размер жилой площади составляет не менее 8 кв. м на одного проживающего.

Разумным представляется законодательно пересмотреть размер предоставляемого жилого помещения в общежитиях, определенный статьей 105 Жилищного кодекса Российской Федерации от 29 декабря 2004 г. N 188-ФЗ*(15). Его следует повысить, как минимум, на 80%, что составит не менее 10 кв. м жилой площади на одного человека*(16).

Р.М. Попов,

Администрация г. Дубна, эксперт отдела судебной и арбитражной практики

"Гражданин и право", N 1, январь 2012 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. N 30. Ст. 3012.

*(2) См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 35. Ст. 4135.

*(3) См.: Гражданский кодекс Российской Федерации: Часть первая от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ // СЗ РФ. 1994. N 32. Ст. 3301; Часть вторая от 26 января 1996 г. N 14-ФЗ // СЗ РФ. 1996. N 5. Ст. 410.

*(4) См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 3. Ст. 140.

*(5) См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 5. Ст. 411.

*(6) Документ опубликован не был.

*(7) Документ опубликован не был.

*(8) См.: Тютрина А. Особенности прокурорских проверок образовательных учреждений // Новая бухгалтерия. 2009. N 12.

*(9) http://www.tpu.ru/html/pravila.htm/.

*(10) http://www.rg.ru/2009/10/29/reg-ural/pravila-anons.html.

*(11) Проблему привлечения к подобным работам в императивном порядке предлагается рассматривать исключительно с позиций законодательства, избегая моральных обоснований подобного явления.

*(12) См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. N 1 (ч. 1). Ст. 3.

*(13) Следует помнить, что студент обязан соблюдать учебный план, разработанный и принятый вузом в порядке, предусмотренном соответствующими правовыми актами. То есть если такая обязанность предусмотрена в учебном плане вуза и обоснована необходимостью формирования гражданской позиции, способности к труду и жизни, то ее придется соблюдать.

*(14) Даже если обучающийся не имеет никаких энергоемких приборов, с него также берут плату за предоставление дополнительных услуг, т.е. фактически оплачивается создание условий на реализацию права. Кроме того, никаким образом не дифференцируется размер оплаты в зависимости от наличия у студента только мобильного телефона или же микроволновой печи, ноутбука, телевизора и т.п. В этом видится несовершенство законодательства, хотя какой-то альтернативный вариант предложить трудно. Если, например, проводить актирование принадлежащих обучающимся электроприборов и рассчитывать индивидуальные размеры платы за общежитие, это приведет к необходимости значительных людских затрат и временных ресурсов, да и не будет учитывать возможностей изменения размеров потребления электроэнергии студентами. Поэтому, возможно, имеет смысл установление не только минимального, но и максимального размера оплаты общежития с привязкой его к полному перечню оказываемых дополнительно услуг и дифференциацией оплаты в зависимости от фактических обстоятельств.

*(15) См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. N 1 (ч. 1). Ст. 14.

*(16) См.: Горина Э.Д. Десять лучше шести // ЭЖ-Юрист. 2011. N 26. С. 13.